Текст книги "Развивающийся разум. Как отношения и мозг создают нас такими, какие мы есть"

Межличностные системы и диадические состояния разума

В предыдущих разделах мы сделали обзор сложных систем и проанализировали, как переживания привязанности формируют паттерны саморегуляции. Теперь перед нами встает вопрос о том, как два человека начинают функционировать как диадическая система.⁸² Разные теории социальной психологии и психодинамики предполагают, что обучение, общение, подражание, интернализация, идеализация и идентификация могут играть определенную роль в развитии детей.⁸³ Мы также можем рассмотреть этот вопрос с точки зрения разума, который частично базируется на сложной системе мозга.

Рассмотрим такой аспект. Разум одного человека, назовем его А, самоорганизуется на основе как внутренних, так и внешних ограничений. Внутренние ограничения определяются структурными особенностями и пережитым опытом. Внешние ограничения включают в себя сигналы, поступающие от других людей в окружающей среде. Другой человек, B, находится в отношениях с A. A воспринимает сигналы, посылаемые B, и система A реагирует, меняя свое состояние. Два непосредственных эффекта: (1) состояние А изменяется в зависимости от состояния В (или, по крайней мере, сигналов В), и (2) А посылает сигналы обратно В. В, в свою очередь, реагирует на сигналы А. Общение обусловлено изменениями, которые происходят в результате взаимодействия. Если А – взрослый, а B – ребенок, то паттерн ответов будет определять функцию и развивающуюся структуру незрелого мозга B, а не только нынешнее состояние его разума. Итак, что же нового в этом подходе?

Новое здесь то, что паттерны реакции А на B и реакции B на А могут начать формировать состояния, которые создаются как в А, так и в В. А и В начинают функционировать как «надсистема» АВ. Взаимодействие А и В уже нельзя свести к подкомпонентам А и В; АВ – несократимая система. Теория систем обеспечивает иерархическое понимание межличностных отношений. Для некоторых людей совместное пребывание в «межличностном состоянии» является одним из самых полезных переживаний в жизни. Для других такие диадические состояния иногда полезны, но изрядная доза изоляции предпочтительнее чувства «исчезновения», «растворения», которое дает система АВ. Третьи жаждут такого союза, но чувствуют, что никогда не смогут его достичь. Даже когда они «почти в нем», есть постоянный страх, что союз исчезнет; этот страх сам по себе может разрушить диадический опыт. Так что, мы имеем дело всего лишь с еще одним способом объяснения разных моделей привязанности? Конечно, теории привязанности могут представлять собой вариации фундаментальной схемы «я – ты». Есть я, есть другие, и есть отношения между ними. Но теория систем предлагает нам точку зрения, которая учитывает еще и самоорганизацию. Внутренние и внешние факторы дают новую основу для понимания того, как один разум объединяется с другими, чтобы сформировать более крупную функциональную систему.

Отпечаток родительских паттернов самоорганизации проявляется в паттернах саморегуляции ребенка. Таким образом, объединение двух систем в единую надсистему может продолжать давать свои результаты, даже когда ребенок находится вдали от взрослого или когда этот ребенок уже вырос. Например, у детей с дезорганизованной привязанностью опыт общения с родителями хаотичен и пугающ. Он остается не только в воспоминаниях, он влияет и на (само)регуляцию. Термин, который иногда используется для обозначения того, как человек переносит стрессовые события, пытаясь к ним адаптироваться, – «аллостатическая нагрузка».⁸⁴ Даже эпигенетическая регуляция экспрессии генов в областях нервной системы, участвующих в реакции на стресс, может претерпеть негативные изменения.⁸⁵ Нейронная структура, аномальная реакция на стресс и эпигенетические изменения все вместе мешают здоровой регуляции психических состояний. Таково влияние ранней травмы на развивающийся разум.

Влияние сильных переживаний, называемых «травмой», и даже просто влияние повседневного опыта на разум проще будет понять, если рассматривать разум как эмерджентное свойство потока энергии внутри тела и вне тела, в отношениях с людьми. Этот поток формирует самоорганизацию. Природу разума с точки зрения этого подхода нужно воспринимать как эмерджентное свойство внутренней и внешней системы.

Чтобы полнее разобраться в этом, давайте рассмотрим, как исследователи описывают социальную природу человека, а также рассмотрим системную перспективу, в рамках которой можно понять роль мозга в нашей жизни. Как пишут Коуи, Варле и Ричардсон в статье «Координационная динамика в “социальной нервной системе”»,⁸⁶ при изучении различий между тем, что предлагает теория сложности и более линейный причинно-следственный подход, нужен новый взгляд на появление психического опыта и поведение. Вот такой:

Идеи, продвигаемые динамическим системным подходом, находятся в рамках альтернативной концептуализации причинности. Поведение не следует понимать как внешнее проявление внутренних процессов. Поведение скорее «самоорганизуется», когда взаимодействуют локальные компоненты и глобальное состояние системы. Термин «самоорганизация» используется для обозначения паттернов поведенческого порядка, возникающего естественным образом в результате свободной игры сил и влияния компонентов друг на друга. То есть поведение – это эмерджентный паттерн, возникающий в результате баланса ограничений, координирующих взаимодействие компонентов системы. Разобраться в природе таких паттернов можно, изучая динамику системы или закономерную эволюцию системы.⁸⁷

Напомним, что ограничения – это переменные, внутренние или внешние, которые непосредственно влияют на состояние сложной системы в конкретный момент. Когда взаимодействуют разные люди, координацию их состояний определяет целый комплекс установок и набор динамических характеристик. Далее Коуи и коллеги поясняют:

Изучение координационной динамики дало убедительные доказательства того, что некоторые аспекты социальных взаимодействий можно трактовать как самоорганизующиеся динамические процессы. Проще говоря, для межличностной координации важна связь между двумя колебательными компонентами, достаточно сильными, чтобы преодолеть внутренние различия (то есть индивидуальные частоты). Предлагаемый здесь подход не подвергает сомнению важность нейронных структур или когнитивных процессов. Однако мы утверждаем, что социально-когнитивные механизмы и нейронная активность, лежащая в их основе, приобретают полное значение только тогда, когда контекстуализируются в бесчисленном множестве природных процессов, которые дали этим механизмам возможность развиться и поддерживают их.⁸⁸

Таким образом, сложная система характеризуется наличием внутренних процессов (нейронных и психических, включая мышление и чувства). Эти внутренние процессы участвуют в самоорганизации системы в целом. Колебательный поток энергии внутри мозга, который проходит через дифференцированные области, может быть частью внутреннего процесса интеграции нейронных областей.⁸⁹ Это движение не является однонаправленным, как в случае нейронно-продуцирующей ментальной активности, которая обуславливает социальное взаимодействие. Эмерджентность внутри сложных систем нелинейна: есть множество ограничений, которые лежат в основе «причинных» воздействий на протекание целого. Нелинейность также порождает способность поступающих в систему данных приводить к большим и на первый взгляд труднопредсказуемым результатам. Коуи, Варле и Ричардсон продолжают:

Динамический подход не противоречит представлению о том, что деятельность центральной нервной системы – это значимая и необходимая часть человеческого поведения. Но динамический подход предлагает иную концептуализацию нейронных структур. В то время как традиционный подход описывает эти структуры как «механизмы», динамический подход описывает их как самоорганизующуюся синергию. То есть нейронные структуры и их деятельность считаются частью синергетических отношений, посредством которых организм поддерживает функциональные взаимодействия с окружающей средой.⁹⁰

Самоорганизующаяся синергия – это синергия сложной системы, вовлеченной во взаимозависимые отношения. Этот процесс подразумевает коллаборацию отдельных элементов, которые вместе дают нечто большее, чем по отдельности. Коуи и его коллеги размышляют о центральной роли взаимодействия процессов внутри индивидуума и между индивидуумами в ходе разворачивания этой системы:

Динамические процессы во «встроенных» самоподдерживающихся системах составляют естественную основу для феноменального значения, лежащего не только в основе физического взаимодействия или координации социальных актов, но и в более уникальном человеческом поведении. Будущим исследованиям динамики социальных взаимодействий предстоит доказать, что механизмы, которые изучает социальная нейронаука, значимы, когда они основаны на множестве естественных ограничений, формирующих порядок человеческого поведения. Иначе говоря, мы считаем, что социальная нейробиология должна сосредоточиться на изучении нейронных структур как функционального воплощения самоорганизующейся динамики, благодаря которой они возникли и в рамках которой существуют. Также внимание нужно уделить деятельности нервной системы как части более крупной синергетической системы – животного мира и окружающей среды, которые поддерживают сложное поведение человека. Разобраться в этом можно, исследуя, как нейронные процессы «запускаются» и модифицируются динамикой социального действия в реальном времени, как они поддерживают физические и информационные связи, способные организовать восприятие, действие и познание.⁹¹

Понимание логики сложных систем объясняет, как в некоторых случаях «автоматически» развиваются отношения между людьми. Взгляд на межличностное взаимодействие как на фундаментальную синергетическую единицу «самоорганизации» отношений может быть очень полезным. Например, отношения, которые «буксуют», можно представить как отношения, которые не способны сбалансированно двигаться к возрастанию сложности лежащих в их основе межличностных состояний. Ригидный стиль общения и нежелание интенсивно обмениваться эмоциональными состояниями могут привести к ощущению, что отношения «мертвы». Состояния эмоциональных отношений могут отражать элементы взаимодействия «здесь и сейчас» и отголоски прошлых паттернов отношений. Общаясь, люди объединяются друг с другом в создании системы большей, чем индивидуальное «я».

Часто переключение между состояниями разума в диадных отношениях может быть процессом весьма тонким. Повлиять на него может, например, изменение тона голоса собеседника или изменение выражения его лица. Быстрые невербальные взаимодействия часто становятся основой нашего объединения с другими людьми, результатом которого является формирование межличностной системы с ее собственными диадическими состояниями.

Давайте посмотрим на пример из предыдущей главы: взрослая девушка переживает перемену в своем состоянии, настроении, вернувшись домой на каникулы. Если рассматривать семью как надсистему, то есть совокупность меньших систем, ситуация становится понятной. Состояние разума включает в себя совокупность различных процессов, которые запускаются через циклы повторного входа. Каждый из этих процессов может состоять из активности разных цепочек в мозгу. Состояние разума предполагает вовлечение этих подсистем в совместную деятельность – другими словами, происходит соединение разрозненных процессов в набор повторяющихся, совместно активирующихся компонентов. Выросший ребенок имеет собственную историю развития; на формирование состояний разума влияют генетика и опыт – повторяющиеся встречи с реальностью. У родителей тоже есть своя история развития, и часть этой истории – то, что девушка была их ребенком. Эти истории создают определенные состояния и модели реагирования. Возможно, родители были вполне счастливы, когда их выросшая дочка уехала, но когда она приезжает на каникулы и праздники, происходит возврат к старым паттернам.

Изменение контекста – например, сон в одной комнате, прием пищи вместе с родителями, присутствие братьев и сестер и другие знакомые условия «из прошлого» – восстанавливает плодородную среду для старых состояний, на которую разум каждого члена семьи может реагировать. На этом примере мы видим, что семья как надсистема содержит собственную историю развития. Включение состояний часто происходит автоматически, на неосознанном уровне. Семья функционирует как единая система, восстанавливая свои прежние состояния, она «застревает» в привычке. Для взрослого ребенка это может означать возврат к старым ощущениям и паттернам поведения без первоначального осознания и чувства контроля.

Вспомним: состояния разума включают кластеры убеждений, паттернов поведенческих реакций, эмоционального тона и регуляции, обработки памяти и ментальных моделей. Для родителей все это может означать определенную интерпретацию поведения дочери, чувство страха и недоверия к ней, воспоминания о прежних конфликтах, мысли и воспоминания о том, что девочка была импульсивным, несговорчивым подростком. На уровне поведения самих родителей включается жесткость, возможно, резкая критика. Изменение их состояния, вероятно, происходит одновременно с изменением состояния дочери. Та может воспринимать родителей как нечувствительных к ее потребностям, избыточно контролирующих; также она может обнаружить, что реагирует на них с нетерпением и неуважением, злится, разочаровывается, и чувства могут ее захлестывать. У этой девушки может быть легкий доступ к воспоминаниям о болезненном времени отрочества; и у нее может быть ментальная модель «родители меня не поддерживают».

Поразительна скорость, с которой могут происходить эти изменения состояния, когда ребенок возвращается в родительский дом. Но ни одна из частей надсистемы не «виновата» в таких изменениях. Все они реагируют на текущий контекст, и последующие, часто малозаметные реакции одного компонента на другой усиливают «соответствие» таких изменений адаптации. Девушка может поймать себя на мысли: «Я знала, что не надо было ехать домой Они никогда не изменятся. Это безнадежно». Она может быть права. А может быть, дело в устойчивых старых состояниях аттрактора – они проявляются как в ней самой, так и в родителях и в отношениях с ними. Чувство беспомощности сохраняется, возвращаются старые паттерны, болезненные конфигурации ментального состояния усиливаются. Девушка отчаянно нуждается в «переменах» – ей нужен способ, который поможет залечить старые раны и «достать» себя из дисфункциональных паттернов диадной самоорганизации.

Уединение можно считать «ментальной пищей», способствующей благополучию. Одиночество – это важный опыт для разума, оно позволяет организовать внутренние процессы и создать внутреннее состояние резонанса. В таком состоянии «я» способно менять свои сценарии, уменьшая вклад от взаимодействия с другими. Когда чередуются фазы потребности в общении и потребности в уединении, на состояния разума циклически влияют комбинации внешних и внутренних процессов. Мы можем предположить, что такое смещение фокуса позволяет достичь сбалансированного потока самоорганизации в состояниях разума во времени. На нашей диаграмме «трех П» мы можем представить этот поток как процесс с повторяющимися пиками, возникающими из неосознанно созданных повторяющихся плато. Это движение к открытому осознанию, к восприимчивому видению плоскости возможности. Уединение дает человеку ощущение присутствия, более восприимчивое осознание и позволяет войти в более гибкое состояние бытия. Некоторые формы практики осознанности – это примеры тренировки такого «внутренне настроенного внимания».⁹² Поэт и философ Джон О'Донохью писал: «Когда вы признаете целостность своего одиночества и погружаетесь в его тайну, ваши отношения с другими приобретают новую теплоту, в них происходят приключения и чудеса. Взрастив в себе смелость быть одиноким, вы поймете, что не нужно бояться. Человеческое одиночество богато и бесконечно созидательно».⁹³ Уважение к потребности в одиночестве позволяет разуму «исцелить» себя – опуститься на ту плоскость возможностей, где находится присутствие. По сути это можно рассматривать как высвобождение естественной склонности разума к самоорганизации, необходимой для создания сбалансированного потока сознания. Уединение позволяет «я» размышлять об укоренившихся паттернах и намеренно менять рефлекторные реакции на внешние события, которые «подпитывают» дисфункцию.

Все люди – это нелинейные динамические системы. Это означает, что небольшие изменения вводных данных могут привести к большим, часто непредсказуемым изменениям на уровне реакций. Это также означает, что человеческий разум и поведение в долгосрочной перспективе непредсказуемы. Если взрослая девушка, оказавшаяся в родительском доме, осознает включившиеся старые паттерны и сознательно решит ими не руководствоваться, она может обнаружить, что эти паттерны начинают немного меняться. Одиночество может способствовать рефлексии и возможности начать такие изменения. Если она приложит преднамеренное усилие, чтобы изменить свое состояние, поведение и модели общения, в результате могут произойти серьезные изменения в межличностных взаимодействиях. Это требует усердия, часто выход их старых паттернов стоит затраченных усилий. Если девушка из нашего примера осознает, какие именно процессы – ее личные и семейные – влияют на ситуацию, то сможет отказаться от старых убеждений «я права, а они не правы», и все это может привести к изменению системных ограничений.

На протяжении всей этой главы мы отмечали, что в раннем возрасте повторение состояний разума, особенно связанных с сильными эмоциями, повышает вероятность их возникновения в будущем. Формируются «исторические» паттерны психических состояний – как внутри индивидуума, так и внутри семейной системы. Именно таким образом состояния аттракторов укореняются внутри нас и в дальнейшем начинают влиять на наши индивидуальные модели самоорганизации.

Укоренившиеся состояния снижают изменчивость системы, что сокращает ее способность приспосабливаться к окружающей среде. Способность двигаться к усложнению тоже подавляется, когда снижается гибкость. Если укоренившиеся состояния разума не дают исследовать новые возможности, расти и развиваться становится невозможно.⁹⁴ Субъективно это переживается как застой и недомогание. Вдохнуть новую жизнь в старые паттерны значит влить энергию в систему, «раскачать» привычные состояния и установить новый баланс между непрерывностью, связностью и гибкостью. В межличностных отношениях такие изменения создают вдохновляющее ощущение жизненной силы.

Размышления: поток состояний

Здоровый рост основан на движении динамических систем к балансу, равновесию между связностью и гибкостью состояний во времени. Сбалансированный поток энергии внутри системы является целью эмоционального развития. Этот баланс не предполагает ригидных ограничений в плане того, какие группы нейронов будут вовлечены в процесс, и не допускает устойчивых хаотических активаций. Слишком ригидная или дезорганизованная саморегуляция ограничивает движение в сторону повышения сложности системы. Этот процесс отражает и нарушение эмоциональной регуляции.

Баланс между гибкостью и непрерывностью необходим системе для достижения максимальной сложности. Гибкость основана на разнообразии реакций и вариаций потока состояний; известная степень неопределенности дает возможность приспосабливаться к меняющимся условиям окружающей среды. Непрерывность возникает из процессов обучения, которые устанавливают некую степень определенности в характере реакции, формируемой укоренившимся набором ограничений. Этот баланс между гибкостью и непрерывностью, новым и известным, неопределенным и определенным позволяет динамической системе задействовать все более сложные слои нейронных групп. Таким образом достигается все большая сложность. Разум – явление одновременно телесное и социальное, и на него влияет взаимодействие с другими людьми по мере нашего развития и роста. «Я», как мы уже обсуждали, можно трактовать шире, рассматривая во множественном числе – как «Я/Мы», взаимосвязанный опыт самоотождествления. «Я/Мы» возникает из телесной и социальной природы разума.

Со временем связные состояния становятся устойчивыми состояниями «я». Каждое из них создается и поддерживается для выполнения определенных задач по обработке информации. По мере изменения внешних условий контекстно-зависимый характер состояний приводит к реализации определенного «самосостояния», необходимого в данный момент. Здоровый адаптивный разум способен входить в ряд дискретных (но минимально конфликтных) состояний «я». Все эти состояния характеризуются связностью и чувством непрерывности.

Согласно теории сложности, самоорганизация позволяет системе адаптироваться к изменениям окружающей среды за счет движения ко все более сложным конфигурациям. Мы рассмотрели предположение о том, что соединение дифференцированных элементов (то есть интеграция) позволяет системе достигать наиболее гибких, адаптивных, согласованных, энергичных и стабильных паттернов. Поток системы во времени формируется внутренними и внешними ограничениями, которые определяют траекторию изменений состояния. Внутренние ограничения включают силу и распределение синаптических связей внутри нервных путей; внешние – связи с природой и социальные переживания, общение с людьми. Регулируя эти внутренние и внешние ограничения, «я-система» развивается через эмерджентный набор состояний, согласованных и непрерывных. Наша субъективная ментальная жизнь тоже может резко меняться в связи с ограничениями, которые приводят к прерывистым состояниям «я». Создание стабильной системной согласованности в этих состояниях – одна из центральных задач эмоционального развития и саморегуляции. В завихрениях потока энергии и информации, которые регулируются разумом, возникают репрезентативные процессы (представления), формируемые нейронными цепочками мозга. Эти цепочки имеют генетическое и эмпирическое влияние – постоянно формируют то, как мы познаем наш ежеминутный опыт. В следующей главе мы обратимся к фундаментальным способам, которыми опыт формирует память и влияет на восприятие человеком его внутреннего мира и контактов с окружающими.