Текст книги "Развивающийся разум. Как отношения и мозг создают нас такими, какие мы есть"

Вспоминаемое и вспоминающее «я»

У каждого из нас есть в запасе бесчисленное множество анекдотов, которые могут иллюстрировать какие-то чувства или события из прошлого. «Единого нарратива» для человеческой жизни нет, ведь память и природа человека постоянно меняются. Если у нас будет какая-то фиксированная, неизменная история, мы окажемся в ригидном состоянии и будем испытывать трудности с интеграцией. Состояние разума отражает социальный контекст, в котором рассказывается история, ткань повествования «сплетается» из отдельных воспоминаний и воображаемых деталей. Так создается история, основанная на прошлых событиях с учетом стремления вовлечь слушателей. Ожидания аудитории играют важную роль в тоне повествования. Социальная природа нарратива означает, что запоминающее «я» постоянно находится в процессе «создания себя» в новых контекстах.¹⁸² Мы меняемся с течением времени, и наши нарративы тоже развиваются.

Эдвард Рид утверждает, что «восприятие относится к “я” так же, как память к относится к “множеству я”».¹⁸³ Он подчеркивает, что в любой момент мы воспринимаем и интерпретируем опыт с новой точки зрения. Накапливая прожитые моменты во времени, мы способны вспоминать себя не как одно «я», а как многие «я», существовавшие в прошлом. Таким образом, нарративное воспоминание – это возможность для этих разнообразных состояний быть заново созданными в настоящем.

Если немного расширить это утверждение, можно сказать: мы воспринимаем настоящее в различных измерениях. «Я» в любой момент времени заполнено бесчисленным множеством слоев ментальных представлений, и лишь некоторые из них выбираются как часть сознательного опыта. Таким образом, воспоминание о себе многослойно. По прошествии времени, переключаясь между различными состояниями, мы действительно можем вспомнить различные способы бытия из прошлого. Это путешествие к проживанию жизни в рамках нарратива означает принятие своего «вечно разворачивающегося бытия», а не изолированное «я как нечто отдельное». Да, жизнь может означать принятие свободы неопределенности, освобождение от страха перед неизвестным. Быть человеком – это каждый день новый вызов, и нам хочется быть уверенным в чем-то твердом, устойчивом и неизменном, хочется иметь четкое «я», обрести идентичность, на которую можно положиться. Это одна из ролей нарратива, основанного на местоимениях: вот кто я. Но нарративы бывают и другими – они предполагают, что жизнь должна происходить, а не контролироваться. Выход жизни из плоскости возможности позволяет начать истории разворачиваться, а значит, можно выявить связное и гибкое нарративное «я». Наше состояние в настоящем также может меняться. Мы рассказываем о своей жизни с точки зрения множественных «я», поскольку принимаем естественную многослойность своего разума.

При всей этой гибкости есть ли что-то, что обеспечивает хоть какую-то непрерывность нарративного процесса? Состояния разума, социальный контекст и выборочное вспоминание, безусловно, влияют на нарратив, но специфические устойчивые паттерны, по-видимому, возникают внутри индивидуума. Важную роль в формировании тем для наших рассказов играют ментальные модели. Эти всепроникающие элементы имплицитной памяти помогают создавать «между строк» нашей жизненной истории важные сообщения. Встроенные в социально сконструированные плато, эти «я-состояния» повторяются на протяжении всей жизни и придают непрерывность нашему ощущению себя. Другой постоянный элемент – индивидуальная структура нарративного процесса. Как мы увидим в следующей главе, ранние переживания связаны с определенными паттернами того, как люди рассказывают о своей жизни.

Размышления: я и другие во времени

С самого начала жизни мозг отвечает на опыт установлением связей между нейронами. Нейроны, которые активируются вместе, становятся связанными и, скорее всего, снова будут активироваться вместе в будущем (мы уже говорили об этой аксиоме Хебба). До развития гиппокампа в медиальной височной доле мозг может кодировать лишь имплицитную память, включая более частные поведенческую, эмоциональную, перцептивную и, вероятно, соматосенсорную память. Когда имплицитная память повторно активируется в будущем («воспроизводится»), нет ощущения себя, времени или чего-то, что вспоминается. Возникает просто ментальный опыт поведения, эмоций или восприятия. Такие переживания обобщаются при создании ментальных моделей, имеющих фундаментальное значение для имплицитной памяти.

В течение второго года жизни гиппокамп достаточно созревает, чтобы вторая форма памяти стала более доступной. Эксплицитная память требует фокального внимания для кодирования. Элементы сементической, а затем и автобиографической памяти становятся доступны в течение длительного времени, а после и постоянно. Возникает форма воспроизведения, которая включает в себя «чувство воспоминания» и, если оно автобиографично, представление о себе в какое-то время в прошлом. Процесс, называемый «кортикальной консолидацией», по-видимому, необходим для того, чтобы элементы в долговременном эксплицитном хранении помещались в ассоциативные области неокортекса, где они уже становятся независимыми от гиппокампа для извлечения.

Процесс автобиографического нарратива находится под непосредственным влиянием как имплицитной, так и эксплицитной памяти. Автоноэтическое сознание – это опыт, в котором мы можем совершать «мысленные путешествия во времени», создавая представления себя в прошлом, настоящем и будущем. Когда ребенок достигает третьего года жизни, мозг способен опосредовать эпизодическую память или аутоноэз. По сути, нарративный процесс позволяет людям формировать поток информации о себе и других. Когда мы присутствуем на похоронах в окружении других людей, которые тоже знали и любили умершего, мы можем почувствовать «дух» покойного внутри себя. Паттерны активации триллионов нейронных связей внутри каждого из нас во время панихиды могут иметь сходство из-за нашего параллельного опыта общения с умершим. Мы пытаемся справиться с потерей, создавая чувство «связанности» с любимым человеком в рамках нарративов, – историй о нашей совместной жизни. На похоронах часто рассказывают истории, чтобы «уловить жизнь и суть» человека, который умер. Этот обмен историями отражает важность нарративов для соединения наших разумов друг с другом. Истории передаются из поколения в поколение и помогают сохранить жизнь человеческой душе.

Как предполагает нейробиолог Майкл Грациано,

если сознание есть информация, если это такая обширная информационная модель, воплощенная в мозге, тогда сознание действительно может пережить смерть тела. Информацию в принципе можно перемещать с устройства на устройство. Материалистический взгляд, как ни парадоксально, делает жизнь после смерти более вероятной. Теория схемы внимания, полностью материалистическая теория, далека от того, чтобы настаивать на перспективах существования после смерти, но она предполагает, что выживание разума после смерти тела происходит естественным образом. Мы знакомимся. Мы строим модели друг друга. Информация передается от мозга к мозгу посредством языка и наблюдения.¹⁸⁴

Психика людей, которые стали сокровенной частью нашей жизни, остается внутри нас как в деталях, так и в структуре историй, которые мы рассказываем. Изменение жизненного пути может потребовать изучения этих влияний на наши повествовательные структуры и темы. Посредством связи между психическими состояниями двух людей и их внимания к историям жизни друг друга возникают межличностные отношения. Мы влияем друг на друга, и это влияние может стать важным, поворотным. Оно меняет архитектуру наших нарративных процессов. Согласованность собственного разума и согласованность «между разумами» – своим и других людей – позволяет нам справляться с этой жизнью, в которой «я» проявляется все более и более сложными способами. В следующей главе исследуем особенности человеческих отношений, способствующих развитию эмоциональной устойчивости и связного повествовательного процесса.

Примечания

1 . Kandel (2006).

2 . Schacter et al. (2007); Clark (2013a, 2013b).

3 . Matyushkin (2007).

4 . Tang et al. (2010); McClelland et al. (2002); Bowers (2009).

5 . Kandel (2001); Barnes and Finnerty (2010).

6 . Minshew and Williams (2007); J. Hughes (2007).

7 . Bowers (2011).

8 . Bowers (2009, 2011).

9 . Barnes and Finnerty (2010); Bailey and Kandel (2009); Abraham and Robins (2005); Tang et al. (2010).

10 . LeBaron et al. (2008); Rosenzweig et al. (2002).

11 . Milner et al. (1998), p. 463.

12 . LeDoux (2003a).

13 . Hebb (1949); Shatz (1992, 1996); see also Tsien (2000) and Cooper (2005).

14 . Hebb (1949), pp. 69–70.

15 . Freud (1888), cited in Amacher (1965); see also Doidge (2007).

16 . Mechelli et al. (2004); Ganis et al. (2009).

17 . Peters et al. (2009).

18 . Babiloni et al. (2006); Chiu et al. (2006); Hoscheidt et al. (2010).

19 . Mendelsohn et al. (2010); Raposo et al. (2009).

20 . Govindarajan et al. (2006); Schafe et al. (2005).

21 . Nelson and Fivush (2004).

22 . Hoscheidt et al. (2010).

23 . Easton and Eacott (2009); Voss and Paller (2007, 2008); Squire (2004); Paller and Wagner (2002); Paller et al. (2009).

24 . Brainerd and Reyna (2004).

25 . Gonsalves and Paller (2002).

26 . Gerhardstein and West (2003); Repacholi and Meltzoff (2007); Hayne (2004); Repacholi et al. (2016).

27 . Voss and Paller (2008); Thomson et al. (2010); Voss et al. (2012).

28 . Salomons et al. (2004); Barnes and Finnerty (2010); Gallace and Spence (2009); Craig (2002); Marshall and Meltzoff (2015); Damasio (1994/2005, 2000).

29 . Seth (2013), p. 565.

30 . Seth (2013), p. 571.

31 . Bahrick and Hollich (2008); Bahrick (2004).

32 . Johnson-Laird (1983); Saffran et al. (1996); see also Van de Cruys et al. (2014); Schultz and Dickinson (2000); Siegelman and Frost (2015); Tenenbaum et al. (2011); Friston (2005, 2010); Hohwy (2013).

33 . Hampe and Grady (2005); Schacter et al. (2007); Freyd (1987); see also Seth (2020); Koch (2019).

34 . Bayen et al. (2007); Arnold et al. (2015).

35 . Pinker (2005).

36 . Zhang and Meaney (2010); Caldji et al. (2011); Ripoli (2017); Kwapis and Wood (2014); Lupfer et al. (2003); Callaway (2013).

37 . Gaydos et al. (2014); Seong et al. (2011); Heard and Martienssen (2014); Lim and Brunet (2013); Szyf (2015); Kishimoto et al. (2017).

38 . Belsky and Fearon (2008).

39 . Fonagy et al. (2002, 2007); see also Cassidy and Shaver (2016).

40 . Perry et al. (1995).

41 . Carver and Cluver (2009); Newcombe et al. (2007); Marsh et al. (2008); Reagh and Ranganath (2018).

42 . Johnson (2001).

43 . Levita and Muzzio (2010).

44 . Paller et al. (2009), p. 196.

45 . Christakis and Fowler (2009).

46 . Fivush and Nelson (2004).

47 . Bauer (2006); Mullally and Maguire (2014).

48 . Bauer (2006); Bauer et al. (2010); Saive et al. (2015); Yee et al. (2017).

49 . Howard et al. (2007); Vandekerckhove (2009); Wheeler (2000).

50 . Tulving (2005); Oddo et al. (2010).

51 . Nelson and Fivush (2004); Nelson (2003a).

52 . Nelson (2003a), p.3.

53 . Nelson (2003a), pp. 3–4.

54 . Reese and Newcombe (2007).

55 . Fivush and Nelson (2006), p. 235.

56 . Fivush (2011).

57 . Jack et al. (2009), p. 496.

58 . Fivush (2011), p. 559.

59 . Ballesteros et al. (2006); Wiltgen et al. (2004); Chun and Turk-Browne (2007).

60 . Baddeley (2003); Buchsbaum and D’Esposito (2009).

61 . Ehlis et al. (2008); Wendelken et al. (2008).

62 . Buchsbaum and D’Esposito (2009), p. 255.

63 . Ranganath et al. (2005); Khader et al. (2007); Ruchkin et al. (2003); Winocur et al. (2010).

64 . Baddeley (2010); Öztekin et al. (2010).

65 . Paller and Voss (2004); Alberini (2011).

66 . Wiltgen et al. (2004); Hayashi et al. (2004).

67 . Born (2010); Diekelmann et al. (2009); Ackermann and Rasch (2014).

68 . Vertes and Eastman (2003); J.M. Siegel (2001); Boyce et al. (2016).

69 . Gisquet-Verrier et al. (2015); Tronson and Taylor (2007); Nader et al. (2000); Bonin and De Koninck (2014); Gräff et al. (2014); Debiec et al. (2006); Schiller et al. (2010); Lane et al. (2015).

70 . Wiltgen et al. (2004); Xia and Storm (2017).

71 . Wiltgen et al. (2004); Dorahy et al. (2016); Sbicigo et al. (2017).

72 . Vandekerckhove (2009); Wheeler (2000); Neath (2010); Zion-Golumbic et al. (2010); Ryan et al. (2008); Burianova et al. (2010); Vandekerckhove et al. (2014); Robinson and Clore (2002); Kelly et al. (2014).

73 . Svoboda et al. (2006), p. 2189.

74 . Zion-Golumbic (2010); Ryan et al. (2008); Burianova et al. (2010); Svoboda et al. (2006); Addis et al. (2004); Willoughby et al. (2012).

75 . Addis et al. (2004); Markowitsch (2003); McCormick et al. (2017); Viard et al. (2007).

76 . Addis et al. (2004); Ryan et al. (2008); Markowitsch (2003).

77 . Markowitsch (2003); Oddo et al. (2010).

78 . Natsoulas (2003); Mitchell et al. (2005); Tulving (2005); Graziano (2013).

79 . Ramus et al. (2007); Schnell et al. (2007); Tsukiura and Cabeza (2008); Euston et al. (2012); Nieuwenhuis and Takashima (2011); Tsukiura and Cabeza, (2011).

80 . Lyons et al. (2002); Hane and Fox (2006); Minagawa-Kawai et al. (2009); Noriuchi et al. (2008).

81 . Rempel-Clower (2007); Whittle et al. (2009).

82 . Schore (2010); Kalin et al. (2007); Schwartz et al. (2010).

83 . Willis et al. (2010); Beer (2007); McDonald (2007).

84 . Sutton (2010).

85 . Polyn et al. (2009); Steinvorth et al. (2005).

86 . Markowitsch et al. (2003).

87 . Storm et al. (2005).

88 . Squire et al. (2007).

89 . Freud (1895/1966); see also Christianson and Lindholm (1998).

90 . Wang (2008a); Howe (2003, 2004); see also Tustin and Hayne (2010).

91 . Bauer (2008); Hayne (2004); Madsen and Kim (2016).

92 . Hudson and Mayhew (2009).

93 . Bauer et al. (2010).

94 . Bauer (2007).

95 . Thompson and Madigan (2007).

96 . Bauer et al. (2010); Dahl et al. (2013).

97 . Thompson and Madigan (2007); Bauer et al. (2010).

98 . Morrison and Conway (2010).

99 . Hayne and Simcock (2009).

100 . Reese and Newcombe (2007).

101 . Bergen (2009).

102 . Bauer et al. (1998), p. 677.

103 . Oliver and Plomin (2007).

104 . Strayer and Roberts (2004); Saarni (2007).

105 . Nisbett and Miyamoto (2005).

106 . Morris et al. (2007).

107 . Lyons et al. (2002).

108 . Nelson and Carver (1998), pp. 798–799; see also Howe et al. (2009) and Wang et al. (2007).

109 . Levine et al. (2009).

110 . de Quervain et al. (2007); Kensinger (2004); Fastenrath et al. (2014); Ponzio and Mather (2014).

111 . Elzinga et al. (2005), p. 211.

112 . Clarke and Butler (2008); Prull et al. (2016).

113 . Turk-Browne et al. (2006); Degonda et al. (2005); de Quervain et al. (2009); Clarke and Butler (2008); Chun and Turk-Browne (2007); Elzinga et al. (2005); Packard et al. (2014).

114 . Eidelman-Rothman et al. (2016).

115 . van Stegeren et al. (2010).

116 . LaBar and Cabeza (2006); Ritchey et al. (2012).

117 . McGaugh (1992), pp. 261–262.

118 . Cicchetti and Curtis (2006); Barco et al. (2008); Sweatt (2004); Doidge (2007); Kandel (2001, 2012).

119 . Doidge (2007); Weinberger (2008); McGaugh (2013).

120 . McLin et al. (2002).

121 . Doidge (2007); Amso and Scerif (2015).

122 . Kuhn et al. (2014).

123 . Post et al. (1998), p. 849; see also Fitzgerald et al. (2006).

124 . de Quervain et al. (2009); Alkadhi (2013); Antypa et al. (2019); Finlay and Uchiyama (2017); Finsterwald and Alberini (2014).

125 . McEwen (2008); Lupien et al. (2004).

126 . Wang et al. (2010); Frodi et al. (2010); Shin et al. (2006).

127 . Siegel (1995a, 1996a, 2001b); Sigman and Siegel (1992); Elzinga and Bremner (2002); Rodrigues et al. (2009); Roozendaal et al. (2007); Phelps (2004); Kim et al. (2015).

128 . Bower and Sivers (1998), p. 631.

129 . Lupien et al. (2004); Kim and Diamond (2002); Elzinga and Bremner (2002); Packard and Cahill (2001); Goodman et al. (2017).

130 . Clarke and Butler (2008).

131 . Amir et al. (2010); also see Stoller (1985); Tatnell et al. (2016); Terr (1991).

132 . Lensvelt-Mulders et al. (2008); Marmar et al. (2006); Briere et al. (2005); van der Velden and Wittmann (2008); Wittmann et al. (2006); Kumpula et al. (2011); Siegel (1995b, 1996a, 1996b).

133 . Wang et al. (2010); Frodi et al. (2010); Shin et al. (2006).

134 . Heim et al. (2008); Cattaneo et al. (2015).

135 . Heim et al. (2008); Talbot et al. (2009); Nelson et al. (2011); Burke-Harris (2018); Dube et al. (2003).

136 . McGaugh et al. (2006); Wiltgen et al. (2004).

137 . Sterpenich et al. (2009); Diekelmann et al. (2009); Payne and Kensinger (2017); Cowdin et al. (2014).

138 . Tulving et al. (1994); Wheeler et al. (1997).

139 . Babiloni et al. (2006); Habib et al. (2003).

140 . Spaniola et al. (2009).

141 . Kinsbourne (1972).

142 . O’Neill et al. (2010); Diekelmann and Born (2010); Axmacher et al. (2009); Dudai et al. (2015).

143 . Axmacher et al. (2009).

144 . Gaensbauer and Jordan (2009); Dalgleish et al. (2008); Rubin et al. (2011).

145 . Schore (2009a); Hostinar et al. (2017).

146 . Teicher et al. (2004); Jackowski et al. (2009); Karl et al. (2006); Rinne-Albers et al.(2016).

147 . Spaniola et al. (2009); Eustache and Desgranges (2008).

148 . Bremner (2007); Shin et al. (2006); Akiki et al. (2017).

149 . Jackowski et al. (2009); Teicher et al. (2006).

150 . Siegel (2018).

151 . King et al. (2013); Kearney et al. (2013).

152 . Elzinga et al. (2005); Amir et al. (2010); Holz et al. (2014).

153 . de Quervain et al. (2009); Rauch et al. (2006); Liberzon and Sripada (2007); van der Kolk (2014).

154 . Brewin (2007); McNally and Geraerts (2009).

155 . Karpinski and Scullin (2009); Otgaar et al. (2016); Chae et al. (2014).

156 . Loftus (2006); Geraerts et al. (2008); Panter-Brick et al. (2015); Neuschatz et al.(2017).

157 . Cicchetti and Toth (1998).

158 . Fivush (1998), p. 713.

159 . Christianson and Lindholm (1998), pp. 774, 776.

160 . Henry (2009); Fox and Hoelscher (2010).

161 . Lynch and Cicchetti (1998), p. 744.

162 . Teicher (2010); Teicher and Samson (2016).

163 . Lynch and Cicchetti (1998), pp. 756–757.

164 . Bremner and Narayan (1998), pp. 881–882.

165 . Hauser et al. (2007); McAdams (2001); McAdams and McLean (2013).

166 . Bruner (2003); Nelson (2006); Bauer et al. (2010); Bird and Reese (2006).

167 . Anderson-Fye (2010).

168 . Wang (2006).

169 . Fivush et al. (2010); Svob et al. (2016); Ross and Wang (2010).

170 . Wang (2006), p. 1804.

171 . Vygotsky (1934/1986).

172 . Graziano (2013); Hrdy (2009); Siegel (2017).

173 . Hammack (2008); McLean et al. (2007); Conway and Pleydell-Pearce (2000); Wang (2007, 2009).

174 . Conway et al. (2005), pp. 337–338; see also Wang (2001, 2004) and Wang and Brockmeier (2002).

175 . Markus and Kitayama (1991).

176 . Conway et al. (2005), p. 747; see also Conway et al. (2002) and Wang and Conway (2004).

177 . Buckner et al. (2008); Fair et al. (2008); Spreng et al. (2009).

178 . Bruner (2003); McAdams (2001).

179 . Nelson (2006).

180 . Mar (2004); Colle et al. (2007); Gal et al. (2009); Mar (2011); see also Hasson et al. (2012).

181 . Riessman (2003).

182 . Mar (2004, 2011); Pasupathi et al. (2007).

183 . Reed (1994), p. 278.

184 . Graziano (2013), p. 222.

Глава 4
Привязанность и самоощущение

Система привязанностей

Некоторые считают «привязанность» врожденной особенностью мозга млекопитающих, который эволюционировал таким образом, чтобы организовывать мотивационные и эмоциональные процессы в отношении значимых фигур. Система привязанности побуждает человеческого младенца искать близости с родителями (и другими заботящимися взрослыми) и устанавливать с ними общение. Следует отметить, что человеческий вид обладает способностью иметь привязанность к чему-то большему, чем мать (процесс, называемый «алломатеринством»), а также к чему-то большему, чем биологические мать и отец («аллопарентинг»). На самом базовом эволюционном уровне эта поведенческая система повышает шансы младенца на выживание.¹ На уровне телесно воплощенного и «отношенческого» аспектов разума привязанность устанавливает межличностные контакты, которые помогают незрелому детскому мозгу использовать зрелые функции тела и мозга родителей для организации собственных процессов.² Взаимодействия в рамках надежной привязанности включают реакции родителей на сигналы ребенка,³ которые помогают усилить положительные эмоции и смягчить отрицательные. Помощь, которую могут оказать заботящиеся взрослые в уменьшении неприятных эмоций, таких как страх, тревога или грусть, создает для детей пространство безопасности.⁴ Повторяющиеся переживания кодируются в имплицитной памяти как ожидания, а затем как ментальные модели или структуры привязанности. Все это создает у ребенка ощущение того, что Джон Боулби назвал «базовой безопасностью» в мире.⁵

Исследования привязанности и раннего развития показали, что воспитание, организация отношений привязанности в младенчестве связаны с характерными процессами эмоциональной регуляции, социальной привязанности, доступом к автобиографической памяти и развитием саморефлексии и нарратива.⁶ Мэри Мейн резюмировала следующие принципы:⁷

1. Самые ранние привязанности обычно формируются к возрасту семи месяцев.

2. Почти все младенцы привязываются к взрослым.

3. Привязанность формируется только к нескольким лицам.

4. Эти «избирательные привязанности», по-видимому, возникают в результате социальных взаимодействий со значимыми фигурами.

5. Привязанности приводят к специфическим организационным изменениям в поведении и работе мозга младенца.

Система привязанности выполняет несколько функций. Для младенца активация системы привязанности сопряжена с поиском физической близости. Это позволяет защититься от голода, неблагоприятных перепадов температуры, бедствий, нападений со стороны других, отделения от группы. Система привязанности очень чутко реагирует на признаки опасности. Внутреннее переживание активированной системы привязанности часто связано с ощущением беспокойства или страха. Провоцирующие факторы – пугающие переживания разного рода, а также угроза отделения от объекта привязанности.⁸

Таким образом, отношения привязанности выполняют жизненно важную функцию, обеспечивая младенцу защиту от опасностей. Для описания характера привязанности используются два термина: «надежная» и «ненадежная». Также есть разница между «организованными» и «дезорганизованными» паттернами привязанности. Отношения привязанности имеют решающее значение не только для организации текущего опыта, но и для роста нейронов развивающегося мозга. Другими словами, эти характерные эмоциональные отношения оказывают прямое влияние на развитие ментальных областей, которые служат нашими опорными точками: память, нарратив, эмоции, представления и состояния разума.

Привязанности в отношениях могут служить для создания основы, из которой развивается разум. Отсутствие близких фигур может привести к «реактивному расстройству привязанности», которое создает серьезные проблемы для психического благополучия ребенка и служит значимым фактором риска развития психопатологии.⁹ Надежная привязанность, напротив, по-видимому, придает форму эмоциональной устойчивости, но ни в коем случае не является гарантией психического здоровья – есть и другие факторы, которые влияют на него.¹⁰ Например, это опыт, темперамент, сверстники, культура, различные генетические и эпигенетические особенности. Вайнфилд, Сроуф, Эгеланд и Карлсон заявляют:

Ненадежная привязанность считается фактором риска патологии, но не у всех, а скорее у меньшинства детей с ненадежной привязанностью развивается психопатия. Психопатология включает множество влияний, взаимодействующих в течение длительного времени. Надежная привязанность не является гарантией психического здоровья, а скорее может рассматриваться как защитный фактор или «буфер».¹¹

Хотя поведение привязанности наблюдается в основном у детей, у взрослых оно тоже присутствует, причем на протяжении всей жизни. Скажем, во время стресса многие взрослые проявляют стремление к близости¹²– например, отслеживая местонахождение нескольких выбранных «фигур привязанности» и ища их как источники утешения, совета и силы. Для взрослых такими фигурами могут быть наставники, близкие друзья или романтические партнеры. Но существуют концептуальные различия между романтической привязанностью взрослых (то есть парными связями между взрослыми) и формами привязанности, связанными с развитием (то есть асимметричными отношениями в паре «родитель – ребенок»).¹³ Различия между привязанностью, связанной с развитием, и романтической привязанностью важно иметь в виду, когда мы сравниваем данные исследований этих двух достоверных, но разных форм привязанности. Взрослые могут выбирать, к кому они привязываются, а для детей такая опция недоступна. Кроме того, нужно учитывать незрелое и зависимое состояние ребенка – привязанность важна для его выживания, и это, конечно, отличается от внешних реалий взрослой жизни.