Текст книги "Маятник Судьбы"

Часть 2

1

– Этот человек намеревается убить кого – то.

Я лениво повернул голову и бросил безразличный взгляд через весь зал.

– Не думаю, Френки, – ответил я. – Полагаю, он просто пришел посмотреть, как полуобнаженные девочки постепенно превращаются в полностью обнаженных, а теперь гадает, почему такого не происходит с его женой, когда она снимает домашний халат.

На сцене стояла брюнетка, и вся одежда, что оставалась на ней, ограничивалась трусиками. Однако время до конца номера еще не вышло, а девица была довольно изобретательной.

В настоящий момент она запускала пальцы за черную резинку и, растянув ее, принялась то приспускала кружевную полоску материи, то вновь водворять ее на бедра.

Ее тело изгибалось под плавные звуки музыки.

Френки повернулась на высоком табурете у стойки и посмотрела на меня.

– Я знаю, когда человек хочет развлечься, а когда у него есть определенная цель, – заметила она, засовывая пальцы в бокал и вытаскивая оттуда вишенку.

– Мы пришли сюда только по одной причине, – пожал плечами я. – Марат Чис-Гирей узнал что-то о пророчестве, которое так взволновало Конклав. Что же до незнакомца, поведение которого показалось тебе подозрительным, то…

Я сделал в воздухе неопределенный жест.

– Если клуб принадлежит мафии, это еще не значит, что в нем должны кого – то убить, Добрый вечер, дон Джузеппе.

Толстый седой гнолл, уже начинающий лысеть, подплыл к нам из глубины зала и тяжело взгромоздился на стойку.

– Собакоглаву вашего положения нет нужды самому проверять, как работают его заведения, – усмехнулся я. – Вы хотели со мной поговорить.

– «Три маслины» – мой первенец, – ответил гнолл, тяжело дыша. – Налей мне чего – нибудь, Джонни.

Я вновь лениво повернулся – не скажу, будто я являюсь другом дона Джузеппе, но мне не очень хотелось, чтобы крестного отца мафии гноллов убили прямо под моим носом.

В дальнем углу уже никого не было.

– Аспониканцы совсем прижали меня, – пожаловался дон Джузеппе, принимая бокал. – Они поймали двух моих курьеров и закопали в землю так, что видны были только головы.

– Нас не интересуют такие подробности, дон Джузеппе, – Френки улыбнулась так мило, что стало понятно – ее вообще не интересует ничего, что может сказать этот человек.

– Меня тоже, – признался он. – Но приходится их знать. Когда муниципалитет организовывал благотворительные мероприятия по всему городу в помощь этим изумрудным гоблинам – кому в конечном счете пришлось за все платить? Дону Джузеппе. Когда мэр выставлял свою кандидатуру на второй срок – кто выкладывал денежки? Дон Джузеппе. А что теперь делает полиция, чтобы защитить мои интересы от орков? Ничего.

Я задумался. Что может быть хуже, чем согласиться стать посредником между двумя конкурирующими кланами мафии? Разве только подождать, пока они начнут войну на улицах.

– Это спокойный город, мистер Амбрустер, – продолжал дон Джузеппе. – И видит Бог, я хочу, чтобы он таким и оставался. Но если орки станут отнимать мои территории…

Раздались три выстрела.

Я критически осмотрел своего собеседника и не без удовлетворения обнаружил, что в его теле не оказалось ни одной новой дырки.

Стреляли где – то снаружи.

– Я же говорил, – тоном, полным упрека, проговорил гнолл.

Френки уже соскользнула со своего стула, в ее правой руке был зажат крупнокалиберный пистолет.

Несколько посетителей встали со своих мест, но в клуб «Три маслины» не приходят люди, которых пугают звуки выстрелов.

Вот если бы то была полицейская сирена.

Человек лежал на заднем дворе, и три пули разворотили ему затылок так аккуратно, что видны были мозги. Я перевернул его, желая увидеть лицо, и глаза умирающего сверкнули в тусклом свете фонарей.

– Если он и хотел кого – то убить, – хмыкнул я, – то его опередили.

– Я еще отомщу ему, – прохрипел человек. – Только прийду снова.

– У него бред, Френки, – констатировал я.

Двое гноллов – охранников вернулись, пряча оружие в кобуру – им удалось спугнуть убийцу, но они так и не смогли его догнать. Девушка встала на колени перед неизвестным.

– Странно, что он все еще жив, – сказала она.

– Исправь это, – буркнул я.

– Я спрятал перстень, – прошептал незнакомец. – Он не нашел его. Столик, за которым я сидел.

Потом он умер. Я встал, брезгливо осматривая кровь на своих пальцах.

– Он не был моим человеком, – озадаченно сказал дон Джузеппе, подходя к нам. – Смотрите – официант нашел этот конверт, приклеенным пластырем к нижней стороне стола.

Я хмуро взглянул на гнолла и развернул бумагу. Внутри находился только один предмет – небольшой старинный перстень, и хотя я неплохо разбираюсь в драгоценностях, мне так и не удалось определить, к какой культуре он восходит.

На серой бумаге было нацарапаны какие – то знаки.

– Это древний асгардский, – пояснил дон Джузеппе, разворачивая конверт. – Что там написано? – спросила Френки, заглядывая ему через плечо.

Моя партнерша уверена, что знает язык Асгарда.

– Какое – то имя, – ответил гнолл. – Марат.

2

– Что может означать эта история с перстнем? – спросила Франсуаз, задумчиво вертя в тонких крепких пальцах старинное кольцо.

– Забудь об этом, Френки, – отмахнулся я. – Марат Чис-Гирей попросил нас о встрече. А вместо себя послал парня с дыркой в голове. Если ты настолько любопытна.

Наш автомобиль с низкой осадкой скользил по ночным улицам города Эльфов, и яркие огни отражались на его блестящих боках.

Франсуаз держала кольцо двумя пальцами и внимательно рассматривала драгоценный камень.

– От перстня исходит какая – то странная сила, – пробормотала она. – Нечто очень древнее – и, Майкл, не скажу, что доброе. Наверняка опасное.

– Не думаю. Это всего лишь очередная разборка жителей Асгарда, которым стало тесно у себя в ледяной тундре. Человека убили в заведении дона Джузеппе, чтобы обратить на себя внимание преступного мира. А само кольцо, скорее всего, принадлежало каким-то тамошним аристократам, убитым во время Восстания. Вот тебе древность и недобрая аура.

– Не знаю, – упрямо покачала головой моя партнерша. – В любом случае, я никому бы не посоветовала его надевать.

– Меня гораздо больше беспокоит поведение орков. Старичок Джузеппе настроен, на мой взгляд, слишком решительно, хотя и пытается выглядеть флегматичным.

– В первую очередь необходимо узнать, какие планы у оркской мафии. Какую часть города Эльфов они хотят забрать себе, сколь велики их возможности.

– Френки, – пробормотал я, сбрасывая скорость. – Ты моя скверная девочка. Боюсь, придется тебя отшлепать.

– Почему? – с интересом спросила она.

– Потому, что сейчас мы узнаем ответы на твои вопросы. И гораздо быстрее, чем бы я предпочел. Здравствуйте, Педро.

Я плавно затормозил машину, так как не хотел сбивать двух человек, стоявших посередине небольшой улицы, заложив руки за спиной.

По крайней мере, пока не хотел.

Я опустил боковое стекло. Орк с тяжелой челюстью выступил из темноты и склонился к нашей машине.

– Сеньор Октавио хочет поговорить с вами, мистер Амбрустер.

Позади двух человек, перегораживавших нам дорогу, протянулась длинная темная машина. Мужчина в черной распущенной у шеи рубашке стоял, прислонившись к капоту, и лениво смотрел в нашу сторону.

– Октавио Карго осмелился приехать из своей пустыни, – пробормотал я, открывая дверцу. – Значит, в игру вступили малыши в очень грязных подгузниках.

Мои ноги коснулись асфальта, я поправил отвороты пиджака.

– Френки, ты, кажется, обещала его убить при следующей встрече?

– Мы сошлись на том, что я немного поучила его хорошим манерам. Думаешь, он все еще обижен на меня за это?

Трое орков, сопровождавших Октавио Карго, не держали в руках оружия – но я знал, что оно может появиться очень и очень быстро.

– Думаю, он не злопамятен, Френки, – бросил я, неторопливо шагая вперед по темной безлюдной улице.

– Майкл, – Октавио Карго коротко поклонился, отходя от своего автомобиля. – Мадемуазель Дюпон.

– Хорошая машина, Октавио, – заметил я, становясь напротив него. – Где украл?

Он счел нужным посмеяться моей шутке, и это значило – он не чувствует себя в городе Эльфов так же уверенно, как на залитых жарким солнцем улицах Тариона.

И это мне понравилось.

– Мадемуазель Дюпон. Вы выглядите очаровательно…

– Не забудь похвалить мои ботинки, Октавио, – сказал я. – Мне кажется, ты хочешь поговорить. Или просто заблудился?

– Это верно, – несколько невпопад согласился он. – Вы только что были у дона Джузеппе, я не ошибся? И он рассказал вам о моих планах расширения бизнеса.

Карго сверкнул зубами. Как воспитанные люди, мы не вспоминали о прошлой встрече на ранчо моего бывшего школьного товарища.

– Джузеппе сильно сгущает краски. Я не собираюсь отнимать у него то, что ему принадлежит. Я всего лишь намерен открыть здесь парочку заведений, которые никак ему не помешают… Я ведь тоже не хочу войны на улицах, так же, как он.

Я покачал головой.

– Ты поздно об этом вспомнил, Октавио, – сказал я.

Он настороженно посмотрел на меня.

– Джузеппе уже принял решение воевать?

– Он сделает это немедленно, как только увидит, что ты носишь на своем пальце.

Октавио Карго быстро опустил руку, которой поглаживал свой подбородок.

– Не стоило убивать Лоренцо Марчиа, Октавио. А тем более надевать его фамильное кольцо.

Тот зло ответил:

– Дону Джузеппе придется согласиться на наши условия. И будет лучше, если ты ему это объяснишь. Мы производим наркотики, а он их только продает. Мы нужны ему, а он нам – нет.

– Дон Октавио.

Два телохранителя быстро выступили вперед, закрывая своего патрона. Небольшая бежевая машина вырулила из – за угла, и четверо человек вышли нам навстречу. Если бы я не знал каждого из них в лицо, пистолеты в их руках ясно дали бы понять об их намерениях.

– Не стоило брать кольцо, – сокрушенно сказал я. – Пошли, Френки. Я потеряю аппетит, если моего дорогого друга Октавио убьют на моих глазах. Лучше заедем за угол.

Главный из вновь прибывших выступил вперед, поднимая дуло своего оружия. Три телохранителя – орка тоже вынули свои пушки, но это, похоже, не беспокоило гангстера.

– Мне нужен только перстень, – глухо произнес он. – Отдайте его, и мы уйдем.

– Делай, что говорят, Октавио, – предложил я. – Иначе будет бум – бум.

Карго повернулся к гангстеру и горделиво приподнял подбородок.

– Никто не может приказывать мне, – сказал он. – Если Джузеппе хочет войны – он ее получит.

Гангстер отступил на шаг, его глаза в растерянности метнулись в мою сторону.

Задняя дверца автомобиля Карго распахнулась, и три автоматные очереди громко разрубили воздух. Крупнокалиберный пистолет оказался в руках Френки, и она навскидку всадила три пули в грудь гангстера.

Трое других замешкались – буквально на одно мгновение. Они не ожидали, что в машине находятся вооруженные люди. Автоматные очереди прошили насквозь тела незадачливых налетчиков.

Френки глубоко вздохнула, отбрасывая с лица каштановые волосы. Октавио Карго подошел к телу мертвого бандита и ногой отбросил в сторону его пистолет.

– Как видите, я не настолько беззащитен, – сказал он. – Благодарю вас за помощь, мадемуазель Дюпон, хотя понимаю – вы защищали не меня, а себя.

Он сел в свою машины и добавил, прежде чем закрыть дверцу.

– Расскажите дону Джузеппе о том, что здесь произошло. Может, тогда он станет умнее.

Автомобиль орков тронулся с места, передавливая мертвые тела. Френки подошла ко мне и искривила кончик чувственных губ.

– Эти подонки делали грязную работу для любого нанимателя, – сказала она. – Но дон Джузеппе к ним никогда не обращался.

– Этот бедняга смотрел не на Октавио, – кивнул я. – Им нужны были мы, Френки. Карго поторопил события. Эти люди искали не то кольцо, что он снял с убитого гнолла – а вот это.

Я вытряхнул на ладонь старинный перстень, и в нем тускло осветились лучи редких фонарей.

– Думаю, нам надо задать пару вопросов этому господину Марату.

3

– Октавио Карго слишком много о себе думает, – сказала Френки.

Я не стал уточнять, что именно имеет в виду девушка. Появление ли наркобарона в самом центре города Эльфов, или же то, что он продолжает расточать ей комплименты.

Из-за широкого окна послышалось тихое ворчание собак. Наш дворецкий выпускает их в сад, когда спускаются сумерки.

– Наверное, дело в том, что он аспониканец, – ответил я. – Но его приезд играет нам на руку.

– Ты у меня не аспониканец, – скривила губы девушка. – Но самомнения в тебе гораздо больше, чем в Карго. Если бы я позволила тем бандитам выпустить Октавио кишки – это и вправду упростило бы дело.

Френки закрыла папку с документами, затем закинула ноги на письменный стол.

– Если бы речь шла об обычной войне между преступными группировками, – сказал я. – Октавио Карго не приехал бы из своей пустыни. Его люди пока не имеют веса в городе Эльфов. Мы знаем, что за всем этим стоит нечто большее, и Октавио хочет при этом присутствовать.

Френки с подозрением посмотрела на меня.

– Сейчас ты сделаешь какой – то прогноз, – констатировала девушка. – Абсолютно бессмысленный. И если он оправдается, я тебя удавлю – чтобы не зазнавался. Помассируй мне плечи.

Я подошел к ней сзади, она довольно замурлыкала.

– Никаких прогнозов, Френки. Всего лишь этой ночью нам стоит ожидать посетителя.

Собаки смолкли, затем начали громко лаять. Френки выпрямилась и повернулась ко мне. Наша секретарша. Гарда, вошла в кабинет, сурово глядя на Френки.

– К вам господин Владек, мадемуазель Дюпон, – доложила она. – Его машина у ворот. Прикажете впустить?

– Пусть заходит, – распорядилась девушка. Секретарша неуверенно посмотрела на меня.

– Уже очень поздно, мадемуазель Дюпон. Разумно ли впускать такого человека, как господин Владек. Может быть, лучше подождать утра. Мистер Амбрустер?

– Я сказала – пусть войдет.

Гарда, глубоко не согласная, вышла из кабинета.

– Как ты мог знать? – тихо процедила Френки.

– Несложно было догадаться, Френки. У нас пробовали отнять перстень на улице, это не удалось. Значит, стоило ждать гостей.

– Мне надо основательно сбить с тебя спесь, Майкл.

При каждой встрече Тадеуш Владек пытается поцеловать Френки руку, но еще ни разу ему не удавалось воплотить в жизнь свое намерение.

Он вошел, картинно сверкнув глубокими темными глазами. Ему кажется, что это делает его неотразимым. Как всегда, Владек был безукоризненно одет, но даже лучше портные города Эльфов не могли, на мой взгляд, избавить его от схожести с цирковым фокусником.

Владек начинал в захудалой артистической труппе у себя на родине, но потом как – то удобно об этом позабыл, и теперь считает себя аристократом.

– Френки, моя Френки, – проговорил он, усаживаясь в кресло.

Меня он, как обычно, не заметил.

Френки не стала убирать ног со стола – в некоторых случаях ей нравится выглядеть подчеркнуто вульгарной.

– Так – так, – протянула она. – Похоже, все мужчины, которым я дала отворот, стягиваются в город Эльфов. Чемпионат неудачников, Владек?

Улыбка Тадеуша на мгновение погасла, но потом он вновь воссиял. Владек хотел сделать вид, что насмешливый тон Френки нимало его не задевает, но сегодня у него это получалось еще хуже, чем обычно.

– Френки, – он наклонился к ней. – Я чувствую, что звезды в эту ночь благоволят ко мне.

– Помню, однажды ты рассказывал всем, что тебя осенит небесное знамение, – ласково улыбнулась Френки. – И в тот же вечер тебе на голову вылили ночной горшок. Это твое предчувствие из того же числа?

Он резко поднялся.

– Никто не смеет так разговаривать с одним из Владеков.

Френки презрительно смерила его взглядом.

– Сядь, Тадеуш, – сказала она.

Он подчинился.

– Как же ты не понимаешь, Френки, – проговорил он почти умоляюще. – Перед нами открывается дорога к власти – перед тобой и мной. Великое могущество, к которому стремились люди – ничто по сравнению с тем, что можем иметь мы.

Френки заметила, обращаясь ко мне:

– Сейчас он станет клянчить денег.

– Перестань издеваться надо мной, Френки, – воскликнул Тадеуш. – Ты ведь знаешь, что я говорю правду. Ты держала в руках перстень. Ты чувствовала его силу. Представь, что мы получим, когда освободим ее.

– Только не говори, что тебе все известно об этом кольце, – насмешливо заметила девушка.

Лицо Тадеуша вспыхнуло радостью – он был счастлив показать перед Френки свою осведомленность. Он не видел, что Френки только это и надо.

– Мой род веками искал это кольцо, Френки. Оно обладает такой силой, что ни в одном языке мира не найдется слов описать ее. Мой далекий предок, Иохим Владек, открыл способ, как высвободить могущественную силу, содержащуюся в них. Он забрал перстень у прежнего владельца, но в ночь перед ритуалом кольцо было украдено. С тех пор Владеки охотятся за перстнем. Это великая тайна нашей семьи, и только тебе я могу ее раскрыть.

– И что же ты станешь делать, освободив силу Перстня?

Тадеуш рассмеялся.

– Не задавай глупых вопросов, Френки. Ты такой же вампир, как и я. Ты блистаешь в обществе и занимаешься благотворительностью, но это не изменило твоей сущности. Тебе так же нравится запах свежей крови и аура страдания, окружающая умирающих людей. Отдай мне перстень, и я научу тебя, как им пользоваться.

– Владек, – Френки с жалостью посмотрела на нашего посетителя. – Если до сих пор я не вбила тебе в сердце осиновый кол – то только потому, что ты не стоишь затраченного времени. А теперь убирайся.

Визитер поднялся, его темные глаза вспыхнули, став ослепительно-оранжевыми.

– Я многое вытерпел от тебя, Френки, – тихо произнес он. – Тебе нравится смешивать меня с грязью. Хорошо. Я отберу у тебя Перстень силой, и тогда на свете не будет более могущественного вампира, чем Тадеуш Владек.

Он остановился в дверях и, держу пари, сильно пожалел, что не надел плаща – он мог бы в него эффектно запахнуться.

– Ты напрасно пренебрегла мной ради этого ничтожества.

Речь шла обо мне.

– Найдешь лестницу, Тадеуш, – спросила Френки. – Или вылетишь в окно?

Шаги вампира гулко отдавались по коридору.

– Пришел и наговорил мне кучу гадостей, – вздохнула девушка. – Мне вовсе не нравится запах крови.

– Думаешь, Тадеуш на самом деле сможет освободить силу, таящуюся в кольце? – спросил я.

– Конечно, нет. Владек – ничтожество, как и все его предки. Именно поэтому нельзя допустить, чтобы он добрался до кольца. Тадеуш погибнет сам, экспериментируя с перстнем, но попутно может принести еще много вреда. Как думаешь, а не закинуть ли кольцо в жерло какого – нибудь вулкана?

– Не знаю, – ответил я. – Попробуем сначала вернуть его владельцу.

Собаки вновь смолкли, Гарда вошла в кабинет.

– Он уехал, – секретарша поджимала губы, давая понять, что крайне недовольна беспечностью Френки. – Я пойду спать.

– Гарда не в духе, – заметил я, глядя ей вслед.

– Не хватало мне еще бояться Владека в собственном доме, – презрительно фыркнула Френки. – Майкл, ты собирался сделать мне массаж.

4

Тадеуш Владек посмотрел на огонь, горевший в камине, сквозь свой бокал. Ему нравилось, как яркий свет преломляется в алом вине; это напоминало ему кровь. Он сделал маленький глоток, не отводя взгляда от пламени.

Никогда еще Тадеуш не был столь близок к цели. Ни разу ни один из Владеков не ощущал могущественную силу Кольца так, как он сейчас – с тех самых пор, как его далекий предок, Иоахим Владек, позволил увести реликвию прямо из – под своего носа.

Пальцы Тадеуша смыкались на гладких краях бокала – пальцы были белыми, с синеватыми прожилками кровеносных сосудов. Тадеушу казалось, что именно так должны выглядеть пальцы вампира, и он тщательно за ними ухаживал – словно они на самом деле были годны для какой-нибудь работы.

Звонок у входной двери заставил его вздрогнуть, и вино заколебалось в бокале, рассыпая в своей глубине сотни искр, отраженных от камина.

– Френки, – пробормотал Тадеуш. – Ты все – таки передумала. Френки.

Он поставил бокал на каминную доску и задержался на мгновение, поправляя прическу. Тадеуш улыбался, когда открывал дверь.

Сильные руки втолкнули его внутрь, развернули к стене. Тадеуш вскрикнул, пытаясь сопротивляться, но почувствовал, как что – то острое касается его груди.

– Оставьте его, – произнес Октавио Карго, позволяя телохранителю закрыть за ним дверь. – Тадеуш не собирается причинять нам вреда. Он на такое не способен. Не правда ли, Тадеуш?

– В университете затруднились точно определить, к какой культуре относится кольцо. Все, что они могут сказать – оно очень древнее. Стоило ради этого становиться профессором археологии.

– Полицейские также ничего не выяснили относительно вчерашних убийств.

– Они и не станут, – фыркнула девушка. – Пока одни преступники убивают других, не производя при этом шума – полиция будет только рада.

– Тогда поехали туда, где люди не только делают свою работу, но и получают при этом результаты.

Контора Стивена Элко, кадавра, расположена на окраине. Он торгует информацией – и столь же верно будет сказать, что он торгует людьми, ибо он еще ни разу не упускал случая продать своего нанимателя, если предложат хорошую цену.

В его конторе так же уважают закон, как и конфиденциальность – и именно поэтому люди всех мастей – от мелких жуликов до гангстеров, от полицейских до сенаторов – постоянно пользуются его услугами.

Многие из них потом жалеют – но человеческая природа заключается в том, чтобы совершать ошибки, горько сожалеть о них и совершать снова.

Стивен Элко сидел, по своему обыкновению, на маленьком табурете у стойки. Место, которым он сидел, размерами раза в три превышало то, на котором он сидел, и толстые складки жира свисали со всех сторон табурета.

– Возможно, мне и известно кое – что о парне, который позволил себя пришить в заведении у гноллов, – сказал Стивен Элко, поворачиваясь, чтобы налить себе выпить. – А что я получу взамен?

Френки уселась напротив толстяка, заложив ногу за ногу – надо сказать, что Стивен – один из немногих, кто остается равнодушным к виду ее округлых колен, но было бы странно ожидать иного от гомосексуалиста.

– Это опасная информация, Стивен, – предупредил я.

– Не более, чем вся остальная, которой я торгую, – отозвался тот. – И именно потому она дорого стоит.

Он потянулся через стойку и, достав тряпку, тщательно протер полированную поверхность. Это означало, что сюда будет удобно положить чековую книжку.

Френки оторвала синеватый листок, вписала цифры, оставив место для подписи нетронутым.

Стивен Элко, нимало не церемонясь, посмотрел через ее плечо, затем удовлетворенно хрюкнул.

– В прошлый раз, когда я имел с вами дело, – пожаловался он. – Меня чуть не прирезал один фанатик.

– Ему повезло, – ответила Френки. – Сделай он это – утонул бы в твоем жиру. Говори.

Стивен Элко покряхтел, не зная, стоит ли делать вид, будто он обижен, или предпочтительнее забрать чек сразу.

– Человек, которого убили, – произнес он, – приехал из Аспоники. Октавио Карго очень хотел с ним поговорить, а потому послал трех головорезов за ним вдогонку. Тогда парень приходит ко мне и говорит – мне нужно место, где меня не достанут орки.

– Держу пари, он очень хорошо заплатил, раз ты ему ответил, – бросила Френки.

– У него была пара безделушек, – согласился Элко. – Не стоило бы вам говорить, но я ведь человек честный и никогда не ничего не утаиваю. Он дал мне две индейские статуэтки – я проверил, и они оказались золотыми. Я сказал ему – иди в «Три маслины», там заправляют гноллы. Орки скорее проглотят целиком кактус, чем устроят там пальбу.

– А потом, – сказал я, – к тебе пришел Октавио Карго?

– Мне же надо на что-то жить, – скромно ответил Элко. – Октавио хотел знать, где ему искать того парня. Здесь, должен признаться, я немного солгал, и до сих пор не нахожу себе места от стыда. Видите ли, я не упомянул, что тот парень расплатился со мной статуэтками.

– Ты испугался, что они могли принадлежать Октавио, и тот именно поэтому разыскивал беглеца? – усмехнулся я.

Элко притворно потупился.

– Я объяснил аспониканцу, как пройти в «Три маслины» и, не привлекая внимания, выманить парня на задний дворик.

Он снова поковырялся за стойкой.

– Вы найдете Октавио и его людей по этому адресу. Не знаю, что они задумали.

Френки подписала чек, и тот исчез со стойки так быстро, словно утонул в ней, как камень в озере.

– Если будете говорить с гноллами, – поспешно добавил Стивен Элко, когда мы направлялись к двери. – Спросите – может, они хотят узнать подробнее о Карго. Сколько он привез с собой людей в город, где они, какое у них оружие. Я готов сделать скидку.

– Скромный трудяга Стивен, – усмехнулся я, открывая перед Френки дверь. – Сейчас он старается придумать – кому можно продать информацию о нашем приходе.