Текст книги "Маятник Судьбы"

9

– Колин нам солгал, – коротко сказал я.

Мы спускались по склону холма – туда, где лес вплотную подходил к пологой возвышенности. Я люблю открытые пространства тогда, когда играю в гольф – но не имея дело с террористами.

– Этот недоумок заплатит мне за то, что его люди спали на посту, – процедила девушка. – Здесь нас ждали.

– И их немало.

– Значит, повеселимся от души, – улыбнулась она.

Лес был высоким, но не частым. Мы дошли до человека, которого Френки убила на опушке, и Френки перевернула его носком ботинка.

– Ты всегда бьешь на поражение, – заметил я.

– Я хотела взглянуть на его рожу. Он – один из людей Овна, но его не было в тех досье, которые дал нам Колин.

– Значит, здесь их действительно гораздо больше, чем мы ожидали.

– Я засуну яйца Колина в соковыжималку.

Я поднял руку, делая знак девушке остановиться. Далеко впереди находился человек – он залег за деревом и думал, что его не видно.

Его на самом деле нельзя было заметить – но я знал, что, если кто-то хочет устроить засаду, он сделает ее именно здесь. А пара косвенных признаков не оставляли сомнений, что так и произошло.

Я переместился до следующего дерева.

Он поднял ствол, чтобы выстрелить в меня, но опоздал.

Мои пальцы нащупали короткий снаряд, висящий на поясе. Я отстегнул его и бросил в направлении человека.

– Не стоило оставлять его в живых, – шепотом возразила Френки.

Белое пламя вспыхнуло в том месте, где лежал человек. Он вскочил на ноги, крича и закрывая лицо руками. Выронив оружие, он метался между деревьев. Я добежал до него и сбил в ног.

Действие газа скоро должно было пройти, поэтому я упер ему в горло дуло своей винтовки.

Он открыл глаза и посмотрел на меня, слезящимся взглядом.

– Что здесь происходит, – угрожающим шепотом спросила его Френки. – Почему вы устроили здесь засаду.

Он прохрипел что-то, потом затряс головой.

– Не хочешь говорить? – осведомилась моя партнерша. – Тебе лучше передумать.

Он выпучил глаза.

– Нам сказали, что вы приедете, – простонал террорист. – Для этого нас перебросили с острова Пэл. У нас там лагерь.

– Сколько вас здесь?

– Семеро.

Френки засмеялась и укоризненно покачала головой.

– Ладно! Нас здесь пятнадцать. Не больше, клянусь.

– Хорошо, – девушка отпустила его. – Кто отдавал вам приказы?

– Овен.

– Почему он хочет избавиться от нас? – потребовал я. – Кто ему приказал?.

– Я не знаю. Правда, правда не знаю.

– Откуда ему было известно, что мы здесь появимся?

– Я больше ничего не знаю, сеньор. Я простой солдат.

– Жаль, – хмыкнула Френки.

Она положила ладони на виски мужчины, и, повернув ему голову, сломала человеку шею.

– Знал бы больше – прожил бы еще пару минут.

Она отряхнула ладони.

– Пошли, Майкл.

Я знал, что лесок не очень велик, и сразу же ним начинается тренировочный лагерь. То, что находилось на этом участке, больше походило на детскую спортивную площадку – полоса препятствий, барьер, турники.

Но те, кто тренировался здесь сегодня, лучше бы навсегда оставались детьми.

Казалось, что площадка вымерла, и только подвешенные к высокой перекладине тросы для лазания покачивались под порывами легкого ветра.

– Поиграем в лотерею, – пробормотала Френки.

Френки вышла из-за дерева, за котором стояла, и расстреляла высокий деревянный барьер. Девушка спряталась обратно, и человек, пробитый насквозь, вывалился на песок из-за этого укрытия. Мелкие щепки, вынесенные пулями, застряли в его теле.

– Я выиграла, – сообщила девушка. – Вот и пятеро.

Мы обошли тренировочную площадку по обочине леса. Асфальтовая дорога перерезала его, устремляясь в середину группы построек.

– Они там, – сказал я. – Все.

Первое здание играло роль караульной будки. Оно было невысоким, с плоской крышей и дверью, выкрашенной в зеленый цвет.

Я перебежал открытое пространство и прислонился к кирпичной стене. Автоматная очередь проследила мой путь, пробив прижавшуюся к земле траву. Я отстегнул от пояса гранату, вынул чеку и отсчитал столько секунд, сколько счел целесообразным.

Стекло зазвенело, когда граната влетела в комнату, и у того, кто находился внутри, уже не было времени, чтобы выбросить разрывной снаряд обратно.

Взрыв грянул, потрясая стены небольшого здания.

Я распахнул дверь и послал внутрь очередь из автомата.

Он потрясся немного всем телом, потом рухнул ничком.

Я хорошо знал расположение комнат в основном здании. Отстегнув от пояса вторую гранату, я наудачу бросил ее из разбитого окна.

Она пролетела небольшое расстояние, отделявшее меня от другой постройки, и, оказавшись внутри, разорвалась.

Стекла вынесло взрывной волной, вперемешку с расщепленными оконными рамами. Мне показалось, что этого вполне достаточно.

Я взял третью гранату и послал ее вперед, по асфальтовой дорожке. У меня имелась еще и четвертая, и я направил ее следом. Им предстояло взорваться с небольшой задержкой, одна после другой – это особые модели.

Вышел из здания я тем же путем, что и вошел, и вновь оказался под прикрытием леса, уже с другой стороны дороги.

Френки поднялась с колен, вытирая о брюки окровавленное лезвие ножа.

Человек лежал у ее ног, его горло было пересечено глубоким разрезом от уха до уха.

– Он сказал тебе комплимент, перед тем, как ты его убила? – спросил я.

– Он предложил мне выйти за него замуж.

Лес подходил к группе зданий совсем близко – это очень удобно для проведения учений, приближенных к боевым, но совсем не было удачным для тех, кто собирался выдержать здесь осаду.

Френки вынесла ударом ноги дверь ближайшего домика, направляя вперед ствол автомата. Человек, находившийся внутри, был бы обречен, но там никого не оказалось.

Моя граната разорвалась так громко, словно целый полк эльфийской пехоты наступал на тренировочную базу на этом направлении.

Сразу два домика заполыхали.

Я пробежал вперед, прикрываясь глухими стенами зданий. Я принимал в расчет, что план застройки, который предоставил нам Колин, может оказаться неточным. Поэтому я заказал схему в Городе эльфов, пользуясь своими источниками.

Выбранный мною путь был самым безопасным.

Мы остановились около боковой двери. Я распахнул ее, Френки вошла.

Человек, стоявший за дверью, глухо закричал.

Левой рукой Френки вывернула дуло его автомата, два пальца правой глубоко ушли в горло мужчины, пропахивая насквозь кадык и разрывая артерии.

Его глаза вывалились из отверстий в черепе. Из-под глазных яблок заструилась кровь.

Френки опустила его на пол.

Мы бесшумно взбежали по задней лестнице, я шел впереди.

Я распахнул чердачную дверь, сжимая в правой руке пистолет с глушителем.

Человек со снайперской винтовкой получил две пули в голову, и еще одну, для верности, в корпус.

Френки потрепала меня по спине, и я осторожно приотворил следующую дверь. Она вела внутрь дома.

Здание предназначалось для отдыха. Деревянный ярус проходил по всему второму этажу, обнесенный перилами, и лестницей спускался в нижний холл.

Шестеро террористов – все, кто еще оставались на базе – находились внизу, приникнув к окнам. Настала самая пора разорваться второй моей гранате, и она разорвалась.

Трое боевиков, занявшие позиции у обращенных в сторону взрыва окон, принялись стрелять. Они пытались найти место, где затаился метатель.

Френки передернула затвор штурмовой винтовки.

Длинная очередь располосовала стоящих внизу людей. Френки расстреливала тех, кто стоял у ее стороны от лестницы, я занялся остальными.

Некоторые из них успевали обернуться, кто-то складывался пополам, оставаясь к нам спиной. Они кричали и дергались – наверное, потому, что им не нравился входящий в их тела свинец.

Не все хотели умирать сразу, поэтому мне пришлось провести автоматной очередью по их телам несколько раз, как маляр проводит по стене кистью, чтобы хорошо легла краска.

Один из террористов, самый живучий, все еще пытался приподняться, когда все остальные давно уже забыли думать о том, что истекают кровью. Френки добила его прицельным выстрелом в лоб.

Это предоставило ему пищу для раздумий, и он пришел к выводу, что пора умирать.

Мы постояли наверху еще некоторое время, желая убедиться, что никто внизу не притворяется, потом спустились.

Френки вынула мобильный телефон и набрала номер полковника Кэрригана.

– Можете присылать своих ребят, – сказала она. – Самое время вывозить мусор.

10

Курт Тидволл неодобрительно смотрел на гостя, вальяжно развалившегося в самом удобном кресле.

«Чего можно ждать от этих иностранцев, – с презрением думал он. – Пришел без приглашения, уселся, не дождавшись хозяина. Будь моя воля, за бороду хвать, пинком под зад и выкинуть на улицу без лишних церемоний».

Лизардмен даже улыбнулся, представив, как Чис-Гирей вылетает из особняка, падает на четвереньки, глупо озирается по сторонам. Настроение немного поднялось.

Курт незаметно наметанным глазом окинул посетителя. Знавал, видать, лучшие времена заезжий господин, но они прошли.

Сеньор Карго умный, он знает, что надо делать, он даже из камня может килограмм сливок получить. Вот он, какой у него хозяин.

Меж тем, Чис-Гирей даже не подозревал о крамольных мыслях, которые бродили в голове этого застывшего истукана. Скажи ему кто-нибудь, что Курт Тидволл обладает способностью думать, Чис-Гирей удивился бы.

Октавио Карго давно ждал этого визита.

Он не понимал, почему асгардец, не слишком беспокоится, что перстень зари, может быть украден или похищен.

Значит, есть что-то еще, только вот что.

Когда Чис-Гирей на днях позвонил и попросил о встрече, Октавио не стал тянуть или откладывать. Пришло время поговорить. Здесь нельзя было спешить, но и промедление могло оказаться опасным.

Октавио счел нужно задержаться на десять минут, чтобы не проявлять свою излишнюю заинтересованность.

Бодрой походкой он вошел в кабинет, небрежно фамильярно поздоровался и извинился за опоздание, сославшись на неотложные дела, возникшие совершенно внезапно.

– Итак, что привело вас в мою скромную обитель? – излучая гостеприимство, обратился он к гостю.

Роскошный особняк Карго никак не подходил под характеристику скромная обитель.

– Возможно, – продолжал Октавио, – у себя на родине вы привыкли к другому климату. Только скажите, мой помощник сразу установит кондиционер. Я люблю, чтобы мои гости чувствовали себя комфортно.

«Особенно, когда ты их закатываешь в цемент, недоумок», – подумал Чис-Гирей.

– Не стоит беспокоиться, сеньор Октавио. Меня мало заботят внешние условия, я восхищен вашим особняком. А теперь…

– Курт, предложи нашему любезному Чис-Гирею, что-нибудь из напитков, – перебил гостя Карго. – Может быть вы голодны. Если голодны, то прошу к столу, а дела потом.

– Пока моя родина страдает, я не могу позволить себе никаких излишеств, – высокопарно произнес Чис-Гирей. – Я дал себе слово довольствоваться малым.

Октавио удивленно приподнял брови, но решил не развивать дальше тему в этом направлении, лучше послушать, что ему предложат, а потом решать.

– Сеньор Октавио, – задумчиво произнес Чис-Гирей, – я предлагаю вам сотрудничество на взаимовыгодных условиях. Не лучше ли вашему слуге выйти?

– Это мой доверенный человек, – улыбнулся Карго, – при нем вы можете спокойно говорить.

– Все очень просто. Вам нужна власть, которую дает перстень. Но его у вас нет. У меня есть перстень, но я не могу им воспользоваться, потому что я не вампир. Для меня он до некоторой степени бесполезен. У вас есть деньги и, я бы сказал, маленькая армия, которые способны помочь мне уладить ситуацию в Асгарде. После того, как вы приобретете власть, данную перстнем, для вас бесполезными станут и деньги, и армия. Вы так высоко вознесетесь, что груды золота и брильянтов станут пылью у ваших ног.

– Вы когда-нибудь видели, как лизардмены расправляются с врагами? – приятно осклабился Октавио Карго. – Он может сломать вам шею, как спичку. И забрать перстень будет совсем несложно.

– Это был бы самый дурацкий поступок за всю вашу жизнь, – ответил Чис-Гирей. – Вам нужен перстень. Не трудитесь искать его.

Асгардец достал из кармана золотую шкатулку и открыл ее.

– Перстень здесь, подойдите и заберите ее против моей воли.

– И что же произойдет, он меня испепелит, пронзит молнией или еще что-нибудь такое же? – криво усмехнулся Октавио.

– Ничего не произойдет, в том-то и фокус, что ничего не произойдет.

– Ваш бетонный фундамент пополнится еще одним трупом, вы, видимо, решите убить меня, а среди драгоценностей появится еще одно колечко старинной работы. Вот и все.

– Так в чем подвох? – начал злиться Карго.

– Вы можете под пыткой или при помощи наркотиков выманить разрешение взять перстень, но опять-таки, это не будет считаться. Вся соль в том, что я должен добровольно отдать его вам. От чистого сердца и по доброй воле. Но никто и нигде не говорил, что безвозмездно. В обмен на колечко вы предоставите мне финансовую и военную помощь.

Широкое красивое лицо Октавио Карго приняло задумчивое выражение.

– Я могу вас обмануть и пообещать помощь, но не предоставить ее.

– Это невозможно, – хитро усмехаясь, проговорил Чис-Гирей. – Мы заключим сделку, и вы не сможете ее нарушить.

– При желании можно сделать абсолютно все.

– Невыполненное обязательство вас задушит.

– Чис-Гирей, я начинаю сомневаться в возможности нашего сотрудничества, – холодно ответил Октавио. – Выкладывайте карты на стол, а то разговор теряет всякий смысл.

– Я добровольно отдаю вам перстень зари, который поможет вам в ваших вампирских делах, до которых мне дела нет. Вы даете слово и ставите подпись под своими обязательствами. В знак того, что обе стороны добровольно готовы выполнить свои обязательства, вы примете в дар золотую цепочку. Она связана с кольцом. Если вы не выполните своих обязательств, попробуете надуть меня или причинить мне вред, цепочка вас задушит. Вот и все. Вообще – то, на мой взгляд, это самая честная сделка, которую мы с вами заключали, за всю нашу бурную жизнь.

– Я вам не верю, – заявил Октавио.

– Тогда я зря теряю время с вами. Знаете, кроме вас найдутся другие желающие. Вы просто оказались первым в моем списке претендентов. У вас гораздо большие возможности, но…

Чис-Гирей встал, широко улыбнулся немного растерявшемуся Карго и направился к двери.

Когда он уже взялся за ручку, сделанную из чистого золота, Карго окликнул его.

– Я согласен. Давайте обсудим условия договора.

11

Машина затормозила на обочине дороги.

Полковник Кэрриган стиснул короткие пальцы на своих боках и грыз толстую травинку. Он делал это так мрачно и сосредоточенно, что можно было легко прочитать его мысли.

Он грыз не травинку, а шею Колина Зейшельда.

– У меня для вас плохие новости, – произнес он.

– Вот как? – спросил я. – Вас повысили в звании?

Без сомнения, эта шутка показалась Кэрригану очень смешной, но он собрал всю силу воли и заставил себя сдержать улыбку.

– Овна отпустили, – кратко произнес он.

– Кто? – кротко поинтересовался я.

Военный сплюнул куда-то в сторону – и мне хотелось верить, что он не целился при этом в меня.

– Те же, кто платил ему деньги. Этот отморозок слишком много знает. Если от откроет рот пошире – оттуда польется столько помоев, что хватит на всю Республику Эатея.

– Тогда почему они просто его не убили? – спросила Френки.

– Овен – чокнутый, но не лоботомированный. Он оставил страховку. Если этот парень войдет в тюрягу на своих двоих, а вынесут его в гробу – несколько очень неприятных папок попадет, куда следует.

Кэрриган пристально и сурово посмотрел куда-то поверх моего плеча. При этом он наверняка казался себе очень крутым, и я не стал его разочаровывать.

– Колин, я думаю, не стал возражать?

– Кабинетная мокрица… Он просто отвернулся, когда все это происходило. А потом еще у него хватило наглости хлопнуть меня по плечу и сказать, что мы с ним, дескать, люди маленькие, и не нам вмешиваться в такие дела.

Ах вот, значит, что разъярило полковника. Колин не просто вздумал обращаться с ним, как с равным – что само по себе было бы смертельным оскорблением для Кэрригана.

Зейшельд заявил боевому офицеру, что они равны по нижней ступени иерархии – и слов для описания этого уже просто не было.

Франсуаз улыбнулась.

– Уверена, вы не отпустили Овна просто так?

– Можете не сомневаться, леди.

Офицеры всегда называют женщин, с которыми разговаривают, «леди» – даже если те таковыми не являются. Делая так, военные сами кажутся себе джентльменами.

– Мы точно знаем, где он, с кем и чем занимается. Единственное, чего мы не можем – это прийти и…

Он произнес фразу, которая ясно доказывала – он не считает Франсуаз леди.

Впрочем, он прав.

– Но вы знаете кого-то, кто может, – сказала Френки.

– Надеюсь, что это так. Слушайте. Мы не очень с вами поладили, с самого начала. Я думал, вы прилетели с Колином. Если не так…

– Вы научитесь просить пощения, когда у вас будет на это время, – ответила Франсуаз. – А пока извинения принимаются. Где Овен и как его найти.

Кэрриган передал девушке красную папку.

– Здесь адрес и все необходимые данные. Оловянные солдатики тоже кое-на что годятся – если правительственные чиновники не путаются у них под ногами… И вот еще что: Овен не знает, что вы уже побывали на базе. Ему кажется, эта операция только-только готовится.

12

Тадеуш не привык к долгим прогулкам, тем более, что те свалки и помойки, автокатастрофы и пожары, по которым его таскал заметно оживившийся Иоахим, оскорбляли эстетические чувства великого поэта, каковым он себя считал.

И хотя появилась весьма серьезная отговорка для своего вечного безделья, Тадеуш все-таки предпочел бы кропать стишки и жить в одиночестве.

Иоахим оказался на редкость по-стариковски вредным и занудливым. Владек уже всерьез начал сомневаться, что где-то в канцелярии высших Иерархий произошла серьезная ошибка и ему подсунули что-то уж совсем непотребное, а не великого архивампира.

Он был не только сварлив, но еще и неопрятен, чем изрядно досаждал хозяину довольно маленькой квартирки.

– Живешь бедно, – констатировал непрошеный гость, увалившись в грязных истоптанных сапогах на кровать Тадеуша, – если кровать одна, спать будешь на полу. Коли есть диван, спи на нем. Пока… А там видно будет. Я привык к простору.

Два чувства раздирали Тадеуша. Старик ему не нравился, он как-то не соответствовал тому, о чем так сладко мечталось.

Кроме того, время шло, а непрошеный гость не собирался делать ничего, чтобы возвеличить Тадеуша, он все подпитывался аурой страданий и горя, которая была такой насыщенной даже в благополучном, на первый взгляд, Городе Эльфов.

«Это не архивампир, а просто сволочь какая-то, что я ему мальчик на побегушках. Он не может напасть на человека, прокусить ему яремную вену и пить кровь. Старикан лишился своей силы и власти. Зачем он мне», – страдал Владек.

Тадеуш недаром связывал внезапное появление Иоахима с резким сокращением поголовья крыс, мышей и бродячих котов.

«Какая мерзость, – кипел про себя Владек, когда его в очередной раз отправили из собственного дома на разведку. – Меня выпроводил, а сам сейчас пойдет на недостойную охоту».

Сладко выспавшись в уютной, но теперь уже изрядно засаленной кровати Владека, архивампир внезапно подскакивал и громко, тонким голосом кричал:

– Пора на разведку.

– Куда теперь? – саркастически ухмыляясь, допытывался поэт.

Каждый раз путь разведки был новым.

Трусливый Тадеуш боялся дать отпор архивампиру. В глубине души еще теплился слабый огонек надежды, что судьба не обманет его.

Тем не менее, молодой человек был несправедлив к Иоахиму.

Выбравшись из преисподней, очутившись в непривычной для себя обстановке, Иоахим не мог не ощущать воздействия самых разных незнакомых факторов. Простое существо не могло ни видеть, ни чувствовать крохотных сколов и трещин пространства и времени. Иоахим же очень чутко реагировал на изменения, происходящие каждую секунду. Он был вынужден жить без защитной оболочки, которая могла бы предотвратить постоянную утечку внутренней энергии.

Это не была стариковская причуда, что он посылал каждый день Тадеуша на разведку.

Иоахим ощущал присутствие перстня зари. Оно было ему необходимо, без него силы архивампира, побывавшего в аду, были столь ничтожными, что не приходилось и мечтать о настоящей жизни.

Нахлобучив пониже шляпу, Тадеуш медленно брел, в очередной разведке, в которую его послал неугомонный старец.

«Отлепил бы тощий, немытый зад, – злобно думал Владек, – и колесил бы по городу, вместо того, чтобы отвлекать меня от важных дел. Да, видимо, врет все, подлец, никакой он ни архивампир, так, трепло настоящее. В который раз мне таскаться по одним и тем же местам. Чего я ищу».

Недалекому и несколько туповатому Тадеушу было совсем невдомек, что работу он выполняет огромную. Может быть без него, Иоахиму давно бы пришел конец. Архивампир ощущал, что скоро произойдет смена хозяина перстня. Он перейдет из одних рук в другие. Упредить передачу вот, что важно, сейчас он находится в руках существа жалкого, но хитрого и алчного.

Победить такого сложно, но можно. А вот тот, другой, предполагаемый новый владелец, этот будет посильнее. Каков он должен разведать Тадеуш. Иоахим чувствовал, что сегодня все может произойти. Интуиция подсказывала, что наступил решающий момент. Он с нетерпением ждал прихода молодого вампира.

Наконец послышался звук поворачиваемого ключа в замочной скважине. Тадеуш вошел в комнату и уселся перед Иоахимом.

В первый раз перед тем как доложить архивампиру все, что он видел и слышал, Тадеуш переоделся и принял ванну. Он приготовил длинный, красивый рассказ о виденном и слышанном.

Иоахима чуть удар не хватил при виде умытого и благоухающего дорогим одеколоном Владека.

– Ты не избранный, а тупая, тупая тупица. Ты все испортил, недоносок, – от злобы у старика выпучились глаза и слюна брызгала из рта во все стороны.

Теперь же ни минуты не медля, он приходил и садился на стул перед архивампиром. Тот долго и внимательно рассматривал сложные узоры, которые всегда остаются на любом существе, выходящем на улицу. Человеку только кажется, что слово, сказанное кем-то, или картина, которую он мельком увидел, не оставили на нем своего отпечатка. Это как грязь на ботинках, специалист всегда определит местность, где побывал путник. Вместе с Тадеушем в комнату врывались тщательно скрываемые чувства, чужие тайны, разрушенные надежды.

В этот раз, наконец-то, Иоахим сумел связать разрозненные нити плетущейся паутины. Он ясно представил себе участников разговора, место, и цель их заговора.

– Ты хорошо поработал, избранный, – так он давно уже не называл Тадеуша. – Теперь уже недолго осталось ждать. Иди передохни немного, завтра начнем работу.

Тадеуш прошел путем, по которому шел Чис-Гирей, и остановился у дома Октавио Карго.

Нетрудно было домыслить, чего ждут друг от друга новые партнеры. Оставалось опередить их. Мучила тревожная мысль, что Тадеуш не справится. Как всегда это и бывает с существами умными, но самоуверенными, Иоахим не допускал, что Тадеуш, его предаст.