Текст книги "Зомби"

– Но зачем?

Ренди обернулся.

Удивление Мэддокса его позабавило.

– Ну а зачем разводят коров? – спросил он. – Мясо, молоко, шкуры… Так и зервольфы.

– А что они дают?

– Кровь.

– Кровь? Для чего?…

Ренди лишь покачал головой.

– Ты от гриппа лекарства пьешь? Как побреешься, морду лосьоном мажешь? Зубы по утрам чистишь, а?

– Да, но причем здесь это?

– А состав читаешь? На упаковке? Да, впрочем, какая разница, там же все равно не расскажут, откуда они берут все эти вещества.

– То есть…

Мэддокс помотал головой.

– А ты как думал? – Ренди осклабился. – Кровь зервольфов. Трехглазов. Выжимка из костного мозга зомби. Это все деньги, брат. Может, не такие большие, как за артефакты. Зато легко. И не так опасно.

– Не опасно держать зервольфов?

– Ну аллигаторов же разводят на фермах. Что тебя удивляет?

Двое рабочих, в фирменных комбинезонах, катили по двору бочку.

Ренди придержал Мэддокса.

– А вот это, брат, осторожней. Нам говорят, что вся эта хрень безвредна, но кто его знает…

– А это что?

– Протослизь, приятель. Мы добываем ее из Зоны. Раньше она дорого стоила, далеко было везти, хлопотно. Но сейчас…

Он понизил голос.

– Болтать об этом не принято, но эти разломы, со слизью, сейчас уже к самому Рубежу подходят. Еще пара лет, и выйдут за него. А лет через сто… кто знает? На всю планету растекутся.

Мэддокс нахмурился.

– И никто ничего не делает?

Ренди не так его понял.

– Как это ничего? Нет, брат, качают ее со страшной силой, пока еще можно… Если же протослизь будет везде, кто ее станет покупать, а? Так что надо спешить, пока она еще хоть чего-то стоит.

– И вы скармливаете ее зервольфам?

– Ирония, верно? Еще вчера никто бы не пошел на такое. Слишком она была дорогая. А сейчас, черпай не хочу. Правда, говорят, если надышаться, волосы выпадут, и вставать не будет. Так что я подальше держусь.

– А они?

Мэддокс показал на людей, что возились с бочкой.

Ренди лишь выразительно пожал плечами. Мол, всегда найдутся придурки, готовые на мерзостную работу.

Они прошли дальше.

– И много вам платят? – спросил Мэддокс.

– Мало. Гроши! Бабло гребет Корпорация. Нам только так, ошметочки достаются.

Ренди показал куда-то, в сторону горизонта.

– А там, «Дэрринг Корп» строит свою платформу. Новую. По ту сторону Рубежа. Как закончат, все в Зоне переменится… Эти парни все, до грошика, загребут. Даже воздух.

Они помолчали.

Мэддокс вынул из кармана плотный конверт. Передал незаметно.

– Зря вы затеяли это, мистер, – с укором прогудел Ренди. – Эти же люди чокнутые. Убийцы. Третьего дня, взорвали нашу цистерну. Дольф погиб, и Степан, тот русский. Хорошие были парни. И крови жалко, столько денег просто так вылилось.

Он взял Мэддокса за плечо.

– И вас ведь тоже не пощадят, мистер. Держитесь от них подальше.

– Нет.

Мэддокс покачал головой.

– Я должен его увидеть.

8

Трактир «Голова мутанта» спрятался в заброшенной штольне, глубоко под землей.

Бывалые сталкеры любили сюда заглядывать, – посидеть за кружечкой пива, вспомнить старые дни да сделать парочку ставок – так, ради интереса, по маленькой, – кто из общих знакомых первым подохнет, размазав кишки в предательской аномалии, или отправится на обед мутантам.

А вот молодые сталкеры почти здесь не появлялись.

– Нет уж! – говорили они. – Совсем старичье выжило из ума. Лезть под землю! Там же мертвяки, в штольнях. Вот сожрут вас однажды всех…

Сказав это, молодой сталкер обычно пожимал плечами и сплевывал, – мол, подохнете там, старперы, на земле чище будет.

Ветераны только смеялись.

Пути из трактира, в дальние штольни, были давно завалены, – и даже воя зомби или рычания шестиглаза здесь никогда не слышали.

– Это только пока, – хмыкали молодые, и называли трактир не иначе, как «Домиком престарелых» или «Общей могилой».

Многие ветераны думали, что молодежь не заглядывает сюда совсем по иной причине. Мол, – не хотят встречаться со стариками. Знают, что и в подметки не годны первому поколению.

Впрочем, кроме самих бывалых, – в это никто не верил.

За дальним столиком, низкий, щербатый сталкер живописал свои приключения.

– Да заливаешь! – говорили ему.

– А голов, голов у них не было, – он махал руками. – И заместо них щупальца’ торчат, ну як у кальмара. А там…

Сталкер помахал пальцами.

– Глаза плавают.

– Да заливаешь ты!

– Точно! И полезли эти супермутанты отовсюду! Едва я ноги унес!

– Ноги-то унес, а голову-то, глядишь, забыл! – хохотал все. – Какие супермутанты? Ты что, кислоты надышался, парень?

– Да ты их, наверное, с зиро перепутал, – сказал другой.

– Зиро парни нормальные, – вступил третий. – Я вот, на днях, пил с одним пиво. Нормальный мужик, только вот пальцы странные.

– Да что я, зиро не видел? – возмутился Щербатый. – У меня, вон, брат таким хочет стать. Но супермутанты… брат… Это совсем другое.

Он опрокинул стопочку сталкерского.

– А главное! – продолжал рассказчик. – Никто о них не знает. Всякий, кто видел супермутантов, вскорости умирает. Вот был у меня кореш один, Бао Ши; встретились мы с ним, от Башни недалеко, он мне и говорит – видел, мол, этих тварей, потом расскажу при случае. А когда я в Башню пришел, мне и говорят, – сгиб китаец, две пули в рыло огреб.

– Да чего удивляться? – загудел другой. – Ши был полным придурком. Туда ему и дорога.

– А ты веришь в эти байки? – спросил у Оксаны Ричард.

Они сидели за дальним столиком.

– Ну, в супермутантов?

– Я никогда их не видела. Но в Зоне всякая чушь случается.

Щербатый за дальним столиком не сдавался.

– А другой? – спрашивал он. – Пако Джианелли, бакалаврик очкастенький, вы ведь его знали! Он бы точно не стал брехать, каждый знает. Говорил, что видел супермутантов. А потом его тоже замочили.

– Слышал, слышал, – закивал другой. – Вроде как с одним из Молотовцев повздорил. Вот они его и замочили.

Рассказчик от возмущения грохнул кружку пива об стол.

– Да никогда бы Пако не стал с бандитами гавкаться! А то вы его не знали!

Многие закивали.

– Он ведь осторожный был, никогда на рожон не лез.

– Ну, значит, из-за чего другого убили, – заявил кто-то. – Он ведь ишачил на корпорацию. Там на людях опыты делают. Это я точно знаю; мой шурин надысь рассказывал…

Оборванный мальчишка вырос подле их столика.

Их было много, на окраине Зоны, – беспризорники, и никто не знал, откуда они берутся.

Время от времени, Благодуши и Добронравы из ООН да ЮНЕСКО наезжали сюда, позировали перед камерами и обещали «защитить детство»; а потом возвращались к своим феррари и яхтам, а беспризорники оставались в Зоне.

Как и всегда.

– Эй! Пошел прочь отсюда! – зарычал бармен. – Эт’ тебе не бордель, мы побирушек быстро…

Но мальчишка не слушал.

Он метнулся к Ричарду, бросил:

– Вот.

Сунул что-то юноше в руку, и шмыгнул в дверь.

– Не открывай, – сказала Оксана.

Маленький, скомканный лист бумаги вовсе не казался опасным, – как и большинство дверей, ведущих к гибели.

Тысячи сталкеров поплатились жизнью только за то, что поверили первому впечатлению. Но Ричард уже развернул записку; он был не из тех, кто подолгу ждет и сомневается.

– Не может быть, – пробормотал он.

Что-то тусклое выпало из его руки, и со звоном ударилось об стол.

Кольцо.

Ричард наскоро пробежал записку.

– Это Старый Матрос, – сказал он. – Помнишь, я рассказывал. Сталкер, что был в экспедиции. Он хочет поговорить.

Глаза Оксаны сузились.

– Это подозрительно, – сказала она. – Ты сам говорил, что долго искал Матроса. И теперь он вдруг объявился сам.

– Знаю, – Ричард кивнул.

Юноша взял кольцо.

– Но такой шанс я не могу упустить.

– Люди Оррима ищут тебя, – сказала Оксана. – Ты должен быть осторожнее.

– Но вот смотри! – сказал Ричард. – Это кольцо Матроса. Только у него было такое. Значит, или он сам послал это письмо…

– Или его убили, а палец отрезали.

Ричард замолчал.

Он понимал всю опасность, но не мог отказаться от шанса.

Когда уходили, Оксана остановилась у столика с говорунами.

Резко сорвала что-то со спины у щербатого, хлопнула об стол.

Мерзкое существо, с восемью лапами и огромной присоской на животе, корчилось и пускало пузыри.

Его не было видно, пока оно сидело на спине жертвы; как хамелеон, паразит умел сливаться с обстановкой.

– Террего! Террего! – закричали все.

Сталкеры вскочили со своих мест.

Эти твари водились только в глубине Зоны; обычно они питались зервольфами и алыми зомби. Но если мимо проходил отряд сталкеров, – террего не отказывались от угощения.

Не раз и не два, в пустошах находили мертвых, – с глубокими, гниющими ранами на спине.

Ни прочная броня, ни оружие не могли спасти от террего, – нельзя победить врага, о котором ты даже не подозреваешь.

Долгие часы шли по Зоне обреченные сталкеры, не подозревая, что паразиты-мутанты пожирают их, выпивая кровь; под конец, насытившись, террего высасывают у жертвы весь костный мозг, – и только потом уходят, растворившись в астральных вздохах.

– Как эта тварь появилась здесь? – спросил кто-то.

Подбежал хозяин; Оксана пригвоздила террего ножом к центру стола. Бармен схватил с соседнего столика две бутылки «столичной», вылил все на террего, – а какой-то сталкер уже зажигалкой щелкнул.

– Никогда здесь такого не было, – шептались сталкеры.

– Я же говорил! Говорил!

Завыл, и завертелся Щербатый.

– Это они, они! Хотят до меня добраться. А все потому, что я видел супермутантов…

Он дрожал, не в силах двинуться с места.

– Если и правда веришь в них, – сказала девушка. – Лучше тебе отсюда убраться, да поскорее.

Глава 2

1

– Где мы? – спросил Ричард.

Они стояли перед заброшенным домиком.

Окна были сперва накрепко заколочены, потом выбиты, а затем снова кое-как заделаны досками.

– Раньше здесь была лавка, – сказала девушка.

Ричард кивнул.

Сам он, как и Оксана, уже не застал то время. Но много слышал невеселых историй, – как корпорации пришли в Проклятые Земли, и все под себя подмяли.

А если кто и держался, – не уезжал из Зоны, не продавал свой бизнес, – к ним вечерком стучались добрые люди.

Зомби в такую ночь кушали очень сытно.

Лавочку наутро находили пустой, – и для всех остальных торговцев, что еще пытались бороться, это было весьма прозрачным намеком.

– Почему здесь? – спросил Ричард.

Девушка пожала плечами.

– Может, начинал тут. Продал в этой лавке первую безделушку. Или он давно кувыркается, в желудке у зомбокраба, а нас заманили сюда, чтобы тебя прикончить.

Оксана окинула взглядом пустоши.

Везде, – до самых гор Лепреконов, – тянулись угрюмые, подернутые туманом болота. Никто не смог бы подойти незамеченным. Вот почему неведомый торгаш, много лет назад, выбрал это место для своей лавки.

– Я видел, ты болтала с тем сталкером, – сказал Ричард. – Щербатым. Ты дала ему орб, я прав?

Девушка усмехнулась.

– Или все замечай, или много болтай. А делать и то, и другое – опасно для жизни.

– Я слышал про эти орбы, – продолжал Ричард. – Это мозг богомола-мутанта, верно? Тот, у кого с собой такой шар, становится невидимым для врагов.

– Веришь в разные сказки? – спросила девушка.

– Орб стоит дорого, – Ричард не отставал. – Богомолы очень опасны. И ты дала его совсем незнакомому человеку? Просто, чтобы спасти его от убийц?

– Шар мне попал бесплатно, – сказала девушка. – А богомолу он стоил жизни. Делай выводы.

Они подошли к заброшенному домику.

Дверь стояла полуоткрытой.

– Матрос написал, что будет ждать нас внутри, – сказал Ричард.

Оксана хмыкнула.

Спускаться вниз, в темноту, – вовсе ей не хотелось.

– Пусть лучше сам выходит.

– Ричард! – раздался из дверей приглушенный голос. – Мальчик… Наконец-то ты пришел. Я так долго ждал.

– Узнаешь голос? – шепотом спросила Оксана.

Юноша пожал плечами.

– Я никогда с Матросом не говорил.

– Чего же ты ждешь, Ричард? – вкрадчиво спросил незнакомец. – Ты так долго искал меня. Хотел увидеться. Ну же! Спустись, не бойся, и мы поговорим.

Оксана сняла автомат с предохранителя.

– Лучше выходи сам.

– Не могу…

Голос зашелся кашлем.

– Я очень болен… Я стар… Мне мало осталось, Ричард; но перед смертью я должен рассказать тебе правду… правду о твой матери.

Юноша шагнул к двери; Оксана остановила его.

– Не верь ему.

– Ричард…

Голос звучал мягко, он убаюкивал, вязками каплями яда просачивался в душу.

– Ты же знаешь, я говорю правду… Послушай свое сердце, мальчик; только я могу рассказать тебе, что на самом деле случилось с твоей матерью…

– Докажи!

Лицо Ричарда стало суровым, – но Оксана видела, что юноша готов сдаться.

– Докажи, что знал мою мать.

– Кэтрин?

Человек тихо засмеялся.

– О, я хорошо ее знал. Мы много с ней говорили… о тебе.

– Значит… – прошептал Ричард. – Она не погибла? Тогда, в самолете?

Девушка схватила его за руку.

– Не слушай его! Видишь же, он тобой играет.

– Помнишь того солдатика? – спросил Голос. – Ты звал его «Капитаном Джеком». Ты ставил его на столик, возле своей кровати, каждый день, перед сном…

– Откуда ты это знаешь? – прошептал Ричард. – Я никому…

– Однажды Джек потерялся… Ты был очень расстроен. Плакал. Искал по всему дому. А отец подошел к тебе и сказал:

«Джек был смелым солдатом. Но он погиб, и мы всегда будем его помнить».

Твой старик хотел подбодрить тебя, как умел. А ты стал плакать еще сильнее… А потом пришла твоя мать, и принесла капитана Джека. Он упал в щель, за лестницу; она сама разобрала доски, и нашла его.

Так и было?

– Да, – прошептал Ричард. – Я не могу поверить…

– Иди сюда! – шепнул голос. – Иди, и я скажу тебе, где искать Кэтрин.

Юноша рванулся вниз.

Оксана схватила его, – но Ричард вырвался. Он скатился по мокрым ступеням, и оказался внизу.

– Нет! – раздался его отчаянный крик.

Девушка вскинула автомат, и бросилась вслед за ним.

В первый миг, Оксана ничего не видела. Потом в темноте смогла различить бесформенную груду плоти, в дальнем углу.

Белые глаза смотрели на девушку.

Длинное щупальце твари обвило Ричарда, не давая пошевелиться.

– Мне скучно, – сказала Тварь. – Давайте поиграем.

2

Девушка бросилась вперед.

В ее руке вспыхнул нож. Она отсекла щупальце, и на краткий миг Ричард освободился; но в то же мгновение, кровавый обрубок впился ему в глаз и присосался к нему.

Юноша закричал от боли.

Девушка вскинула автомат.

– Не надо, – прошептала Тварь. – Теперь мы с ним одно целое; захочешь убить меня, а умрет он…

– Кто ты? – спросила Оксана.

– Когда-то я жил здесь, – проклекотала Тварь. – Я был обычным торговцев. В Зоне меня все знали; многие называли другом. А потом…

Глаза существа потускнели.

– Пришли эти люди. Они хотели, чтобы я закрыл лавку; просто так, пришли и велели мне убираться. Как думаешь, сколько друзей за меня заступилось?

– Ни одного, – сказала Оксана.

– Да, таковы друзья… Раньше они приходили ко мне, пили мой виски, болтали о пустяках. Но когда речь зашла об опасности, никого не осталось рядом.

Щупальце дернулось.

Ричард вскрикнул от боли.

– Отпусти его, – приказала девушка.

– Зачем? – удивилась Тварь. – Ты не можешь меня убить. Многие пытались… Ничто меня не берет.

– Что они с тобой сделали?

– Отвезли в Пустоши… и бросили в какую-то аномалию. Не знаю, что со мной стало; но с тех пор я такой.

– Чего ты хочешь? – спросила девушка.

– Воспоминания, – прошелестела Тварь. – Я возьму вашу память. Мне скучно, мне очень скучно. А каждый из вас, – история, целый мир, и он станет моим.

– Так ты обманул Ричарда? Залез в его память?

– Это было легко. Вы стояли так близко…

В голосе Твари мелькнула тревога.

– Ты тянешь время, девчонка. Чего ты ждешь? Твои друзья скоро придут сюда? С ними случится то же, что и с вами двумя…

– Они мне не друзья, – сказала Оксана.

Она уже давно слышала приглушенный, едва заметный шум двигателей.

Вездеход!

Кто-то приближался, – и, вероятно, тот, кто назначил им встречу возле заброшенного домика.

Дверь распахнулась; четверо бандитов из клана Молота, с автоматами, ворвались в заброшенную лавку.

Впереди шел мулат. Он явно был здесь за главного.

На бритом черепе корчилась татуировка, в форме осьминога, – то был подземный спрут, пожиратель душ, один из самых страшных обитателей Зоны, – встреча с которым означала верную смерть.

Лишь тот, кто смог обмануть его и уйти живым, – имел право носить такую наколку.

– Что это? – прошептал мулат.

Его глаза расширились. Он не мог оторвать взгляд от Твари. Люди Молота явно не ждали ее здесь встретить.

– Хотите поиграть? – спросило Существо.

Четыре упругих щупальца выстрелили в бандитов, и вонзились каждому в лоб.

Затрещали автоматы; молотовцы всаживали в Тварь пулю за пулей. В ту же секунду, один из разбойников закричал от боли. В его груди начали открываться глубокие раны, и кровь хлынула из них.

– Я же сказал, – прошептало Существо. – Убить меня невозможно.

Два щупальца утекли обратно. Мертвые тела рухнули на пол.

– Как жаль, – прошептало Существо. – Столько воспоминаний… столько историй погибло зря.

Мулат застонал от боли.

Он выпустил оружие, и автомат стукнул об пол.

– Что это? – прошептал он.

– Сейчас, – прошептала Тварь. – Посмотрим, что ты можешь мне рассказать…

Другой бандит закричал от боли.

Он упал на колени, обхватив руками щупальце, – что приросло к его лбу. Отросток начал светиться и дергаться.

– Мало… – шепнула Тварь. – Ты прожил так долго, но жизнь твоя так пуста; мне почти нечего прочитать…

Кожа бандита ссохлась и скорчилась.

Белый дым заклубился вокруг него. Лицо молотовца стало похоже на печеное яблоко. Руки обуглились.

Он дергался, потом затих.

– Мало, мало, – прошептала Тварь. – Когда я был лавочником… здесь, за один вечер, гости мои рассказывали больше историй, чем было в его памяти. Хорошо.

Ричард закричал.

Он рухнул на колени.

– Посмотрим, что у тебя в голове…

– Оставь его! – приказала девушка. – Сперва прочитай меня.

Белые глаза вонзились в нее.

– Ну что ж, – прошептала Тварь. – Мне-то нет разницы. Но ты думаешь, что помогла другу?

Существо тихо засмеялось.

– Нет, ты лишь продлила его агонию. Думаешь, что бы он выбрал? Умереть быстро? Или смотреть, как ты будешь мучиться?

Острая боль пронзила Оксану.

– Только отступать поздно; ты сделала свой выбор…

Девушка сцепила зубы, – но твердо стояла на ногах.

– Нравится? – спросила она.

– Да, – прошептала Тварь. – Здесь так интересно… ты столько видела… столько пережила…

– Читай дальше, – бросила девушка.

Алое щупальце напряглось.

– Но…

Голос существа дрогнул.

– Что это? Я не понимаю… не вижу…

– Тогда посмотри внимательно.

Щупальце дернулось.

Алые молнии засверкали на нем.

– Прекрати! – закричала Тварь. – Я не хочу! Я не хочу это видеть!

Легкая улыбка пробежала по губам девушки.

– Что? Больше не скучно? – проворковала она.

– Нет!

Голос Твари забился под сводами заброшенной комнаты.

– Отпусти меня! Уйди! Нет!

Щупальце дернулось, но Оксана прочно держала его, – прижимая к своему лбу.

– Нет! – голос Твари зашелся в ужасе. – Прочь! Отпусти меня! Что ты за существо…

Правый глаз чудовища лопнул.

Кровавый фонтан хлынул, обагрив Ричарда горячей рекой.

Черный дым повалил от Твари; алые молнии проносились по нему, поджаривая заживо.

Щупальца дернулись, и безвольно опали.

– Мне страшно, – прошептало Существо.

Яркий огонь охватил его, и стал пожирать.

3

– Бои без правил? – удивился я.

– Лучшие по эту сторону Гнилых Гор! – осклабился Питбуль. – Здесь за один вечер ты увидишь больше крови, чем за месяц в болотах зомби.

Мы прошли сквозь металлодетектор.

– А разве сталкеры не должны… я не знаю, всякой сталкерятиной заниматься?

– А чем не сталкерятина? – удивился Питбуль.

Малая Арена расположилась на среднем ярусе Башни.

Чем ближе к земле, – тем неуютнее и тревожнее становилось, словно я чувствовал само дыхание Зоны.

Людей было очень много, – сталкеры, торговцы, наемники. Они шумели, грызли фисташки, смеялись и обсуждали бой.

– Откуда же столько? – пробормотал я. – Мы ж не в Пекине.

– Зеваки как тараканы, – флегматично пояснил Питбуль. – Стоит почуять кровь, изо всех щелей вылезают.

Стражников Башни не было, – зато повсюду расхаживали солдаты в форме, с короткими тазерами и автоматами. Видно, у Арены была собственная охрана.

Зала имела форму восьмиугольника, и в каждом углу распахивалось окошко кассы, для ставок. Там же были и банкоматы. Яркое объявление гласило, что здесь принимаются все кредитки.

Правда, выиграть получалось у немногих.

Низенький человек, с рыжей бороденкой, подошел к окошку. Он переминался с ноги на ногу, словно приплясывал, и то и дело оглядывался.

Сунул карточку в банкомат, – и в то же мгновение, пол под ним разошелся, и коротышка с криком полетел вниз.

Было слышно, как что-то чавкнуло внизу, лязгнули огромные шестерни.

– Фальшивая кредитка, – флегматично пояснил Питбуль.

Двое бойцов сошлись на широком ринге.

Справа наседал мексиканец, – молодой, энергичный, тощий. Слева отдувался японец, – слегка полноватый, в годах, волосы он, как мне показалось, красил.

Текила брал скоростью и напором, Саке – опытом.

Было видно, что оба пашут на публику. Бились они эффектно, но колошматили друг друга вполсилы, и явно не собирались вступать в настоящий бой, – когда кости хрустят, вылетают зубы, и ливер превращается в фарш, вперемешку с раздробленными ребрами.

Оба хотели прожить еще очень долго, – и долго выступать на Малой Арене.

– Кстати, почему Малая? – спросил я у Питбуля. – Значит, где-то есть и Большая?

– В старом советском бункере, – согласился негр. – Далеко отсюда. Только билеты там стоят нехило. Впрочем… Будет время, обязательно заглянем туда. Оно того стоит.

Три человека вышли навстречу нам.

Первым шел сгорбленный старик, опираясь на посох.

Он носил кожаный жилет, с меховой оторочкой, на голое тело. Роль палки играла бедренная кость гигантского зомби, а набалдашником служил череп маленького ребенка.

Прядь седых волос падала на левую сторону лица старика, но когда она спала, я увидел, что лицо это юное, совсем как у подростка.

– Питбуль, – прохрипел старик, обеими руками вцепившись в посох. – Я знал, что найду тебя.

– Ты же не искал, Галликс, – негр развел руками. – Я сам к тебе пришел.

– Так зачем было и искать, если я знал, что ты придешь, – отвечал старик.

За его спиной стояли двое громил.

Нет, – настоящих громил, при одном взгляде на которых ноги у вас подгибаются, а дерьмо стремительно струится в штаны.

– Ты убил моего бойца, – сипло сказал старик.

Питбуль широко ухмыльнулся, по-негритянски.

У белого так в жизнь не получится, – хоть сломай челюсть перед зеркалом.

– Было дело, пришлось, – развел наемник руками.

Я положил руку на рукоять пистолета.

Так просто, – показать, что мы пришли с миром и не хотим никому зла.

– Ты знаешь, что теперь будет, – прорычал старик.

– Не вопрос.

Питбуль стянул рубашку.

– Ты че это собрался делать? – зашипел я. – Позировать, для календаря?

А надо сказать, что без рубашки Питбуль смотрелся очень эффектно.

Мне даже стало малость завидно, и я поклялся, что обязательно буду ходить в спортзал четыре раза в неделю. Конечно, я знал, что делать этого никогда не буду, но данное обещание придало сил и уверенности.

Для этого и нужны обещания.

Галликс мерзенько засмеялся.

– Твой друг, я вижу, не знает правил Арены? В прошлый раз, когда мистер Питбуль был здесь… Он убил моего бойца. Хороший парнишка был. Диодор, грек…

Старик зачмокал губами.

Его грязные, маленькие глазки укладкой облизали негра.

– Такого бойца было поискать…

– И что теперь? – спросил я.

– Твой дружок выйдет на Арену, – пояснил Галликс. – Один бой. До нокаута.

– Сколько раундов? – спросил я.

– Сколько выдержат.

Я отвел Питбуля в сторону.

Тот разминал мышцы.

– Слушай, друг, – сказал я. – Ты не обязан этого делать. Мало кого я там в прошлом замочил. Это же не значит, что я счас буду по всему миру мотаться, и за них работу доделывать.

Я поглядел на великана на ринге.

– Мы можем просто уйти. Даже стрелять ни в кого не будем. Доверься мне, – хоп, и нас нет.

Питбуль вновь ухмыльнулся.

– Ничего, – сказал он. – Один бой я выдержу.

4

Он шагнул к Галликсу.

– Пока не началась мясорубка, – деловито сказал он. – Есть у меня к тебе вопросец один. Ричард Теннеси, ты знаешь такого?

– Сопляк!

Лицо Галликса побледнело от ненависти.

Он смачно сплюнул.

– Я мог бы дать ему все. Карьеру. Деньги. Славу. Весь мир был у его ног! А он отказался… Видите ли, бойцом быть не хочет.

– Ты знаешь, где сейчас Ричард? – спросил Питбуль.

Галликс сделал вид, что задумался.

– Ричард, Ричард… Ну кто же его знает, сопливца, где его носит.

Питбуль не торопил старика, – давая тому время понаслаждаться своим скоморошеством.

– Билли! – он щелкнул пальцами, и повернулся к одному из своих громил. – Как звали тех сталкеров, что продули нам пять кусков?

– Ньюк и Греко’, сэр.

– Ага, – протянул старик.

Он раздавил это слово, как таракана, принюхался к нему, а потом сказал:

– Теперь помню. Терся здесь этот Дик, чегой-то высматривал. Я уж думал, на поклон пришел, пащенок, прощенья просить. Но нет, стрелку забил тут.

– А чего же здесь? – спросил я. – Если вы с ним не ладите.

Старик тихо засмеялся.

– Я вон тоже подумал. Думаю, вьюнош этот от кого-то скрывается. Вечно он оглядывался, да оборачивался, стенки держался, на дверь смотрел. Кто-то за ним охотится, убить хочет, – вот и пришел парнишка сюда, где людей много.

– И что?

– Откуда мне знать? Потер он с этими двумя сталкерами, Ньюком и Греко’, и вместе они ушли. Что с ним было, – не знаю, а те вскорости вернулись, и на Толокушу пошли.

Я оттащил в сторону Питбуля.

– Нравится мне это, как твоя рожа, – сказал я. – Пахнет ловушкой.

– Забей, – отмахнулся негр. – Ньюк и Греко парни правильные. Я их хорошо знаю. Счас тут быстро закорочу, – а потом найдем их, и выясним, куда Рик намылился.

Можете не поверить, – но он взял у какого-то китайца бутыль, и стал намазываться маслом. Конечно, в какой-то мере это помогает в бою, – но я был уверен, Питбуль делает это только для того, чтобы его тело круче смотрелось.

– Значит, Питбуль будет твоим бойцом, – сказал я, обратившись к Галликсу. – А кто хозяин второго?

– Я, конечно.

Старик искренне удивился.

– Но разве у бойцов не должны быть разные хозяева? – спросил я.

– Фу ты, глупость какая, – возмутился старик. – Так ведь завсегда можно проиграть. А если оба бойца твои, то всегда победа в кармане.

– Вот это спортивный дух, – согласился я.

– Бой начинается! – закричал ведущий.

Питбуль выбрался на арену и – айда на месте подпрыгивать да воздух колотить кулаками, что твой Аполло Крид.

– И сталкерам это нравится? – спросил я у старика.

– А как же, – ухмыльнулся тот. – Завсегда приятно смотреть, когда кому-то другому кровь пускают.

– И часто гибнут бойцы?

– Бывает, – согласился старик. – Без этого ведь никак.

– Жестокая игра, – пробормотал я.

Он только отмахнулся.

– Не, это что! У нас ведь как, больше для забавы. Парни начистят друг другу рожи, и разбегутся. Ты еще в Бункере не бывал, вот там ведь настоящий жесткач.

– А что там?

– Ужель никогда не слышал? Берут бойца, – такого вот, как твой друг, – и на арену бросают. Ни оружия, ни брони, ни всякой там хрени. А против него выпускают зомби…

– Так разве человек может победить мертвецов? – удивился я. – Одними руками?

– Ну нет конечно, – усмехнулся старик. – В этом-то вся и прелесть.

– В правом углу, – вещал ведущий. – Питбуль из Бронкса…

– Только не обижайся, – заметил я, глядя на Саке. – Без обид, с ним даже пьяный покемон справится.

Галликс в предвкушении потер руки.

– Нет, дружок. Для Питбуля у меня есть другой боец.

– Что?

– Встречайте! – прогремел ведущий. – Русский великан, наш чемпион, Иван Николай Дмитрий Петр Карамазофф!

Зал взорвался.

– Четыре имени? – хмыкнул я. – У русских так не бывает. Только одно.

– Вот ведь, – начал ругаться Галликс. – Что я, русских не знаю, а? Аль я Толстоевского не читал? Учить меня вздумал, умник.

Двери раскрылись.

Под свист и вопли толпы, – в залу вошел огромный человек. Он был на три головы выше всех в зале. Светлые волосы подстрижены ежиком.

Парень родился шведом или датчанином, – но, конечно, публике это было бы скучно; куда интереснее глазеть на плохого русского.

– Стой! – пробормотал я. – Это Убийца с Ринга. На Толокуше рассказывали.

Галликс самодовольно кивнул.

– Он же всегда убивает бойцов.

– Поэтому так сложно найти людей, кто бы согласился с ним драться.

– Эй! – сказал я. – На такое мы не подписывались.

Карамазофф остановился.

Воздел вверх руки, и бешено зарычал.

Публика зашлась от восторга.

– Это Малая Арена, – спокойно отвечал Галликс. – Правил здесь мало, честности тоже.

– Делайте ставки! – рычал микрофон. – Осталась одна минута!

– Спорим, русский уложит негра в четвертом раунде! – шумела толпа.

– Ставлю, что в третьем!

– Нет, эта шоколадка продержится до седьмого!

Я шагнул к окошку букмекера.

– Сколько будете ставить, сэр?

– Я человек рисковый, – ответил я. – Привык играть по-крупному. Все или ничего, верно? Только так и стоит играть. Пять долларов.

Морда кассира скорчилась.

– Ну ладно, десять, – согласился я.

Он пробил мою кредитку, и почти сразу же ведущий закричал:

– Ставок больше нет! Бой начинается! Первый раунд!

Русский пошел на Питбуля, как ходячий Кремль.

Сложно было поверить, что земля вообще может выдержать такого гиганта. Огромный кулак просвистел в воздухе, – и едва не снес негру голову.

Питбуль рванулся вправо, подсек Ивана, и мощный свинг обрушился на голову противника. Тот упал на колени; вторым ударом, негр сломал ему шею.

Карамазофф рухнул на ринг, и больше не двигался.

– Мой выигрыш, пожалуйста.

Я вставил кредитку в щель банкомата.

Смотрел, как быстро и весело бегут нули. Никто не ставил на победу Питбуля, – особенно, в первой минуте. А значит, я неплохо заработал сегодня.

Кассир захлопнул окошко, – наверно, убежал выпить яду.

Питбуль, все с той же негритянской ухмылкой, уже шел к выходу.

– Эй! – в бешенстве верещал старик. – Ты! опять! убил моего бойца!

– Ну что поделать, – отвечал Питбуль. – Хлипкие они у тебя.

5

Тихо звенела цепь.

Человек был прикован к стене, – так, что мог стоять только на четвереньках. В помятой жестяной миске гнили объедки.

Один из сталкеров, что шел мимо, – наклонился, и кинул туда пару сэндвичей. Это была примета. Накормить хоть чем-то убогого перед тем, как идти в поход.

И тогда карма везде тебя защитит.

А если все-таки сдохнешь, – уже сюда не вернешься, и никому не сможешь сказать, что примета лжет.

– Давай, жри, – пробормотал сталкер.

В голосе его звучало брезгливое презрение.

Сумасшедший жался к стальной стене, прикрывая руками голову. Кормили его нередко, – но били гораздо чаще. Не ради приметы. Просто это так весело, – избивать того, кто не может тебе ответить.

Сталкер зашагал дальше, вытирая руки о куртку.

Безумец сжался, провожая его глазами. Потом рванулся вперед, вцепился в сэндвич грязными пальцами, стал жадно есть.

Этого момента я ждал.

Шагнул к нему, и всадил в плечо ампулу из пистолета-шприца.