Текст книги "Тень Хранителя"

ДОПРОС НАСТАВНИКА

ПОЛЬЗУЙСЯ ТЕМ, ЧТО ТВОЙ ВРАГ СЧИТАЕТ

ТВОИМ ЩИТОМ, А ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ СХОРОНИ

В ГЛУБИНЕ СВОЕГО СУЩЕСТВА.

ВРАГ РЕДКО ЗАМЕЧАЕТ ТО, ЧТО ТЕБЕ КАЖЕТСЯ

ЦЕННЫМ, ЕСЛИ СТРЕМИТСЯ К ТОМУ ЖЕ

САМОМУ.

ПУТЬ ВАЗЯ

Когда в сопровождении двух клириков Стоув шла на примерку, по телу ее пробежала непроизвольная дрожь. Виллум! Зов дошел до нее так внезапно, что она не успела к нему подготовиться. Что это?

Не знаю. Клирики, шедшие рядом с двух сторон, казалось, ничего не заметили. Она беспокойно огляделась, лихорадочно соображая, что же желать, но ее затошнило так сильно, что все мысли в голове смешались. Она поняла, что ноги вот-вот откажутся ее слушаться, и в этот момент откуда ни возьмись появился Виллум.

– Нашу Стоув вызывают, – произнес он и без всяких дальнейших объяснений взял ее под руку. Она обвисла на его руке, и он чуть не тащил ее по коридору, чтобы поскорее отделаться от клириков.

– Мне нужно в свою комнату, – прошептала девочка, с трудом выговаривая слова.

Сделав Виллуму знак следовать за собой, она захлопнула за ними дверь. Потом подняла руку и показала ему свою половинку перстня. Он ярко светился – Стоув видела, как потоки его энергии проходят сквозь ее кости, по позвоночнику и тянут, влекут ее куда-то все сильнее и сильнее.

Виллум взял ее на руки. Все в порядке. Я за тобой присмотрю.

Выскользнув из своей телесной оболочки, она умчалась прочь.

ПРЯМО НА НЕЕ НЕСЕТСЯ ГРАД РАСКАЛЕННЫХ КАМНЕЙ, ОНА ПЫТАЕТСЯ ОТ НИХ УКЛОНИТЬСЯ. В НЕСКОЛЬКИХ ДЮЙМАХ ОТ ЕЕ ЛИЦА КАМНИ ВЗРЫВАЮТСЯ, НЕ ОСТАВЛЯЯ НА НЕЙ ДАЖЕ ЦАРАПИНЫ. ПО КОНТУРАМ ЭТИХ ВЗРЫВОВ ДЕВОЧКА ПОНИМАЕТ, ЧТО ОКРУЖЕНА НЕВИДИМОЙ ЗАЩИТНОЙ ОБОЛОЧКОЙ. ШАТКАЯ ПЛАТФОРМА, НА КОТОРОЙ ОНА СТОИТ, ДРОЖИТ И ВИБРИРУЕТ. ВОЗДУХ ПЕРЕД НЕЙ НАЧИНАЕТ МЕРЦАТЬ, И РЯДОМ ВОЗНИКАЕТ РОУН. ОН УКЛОНЯЕТСЯ ОТ УДАРА ОХВАЧЕННОЙ ОГНЕМ СКАЛЬНОЙ ГЛЫБЫ, ПОТОМ – ЦЕЛЫЙ И НЕВРЕДИМЫЙ – ОБОРАЧИВАЕТСЯ К НЕЙ.

«ТЫ ЗНАЕШЬ, ГДЕ МЫ? – СКОНФУЖЕННО СПРАШИВАЕТ СТОУВ. – ЭТО МЕСТО МНЕ КАЖЕТСЯ ЗНАКОМЫМ, НО Я НЕ ПРИПОМНЮ, ЧТОБЫ МНЕ ЗДЕСЬ ДОВОДИЛОСЬ БЫВАТЬ».

«Я БЫЛ ТУТ. С КРЫСОЙ. ЗДЕСЬ МЫ В БЕЗОПАСНОСТИ».

«А ПОЧЕМУ МЫ СЕЙЧАС ЗДЕСЬ?»

«РАСШИФРОВАН ЕЩЕ ОДИН ОТРЫВОК ИЗ ДНЕВНИКА ПРАДЕДУШКИ. ТАМ ГОВОРИТСЯ О ПЕРСТНЕ, О ТОМ, КАКИМИ СВОЙСТВАМИ ОН ОБЛАДАЕТ».

«ЧТО ГОВОРИТСЯ? О ТАКИХ НЕПРИЯТНЫХ ПУТЕШЕСТВИЯХ В ТАКИЕ ПРОТИВНЫЕ МЕСТА?» – НЕДОВОЛЬНО ПРОБУРЧАЛА СТОУВ.

«НЕУЖЕЛИ ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ? ТЕПЕРЬ МЫ МОЖЕМ СВЯЗЫВАТЬСЯ ДРУГ С ДРУГОМ, СПОКОЙНО ЗДЕСЬ ВСТРЕЧАТЬСЯ, ОБМЕНИВАТЬСЯ НОВОСТЯМИ. СОГЛАСИСЬ, ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ ОЧЕНЬ ПОЛЕЗНО».

«И ОПАСНО. Я ЧУТЬ СОЗНАНИЕ НЕ ПОТЕРЯЛА. МНЕ ОЧЕНЬ ПОВЕЗЛО, ЧТО РЯДОМ ОКАЗАЛСЯ ВИЛЛУМ. МЫ ПОСТАРАЛИСЬ НЕ ПРИВЛЕКАТЬ К СЕБЕ ВНИМАНИЯ».

«ТЫ ПРАВА. НАШ ПРАДЕД ПРЕДПОЛАГАЛ, ЧТО ЭТИ ВСТРЕЧИ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ОЧЕНЬ КРАТКИМИ. ПОЭТОМУ ПЕРСТЕНЬ НЕ ТОЛЬКО ПОМОГАЕТ НАМ С ТОБОЙ СВЯЗЫВАТЬСЯ – ТАМ СКАЗАНО, ЧТО ОН ДАЕТ НАМ ВОЗМОЖНОСТЬ МГНОВЕННО ДЕЛИТЬСЯ ВОСПОМИНАНИЯМИ. ХОЧЕШЬ ПОПРОБОВАТЬ?»

«А У МЕНЯ ЕСТЬ ВЫБОР?» – С НАИГРАННЫМ ВОЗМУЩЕНИЕМ СПРАШИВАЕТ СТОУВ, И, КОГДА БРАТ В ОТВЕТ УЛЫБАЕТСЯ, ЕЙ ПОЧЕМУ-ТО СТАНОВИТСЯ ПРИЯТНО.

ПОДНЯВ РУКУ, РОУН ПОКАЗЫВАЕТ ЕЙ СВОЮ ПОЛОВИНКУ ПЕРСТНЯ.

«ПРИЛОЖИ ТВОЮ ПОЛОВИНКУ К МОЕЙ».

ВЫПОЛНИВ ЕГО ПРОСЬБУ, ДЕВОЧКА ВСКРИКИВАЕТ – ЕЕ КАК БУДТО ШВЫРЯЕТ В ОТВЕРСТУЮ ГРУДЬ МИНОТАВРА, КОГДА ПРИ СОПРИКОСНОВЕНИИ ДВУХ ПОЛОВИНОК ПЕРСТНЯ ВОСПОМИНАНИЯ РОУНА СТАНОВЯТСЯ ЕЕ СОБСТВЕННЫМИ. ЕЙ ТРЕБУЕТСЯ ОДНОВРЕМЕННО СОСРЕДОТОЧИТЬСЯ НА СОБСТВЕННЫХ ВОСПОМИНАНИЯХ О ПОСЕЩЕНИИ «БЕЗГРАНИЧНОГО СОТРУДНИЧЕСТВА» И ПЕРЕДАТЬ ИХ РОУНУ. ПРИ ЭТОМ ЕЙ ЗАНОВО ПРИХОДИТСЯ ПЕРЕЖИТЬ ТЕ ЖУТКИЕ ЧУВСТВА, КОТОРЫЕ ОНА ТАМ ИСПЫТАЛА, КОГДА БЛОКИРАТОРЫ ВЫСАСЫВАЛИ ИЗ ЛЮДЕЙ ЖИЗНЕННЫЕ СИЛЫ, А ПОТОМ СКАРМЛИВАЛИ ИХ ТРОНУ ДАРИЯ, А САМА ОНА ИЗ ПОСЛЕДНИХ СИЛ СВОЕГО АСТРАЛЬНОГО ТЕЛА БОРОЛАСЬ, ЧТОБЫ СПАСТИСЬ ОТ ПОГИБЕЛИ.

ПОСЛЕ ЗАВЕРШЕНИЯ ОБМЕНА ВОСПОМИНАНИЯМИ ДЕВОЧКА ОПУСКАЕТ ГОЛОВУ И С ПЕЧАЛЬНОЙ ИРОНИЕЙ ГЛЯДИТ В ОЗАБОЧЕННОЕ ЛИЦО БРАТА.

«ЗНАЧИТ, ТЕБЕ НАДО УБИТЬ БОГА. ТЫ ХОТЬ ДОГАДЫВАЕШЬСЯ, ПОЧЕМУ ТЕБЕ НАДО ЭТО СДЕЛАТЬ?»

«НЕТ. ХОТЯ… МОЖЕТ БЫТЬ… ГДЕ-ТО С МЕСЯЦ НАЗАД МНЕ БЫЛО ОДНО ВИДЕНИЕ…»

«ТЫ МОЖЕШЬ ВИДЕТЬ БУДУЩЕЕ? ВИЛЛУМ ЕГО ИНОГДА ВИДИТ, НО ОСОБОГО ВОСТОРГА ПРИ ЭТОМ НЕ ИСПЫТЫВАЕТ. У МЕНЯ ТАКИХ ВИДЕНИЙ ПОКА НЕ БЫЛО. А ЧТО, ЕСЛИ…»

«СТОУВ!»

«ПРОСТИ. ПРОСТО ЭТО ТАК ЗДОРОВО! РАССКАЖИ МНЕ О СВОЕМ ВИДЕНИИ».

«Я ПРИНЕС БЫКА В ЖЕРТВУ, И ЕГО КРОВЬ ИСЦЕЛИЛА НОВАКИН. С ТЕХ ПОР Я НЕ МОГУ ИЗБАВИТЬСЯ ОТ МЫСЛИ, ЧТО УБИЙСТВО ДРУГА КАКИМ-ТО ОБРАЗОМ СВЯЗАНО СО СПАСЕНИЕМ ДЕТЕЙ. НО Я ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ, КАК ЭТО СДЕЛАТЬ. А У ТЕБЯ ЕСТЬ ПО ЭТОМУ ПОВОДУ КАКИЕ-НИБУДЬ СООБРАЖЕНИЯ?»

«БОЮСЬ, ЧТО НЕТ. МАЛО ТОГО – МЫ НЕ ЗНАЕМ И О ТОМ, КАК НАМ ОСТАНОВИТЬ ДАРИЯ».

«Я ДУМАЮ, О ТОМ, ЧТОБЫ КАК-ТО СВЯЗАТЬСЯ С ПОВЕЛИТЕЛЕМ ТЕНЕЙ И ДАТЬ ЕМУ ЗНАТЬ, КАК ДАРИЙ ЕГО ОБМАНЫВАЕТ, И РЕЧИ БЫТЬ НЕ МОЖЕТ».

«МЫ С ВИЛЛУМОМ ЭТОГО НЕ ИСКЛЮЧАЕМ, НАОБОРОТ, СОБИРАЕМСЯ ВЫЯСНИТЬ, ЧТО В ЭТОМ ОТНОШЕНИИ МОЖНО СДЕЛАТЬ. МОЖНО БЫЛО БЫ И В РЕАЛЬНОМ МИРЕ ПОПЫТАТЬСЯ РАЗОБЛАЧИТЬ ДАРИЯ. ЕЩЕ МЫ ДОПУСКАЕМ, ЧТО ВЛАДЫКА КЕРИН ГОТОВИТ ПЕРЕВОРОТ. ОН ГОРАЗДО УМНЕЕ ДАРИЯ, ТАКОЙ ЖЕ СТРАШНЫЙ НЕГОДЯЙ И К ТОМУ ЖЕ ЧТО-ТО ОТ ВСЕХ СКРЫВАЕТ».

«СТОУВ… Я…» – РОУН ПРИСТАЛЬНО СМОТРИТ НА СЕСТРУ. ДЕВОЧКА ПОНИМАЕТ, ЧТО ОН СОБИРАЕТСЯ ПОПРОСИТЬ ЕЕ БЫТЬ ОСТОРОЖНОЙ, НО ТАКИМИ ЖЕ ПРОСЬБАМИ ЕЕ УЖЕ ДАВНО ДОСТАЕТ ВИЛЛУМ.

«ЕСЛИ МНЕ УДАСТСЯ ЧТО-НИБУДЬ ВЫЯСНИТЬ О ТОМ, КАК УБИТЬ БОГА, Я ТЕБЕ СООБЩУ. ТОЛЬКО… КОГДА В СЛЕДУЮЩИЙ РАЗ ТЫ ЗАХОЧЕШЬ СО МНОЙ ПОГОВОРИТЬ… МОЖЕТ БЫТЬ, МЫ ЗАРАНЕЕ СМОЖЕМ КАК-ТО СООБЩАТЬ ОБ ЭТОМ ДРУГ ДРУГУ? ПОНИМАЕШЬ, ВЕДЬ ЕСЛИ Я ЧАСТО БУДУ ПАДАТЬ В ОБМОРОК, ЭТО ПОКАЖЕТСЯ ПОДОЗРИТЕЛЬНЫМ».

«ИЗВИНИ, – ГОВОРИТ РОУН С ИСКРЕННИМ СОЖАЛЕНИЕМ В ГОЛОСЕ. – В ДНЕВНИКЕ СКАЗАНО, ЧТО ПЕРСТЕНЬ СОЕДИНЯЕТ НАШИ ЖИЗНЕННЫЕ СИЛЫ. КОГДА НАМ НАДО БУДЕТ ПОДЕЛИТЬСЯ КАКИМИ-ТО ВАЖНЫМИ СВЕДЕНИЯМИ, ДАВАЙ ДОГОВОРИМСЯ ПОДУМАТЬ О ЧЕМ-ТО, ЧТО НАС ОБЪЕДИНЯЕТ, ВСПОМНИТЬ ЧТО-ТО, ЧТО ДОРОГО НАМ ОБОИМ. НАШ ДОМ… А ЧТО, ЕСЛИ ЭТО БУДЕТ БОЛЬШОЕ ДУПЛО? ТОТ ДЕНЬ, КОГДА МЫ ВЫРЕЗАЛИ ТАМ НАШИ ИМЕНА НА ЕГО ВЕРХУШКЕ?»

«Я И ТАК ОБ ЭТОМ СЛИШКОМ ЧАСТО ВСПОМИНАЮ», – ОТВЕЧАЕТ СТОУВ.

РОУН ВЗВОЛНОВАННО ГОВОРИТ СЕСТРЕ:

«СТОУВ, ЛОВЦЫ ВИДЕНИЙ ЧТО-ТО ЗАДУМАЛИ. МЫ НЕ ЗНАЕМ ЧТО…»

НО ОНА УЖЕ ВОЗВРАЩАЕТСЯ В СВОЙ МИР. ПОДАЛЬШЕ ОТ ПРОШЛОГО. И ОТ БРАТА, КАЖДАЯ ВСТРЕЧА С КОТОРЫМ ВЫЗЫВАЕТ У НЕЕ ЖЕЛАНИЕ РАСПЛАКАТЬСЯ. НО ПЛАКАТЬ ОНА НЕ МОЖЕТ. СЕЙЧАС НЕ ВРЕМЯ. И, МОЖЕТ БЫТЬ, ТАКОЕ ВРЕМЯ НИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ НАСТАНЕТ.

Виллум сидел рядом на стуле. При виде его в глубине ее души возникло теплое умиротворенное чувство. Она хотела что-то ему сказать, но он приложил палец к губам. Будь осмотрительна.

Перстень перенес меня к Роуну. Мы смогли обменяться с ним нашими воспоминаниями.

Хорошо.

Друг хочет, чтобы Роун его убил.

Не успела она получить удовольствие от потрясения, написанного на лице Виллума, как их внимание отвлек негромкий стук в дверь.

– Да! – резко крикнула Стоув.

С другой стороны двери донесся срывавшийся голос клирика:

– Архиепископ просит прибыть Нашу Стоув и ее наставника.

Стоув бросила на Виллума испуганный взгляд. Неужели он что-то пронюхал? Мог он почувствовать мое отсутствие? Или это клирики…

Отбрось всякие предположения. Пусть помыслы твои будут чисты, будь мысленно ко всему готова. Ничем себя не выдавай.

Исполненный достоинства, Виллум неспешно встал. Он протянул руку. Стоув взяла ее, и он помог ей встать. Перед самой дверью девочка остановилась, сняла с пальца половинку перстня и спрятала ее в карман. Виллум положил руку ей на талию. Дверь распахнулась. Подавив беспокойство, Стоув милостиво кивнула клирикам, в сопровождении которых они пошли к Старейшему.

Дарий пребывал в одиночестве. Над его головой был подвешен прозрачный пластиковый мешочек с жидкостью, которая по каплям подавалась в его сонную артерию, чтобы напитать клетки усохшего тела.

Изобразив на лице дочернюю любовь, Стоув озабоченно поинтересовалась:

– Что еще эти врачи решили с тобой сделать, отец?

Улыбка Дария таила опасность, была остра как бритва.

– Ты же знаешь, дочка, этих докторов – они всегда находят себе работу. – Он указал ей и Виллуму на стоявшие напротив него стулья с высокими спинками. – Сегодня Владыка Фортин нанес мне весьма занимательный визит. Чем-то он на жабу смахивает, вам не кажется?

Стоув усмехнулась.

– Ты слишком строг к нему, отец, – ответила Стоув с намерением подольститься к Хранителю. – Мне кажется, он отлично справляется со своей работой.

– Он был чрезвычайно поражен твоей речью. – Архиепископ пристально посмотрел девочке в лицо.

– Что же его так поразило, отец? – наивно спросила она Дария.

На нее он уже не смотрел – взгляд его был прикован к Виллуму.

– Его озабоченность вызвал скорее твой наставник.

Виллум простодушно и прямо взглянул в глаза Хранителю.

– Чем же я мог вызвать его озабоченность, Старейший?

– Я сам не очень понял, Виллум. Фортин мне намекнул, что подозревает тебя в злоупотреблении служебным положением.

– Я всегда служил тебе верой и правдой, Архиепископ.

– Действительно?

Глаза Дария сузились, и Стоув чуть не ослепла от потока яркого сине-зеленого света, ударившего из них прямо в грудь Виллума.

Колени Виллума подкосились, и он упал на пол. Стоув захотелось закричать, истошно завопить на этого жуткого старика, но она вдруг ощутила какое-то давление, удержавшее ее от необдуманного шага. Кто, интересно, ее остановил – Виллум или Дарий? Она сконцентрировалась на защитном барьере и поняла, что это был Виллум. Это он не дал ей себя выдать. Девочка покорно расслабилась и попыталась наблюдать за происходившим с некоторой долей отстраненности.

Как было странно, что Виллум даже не пытался защититься… Тело его конвульсивно вздрагивало, пока Дарий шарил по его мозгу. Она не могла просто так сидеть, спокойно наблюдая за тем, что старик делал с ее наставником, и решила последовать за ярким лучом света, с помощью которого Хранитель рыскал в памяти Виллума.

Вскоре перед ее мысленным взором возникло возбужденное лицо Владыки Фортина. Неужели Дарий собрался отойти от дел? И передать весь Мегаполис этой девочке?

Наша Стоув – его дочь.

Некоторые из нас служат Мегаполису три четверти века.

Да, но среди нас нет ни одного незаменимого.

Дарий внезапно отцепился от Виллума, оставив его неподвижно лежать на полу.

– Ему повезло, что разум его так слаб. Если бы он попытался мне противиться, от него вообще ничего бы не осталось. – Дарий осклабился, потом встал, положил сухую старческую руку на плечо Стоув и рассмеялся. – Пойдем, моя дорогая, не надо тебе на меня дуться. Он всего лишь твой наставник, которого легко заменить. Кроме того, ты уже выросла и стала достаточно сильной, чтобы продолжать увлекаться детскими забавами.

Стоув вся напряглась, чтобы не броситься к Виллуму. Ей хотелось пощупать ему пульс, сделать все, что в ее силах, чтобы вернуть его к жизни!

– Ты, отец, – единственный человек в моем мире, который действительно имеет значение. Тем не менее он был для меня очень полезной детской забавой. Он очень мне помогал. Я рассчитывала, что он будет мне полезен и в поисках Роуна с этими детьми.

Выцветшие глаза Дария без всякого выражения смотрели на распростертого у его ног скорчившегося человека.

– Может быть, ты и права, любовь моя. Но я тебе обещаю, что, если он не выживет, мы найдем тебе какого-нибудь другого способного подручного. – Зловеще улыбнувшись, он приподнял ей иссохшей рукой подбородок. – Тебя это устроит?

– Да, отец, – сказала она, выдавив улыбку, – конечно устроит.

– Эй, кто-нибудь! – позвал Дарий. Дверь тут же распахнулась, и на пороге появились услужливые клирики, ожидающие приказаний. – Отнесите наставника Стоув в больницу и посмотрите, можно ли его привести в чувство. Если нет, пусть его сохранят на запасные органы – это отличный экземпляр. – Старейший подтянул поближе к себе раствор с питательной жидкостью. – Что-то я устал. Сейчас мне надо отдохнуть, дочка, но через четыре дня мне бы хотелось вместе с тобой пообедать. Я прослежу, чтобы приготовили твои любимые блюда. А после десерта нам нанесет визит правитель Поллард. Мне любопытно знать твое мнение о нем.

– Мое? Но у меня нет никакого опыта в отношениях с политиками Дальних Земель, – робко заметила Стоув.

– Именно это я и имел в виду. Тебе пора начинать интересоваться проблемами государственного управления, моя дорогая. Мне нужно, чтобы ты брала на себя большую ответственность в этих вопросах.

Стоув встала и с поклоном ответила:

– Конечно. Я всегда рада возможности побыть с тобой, отец.

Как только двери кабинета за ней затворились, она бросилась вперед по коридору, изо всех сил стараясь ничем не выдать своего волнения. Ей надо быть с Виллумом, нельзя дать докторам возможность прийти к каким-то выводам, пока она все не обдумает. Как он мог допустить, чтобы такое случилось?! Как?! Нет, это невозможно! Если Виллум умрет, она убьет Дария. Убьет его. А потом убьет себя.

МАСКИ

ПОСЛЕ ЭПИДЕМИИ МОРОВОЙ ЯЗВЫ ЭНДЕ

ДАЛА ОБЕТ, ЧТО АПСАРА БОЛЬШЕ НИКОГДА

НЕ ЗАСТАНУТ ВРАСПЛОХ.

ПОСЛЕ ЭТОГО ОНА ИСПОЛЬЗОВАЛА

СТРАТЕГИЧЕСКИЕ БРАКИ.

К НИМ НИКОГО НЕ ПРИНУЖДАЛИ, НО МАЛО

КТО ОТКАЗЫВАЛСЯ.

КО ВРЕМЕНИ ЕЕ КОНЧИНЫ АПСАРА

СТАЛИ ГРОЗНОЙ ТАЙНОЙ СИЛОЙ.

ИСТОРИЯ АПСАРА В ИЗЛОЖЕНИИ ОРИНА

Положите ее на спину, – распорядилась Эн-де. Одной рукой она держала Мабатан под голову, а другую приложила ей ко лбу. Мабатан с трудом проговорила:

– Дышать не могу… туннели!

– Мабатан, это Кире страшно, а не тебе. Мать Киры спасла ее, когда та была еще девочкой, спрятав в погреб. С тех пор у Киры осталась боязнь замкнутого пространства. Но это Кира его боится. А ты – Мабатан. Ты этого не боишься. Вдохни запах земли. Прислушайся к току собственной крови. Мабатан, это страх Киры, а не твой…

Роун видел, как Мабатан пытается глубоко дышать, замедляя бешеный ритм биения сердца. Весь день он постоянно наведывался в эту комнату, надеясь, что ее мучения закончатся. Лампи считал, что Миза собирается отвести Киру прямо в Город. Роун был уверен, что непростые переходы в траслах хроши помогут Кире справиться со своим страхом. Но Мабатан была полностью подавлена кошмарными воспоминаниями Киры, и ей ничего не оставалось делать, как ждать, пока эти кошмары закончатся.

Роун смотрел, как на лице Мабатан выступали капельки пота, и взгляд его мрачнел. Тот Роун, который путешествовал с Мабатан через заросли скри, тут же отдал бы приказ, чтобы ее освободили от блокиратора, но тот Роун, который искал способ одержать победу над Городом, не мог себе позволить это сделать. Весь день он подходил к Мабатан, стоял неподалеку, мучаясь от ее боли и ненавидя себя за то, что не может ее прекратить.

Он шагнул к девушке, и вдруг его белый сверчок выпрыгнул у него из кармана на кровать Мабатан, будто только и ждал, чтобы Роун сделал этот шаг. Он в изумлении наблюдал, как один за другим откуда ни возьмись на одеяле появилось множество сверчков, и когда его несчастная подруга была почти полностью ими покрыта, все они одновременно завели свою песнь.

Энде коснулась его руки.

– Подумай о том, что мы можем изменить. Слушай ее внимательно, Роун из Негасимого Света. – Она сделала Роуну жест, чтобы он приблизился к Мабатан.

Девушка привлекла его к себе так близко, что он ощутил тепло ее дыхания.

– Все кончилось. Мы пришли.

Кира подняла руки и с удовольствием потянулась. Ей казалось, что они находились в какой-то огромной вентиляционной системе, она гораздо лучше себя чувствовала от того, что здесь было просторно и гулял ветер. Миза приложила то место, где должно было быть ухо, к круглому металлическому диску, вмонтированному в стену. Взявшись за пару ручек, прикрепленных к диску, она повернула его, на что-то нажала, и на месте диска открылось нечто вроде круглого окна, сквозь которое в подземелье ворвались лучи яркого света. Миза сделала Кире знак, чтобы та лезла в открывшееся отверстие.

Снаружи, за стеклянной стеной, стояли с дюжину гюнтеров, одетых в ярко-оранжевую рабочую одежду. На земле у ног Киры лежал какой-то предмет, формой напоминавший яйцо. Высокий сухопарый гюнтер, одна рука которого была перевязана, другой показывал на странный предмет.

Кира бросила на него обезоруживающий взгляд.

– Я – Кира из племени апсара. Знаю, вы не ждали, что я приду к вам этим путем, но по дороге сюда у нас возникли осложнения.

Гюнтер, казалось, расслабился и опустил руку.

– В сообщении, которое мы получили, было сказано, что контрабандист приведет тебя на конспиративную квартиру, а не в систему очистки воздуха.

– На меня напали. Контрабандист… был убит. Поэтому вместо него меня привели сюда хроши.

– Хроши? – гюнтер резко снова вскинул руку, увидев Мизу.

– Погоди, погоди! – воскликнула Кира. – Не делай опрометчивых поступков.

Гюнтер уставился на Мизу сквозь толстые линзы очков.

– Откуда ты знаешь про это место? Как вы сюда попали?

Миза что-то защелкала и зашипела. Глаза гюнтера, скрытые стеклами очков, суетливо забегали по сторонам.

– Ее зовут… кажется… Мзаза. Я так думаю. Она говорит, что хроши… предлагают помощь… в… войне? А разве у нас идет война? Сейчас?

Стоявшие за стеной гюнтеры беспокойно постучали по стеклу, потом повернули друг к другу головы и стали наперебой что-то обсуждать. Вскоре к ним подошел самый молодой гюнтер.

– Я – гюнтер Номер Одиннадцать. В связи с тем, что твои планы изменились, я назначен тебе в сопровождающие.

Переводчик рядом с ним что-то неуверенно прощелкал хроши. Миза ему ответила, и он произнес:

– Она согласилась.

Гюнтеры за стеклянной стеной оживленно продолжали обсуждение:

– Новый лексикон.

– И такая сложная грамматическая структура!

– Теперь можно будет лучше понять многие вещи.

Покашляв, чтобы привлечь их внимание, переводчик с языка хроши заметил:

– Да, только когда-нибудь в будущем.

Остальные гюнтеры недовольно заворчали, и Кира с трудом сдержала улыбку. Стоявшая рядом с ней Миза сказала:

– Друг.

Подняв четыре пальца, она что-то прощебетала-прощелкала гюнтеру.

– Она говорит, что придет за тобой на это самое место через четыре дня.

Кира улыбнулась хроши.

– Спасибо тебе за то, что спасла мне жизнь.

Миза приложила раскрытую ладонь к груди Киры.

– Друг, – сказала она еще раз и скрылась в вентиляционной системе.

Гюнтеры быстро закрыли люк, и Номер Одиннадцать повернулся к Кире:

– Ты когда-нибудь носила очки?

* * *

Роун и Лампи вошли в кабинет Алджернона, и усталые Номер Семьдесят Девять и Доббс оторвали взгляд от своих рабочих чертежей.

– Они готовы? – спросил Роун.

– Кира скоро окажется на заводе боеприпасов, – взволнованно добавил Лампи.

Свернув лежавшие перед ним схемы, Доббс скосил взгляд на Номер Семьдесят Девять, энергично кивавшую головой.

– Да… нормально будет, если Гвендолин… – Номер Семьдесят Девять зарделась как маков цвет. – Ой, прости, какой же я идиот! – спохватился Доббс, хлопнув себя по лбу.

Алджернон подошел к девушке и положил ей руку на плечо.

– Ее восхитительное новое имя пока большой секрет. Пожалуйста, ничего не говорите об этом другим гюнтерам.

Все еще красная от смущения, Номер Семьдесят Девять неловко хлопнула сказителя по широкой спине.

– Не переживай, Доббс. Мне кажется, Роуну из Негасимого Света и его адъютанту можно верить.

– Ну, Семьдесят Девятая, если ты так считаешь… – сказал Доббс, застенчиво глядя на нее. Потом, повернувшись к Роуну, продолжил: – Так вот, я как раз собирался спросить… может ли Гвендолин нам помочь? А то я в этих схемах и чертежах так до конца и не разобрался.

– А ты, Гвендолин, как сама думаешь? Мне совсем не хотелось бы, чтобы у тебя возникли неприятности с остальными гюнтерами. Может быть, они разозлятся на тебя за то, что ты нам помогаешь? – Озабоченно спросил Лампи Семьдесят Девятую.

– Не делайте из мухи слона, – сказал Алджернон, положив согнутый несколько раз листок бумаги в руку Гвендолин. – Возьми это себе и, если тебя застанут врасплох, просто скажи, что передавала от меня записку.

– Теперь все в порядке? – нетерпеливо спросил Роун. – Ну ладно, нам нужно поторапливаться.

* * *

Кира катила тележку по запруженному народом тротуару, Номер Одиннадцать шел рядом с ней. В оранжевой рабочей одежде она чувствовала себя комфортно, хотя цвет, конечно, был слишком ярким. Но вот очки ей мешали – она в них хуже видела и потому сама себе казалась более уязвимой. Пешеходы перед ними расступались, но от внимания Киры не могли ускользнуть их насмешливые ухмылки.

– А мне казалось, Стоув распорядилась, чтобы к вам стали лучше относиться.

– Да, теперь положение дел у нас значительно улучшилось, – откровенно признался ей Номер Одиннадцать. – Всех нас выпустили из тюрьмы, уже почти перестали швырять в нас тяжелыми предметами из окон, в меня целых два дня никто не плевал.

– Потрясающе!

– Нам выдали эту удобную одежду, чтобы все видели, какой вклад мы вносим в повседневную жизнь Мегаполиса.

– Это точно, мы совсем на других не похожи! – криво усмехнулась Кира.

– Теперь смотри на внутреннюю поверхность стекол своих очков. На все вопросы буду отвечать я.

Они вынули свои пропуска, их внимательно проверила охрана, и ворота распахнулись. Но когда Кира вкатила тележку внутрь ограждения, один из клириков ее остановил.

– Я тебя раньше не видел.

Кира, как ей было сказано, сосредоточила все внимание на стеклах очков.

– Гюнтер Номер Сорок Восемь был сюда переведен из канализационной системы.

– Поздравляю с повышением по службе, – съязвил клирик, бросив на нее косой взгляд. – Мне никогда не доводилось видеть гюнтера… таких размеров.

Кира прикусила язык, памятуя о том, что вести себя надо было скромно. То, что Мабатан следит за каждым ее движением, подумала Кира, имело и свои положительные стороны.

– Среди нас встречаются разные люди – и по росту, и по весу, и по цвету волос… – Номер Одиннадцать, казалось, готов был с энтузиазмом выложить охраннику всю статистику, касавшуюся гюнтеров.

– Да, да, давайте, проходите, – приказал им другой клирик, которого явно не интересовала эта информация, и отодвинул в сторону того, кто проявил к Кире повышенное внимание.

Но Кира чувствовала, что он продолжает смотреть ей в спину. Он даже не пытался скрыть издевательскую ухмылку, написанную у него на лице. Она только крепче сжала ручку тележки. Ее так и подмывало хорошенько проучить этого насмешника, но перед ней стояли более важные задачи, и она молча шла вперед шаркающей походкой.

– Четвертый этаж, – сказала Мабатан. – Двое охранников с блокираторами. Рабочие с блокираторами. Двенадцать охранников следят с балкона, расположенного по периметру. Апогей. Ситуация очень сходная с той, которую Стоув наблюдала на фабрике блокираторов. Много мужчин и женщин в лабораторной одежде. Кира считает, что такая одежда будет лучшей маскировкой для проникновения на предприятие.

– Где у них расположен источник энергии? – спросила Энде, просматривая чертежи.

– Здесь, – пояснила Семьдесят Девятая, показывая, как проходит проводка.

– Одиннадцатый провел ее в подсобное помещение. С ними туда вошли двое клириков.

– Там повсюду людей сопровождают до зубов вооруженные клирики. Что с этим делать? – хмуро спросил Лампи.

– У меня есть на примете люди, которым по нраву справляться с проблемами такого рода, – улыбнувшись, ответила Энде.

– Кира считает, что для этого хватит семерых апсара.

Роун подошел к Энде, чтобы рассмотреть чертежи.

– Тем не менее было бы неплохо снизить риск до минимума, – заметил он.

– Конечно, Роун из Негасимого Света, – улыбнулась Энде. – Если только твой адъютант ускорит работы с Усмирителем.

– Они уже почти завершены, – оживившись, сказал Лампи. – Мы должны получить полный отчет в любой…

В этот момент, будто сговорившись с ним, в помещение быстро вошел гюнтер Номер Пятьдесят Один, за которым следовали Шестьдесят Седьмой и Тридцать Третий.

– Мы сделали опытный образец, – гордо возвестил Номер Тридцать Три, поставил на стол какой-то предмет, похожий на большой ботинок, и стал подключать внутри него провода. – Это – Усмиритель!

– Но он выглядит как башмак, – с удивлением сказал Лампи.

– Это и был башмак, – ответил Тридцать Третий, когда устройство начало негромко жужжать.

Пятьдесят Первый бросил взгляд на Гвендолин.

– Что ты здесь делаешь, Номер Семьдесят Девять?

Гвендолин показала ему листок бумаги, который дал ей Алджи.

– Меня попросили передать записку.

– Хорошо, передай ее и возвращайся к работе. – Отдав ей распоряжение, Пятьдесят Первый сделал Тридцать Третьему знак продолжать объяснение.

– Усмиритель издает сигналы на такой частоте, которая прерывает действие Апогея в радиусе…

Мабатан вскрикнула.

– В чем дело? – спросил Роун и подошел к ней. Девушка тряхнула головой и пожала плечами.

– Не знаю. У меня пропала связь с Кирой.

– Отключите устройство! – приказал Роун.

Тридцать Третий тут же повиновался, и Мабатан улыбнулась.

– Теперь все в порядке.

Гюнтеры окружили Мабатан и принялись внимательно обследовать блокиратор у нее под ухом.

– Мне кажется, – сказал Пятьдесят Первый, – мы открыли возможность дополнительного использования нашего изобретения.

Мягко отстранив их от Мабатан, Энде внимательнее рассмотрела Усмиритель.

– Вы хотите сказать, что эта штука может прерывать связь блокираторов?

Тридцать Третий, уже что-то торопливо писавший на полях одного из чертежей Доббса, взволнованно пробормотал:

– Теоретически. Блокиратор Мабатан был, конечно, переконструирован, но я не исключаю, что нам удастся изобрести устройство, специально предназначенное для выведения из строя блокираторов в Мегаполисе.

Роун подошел к сгрудившимся около гюнтера людям и посмотрел на схему и уравнения, набросанные Тридцать Третьим. Возможности устройства были очевидны. Вопрос заключался в том, как их использовать.

Все приободрились. Роун, Лампи и Энде хранили молчание, пытаясь разобрать слова одновременно тараторивших гюнтеров:

– Интересная проблема.

– Надо над ней поработать.

– Не думаю, что действие такого устройства будет постоянным.

– Оно может быть и кратковременным.

– А потом мы сможем его усовершенствовать.

– Да, надеюсь, нам это удастся.

Горя желанием немедленно взяться за работу, гюнтеры аккуратно выключили Усмиритель, а Тридцать Третий с Лампи попытались оторвать от чертежа Доббса только что нарисованную схему и нацарапанные уравнения, чтобы не повредить ни то, ни другое.

Роун хотел посидеть рядом с Мабатан, но, обернувшись к ней, увидел, что на краешек ее кровати присел Доббс и стал быстро записывать впечатления Киры одной рукой, а широкой ладонью другой ласково прикрывал обе руки Мабатан.

* * *

Пару дней Роун провел с Волком и Энде, разрабатывая стратегию использования Усмирителя с учетом того, что он будет выполнять все функции, обещанные гюнтерами. Но его постоянно волновало много других проблем. Верный своему слову, Камьяр организовал движение поддержки в Дальних Землях, и Роун сгорал от нетерпения посмотреть, как брат Жало готовит новобранцев. Он бы согласился работать вместе с апсара… даже если бы пришлось разгребать конский навоз в конюшнях.

Мало того что Роуну приходилось сидеть в тесном помещении в течение двух дней и беспрерывно разговаривать, так еще Волк сильно его донимал, постоянно называя пророком. Пока Волк излагал план окончательного штурма Города, Роун напряженно соображал, как бы ему повежливее попросить его быть к нему не столь… почтительным.

– Самую большую проблему для нас, пророк, представляет синхронизация наших действий с подрывными действиями апсара в Городе.

Заметив отблеск меча-секача бывалого воина, Роун вдруг вспомнил явившееся ему видение, в котором Волк предстал молодым человеком, почти мальчиком, наблюдавшим за тем, как его отец ковал лезвия их мечей-секачей, изогнутые в форме серпа. Именно в то утро Доббс сказал, что вскоре надо ожидать солнечного затмения. Когда оно произойдет, луна постепенно будет затмевать солнце, и перед тем, как все погрузится во тьму, блеснет узкий серп в форме ущербного полумесяца. Это ему и было нужно.

– Сигналом для нас, брат Волк, станет полумесяц. Друг сделает так, что луна заслонит солнце и останется виден только тонкий светящийся серп его полумесяца. А когда исчезнет и он, мир погрузится во тьму, ниспосланную Другом.

Волк благоговейно склонил голову.

– Да будет благословенна рука Друга.

Роун тоже уставился в пол, надеясь, что воин не спросит его о том, когда Друг успел поделиться с ним этой информацией. Волк уже собрался что-то сказать, как в дверном проеме показалась голова Лампи.

– Устройство работает.

– А то, которое отключает блокираторы?

– Оно такое маленькое, что умещается в ладони. Работу над Усмирителем, как мы договорились, они уже заканчивают.

– Ну что ж, – горя нетерпением, сказал Роун, – выступаем в поход завтра на заре. Проверим сразу оба устройства.

– Хорошо, – согласился Волк. – И будем молиться, чтобы гюнтеры на самом деле оказались такими умными, как считает твой адъютант.

* * *

От холодного зимнего воздуха пощипывало лицо. Роун скакал во главе несущегося навстречу солнцу небольшого отряда братьев, а рядом с ним держался брат Волк.

Услышав заливистый свист высланного в дозор воина, братья резко остановились.

– Один грузовик с Апогеем, девять клириков, из них шестеро конных, – сказал Волк. – Отлично.

Роун дал сигнал братьям с Усмирителем, а Волк приготовился к нападению на противника с трех сторон. Поднявшись на взгорок, братья галопом устремились к приближавшемуся грузовику. Уверенные в могуществе своего оружия, клирики даже не пытались сопротивляться скакавшим на них воинам. Двое синих мундиров налаживали Апогей. Но их смертельное оружие не действовало! Оба в полном недоумении беспомощно уставились друг на друга. Остальные попытались оказать братьям сопротивление, но было уже поздно – их без труда захватили в плен.

Волк попросил «пророка» держаться на расстоянии, но, когда одному из клириков удалось бежать, Роун понял, что не может оставаться в стороне. Если до Дария дойдет известие об Усмирителе, их преимущество может быть утрачено. Он бросился вдогонку за беглецом, настиг его, выбил из седла и сбросил с коня. К его удивлению, клирик, даже не взглянув на него, пустился наутек. Роун быстро догнал врага, спрыгнул прямо на него, сбил с ног и прижал к земле. Вынув из кармана кусок ткани, которую дала ему Энде, Роун прижал ее ко рту и носу извивавшегося под ним вояки.

Юноша притащил пленника к остальным захваченным клирикам, не обращая никакого внимания на осуждающий взгляд Волка, и включил свое устройство. Коробочка величиной с ладонь имела двойное назначение: во-первых, надо было стереть все воспоминания клириков о нападении братьев и, во-вторых, отключить их блокираторы в заранее установленное время – час солнечного затмения, указанный Доббсом.

Замешательство, охватившее клириков в радиусе действия Усмирителя, свидетельствовало о том, что, если они смогут переделать блокираторы, им удастся на некоторое время выводить врагов из строя и тем самым обеспечивать себе в решающий момент перевес сил. Роуну было нелегко убедить Волка, что взятых в плен клириков можно оставить в живых, но в итоге он настоял на своем – были все-таки некоторые преимущества, которыми мог воспользоваться лишь «пророк».