Текст книги "Тень Хранителя"

ПРОРОЧЕСТВО

В ГОРОДЕ, ГДЕ МЕНЬШЕ ВСЕГО НА ЭТО РАССЧИТЫВАЕШЬ, ТЫ НАЙДЕШЬ ИСТИННОГО ЗАЩИТНИКА ВЕРЫ.

ДНЕВНИК РОУНА РАЗЛУКИ

Какие будут распоряжения, пророк? Нам надо отсюда уходить? – Волк задавал вопросы настойчиво и вместе с тем почтительно.

– Мабатан сказала, что об этом месте им ничего не известно, – ответил Роун. – По крайней мере, не стало известно, пока она была связана с Кирой… Будьте предельно осмотрительны. Удвойте дозоры. Если нам придется отсюда уходить, мы должны быть полностью к этому готовы. На этот случай нам надо подыскать какую-нибудь другую базу.

– Будет сделано.

Это собрание и обсуждение самых важных подробностей и деталей отвлекало Роуна от мыслей, которые приводили юношу в отчаяние. Если Виллума разоблачили, что станется теперь со Стоув? Ему хотелось связаться с ней с помощью перстня, но он не решался – а вдруг он застанет сестру в самый неподходящий момент?

– Энде, тебе слово.

– Затмение произойдет через десять дней. Времени на то, чтобы вывести моих людей из Кальдеры, нам не хватит. Зимой для стариков и детей такое путешествие слишком опасно. Поэтому мы будем готовиться к осаде. Туда уже перевезли Аландру. Это единственное место, где ей может быть обеспечена безопасность… по крайней мере, в настоящее время.

Раньше Энде уже говорила с ним о ситуации, в которой оказалась Аландра. Ей требовалось окончательное подтверждение того, что целительницу нельзя приводить в сознание. Апсара поддерживали в ней жизнь, но она теплилась еле-еле. Энде должна была его предупредить, что если Аландра и сможет расстаться с обличьем гидры и вернуться в собственное тело, она, возможно, никогда не вернет себе былую силу и способности. Он мог быть совершенно уверен, что для нее сделано все возможное. Роун отогнал от себя тревожные мысли, поблагодарил Энде и вернулся к текущим делам.

– А ты что скажешь, Камьяр?

Не успел Камьяр раскрыть рот, как Волк заявил с явным недовольством:

– Кстати, сказитель, брат Жало ждал вчера прибытия нового пополнения, но оно так и не пришло.

К удивлению Роуна, Камьяр не стал отвечать в присущей ему витиеватой манере. Он просто кивнул и тяжело вздохнул.

– Жителей селений охватила какая-то странная апатия. Люди чем-то обессилены, у них пропали все цели в жизни. Они говорят, что их мечты и сновидения похитил демон. Причем блокираторов там ни у кого нет, Роун. Как же Дарий смог с ними такое сотворить?

Роун не представлял, как доходчиво объяснить то, что он уже знал, и в растерянности посмотрел на Энде.

– Дарий каким-то образом нашел возможность управлять Повелителем Теней, – ответила она, сначала бросив взгляд на Камьяра, потом на Волка.

Камьяр сильно побледнел, а Волк резко подался вперед.

– Это враг Друга! Непроглядная тьма, застилающая своей тенью солнце. Но, пророк, ты ведь сказал, что Друг рассеет тьму и солнце заблистает вновь.

Роун с удивлением посмотрел на воина. Неужели Повелитель Теней был врагом Друга? Почему бы тогда им не объединиться, чтобы вместе выступить против общего врага? Бог сказал Роуну, что они встретятся вновь, когда юноша вернется в Край Видений, чтобы разрушить Трон Дария. А Энде говорила, что, если они одержат верх над Дарием, им придется сражаться с тем чудовищем, которое он питает. Для чего же тогда надо убивать Друга? Почему…

Камьяр коснулся его руки, и Роун вздрогнул.

– Извините меня, я… – смущенно обратился он к собравшимся.

– Не надо ничего объяснять, – Камьяр резко встал из-за стола и махнул в сторону Межан, которая нетерпеливо ждала его в дверях. – Сказители отправляются в Город, Роун. Прощайте.

– Береги себя, друг.

Они тепло обнялись.

– Действуй решительно, Роун из Негасимого Света, и пусть ветер дует в твои паруса.

Вдруг у Роуна закружилась голова. Он по спирали поднимался к вершине Большого Дупла, а потом будто сквозь оседающую после взрыва скалы дымку каменной пыли увидел, что кто-то смотрит на него удивленно и хмуро.

– Камьяр? – прошептал он и упал в обморок.

КАК ТОЛЬКО РОУН ВОЗНИКАЕТ ПЕРЕД СТОУВ, ОНА СЖИМАЕТ ЕГО РУКУ, И РАЗГОВОР С КЕРИНОМ ПЕРЕНОСИТСЯ В ЕГО СОЗНАНИЕ.

«КИРА ЖИВА?»

«ЕСЛИ ВЕРИТЬ КЕРИНУ. НО НИКТО НЕ ЗНАЕТ, СКОЛЬКО ОНА ЕЩЕ ПРОТЯНЕТ».

«А КАК ПОНИМАТЬ ЭТО ЕГО ВЫРАЖЕНИЕ: „ПОД КРАТЕРАМИ ДВУХ СТОРОН ЛУНЫ“? ГДЕ ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ?»

«МЫ НЕ ЗНАЕМ. ОЧЕВИДНО, ЭТО ЧАСТЬ ИСПЫТАНИЯ: ТЫ ДОЛЖЕН БУДЕШЬ ЕЕ НАЙТИ И ОСВОБОДИТЬ, КАК ГЛАСИТ ТА ЧАСТЬ ПРОРОЧЕСТВА, О КОТОРОЙ КЕРИН НАМ НИЧЕГО НЕ СКАЗАЛ».

КАКОЕ-ТО ВРЕМЯ ОНИ СТОЯТ В МОЛЧАНИИ.

«ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ ЛОВУШКОЙ».

«ЗНАЮ, БРАТ. КЕРИН ДЕРЖИТ НАС ПОД ПОСТОЯННЫМ НАБЛЮДЕНИЕМ, ПОЭТОМУ ВИЛЛУМ НЕ МОЖЕТ СВЯЗАТЬСЯ С ГЮНТЕРАМИ. МЫ НАДЕЕМСЯ, ЧТО ТЫ СМОЖЕШЬ ВОВРЕМЯ РАЗОБРАТЬСЯ С ЭТИМ ПРОРОЧЕСТВОМ».

ПРИЛОЖИВ РУКУ К СЕРДЦУ БРАТА, ОНА УЛЫБАЕТСЯ.

«Я ЗНАЮ, ТЫ СПРАВИШЬСЯ, РОУН. Я УВЕРЕНА В ЭТОМ. ПРОРОЧЕСТВА НИКОГДА НЕ ЛГУТ, ВЕДЬ ТАК?»

Камьяр тряс его за плечо.

– Роун! Роун! Что с тобой? Что случилось?

Роун поднялся с пола и спросил:

– Камьяр, ты слышал когда-нибудь пророчество, в котором есть такие слова: «Под кратерами двух сторон Луны»?

Но ответила на его вопрос Энде:

– «Вазя с тремя певцами на каждой ладони их проведет…»

Перебив ее, Камьяр сказал:

– Да, оно и дальше продолжается в том же духе. Роун, это одно из самых мутных пророчеств, вызывающих жаркие споры. Когда я встретил Лампи, у меня на этот счет возникла собственная теория.

– Расскажи мне! Киру освободили, и это пророчество может помочь нам ее найти. Для нас это вопрос жизни и смерти.

* * *

Лампи еле сдерживал негодование.

– Энде считает, что уже сама по себе перевозка может стоить ей жизни. Мабатан очень слаба, Роун. Но она все слышала и настаивает на этом. Кроме того, каждый раз, когда мы отключаем Усмиритель… она как будто умирает. Роун, если Кира погибнет, а Мабатан…

– Ты веришь в пророчества?

– Что?

– Веришь или нет?

Лампи смотрел на друга в растерянности.

– Ты веришь в существование Края Видений? В магическую силу сверчков? В то, что Дария можно одолеть? В то, что именно мне предначертано это сделать? Что ты был обречен стать моим другом? Лампи, ты веришь в пророчества или нет?

Глаза Лампи слегка покраснели, но он не мигая продолжал смотреть прямо в лицо Роуна. – Да.

Роун вздохнул.

– Значит, мы должны это сделать.

* * *

Трое всадников на двух конях галопом скакали по границе Дальних Земель и заброшенных полей Пустоши.

– Есть какие-нибудь изменения? – крикнул Роун.

Мабатан с трудом склонилась к Лампи, и тот пригнул голову, чтобы лучше разобрать ее слова, и еще крепче обнял ее, чтоб она не упала. Они скакали вместе, и это замедляло скорость движения, но, учитывая ее состояние, другого выхода просто не было.

– Она говорит, что мы приближаемся. Это жутковатое место сразу вон за той грядой холмов.

– Нам надо спешиться?

Лампи снова склонился к Мабатан, его ухо коснулось щеки девушки.

– Она говорит, что не надо. Там стоит машина. Но ей кажется, что внутри никого нет – только клирик и Кира. У него в руках клетка с двумя птицами – одной белой, другой черной.

* * *

Когда они достигли вершины холма, полосы красного света прорезали небо, будто след острых когтей на гноящейся ране. Клирик терпеливо ждал, клетка с птицами стояла рядом. На широком гладком камне лежала Кира. Руки и ноги ее были связаны.

У Роуна ком подкатил к горлу. Слишком тяжело было смотреть на сломленное тело, и потому он поднял глаза на луну, зависшую в восточной части горизонта, а потом спешился.

Лампи бережно передал ему на руки Мабатан. Она прижалась головой к его плечу, тяжело дыша, еле сдерживая душившие ее рыдания. Когда она наконец пришла в себя, Роун прошептал:

– Как только лунный свет падет на Киру.

Все трое стояли рядом, глядя, как лунные лучи неспешно перемещались через долину. Через какое-то время они достигли камня, на котором покоилась Кира.

Мабатан вытянула руки, и на ладонь каждой вспрыгнуло по три белых сверчка. Глядя в землю, она с предельной осторожностью направилась к камню. Роун понимал, какого труда ей стоило держаться прямо, с какой мучительной болью давался ей каждый шаг. Состояние Киры было столь жутким, что видеть это было невыносимо, и Роун рассвирепел.

Мабатан прошла мимо клирика и приблизилась к Кире, стараясь не встретиться с ней глазами. Как только она оказалась рядом с изувеченной женщиной, сидевшие у нее на ладонях сверчки затянули свою стрекочущую песню.

Роун положил руку на плечо Лампи и шепнул ему:

– Иди.

Лампи решительно направился к Кире. Подойдя к ней, он встал так, чтобы свет луны падал прямо на него. Лунные лучи отражались от его изъеденного шрамами лица, на удивление точно передавая картину изборожденного кратерами лика луны.

Сжимая в руке меч-секач, Роун бросился следом за другом. Его белый сверчок вылез из кармана, устроился у него на плече и стал сверчать в тон своим собратьям. Роун аккуратно разрезал путы, которыми были связаны руки и ноги Киры, нараспев произнося слова, которым научил его Камьяр:

– Мы идем сокрытым тенью путем величия. Но когда тень пройдет, нас благословит блеск солнечных лучей.

С этими словами он осторожно поднял искалеченное тело Киры. Мабатан и Лампи стояли рядом с ним.

Клирик открыл клетку. Когда все трое достигли вершины холма, Роун обернулся и увидел, как человек в синем мундире поднял руку и выпустил на свободу белую птицу, которая взвилась в небо.

* * *

Ожидание всегда было для Стоув тяжелым испытанием. Ей хотелось разработать какой-нибудь план убийства Дария прямо теперь, пока не стало слишком поздно. А Виллум все время твердил, что надо довериться Роуну. Получалось – опять двадцать пять, значит, снова надо ждать.

– Кира еще жива?

– Пока жива.

Она задавала ему этот вопрос уже, наверное, в сотый раз. Виллум сказал, что, если что-то случится с Роуном, она узнает об этом сама.

– А если что-нибудь случится с тобой, я тоже об этом узнаю? – поинтересовалась девочка.

– Те, кого связывают узы крови и любви, могут это почувствовать, – сказал он. – Поэтому ответить на свой вопрос можешь только ты сама. – Интересно, а он что-нибудь почувствует, если умрет она? Девочка знала заранее, что этот вопрос не требует ответа, но Виллум улыбнулся и прошептал: – Да, я об этом узнаю.

Он закрыл лицо руками. Стоув почувствовала, что он измотан до предела. Виллум не спал и не ел с тех пор, как клирики схватили Киру. Девочка хотела успокоить его, но вместо этого взяла со стола корзину с фруктами и поставила рядом с ним.

– Кушай. Тебе надо поесть.

Когда в комнату вошел Керин, Виллум уже почти пришел в норму. Владыка осмотрительно запер за собой дверь и пригасил освещение. Потом прошел в центр помещения и включил свой приборчик в небольшой коробочке. Он пребывал в крайнем возбуждении, глаза его бегали из стороны в сторону, вокруг головы вихрилось и пульсировало интенсивное пурпурное сияние. Он стремительно подскочил к ним и обнажил длинный острый стилет. Девочка чуть не закричала, но Виллум предостерегающе коснулся ее руки.

Керин распахнул мантию и провел стилетом по груди – из легкого надреза засочилась кровь. Он положил страшное оружие перед ними и опустился на колени.

– Стоув из Негасимого Света, Виллум из племени апсара, пророчества наконец начали сбываться. Этот надрез на груди я сделал в знак того, что считаю себя твоим преданным слугой. Прости мне мои сомнения.

Стоув смотрела не него во все глаза, раскрыв от изумления рот.

– Ты прощен, – спокойно произнес Виллум.

– Десятки лет я втайне молился, чтобы настал этот день. И вот теперь он пришел.

– Но ведь ты – самый доверенный советник Архиепископа, – выпалила Стоув. Виллум вздохнул. Неужели он рассказывал ей об этом именно в тот момент, когда она его не слушала?

– Я служу лишь пророчествам.

– Сколько у нас есть времени до того, как Дарий запустит Трон в действие?

Виллум решил поймать Керина на слове. Керин. Владыка Внушения. Власть его уступала лишь власти Дария. Могли ли они и в самом деле ему доверять? Сам Архиепископ временами опасался его могущества… но, возможно, совсем по другим причинам.

– Он уже объявил о запуске Трона. Накануне этого события должны будут собраться все Владыки. Встреча должна состояться через восемь дней.

– Владыка Керин, – Виллум сделал жест, позволявший мужчине подняться с колен, – я полагаю, что он собирается принести в жертву тебя и твоих коллег.

ПОДГОТОВКА К ЗАТМЕНИЮ

ТЕБЕ ГОВОРИЛИ: ТЕБЯ НЕ ЗАБЫЛИ,

НО ПАМЯТНИК ЭТОТ ИЗРЯДНО СМЕРДИТ.

ДА, ОН БЛЕСТЯЩИЙ, НО НЕ НАСТОЯЩИЙ:

НЕ ВСЕ ВЕДЬ ТО ЗОЛОТО, ЧТО БЛЕСТИТ.

ПРЕДАНИЯ СКАЗИТЕЛЕЙ

НИ РОУН, НИ СТОУВ НЕ ЗАМЕЧАЮТ ПАДАЮЩИХ СВЕРХУ КАМНЕЙ. ОНИ ОЖИВЛЕНЫ, ВОЗДУХ ВОКРУГ НИХ КАЖЕТСЯ НАЭЛЕКТРИЗОВАННЫМ. РОУН С СОМНЕНИЕМ ПОКАЧИВАЕТ ГОЛОВОЙ.

– Я ВСЕГДА НЕНАВИДЕЛ ПРОРОЧЕСТВА. МНЕ КАЖЕТСЯ, ОНИ МЕНЯ СЛОВНО ЗАГОНЯЮТ В ПЯТЫЙ УГОЛ.

– А Я ВООБЩЕ НИКОГДА НЕ ОБРАЩАЛА НА НИХ ВНИМАНИЯ. А МОЖЕТ, И НАДО БЫЛО? НО НАМ, РОУН, В ДЕТСТВЕ О НИХ НИЧЕГО НЕ ГОВОРИЛИ. А КЕРИН ВСЕ О НИХ ЗНАЛ. МНЕ ОН БЫЛ ИЗВЕСТЕН ТОЛЬКО КАК ВЛАДЫКА ВНУШЕНИЯ, ХОТЯ САМ ОТНОСИЛСЯ К СВОЕМУ ЗВАНИЮ ГОРАЗДО БОЛЕЕ СЕРЬЕЗНО.

– ЗАЩИТНИК ВЕРЫ, – РОУН НЕ МОЖЕТ СДЕРЖАТЬ НАСМЕШЛИВОЙ НОТКИ В ГОЛОСЕ.

– ОН СПАС КИРУ.

– ЕДВА ЛИ. ОНИ С НЕЙ ТАКОЕ СОТВОРИЛИ, ЧТО ДУМАТЬ ОБ ЭТОМ СТРАШНО. ОН НЕ ДОЛЖЕН БЫЛ ДОПУСТИТЬ, ЧТОБ ДЕЛО ЗАШЛО ТАК ДАЛЕКО…

– МЫ ТОЧНО НЕ ЗНАЕМ, ЧТО ТАМ ПРОИЗОШЛО, РОУН. САМ ОН, КОНЕЧНО, ОЧЕНЬ ОПАСЕН, НО ВИЛЛУМ ГОВОРИТ, ЧТО ЕМУ МОЖНО ДОВЕРЯТЬ. ПОКА. КЛИРИКИ СДЕЛАЮТ ВСЕ, ЧТО ОН ИМ ПРИКАЖЕТ… КРОМЕ ПОДРАЗДЕЛЕНИЙ ЛИЧНОЙ ОХРАНЫ ДАРИЯ. ОНИ ПОДЧИНЯЮТСЯ ТОЛЬКО ПРИКАЗАМ ХРАНИТЕЛЯ. НО ВСЕ ЭТО ТОЛЬКО НАШИ ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ. ВИЛЛУМ ДУМАЕТ, ЧТО ЭТО МОГЛО БЫ НАМ ПОМОЧЬ.

– ТОЛЬКО ПОЙМИ МЕНЯ ПРАВИЛЬНО, САМ ПО СЕБЕ ПЛАН ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ. ЧЕМ МЕНЬШЕ КЛИРИКОВ ВСТРЕТЯТ ВОЛКА У ВОРОТ, ТЕМ ЛУЧШЕ. ПРОСТО ОЧЕНЬ ТРУДНО ЕМУ ДОВЕРИТЬСЯ.

– ВИЛЛУМ ГОВОРИТ, ТАМ НЕПЛОХОЕ МЕСТО ДЛЯ ЗАСАДЫ, НО, ЕСЛИ ЧТО-ТО ПОЙДЕТ НЕ ТАК, УНОСИТЕ НОГИ. И ТУТ ЖЕ ДАЙ МНЕ ОБ ЭТОМ ЗНАТЬ. ЕСЛИ НАС СОБИРАЮТСЯ ПРОВЕСТИ, МЫ ИЗМЕНИМ НАШИ ПЛАНЫ. – СТОУВ БЕРЕТ РОУНА ЗА РУКУ. – ЧТО-ТО СЛУЧИЛОСЬ. МНЕ НАДО ИДТИ. ТАК ТЫ СОГЛАСЕН?

– ДА. СТОУВ…

– Я БУДУ ОЧЕНЬ ОСТОРОЖНА. Я ПОЧТИ УВЕРЕНА, ЧТО ДАРИЙ ЗАТЕВАЕТ ЧТО-ТО НА ВЕРШИНЕ ПИРАМИДЫ. ТЕБЕ ТОЛЬКО НАДО БУДЕТ НАЙТИ ВОЗМОЖНОСТЬ ТУДА ПОПАСТЬ.

– А ЧТО, ЕСЛИ…

– ЧТО БЫ НИ СЛУЧИЛОСЬ, Я ЕГО ТАМ ДОСТАНУ.

ОБЕЩАЮ ТЕБЕ. ОБО МНЕ НЕ БЕСПОКОЙСЯ!

РОУН СМОТРИТ, КАК СЕСТРА РАСТВОРЯЕТСЯ ВДАЛИ, ДУМАЯ О ТОМ, ЧТО ОН МОЖЕТ ДЛЯ НЕЕ СДЕЛАТЬ. КОГДА-ТО ОНА БЫЛА НУЖНА ДАРИЮ; ТЕПЕРЬ ЕЕ ЖИЗНЬ ЦЕННОСТИ ДЛЯ СТАРЕЙШЕГО НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТ. СЛЕДУЮЩАЯ НЕДЕЛЯ МОЖЕТ СТАТЬ ДЛЯ СТОУВ САМОЙ ОПАСНОЙ В ЖИЗНИ… А ОН С НЕЙ ДАЖЕ НЕ ПРОСТИЛСЯ.

* * *

Академия бурлила в ожидании предстоящих событий. Братья уже развернули свои силы в ущелье, но апсара все еще проверяли оружие и припасы, готовясь к походу на Город. Роун с волнением думал о том, что пора двигаться в путь, но до этого ему еще предстояло одно дело – перед уходом Алджи просил его к нему заглянуть.

Когда Роун вошел в кабинет престарелого гюнтера, тот сидел за столом, склонившись над дневником Роуна Разлуки и что-то бормотал себе под нос. Юноша сел напротив и тихонько положил руку на стол, чтобы Алджи ее заметил.

Раздраженно вздохнув, старик медленно поднял голову, но когда увидел Роуна, расплылся в улыбке.

– Ну вот ты наконец и пожаловал! Все у меня так медленно теперь получается с тех пор, как Гвендолин…

– Знаю.

– Там был один отрывок, над которым она работала, он казался ей очень важным. Я только что закончил его перевод и подумал, что тебе надо с ним перед уходом ознакомиться. – Старик склонил голову к самой бумаге, чуть не касаясь ее носом. – Чтобы одержать над Дарием победу, ты, Роун из Негасимого Света, не должен стоять один против темнеющего неба. Один – ты никто. Тебе надлежит путешествовать с другом. – Алджи покачал головой. – Ты не знаешь, что бы это могло означать?

Роун улыбнулся.

– А не может там быть написано не «с другом», а «с друзьями»?

– Знаешь, Роун из Негасимого Света, пожалуй, ты прав. Ошибся я, должно быть. – Старый гюнтер печально покачал головой.

– Алджи, я пошутил. «С другом» или «с друзьями» – значения не имеет. Ты отлично поработал. Я никогда не смогу тебя достойно за это отблагодарить.

– Нет, нет, Роун из Негасимого Света, тебе не за что меня благодарить. – Алджи встал и неловко похлопал его по плечу. – Только возвращайся, пожалуйста. Возвращайся обратно.

* * *

Киру и Энде окружили воительницы. На руки Киры были наложены тяжелые шины, но это не мешало ей оживленно спорить с Энде.

– Это не твое место!

– Неужели? Или ты собираешься разить врага вот этим? – Энде хмуро взглянула на переломанные руки внучки.

– Пусть Дай, Петра или Вит… любая из них вполне способна…

– Я сама поведу апсара на Город. Ты не можешь мне в этом отказать.

– Ты передала мне командование, и я говорю тебе – нет! – Сделав решительный жест, Кира согнулась от жгучей боли.

К ней тут же подскочил Отар и умоляюще посмотрел на Лампи и Роуна.

– У нее же множественные переломы!

– Если она вдруг подцепит инфекцию, дело кончится ампутацией, – добавил Имин, встав рядом с ними.

Кира будто сжалась, глаза светились мольбой.

– Бабушка, пожалуйста, не уходи.

– Ты знаешь, я должна это сделать. – Энде опустилась перед внучкой на колени. – Они еще к этому не готовы, а я буду знать, что моя жизнь не потеряна даром. Кира, – подняв руку, Энде ласково коснулась щеки внучки. – Все они мне как дочери. Я должна сделать все, чтобы их сберечь. Я не вернусь, Кира. Молчи и слушай. Я это знаю. Но я ухожу с миром в душе, уверенная, что, когда все кончится, апсара будут идти дальше под твоим руководством. Мое время настало, Кира. Пожалуйста, дай мне уйти спокойно.

Кира не хотела сдаваться, но последний порыв истощил все ее силы. Она просто склонила голову и глубоко вздохнула, не находя в себе сил посмотреть бабушке в лицо.

– Все ждут тебя, Энде, – мягко сказал Роун.

Предводительница апсара кивнула ему, сдерживая обуревавшие ее чувства. Когда она отошла в сторонку, Роун присел на корточки рядом с Кирой и сказал:

– Мне бы очень хотелось, чтобы ты там тоже была.

Кира на него даже не взглянула. Голова ее склонилась еще ниже, рыжие волосы свесились вниз, обнажив шею со страшной раной в том месте, где помещался блокиратор.

Заметив на себе взгляд Роуна, Кира резко отклонилась и чуть не упала.

– Боюсь, мне… мне кажется, я не в состоянии передвигаться.

Роун подал знак Имину.

– Наш доктор хочет сделать тебе подарок. Правда, он не поможет тебе подниматься и спускаться по лестницам…

– Это, конечно, совсем не то, что можно достать в Городе, – не преминул вставить словечко Отар, когда Имин вкатил в комнату кресло-каталку, – но в любом случае это лучше, чем ничего.

– Спасибо тебе, – сказала Кира, но, подавшись вперед, вскрикнула от боли.

Роун хотел заглянуть ей в глаза, но она избегала его взгляда.

– Можно я тебе помогу? – робко спросил он.

Апсара медлила с ответом, и у него мелькнула мысль, что он нанес ей непростительное оскорбление. И тут она совсем тихо прошептала:

– Будь так добр.

Он осторожно обнял ее за талию и усадил в самодельное кресло. Она настолько исхудала, что ему показалось, будто он держит бесплотный дух. Кира прошептала:

– Прости меня, Роун. Мне очень жаль. Извини меня.

Роун глубоко вздохнул и нежно отер слезинку, катившуюся у нее по щеке.

– Кира, у меня нет таких слов, чтобы выразить тебе свою благодарность. Но главное – ты жива, ты здесь, с нами, и вклад твой в наше общее дело неоценим. Спасибо тебе. Мы все благодарны тебе за это.

Кира подняла голову, взглянула ему в глаза и улыбнулась.

– Иди, со мной здесь все будет в порядке. – Но когда он встал, Кира заметила: – Святой был прав в отношении тебя, Роун из Негасимого Света. Ты станешь великим руководителем.

– Твои слова – честь для меня, Кира из племени апсара.

Поклонившись, он спрятал свою печаль и вышел.

* * *

Роун обвел взглядом всех собравшихся в комнате.

– Сигналом к выступлению для нас будет служить начало затмения. Хроши предложили нам свои подземные пути передвижения. Сказители, как вы знаете, ими уже воспользовались и теперь разыгрывают перед жителями Города свои представления. Лампи, какие у тебя для нас новости?

– Миза уже выслала своих соплеменников, которые будут нас сопровождать. Они прибудут в течение часа. Энде распределила отряды апсара по каждой цели, и вместе с гюнтерами она будет координировать их деятельность, – Лампи выдержал паузу, потом пристально посмотрел на Роуна. – Необходимо обсудить, что мы будем делать, если случится худшее и наши планы не осуществятся. Если мы не сможем одержать победу над Городом.

Не успел Роун ответить, что такого быть не может, как Энде заявила:

– Твой адъютант прав. Планировать наступление без учета возможной угрозы со стороны Владык безрассудно.

– Если с Дарием будет покончено, – ответил Роун, – это не составит проблемы.

– Именно об этом мы и ведем речь.

– Вам понадобится сделать какой-нибудь беспроигрышный ход, чтобы наверняка обеспечить победу, – очень тихо сказала Кира, но при звуке ее голоса все смолкли и прислушались. – Что-то такое, что наверняка обеспечило бы уничтожение Владык.

Взглянув на Киру, Номер Пятьдесят Один даже рот раскрыл от изумления.

– Но… чтобы это сделать, вам придется вывести из строя Пирамиду.

Кира спокойно взглянула на него и просто спросила:

– Как?

Все ждали. Гюнтер внимательно разглядывал собственные руки. Роун понимал, перед какой он оказался дилеммой – гюнтеры твердо и последовательно отказывались от непосредственного участия в любом насилии, но это не предотвратило ни их преследования в Городе, ни гибель Гвендолин. Пятьдесят Первый вынул из кармана небольшую тряпочку и тщательно протер очки.

– Этого я вам сказать не могу. Пирамида строилась на века. Ее центральная колонна уходит глубоко под землю, создавая опору для всей конструкции. – Он надел очки. – А теперь, с вашего позволения, мне нужно пойти еще немного поработать с Усмирителем, чтобы к прибытию хроши все было готово.

Как только гюнтер ушел, Лампи сказал:

– Значит, нам придется разрушить центральную колонну.

– Заложить взрывчатку сверху донизу, – согласилась Кира. – Но сам взрыв придется производить вручную кому-то, кто будет находиться в стратегически подходящем месте, где можно определить, в какой момент надо произвести взрыв.

– Это сделаю я, – порывисто заявил Лампи и, не дав Роуну возразить, довел свою мысль до конца: – Я – твой адъютант и потому должен это сделать.

– Я пойду вместе с Лампи. – Мабатан произнесла эти слова со спокойной решимостью, как будто в них заключалось единственное разумное и естественное решение проблемы. – Если все остальное сорвется, с ним должен быть кто-то на случай возможного нападения. Кто-то, кто даст ему необходимое время, чтобы он смог обеспечить разрушение Пирамиды.

Энде взяла девушку за руку.

– Мабатан, я пошлю с ним кого-нибудь из моих воительниц. Они лучше подготовлены для такой…

– Это ее решение. – Кира не смотрела на Энде, она не сводила глаз с Мабатан. – Самое малое, что ты можешь сделать, это отнестись к нему с уважением.

В воцарившейся напряженной тишине Роун взволнованно переводил взгляд с Лампи на Мабатан, с ужасом думая, что может потерять их обоих.

Будто прочитав его мысли, в наступившей тишине Мабатан спокойно сказала:

– Если наступит такой момент, когда мы должны будем это сделать, я все равно не смогу жить в том будущем, которое будет нам уготовано.

Роун даже думать не хотел о том, что она имела в виду. Синяки и отеки у нее на лице почти совсем прошли, ни в глазах, ни в голосе не было и намека на какие-то затаенные обвинения или обиду. В ее словах звучала холодная решимость, схожая с той, какую он подметил у Стоув, – как будто что-то в ней надломилось, и надломилось навсегда.

– Пророк, нам надо возвращаться к текущим делам.

Роун отвел взгляд от Мабатан и кивнул. Сделав над собой немалое усилие, он совладал со своими чувствами и посмотрел на брата Волка.

– Существует опасность, что Керин хочет заманить нас в ловушку. Сестра сказала мне, что он может послать против нас целую дивизию клириков.

Военачальник братьев выдержал паузу, молча глядя в лицо Роуна. К удивлению юноши, именно в этот момент к нему вернулось недавнее ощущение, что его внутренняя энергия вновь сосредоточена на предстоявшей битве.

Поняв, что с Роуном произошло именно то, на что он и рассчитывал, Волк продолжил:

– Врачи уже подготовили необходимые средства, по планам, представленным Мабатан, гюнтеры сделали трубки для стрельбы отравленными стрелами. Брат Жало с отрядом наших воинов готовят место для предстоящего сражения. Тем не менее, – нахмурился брат Волк, – с твоего позволения, пророк, хочу тебя спросить: Наша Стоув вполне уверена в достоверности этой информации?

– Думаю, брат Волк, вера и в Городе является могучей силой.

Роун оглядел всех сидевших за столом, ожидая дальнейших вопросов, но их не последовало. Несколько следующих дней должны были решить их будущее, и вполне могло так случиться, что в тот момент они в последний раз видели друг друга. И все равно, все они должны были верить в свою победу.

Поэтому он тепло улыбнулся и с глубокой убежденностью произнес:

– Мы все вновь встретимся тогда, когда солнце вернется на небо.

* * *

Обычно прямые брови Хранителя Города заметно изогнулись. Стоув понятия не имела, зачем он ее вызвал, но какова бы ни была причина этого, встреча не сулила ничего хорошего – Старейший с напускным смирением склонил голову, а это всегда предвещало надвигавшуюся грозу.

– Я намерен объявить о твоей коронации, – сказал он.

Стоув не пришлось притворяться – изумление ее было подлинным.

– Разве я не обещал тебе этого, любовь моя? Меня утомляет этот мир, я устал от амбиций и интриг. Ты молода, тебя все любят, и ты уже готова принять от меня бразды правления.

– Отец, – сдавленно хмыкнула Стоув, но тут же осеклась под его взглядом, в котором сверкнул гнев. – Это же несерьезно.

Ее охватило странное волнение, но разве оно было неуместно?

– Дочь моя, я слишком хорошо тебя знаю. Даже не пытайся отрицать, что не мечтала об этом моменте. Не утомляй меня своими церемонными возражениями.

– Но, отец, как же ты решился пойти на такой шаг во время всех этих беспорядков?

С чего, интересно, он взял, что она с нетерпением ждала этого момента? Неужели Керин ему что-то нашептал? Или Кордан намекнул?

Ярость Дария окатила ее как расплавленный металл.

– Ты осмеливаешься подвергать сомнению мои решения?

– Нет, Старейший, но твой опыт…

Веки Дария были почти сомкнуты, но, несмотря на это, он цепко следил за выражением ее лица.

– Если у тебя нет желания воспользоваться этой привилегией, видимо, мне придется выбрать кого-то другого.

– Отец…

– Так ты принимаешь мое предложение?

В глазах его возникла светящаяся сине-зеленая дымка и медленно поползла в ее направлении.

– Конечно, отец, принимаю, если ты так хочешь.

– Значит, коронация состоится. Через два дня я запущу в действие мой Трон Края Видений, и после этого ты займешь мое место в центре Пирамиды.

– К кому я смогу обратиться за помощью, отец? Кому мне можно доверять?

Она очень надеялась, что Виллум принесет ей хорошие новости, когда вернется. Если все будет идти по плану, о лучшем сроке и мечтать было невозможно.

– Ты ведь сама знаешь ответ на этот вопрос, дочь моя: доверять нельзя никому. В какую бы сторону я ни посмотрел, всюду вижу, как они точат свои ножи. Глотки готовы друг другу перегрызть в борьбе за должности и привилегии. Ты должна сделать так, чтобы они грызли друг друга в междоусобной борьбе. Только так эти дураки не заметят истинной угрозы.

– А что это за угроза, отец?

Дарий смотрел мимо нее невидящим взглядом.

– Отец…

Его блуждающий взгляд словно неохотно остановился на ней.

– Что, моя крошка?

– В чем состоит истинная опасность, отец?

– Прости, дочь моя, постоянно я витаю в облаках. Теперь ты понимаешь, почему пришло время мне все оставить на тебя.

– Отец…

Дарий встал и чмокнул Стоув в лоб высохшими губами.

– Скоро ты об этом узнаешь, моя любовь. – Отвернувшись от нее, он крикнул невидимому клирику, стоявшему за дверью: – Войди!

Дверь распахнулась, и клирик низко ему поклонился.

– Все сделано, Старейший.

Губы Дария чуть скривились в улыбке.

– Ясно. Прием был оказан хороший?

– Пока мы здесь говорим, Архиепископ, Потерянные молятся на него. Их там многие сотни, если не тысячи.

– Можешь идти. – Дарий махнул клирику рукой, причем этот его жест выглядел чуть ли не приветливо. – Мы воздвигли новый памятник, дочь моя, в честь твоей коронации. Он изваян из чистого серебра, и на нем выгравирован твой образ.

– Памятник? – ошарашенно спросила Стоув. Что было у Дария на уме? – Для Потерянных?

– Вот именно. Они там голодают, бедные, это укрепит их дух. А теперь следует позаботиться о твоем гардеробе. Я взял на себя смелость… – Внезапно Дарий взглянул ей под ноги и нахмурился. Потирая крылышки, там завел свою песню белый сверчок. – Вот паразит! Уже второй за сегодняшний день, – злобно прошипел он, подошел к ней так близко, что щека ее коснулась его мантии, и раздавил сверчка каблуком.

* * *

Пока Стоув была с Хранителем, Виллум втайне двигался в направлении гетто Потерянных. План Керина состоял в том, чтобы отвлечь значительные силы клириков, направив их сражаться в Дальние Земли. Этот план возымел подобающий эффект: численность клириков в Городе значительно снизилась, и теперь апсара будет значительно легче незамеченными проникнуть в Город. Виллум тем временем шел к месту скопления массы народа.

Охваченные религиозным экстазом люди поклонялись огромному серебряному цилиндру в двадцать футов высотой. На его поверхности был выгравирован портрет Нашей Стоув с поднятой рукой, пальцы сложены в жесте благословения. Памятник выглядел необычно – Виллум сразу же понял, что на самом деле это был Апогей. Ему захотелось подойти поближе, но по периметру его плотным кольцом окружали клирики, готовые действовать по первому сигналу, если ситуация вышла бы из-под контроля, Виллум же совсем не хотел, чтобы кто-то его здесь узнал.

Проскользнув мимо толпы в небольшой переулок, он ускорил шаг и вскоре подошел к обветшалой стене, с которой давно обсыпалась штукатурка. Пройдя за нее в небольшой дворик, он остановился около кубического строения без окон и набрал на стене сложную комбинацию. Небольшая дверца отъехала в сторону, и Виллум вошел внутрь.

Там его встретил гюнтер Номер Шесть.

– Твои друзья, Виллум, прибудут с минуты на минуту.

Пол, на котором они стояли, стал опускаться вниз.

– Мы очень благодарны тебе за сотрудничество…

– Ты знаешь, что ловцы видений отняли жизнь у Семьдесят Девятой?

– У Семьдесят Девятой? – Он вспомнил ее лицо, когда видел девушку в последний раз, ее гордый взгляд, несмотря на слезы, когда в тот памятный день ее оскорбили на площади.