Текст книги "На чёрных крыльях феникс"

Глава 17

Когда я успела заснуть? М-да, пить что-то из рук отравителя – это дело, конечно, рисковое. Сквозь ткань я заметила деревянный пол и узоры солнечных лучей на нём. Стянула повязку. О, зрение вернулось. Не слишком ли рано? Я, прищурившись, с удовольствием посмотрела в окно. В прямоугольном окне через бумагу чханхочжи я видела тень ветви дерева. Наконец-то нормальный мир вернулся! Лепестки дрожали на ветру. Я поднялась, чувствуя удивительную бодрость в теле. Что за отварчик дал мне дедуля Бо Нгаи? Он бодрит лучше энергетиков, я бы рецептик в свой мир захватила. Как только я поднялась, за дверью выросла тень и в комнату вошёл старый лекарь. У него были кустистые брови, делавшие его похожим на филина. Глаза были несимметричные – под одним толстая родинка. Усы, квадратная борода и проплешина на голове. Взгляд был чисто врачебный: беспристрастный, сканирующий, недовольный. Я поклонилась, приветствуя лекаря.

– Зрение вернулось. Хорошо. Я как раз приготовил кадку для Нам Гоын. И ты ступай.

Я молча проследовала за Бо Нгаи. Ханок, в котором он жил, был довольно простым и неказистым чогачип – дом с соломенной крышей. Но всюду, куда можно было бросить взгляд, были травы, корешки, свёртки… Гора находилась на юго-востоке страны, так что дома здесь были преимущественно Г-образной формы. Рядом с комнатой, где я проснулась, была ещё одна комната пошире. Там кухня совмещалась с рабочим местом лекаря. Следующая комната, должно быть, была спальней хозяина, ещё одна – наверное, гостиная, а дальше уже угол. Бо Нгаи привёл меня к одному из концов чогачип, где располагалась так называемая ванная комната.

– Гоын, – крикнул старик у двери, – я тебе подругу привёл.

Больше не сказав ни слова, Бо Нгаи развернулся и ушёл обратно. Хах, может, все Змеи сговорчивостью не отличаются? Бумажная дверь скользнула в сторону, и передо мной предстала девушка с высоким хвостом чёрных волос. У неё было широкое лицо и длинные узкие глаза. Где-то я её уже видела… А, точно! Нам Гоын – это девушка, влюблённая в Минхо. Во время эпизодов в ордене Змеи она слегка пораздражала своими выходками, а потом рассердила Минхо и пропала. Ну, подружками мы уж точно не будем, Бо Нгаи.

– А, это тебя привёл Минхо? Как звать?

– Суа.

– Я – Гоын. Проходи.

В комнате витал пар. Пахло цветочными маслами и мокрым деревом. Это здесь моются? Не знаю, чего я ожидала, но эта кадка была размером с королевский хамджибак. То есть это была реально большая ванна из бревна, в которой можно было уместиться сидя. Судя по пару, вода в этом хамджибаке была горячей. На полу стояли вёдра с холодной водой. Я застала Гоын, когда она бросала лепестки розы в воду. На девушке было лишь льняное платьишко. Прямо в нём она залезла в воду. А? Здесь моются, не раздеваясь до конца? Я же не совершила ничего постыдного на реке? Ладно-ладно. В таком скромном доме и такая кадка… Я решила полюбопытствовать.

– Конечно, – гордо ответила Гоын, – у господина Бо Нгаи принимают лечебные процедуры, а не абы какие. Сюда пускают только тех, кому господин Бо Нгаи прописал для здоровья.

– От чего же лечит роза? – не удержалась я.

Нам Гоын брызнула себе на ключицы водой и как-то коварно улыбнулась.

– Это для здорового тела и приятного аромата. Недавно мой мужчина вернулся, я хочу его порадовать.

Намёк понят – она хочет соблазнить Минхо. Что ж, карты в руки, хотя не думаю, что у неё хоть что-то выйдет. В оригинале Минхо видел в ней просто знакомую детства, не более. Я тоже разделась до нижнего белья и залезла в воду. Хм. А вода пахнет не только розой. Улавливаю нотки древесного аромата и какой-то горечи.

– Слышала, ты жизнь спасла моему мужчине, – всё не останавливалась Гоын. – Благодарю тебя от нас обоих.

Я просто кивнула, закрывая глаза. Мне хотелось побыть в тишине и, желательно, в одиночестве.

– Из какой ты провинции?

– Есть там одна на западе.

Как тебе, Гоын? Я зашифровала здесь истину одновременно и о себе, и о Суа. Правда, я отослала к родине А Йонг, а не Ли Дэхёна. Но ты, девочка, всё равно даже не представляешь, кто я и откуда.

– А как ты с Минхо столкнулась?

«Столкнулась» – какое интересное слово, подчёркивающее случайность нашей встречи. Нет, дорогая, нам суждено было встретиться с Минхо, ибо я – главная героиня, а он один из мужских главных героев. А ты пакостный второстепенный персонаж с довольно печальной судьбой. Меня заносило всё больше и больше.

– Да так, – ответила я, будто говорила о каком-то пустяке. – Убила помощника Ли Борома, а потом сбежала из темницы и Минхо с собой прихватила.

Судя по тому, что расспросы закончились, я произвела эффект на эту дамочку. Я явно ей не нравилась, так что Гоын скоро покинула ванну, попрощавшись со мной формальнее, чем приветствовала. Что ж, мне же лучше. Я позволила себе избавиться от накидки и даже волосы помыть. Я уже собиралась вылезать, потому как вода остыла, но дверь внезапно распахнулась. В проёме показалась снова Гоын, и лицо её было недовольным.

– Чёрт! Ты что так пугаешь! – воскликнула я в чувствах.

Ох, всё же нервы мои изрядно потрепались за последнее время. Я быстро укуталась в полотенце.

– Вот, – процедила сквозь зубы девушка, подавая мне целый кулёк сменной одежды.

Хах, а ты добрее, чем я думала! Конечно, она сделала это не по собственному желанию. Её заставил Бо Нгаи или Минхо – так и в оригинале было. Я поблагодарила, постаравшись улыбнуться как можно более обворожительно. Думаю, как у кисэн у Суа должен был быть в запасе такой приёмчик. И Гоын почти что сбежала от меня. О, тут даже чистое нижнее бельё есть. Благодарю. Я переоделась. Думаю, с каждым разом я делаю это всё быстрее и лучше. Волосы я заплела всё той же завязочкой, что раздобыл для меня Минхо. Я поспешила вернуться в прежнюю комнату, но у кухни травника вдруг столкнулась с Минхо. Ты был тут? Как давно? Так, Аня, успокойся. Откуда это неуклюжее стеснение? Сульса нёс в руках миску с супом.

– Давно не виделись.

– Суа? Ты как раз вовремя, – раздался голос старца с улицы.

Перед домом на квадратной платформе-пхёнсан сидел Бо Нгаи. Минхо дёрнул головой в его сторону, как бы показывая, что мне туда. Я последовала за ним. Тут накрыли обед. Столько блюд пестрело на столике, что у меня глаза разбегались. Такого в этой игре я ещё не видела. Приборов было на трёх человек.

– Присаживайся, – пригласил меня жестом Бо Нгаи.

Его лицо всегда было серьёзным. В игре этого дедулю описывали как доброго сердцем, но скупого на эмоции. Теперь я понимаю. Я отдохнула, готовиться к будущим экшен-сценам не надо было, так что аппетит разыгрался не на шутку. Я даже не заметила, как схватила палочки, прицеливаясь к блюду, которое попробую первым.

– Э, сначала вот это. Выпей.

Бо Нгаи протянул мне пиалу с коричневой жидкостью. Я выпила прежде, чем поняла, что эта гадость была жутко горькая.

– Второй раз уже!

Я закашлялась, а Минхо усмехнулся.

– Ты предатель, Бо Нгаи. Она явно не ожидала от тебя подвоха.

– Лекарства редко бывают сладкими. Давайте есть.

Я подхватила палочками из витиеватой кучки зелёный волосок, который посчитала за водоросли, но это оказалось нечто иное – пажори. По сути, это был салат из лука. Вкус был не горький, а мягкий, но всё же начинать с этого не стоило. Я заела ложечкой риса.

Когда желудок уже не был совсем пустым, лекарь вдруг отложил палочки, взял в руки чайник с длинным тонким носиком и налил из него бесцветной жидкости каждому в пиалу. Затем он поднял свою пиалу и произнёс:

– Сегодня мы празднуем возвращение Минхо домой.

Я посмотрела на сульса. Вау, его улыбка бывает такой скромной? Минхо приподнял свою пиалу. Я последовала его примеру. Угх, это что, водка? Плохо-плохо. Не знаю, как тут, но в современной Корее относились к алкоголю очень фривольно. В дорамах постоянно герои напивались, и с ними происходило что-то нелепое. Если это и сюда перенесли? Пьяных сцен с Суа не было, наверное, полагается, что кисэн устойчива к алкоголю, но я-то нет!!! Главное, хорошо поесть.

Другим блюдом, заинтересовавшим меня, оказался камди ча. Это был полусырой картофель, измельчённый до соломки, с чесноком, кинзой, кориандром, поджаренным луком, красным и чёрным перцем и немного соевым соусом. Вот это я уже понимаю! Это мне по вкусу! Вдруг Бо Нгаи подался вперёд и положил в мой рис кусочек рыбы. От неожиданности я уставилась на старца, но он не поднимал глаза от еды и продолжал жевать в неспешном темпе.

– Ты не знаешь, она не любит рыбу, – усмехнулся Минхо и быстрее, чем я успела сообразить, забрал кусочек рыбы из моей пиалы и отправил в свой рот.

Ты что это глазами сверкаешь, как довольный кот?! Зачем было так грубо старику говорить? И вообще, когда ты это понял? Я перевела извиняющийся взгляд на Бо Нгаи. Наверняка он был задет тем, что только что произошло, но вместо этого лекарь предпринял вторую попытку и теперь перенёс ко мне на ложку кусочек самгёпсаля. Я не поняла, у меня в глазах двоится? Четыре палочки, столкнувшись друг с другом, издали характерный звук. Один ломтик мяса, не удержавшись на другом, свалился с ложки в плошку риса. От Минхо послышался смешок, а на лице Бо Нгаи впервые появилась улыбка.

– Кушай побольше, – произнёс старец и вернулся к своей еде.

Что это было? Я робко взглянула на Минхо. Он делал вид, что ничего не произошло, но уголок его губ был приподнят. Пока я ела два кусочка мяса, защипало в носу, на глаза навернулись слёзы. Мои мысли не сформировались во что-то осознанное, но я ощущала одновременно и счастье, и вину. С тех пор как я оказалась заперта в этой игре, я чувствовала себя ужасно одиноко. Моя жизнь постоянно находилась в опасности, и я должна была выживать. Почему же этот маленький жест заботы меня так растрогал? Потому что сейчас удушающее чувство безысходности внезапно отступило. На мгновение из-за их нескриптовых действий я забыла, что заточена в игре. Я поверила в искреннюю заботу от двух персонажей, увидев в них людей. Мне вдруг подумалось, что даже если я расслаблюсь, то смогу положиться на этих двоих и не пропаду. Как забавно! В детстве мама тоже иногда подкладывала мне еду. Но тогда меня это не трогало, наоборот, эти броски еды в мою тарелку меня раздражали, тем более что это всегда была ненавистная мне рыба. Но сейчас… Чтобы скрыть подступившие слёзы, я схватила кусочек кимчхи.

– Остро!

Я начала махать руками, будто во рту у меня действительно полыхал огонь. Аня, он так не потушится!

– Воды! Воды!

Лекарь протянул мне плошку воды. Минхо, попробовав кимчхи следом за мной, пожал плечами. Ну, я не притворялась – для меня остро! Слёзы наконец проступили и покатились по щекам, но общая дружелюбная атмосфера не была ими испорчена.

После трапезы я вызвалась вымыть посуду, и Бо Нгаи провёл меня в самую большую комнату его жилища. Запах здесь был довольно резкий из-за всяких медицинских ингредиентов, но к нему можно было привыкнуть. К чему было не привыкнуть – так это к видимому хаосу, царившему здесь во всём. Столы были завалены травами и какими-то приборами. Вокруг не было ни одной пустой корзины. И только шкафы имели строгий вид. Один был уставлен книгами и свитками. Другой – лекарствами всех видов и сортов.

– Шкафы не трогать ни в коем случае, – произнёс Бо Нгаи, заметив мой взгляд.

Кабинет лекаря был одновременно и кухней. Прямо на огромной печи – хвадок – стояло два котла из чугуна – камасот. В одном были остатки риса, а в другом сейчас на дотлевавших углях варилась какая-то зелёная жижа. Старик отвёл меня к углу, в котором стояло два больших ведра, лишь одно из которых было заполнено водой, и ковшик.

– Пользоваться умеешь? – спросил лекарь, и на мой отрицательный ответ спокойно принялся показывать местную посудомойку.

Механизм был прост. Что меня удивило, так это колба с красной жидкостью, капля из которой вмиг заставила воду в ведре кипеть.

– Эта магия Главы, – пояснил старец.

Так это кровь??? А местная магия не может заставить посуду мыться самостоятельно? Видимо, нет, раз до этого не додумались. Магия в Сэге имела больше ограничений и законов, чем воображение. Но без магии в исторической Корее наверняка было тяжелее. Последовав примеру хозяина, я принялась выливать горячую воду в другое ведро, промывая посуду. Иногда приходилось тереть тряпкой, но поскольку почти не было жирных блюд, это было несложно. Закончив и сложив сервиз на полки, я вновь вышла на улицу. Бо Нгаи куда-то ушёл, я же решила пройтись и осмотреть округу.

Хах, наконец-то жара начинает спадать. Впрочем, здесь, на горе, переносить её проще, чем было в городе. Странно, но народу я не встретила. Попрятались, что ли? Я прошлась по дугообразной дороге немного прямо и вниз, и вот передо мной был явно выход из деревни. Здесь были старые ворота, у которых стояли чансын. Стражи деревни выглядели довольно забавно: с выпученными глазами, большими зубами и оттопыренными ушами, один повыше, другой пониже, и на обоих иероглифы. Я не смогла прочитать. И всё же что-то (наверняка из игровой сети всезнания) подсказывало мне, что эти идолы здесь – это некий синкретизм различных религий и одновременно концепция инь-ян. Одна статуя символизировала стража-мужчину, другая – женщину. В игре Суа научилась по собственной воле изменять зрение и видеть мир энергий. Ладно, буду его называть миром духов. У меня тоже со временем разовьётся этот скилл? Ещё недолго понаблюдав за чансын и не увидев ничего из нематериального мира, переключила внимание на каменные кучи, обрамлявшие дорогу до ворот. И как они только не падают? Эти сонандан представляли собой настоящие башенки из камней. Они сопровождали дорогу, уходя с ней куда-то за поворот. Как много! Но что интересно, я чувствовала нечто особенное: будто меня обдувал ветер, хотя был штиль, будто листья касались моей кожи, хотя никакого листопада не было, будто глаза время от времени ослепляли солнечные зайчики, но солнце сейчас скрылось за облаками. И вдруг я увидела их – духов, которые жили в этих сонандан. Сейчас они игрались со мной, но эти игры могли привести меня к краю обрыва. Я опустилась на колени и потёрла ладони. Писону научил меня дух гинкго. Я молилась о том, чтобы духи приняли меня как свою и защитили. Сначала просто поверхностные мысли превратились в настоящую надежду. Я от всей души начала желать, чтобы в этом мире нашёлся кто-то, кто несмотря ни на что будет на моей стороне, что я не разрушу Сэге, что я научусь чувствовать себя так счастливо, как было сегодня за обедом. А если помолиться, чтобы я вернулась домой? Но меня прервали.

– Чужакам выходить за пределы деревни запрещается, – услышала я за спиной беспристрастный и в то же время распорядительный голос.

Мир вернул себе привычную форму, я обернулась и увидела высокого мужчину в белом пхо с вышитыми аистами. Длинные волосы ниспадали до бледно-голубого пояса, от лба шла белая прядка.

Глава Суюн???

Глава 18

Игра, ты куда?! Почему мы встретились с Суюном сейчас? День прошёл, даже меньше, с тех пор как зрение вернулось. Что заставило его появиться так рано? Я поднялась с колен, не в силах оторвать взгляда от лица молодого Главы. Оно и впрямь довольно необычно: вытянутое с длинным правильным носом и тонкими губами. Взгляд из-под полуприкрытых век был снисходительно-печальным. Руки мужчина держал за спиной, отчего выглядел более строгим. Я поклонилась.

– Знаешь меня?

– Н-нет.

Взгляд Суюна посуровел. А он страшен! Я опустила глаза в землю. Почему этот герой появился сейчас? Что он хочет? У меня был миллион вопросов к игре.

– Твои глаза говорят обратное.

Что-о-о-о? Мои глаза вообще не умеют говорить, они только смотрят. Что происходит? Следующий вопрос Суюна расставил всё по полочкам.

– Ты чомджэни?

– А?

Похоже, Минхо рассказал о моих странностях Суюну, и тот решил, что я – гадалка. Вполне правдоподобная версия. В уме вам обоим не откажешь. Причём, чомджэни, насколько я знаю, связаны с даосизмом. Как мне выпутаться? Что ответить? Суюн, подкинь реплику! Но вместо слов Глава Змей подошёл ко мне ближе, как будто созерцая открывающийся вид на спуск горы.

– Чужакам нельзя покидать гору под страхом смерти. Это не потому, что мы боимся обнаружения ордена Змеи. Наш дом защищают духи этой горы. Каждого, чьи помыслы нечисты, постигнет ужасная смерть. Но если прожить в деревне какое-то время, духи привыкают к новому человеку и больше не относятся так насторожённо.

Это байка или нет? Он запугивает меня или объясняет истину? В оригинале был другой диалог. Там всё упиралось в доверие ордена к новобранцу. Может, эти отличия из-за того, что в этот раз я отыгрываю путь мага?

– На врата мной наложена магия, которая скрывает их от чужаков. Но ты так спокойно вышла к ним и даже смогла выйти за пределы.

Я что, не должна была их увидеть? Ой.

– Ты маг?

Кажется, пора вновь следовать сюжету. Плохие отношения с Суюном мне явно ни к чему. Я ещё раз вежливо поклонилась.

– Простите, я не хотела Вас обидеть своим недоверием. Последние события вынудили меня быть осторожной.

Суюн качнул головой в знак понимания. Молодец, Аня, правильные слова!

– Во мне недавно проснулись способности, о которых мне самой ничего не известно. Иногда это прозрение о будущем, иногда это видение тонкого мира. Иногда…, – я сделала паузу, подсмотрев за реакцией Суюна, – это излечение.

Как и ожидалось, Суюну было известно о внезапном выздоровлении Минхо, а это крайне подозрительно. Из того, что я знаю о лоре «Легенды Сэге», целительство – уникальный дар, маги и последователи других домов такого не могут, хотя возможности ордена Феникса были туманны на протяжении всей игры. Во-первых, потому что Суа была не чистокровным Фениксом. Во-вторых, потому что орден был замкнутый и аскетичный. И в-третьих, потому что они были уничтожены и сейчас знающих «божественную силу» изнутри просто не было. Может, эта сцена произошла раньше, так как я вызвала интерес у Суюна? В конце концов, с Минхо я нагнала таинственности вместо того, чтобы быть откровенной. Возможно, Суюн как Глава ордена забеспокоился, не несу ли я вреда.

– Мои способности я не умею контролировать.

– Благодарю за откровенность. Есть ещё что-то необычное, что произошло с тобой за это время?

Я рассказала о случае с Ли Боромом и помощником Чаном на постоялом дворе, прикидываясь, будто не понимаю, что произошло. Чем больше я рассказывала, тем задумчивее и одновременно спокойнее становился Суюн.

– Даже в ордене Дракона я не видел такой магии, чтобы человек без подготовки мог использовать столь мощное колдовство и при этом расплатой становилось зрение. Что ж… Ты не против продолжить нашу беседу в другом месте?

Я согласилась. В конце концов, я должна была оказаться в самом богатом доме ордена Змеи и послушать истинную историю падения ордена Феникса. Пока мы шли, я позволила себе осматриваться кругом. Без сомнения, я находилась, считай, в столице ордена Змеи. В игре упоминалось, что этот орден наиболее поздний по основанию и наименьший по размеру, но всё же я не ожидала, что столица – это просто большая деревня. Почти все дома здесь были чогачип. Иногда встречались кивачип – дома с черепичной крышей – но они были скорее исключением, чем правилом.

– Есть ли ещё поселения в ордене Змеи? – спросила я Суюна.

– Есть ещё небольшие отшельнические посёлки на три-четыре дома, но то, что ты видишь – сердце и душа дома Змеи. Здесь нашли своё место те, кому не осталось места за пределами горы. Но наши последователи встречаются по всей Сэге.

Хм, а это логично. Ведь Минхо учил Суа, как связываться с орденом, если это необходимо. Вряд ли был какой-то конкретный почтальон. Скорее всего, информация распространялась через «змей», так сказать, на местах. Главу с незнакомкой, которую привёл именитый сульса, провожали множественные взгляды. Это отличается от того, как было, когда шла к воротам из деревни. Наконец, дошли. Ханок, в котором проживал действующий Глава ордена, был впечатляющим, но всё ещё не дворцом. Ах, дворцы я ведь тоже увижу! Но позже. Главное строение дома Змеи было, что называется, «домом с девяносто девятью кхан», то есть девяносто девятью комнатами. Мы прошли по изогнутой аллее косат, вошли через главные ворота-там и оказались во внутреннем дворе ттыль. Двор был большим, но не загромождённым. Здесь было оживлённо. Извилистая дорожка из камней проходила сквозь сад с небольшим озером, у которого располагалась беседка чонджа. Сейчас в ней, играясь, учились дети. Только в беседке шёл снег, из которого малышня что-то лепила. Какой-то простой юноша подметал двор. Засучив рукава, другой мужчина тащил на плечах большой глиняный горшок. По саду прогуливался мужчина в дорогом ханбоке и в шляпе кат. Хотя в мире Сэге была сословно-кастовая система, мужчины и женщины здесь были более уравнены в правах по сравнению с традиционной Кореей. Однако ханоки сохраняли деление на мужскую и женскую половину. За сеттам – внутренней стеной – должна была быть анчхе – женская и личная (читай «супружеская») часть поместья. Я услышала весёлый женский смех оттуда. В моей голове сразу возникло предположение, что там во что-то такое играют. Например, в тхухо – метание стрел в специальный сосуд. Меня же вели в саранчхе, предназначенную для гостей (традиционно – для мужчин, но в Сэге и для женщин). На кидан два престарелых мага играли в падук. Вот они развлечения, когда нет интернета! Моё сердце сразу потяжелело от этой мысли. Мы прошли в большой холл с деревянным полом «мару». Это был главный зал – сарандэчхон. У меня было ощущение, что мы на экскурсии, на которой, правда, почти ничего не объясняют. И тут мы остановились.

– Суа, – произнёс Суюн учительским тоном, и я даже передёрнулась, – сейчас я покажу тебе простое защитное заклинание.

Я заметила у Главы специфическое фаланговое кольцо в виде когтя. Видимо, оно не только на вид было острым, потому что, чиркнув им по ладони, Суюн сразу пустил себе кровь. Маг сложил пальцы в специфический рисунок и перед ним образовался круговой талисман. В теоретическом плане, как объяснил Глава, я должна была сосредоточиться на желании загородить, защитить, и тогда, по идее, мой магический талант должен был проявиться на этом простом заклинании. Я выстроила пальцы в соответствующий пасс, потом под контролем Суюна несколько раз попыталась быстро придать рукам нужное положение. Когда у меня получилось более-менее прилично, Суюн приказал использовать внутреннюю силу, чтобы заклинание сработало. Я пробовала раз за разом, уже начала ловить на себе взгляды с улицы, но ничего не получалось.

«Странно, – подумала я. – Разве я не иду сейчас по пути мага?».

– Заранее прошу прощения, но могу ли я приблизиться и коснуться тебя?

А? Это оно? Подожди, я не готова! Не успела я даже додумать, как вдруг все двери вокруг зала сарандэчхона закрылись. Когда сами собой вспыхнули фонари, молодой Глава уже стоял за моей спиной. Он склонился так, что его длинные локоны пали мне на грудь. Его губы были слишком близко к моему уху – я слышала дыхание. Погоди-погоди! Суюн, ты это зачем таким образом делаешь? Его руки невесомо скользили по моим пэрэ, но казалось, что я кожей чувствовала прикосновение. Хах, я ведь чуть не забыла, что ты третий любовный интерес. Может, раз уж мы раньше встретились и сейчас стоим так близко, нам с тобой начать любовную ветку?

Так думать было моей ошибкой! Я знала, что так будет, но совсем расслабилась! Суюн толкнул меня в спину, но упасть мне предстояло не на пол, а в созданный им электрический водоворот. Навыки главной героини, спасите меня!!!

Я успокоилась, различив почти незаметный голубой кокон вокруг себя. Спасибо скриптам! Хвала священным силам! Мой взгляд зацепился за Суюна, стоящего на отдалении и с любопытством смотрящего на меня. Нет! И ещё раз нет! Тебя я предпочту своим любовником в последнюю очередь! Все воспоминания, которые я последнее время с успехом подавляла, нахлынули вновь. Жизнь главной героини, моя жизнь, всегда будет в опасности! Даже положительные герои этой игры наплевательски относятся к моей жизни!

– Мана в тебе довольно своеобразна. Похожее ощущение исходит от тех магов, которые совершенствовались сорок лет. Но даже начни ты совершенствоваться с младенчества, сейчас у тебя не могло быть такого же уровня.

Я различила энергетическую сущность Суюна. Она была точь-в-точь как цвет сирени. А что всё-таки значат все эти цвета? Я прошла игру полностью, а до сих пор могла лишь строить догадки. Может, посмотреть местные книги по колористике? Суюн протянул руку помощи, но я, изображая спокойствие, поднялась без неё.

– Я заранее извинился.

– Я не слышала.

Вдруг Суюн издал смешок. Это было так неожиданно с его стороны, что я на мгновение подумала, что в зале находился ещё и Минхо. А кстати, этот прохвост тоже подозрительно много смеётся надо мной. Где его вредность? Где тот сложный по характеру сульса? Погодите у меня, как обращусь в чёрного феникса…

– Извини. Тебе ничто не угрожало. Это была лишь иллюзия.

А? Иллюзия? Ты сказал любопытные вещи и не собирался намеренно вредить мне, так что ты прощён, Суюн. У нас ещё есть шанс.

– Откат использования твоих сил сказывается на зрении, не так ли? Что сейчас ты видишь?

– Чёрно-белый мир.

– Видимо, это зависит от сложности применённого навыка.

Да-да. Я уже поняла. Защита – плёвое дело. Нападение – сложнее. А совсем трудно – заботиться о других и лечить их. Приоритеты расставлены.

– Что это за способности?

Ну-ка, Суюн, проверим твою смекалку. Когда ты уже поставишь мне диагноз? Я шла по сценарию, и Суюн тоже не выбивался. Он попросил говорить с ним менее формально и предложил учиться у него. Я согласилась, но планы мои не изменились. Я не собираюсь развивать способности. Я просто буду делать вид, что учусь, чтобы не сломать скрипты. Всё равно такая интенсивная нагрузка, как была у Суа, мне не по силам.

Широким жестом Суюн пригласил проследовать за ним. Мы вышли из саранчхе и направились в сторону возвышения, на котором стоял отдельный домик. Он даже снаружи походил на небольшой храм. Внутри всё и впрямь было облицовано чёрным кварцем и золотом. Место напоминало скорее не дворец, как было в описании игры, а буддийский или даосский храм. Только на постаменте сидели четыре Основателя Сэге. А нет, фигур пять. Под крылом Основателя дома Феникса находился Змей, один глаз которого был закрыт, а другой – открыт. Типа подмигивает, что ли? Суюн затянул свой длинный рассказ, пока я осматривала расписные стены. Если подумать, то это в самом деле имеет более глубокий смысл, чем кажется. Фениксы даровали священнейшую гору на своей территории и спрятали Змею от других орденов. С какой целью? Чтобы подавить злую энергию обиженных людей и заставить Змею сменить кожу? Или это был дальновидный план, и ещё прародители Суа знали о сегодняшнем дне? Всё-таки игра более неоднозначна, чем хотела казаться.

– Я сделаю всё, что смогу. Но я один не смогу помочь тебе на этом пути. Тот, кто привёл тебя… На самом деле он отличный мастер. Ему есть, чему научить тебя.

Что? В смысле? А при чём тут ОН? Суюн, подумай ещё разочек. Я же не иду путём мастера меча, зачем мне учиться чему-то у Минхо? Видимо, заметив мою насторожённость к этой идее, Суюн сказал кое-что неожиданное:

– Ты ничего не теряла в последнее время?

Что? Моя же шифрованная записка никуда не пропала? Как я жалела, что не могу сейчас проверить. Подавленная улыбка Суюна показалась мне подозрительной.

– У Минхо оказалась странная вещь. С одной стороны, это женское украшение. С другой – оружие.

Моя пинё??? Эй, это же лорный предмет! Минхо, как посмел ты его забрать у меня???

– Тебе знакома эта вещь? Зайди к Минхо сейчас.

Его дом на отшибе. Думаю, ты найдёшь.

Да неужели! Суюн, ты что, сводишь незнакомку со своим странным другом? Впрочем, мне надо разобраться с этим багованным Минхо и вернуть важную вещицу Суа!