Текст книги "Колдун моей мечты"

Глава 24

Руслана

Не знаю, сколько прошло времени – несколько минут или, быть может, час, – я все никак не могла заставить себя успокоиться, продолжала рыдать. Разумом понимала, что подонок недостоин ни одной пролитой из-за него слезинки, но сердце при мысли о ведьмаке все равно разрывалось от боли. Эта боль была с привкусом обиды, пропитанная ядом ревности.

Будто издеваясь надо мной, коварное воображение подсовывало картины будущего, где она и Габриэль вместе. А я… Я оказалась всего лишь временным увлечением. Так, игрушкой на пару дней.

Не припомню, чтобы когда-нибудь мне было так плохо. Даже когда распрощалась с Димкой, не сходила с ума от безысходности. Хотелось напиться какой-нибудь одурманивающей дряни, чтобы поскорее отключиться. И желательно – надолго. В идеале – так навсегда.

– Я только еще больше себя мучаю. Оставаясь здесь, – прошептала сквозь слезы.

Скользнула затуманенным взглядом по комнате, по этой чертовой клетке, которую сейчас ненавидела так же сильно, как и чертового ведьмака. Их всех.

Сгустившийся полумрак укрыл мебель, расчертил пол кривыми тенями.

Всхлипнув, потерла лицо ладонями. Заставила себя подняться, включила свет. До конца не осознавая, что делаю, потянулась за мобильником, тосковавшим на туалетном столике.

Слушая монотонные, протяжные гудки, уговаривала себя успокоиться.

– Дарио? – самовнушение не сработало, слезы снова хлынули из глаз, голос задрожал, выдавая мое состояние. – Ты не мог бы меня отсюда забрать? Пожалуйста. Я больше не могу здесь находиться.

Возблагодарила Бога, когда ведьмак повесил трубку, предварительно сказав, что уже мчится. К счастью, не стал донимать вопросами. Понял, что я на грани и в таком состоянии от меня все равно вразумительных ответов не добиться.

Наверное, следовало собрать кое-какие вещи, захватить хотя бы самое необходимое. Но стоило оглядеться по сторонам, вспомнить, где я и что он совсем близко – именно сейчас, возможно, наедине со своей благоверной, – как сразу опускались руки. Так и просидела, сжавшись в комок, в тишине, нарушаемой лишь тихими всхлипами, пока экран телефона не вспыхнул, возвещая о новом сообщении.

«Уже подъезжаю. Мне зайти?»

Отправив в ответ короткое «нет», сунула телефон в карман и как сомнамбула, на негнущихся ногах побрела к лестнице.

«Если попробуют остановить, дам волю Силе», – промелькнуло где-то на задворках сознания, и, будто соглашаясь с моим воинственным настроением, на улице снова загромыхало.

Кажется, все семейство или же большая его часть находились в гостиной. Я слышала звонкий, веселый голосок Сандро, который то и дело заглушал размеренную речь синьоры Аделаиды. Иногда в нее вплетались односложные реплики Габриэля и – руки сжались в кулаки, ненависть стала ощущаться еще острее – мягкий голос его невесты. Франчески, чтоб ее…

Дальше мысли потекли в нецензурном направлении, и, останови меня кто-нибудь в холле, я бы не преминула их озвучить. Но никто так и не вышел попрощаться с нелюбимой гостьей. Кажется, обо мне все просто-напросто позабыли. В том числе и мерзавец Габриэль.

Мысленно добавила к имени ведьмака еще несколько сочных эпитетов.

Дарио дожидался меня за воротами.

– Что произошло? – Судя по выражению его лица и той поспешности, с которой он при моем появлении выскочил из машины, я снова заставила его волноваться. Словно уловив ход моих мыслей, ведьмак торопливо продолжил: – Еще до того как ты позвонила, я почувствовал, что что-то случилось.

– Можно я пока поживу у тебя? До возвращения Вероники. – Юркнув в машину, пристегнула ремень безопасности и замерла, гипнотизируя взглядом лобовое стекло.

– Опять сбегаешь? – на сей раз в голосе ведьмака слышалось недовольство.

– Технически мы вроде как женаты, а значит, я не сбегаю, а перехожу на иждивение законного мужа. Дарио, пожалуйста, поехали.

Машина плавно покатила по дороге, выбеливая асфальт светом фар.

– Так что опять стряслось? Поссорилась с Габриэлем? – нарушил затянувшееся молчание Амидеи и бросил на меня короткий взгляд.

– Ты знал, что у него есть невеста? – ответила вопросом на вопрос. Горько усмехнулась, мысленно упрекнув себя в глупости. – Ну конечно же, знал. Все знали. Кроме меня. И давно они… вместе? – последнее слово выцедилось с трудом.

– Лет десять, кажется.

Еще один выстрел в мое изрешеченное сердце.

– Лана, у них все несерьезно, – снова покосившись на бледную меня, терзавшую ни в чем не повинный ремень, заявил Дарио.

– Просвети, пожалуйста, как это – встречаться десять (!) лет несерьезно?

– Вообще-то они никогда не встречались, – снова встал Амидеи на сторону итальянского козла. – Вернее, встречались поначалу, несколько месяцев. Потом расстались, оставшись друзьями. Поженить их – была идея родителей. Этот союз выгоден обеим семьям. Предки Франчески хотят видеть ее женой Хранителя, Салвиати желают породниться с древним родом ведьмаков.

– И будут они жить – не тужить. Наплодят кучу маленьких одаренных ведьмачков и… Все, кажется, меня сейчас вырвет. – Заметив, как ненастоящий супруг с настоящим испугом покосился на светлое кожаное сиденье и идеально чистенький коврик под моими ногами, поспешила его заверить: – Это я выражаюсь фигурально. Дурно становится, когда представляю их вместе.

– Габриэль хотел расстаться с Франческой. Из-за тебя, – снова принялся выгораживать своего дружка Дарио. – Это и было то, в чем он хотел тебе признаться.

– Но так и не признался, – усмехнулась с болью. – Да и бросать ее особо не спешил. Когда она к нам сегодня заявилась, вся такая влюбленная и счастливая…

– Франческа у Салвиати?! – От удивления ведьмак даже ударил по тормозам.

– Угу. Поэтому меня там теперь не будет.

– Но что же Габриэль…

– Все, закрыли тему! – отрезала нервно. – Его для меня больше не существует!

– Я отправил ему сообщение, – как-то совсем неуверенно промямлил ведьмак. – Когда ждал тебя.

– Что-о-о?! – сатанея, зарычала я.

– Лана, рассказать пришлось бы в любом случае, – предпринял слабую попытку оправдаться. – Тебя бы все равно нашли. К тому же вам с Габриэлем нужно объясниться.

– Не тебе решать, что мне нужно, а что не нужно! – разъяренно прошипела я. – Достали!

Снедаемая гневом, не сразу заметила, как Амидеи свернул в какой-то темный проулок и заглушил мотор. А спустя пару минут рядом припарковалась так хорошо знакомый мне черный «ауди».

«И ты, Брут!» – с какой-то фатальной обреченностью подумала я. Одарив муженька уничижительным взглядом, вышла из машины, не забыв посильнее хлопнуть дверцей. Краем глаза заметила, как по стеклу, разветвляясь, побежали трещины. Казалось, достаточно дунуть на него, и пол салона застелет тусклое крошево.

«Хочешь поговорить?» – с ненавистью посмотрела на зеленоглазого (хотя сейчас было бы уместнее сказать – черноглазого) ведьмака, неспешно выбравшегося из машины. Что ж, – ощутила, как с трудом сдерживаемая Сила на пару с яростью рвутся наружу, – кажется, я готова к задушевному разговору.

Перебирая в уме все известные поисковые заклинания, а заодно и те, которыми можно хорошенько наказать несносную девчонку, Габриэль на секунду заскочил в комнату за телефоном. Взгляд зацепился за витые шнуры, которыми были перехвачены шторы. Появилось искушение захватить те с собой, чтобы в случае чего воспользоваться этим декоративным элементом для усмирения беглянки, одна мысль о которой ввергала его в настоящее исступление.

«Если опять помчалась в аэропорт…» – зло подумал Салвиати.

Ход его мыслей прервал короткий сигнал эсэмэс, которым Амидеи ставил в известность, что это он увез Лану из дома по ее слезной просьбе.

Габриэль в сердцах выругался и едва не превратил ни в чем не повинный телефон в «раскладушку». Позабыв о шнурах и о том, какое хотел найти им применение, помчался к лестнице. На первый этаж спускался, перепрыгивая через ступени. Тратить время на расшаркивания перед родными ведьмак не собирался, а потому сразу же ринулся к выходу.

– Ты куда собрался? – раздался за спиной голос отца. – К тебе невеста приехала, а ты сбегаешь, даже не попрощавшись. И где Лана?

– Франческа мне больше не невеста. Мы расстались. – Не дожидаясь, пока родитель придет в себя и начнет забрасывать его негодующими репликами, Габриэль выскочил на улицу.

По вечернему небу лениво ползли свинцовые облака, изредка пронзаемые короткими вспышками молний.

Выезжая за ворота, Габриэль попробовал связаться с другом, но тот, как назло, не отвечал. Пришлось потратить несколько минут на создание поискового заклинания, которое должно было указать ведьмаку, в каком направлении движется источник сверхъестественного ненастья.

Следуя за видимым одному ему маячком, Габриэль стремительно набирал скорость, не обращая внимания ни на светофоры, которые точно сговорились – упорно мигали красным. Ни на пешеходов, лишь чудом не угодивших под колеса несущейся на всех парах машины. И даже риск попасться на глаза полиции ведьмака не пугал. А первое же увязавшееся за ним голубое авто с мигалкой впечаталось в незримую преграду и было вынуждено прекратить погоню.

Маячок привел его в проулок на окраине города. Старые здания прилегали друг к другу почти вплотную, отчего пришлось парковаться чуть ли не на тротуаре. Света, льющегося из окон, оказалось достаточно, чтобы осветить улочку: оштукатуренные рыжие стены с белесыми табличками у входов; мощенную камнем дорогу, отполированную дождем; балконы, сплошь заставленные цветочными горшками и кашпо, в которых зеленели декоративные фруктовые деревца и миниатюрные пальмы.

Крупные капли остервенело барабанили по крышам автомобилей, и стоило ведьмаку показаться из своего, как он тут же промок до нитки. Впрочем, и на девчонке, выскочившей из серебристого авто с тонированными стеклами, спустя несколько мгновений не осталось сухого места.

– Не надоело меня преследовать? Хоть бы раз в жизни дал сбежать по-человечески!

Чувствуя, как нестерпимо хочется на нее наорать и, схватив за руку, не обращая внимания на сопротивление, силой запихнуть в «ауди», ведьмак все-таки сдержался и лишь глухо процедил:

– Садись в машину, дома поговорим.

Очередной раскат грома нарушил умиротворенную атмосферу спящего переулка. Где-то поблизости испуганно мяукнула кошка и поспешила найти себе более надежное укрытие от внезапно взбесившейся стихии.

Габриэль сделал шаг навстречу девушке. Взгляд, брошенный на него, прожег ненавистью.

– Не хочешь расставаться с еще не надоевшей игрушкой? – выкрикнула она, гордо задрав голову, точно бросала ему вызов. – Советую найти себе новую! Или вон развлекайся с любимой невестой. Та ведь пообещала, что больше от тебя не отлепится.

Совсем близко что-то тихонько просвистело, и на мостовую в нескольких сантиметрах от ведьмака шмякнулся приличных размеров горшок, от которого после мимолетного падения остались лишь черепки, увязшие в черной земляной жиже. Габриэлю оставалось только догадываться, о чем думала ланима, метя в него глиняной посудиной с разлапистым кактусом. Хотелось верить, что просто мечтала о нокауте, а не надеялась на летальный исход.

– Не попала, – с досадой констатировала девушка.

– А если я воспользуюсь магией? – окончательно рассвирепел ведьмак.

Очередная попытка приблизиться к ланиме была пресечена так же категорично. Капли, только-только осевшие на серый камень, взметнулись вверх, образовав между ними полупрозрачную завесу. В которой то тут, то там проглядывали острые черепки. Те угрожающе целились в Габриэля, как бы намекая, что следующий шаг может оказаться для него последним. На какое-то мгновение ведьмак даже оторопел от такой, стоило признать, весьма талантливой импровизации.

– Лана, перестань вести себя как ребенок! Я просто хочу поговорить, – попробовал достучаться до голоса разума истеричной ведьмы. Которая смутно представляла, что творит и к чему могут привести ее спонтанные упражнения в магии.

Но голос разума, похоже, у той уже давно и крепко спал. А может, и вовсе отсутствовал.

– Поговорить о чем? Да меня уже тошнит от твоих оправданий! – в сердцах воскликнула девушка. – А еще от твоей лжи, от твоего лицемерия! Разве непонятно? Мне противно видеть тебя! Противно даже слышать твой голос! – Подвластный ее эмоциям, один из осколков стрелой понесся к своей мишени. Лишь в последний момент Габриэлю удалось увернуться, а Лана, не задумываясь о том, что может натворить вышедшая из-под контроля Сила и даже не пытаясь ее обуздать, в ярости прокричала: – Как же сильно я тебя ненавижу! И проклинаю тот день, когда впервые тебя увидела!

– Давайте лучше мы сейчас разойдемся, а поговорите вы в другой раз, – попытался вмешаться в перепалку Дарио. Он уже сто раз пожалел, что написал Габриэлю, и считал, что следовало дать им несколько дней на то, чтобы остыть и успокоиться. – Вы оба не в себе.

– Не лезь!!! – прозвучал единодушный ответ.

Опасаясь, что ссора может привлечь внимание местных жителей, Дарио спешно наложил на ведьмаков звукопоглощающее заклинание и встал поблизости, чтобы в случае чего сразу вмешаться. Глиняные осколки предусмотрительно превратил в пыль, которая тут же осела на мокрую мостовую.

– Значит, ненавидишь? – Габриэль больше не пытался приблизиться к девушке. После всего, что та ему наговорила, уже не был уверен, что хочет находиться с ней рядом. – За то, что сразу не расстался с Франческой? Ну прости, что потратил столько времени на раздумья! Целых полторы недели! Ты появилась в моей жизни так внезапно… Лана, что я должен был делать? Сразу все бросить, от всего отказаться?

– Я не просила тебя ни от чего отказываться. – По щекам девушки катились слезы, смешиваясь с холодными каплями летнего ливня.

– Знаю, не просила. Но мне все равно пришлось. Ты не знакома с законами нашего мира и плохо понимаешь, какой передо мной встал выбор. У тебя нет дара, а значит, Сила может не проявиться в наших потомках. Духи не благоволят к таким союзам. Старейшины не примут такого Хранителя. Моя семья… Кто знает, возможно, они бы со временем меня и простили… – Ведьмак с сожалением смотрел на свою ланиму, понимая, что все мосты уже сожжены, а построить новый им не удастся. Ей не хватит доверия, он не сможет забыть ее злые слова. – Но, несмотря ни на что, я все равно выбрал тебя. И только просил дать мне немного времени, чтобы все сделать правильно. Просил мне поверить.

– Спасибо, Габриэль, – губы девушки тронула печальная, едва заметная улыбка. Было видно, что она по-своему истолковала его слова. – За то, что снова указал мне на мое место и напомнил, что я в вашем мире лишняя. Не нужно идти ради меня на такие жертвы. Не надо ни от чего отказываться, – прошептала, отступая. – Возвращайся к невесте. К своей привычной, распланированной до мелочей жизни и к светлому будущему. А я просто хочу покоя. И хочу все забыть.

Отвернувшись, девушка в несколько шагов преодолела короткое расстояние и спряталась от него в машине. Дарио, бросив на друга сочувствующий, полный искреннего сожаления взгляд, последовал ее примеру.

Габриэль больше не пытался ее задержать. Хоть какая-то часть его и умоляла не отпускать любимую, нашептывала, что все еще можно исправить и изменить. Но вместо этого он позволил ей уехать. Просто смотрел, как серебристый седан увозит его ланиму, чувствуя, как сердце леденеет от нестерпимой горечи и обиды.

Ярость ушла, оставив после себя лишь печаль и усталость. И желание – такое же страстное, как и у Русланы, – поскорее все забыть, навсегда вычеркнуть ее из своей жизни. Из памяти.

Устроившись в кресле возле растопленного камина, Альфео просматривал корреспонденцию, которой не касался вот уже несколько дней. Настроение у стрэга сегодня было хуже, чем обычно. Он уже устал томиться в ожидании, не мог и дальше позволить держать при себе столь жадного до крови демона, который пока так ни в чем и не преуспел. Но открыто действовать и украсть Силу племянницы Альфео не решался. Надеялся все же доиграть эту партию до конца: сделать так, чтобы девчонка сама отреклась от не принадлежащего ей дара. Тогда старейшины при всем своем желании не смогут ему навредить. Ведь по их законам он, Альфео, будет невиновен.

Сухая, жилистая рука ведьмака один за другим подносила к огню листки бумаги, и те, поглощенные жадным пламенем, таяли, рассыпаясь хлопьями пепла.

Альфео ненавидел пасмурную погоду. В такие дни он часто страдал мигренью, которой порой сопутствовала и боль во всем теле. Ныли суставы, ломило кости. Поэтому даже летом, когда начинался дождь, стрэг предпочитал проводить время в жарко натопленной комнате, придвинув кресло поближе к камину. Тогда боль немного притуплялась. А горячее вино с пряными травами помогало значительно улучшить настроение и хотя бы ненадолго поверить, что его одинокая жизнь не так уж скучна и однообразна.

Сделав очередной глоток из широкого хрустального бокала, стрэг распечатал белоснежный конверт и извлек из него сложенный вдвое плотный лист бумаги.

Раскрыв его, поначалу не поверил своим глазам.

– Мама? – Ведьмак даже подался вперед, чтобы оказаться поближе к пламени и получше рассмотреть короткое послание, несомненно, написанное рукой его покойной матери. Та приглашала его на званый ужин к Джулиано, что должен был состояться вечером следующего дня.

Тихо выругавшись, стрэг порвал пригласительное на мелкие клочки и раздраженно швырнул в огонь.

– Проклятье! Только воскресшей мамочки мне сейчас не хватало!

Появление Аделаиды могло спутать все карты и только все усложнить. И еще неизвестно, с какой целью она возвратилась. Уж не надумала ли заняться восстановлением мира в их не совсем дружной семейке? Только зря время потратит.

Но проигнорировать приглашение еще недавней покойницы Альфео не мог. К тому же за ужином у него появится возможность познакомиться и присмотреться к своей будущей жертве. А там, быть может, он придумает, как действовать дальше. И даже воскресшая мамочка не сможет ему помешать.

Глава 25

Руслана

Проснувшись на следующее утро, долго лежала с закрытыми глазами, не находя в себе силы подняться. Стоило чуть приоткрыть веки, как комната начинала расплываться, мебель теряла четкие очертания, становясь похожей на размытые пятна. Коснувшись лба, ощутила на пальцах влагу, облизала пересохшие губы и со стоном перевернулась на спину. Состояние такое, что гуманнее, наверное, было бы сейчас меня пристрелить. Разборки под проливным дождем не пошли мне на пользу. Мало проблем, теперь еще и простуду подхватила.

Попыталась принять вертикальное положение – голова закружилась еще сильнее. Пришлось снова обнять подушку. Зажмурившись, сжалась в комок, мечтая вернуться в сон. С удовольствием проспала бы еще несколько суток. Авось за это время и болезнь пройдет, и боль поутихнет.

В дверь осторожно поскреблись.

– Лана, это я, Дарио. Можно?

– У-у, – промычала нечто нечленораздельное, подразумевающее положительный ответ.

Слух уловил звук отворяющейся створки и тихий шелест шагов по паркету.

– Ты как?

– Кажется, умираю, – словно со стороны услышала свой слабый, переходящий в шепот голос.

– Еще бы тебе не умирать после такого-то выброса Силы, – тело, больше похожее на размытую тень, принадлежащее моему фальшивому супругу, примостилось рядом. – Ты вчера почти опустошила свой резерв. Нужно провести обмен, сможешь подняться?

– Не уверена, но попытаюсь.

Мне все-таки удалось сесть, правда, не без помощи Дарио, подхватившего меня под локоть. Свесив ноги с кровати, скользнула по себе недоумевающим взглядом, тщетно пытаясь вспомнить, когда это я успела переодеться в веселенькую мини-пижамку, всю в рюшиках и розовых звездочках.

– Вери иногда оставалась у меня ночевать. Вот и пригодились ее вещи, – пояснил ведьмак, прежде чем я успела выразить свое возмущение словами.

– Ты это на меня напялил?!

– Сама переоделась, – с самым честным видом заявил парень.

Пришлось поверить на слово.

– Хоть убейте, не помню, как здесь оказалась. Весь прошлый вечер как в тумане.

– А ссору с Габриэлем? Припоминаешь?

Я устало кивнула. Это было единственное, что сохранилось в памяти ярким эпизодом. Казалось, до сих пор слышу каждое больно ранящее сердце слово, вижу каждый, брошенный в мою сторону злой взгляд. А еще распинался про какие-то там чувства. Лжец и подлец, что с него взять…

– После обмена должно стать легче. – Продолжая поддерживать под руку, Дарио помог мне подняться.

– Может, сначала переоденусь?

Ведьмак закатил глаза, мол, что я там такого в этой жизни не видел, и сунул мне в руки шелковый пеньюар своей сбежавшей зазнобы. Тоже весь в рюшах и звездочках.

– Пойдем, пока совсем не свалилась. Колдовать с трупами, увы, я не умею. К тому же родителей дома нет, тебе здесь некого стесняться.

– Кроме тебя, – отозвалась вяло, но пеньюар взяла. Не было сил спорить и пререкаться.

Запахнув полы розового чуда, кое-как завязала на талии тонкий поясок и поплелась, еле передвигая ногами, за своим фиктивным мужем.

Путешествие до ритуальной тоже не задержалось в памяти. Окружающая обстановка казалась подернутой каким-то мутноватым маревом, поэтому знакомство с интерьером я решила отложить на потом. Когда немного оклемаюсь.

Плюхнувшись на пол возле алтаря, очень смахивающего на тот, что был в доме Салвиати, только задрапированного темно-синей тканью и без уродливых божков, послушно протянула ведьмаку раскрытые ладони.

По мере того как повторяла за ним уже знакомые фразы, чувствовала, как ко мне возвращается искра жизни. Я постепенно приходила в себя. А вместе с Силой, словно кусочки мозаики, восстанавливались воспоминания о прошлом вечере: знакомство с красавицей невестой, страшные минуты одиночества, побег и бурное «прощание» с Габриэлем. Наверное, вчера я видела его в последний раз.

Глаза предательски защипало.

– Как Салвиати отреагировали на мое исчезновение?

– Плохо, – честно признался ведьмак. – После того как приехали, я долго разговаривал по телефону с Джулиано. Хвала духам, до него все-таки дошло, что к ним ты больше не вернешься.

– Спасибо, – я благодарно улыбнулась своему спасителю.

Если бы не Дарио, не знаю, что бы со мной стало. Еще одну ночь в проклятом доме я бы точно не пережила.

– Утром пытался дозвониться до Габриэля, – делая вид, что увлечен разглядыванием складок на темно-синем бархате, как бы невзначай обронил мой благоверный.

– У меня к тебе будет всего одна просьба, – понимая, к чему он клонит, резко оборвала я. – Никогда не упоминай о Салвиати в моем присутствии. Больше я его не увижу. И слышать о нем тоже ничего не хочу!

Бросив на меня долгий, задумчивый взгляд, Дарио спрятал нож в потертый сафьяновый футляр и улыбнулся, почему-то виновато. Словно бы собирался за что-то извиниться.

– Тут такое дело… Сегодня вечером синьора Аделаида устраивает званый ужин, и мы на него приглашены.

– Очень за вас рада, – улыбнулась кисло. Поднимаясь с колен, добавила шутя: – Захватишь мне тортика.

– Нет, Лана, ты не поняла. – Дождавшись, когда я выйду из ритуальной, ведьмак притворил за мной дверь и направился по широкому, освещенному полуденным солнцем коридору. – Тебя тоже хотят там видеть.

– Ты ведь понимаешь, что я в их логово и под пытками больше не сунусь. В следующий раз увижусь с родителями Вероники, только когда они приведут сюда свою блудную дочь. И на этом точка!

– Аделаида не любит, когда ей отказывают, – не отставал кареглазый. – Ты ведь не хочешь обидеть могущественную покойницу? А не ответить на приглашение ведьмы – равносильно проявлению к ней неуважения.

Подумав немного, равнодушно дернула плечами.

– Плевать. Можешь сказать, что я больна и сама скоро стану покойницей, пусть и не столь могущественной. Ври что хочешь, но ноги моей больше не будет в чертовом доме, – и ускорила шаг, желая сбежать от неприятного разговора.

– Боишься увидеться с Габриэлем? – понеслось мне вдогонку.

После этих слов, произнесенных с откровенной издевкой, я резко затормозила.

– И ничего я не боюсь! – постаралась придать своему лицу выражение безразличия. – Он теперь для меня вообще пустое место.

– Так докажи это, – поняв, что нащупал нужный рычаг, продолжил подначивать меня Амидеи. – В первую очередь самой себе. И ему тоже. Или будешь прятаться здесь, как последняя трусиха, опасаясь лишний раз столкнуться с Салвиати? Извини, Лана, но твои разглагольствования насчет того, что больше вы не увидитесь, – бред. Веронику пока так и не нашли, а колдовской мир Рима очень тесен. Тебе придется, хочешь ты того или нет, пересекаться с Габриэлем. Разве что ты надумала ближайшие недели торчать здесь, жалея себя и страдая. На радость Франческе.

– Плевать я хотела на ее чувства, – буркнула раздраженно, следуя за чересчур болтливым ведьмаком навстречу умопомрачительному аромату сдобных булочек.

Дарио уже успел меня обогнать и теперь бодро трусил вниз по лестнице.

– А зря, – обернувшись, хитро улыбнулся. – Уверен, она в курсе ваших отношений, иначе бы не заявилась к Салвиати так внезапно. И то, что вы с Габри поссорились, несомненно, ее обрадовало. Зная Франческу, могу предположить, что именно этого она и добивалась.

Если Дарио прав, то обломать стерве кайф я просто обязана. Вот только не уверена, что смогу весь вечер прикидываться счастливой и беззаботно улыбаться, видя их вместе.

Заметив, что я начала колебаться, ведьмак попробовал зайти с другой стороны:

– К тому же тебе нужно забрать у Салвиати вещи.

– А самому слабо? Позвони им и попроси, чтобы Катарина приготовила мой чемодан. Уж до машины, думаю, как-нибудь дотащишь. Он не тяжелый.

– Дотащу. Но только в твоем присутствии, – категорично отрезал Амидеи. Не дожидаясь, пока я облеку свое негодование в слова, скрылся на кухне.

– Мне нечего надеть! – воспользовавшись первой же пришедшей на ум отмазкой, крикнула ему вдогонку и тоже толкнула створки. Бороться с дразнящим запахом сладкой выпечки уже не было сил.

Дарио громко цокнул.

– Нашла проблему! После обеда смотаемся в магазин.

– А если Салвиати начнут спрашивать, почему сбежала? – Я со стоном плюхнулась на высокий стул. – Еще с ними объясняться не хватало!

– Не начнут. Думаю, они и так уже в курсе. Выпытали у Габриэля.

– И почему у меня такое ощущение, что ты занимаешься сводничеством? – пробормотала, подозрительно покосившись на ведьмака, и отщипнула кусочек от круассана – источника головокружительного аромата.

– Ничего подобного. Просто я в меру воспитанный и не привык без причины отклонять приглашения.

Отвернувшись, Дарио принялся варганить нам кофе, а я стала перебирать в уме возможные сценарии развития событий за ужином. Почему-то ни один мне не нравился.

За обедом мне представилась возможность познакомиться с родителями Дарио. Честно скажу, не ожидала, что те встретят меня с таким радушием. Сначала, как и подобает истинным итальянцам, ведьмаки поочередно меня обцеловали и выразили радость от встречи с такой очаровательной особой. Сто раз повторили, чтобы я не стеснялась и чувствовала себя как дома.

Отец моего муженька, синьор Луиджи, оказался очень приятным и общительным человеком. За обедом развлекал меня историями о ведьмовской жизни, делился курьезными случаями, связанными с их единственным и неповторимым сыном. Рассказал о том, как юный Дарио пытался сотворить свое первое заклинание и чем все закончилось: чердак потом пришлось спасать от пожара.

– А сколько мы дождливых дней и ночей по его милости пережили, – с улыбкой поглядывая на хмурого отпрыска, недовольного отцовскими откровениями, сказал синьор Луиджи. – Особенно когда Дарио ссорился или расставался с очередной своей пассией…

– Давайте лучше сменим тему, – процедил уже пунцовый герой.

Почувствовала, как губы невольно растягиваются в улыбке. Мне-то казалось, что все ведьмаки от рождения вундеркинды и у них никогда не возникает проблем с магией. А вон оно что… Не у одной меня, выходит, случались промахи.

Что касается матери Дарио – та сразу же меня покорила. За обедом не переставала мне улыбаться, причем совершенно искренне. Не было в ней снобизма и высокомерия, которыми отличалась мадам Марилена.

В обществе старших Салвиати я всегда робела и чувствовала себя не в своей тарелке. Находясь с ними рядом, ни на секунду не забывала, что они – могущественные ведьмаки и аристократы. Настоящие баловни судьбы. А я для них – так, досадное недоразумение.

В особняке Амидеи, тоже роскошном и тоже под завязку забитом антиквариатом, тем не менее ощущались тепло и уют. В каждой комнате – ну или по крайней мере в тех, в которые я из любопытства на секундочку заглянула, – имелось множество семейных фотографий. От старых черно-белых снимков, пожелтевших от времени, стершихся по углам, – фотографий уже почивших ведьмаков на фоне деревенских пейзажей – до сделанных совсем недавно. На многих были запечатлены Дарио и Вероника. Изображения девушки стояли в почетных первых рядах. Наверное, Амидеи без ума от своей будущей невестки, ее улыбчивое личико мелькало повсюду. Хотя, конечно же, ведьмаков задела выходка девушки и то, как она обошлась с их сыном.

Это я поняла из короткой дискуссии, свидетельницей которой мне довелось стать. Мы как раз завершали трапезу ароматным кофе и маленькими трубочками, наполненными творожным кремом, которые синьор Луиджи прикупил, возвращаясь с работы.

– И правильно, что сбежала, – размешивая сахар кофейной ложечкой с ручкой, украшенной голубой эмалью, проговорила хозяйка дома. – Давно пора было. Подальше от чокнутой семейки.

– Симона! – укоризненно воскликнул старший ведьмак. – Разве можно так отзываться о наших друзьях? Они нам как родственники. И не только из-за Вероники.

– Вероники! – передразнила супруга ведьма. Ее круглое, немного полноватое лицо запылало румянцем. – Вот вернется эта мамзель, попрошу духов, чтобы разъединили раз и навсегда их Силы. Зачем нам такая безответственная невестка?

– Мама, с Вероникой я сам разберусь. Не вмешивайся, – одернул хранительницу домашнего очага Амидеи-младший.

Но та, не обращая внимания на реплики своих мужчин, продолжала ворчать:

– Руслане сразу надо было у нас оставаться, как я и говорила. Но разве меня кто слушает? Нет бы тебе, Дарио, во всем ей признаться, но ты, как дурак, столько времени покрывал друга. И откуда в тебе столько благородства…

Вступать в перепалку с родительницей ведьмак не стал. Сказав, что нам еще необходимо успеть до вечера прошвырнуться по магазинам, потащил меня к выходу.

– Может, все-таки не поедем? – плетясь за благоверным к машине, канючила я. – Не хочется мне ни на какой ужин.

– Готов за это выполнить любое твое желание, – уже не зная, как меня уговорить, такую несговорчивую, залебезил Амидеи. – Например, буду каждый день заниматься с тобой магией. Ну или что-то другое.