Текст книги "Солги мне"

– У Тревы был мотив, – сообщила Мэдди. Она почувствовала, что, по мере того как она выкладывает правду, у нее начинает кружиться голова. – Брент шантажировал ее.

Кей Эл минуту помолчал.

– Чем же? – спросил он наконец таким тоном, словно в их беседе не было ничего необычного.

– Этого я тебе сказать не могу, – отвел ила Мэдди. – Но Трева не убивала.

Кей Эл кивнул, переваривая только что полученную информацию.

– Раз начав говорить правду, человек не в силах остановиться, – заметил он.

– В том-то и беда, – раздраженно отозвалась Мэдди. – Это так приятно – призывать людей говорить правду, но нельзя забывать, что порой все их благополучное существование построено на обмане, причем из самых добрых побуждений. Никто не имеет права ломать человеческие судьбы то ько для того, чтобы гордиться собственной честностью. Открыть людям истину еще не значит разрешить все их затруднения. После этого приходится собирать осколки. Ты даже не догадываешься, сколько зла я совершила нынче вечером.

– Могу себе представить, – отозвался Кей Эл. – И все же я думаю, сейчас нам следует придерживаться правды. Что еще ты хотела мне рассказать?

– В твоем автомобиле под запасным колесом лежит почти четверть миллиона долларов, – сообщила Мэдди.

– Что?

– Двести тридцать тысяч, – ответила Мэдди. – Их подкинули в багажник моего «сивика», а пистолет положили в перчаточный ящик. Видимо, хотели свалить все на меня.

– И ты не нашла ничего лучшего, кроме как сунуть их в мой багажник.

– В тот момент это было самое удобное место. – Мэдди подарила Кей Элу очаровательную улыбку. – Так мне самой заявить Генри, или сделаем это вместе?

– Лучше вместе. – Он поднялся, схватил Мэдди за руку и потащил ее за собой вверх по ступеням. – Но сперва заглянем в багажник моего автомобиля.

– Прихвати большую сумку, – посоветовала Мэдди. – Там спрятана куча стодолларовых банкнот. Господи, как приятно свалить с себя такой тяжелый груз.

– Прекрасно тебя понимаю, – отозвался Кей Эл. – Ведь теперь этот груз лежит на моих плечах.

Выслушав столь неожиданные показания, Генри ничуть не удивился, и Мэдди вся сжалась, готовясь к самому худшему.

– Значит, ты утверждаешь, Кей Эл, что только сейчас узнал об этом? – спросил Генри, как только они расселись вокруг кухонного стола, заваленного пачками банкнот.

– Да, черт возьми, я узнал об этом только сейчас. – Кей Эл бросил на Генри сердитый взгляд. – За кого ты меня принимаешь? Я целых две недели возил сокровище в своем багажнике, но узнал о нем от Мэдди лишь десять минут назад, так что хватит пялиться на меня. И не вздумай подозревать свою невестку. Кстати, мы решили пожениться.

– Ничего мы не решили, – заспорила Мэдди. Кей Эл лишь глянул на нее и рассмеялся.

– Решили, только ты об этом не знаешь, – сказал он. Но Генри упорно продолжал обращаться к Кей Элу и словно не замечал присутствия Мэдди:

– Видишь ли, малыш, мы до сих пор не исключаем возможности того, что Мэдди Фарадей застрелила своего мужа. Она славная женщина, но Брент собирался похитить ее дочь, и Мэдди вполне могла сделать все, что угодно, лишь бы этого не допустить. Полагаю, тебе стоит хорошенько поразмыслить над этим.

– Между прочим, я тоже готов на все ради спокойствия ее ребенка, – ответил Кей Эл. – Именно поэтому Мэдди не станет в меня стрелять. Иди распорядись насчет пистолета, а мы подождем тебя здесь. Пистолет находится в морозилке Тревы Бассет, в кастрюле с кассеролем миссис Хармон. Пшеничная лапша и консервированная колбаса.

– Ох уж эти женщины, – проворчал Генри, не став, впрочем, уточнять, к кому относится его замечание – к Мэдди или к миссис Хармон. Встав из-за стола, он отправился звонить.

Вернувшись, Генри повел себя несколько любезнее.

– У меня пара вопросов к тебе, – сказал он Мэдди. Мэдди кивнула.

– Будет лучше, если я расскажу вам все, что знаю. Я уже задумывалась над этим делом, и у меня появились кое-какие мысли.

Генри с шумом выдохнул и кивнул:

– Давай. Только постарайся на этот раз ничего не упустить.

– В общем, так, – начала Мэдди. – По-моему, вся эта история произошла из-за того, что Хелен Фарадей заставила Брента баллотироваться в мэры, а Дотти Уайли оказалась близкой подругой Лоры Хейнс, и, в-третьих, любовница Брента хотела, чтобы он меня бросил.

– Что за чушь, – ввернул Кей Эл. – Какого черта!

– Заткнись, – Генри был очень серьезен. – Ты, верно, забыл, как все это у нас делается. – Он вновь повернулся к Мэдди и спросил: – Кто, что и кому рассказал?

– Около месяца назад Хелен сказала Бренту, что он должен подписать заявление об отказе от тайны личных доходов, и Брент испугался. Примерно в то же время Дотти сказала Лоре, что строительная компания мужа ее дочери занимается мошенничеством, и Лора позвонила Треве. Трева знала, что Дотти – честный человек, и Хауи тоже. Оставался Брент. Трева позвонила Бренту, спросила, что происходит в компании, и пригрозила поднять шум. А потом, около недели спустя, я нашла под сиденьем машины трусики с дыркой. Думаю, их подбросили туда, и мне кажется, примерно в то же время любовница Брента начала наседать на него…

– Трусики с дыркой? – переспросил Генри.

– Я же предупреждал, – снова встрял Кей Эл.

– Вряд ли трусики оказались в машине случайно. Я долго думала об этом, но что-то здесь не сходится. Чтобы заняться любовью, мужчине нет никакой необходимости снимать с женщины трусики без промежности. Ты бы снял? – спросила Мэдди, обращаясь к Кей Элу.

– Не знаю. Вряд ли. – Под пристальным взглядом Генри Кей Эл напустил на себя целомудренный вид.

– К тому же я никогда не поверю, что женщина могла не заметить отсутствия нижнего белья. Я убедилась в этом той ночью, когда мы ездили в Пойнт. Тогда на мне не было трусиков.

Генри бросил на племянника еще более суровый взгляд, и Мэдди заторопилась, понимая, что ее могут просто не дослушать:

– Помимо всего прочего, они не могли заниматься любовью на переднем сиденье, там слишком мало места. В ту ночь, когда я за ними подглядывала, они перебрались на заднее сиденье. Значит, женщина оставила трусики нарочно, чтобы я нашла их и устроила мужу скандал. Она вынуждала Брента бросить меня. И я сделала вывод, что авария, в которую я попала, произошла совсем не случайно.

– У тебя мания преследования, – отметил Кей Эл.

– Моя машина была такая дряхлая, что авария превратила бы ее в груду металлолома, и мне пришлось бы ездить на «кадиллаке». Значит, я обязательно вычистила бы салон, наткнулась на трусики и развелась с Брентом.

Потом я вспомнила, что меня стукнул брат того человека, который видел, как я открываю ячейку своего сейфа в банке. Сам Брент ни за что не додумался бы до организации хитрого финансового мошенничества, он слабо разбирался в деньгах, а банк – лучшее место, где можно найти сообщника, хорошо знающего эти вопросы.

– Ты не ошиблась, – сказал Генри. – На тебя свалилось столько всего разом, что я решил взять в оборот этого парня из банка, Уэбстера. Пока он молчит, но очень нервничает. Сначала я собирался подождать, пока он сам не расколется, но теперь вижу, что его следует поприжать сильнее.

– Слава Богу, – отозвалась Мэдди – Я уже подумала, что вы подозреваете меня.

– Я и не сказал, что подозрение с тебя снято, – уточнил Генри, – но это еще не значит, что у меня нет других весьма занимательных версий. Продолжай.

– Подумать только, и никто из вас ничего мне не рассказывал, – посетовал Кей Эл, переводя взгляд с Мэдди на Генри и обратно.

– Я надеялась справиться собственными силами, – ответила Мэдди. – Я знала, что невиновна, хотя Генри решил, что я пошла по стопам своей бабки.

– Какая еще бабка? – осведомился Кей Эл, присматриваясь к лицу Генри, на котором мелькнула недовольная гримаса. – Тут еще и бабка замешана?

– Помолчи, Кей Эл, – проворчал Генри. – Пусть Мэдди закончит.

Мэдди рассказывала, выкладывая на этот раз все, что ей было известно, и Кей Эл заметил, что по мере продолжения разговора Генри постепенно успокаивается.

– Мне кажется, события развивались следующим образом. Брент обращает награбленное в наличность и готовится к бегству. Но тут я нахожу в машине трусики, а в городе появляется Кей Эл. Он преследует Брента, а мы с Тревой обшариваем его кабинет и находим ящик с копиями счетов. Брент теряет самообладание и бьет меня по лицу. До его отлета в Бразилию остается двое суток, и он понимает, что сплетня, пущенная Дотти, может достичь ушей сообщника, который, вероятно, даже не догадывается о его намерении улизнуть. Тогда Брент звонит сообщнику, просит его сделать что-нибудь, чтобы замять скандал, и выдает себя – Мэдди, замолчав, взглянула на Генри и добавила. – Особенно если это был тот самый звонок в пятницу ночью Брент здорово напился, и его намерения были видны насквозь. Если бы вы арестовали его в ту минуту, он бы выложил вам все как на духу. Полагаю, сообщник убил его, чтобы защитить себя Вот только голос меня смущает. В ту ночь я услышала, как в трубке кто-то сказал: «Ладно», но голос был женский. В банке есть кассир ло имени Джун Уэбстер. Она не родственница тому, другому Уэбстеру?

– Сестра, – ответил Генри. – Я проверял. Покойная супруга Харолда Уайтхеда была из той же семьи. Банк буквально напичкан Уэбстерами.

– Они нравятся мне все меньше, – сказала Мэдди.

– Теперь поговорим о деньгах, – предложил Генри. – Если ты оставила их в сейфе, как они оказались в «сивике»?

– Не знаю, – ответила Мэдди. – Но я уверена, что это сделал человек, который пробрался в субботу в мой дом. Именно тогда у меня пропал ключ от сейфа. Я понимаю, что иметь ключ еще не значит получить доступ к сейфу, но ключ – уже кое-что. Я думаю, убийца забрал деньги и залег на дно, рассчитывая, что вы меня арестуете. Этого не случилось, и тогда он подбросил пистолет и часть денег в «сивик», надеясь, что их обнаружит Лео. Но я нашла их первая. Потом он услышал о пропаже Эм, это было нетрудно, поскольку я кричала об этом на каждом углу… – Мэдди помолчала и добавила: – В тот день я ездила в банк, и там все знали, что Эм исчезла.

– Об этом знал весь город, – заметил Генри. Наконец и Кей Эл решил вставить слово:

– Должно быть, убийца был здорово разочарован. Что бы он ни делал, ты всякий раз ускользала из ловушки. Ради тебя он был готов вывернуться наизнанку.

– Да, но только если Мэдди говорит правду. – Генри задумался. – В этом деле остается много неясного. Например, в ту ночь после Брента никто не выезжал из Пойнта, кроме Мэдди.

– Так утверждает Бейли, – напомнил Кей Эл. – Я был бы не прочь побеседовать с ним завтра.

– Завтра у нас и без того будет много дел, – ответил Генри. – Например, тот чертов пистолет.

– Есть еще одно обстоятельство, – сказала Мэдди. – Бейли встречается с Кендэйс, которая работает в банке. Может быть, он тоже замешан.

– Бейли некоторое время служил в банке охранником. – Генри почесал переносицу. – Он знает банк как свои пять пальцев.

– Завтра нам обязательно нужно поговорить с ним, – взвился Кей Эл. – Особенно теперь, когда мы убедились в невиновности Мэдди. – Он в упор взглянул на дядю.

Но тот по своему обыкновению был непроницаем.

– Пока мне об этом ничего не известно, – пробурчал он. – Мэдди молчала о пистолете и деньгах, ее следовало бы привлечь за сокрытие улик.

– Ничего не выйдет, – возразила Мэдди. – Я вам все рассказала, меня не в чем упрекнуть. К тому же я, того и гляди, выйду за вашего племянника. В каком положении вы тогда окажетесь?

– В том самом, в котором нахожусь всю жизнь из-за выходок Кей Эла, – ответил Генри, но в его голосе не было злости.

– Эм в моей кровати наверху, – сообщил Кей Эл, когда Генри наконец оставил их вдвоем и отправился спать. – Ее сморило сразу после ужина. Тяжелый денек выдался.

– Ладно, остановись, – сказала Мэдди, придвигаясь к нему вплотную. – Я скучала по тебе.

Кей Эл отступил назад.

– Я тоже скучал по тебе. Иди спать.

Мэдди остановилась:

– Что?

– На втором этаже спит твоя дочь, и моему дядюшке не терпится услышать, как ты отправишься к ней. Так что не теряй времени.

– Мы слишком долго были порознь, – Мэдди подошла к Кей Элу и обвила его руками – Я истосковалась по тебе.

Кей Эл крепко поцеловал ее, и Мэдди с наслаждением втянула в себя его запах, но он тут же отступил назад.

– Я тоже истосковался, и именно потому собираюсь встретиться с тобой завтра в твоем доме. Анна присмотрит за Эм, а Генри вернется к своим шерифским обязанностям, так что не занимай завтрашнее утро – у тебя будет множество дел в обнаженном виде. Ну а сейчас марш наверх, – велел Кей Эл.

И в этот момент к Мэдди подкралось ощущение пустоты. Она разругалась со всем городом, чтобы быть с ним, она почувствовала себя свободной делать все, что хочет, и вот предмет ее желаний опять выскользнул у нее из рук.

– Ты шутишь? – пробормотала она. Кей Эл отступил еще на шаг, хмуро посмотрел на Мэдди, словно собираясь прочесть ей суровую отповедь:

– Нет, не шучу. Иди наверх.

Мэдди уперла руки в бока:

– Подумать только, стоило мне наконец сдаться, и ты тут же решил начать жизнь с чистого листа.

– Естественно, коли я собираюсь стать твоим мужем и отчимом твоей дочери, – ответил Кей Эл. – Я должен думать о своих близких. Отправляйся к Эм.

Он выглядел решительным, упрямым и донельзя жалким.

– О черт, – пробормотала Мэдди, поднимаясь по лестнице. Улегшись в постель рядом с дочерью, она принялась составлять новый план.

Судя по тому, что Кей Эл вздумал превратить ее в некое подобие той, бывшей Мэдди, он так и не понял, что бывшей Мэдди уже не существует. Если ей придется до конца своих дней спать с человеком, ищущим в ней ее былую натуру, она его удушит. Значит, она должна как можно быстрее вновь совратить его, да так, чтобы ему и в голову не пришло равняться на ту, бывшую Мэдди. Она должна превратить Кей Эла в исчадие ада. Чем дольше она об этом думала, тем больше хотела его. Она заснула, терзаясь греховными мыслями, от которых ее тело переполнял зуд вожделения, а когда проснулась, эти мысли по-прежнему жили в ней.

За завтраком Эм выглядела не слишком оживленной, зато была спокойна. Она разговаривала с Анной о печенье и о Фебе, и ее голос ни капли при этом не дрожал.

– Можно, я еще денек погощу у Анны? – спросила она. – Мне пока не хочется туда возвращаться.

– Оставайся хоть на все выходные, если Анна не возражает, – ответила Мэдди.

– Я бы с радостью оставила ее у себя навсегда, – сказала Анна. – Сегодня мы испечем булочки с корицей, а после обеда будем вышивать тамбуром. Очень тихое, спокойное занятие. Требует внимания и сосредоточенности. – Она улыбнулась Мэддиповерх головы Эм и добавила: – Когда на душе скребут кошки, ничего лучше и не придумать.

С улицы донесся гудок машины Кей Эла. Мэдди отодвинула тарелку, нагнулась и поцеловала Эм в щеку.

– Нам с Кей Элом пора ехать в город, – сказала она дочери. – Мы вернемся к вечеру. Будь хорошей девочкой и слушайся Анну.

– Я всегда хорошая, – отозвалась Эм, бросив на мать укоризненный взгляд.

– Ладно, к твоему воспитанию мы еще вернемся, а пока у меня есть более важные дела, – сказала Мэдди.

Она улыбнулась Эм на прощание и спустилась с крыльца. Кей Эл убрал с пассажирского сиденья лежавший там пиджак.

– Поехали со мной, – предложил он.

Может быть, он и лелеял какие-то тайные замыслы, но у Мэдди был наготове целый план, и она забралась в «мустанг», пытаясь сообразить, как воплотить свой план с максимальной отдачей. Она ничего не могла поделать с бандой Уэбстеров, грозивших сжить ее со света, – ими занимался Генри, – зато ей было вполне по силам начать новую жизнь, хозяйкой которой будет она сама, а не ее мать и не Фрог-Пойнт. Мэдди не сомневалась, что она собирается совершить нечто неслыханное, способное окончательно погубить ее репутацию. И хотя какой-то уголок сознания твердил ей, что это безумие, все ее существо, освободившись от груза лжи, гнало Мэдди вперед.

Сегодня она окончательно избавится от своего старого «я». В этом ей поможет Кей Эл. Мэдди похлопала себя по карману шорт, нащупывая спрятанный там презерватив, который она нашла в ящике стола Кей Эла. Он поможет ей, но сначала ему придется раздеться.

Кей Эл бросил пиджак на заднее сиденье, при этом под тканью его рубашки перекатились тугие мышцы. Мэдди поежилась и улыбнулась, чувствуя, как ее тело вновь пронизывает вожделение, которым была полна минувшая ночь и которое лишь усиливала близость и доступность предмета ее желаний. Кей Эл подал ей шарф, и она, обмотав им голову, принялась размышлять над своими дальнейшими действиями. Теперь уж Кей Элу не отвертеться. Скоро, очень скоро он окажется в ее власти.

Поистине удивительно, как быстро возвращаются плотские желания, как только ты избавился от страхов и печалей, а твой будущий свекор вознамерился арестовать не тебя, а кого-то другого.

– Первым делом я должен заехать к Генри, – сказал Кей Эл, выруливая на шоссе. – Сегодня он допрашивает Бейли, я хочу присутствовать. Потом дело дойдет и до тебя, крошка, так что не выходи из дому. – Кей Эл улыбнулся, и Мэдди закусила губу – так хорош он был в эту минуту. – Я оставлю машину у полицейского участка, и никто ничего не узнает.

От возбуждения смех Мэдди прозвучал чересчур громко.

– О нас знает весь город! – воскликнула она. – Оставь машину у моего дома.

– Нет, – отрезал Кей Эл и, бросив взгляд на спидометр, притормозил и поехал медленнее.

А вдруг он заупрямится? Мэдди искоса посмотрела на него краешком глаза и решила, что вряд ли. Кем бы он ни старался казаться, в глубине души Кей Эл по-прежнему оставался все тем же бесшабашным сорванцом.

Мэдди сунула в магнитофон кассету Брюса Спрингетина и повернула до отказа ручку громкости. Солнечный день огласился ревом суперхита «Рожденный бежать».

Кей Эл тут же убавил громкость.

– Окрестные фермеры только начинают свой трудовой день, – сказал он. – Зачем привлекать к себе внимание?

Ну вот, пожалуйста. Мэдди надула губы. Ей совсем не улыбалось провести остаток дней с человеком, который вознамерился получить медаль за гражданскую добродетель. Наконец машина покатила по Порч-роуд. Кей Эл еще притормозил и потащился с черепашьей скоростью сорок миль в час.

– Поезжай быстрее, – велела Мэдди.

– Здесь действует ограничение скорости, – ответил Кей Эл.

Мэдди страдальчески закатила глаза и сказала:

– Да, но предел составляет пятьдесят пять миль. Езжай быстрее.

Кей Эл вздохнул, и стрелка спидометра подползла к отметке «пятьдесят». Спрингстин начал «Громовую дорогу», и это была такая классная вещь, что Мэдди вскочила с кресла и уселась на его спинку, держась одной рукой за лобовое стекло.

– Какого черта? – рявкнул Кей Эл.

Набежавший упругий ветер привел Мэдди в восторженный экстаз, ей захотелось завизжать, сорвать с себя одежду и повалить любимого на заднее сиденье, но она ограничилась лишь тем, что сорвала с головы шарф и отбросила его.

– Пожалуйста, сядь в кресло, – сказал Кей Эл, хватая Мэдди за лодыжку, и она откинула назад голову, чувствуя, как забилось ее сердце. Ветер разметал ее волосы, пальцы Кей Эла еще крепче стиснули ее ногу, возвращая ей сладостные воспоминания. Она отпустила лобовое стекло и раскинула руки в стороны, ощущая движение каждой своей мышцы и слушая гневные восклицания Кей Эла, доносившиеся снизу.

– Ты с ума сошла! Садись! – Он потянул ее за ногу.

Мэдди утвердила ноги на сиденье и крепко вцепилась в спинку руками. Она хотела, чтобы Кей Эл насладился движением ее обнаженной плоти, но вместо этого он накричал на нее. Значит, нужно действовать последовательно, шаг за шагом.

– Ты знаешь, а ведь это действительно наша песня! – крикнула она сверху. – Точно, наша! Особенно в той части, где поется о городе неудачников! Съезжай с дороги, займемся любовью!

– Мэдди… – назидательно начал Кей Эл. В ответ она стянула через голову футболку и отправила ее вслед за шарфом – футболку тут же подхватил ветер и отнес в сторону. Когда Кей Эл вновь поднял глаза, у него отвисла челюсть. – Мэдди! – умоляюще воскликнул он, но она лишь расхохоталась, взбудораженная напором воздуха, гладившего ее кожу.

Вдали справа показалась ферма Дрейка, и Мэдди крикнула.

– Сворачивай на следующем перекрестке!

Впереди маячил трактор, в кабине которого торчал какой-то фермер. Кей Эл дернул Мэдди за ногу так сильно, что она не удержалась и плюхнулась на сиденье, но было уже поздно. Проезжая мимо фермера, они заметили, что он смотрит на них округлившимися глазами.

– Это был Тодд Овертон, – нарочито спокойным голосом произнес Кей Эл. – Генри задаст мне хорошую взбучку. Зачем ты это сделала?

– Сворачивай! – крикнула Мэдди, не отрывая взгляда от приближающегося въезда на ферму. – Сворачивай!

– Еще чего, – пробурчал Кей Эл. Тогда Мэдди сорвала с себя лифчик и бросила его на колени Кей Эла. Ветер тут же подхватил лифчик и вышвырнул его из машины. – О Господи! – Кей Эл рванул руль и свернул с шоссе на подъездную дорожку фермы в точном согласии с планом Мэдди. Машина, заскрипев шинами об асфальт, остановилась.

Как только «мустанг» замер на месте, Мэдди распахнула дверцу и выскочила на заросшую мягкой травой обочину прежде, чем Кей Эл успел ее поймать.