Текст книги "Дураков здесь нет! Или приключения дракоши"

Глава 7
Была пленница? Стала гостья!

Ешь меня глазами, разрешаю, все равно я тебе не по зубам.

(Изречение юной девы, якобы обнаруженное археологической экспедицией на острове А-иньху в Серебряном море на исходе второго столетия после Черных войн, причем археологи до сих пор спорят, кому оно адресовано: мужчине или каннибалу)

– Льды и скалы, что это такое? Новый вид аррохи?

– Не похоже…

Я прикусила собственную версию вместе с языком. Не время показывать свои познания. В легенду не впишется. Даже если вдруг представить, что к «Отшельнице» вернулась память, вряд ли ее сородичи разводили таких зверей, как самолеты…

– Золотая, ты таких не встречала?

– Нет-нет.

– Он очень высоко, – черный дракон не сводил глаз с крылатого силуэта, – и очень быстро движется. Нам надо в обиталище, скорее!

Легко сказать.

До лагеря мы добрались не раньше чем через полтора часа. Точней, через час, но оставшееся время Рэй отлеживался – в целях произведения «достойного впечатления», как он выразился. Миро высказался более кратко и точно, но не совсем прилично, так что его комментарий опустим. Самолет давно улетел, и я уже успела отойти от шока на тему «откуда-это-тут-взялось-и-что-теперь-будет». Ясно, откуда. Папа протащил. Разведку ведет…

Значит, если сюда есть дорога, ее найдут. И довольно быстро. Или я не знаю своего папу.

– Слушай, золотая… – Черный понизил голос.

– Что?

– Слушай, я не знаю, что ты на самом деле помнишь… Не говори ничего, сейчас правда ни к чему. Вот вранье в самый раз.

– О как!

– Именно так.

– И какое вранье требуется вашей вышности Первому Крылу?

Он зло дернул пластинками гребня.

– Большое. Ты не просто все помнишь, ты – посланник от общины драконов Севера.

– Кого?! Какого еще…

– Тебя отправили сородичи с поручением посмотреть, остались ли где-то другие драконы, не из вашей общины. И если о них сложится достойное мнение, то ваши старейшины примут решение поделиться с ними секретом борьбы с аррохи. Ты поняла?

Я открыла рот… и медленно закрыла. Ох, и ничего ж себе у него заявочки.

– Думаешь, это подействует?

– Это на некоторое время прикроет тебя от самцов с претензиями. У нас мало женщин, тебе понадобится защита.

Скажите, какой альтруист нашелся!

– А тебе с этого что?

Глаза черного вдруг распахнулись. Восходящее солнце странно отразилось в его глазах, сверкнув золотыми огоньками. Глаза Рика в такие моменты теплели, а вот вождь почему-то показался еще более хищным.

– Недоверчивая… – выдохнул он. – Это хорошо.

– Неужели?

– У нас – да. Веди себя так же, золотая, не доверяй никому и останешься жива. И сможешь вернуться туда, откуда слетела.

Мне стало зябко. Куда я влезла, а?

– Спасибо за совет. – Я старалась говорить спокойно и ровно. – А может, проще сделаем? Я сейчас развернусь и вернусь туда, откуда слетела, немедленно. Как тебе такой расклад?

– Плохой, – отозвался черный. – Для меня. И вообще.

– Тогда снова повторяю вопрос: что тебе с моего вранья? Хотя подожди, я и сама догадаюсь. Думаешь, при свидетелях тебя постесняются грохнуть? Это ведь не очень достойно – убивать вождя?

– Не очень, – вклинился Миро. – Но случается.

– Угу.

– Не только во мне дело, золотая, не только… Мы тебе чужаки, но если ты спасла незнакомого дракона и ничего за это не потребовала, то не откажешься помочь и племени.

– Нахальство – второе счастье, а такое – так вообще подарок жизни, – почти восхитилась я. – Я теперь и племени помогать должна? Слушай, а ты уверен, что племени все это нужно? В смысле – ты? Врешь много.

Да, можете считать меня злобной. Я пойму. Просто после этой истории со сном душа у меня была не на месте. Нет, Рик вообще-то не ревнивый. Но ведь я пока еще ни разу не давала ему такого шикарного повода! Твою магию, что делать-то?

– Ты тоже не образец откровенности, золотая. И ты права. Любители правды давно вознеслись к Солнцу, а нам, врунам, разгребать то, что осталось. Как уж можем.

– Враньем, – подсказала я.

– Хотя бы. Так ты согласна? Или нет? Только думай быстро, времени-то уже не осталось.

– А есть варианты?

– Нет. – Дракон безмятежно рассматривал розовеющее небо.

– Ладно, согласна. Но чувствую, я об этом пожалею.

Пожалела я быстро.

Спустя пять минут, когда Миро принялся набивать мне голову сказками про драконов Севера и традициях-законах-обычаях племени Сынов Неба – по крайней мере, некоторых…

Честное слово, не знаю, где больше бреда – в сказках или в традициях.

– Подожди. Ты серьезно веришь, что эти странные северные драконы высиживают ребенка в снегу? Что за глупость?!

– Ну, это ваши женские дела, – почесал шею Миро. – Почем я знаю?

– Тогда и глупостей не говори.

– Тогда сама и выдумывай.

– Опять сама? Мужики, блин… Ладно, придумаю. Только не обижайтесь потом.

В драконий лагерь мы влетели гордой троицей, прямо как истребители на параде. Я слева, Миро справа, а посредине, естественно, черный Рэй. Мы летели чуть ниже – на всякий случай: если черный все-таки не дотянет – подхватим.

Если, конечно, сами сможем. Лично меня крылья еле держали.

Но черный нелюбитель правды летел так, словно где-то внутри него прятался моторчик. Ровные махи крыльев, линия полета – хоть линеечкой проверяй, и голова этак приподнята, как у принца Уэльского на официальном рауте.

Красиво держится. Я даже залюбовалась, хоть и настроение было ниже линии московского метро. Как я позволила так задурить себе голову? Ведь прямиком в мышеловку лечу. А нормальная мышка, прежде чем сунуть нос за аппетитным кусочком вкусно пахнущего сыра, делает что? Правильно, просчитывает, в какую сторону удирать, пока ловушка не захлопнется. Или за какое место куснуть кота-трудоголика, подстерегающего ее у норки. Ну, мыш… то есть Саш, и что станешь делать, если эта черная вышность сдаст тебя своим Проницающим? Не должен, но если?

Выберусь отсюда – обязательно отыщу смолу. И снотворное. Буду спать, пока не достучусь до Рика и не объясню, что все не так. И НИЧЕГО НЕ БЫЛО! А пока если с вон той скалы в море, а там в грот и кувыркнуться, то все будет хорошо. Если не утону, конечно.

– Рэйор! – заорали впереди, прервав мои планы. – Рэй!

– Вождь вернулся!

– Первое Крыло-о! Рррау!

– А как же…

– А это кто?

– Рэй! Рэй! Рэй!

Первое крыло величественно пролетел к знакомым скалам у не менее знакомых пещер и горделиво опустился на скалы. Умеет пыль в глаза пустить.

Мы с Миро приземлились не так пафосно. Я вообще еле удержала равновесие, скала попалась неудачная. Для всего тела слишком узкая, для лап – слишком широкая. Для моих лап. Скальный приступочек был явно рассчитан на мужской размер. Шшшовинисссссссссты. Ладно, пяток минут усижу, надеюсь, этот черный врун не будет речь толкать?

Зря надеялась. Выждав минуту, пока к скалам слетелась половина драконов лагеря, черный открыл рот…

И все.

Буддисты говорят, что души после смерти возрождаются в других телах и у каждого из нас за плечами не одна прожитая жизнь. И впереди еще не одна, все зависит от того, как эту проведешь. Лез в драку по любому поводу – добро пожаловать в волчью стаю и собачий питомник, хулиганил и ничего не принимал всерьез – быть тебе мартышкой. И ищи потом пару, выбирая, у кого спина мохнатее, и место, на котором сидят, – краснее. Провалялся всю жизнь на мягком диване, ни черта не делая, – возродишься ленивцем. Будешь висеть всю жизнь на ветке вниз головой, питаться листьями и в шерсти мох отращивать. А плюешься ядом без перерыва – продолжишь карму в теле гадюки, оно тебе, мол, больше подходит, чем человеческое.

Так я это к чему?

Кое-кто из моих новых знакомых (подсказка: черный, чешуйчатый и с именем на букву Р) в прошлой жизни, несомненно, был депутатом.

Врун… то есть вождь закатил такое выступление, что драконы замерли, боясь крылом шевельнуть.

Вместо оправдания «сорри-не-смог-возглавить-рейд-потому-что-меня-кто-то-отравил» Рэй сначала расписался в своем уважении к соплеменникам, мол, они прошли сквозь боль потерь и тяготы отступления и заслуживают даже не победы, а возможности жить в мире и растить детей в покое. А затем, что никогда не стоит отчаиваться, ведь не знаешь, откуда появится надежда. И ныне они могут «зреть эту надежду» в лице прекрасной златой незнакомки с легендарного Севера. Она, мол, в одиночку пролетела через территории, зараженные аррохи, вооруженная знаниями и умениями своего народа. И готова поделиться секретом лечения некоторых болезней, которые считают неисцелимыми даже Проницающие! И еще…

«И еще я крестиком вышивать могу», – вспомнились бессмертные слова хозяйственного Матроскина, пока вождь разливался о пользе возможных контактов с драконами Севера и лично мной…

Что-что? Я вслушалась и ушам не поверила. Оказывается, я, «юная северянка», отважная разведчица и прочая, и прочая, не просто помогла вождю, который оказался в ловушке, не просто принесла надежду на будущее, но еще и… Ах ты, крыса!

Когда это я соглашалась на роль невесты?!

Огромным усилием воли я удержала на лице приветливое выражение и только зубами поскрежетала. Так и знала, что эта неблагодарная зараза меня подставит!

Темное крыло заслонило от меня взволнованную толпу, и сквозь ликующие «Р-рау» и «Аар-р!» долетело напряженное:

– Подними голову… И постарайся выглядеть нежной.

– А шнурки тебе не погладить?

Что такое шнурки, дракон спрашивать не стал.

– Здесь полно народу. Они должны засвидетельствовать, что мы пара. Это для пользы, понимаешь? Ты будешь под защитой, пойми!

– Уже поняла. Ты – скотина.

– Золотая, если ты будешь так рычать, они подумают, я тебя не целую, а кусаю.

– Что?!

И в этот момент черная неблагодарность в лице Рэя ловко хлопнула меня по натруженному крылу. Я охнула и застонала, не успев сдержаться, и черная морда, прижавшись к моей щеке, ловко скользнула в сторону – на секунду позже прикрывающего крыла. Со стороны это наверняка смотрелось как поцелуй.

– Р-рау! – возрадовалась толпа. Не вся, кстати. Пара-тройка весьма симпатичных самочек сверлила меня взглядами и явно мечтала отправить обратно на Север. А то и подальше.

– Улыбнись, любимая… – нежно, явно напоказ, мурлыкнул черный врун. – Ты ведь счастлива?

– Не то слово! Наклонись-ка еще раз, любимый? Я тебе покажу, как я счастлива!

Но кем бы там ни был Рэй, дураком его бы точно не назвали. Например, сейчас он очень предусмотрительно убрал свой хвост от моей лапы…

– Позже, любовь моя, – пообещал он. – А где Проницающие? Я хочу обрадовать их приятными вестями!

А правда, где эти проникновенные черепоносцы?

– У клеток! – ответила одна. – На берегу!

– Взывают к ветрам?

– Да вроде… что-то еще проверить хотели… Да ладно тебе! – Худой красный дракон отдернул крыло от тычка темно-синей самки, похоже, богоданной супруги. – Чего я сказал-то?

Остальной народ тоже как-то попримолк – эйфория от радостных вестей подозрительно быстро испарилась, и Сыны Неба (а заодно и дочери) смотрелись как-то… не думала, что драконы могут выглядеть такими зашуганными. Теперь, когда Гэйра с его крикунами и воинов Рэя не было, толпа выглядела странно тихой. И одновременно нервной.

– Ну хорошо. Тогда я покажу моей невесте наше жилище. Миро, я скоро вернусь.

– Ага. Если выживешь, – скептически пробормотал бронзовый.

Прелесть. Для чего же нам нужны друзья, если не для поддержки?

Такое оригинальное жилище я видала первый раз: выкопанный в земле котлован, прикрытый ветками и листьями. Что-то вроде крыши над ласточкой из мультика про девочку из цветочка – Дюймовочку, знаете?

Дракон-ласточка. Просто супер.

Для того чтобы жить вдвоем, слегка тесновато. А вот для того, чтобы поругаться…

– Я скотина.

Я поперхнулась, выпустив уже набранный воздух.

– Чего?

– Я скотина, врун и подонок, который тебя обманул и завлек сюда. И еще подставил, – подсказал черный.

Вот это наглость! Я уставилась на него почти с восхищением.

– Ну ты и…

– А еще я негодяй и неблагодарная скотина, – покивал Рэй. – Правда, про скотину я, кажется, уже говорил? Тогда нахал. Или сойдемся на обманщике? Только учти, предложение насчет невесты совершенно честное. Хоть сейчас к алтарю!

Первый раз встречаю такую сво… такого дракона.

– Ты в своем уме?!

– Не совсем. Но тут вообще трудно кого-то назвать нормальным, так что я еще ничего. Во всех отношениях, – и он интимно так шевельнул крылышком… – Убедишься?

Я отскочила, как девочка-эмо от компании готов. Сверху посыпались листья…

– Убери лапы, придурок!

Рэй хмыкнул:

– Придурок? Золотая, вот это уже лишнее. Совершенно не подхо…

Но меня уже понесло. То ли злость, то ли обида, то ли пережитое напряжение требовали выхода, и я просто кипела:

– Зараза! Б-байкер недосиженный! Да чтоб тебе враньем твоим подавиться, д… депутат местного разлива!

– Золотая, а тебя учили, что оскорбления должны быть понятны тому, с кем ты общаешься? – Черная зараза, похоже, абсолютно не обиделась, а с интересом наблюдала за мной и между делом пополняла словарь. – Ну для доходчивости?

– Скотина!

– Так я ж с этого и начал! – почти обрадовался Рэй. – Помиримся?

Я набрала воздуха, чтобы послать его вместе с примирением, но осеклась. Что-то было не так. Что-то странное закружило голову… дрожью прокатилось по коже… горячей волной прошло по крови.

Что-то… что-то… что со мной?..

– Золотая… Ты же от меня не уйдешь? – Черные глаза засветились близко-близко. И медленно-медленно скользит по моей шее чужая чешуя, отзываясь в крови золотым вихрем…

Что это такое? Я же никогда раньше… никогда… после замужества… я…

После замужества! Я замужем!

Будто ледяная вода рухнула на спину. Я же замужем! Что я…

– Пусти! Отпусти сейчас же! – Я забрыкалась, отпихивая крылья и все остальное.

– Ты что? – удивился дракон. – Мы же только начали…

– Никаких «мы»! Отстань. Отцепись! Убери лапы!

Я вырвалась, дрожа и шипя. Хватанула губами воздух – его как-то перестало хватать, и казалось, что утоптанная земля пританцовывает под ногами. Рэй больше не пытался меня удерживать – он, жмурясь, прикрывал крылом правый глаз, кажется, подбитый.

– Послушай, золотая…

– Не подходи!

– Да что с тобой? – Черный выглядел почти обиженным.

– Ничего! Я… я не могу! Уйди…

И пока он раздумывал, уйти или нет, я ушла сама. На свежий воздух. Правда, выход оказался немножко не в том месте, но я это еле заметила. Слишком паршиво было. Подумаешь, будет теперь два выхода, основной и запасной. Это не важно, важно другое.

Что это такое было только что?

Я помотала головой, стряхивая не то растерянность, не то слезы. Или неуместные желания? Или собственную дурость?

Солнце светит, земля подсыхает после ночного дождя, драконы суетятся. Все по-прежнему. А я… я чуть не изменила мужу.

Как же так? Что за бред? Что ПРО-ИС-ХО-ДИТ?!

А перед глазами кружили осколки прошлого, звенели чужие голоса.

Саша, а тебе тут не скучно?

Муж, ребенок, работа… ты заметила, что ни разу не сказала «любовь»?

Как ты продержалась пять лет?..

Что со мной, что со мной, что со мной? Что вообще происходит в этом сумасшедшем месте? Я ничего не понимаю, я как слепая, а теперь еще это…

Все так неправильно.

Словно во сне, я прошлась по лагерю. Как-то ответила на разноголосые приветствия, чем-то закусила, не разобрав вкуса – не знаю, чем дали, рыбой вроде… Почти час выпутывалась из вопросов женщин и детей, как живется драконам Севера. Поймала себя на том, что отвечаю правду, и гори все нелечебным пламенем!

То, как они удивлялись простым вещам… если б я была в этот момент мышкой или человеком, в дракона превратилась бы моментально – просто от злости. Ну как такое спокойно слушать?

– А у вас голодные дни бывают для воинов и невоинов одинаково?

– И у вас нет аррохи? Правда? Просто не верится…

– А если у вас Проницающих нет, то в вашем племени девушке жениха кто назначает, родители или вождь? Сами? Нет, правда? И никто ее не выгонит из стаи?

– А мальчики с какого возраста начинают участвовать в боях?

– А если молодая жена бесплодна, что делают? А если не лечится? Не бывает? Но она может жить спокойно, просто так?

– А что в вашей стае детки кушают? В смысле – когда? Сколько раз в день? Сколько?! Мам, ты слышишь?

– А за что у вас казнят? Как не казнят? Совсем? А если он против Проницающих? А, у вас же их нет…

– Да не может быть такого… Сейчас она скажет, что у них детей и бить нельзя… что, правда?

Нет, самое плохое было не это, хотя от вопросов у меня просто чешуя дыбом вставала. Самое плохое было потом, когда тощенькая девчоночка с двумя шрамиками у шеи задала тихий вопрос:

– А как у вас принимают в стаю?

И какие у всех стали взгляды. Испуганные, будто она невесть что спросила, из разряда «где украсть» или «как отпилить кому-то хвост». Будто им жутко неудобно за нее. А потом, после дружного «Ш-ш!» и тихих «Осторожней», «Нет, их тут нет», «Нельзя же такое спрашивать», я поняла, что дело не в неловкости – просто они боятся.

И я не знала, могу ли их успокоить. Можно было сказать, что все будет хорошо, у нас принимают всех, кто хочет, и помогают всем, кому это нужно. Я могла и им пообещать приют. В смысле могла бы еще вчера.

Но после сегодняшнего рейда…

Стоп. А это что?!

Проницающие тащили Марину.

Глава 8
Неприятности множатся

– Что вы знаете о проблемах?

– Проблемы… ну, они размножаются.

– Когда?

– Всегда.

(Из разговора, подслушанного у кабинета психотерапевта)

Эти гады тащили мою дочку! У меня в глазах потемнело.

– Эй, вы!..

Я рванулась вперед и… поперхнулась. Какая-то тяжесть навалилась на спину, блокировала лапы, и, заглушив мой вопль на корню, в рот втиснулось жесткое и твердое. Крыло…

– Тихо, золотая. Тихо. Вот теперь слушайся меня. Тихо.

– Уффы ия!

– Тихо, я сказал! Ваша мудрость. – Голос Рэя сделался почти бархатным. – Вы в добром здравии?

Проницающие, видимо, все внимание уделяли Маринке (еще бы, когда так брыкаются), поэтому явление вождя стало для них… неожиданностью. Они замерли.

– Ты?.. – вырвалось у первого.

– Ваша… вышность? – Второй был более сдержан.

Но самым громким был третий голос:

– Мама?

– Умф!

– Тихо.

Кажется, нам светит хорошая разборка?

– А что, пока меня не было, племя Сынов Неба удостоилось посещения богов? – Голос Рэя не дрогнул, несмотря на мои яростные попытки прожевать его крыло. – Какая жалость, что мы разминулись!

– О чем говорит вождь?

– Вождь желает знать, кто изменил законы племени! – яростно рыкнул Рэй. – Почему рейд проходит без вождя? Почему не послан хотя бы Главный Коготь? И почему ваша мудрость ведет к себе девчонку-заложницу? Мы ведь, кажется, договорились не трогать ни ее, ни ее магов! Чтобы было чем торговаться, если дела обернутся плохо!

– С чего Первое Крыло так не верит в нашу победу?

– Первое Крыло обязан предусмотреть все варианты, и вы, ваши мудрости, были с этим согласны. Что же заставило вас передумать? Некие сведения, о которых больше никто не знал?

– Она оборотень! – Проницающий предпочел отвечать на более удобный вопрос. Я не специалист по заговорам, но что драконьи маги по хохолок замазаны в отравлении Рэя, готова поклясться на собственном хвосте.

– Неужели? Ваши амулеты все-таки заработали?

Я притихла. Амулеты… совсем забыла про них.

– В любом случае ее стоит расспросить. Она, возможно, замешана в исчезновении младшего воина Шиарри.

Краем глаза я заметила, как на хохолке Маринки яростно запрыгала крохотная фигурка. Лемурчик? Интересно, а песчанка где?

– Ах, вот как… – Черное крыло прижалось плотнее. – Позвольте поздравить вашу мудрость!

– Уррр?

– Ну как же, вы так быстро освоили язык чужеземцев! Тогда первым делом расспросите их, какими силами и каким вооружением они располагают? Хорошо бы спланировать вторжение детально… А то до сих пор вслепую работаем.

Дракон-маг величественно повел крылом, прикидываясь этой самой мудростью. Хорошо получилось. Хотя я бы еще добавила ему звания «ваша склочность» и «ваша спесивость». Интересно, сколько Проницающим лет? На шкурах хватает шрамов, но старыми они не выглядят. А глаза – как у аллигаторов. Была я как-то на одной крокодильей ферме, еще дома, на Земле. Так там крокодилы смотрели так, словно знали, что пойдут нам на сумочки. Злобно так. Вот и эти смо-отрят. Проницают.

А племя смотрит на них. И молчит.

– Настойчивость вождя достойна уважения, он истинный воин… – цедит сквозь клыки это Проницающее. – Но его опыт должен подсказать, что такая маленькая девочка вряд ли располагает знаниями о… вооружениях.

– Маленькая? – зачем-то уточнил вождь. Тупой и не видит? По драконьим понятиям моя дочка совсем крошка, такой только в манежике сидеть и песочком баловаться! И вообще, выпусти меня, наконец, а то снова получишь в…

– Вождю изменяет его прославленное зрение? – раздраженно осведомилась «мудрость». – Она ребенок!

– Вождю изменяет понимание, – довольно кротко признался черный. – Я не в силах уразуметь, как ребенок может быть настолько мал, чтобы ничего не знать, и одновременно настолько взросл, чтобы быть виновной в исчезновении юного, но все же воина? Рассейте мое недоумение, мудрости!

Беру свои слова обратно, Рэй. Ты не тупой, ты тот еще мастер по скоростному запудриванию мозгов. Я перестала выдираться. Тем более все равно без толку, вождь этот мускулы нарастил не хуже Шварценеггера, рваться бесполезняк.

«Мудрости» поглядели на Рэя очень неласково. Желание повидать типа, который травил вождя, читалось на обеих мордах. Как и желание хорошенько врезать ему за то, что недотравил, зараза!

– Мы всего лишь хотели расспросить девочку: возможно, она видела, что случилось с ее стражем?

– Пи-и-ик, – выразился упомянутый страж, но его, конечно, никто не понял. И к лучшему.

– Так давайте спросим! – проникновенно проговорил недоотравленный вождь. – Вот стоят его званые родители, вот его сотоварищи! Они жаждут прояснения судьбы Шиарри!

– Пи-и… – Страж было попытался прояснить свою судьбу прямо сейчас, но почему-то притих прямо посреди высказывания. Почесал лапкой макушку и спрятался под крыло Маринке. Умный ребеночек. Помолчи пока…

Проницающих слегка перекосило. Ну да, не признаваться же во вранье, а без этого попробуй объясни, почему не расспросишь ребенка. И пока они соображали, что им такое сказать, ребенок вступил в диалог сам. По-своему.

– Мама? А зачем ты обнимаешься с чужим дядей?!

Вам когда-нибудь хотелось провалиться сквозь землю? Тогда вы меня понимаете. Я вдруг остро возмечтала, чтобы куда-нибудь провалилась скала, Проницающие или этот чертов «чужой дядя», прилипший ко мне, как девица к модельным туфлям с надписью: «Скидка 70 %»! Господи, ну ты же добрый! Пусть на Сынов Неба нападет стая летучих рыб, говорящих мышей или эпидемия повального сна! Или пусть выпадет град из пломбира и шоколадных тортов – что угодно, только, пожалуйста, пусть моя дочка перестанет смотреть такими глазами. Я же при них не смогу ничего объяснить!

– Мам… – тихо проговорила Маринка.

– Умффф… – Может, это не самый понятный ответ, но зато эмоциональности в нем хоть экскаватором черпай, и попробуйте выскажитесь более определенно с крылом во рту. Еще немного, и я уроню авторитет вождя до уровня подземной автостоянки. Заеду хвостом, опыт имеется. Пусти меня! – М-м-ф!

– А можно узнать, кто эта девица? На кого пало, наконец, благосклонное внимание вождя? Я что-то ее не припомню.

Мой хвост замер на замахе. Дождались…

– Это моя невеста.

– Что?! Но кто она?

– Вопрос, на который я обязательно отвечу вашей мудрости! После того, как вы ответите на мои.

Проницающие просверлили меня взглядами. А дочка замолчала.

Только смотрела удивленно. Молчи, Маришка, только молчи. Только не сейчас. Я не знаю, почему тебя защищает Рэй, но если он решился на это, значит, речь идет не о простых расспросах.

Молчи, тебя не поймут без знания языка, а то, что ты уже сказала, сойдет за детский лепет. Только не говори больше ничего.

Пожалуйста… Господи, пожалуйста!

– Так что, спрашиваем? – наседал вождь, не уловив изменившейся атмосферы. А может, как раз уловив. Что-то шипели в ответ Проницающие уроды, что-то бурчали «званые родители и сотоварищи»… и тут над лагерем с треском ударила молния. И я удивленно подняла глаза к небу.

Минуту назад небо было ясным!

Драконы на непорядок в погоде внимания не обратили, заняты были: шипели друг на друга. Проницающие не привыкли, чтобы с ними кто-то спорил. Или им не хотелось дискутировать о судьбе ребенка при народе? Какими бы зашуганными ни были здешние драконы, но святое для всех стай понятие «забота о ребенке» у них сохранилось.

– Пусть ее расспросит Дарру!

– Мудрость Дарру превыше моего разумения. Как и причины его отсутствия здесь, впрочем.

– Это не твое дело!

– Зато военная добыча – мое. И пусть до окончательного решения девочка побудет у меня.

– Нет! Мы про…

ПЛЮХ!

Я не сразу поняла, почему голос Проницающего прервался на полузвуке и почему его голова дернулась и резко стала коричнево-белой. Но спустя секунду на спине второго дракономага расцвела коричневая клякса. Кто-то закричал, и что-то свистнуло мимо уха, финишировав на крыле Рэя. Он рыкнул от боли и неожиданности и отдернул крыло (наконец-то!) от моих губ.

Я не успела ни посочувствовать черному дракону, ни обрадоваться свободе: в следующий миг меня увесисто хлопнуло по гребню, и, оглянувшись, я поняла, что схожу с ума. На моей спине лежал… торт.

Обычный торт, шоколадный, со сливками… то, что от него осталось после приземления на драконью спину. На моем гребне болтались остатки упаковки…

Фииииу-плюх. На траву перед лапой бухнулась очередная клякса, уже белая, прямоугольная, а дальше еще одна. И еще.

Над драконьим лагерем шел дождь. Из шоколадных тортов и… в каком-то ступоре я наклонилась и попробовала белую массу. Пломбир…

Неужели я все-таки двинулась крышей? После всего запросто… Драконы пытались уворачиваться от странной «бомбежки», метались, пробовали взлететь, Рэй рычал, наводя порядок…

– Мама!

Я дернулась. Маринка! Моя дочка, прикрывая одним крылом голову, вторым защищала лемурчика и еще какую-то мелочь бирюзового цвета. И лавировала между ошалевшими драконами, пробиваясь ко мне.

– Мама, помоги!

– Золотая! – окликнул вождь, но я уже спланировала вниз, выхватила из-под ног растерянного мальчишку, отпихнув под защиту скалы. Потом девочку-подростка. Потом Маринку с ее детсадом.

Сумасшедшая я или нет, разберемся позже. Мир может быть нормальным, свихнутым, каким угодно – у меня есть ребенок, и я должна о нем заботиться.

А все-таки откуда взялись торты?

Военная дисциплина – дело нужное. Иногда. Например, когда надо собраться и отбить нападение тортов и мороженого.

Несколько команд, пара затрещин, грозный рык – и стая вспомнила, что она стая, а не стадо. И сплотилась против врага, раскрыв крылья над женщинами и несколькими детьми. Торты продолжали падать вперемежку с мороженым, у скал гуще, над остальным лагерем – пореже, и паники это уже не вызывало. Драконы убедились, что странные «капли» не ползают и не нападают, пытаясь сожрать. И мужественно пережидали испытание. Группа воинов по приказу Рэя поднялась и, уворачиваясь от попаданий, двинулась на облет лагеря – успокаивать остальных и подсчитывать ущерб.

– Мам… – Терпения Маринки хватило ровно на четыре минуты (кто бы сомневался!), и сейчас ее серые глазки нетерпеливо блестели. – Ну мама же!

Я сунула голову под крыло:

– Солнышко, сейчас не время… ох!

Мимо пронеслись еще два «заряда». На траве уже лежал целый слой из кондитерских изделий, а они все падали и падали.

– Мама! – Ну да, остановить Маришку, когда она хочет получить ответ на важный для нее вопрос, – это как удержать футбольных фанатов от драки. Нужно, но нереально. – Что значит – невеста?! Ты разлюбила папу?!

– Тише, детка…

Хоть мы обе держим головы под крылом, хоть Маришку никто не понимает, все равно разговор засекут – сгруппировавшиеся вокруг детки прекрасно все слышат, а ребенок – это ребенок. У них память такая, что шпион Джеймс Бонд удавится от зависти. И если они поймут, что я знаю Маринкин язык и что она вовсе не такая кроха, – не миновать беды. Я понизила голос:

– Понимаешь, это все немного сложно.

Дочка притихла. Напряженное молчание продлилось секунд тридцать, а потом меня решительно и больно пнули хвостом под основание крыла.

– Ой! Марина, что ты делаешь?

– Снимаю чары, – деловито отозвалась моя дочка.

– Что?

– Дедушка Гаэли говорил, что непрочные чары снимаются простым способом, – порадовал меня ребеночек. – Быстро говори, ты моя мама?

– Конечно. – Я потерла место будущего синяка. – Марина, больно же…

Ох, и скажу я спасибо мастеру Гаэли за этот простой способ!

«Больно» впечатления не произвело.

– А теперь говори, ты хочешь бросить папу?

– Нет!

– Тогда что за дела с невестой?

Ну вы видели такое? Защитница семейного очага, твою косметичку! Я подняла опущенное было крыло, покосилась на лемурчика (тот всеми лапками одобрял поведение дамы сердца) и принялась излагать Маринке упрощенную версию истории с вождем, лечением и невестой. Вероятно, дочка похожа на меня еще больше, чем я думала.

Но откуда все-таки взялись торты?..

Чокнутый дождь прекратился минут через пятнадцать. К этому времени поляна у скалы и часть побережья, примерно километра два-три, была почти сплошь покрыта слоем тортов. Драконы различной степени перемазанности нерешительно кружили над «лужей», не зная, что это такое. Неподалеку яростно спорили два Проницающих. Один предлагал уничтожить «эту субстанцию» сразу, второй подождать «остальные звезды». Мол, им понадобится на это взглянуть.

Интересно, так этих магозлодеев не двое? А где остальные? Звезды, скажите, пожалуйста.

Призадумавшись, я не сразу услышала голос дочки, она уже вылезла из-под маминого крылышка и топталась у горы крема, бисквита и шоколада:

– …попробовать немножко?

– Что? Нет!

– Поздно, – заявил мой бессовестный ребенок. – Я уже ем.

На охоту и рыбалку в тот день так никто и не полетел. Драконы посчитали, что если еда свалилась с неба, то это вполне законный повод ее съесть – ну не нарушать же волю небес, нет?

А поэтому усердно и старательно уничтожали тортики путем съедения.

Я хотела остановить их: ведь неизвестно откуда взялся продукт (хотя первые смутные догадки уже замаячили), и срока годности нет, и состава…

Но, во-первых, Маринка лопала за обе щеки (а у нее на этот счет чутье, за все годы она ни разу не потянула в рот ничего вредного и прославленную колу с чипсами на дух не переносила), а во-вторых… Знаете, малышня так это ела! По чуть-чуть, по маленькому кусочку, жмурясь от удовольствия, все время трогая еду крылышками, будто боясь, что исчезнет…

Наверное, это были первые сладости в их жизни.

– Еще раз так сделаешь, получишь по… – я вспомнила о свидетелях и сменила объект, – по затылку.

Черный, кажется, тоже вспомнил о свидетелях и со вздохом убрал свою шею.

– Ни одного поцелуя до свадьбы? – мурлыкнул осточертевший голос. – Восхищен твоей добротой и самоотверженностью, дорогая.