Текст книги "50 знаменитых больных"

МОЛЬЕР ЖАН БАТИСТ

(род. в 1622 г. – ум. в 1673 г.)

«Некая акушерка, обучившаяся своему искусству в родовспомогательном Доме Божьем в Париже под руководством знаменитой Луизы Буржуа, приняла 13 января 1622 года у милейшей госпожи Поклен, урожденной Крессе, первого ребенка, недоношенного младенца мужеского пола.

С уверенностью могу сказать, что, если бы мне удалось объяснить почтенной повитухе, кого именно она принимает, возможно, что от волнения она причинила бы какой-нибудь вред младенцу, а вместе с тем и Франции.

И вот: на мне кафтан с громадными карманами, а в руке моей не стальное, а гусиное перо. Передо мною горят восковые свечи, и мозг мой воспален.

– Сударыня! – говорю я. – Осторожнее поворачивайте младенца! Не забудьте, что он рожден ранее срока. Смерть этого младенца означала бы тяжелейшую утрату для вашей страны!

– Мой Бог! Госпожа Поклен родит другого.

– Госпожа Поклен никогда более не родит такого, и никакая другая госпожа в течение нескольких столетий такого не родит.

– Вы меня изумляете, сударь!

– Я и сам изумлен. Поймите, что по прошествии трех веков, в далекой стране, я буду вспоминать о вас только потому, что вы сына господина Поклена держали в руках.

– Я держала в руках и более знатных младенцев.

– Что понимаете вы под словом – знатный? Этот младенец станет более известен, чем ныне царствующий король ваш Людовик XIII, он станет более знаменит, чем следующий король, а этого короля, сударыня, назовут Людовик Великий, или “король-солнце!”»

Так Михаил Афанасьевич Булгаков начал свою повесть «Жизнь господина де Мольера», которую без преувеличения можно назвать самой популярной биографией Мольера в русскоязычных странах. Разумеется, конкурировать с М. А. Булгаковым в литературной ли, в медицинской ли сфере было бы нелепым занятием – лучше, чем он, рассказать о жизни и смерти Мольера не сможет никто. Однако рассказ о Мольере, возможно, заинтересует тех, кто с повестью Мастера пока не знаком.

Итак, человек, которому было предназначено стать одним из самых известных деятелей театра, родился в семье обойщика и драпировщика. Его отец, Жан Батист Поклен, был человеком обеспеченным. Ему принадлежал дом в центре Парижа, на первом этаже которого находилась мастерская. Поклен-старший торговал обоями, коврами, мебелью, а, кроме того – давал деньги в рост. Дело процветало, к 1631 году он выкупил у своего брата почетную и прибыльную должность придворного обойщика и камердинера короля.

Предки матери Мольера, Марии Поклен, урожденной Крессе, тоже были обойщиками и, за редким исключением, не отличались высокими интеллектуальными и духовными запросами. Забегая вперед, следует сказать, что именно наличие этого редкого исключения из общего правила в роду матери оказалось, по всей видимости, причиной того, что Жан Батист Поклен-младший стал одним из знаменитейших драматургов всех времен и народов.

Точная дата рождения Жана Батиста не установлена. Известно, что крещен он был 15 января 1622 года. Булгаков считает днем рождения своего героя 13 января. Крепким здоровьем Жан Батист не отличался – он появился на свет раньше срока и был слабым ребенком. Поскольку он был первенцем, то его назвали так же, как отца.

К 1632 году в семье было уже шестеро детей. Но тут пришло несчастье: заболела и умерла Мария Поклен. Несмотря на то что отец семейства сильно горевал по умершей жене, через год он женился вторично, на Катрине Флеретт.

Семья переехала в новый дом. Насколько теплыми были отношения между детьми и мачехой, сказать трудно. Некоторые исследователи считают, что Мольер вывел ее в образе отрицательной героини пьесы «Мнимый больной» Белины. Булгаков с этим мнением не согласен, считая, что никаких доказательств подобная гипотеза не имеет. В частности, Флеретт прожила в семье Поклен недолго (в 1836 году она умерла при родах), а пьеса «Мнимый больной» была поставлена в 1873 году и стала последней пьесой Мольера. Вряд ли такой плодовитый драматург ждал бы столько лет возможности написать нелицеприятный портрет собственной мачехи.

Мольер получил прекрасное по тем временам образование. Возможно, не последнюю роль сыграл в этом его дед по материнской линии Людовик Крессе. Этот человек тоже был преуспевающим обойщиком, но имел странное для этого семейства увлечение – он обожал театр. Дети из семьи Покленов часто гостили в поместье деда, и Жан Батист удивительным образом сдружился с ним.

После окончания приходской школы Жан Батист стал помогать в лавке отца и потихоньку приобщаться к семейному бизнесу. Казалось – все просто: он доложен обучиться ремеслу, унаследовать прибыльное дело своего отца и должность королевского обойщика. Но юноша, похоже, слишком часто посещал с дедом парижские театры. Вскоре это увлечение стало серьезным препятствием на пути к головокружительной карьере обойщика. По версии Булгакова, молодому человеку надоела работа у отца, он потерял аппетит, захворал и, в конце концов, между ним и отцом произошел следующий разговор:

«– Рассказывай, что с тобой? – сказал отец и прибавил глухо. – Уж не заболел ли ты?

Батист уперся глазами в тупоносые свои башмаки и молчал.

– Тоска мне с вами, – сказал бедный вдовец, – что мне делать с вами, детьми? Ты не томи меня, а… рассказывай.

Тут Батист перевел глаза на отца, а затем на окно и сказал:

– Я не хочу быть обойщиком. – Потом подумал и, очевидно, решившись развязать сразу этот узел, добавил:

– Чувствую глубокое отвращение.

Еще подумал и еще добавил:

– Ненавижу лавку.

И чтобы совсем доконать отца, еще добавил:

– Всем сердцем и душой!..

– Чего же ты хочешь? – спросил отец.

– Учиться, – ответил Батист».

После этого разговора Людовик Крессе вроде бы уговорил старшего Поклена дать сыну возможность получать образование. Возможно, что на самом деле сам глава семейства имел касательно будущего своего старшего сына планы, не связанные с ремеслом, и вполне самостоятельно принял это решение.

Так или иначе, но в 1835 году Мольер поступил в Клермонский коллеж – одно из самых престижных учебных заведений Парижа. В коллеже особый упор делался на изучение латыни, но в общем его студентам давали универсальное образование: история, юриспруденция, классическая литература, химия, физика, философия, богословие, греческий язык, ну и, конечно, необходимые для парижанина танцы и фехтование. Отец еще не оставил надежды передать семейное дело старшему отпрыску, и в 1837 году Жан Батист вступает в ремесленный цех, становясь наследником дела своего отца и должности королевского обойщика и камердинера.

Естественно, что во время обучения в коллеже Жан Батист завел множество знакомств. Одним из его новых друзей стал некто Шапель – незаконнорожденный сын богатого и влиятельного чиновника Люилье, в доме которого жил профессор Пьер Гассенди – философ, математик и астроном. По просьбе Люилье ученый взялся за обучение его сына, который приводил на занятия своих приятелей. Вместе с Шапелем и Жаном Батистом на встречи приходил, например, Сирано де Бержерак.

Обучаясь в коллеже, Жан Батист не оставил свое увлечение театром. Напротив, теперь он обзавелся новыми друзьями и посещал вместе с ними практически все спектакли, ставящиеся в Парижских театрах. В частности, он познакомился с пьесами выдающегося драматурга того времени Пьера Корнеля. Но простое посещение спектаклей уже не могло удовлетворить страсть молодого театрала. У него стали появляться знакомства в театральных кругах. Жан Батист подружился с мимом Фиорилли, известным под прозвищем Скарамуш. Знаменитый в те времена мим дал поклоннику несколько уроков сценического мастерства.

Но, конечно же, главную роль в избрании юношей своего дальнейшего жизненного пути, сыграли знакомство и дальнейшие отношения с актрисой Мадлен Бежар. Мадлен была на четыре года старше своего любовника. Ранее она состояла в связи с графом де Моденом, от которого в 1838 году родила дочь. Актриса не скрывала и даже афишировала тот факт, что отцом ее дочери был де Моден.

После окончания Клермонского коллежа Жан Батист, по требованию отца, изучает юриспруденцию и в конце 1641 года вступает в коллегию адвокатов. К этому же году относится и первый серьезный литературный опыт – перевод поэмы Лукреция «О природе вещей», к сожалению, утерянный. Вот какой портрет, относящийся к этому времени, набросал Булгаков: «Он среднего роста, сутуловат, со впалой грудью. На смуглом и скуластом лице широко расставлены глаза, подбородок острый, а нос широкий и плоский. Словом, он до крайности нехорош собой. Но глаза его примечательны. Я читаю в них странную всегдашнюю язвительную усмешку и в то же время какое-то вечное изумление перед окружающим миром. В глазах этих что-то сладострастное, как будто женское, а на самом дне их – затаенный недуг. Какой-то червь, поверьте мне, сидит в этом двадцатилетием человеке и уже теперь точит его.

Этот человек заикается и неправильно дышит во время речи.

Я вижу, он вспыльчив. У него бывают резкие смены настроений. Этот молодой человек легко переходит от моментов веселья к моментам тяжелого раздумья. А! Он находит смешные стороны в людях и любит по этому поводу острить».

Как видим, Булгаков «обнаруживает» неясные признаки будущей болезни у своего героя уже в молодости. Что лежит в основе этого «наблюдения»: мнение врача или художественный прием – сказать трудно.

Весной 1642 года отец отправляет своего наследника в важную деловую поездку. Он должен в качестве обойщика и камердинера сопровождать короля Людовика XIII в военном походе (шла Тридцатилетняя война, и французские войска выступили против испанцев). Ближе к концу этой поездки Жан Батист встречает Мадлен Бежар, которая играла в бродячей труппе. По некоторым сведениям, он не возвращается в Париж сразу же после окончания похода, а путешествует вместе со своей любовницей и ее театром.

Вернувшись осенью в Париж, Жан Батист селится отдельно от отца и якобы продолжает готовиться к карьере адвоката. На самом деле он к этому времени, скорее всего, уже принял решение связать свою дальнейшую судьбу с театром. Он начинает играть в любительских спектаклях. В конце 1642 – начале 1643 года юноша признается отцу в своем намерении стать актером.

По поводу попыток Поклена-старшего уговорить сына не позорить свое имя столь низким занятием рассказывали анекдот. Отец попросил священника побеседовать с юношей и переубедить его, священник согласился и после длительной беседы с Жаном Батистом сам записался в театральную труппу. 6 января молодой человек отказался от придворной должности в пользу брата и получил причитавшееся ему после смерти матери наследство.

С этими деньгами он отправился к Бежарам. Дело в том, что не только Мадлен, но и вся ее семья бредила сценическим искусством и мечтала о создании собственного театра. 30 июня 1643 года Жан Батист Поклен, Бежары и несколько других актеров подписывают контракт о создании собственного театра, для которого было выбрано совсем нескромное название – «Блистательный театр».

Осенью, пока идут работы по перестройке помещения нового театра, труппа отправляется в Руан. «Блистательный театр» открылся 1 января 1644 года. Премьера закончилась провалом. Не нашли своего зрителя и несколько следующих постановок. Деньги таяли, а успех все не приходил. В 1645 году Мольер (впервые этот псевдоним неизвестного происхождения появляется в документе от 28 января 1644 года) за долги попадает в тюрьму. Отец выкупает его. Некоторое время труппа тщетно пытается спасти «Блистательный театр», но и к весне 1646 года положение становится безнадежно, театр закрывается, а его имущество продается с молотка.

В чем причины такой неудачи? Скорее всего, театр не смог удовлетворить запросы избалованной обилием различных увеселительных заведений парижской публики. Булгаков пишет, что в труппе тогда была только одна выдающаяся актриса – Мадлен. Она одна, несмотря на все старания, сделать спектакли конкурентоспособными не могла. Сам же Мольер абсолютно не годился для исполнения трагических ролей: здесь непреодолимым препятствием была невыразительная внешность и заикание – болезнь, значение которой в жизни актера переоценить невозможно.

Мольер не отказался от своих намерений. После краха «Блистательного театра» остатки его труппы сливаются с труппой актера и режиссера Дюфрена и продолжают функционировать в качестве бродячего театра. Двенадцать лет колесят они по французским провинциям и показывают спектакли популярных драматургов тех времен. Постепенно Мольер и его товарищи приобретают не только сценический, но и административный опыт. По некоторым сведениям, первым драматургическим опытом самого Мольера стала написанная в 1648 году неудачная пьеса «Фиваида». Но точно известно, что Мольер писал много одноактных фарсов, а его первой пьесой считается «Шалый, или Все невпопад» (1652). Поставленная в Лионе в 1653 году, эта пьеса пользовалась грандиозным успехом.

Вместе с постепенным приходом популярности труппу пополняют и новые актеры. Среди них следует называть Катрину Леклерк (впоследствии – мадам Депри) и молодую, но уже популярную актрису Терезу-Маризу де Горла. Новые актрисы, безусловно, стали украшением театра и внесли разлад в труппу. Пострадала Мадлен Бежар. Во-первых, она перестала быть ведущей актрисой труппы, а во-вторых – потеряла любовь Мольера. Тот вначале ухаживал за обворожительной госпожой Терезой-Маризой, а затем, когда его постигла на этом поприще неудача, переключил свое внимание на госпожу Депри, с которой долго состоял в близких отношениях. Несмотря на внутренние проблемы, театр продолжил свое триумфальное шествие по провинциям.

В те времена большинство театральных трупп старались обзавестись богатым и влиятельным покровителем. Были такие и у театра Мольера. Труппа Дюфрена пользовалась покровительством герцога д’Эпернона, правившим провинцией Гиень. Когда в 1650 году главой театра стал Мольер, актеры потеряли расположение герцога. Но в 1653 году труппу берет под свое покровительство принц Конти. Для театра начинается длительный период процветания. Когда в 1657 году Конти, обратившись к религии, отказывает Мольеру в своем покровительстве – это уже не имеет никакого значения: труппу знает вся Франция.

1658 год – возвращение труппы в Париж. Это возвращение готовилось очень тщательно. Мольер и его товарищи боялись потерпеть фиаско, подобное тому, которое заставило их скитаться по Франции двенадцать лет. Летом этого года Мольер несколько раз ездил в Париж и, воспользовавшись рекомендациями нескольких влиятельных людей, был представлен Филиппу Орлеанскому – брату короля Людовика XIV. Уже слышавший о труппе и ее успехах Филипп решил взять ее под свое покровительство. 24 октября в Лувре в присутствии короля состоялось первое парижское представление. И тут Мольер чуть было не допустил свою обычную ошибку.

Считая, что высоким зрителям нужны серьезные произведения, он начал этот вечер трагедией Корнеля «Никомед». Сам директор театра исполнял в этой трагедии главную роль. До сих пор он не понял, что трагические роли, мягко говоря, не его призвание. Пьеса была принята достаточно холодно.

Но вот сыгранная в тот же вечер комедия Мольера «Влюбленный доктор» вызвала шквал смеха и бурные овации. После этой победы театр Мольера получил название «Труппа Месье (неофициальный титул Филиппа Орлеанского)». Король распорядился отдать Мольеру зал дворца Пти-Бурбон (Малый Бурбон), где труппа должна была выступать по очереди с «Итальянцами», которыми руководил уже знакомый нам Скарамуш.

В ноябре 1658 года Мольер снова совершил характерную для него ошибку и первым делом поставил в Пти-Рояле трагедию Корнеля «Геракл». Публика была разочарована. Но вот последовавшие затем комедии вызвали восторг. Окрыленный успехом, Мольер… снова поставил несколько трагедий. Вот как Булгаков описывает обстоятельства, при которых драматург осознал наконец свою ошибку:

«Следующим партиям зрителей не повезло. Мольер последовательно поставил три корнелевские пьесы: «Родогюн», «Помпеи» и знаменитого «Сида». Тут зрители взбунтовались, и, к великому счастью, какой-то вспыльчивый парижанин, стоявший на собственных ногах в партере во время скучноватого представления «Помпея», швырнул в голову господина Мольера, изображавшего Цезаря, яблоком. Этот дерзкий поступок и был причиной того, что в голове у директора труппы посветлело, и он объявил «Шалого». Дело резко изменилось: успех был полнейший».

Здесь следует добавить, что дальше Булгаков пытается разобраться в причинах провалов трагических постановок и приходит к выводу, что виновата в них непривычная по тем временам манера исполнения актеров Мольера. Дело в том, что тогда было принято пафосное исполнение трагических ролей, в то время как Мольер учил своих актеров играть натуралистично, что зрителю, воспитанному на напыщенных и громогласных речах трагических актеров, было непривычно и непонятно.

С успехом прошли премьеры комедий Мольера: «Влюбленный доктор», «Смешные жеманницы», «Терзания любви». Благодаря «Смешным жеманницам», в которых высмеивались, причем вполне портретно, манеры и вкусы аристократии, Мольер нажил себе первых врагов среди знати. Премьера прошла с большим успехом, и пьесу даже попытались запретить. Автору пришлось внести в нее кое-какие изменения. Пока выходил новый вариант пьесы, в Париже и его окрестностях только и говорили, что о «Смешных жеманницах». Вернувшись на сцену, пьеса дала невиданные сборы. В дальнейшем театр Мольера уже никогда не испытывал проблем, связанных с недостатком известности и популярности.

В 1659 году в труппе произошли некоторые перестановки. Ушли супруги Дюпрак, уехал на родину в Нормандию Дюпрен, умер Жозеф Бежар (брат Мадлен). Зато к «Труппе Месье» присоединились некоторые новые актеры. Среди них следует назвать Сьера де Лагранжа, который не только был хорошим актером, но и оказал неоценимую услугу исследователям творчества Мольера. С первых же дней пребывания в труппе он начал вести «Реестр» – тетрадь, в которую записывалось все, что происходило в театре Мольера.

В 1660 году свет увидела пьеса «Сганарель, или Мнимый рогоносец». Ее премьера тоже прошла со скандалом. Какой-то человек вскочил посреди представления и громогласно заявил, что под маской главного героя Мольер изобразил его и что он будет жаловаться полиции. В том же году дворец Пти-Бурбон был снесен, а театр Мольера переехал в Пале-Рояль. Сейчас там находится знаменитый «Комеди Франсез», также называемый «Домом Мольера».

Актеров не предупредили заранее о сносе Малого Бурбона, и они вполне могли остаться на улице. Только благодаря личному вмешательству короля им было найдено новое помещение. Но пока Пале-Рояль ремонтировали и готовили к спектаклям, конкурирующие театры стали сманивать актеров из труппы Мольера. Конкуренты пророчили, что театр Мольера не возродится на новом месте, и предлагали выгодные «трансфертные» условия.

На нервной почве Мольер заболел, возможно, проявился тот самый недуг, который Булгаков «увидел» еще в молодом Жане Батисте Поклене. «Он стал бледен, начал кашлять и худеть, коситься на своих актеров, смотреть на них жалкими взволнованными глазами. В глазах этих читался вопрос: предадут или нет? Его состояние было замечено труппой, и она однажды явилась во главе с Шарлем Лагранжем и сообщила Мольеру, что ввиду того что он соединяет с необыкновенными способностями честность и приятное обращение, труппа просит его не беспокоиться: актеры не уйдут искать счастья на стороне, какие бы выгодные предложения им ни делали».

В 1661 году Мольер ставит на новом месте собственную пьесу «Дон Гарсия Наваррский, или Ревнивый принц». Опять в области серьезной драматургии Мольера ждал провал. Теперь уже как автора. Но комедия «Школа мужей» положение исправила и принесла театру утерянную было популярность. Следующей пьесой стали «Докучные» – комедия в стихах, по заказу министра финансов Фуке. Интересно, что пьеса эта была написана и поставлена за пятнадцать дней. Премьера ее прошла в рамках великолепного праздника, организованного Фуке в честь приезда в его поместье Во короля.

В 1662 году сорокалетний Мольер женился на Арманде Бежар. Эта двадцатилетняя девушка, по крайней мере по документам, была сестрой Мадлен Бежар. Дело в том, что еще в 1652 году к странствующей тогда труппе Мольера присоединилась десятилетняя девочка, которую Мадлен назвала своей сестрой, до того воспитывавшейся в провинции. Неизвестно, на самом ли деле она точно описала степень родства. И тогда и сейчас почти все склоняются к мысли, что в действительности Арманда была дочерью Мадлен (тому есть множество подтверждений) и, возможно, дочерью самого Мольера. Насколько это вероятно – сказать трудно.

В любом случае брак счастливым не стал. «Выяснилось, что супруги совершенно не подходят друг другу. Стареющий и больной муж по-прежнему питал страсть к своей жене, но жена его не любила. И жизнь их очень скоро стала адом». Кроме того, Мольер оказался болезненно ревнив. Это качество, тем не менее, он, наряду с другими недостатками, высмеивает, создавая образ главного героя своей новой пьесы «Школа жен».

«Школа жен» вышла в конце 1662 года. Возможно, что в этой пьесе нашли отображение и обстоятельства семейной жизни Мольера. Вкратце сюжет пьесы таков: Арнольф отдал на воспитание в монастырь крестьянскую девочку Агнессу, рассчитывая получить покорную и благонравную жену. Но Агнесса влюбилась в молодого красавца и в конце концов избавилась от пожилого жениха.

После выхода пьесы началась так называемая «памфлетная война». Со всех сторон на Мольера сыпались нападки. Пьеса была названа безнравственной, подрывающей устои церковного воспитания, да и просто бездарной и давала рекордные сборы.

Мольер поставил небольшую пьесу «Критика “Школы жен”», где высмеял своих хулителей. «Бургундский отель» – конкурирующий театр, который принимал в критике самое активное участие, ответил пьесой «Портрет художника, или Контр-критика “Школы жен”», в которой в крайне нелицеприятном виде вывел самого Мольера. Ответом стала пьеса Мольера «Версальский экспромт», в которой противники высмеивались в неожиданно грубой даже по тем временам форме (по всей видимости, у Мольера начали сдавать нервы). Конкурирующие театры ответили еще двумя пьесами.

Война закончилась тем, что один из актеров «Бургундского отеля» отправил королю послание, в котором сообщал, что Мольер вступил в кровосмесительный брак. Король на это письмо не отреагировал, но, по версии Булгакова, Мольеру пришлось в оправдание предоставлять различные документы.

Волнения, связанные с описанными выше скандалами, усилили болезнь Мольера. Булгаков даже ставит ему свой диагноз: «…великая война между Мольером и его врагами стала утихать. Мой герой вынес из нее болезнь – он стал подозрительно кашлять, – усталость и странное состояние духа, причем только в дальнейшем догадались, что это состояние носит в медицине очень внушительное название – ипохондрия».

19 января 1664 года у Мольера родился сын. А 29 января в Лувре был дан спектакль «Брак поневоле» – одноактная комедия, увеличенная до трех актов за счет множества балетных номеров. В балете танцевал сам король. Теперь Людовик XIV так благосклонно относился к драматургу, что удостоил его великой чести, став крестным отцом недавно родившегося первенца Мольера. Критики поутихли.

Весной того же года в Версале состоялся грандиозный театральный праздник: «Увеселения волшебного острова». Празднества длились целую неделю. За это время труппа Мольера выступила с несколькими спектаклями. Среди прочих были показаны первые три акта новой пьесы «Тартюф, или Лицемер».

Главный герой наделен целым рядом неприятных черт: интриган, мошенник, подлец и развратник. Обязательно нужно упомянуть об одном немаловажном обстоятельстве: Тартюф был священнослужителем. Вполне естественно, что церковные деятели добились запрета постановок этой пьесы. Наиболее радикальные из них даже призывали к сожжению автора. Волнения, связанные с «Тартюфом», привели к тому, что болезнь драматурга опять дала о себе знать.

В работе театра тоже наметились некоторые проблемы. Сборы упали, а «Тартюф», на которого так надеялся директор, был запрещен. Несмотря на болезненное состояние, Мольер принялся за работу над новой пьесой «Дон Жуан». К неприятностям добавилось настоящее горе: 10 ноября скончался десятимесячный сын Мольера. Тем не менее, 15 февраля 1665 года состоялась премьера «Дон Жуана».

Казалось бы, после запрета постановки «Тартюфа» Мольер должен быть осторожен. Ничуть. «Дон Жуан» стал еще более скандальной пьесой, чем «Тартюф». Дело в том, что главный герой изображался в виде остроумного, смелого и крайне привлекательного атеиста. Его безбожным идеям противостоял жалкий слуга Сганарель. Кроме того, в пьесе Мольер жестоко высмеял врачей, чего при состоянии его здоровья делать, конечно, не следовало.

Пьеса подверглась крайне едкой критике. Опять призывали к расправе над автором. К этим проблемам добавились семейные неурядицы. Отношения между Мольером и Армандой становились все более напряженными. Мольер старался залить горечь обид и тоску вином. В это время он часто ходил по кабакам в компании бывших клермонцев.

В самом начале августа у Мольера родилась дочь, а 14 августа 1665 года случилось еще одно радостное событие – король объявил труппе о своем желании сделать ее королевской и положил на ее содержание солидную пенсию. Здесь мы опять обращаемся к писателю-врачу: «Ликование актеров было чрезвычайно велико, и на королевскую милость нужно было ответить как должно. Мольер и ответил бы немедленно, если бы не одно обстоятельство: он очень сильно хворал. Весь организм его расстроился. У него появились какие-то изнурительные боли в желудке, по-видимому, нервного происхождения, которые почти никогда не отпускали его. Кроме того, он все сильнее и сильнее кашлял, а один раз произошло кровохарканье. В связи с этим к Мольеру был вызван консилиум врачей».

В середине сентября Мольер представил в Версале пьесу «Любовь-целительница, или Врачи», в которой опять высмеял лекарей своего времени. Нелюбовь к докторам, по-видимому, возникла у Мольера за время собственной болезни, а также под впечатлением еще нескольких событий. Его учитель – философ Гассенди, например, умер от многочисленных кровопусканий, а за год до выхода пьесы один из друзей Мольера умер от неправильного лечения. В дальнейшем творчестве Мольер еще не раз возвращается к теме врачей.

В декабре 1665 года труппа ставит пьесу «Александр Великий» достаточно известного сейчас драматурга Расина. Но через две недели после премьеры Расин отдает пьесу на постановку в конкурирующий «Бургундский отель». Это, казалось бы, незначительное событие стало причиной очередного обострения болезни Мольера.

Мольер находился в крайне подавленном состоянии духа. Это отражалось в болезненной мимике, мрачных настроениях, крайней раздражительности и даже в случавшихся приступах ярости. Кроме того, Мольер постоянно просил у своего врача лекарства, но предписания его выполнял неаккуратно. Он отличался крайней мнительностью. Это, а также боли в желудке, «по-видимому, нервного происхождения», заставляют предположить, что наряду с реальным телесным недугом – туберкулезом, который уже давал о себе знать, Мольер страдал депрессией, сопровождаемой тягостными ощущениями в различных органах.

Во время этого очередного приступа он ссорится с Армандой и снимает для себя дом в пригороде Отейле.

В конце февраля 1666 года Мольеру становится лучше, и летом 1666 года он пишет и ставит две пьесы: «Мизантроп» и «Лекарь поневоле». Первая считается одним из самых глубоких и многогранных произведений Мольера. О второй – легком фарсе, сам автор отзывался как о безделице и чепухе. Тем не менее, именно фарс дал превосходные сборы. В конце года также выходит двухтомное собрание сочинений Мольера.

Весной 1667 года у него открывается легочное кровотечение. Доктора советуют на время уехать из Парижа. Несмотря на неприязнь самого Мольера к людям этой профессии, его самого лечили, по тем временам, вполне сносно. В деревне он провел почти всю весну. Это благотворно отразилось на его здоровье.

Надо сказать, что времени драматург даром не терял. Он до сих пор тешил себя надеждами поставить «Тартюфа» и перерабатывал пьесу, значительно смягчая ее. 5 августа в Пале-Рояль под названием «Обманщик» был разыгран этот смягченный вариант. Уже 6 августа пьеса, давшая на премьере огромные сборы, опять была запрещена. 11 августа совершенно больной Мольер уезжает в свой дом в Отейле.

Поправившись, Мольер не покидает Отейль. Здесь его навещают старые друзья. Мольер работает над пьесой «Амфитрион», вышедшей на сцену в начале 1668 года. Далее в течение года еще две пьесы: «Жорж Данден, или Обманутый муж» и «Скупой».

Начало 1669 года ознаменовалось неожиданным и чрезвычайно приятным для Мольера событием: лично король разрешил играть «Тартюфа». Многострадальная пьеса пользовалась потрясающей популярностью и за год была представлена более 60 раз.

Осенью выходит фарс-балет «Господин де Пурсоньяк», тоже имевший большой успех. В этом фарсе Мольер, в частности, опять насмехался над врачами.

С 30 января по 10 февраля 1670 года в Сен-Жермен-ан-Ле по распоряжению короля происходят грандиозные праздники, постановщиком которых приглашен Мольер. В рамках праздников труппа Мольера дает пятиактную комедию-балет «Блистательные любовники», в которой сам Людовик XIV играет две роли: сначала бога Нептуна, а затем – Аполлона. А осенью свет увидела одна из самых известных пьес Мольера – «Мещанин во дворянстве».

В январе 1671 года в Тюильри должен был состояться карнавал. К нему король заказал Мольеру пьесу с балетом. Вскоре, однако, Мольер понял, что не успевает ее закончить. Много времени отнимала вновь давшая о себе знать болезнь. Тогда он обратился к своему бывшему конкуренту и противнику Корнелю с предложением стать соавтором пьесы. Престарелый автор нуждался в деньгах и потому согласился. Пьеса была закончена вовремя, а последующая постановка в Пале-Рояле превзошла все ожидания. Так болезнь Мольера привела к соавторству двух величайших драматургов своего времени.

К праздникам по случаю женитьбы Филиппа Орлеанского (конец ноября – начало декабря) Мольер получает новый заказ от короля и пишет пьесу «Графиня д’Эскарбанья». В начале следующего года Мольер примирился с Арманд ой и вернулся к ней, а 17 февраля умерла Мадлен Бежар.

Весной симпатиями короля полностью завладел придворный композитор Люлли. Он получил привилегии на все произведения, в которых звучала его музыка, то есть и на многие пьесы Мольера. Вымотанный работой над срочными заказами короля и расстроенный из-за столкновения с Люлли, Мольер опять заболевает.