Текст книги "Право интеллектуальной собственности в цифровую эпоху. Парадигма баланса и гибкости"

Как мы видим, складывается вполне единообразная судебная практика. С другой стороны, аргументация судов носит исключительно формальный характер, оставляет без внимания п. 4. ст. 6 Директивы ЕС № 2001/29/ЕС и так и не дает ответа на принципиальный вопрос о соотношении воспроизведения в личных целях с техническими средствами защиты.

Обратимся теперь к российскому законодательству. Ограничения в отношении свободного использования, установленные Законом РФ от 9 июля 1993 года № 5351-1 «Об авторском праве и смежных правах», были продиктованы как техническим прогрессом, так и общей тенденцией в регулировании права «копирования в личных целях», которая возобладала в европейских странах в 60-е годы 20 века. Допущение воспроизведения правомерно обнародованного произведения исключительно в личных целях, введенное ст. 18 Закона, не распространялось на воспроизведение произведений архитектуры в форме зданий и аналогичных сооружений, баз данных или существенных частей из них, программ для ЭВМ, а также на репродуцирование книг в полном объеме и нотных текстов. Одновременно ст. 26 Закона было введено вознаграждение за воспроизведение в личных целях аудиовизуального произведения или звукозаписи, которое должно было выплачиваться изготовителями оборудования и материальных носителей, используемых для воспроизведения. Статья 26, однако, не устанавливала механизма уплаты вознаграждения, т. е. не указывала, как определяется перечень оборудования, размер и порядок сбора вознаграждения, кому оно уплачивается и как оно распределяется. В частности, не было указано, что вознаграждение собирается обществами по коллективному управлению авторскими и смежными правами, хотя именно этот элемент является общим для большинства действующих национальных систем по сбору платежей за частное копирование.

Так как отсутствовали прямые указания закона, восполнить пробел в регулировании попытались посредством подзаконных нормативных актов. Так, в соответствии с Указом Президента РФ от 5 декабря 1998 года № 1471 «О мерах по реализации прав авторов произведений, исполнителей и изготовителей фонограмм на вознаграждение за воспроизведение в личных целях аудиовизуального произведения или звукозаписи произведения»[473]473
  СЗ РФ. 1998. № 49. Ст. 6016.


[Закрыть], с 1 февраля 1999 года выпуск для свободного обращения ввозимых на территорию Российской Федерации оборудования (за исключением профессионального оборудования, не предназначенного для использования в домашних условиях) и материальных носителей, используемых для воспроизведения в личных целях аудиовизуального произведения или звукозаписи произведения, осуществляется при условии выплаты импортерами этих товаров вознаграждения авторам произведений, исполнителям и производителям фонограмм. Возможно, указ президента и мог бы быть реализован, но предусмотренные им постановления правительства, которые должны были утвердить перечень оборудования и материальных носителей, размер, порядок и условия выплаты вознаграждения, а также решить иные вопросы, так и не были приняты.

Ситуация изменилась после принятия части четвертой Гражданского кодекса РФ, которая, в отличие от Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах», содержит понятный механизм взимания вознаграждения за свободное воспроизведение фонограмм и аудиовизуальных произведений в личных целях (ст. 1245). Полномочиями на сбор вознаграждения наделалась аккредитованная для данной цели в соответствии со ст. 1244 организация по управлению правами на коллективной основе. Перечень оборудования и материальных носителей, размер и порядок сбора вознаграждения должно было утвердить Правительство Российской Федерации.

Однако и теперь процесс реализации законодательных норм натолкнулся на непредвиденные трудности. Первым было принято постановление Правительства РФ от 29 декабря 2007 года № 992 «Об утверждении Положения о государственной аккредитации организаций, осуществляющих коллективное управление авторскими и смежными правами»[474]474
  СЗ РФ. 2008. № 2.Ст. 114.


[Закрыть]. В соответствии с данным постановлением была создана аккредитационная комиссия, на основании рекомендаций которой Федеральная служба по надзору за соблюдением законодательства в области охраны культурного наследия (Росохранкультура) должна принимать решение о государственной аккредитации соответствующей организации по управлению правами на коллективной основе в определенных законом сферах коллективного управления правами.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда приказы Росохранкультуры (от 6 августа 2009 года № 136 и № 137) были признаны недействительными, а Росохранкультуру обязали повторно провести государственную аккредитацию[475]475
  См.: Решение АС г. Москвы от 3 сентября 2010 года и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 28 декабря 2010 года по делу № А40-137072/09-79-887.


[Закрыть]. Приказ Росохранкультуры № 167 по аккредитации в сфере осуществления прав авторов, исполнителей, изготовителей фонограмм и аудиовизуальных произведений на получение вознаграждения за воспроизведение фонограмм и аудиовизуальных произведений в личных целях был издан 24 сентября 2010 года. В качестве организации по управлению правами на коллективной основе была аккредитована Общероссийская общественная организация «Российский союз правообладателей», которую возглавляет Н.С. Михалков.

Почти месяц спустя, 14 октября 2010 года, было принято постановление Правительства РФ № 829 «О вознаграждении за свободное воспроизведение фонограмм и аудиовизуальных произведений в личных целях», которым были утверждены сразу три положения: Положение о сборе средств для выплаты вознаграждения за свободное воспроизведение фонограмм и аудиовизуальных произведений в личных целях, подлежащих уплате изготовителями оборудования и материальных носителей, используемых для такого воспроизведения, Положение о сборе средств для выплаты вознаграждения за свободное воспроизведение фонограмм и аудиовизуальных произведений в личных целях, подлежащих уплате импортерами оборудования и материальных носителей, используемых для такого воспроизведения и Положение о распределении и выплате авторам, исполнителям и изготовителям фонограмм и аудиовизуальных произведений вознаграждения за свободное воспроизведение фонограмм и аудиовизуальных произведений в личных целях.

Особого внимания заслуживает еще один документ, утвержденный тем же постановлением Правительства РФ – Перечень оборудования и материальных носителей, используемых для свободного воспроизведения фонограмм и аудиовизуальных произведений в личных целях, с указанием размера средств, подлежащих уплате изготовителями таких оборудования и материальных носителей. Дело в том, что данный перечень отражает определенное понимание государственной властью как основного назначения, используемых сегодня технических устройств, так и масштабов деятельности пользователей по свободному воспроизведению охраняемых произведений.

Приведем сначала некоторые данные по перечню оборудования, с которого взимается вознаграждение для авторов, в других странах. Платеж за свободное воспроизведение в личных целях установлен в 20 странах Европы. При этом во всех 20 странах он собирается с чистых носителей, однако не во всех распространяется также на оборудование (в числе таких стран Голландия, Дания, Литва, Португалия, Швеция). Перечень оборудования, с которого взимается платеж, различается, однако в большинстве случаев в него входят устройства, позволяющие скачивать, записывать и проигрывать музыку в различных форматах (CD, MP3, DVD-плееры, iPOD и т. п.). Наиболее спорным остается вопрос о включении в данный список персональных компьютеров и сотовых телефонов. Последние пять лет данный вопрос обсуждается в Австрии, Бельгии, Испании, Италии, Норвегии, Швейцарии, Франции, Финляндии. Такие страны, как Великобритания, Дания, Ирландия, Португалия и Швеция, открыто оппонируют подобное расширение перечня. Только четыре из 20 государств (в частности, Германия и Финляндия) ввели сбор с сотовых телефонов, однако он охватывает только те модели, которые проигрывают музыку в MP3 и других форматах. Интересно, что различается в Европе также и распределение сборов, причем не только в процентном отношении. На административные нужды обществ, ответственных за сбор вознаграждения, идет от 4 до 20 % от полученных средств. При этом правообладатели практически во всех странах Европы обеспокоены непрозрачностью механизма распределения вознаграждения за частное копирование. Отметим, что собранные денежные средства идут не только правообладателям и на поддержание деятельности уполномоченных обществ. Так, во Франции авторам выплачивается только 75 % от сумм, полученных за свободное воспроизведение в личных целях, остальные 25 % идут на финансирование культуры. Часть суммы сборов расходуется на культуру также в Австрии, Италии, Испании и других европейских странах[476]476
  Данные по Европе приведены по состоянию на 2010 год. Основные цифры взяты из Международного обзора права и практики частного копирования (International Survey on Private Copying Law & Practice) в редакции 2010 года, подготовленного организацией Stichting de Thuiskopie, уполномоченной на сбор и распределения вознаграждения за частное копирование в Голландии. Текст Обзора в электронной форме размещен на официальном сайте организации по электронному адресу: http://www.thuiskopie.nl/assets/cms/File/Digital_Survey 2010_Web version.pdf (дата обращения: 10.12.2012). Были использованы также данные из документов, представленных в рамках Публичных слушаний и консультаций, которые были проведены Европейской комиссией в 2008 году. С документами можно ознакомиться по электронному адресу: http://ec.europa.eu/ internal_market/copyright/levy_reform/index_en.htm (дата обращения: 10.12.2012).


[Закрыть]. В США вопрос о вознаграждении до настоящего времени решается очень гибко. Вознаграждение не собирается ни с персональных компьютеров, ни с сотовых телефонов. Оно собирается только с чистых дисков, специально предназначенных для записи музыки, а также с цифровых магнитофонов, но только в том случае если они не являются встроенными в компьютер.

С учетом приведенных данных включение в российский Перечень оборудования и материальных носителей, используемых для свободного воспроизведения фонограмм и аудиовизуальных произведений в личных целях всех без исключения видов ЭВМ (персональных, профессиональных, ноутбуков и т. д.), а также всех видов телефонов (как сотовых, так и стационарных) не может не вызвать справедливых вопросов. Такой широкий перечень не существует ни в одной стране мира. К сожалению, не опубликованы никакие документы и исследования, которые бы предоставили хотя бы краткое обоснование для каждой позиции, вошедшей в перечень. Имея в виду первые шаги по внедрению нового механизма, полагаем, что результаты его внедрения будут крайне далеки от первоначальных ожиданий.

Канада

В 1995 году Общество композиторов, авторов и издателей музыкальных произведений (Society of Composers, Authors and Music Publishers of Canada, или SOCAN) представило на рассмотрение Комиссии по авторскому праву Канады предложение о введении в отношении интернет-провайдеров специального тарифа. Предложение, получившее название «Тариф22» (Tariff22), предусматривало получение лицензии и выплату вознаграждения за предоставление публичного доступа к музыкальным произведениям с использованием сетей связи. Комиссия по авторскому праву отнеслась к предложению серьезно. Прежде всего, был поставлен вопрос о том, какая именно операторская деятельность подпадает под тариф. В итоге Комиссия пришла к тому же выводу, о котором говорится в Обращении интернет-компаний об ответственности за пользовательский контент, а именно, что провайдеры интернет-услуг в большинстве случаев не несут ответственности за контент. Выяснение деталей продолжалось еще девять лет, и, в конце концов, вопрос был передан на рассмотрение сначала Федерального апелляционного суда, а затем Верховного суда Канады. В своем решении 2004 года Верховный суд поддержал позицию Комиссии по авторскому праву в том, что основная деятельность провайдеров услуг является пассивной и подпадает под исключение, касающееся простой передачи данных.

В 2007 году со своей инициативой выступила Канадская ассоциация композиторов-песенников (Songwriters Association of Canada, или SAC). Речь шла об установлении нового права – права на вознаграждение за музыкальный файлообмен в некоммерческих целях. Ассоциация признала, что не все пользователи используют интернет-связь для скачивания музыкальных файлов, поэтому было предложено наделить пользователей одновременно специальным правом и обязанностью по выплате вознаграждения. При этом только уплата сбора освобождает пользователя от ответственности за участие в файлообмене. Точно так же авторы в рамках такой системы вправе отказаться от получения вознаграждения. С другой стороны, согласие авторов на получение вознаграждения автоматически лишает их права преследовать пользователей пиринговых сетей.

В 2008 году с инициативой выступила сразу целая группа ассоциаций, включая Ассоциацию кино и телевизионной продукции, Канадский союз артистов кино, телевидения и радио, Гильдию кинорежиссеров Канады и Гильдию писателей Канады[477]477
  Canadian Film and Television Production Association, the Alliance of Canadian Cinema, Television and Radio Artists (ACTRA), the Directors Guild of Canada, Writers Guild of Canada.


[Закрыть]. Суть их предложения заключается в установлении нового обязательного сбора с провайдеров интернет-услуг в размере 2,5 % от прибыли.

Промежуточный итог в отношении выдвинутых предложений подводит правительственный законопроект 2010 года о внесении изменений в Закон об авторском праве[478]478
  Copyright Bill С-32.


[Закрыть]. Министр культурного наследия Канады Джеймас Мор выразил позицию правительства в следующих словах: «Избранный подход заключается в равном уважении как к правам авторов, так и к интересам пользователей в условиях современного рынка. Мы делаем все, чтобы обеспечить Канаде достойное место в цифровой экономике, чтобы она была процветающей и конкурентоспособной страной… Что касается режима воспроизведения для личных целей, то он используется только в отношении компактных дисков. Вместе с изменением технологий сборы перестали быть эффективным механизмом компенсации авторам за возможную кражу их произведений. По этой причине наше правительство не включило в законопроект расширение данного режима на iPod и другие устройства. Вместо этого мы ввели строгие меры по борьбе с любыми формами пиратства, чтобы авторы могли получать справедливое вознаграждение через рыночные механизмы»[479]479
  С текстом письма в формате GIF можно ознакомиться по электронному адресу: http://www.digital-copyright. ca/documents/min.moore-10-08-25.gif (дата обращения: 10.12.2012).


[Закрыть].

Франция

Как было отмечено выше, Франция является одной из немногих стран, которые значительную часть (25 %) средств, собранных за воспроизведение в личных целях, передают на нужды культуры. Соответственно и инициативы по обременению интернет-провайдеров обсуждаются в этой стране не столько в связи с необходимостью защиты авторских прав, сколько в контексте поиска дополнительных источников для финансирования национальной культуры. Так, в 2009 году Франция ввела новый налог в размере 0,9 % на операторов связи. Целью данного налога было финансирование государственных телеканалов, с которых незадолго до этого полностью убрали вечернюю рекламу. Новый налог был введен поправками в Налоговый кодекс Франции по инициативе президента Николя Саркози. За 2009 год только сотовые операторы уплатили налог в размере 20 миллионов евро. В сентябре 2010 года Европейская комиссия дала заключение, в котором говорится, что введенный налог противоречит праву Европейского союза, и назначило правительству Франции двухмесячный срок, чтобы исправить ситуацию. Французское правительство официально отказалось следовать указаниям Европейской комиссии, мотивируя свое решение тем, что налогообложение находится в компетенции государств – членов Европейского союза[480]480
  Такое же требование Европейская комиссия предъявила к Испании, где действует аналогичный налог на операторов связи, однако, как и в случае Франции, безрезультатно.


[Закрыть].

В январе 2010 года по заказу Министерства культуры и коммуникаций Франции был подготовлен отчет, который носит то же название, что и закон – «Творчество и Интернет». Отчет исследует, что необходимо сделать для содействия развитию творчества в Интернете. В частности, предлагается ввести новый налог на доходы с интернет-рекламы, полученные при использовании онлайн-сервисов на территории Франции. Основной критерий для определения налогоплательщиков – нахождение пользователя сервиса на территории Франции, тогда как местонахождение оператора услуг значения не имеет. Максимальный размер налога должен составить 1–2 %. В июле 2010 года Саркози публично заявил о своих планах по введению налога на интернет-рекламу. Схему налогообложения в случае введения нового налога можно представить в следующем виде:

Налог на онлайн-рекламу в размере 1 % от дохода, полученного от оказанных услуг, был введен Законом о годовом бюджете (loi de finances) Франции на 2011 год. Он даже получил громкое название «налог на Google», но так и не был применен на практике. До назначенной даты введения (1 июля 2011 года) налог был отменен законом, вносящим исправления в государственный бюджет на 2011 год.

Великобритания

В июле 2010 года с предложением по новой схеме сбора вознаграждения выступило Общество Великобритании по управлению правами исполнителей (UK Performing Right Society, или PRS).

Предложение было разработано двумя авторами – Уиллом Пейджем (Will Page), ведущим экономистом PRS в сфере музыки, и Дэвидом Туве (David Touve), доцентом (Assistant Professor) по стратегии и предпринимательству университета Вашингтона и Ли штата Вирджинии[481]481
  Page W., Touve D. Moving Digital Britain forward, without leaving Creative Britain behind // Economic Insight. 2010. Iss. 19. Электронный номер журнала размещен на официальном сайте Общества Великобритании по управлению правами исполнителей по электронному адресу: http://www. prsformusic.com/creators/news/research/Pages/default.aspx (дата обращения: 10.12.2012).


[Закрыть].

Кратко общую аргументацию можно изложить следующим образом. Распространение через Интернет нелицензионных медиапродуктов с экономической точки зрения имеет как негативные, так и позитивные последствия. Негативные последствия заключаются в том, что потребление нелицензионных продуктов снижает спрос на рынке продуктов лицензионных. Но есть также и позитивный эффект, поскольку использование нелицензионных произведений, хотя и не приносит их создателям прямой компенсации, одновременно приносит прибыль тем, кто обеспечивает публичный доступ к этим произведениям. Следующий аргумент отсылает к Закону о цифровой экономике (Digital Economy Act), который предписывает Управлению по телекоммуникациям (OFCOM) обязанность проводить оценку уровня использования абонентами интернет-доступа в целях нарушения авторского права. Закон требует количественной оценки проблемы. По мнению авторов, это означает, что если проблему можно измерить, то для нее можно установить и ценовой эквивалент. На основании такого видения ситуации авторы предлагают две «динамические» модели «налога на контент».

Компенсационная модель построена на негативных эффектах и заключается в компенсации, которую операторы уплачивают правообладателям. Размер компенсации напрямую зависит от количества правонарушений. Модель является динамической, так как размер компенсации не фиксирован. И, естественно, у операторов возникает дополнительный стимул для снижения уровня правонарушений в сети. Вторая, лицензионная модель, предполагает, что интернет-провайдеры получают от правообладателей бланкетную лицензию в обмен на вознаграждение. Такая модель стимулирует операторов вести контроль за интернет-трафиком. Эта модель также является динамической, так как размер вознаграждения будет зависеть от потребляемого объема медиапродукции, на которую правообладатели выдали лицензию.

Графически предлагаемые модели можно представить следующим образом:

Россия

Пока единственным, но показательным примером формирующегося в России подхода к свободному воспроизведению является законопроект № 437769-5 «О внесении изменений в Федеральный закон “О связи” и статью 1245 части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации», внесенный 11 октября 2010 года депутатами Государственной Думы В.М. Резником, Ю.О. Исаевым, Н.В. Бурыкиной, Г.П. Ивлиевым, Н.В. Расторгуевым и В.С. Груздевым. Законопроектом предлагается дополнить гл. 9 Федерального закона от 7 июля 2003 года № 126-ФЗ «О связи» новой статьей, предусматривающей создание «резерва вознаграждений», за счет средств которого будут осуществляться выплаты авторам, исполнителям, изготовителям фонограмм и аудиовизуальных произведений вознаграждений за свободное воспроизведение фонограмм и аудиовизуальных произведений исключительно в личных целях. Речь идет о свободном воспроизведении, которое осуществляется с использованием услуг связи, т. е. скачивании и прослушивании музыки с использованием сети Интернет. Законопроект предусматривает также внесение изменений в π. 1 ст. 1245 Гражданского кодекса РФ. Перечень лиц, которые уплачивают вознаграждение, расширяется за счет включения в него «операторов связи, предоставляющих услуги связи, используемые для свободного воспроизведения фонограмм и аудиовизуальных произведений исключительно в личных целях». Если такие вопросы, как перечень оборудования и материальных носителей, размер и порядок сбора средств, решаются Кодексом посредством отсылочной нормы на подзаконный акт (постановление правительства), аналогичные вопросы в отношении услуг связи (перечень услуг связи, используемых для свободного воспроизведения фонограмм и аудиовизуальных произведений исключительно в личных целях, а также размер и порядок сбора средств), в соответствии с вносимыми поправками, должны решаться на уровне законодательства Российской Федерации в области связи.

Законопроект имеет ряд существенных недостатков как сугубо правового, так и содержательного характера. Начнем с наиболее заметных. Статьей 4 Федерального закона от 7 июля 2003 года № 126-ФЗ «О связи» к законодательству о связи отнесены только федеральные законы. Это означает, что и перечень услуг связи, и размер, и порядок сбора средств должны устанавливаться непосредственно Федеральным законом «О связи». Однако в соответствии с законопроектом перечень услуг связи, используемых для свободного воспроизведения фонограмм и аудиовизуальных произведений исключительно в личных целях, определяется федеральным органом исполнительной власти в области связи. Таким образом, законопроект содержит внутреннее противоречие, так как не выполняет требование, им же самим введенное в ст. 1245 ч. 4 Гражданского кодекса РФ. Сточки зрения юридической техники говорить о том, что услуги «используются» совершенно неприемлемо. Услуга всегда представляет собой определенное действие[482]482
  Брагинский М.И. Договор подряда и подобные ему договоры. М.: Статут, 1999. С. 228, 229.


[Закрыть], и действие можно только совершить (оказать услугу), а использоваться могут вещи или продукты. Не случайно в Гражданском кодексе РФ отсутствует вошедшее в широкое употребление, в том числе и в юридической литературе, словосочетание «потребление услуг», поскольку если существенным в услуге является именно действие, то использовать и потреблять можно не саму услугу, а только ее результат, выраженный в материальной форме. В этой связи следует обратить внимание на использования в Гражданском кодексе РФ терминов «использование» и «потребление» в рамках договора энергоснабжения[483]483
  Между энергоснабжением и оказанием услуг связи имеется много общего (невещественный характер энергии и трафика, сетевая структура, содержание действий оператора связи и энергоснабжающей организации и их отношений с абонентами), хотя, в отличие от договоров на оказание слуг связи, договор энергоснабжения отнесен Кодексом к разновидности договора купли-продажи. Отметим также, что Федеральный закон от 26 марта 2003 года № 35-Φ3 «Об электроэнергетике» предусматривает заключение договоров об оказании услуг по передаче электрической энергии.


[Закрыть]. В рамках своих обязательств энергоснабжающая организация должна совершать определенные действия (в частности, подавать абоненту энергию через присоединенную сеть в количестве, предусмотренном договором энергоснабжения, и с соблюдением режима подачи, согласованного сторонами), но абонент «принимает», «использует» и «потребляет» не «подачу» энергии, а саму «энергию» (π. 1 ст. 539, π. 1 ст. 540, п. 3 ст. 541).

Очевидно, что указанные недостатки можно исправить в процессе корректировки законопроекта ко второму чтению. Но к законопроекту есть и другие, более серьезные замечания.

Вводя в Федеральный закон «О связи» понятие «резерв вознаграждений», авторы законопроекта фактически выстроили конструкцию, аналогичную «резерву универсального обслуживания». Избранный подход является очевидно ошибочным, поскольку отчисления, которые осуществляют операторы в резерв универсального обслуживания, являются «фискальными сборами»[484]484
  См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 28 февраля 2006 г. № 2-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона «О связи» в связи с запросом Думы Корякского автономного округа».


[Закрыть], тогда как средства, составляющие вознаграждение за свободное воспроизведение в личных целях, по общему правилу таковыми не являются.

Средства, которые уплачивают изготовители и импортеры оборудования и материальных носителей, не являются налогом, неналоговым сбором или фискальным платежом, так как они собираются обществами по коллективному управлению правами и не имеют никакого отношения к государственному бюджету. Напротив, резерв универсального обслуживание представляет собой целевой бюджетный фонд. Норму законопроекта о том, что «порядок расходования средств резерва вознаграждений, а также порядок распределения вознаграждения за свободное воспроизведение и его выплаты определяются Правительством Российской Федерации» нельзя интерпретировать иначе, как попытку создать именно бюджетный фонд, т. е. установить новый фискальный сбор. Введение фискального сбора, однако, сопряжено с необходимостью соблюдения определенных условий, основным из которых является установление на уровне закона всех существенных элементов сбора: объекта, базы, максимального размера ставки или его критериев, что соответствует требованиям Конституции Российской Федерации (ст. 10, 35 (ч. 2 и 3), 55 (ч. 3) и 57)[485]485
  Пункт 5.4 постановления Конституционного Суда РФ от 28 февраля 2006 г. № 2-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона “О связи” в связи с запросом Думы Корякского автономного округа».


[Закрыть]. Субъект неналогового платежа определен законопроектом некорректно, так как выражение «оператор связи, оказывающий услуги связи» является обычной тавтологией. Если ставка и база неналогового платежа законопроектом установлены, то определение объекта (перечня услуг связи, используемых для свободного воспроизведения фонограмм и аудиовизуальных произведений исключительно в личных целях) оставлено на усмотрение даже не Правительства РФ, а федерального органа исполнительной власти в области связи (Минкомсвязи). Отсюда можно сделать вывод о противоречии положений Конституции РФ.

Можно предположить, что отсутствие в законопроекте внятного определения объекта неналогового платежа не является следствием простого недосмотра. Не существует таких услуг, которые «используются» исключительно или даже главным образом для свободного воспроизведения фонограмм и аудиовизуальных произведений в личных целях. Почти все[486]486
  За исключением услуг телеграфной связи, услуг персонального радиовызова и услуг по предоставлению каналов связи.


[Закрыть] услуги связи, поименованные в Перечне наименований услуг связи, вносимых в лицензии на осуществление деятельности в области оказания услуг связи, утвержденном постановлением Правительства РФ от 18 февраля 2005 года № 87, могут быть «использованы» для свободного воспроизведения в личных целях. И наоборот, любая из вошедших в Перечень услуг может быть «использована» в иных целях. Это означает, что базой расчета обязательных отчислений фактически станут доходы, полученные оператором от оказания абонентам не каких-либо определенных, а практически всех услуг связи.

У операторов есть тарифные планы, но нет ни методики, ни технических средств для идентификации и дифференциации трафика. Тем более отсутствуют стандартизированные технологии и методики анализа трафика, что повышает вероятность необъективности расчетов. Мониторинг трафика может привести к нарушению конституционного права на неприкосновенность частной жизни и законодательства о персональных данных. Придется учитывать и особенности тарификации услуг связи, стоимость которых зависит от скорости передачи информации, а это означает, что за скачивание одного и того же объекта исключительных прав (фонограммы или аудиовизуального произведения), потребители будут платить разную цену.

Решить эту проблему за операторов, по замыслу законопроекта, должен все тот же федеральный орган исполнительной власти в области связи посредством установления «порядка определения доли доходов, полученных от оказания абонентам услуг связи, использованных для свободного воспроизведения фонограмм и аудиовизуальных произведений исключительно в личных целях, в доходах, полученных оператором связи от оказания абонентам услуг связи». Однако возможности отраслевого министерства не безграничны и в обозримом будущем поставленная задача вряд ли будет решена.

Компенсационный характер вознаграждения (π. 1 ст. 1245 ГК РФ) предполагает наличие убытков, которые необходимо оценить. В России такое исследование (санкционированное государством, профессиональное и объективное) в отношении воспроизведения произведений в личных целях в цифровых сетях еще не проводилось.

Нельзя обойти вниманием также и критические замечания, которые высказываются в адрес законопроекта операторами связи. Таких замечаний много, часть из них совпадает с теми, которые мы уже привели, но есть аргументы, которые заслуживают отдельного анализа. С точки зрения действующего регулирования эти аргументы оказываются несостоятельными, но это не означает, что они носят чисто субъективный характер в силу прямой заинтересованности потенциальных «жертв» в том, чтобы законопроект не был принят. Напротив, аргументы операторов являются вполне обоснованными, но не с точки зрения действующего права, а с точки зрения экономической логики и здравого смысла.

Первый аргумент касается пассивной роли операторов связи, которые не вступают в прямые отношения с правообладателями, играя роль информационных посредников. Согласно ст. 2 Федерального закона «О связи» услуга связи – это деятельность по приему, обработке, хранению, передаче, доставке сообщений электросвязи. Деятельность операторов связи по передаче информации не подразумевает мониторинг ее содержания. Более того, оператор в силу технических причин (например, криптографической защиты) может быть лишен доступа к содержанию. К сведениям об абонентах – физических лицах π. 1 ст. 53 Федерального закона «О связи» относит фамилию, имя, отчество или псевдоним абонента-гражданина, адрес абонента или адрес установки оконечного оборудования, абонентские номера и другие данные, позволяющие идентифицировать абонента или его оконечное оборудование, сведения баз данных систем расчета за оказанные услуги связи, в том числе о соединениях, трафике и платежах абонента. Данные о содержании трафика в приведенном перечне отсутствуют. Несостоятельным данный аргумент является, так как изготовители и импортеры оборудования и материальных носителей находятся в точно таком же положении, что не помешало законодателю как в России, так и в других странах установить для них обязательные сборы в счет вознаграждения правообладателям.

Другой аргумент апеллирует к несправедливому обращению с пользователем, поскольку последний, скачивая определенный файл с фонограммой и записывая его на свой плеер, будет платить дважды: один раз производителю или импортеру плеера и второй раз оператору связи. Данный аргумент можно дополнить, так как основной вопрос со стороны пользователей заключается в том, почему оплата распределяется на всех пользователей, хотя скачивает музыку и фильмы только их часть. Вопреки очевидным доводам, закон и данном случае будет на стороне правообладателей.

Поскольку речь идет не о предложении или проекте, исходящих от некоммерческой организации, ассоциации или бизнес-структуры, а о внесенном законопроекте, то и здесь, так же как в случае с перечнем оборудования и материальных носителей, приходится признать, что в законодательной практике Россия «опережает» самые развитые страны мира. Несмотря на отрицательный отзыв Правительства Российской Федерации, в котором приведены основные из озвученных нами аргументов, законопроект до сих пор находится на рассмотрении Государственной Думы[487]487
  По состоянию на 5 ноября 2012 г.


[Закрыть].