Текст книги "Советистан. Одиссея по Центральной Азии: Туркмени– стан, Казахстан, Таджикистан, Киргизстан и Узбекистан глазами норвежского антрополога"

Последняя экспедиция

История похожа на русскую куклу матрешку, из которой появляются все новые и новые куклы, некоторые из которых похожи, в то время как другие украшены совершенно иными цветами и узорами. Слой за слоем открываешь новое. Что такое, еще одна кукла? А это что за штука? В конце концов мы доходим до последней, которая уже не открывается. Когда мы ее трясем, внутри нее что-то есть, возможно, там еще остались куклы, и мы не дошли даже до половины. Но проникнуть туда нельзя. На этот раз не получится.

Сколько слоев нам удастся раскрыть? Мы могли бы вернуться назад, к Туркменбаши с его золочеными статуями, к эпохе Сталина и Советского Союза, а возможно, еще раньше, к русской аннексии, в те далекие времена, когда не было границ. Какие следы прошлого сохранилось до наших дней?

Задолго до тех времен, как товары и путники начали передвижения по миру на кораблях и самолетах, Центральная Азия уже служила связующим звеном между Востоком и Западом. Из Индии и Китая через Среднюю Азию к аристократам Римской империи отправлялись в путь караваны, груженные шелком, бумагой, керамикой, перцем и другими экзотическими товарами. Центральная Азия была не просто транзитным маршрутом, она представляла важнейшее наследие цивилизации с ее могущественными правителями, великими учеными и хорошо организованными городами. Люди пустыни в те времена еще проживали совместно, защищенные наружными стенами. В I веке н. э. греческий историк и географ Страбон называл Центральную Азию «страной тысячи городов».

Территория, на которой расположены руины некогда знаменитого города Мерв на востоке современного Туркменистана, настолько огромна, что ее можно объехать только на машине. В 300-х годах до н. э Мерв был частью империи Александра Великого и более тысячелетия спустя, в XII в., переживал свой расцвет. Хотя на сегодняшний день от него мало что осталось, Мерв сохранился гораздо лучше всех остальных городов-оазисов, раскинувшихся вдоль Шелкового пути. Со слов турагентов, посещение руин – ключевой момент путешествия в Туркменистан, поэтому к нему я решила подготовиться заранее. Поначалу Мерв меня разочаровал. Большинство построек едва угадывались под толстым слоем песка; в некоторых местах возвышались довольно уродливые строительные леса, установленные в период подготовки к археологическим раскопкам. Люди пустыни не строили для вечности. Их основным материалом была глина – простой и эффективный способ, который к тому же прекрасно защищает и от жары, и от холода. Однако такие постройки не в состоянии противостоять разрушительному воздействию времени. В стены и крыши проникают дождь и ветер, а если за зданиями постоянно не следить, они обвалятся и сольются с землей, на которой стоят.

Мы с Муратом поднялись на обломки древней городской стены, представшей перед нами в виде небольшого холмика на горизонте. С ее вершины глаз различал плотно утрамбованную бледно-коричневую глинистую почву. Даже в этом месте, где находились самые большие и самые знаменитые руины Туркменистана, мы были совершенно одни. Никому в точности не известно, что за сооружения скрываются под кладкой внутри стен. Это могут быть дома или храмы, а могут быть и целые дворцы. Несмотря на раскопки, периодически проводимые в советские времена, разработки так и остались в зачаточном состоянии – чтобы их завершить, потребуется немало лет кропотливого труда.

Над насыпью возвышается несколько строений. Одно из них – замок Кыз-Кала с высокими, почти нетронутыми внешними стенами в виде круглых колонн из сухой глины. Кыз-Кала означает «девичья крепость», но никто больше не помнит, как и почему она получила это название.

– Некоторые считают, что здесь росли дочери короля и другие девушки из богатых семей, – поясняет Мурат. – Замок находится в непосредственной близости от городских стен, поэтому его ролью было удерживать всех своих насельников на безопасном расстоянии от греховных городских соблазнов. В расположенной по соседству полуразрушенной крепости традиционно проживали только мужчины. Если кто-либо из них надумывал жениться на девушке из Кыз-Калы, он бросал ей яблоко прямо из своего замка.

– Хотя если подобная практика в реальности существовала, то многим молодым людям не повезло, – смеется Мурат.

В запасе у него было немало историй, поэтому он буквально сиял, когда ему предоставлялась возможность рассказать хотя бы одну.

– Согласно другой популярной легенде, в те далекие времена в Мерве жила принцесса, которую все очень любили за ее красоту и добрый, нежный характер, – продолжал он. – Как-то раз город посетил предсказатель, который предрек принцессе, что она умрет молодой. Услышав эту новость, король, разумеется, здорово испугался и, чтобы защитить дочь от угрожающей ей опасности, заточил ее внутри неприступной крепости за пределами городских стен. Не понимая, в чем состоит ее провинность и чем она заслужила такое наказание, принцесса чувствовала себя грустно и одиноко в своем новом жилище. Чтобы ее немного приободрить, король послал ей корзину, наполненную прекрасным спелым виноградом. Однако под одну из гроздей заползла ядовитая змея. В тот самый момент, когда принцесса потянулась за ягодами, змея ее укусила, и та умерла.

«Спящая красавица», – мелькнуло у меня в голове. Возможно, корни древней сказки возникли именно здесь, в этой пустыне? Мы, наверное, так никогда и не узнаем, откуда появились легенды Кыз-Калы, есть ли в них зерно истины или же их просто кто-то выдумал. Прошлое открывает нам только часть истории, да и то не всегда на понятном языке. Вот что нам об этом известно.

В период своего второго расцвета в XII в., когда правил султан Ахмад Санджар из династии Сельджукидов, Мерв, население которого составляло более 200 000 человек, был одним из крупнейших городов мира. Ранний период расцвета имел место в III в. н. э., во время правления царя Антиоха I Сотера, сына согдийской принцессы Апамы и короля Селевка I, одного из генералов армии Александра Великого. Согласно некоторым источникам, Александр лично посещал город, хотя данный факт документально не подтвержден. Однако существуют указания на то, что подобно множеству городов того времени, он в течение короткого периода носил название Александрия. Это продолжалось до тех самых пор, пока царь Антиох I не переименовал его в Антиохию в Маргиане. Таким образом, с тех самых пор Мерв стал столицей Маргианы.

На протяжении последующих веков Мервом правили короли и султаны из разных империй. Благодаря своему расположению, город в скором времени превратился в культурный плавильный котел, приютив внутри своих стен евреев, буддистов и христиан-несториан. Они строили молитвенные дома и свободно исповедовали свою веру, живя в мире и согласии с местными персами, поклонявшимися Зороастру. Караваны с шелком и другими товарами из Китая принесли с собой новую динамику. Постепенно мервские мастера и сами научились изготавливать шелк, а в X в. Мерв, ставший крупнейшим экспортером шелка на Запад, обогнал Китай. В этот период большинство жителей города познакомились с исламом. Мерв быстро превратился в один из крупнейших центров образования в мусульманском мире: всего в городе насчитывалось 12 библиотек и одна астрономическая обсерватория, которые посещали как местные, так и приезжие студенты и ученые.

Сегодня развалины Мерва окружены пустыней, но, по всей вероятности, так было не всегда. В I веке н. э. римский историк и естествоиспытатель Плиний Старший упоминал регион как самый плодородный в Азии. Многие географы считают, что река Амударья, известная грекам под именем Окса, в те времена впадала в западную часть Каспийского моря, а не в Аральское. Если они не ошибаются, то можно предполагать, что пустыня Каракум тысячу лет назад была плодородной. Туркменистан превратился в страну пустыни после того, как в XIII–XIV вв. Окса изменила свое направление, что произошло, вероятно, в результате землетрясения.

Мы точно знаем, что у жителей Мерва всегда была вода, вне зависимости от направления течения рек: тщательно спроектированная сеть подземных труб обеспечивала город свежей, прохладной водой из реки Мургаб. В XII в. почти 12 000 человек было занято на работах по поддержанию комплексной системы водоснабжения. За пределами городских стен возвышались толстостенные дома-ледники, помогающие горожанам освежиться в жаркие дни. Когда-то Мерв был оазисом в полном смысле этого слова.

В 1221 г. к городским воротам приблизилась беспощадная армия монголов Чингисхана, которая за несколько дней превратила город в руины, уничтожив при этом более 90 % населения.

Чингисхан – довольно яркая историческая фигура. Точная дата его рождения неизвестна, однако предположительно он появился на свет в 1167 г. Он был сыном Есугея, предводителя монгольского племени кияд. Его мать по имени Оэлун, ставшая второй женой Есугея, была похищена из семейства Олкунут и выдана замуж против своей воли. Когда Чингисхану, или Темуджину (а таким было его настоящее имя), исполнилось десять лет, его отец Есугей во время визита в одно из вражеских племен был отравлен и вскоре скончался. Обе жены и шестеро детей Есугея были отвержены племенем и теперь должны были самостоятельно зарабатывать себе на хлеб. Нам мало что известно о подростковом возрасте Темуджина, за исключением того, что в результате ссоры он предположительно лишил жизни своего старшего сводного брата Бегутея. После убийства он был захвачен в рабство одним из соседних племен и вынужден был носить тяжелую деревяную колодку вокруг шеи и запястья. Ударив этой колодкой своего охранника, он сумел бежать, вскоре после чего женился на девушке по имени Борте, с которой был обручен с девятилетнего возраста. Сразу же после свадьбы Борте похитили меркиты, возможно, в отместку за похищение матери Темуджина, произошедшее много лет назад. В ответ Темуджин собрал десятитысячную армию из пастухов и кочевников и, ворвавшись вместе с ней в стан меркитов, рассеял их и освободил Борте. В последующие годы Темуджин увеличил свою армию, присоединив к ней множество соседних племен. Своей цели, которая заключалась в том, чтобы сделать себя единовластным правителем, подчинив себе монгольские племена, он добился в 1206 г., приняв на себя почетное имя Чингисхан.

Чингисхан произвел в монгольском обществе целый ряд изменений. Один из введенных им законов запрещал похищать женщин, другой предоставлял всем народам, находящимся под монголо-татарским игом, полную свободу вероисповедания. Он приспособил уйгурскую письменность к монгольскому языку, после чего стало возможно отправлять письменные послания. Кроме всего прочего, он создал эффективную систему гонцов, разносивших послания по всему каганату. Около каждого пункта гонца ожидала отдохнувшая лошадь, на которой он мог продолжать путь к следующему пункту назначения, – так появилось первое почтовое сообщение. Он ввел обязательную военную службу для всех мужчин призывного возраста. Армия разбивалась на десятки, которые подчинялись более крупным подразделениям в виде сотен и тысяч. Не родственные связи, а личные качества и старание определяли чины в армии Чингисхана. У каждого солдата была собственная лошадь, и с тех самых времен о монголах идет слава, что они взрослеют, сидя верхом на лошади, и способны скакать множество дней подряд без перерывов на отдых.

Такую крупную армию нужно было чем-то занять. Покорив все соседние народы, в том числе татар, тангутов и уйгуров, Чингисхан обратил свой взор на юг, к богатой территории, которая в настоящее время находится во владении современного Китая. Спустя время, не имевшее ни малейшего опыта осады укрепленных городов, но отличавшееся превосходной дисциплиной монгольское войско все-таки сумело покорить эти народы. Иногда монголам приходилось менять направление рек для того, чтобы вынудить сдаться спрятавшееся за городскими стенами местное население. От каждого покоренного ими народа они узнавали что-то новое, и эти знания помогали им шлифовать свою военную тактику и технику. Среди прочих изобретений у китайцев они научились пользоваться катапультой и изготавливать порох.

Каждый раз после завоевания нового города монголы грабили все подчистую, так что вскоре все женщины в монгольских степях расхаживали в роскошных шелковых одеждах, а мужчины получили в свое владение современное железное оружие. Ремесленники завоеванных ими стран снабжали их новыми товарами ручной работы, однако проблема заключалась в том, что кроме еды и одежды всех этих мастеров необходимо было обеспечивать материалами и оборудованием. Будучи кочевым племенем, монголы не умели производить ничего ценного, кроме одежды, которую они носили, и палаток, где они ночевали. Однако жажда приобретения предметов роскоши у этих кочевников была поистине не уто ли мой: чем богаче они становились, тем больше городов и народов пытались подчинить себе с единственной целью – иметь возможность поддерживать свой экстравагантный стиль жизни. И только после 1217 г., когда Чингисхану уже перевалило за шестой десяток, он, по всей видимости, наконец насытился своими завоеваниями. К тому времени в его владениях находились полностью вся Монголия и две трети современного Китая. Благодаря сбору дани от подчиненных им южных территорий монголы стали обладать несметными богатствами.

В это же самое время Хорезмской империей, которая включала в себя большую часть современного Афганистана, Ирана, Узбекистана и Туркменистана, а также Мерв, правил турецкий султан Мухаммед II. Стремясь получить доступ к стекольному производству, находившемуся в тот период в руках исламских ремесленников, Чингисхан жаждал заключить торговое соглашение с султаном Хорезма. «Мне бы так хотелось жить с тобой в мире, – писал он султану. – Я буду относиться к тебе как к сыну. Тебе, конечно, известно, что я покорил Китай и подчинил себе все северные племена. Ты знаешь, что в моей стране имеются множество воинов и богатые месторождения серебра, поэтому у меня нет необходимости захватывать новые территории. У нас есть общий интерес, который направлен на развитие торговли между нашими народами»^[2].

Султан согласился заключить торговое соглашение, и в первый раз Чингисхан отправил караван, груженный предметами роскоши – шкурами белых верблюдов, китайским шелком и нефритами. Подойдя к северо-западной провинции Отрар в южной части современного Казахстана, караван подвергся нападению и был разграблен. Из 450 торговцев в живых остался один. Неизвестно, был ли он ограблен по указке самого Мухаммеда II, как утверждают некоторые историки, или же губернатор Отрара по своей собственной инициативе организовал нападение. Причина не столь важна, а вот результат привел к катастрофе. Вот как описывает это событие персидский историк Ювайни: «Нападение губернатора не только уничтожило караван, но и привело к опустошению целой страны».

Чингисхан, который не выносил предательства и нарушенных обещаний, на удивление спокойно принял донесение о происшедшем, направив к султану Мухаммеду II небольшую делегацию с просьбой проследить за тем, чтобы лица, совершившие нападение, были наказаны. Однако вместо того, чтобы выполнить разумные требования, султан приказал убить посланцев. Оставшиеся в живых прибыли обратно в Монголию с изуродованными лицами[6]6
  Различные источники расходятся во мнениях о количестве посланников, направленных Чингисханом Мухаммеду II. В некоторых упоминается всего лишь один, в других – трое. Отдельные историки считают, что он отправил более трех, но не приводят точных данных.


[Закрыть].

Реакция Чингисхана на такое унижение была воистину свирепой. Собрав всю армию, насчитывавшую более 150 000 человек, он отправился на запад. Захватив Отрар, монгольские всадники камня на камне от него не оставили, подвергнув подобной участи множество других хорезмских городов. Ограбив каждый захваченный ими город, солдаты забирали все ценное, оставляя за собой реки крови. Согласно подсчетам, три четверти жителей Самарканда были убиты. Столица Хорезма Ката была разрушена до основания, та же участь постигла Гургандж, Низжапур и Балх.

В 1221 г. настала очередь Мерва. Согласно третьей легенде, которую поведал мне Мурат о замке Кыз-Кала в Мерве, во время монгольского вторжения в город в башне этого замка укрылось 40 девушек. Увидав своими глазами зверства, учиненные монголами над беззащитным населением Мерва, перепуганные девушки, стремясь избежать для себя подобной страшной судьбы, вскарабкались на крышу и, спрыгнув с нее, все до единой разбились насмерть.

Захват города проводил Толуй, самый юный и самый жестокий сын Чингисхана. По описаниям современников, сразу после взятия города, Толуй лично присутствовал на зрелище массовых казней, восседая в судейском позолоченном кресле. Мужчины, женщины и дети были разделены на группы и распределены между различными частями армии. За исключением 400 ремесленников все были обезглавлены. Никто не был помилован, даже дети и старики.

Возможно ли представить себе царившую в этом месте панику и отчаянные вопли? А запах кала и мочи ожидающих смерти людей? А звуки, издаваемые в момент отрубания десяти тысяч голов? А теплую, свежую кровь, которая, вытекая из тел, окрашивала песок в темно-алый цвет?

Через несколько дней после бойни монгольские всадники вернулись на поле боя, чтобы добить тех, кто сумел выжить и приползти обратно к развалинам своих домов.

Помимо огромного количества людей монголы уничтожали книжные лавки, обсерватории, библиотеки и школы. Бесценные сокровища были утеряны навсегда. В Мерве и во многих других городах оазиса была сделана попытка уничтожить оросительные системы: каждый, кто хоть что-то знал о строительстве и эксплуатации систем, был либо убит, либо похищен. Это привело к тому, что накопленные несколькими поколениями знания, в течение каких-то нескольких лет были безвозвратно утеряны.

Спустя три года большая часть Центральной Азии уже лежала в руинах. Монголы продолжили военную кампанию, продвигаясь дальше на запад, в сторону России и современной Польши, а также на юг к исламским халифатами на Ближнем Востоке. После смерти Чингисхана в 1227 г. его владения были поделены между собой потомками, которые правили вплоть до медленного распада каганата в XIV–XV вв.

В годы монгольского правления, во время так называемого монголо-татарского ига, происходил расцвет торговли. Несмотря на свою жестокость, монголы оказались относительно терпимыми правителями и только в крайних случаях вмешивались в культуру и образ жизни завоеванных ими народов. Во всем каганате существовала полная свобода вероисповедания, многие даже приняли христианство. Будучи кочевниками, монголы не оставили после себя никаких построек, однако на их деньги были возведены церкви в Китае и буддийские ступы в Персии. Пожалуй, самым важным вкладом монголов в мировую историю было создание ими основы для крупнейшего обмена идеями и изобретениями между Востоком и Западом. Так, к примеру, они привезли немецких шахтеров в Китай и китайских врачей в Багдад. Комбинируя ряд изобретений различных народов, например порох китайцев, огнеметы мусульман и европейскую технику для колокольного литья, они проложили путь к изобретению современной пушки. Внук Чингисхана, Хубилай Хан, правивший восточной частью каганата, ввел бумажные деньги в качестве универсального платежного средства.

Однако от всего этого потока идей и товаров Центральная Азия не получила совершенно никакой пользы. Здешние города были разорены до такой степени, а количество населения настолько уменьшилось, что на их восстановление понадобилось нескольких поколений. Именно поэтому большинство монгольских торговых путей пролегало южнее традиционных пунктов разоренного Шелкового пути.

И хотя народ продолжал жить в Мерве еще на протяжении нескольких столетий, городу так и не удалось приобрести прежнюю мощь, а библиотеки и обсерватории так и не были восстановлены. Единственное сохранившееся по сей день воспоминание о былом расцвете Мерва – это построенный в 1157 г. мавзолей султана Ахмада Санжара. Стены этого квадратного элегантного здания настолько прочны, что им удалось пережить не только монголо-татарское иго, но и несколько столетий сейсмической активности земной коры. Однако самая впечатляющая часть здания – его купол. Строители догадались, что купол с намечавшимся изначально размером рухнет при первом же землетрясении, если не раньше. Поэтому постановили воздвигнуть сразу два купола: внутренний и внешний. Во время строительства Флорентийского собора в 1436 г. Филиппо Брунеллески решил проблему с куполом, следуя принципу, придуманному архитекторами Мерва почти 300 лет назад, возведя сразу два купола – внутренний и наружный.

Перед началом монгольского нашествия мавзолей был окружен дворцами, мечетями и библиотеками. На сегодняшний день он стоит одиноко и обособленно, вокруг него пасутся верблюды.

* * *

После распада Союза Мерв снова превратился в сердце экономики Туркменистана. Расположенный всего в нескольких километрах от руин город облекся в современные одежды и получил новое имя, данное ему Сталиным. В наши дни он называется Мары. Будучи вторым по величине в Туркменистане, он также и газовая столица страны, ведь ни для кого не секрет, что окружающая его пустыня скрывает под своими песками крупное газовое месторождение. Мари не столь привлекателен, как Ашхабад, однако он полностью отстроен. Завершено строительство нового областного музея, это статное здание из белого мрамора, в котором целое крыло посвящено успехам Нового президента в политике и спорте.

В 20 км к северу от Мары расположены руины, представляющие еще более древнюю, чем Мерв, цивилизацию: это город бронзового века Гонур-Депе.

Близлежащая дорога ведет нас к небольшой стоянке. Отсюда лежит путь наверх, открывая нашему взору бесконечную пустыню. В тот день продавец билетов взял выходной, предоставив нам возможность беспрепятственно подойти к развалинам бронзового века.

Перед нами маячит лабиринт из сухих глиняных стен. Можно вообразить себе просторные дома и пролегающие между ними крохотные улочки. Опытному глазу откроются и контуры трех оборонительных стен, когда-то служивших городу защитой. Гонур-Депе открыл советский археолог греческого происхождения Виктор Сарианиди в 1970-е годы, сообщает Мурат. Он первый заметил, что на этой земле, которая стоит на небольшом холме, нет никакой растительности, что служит типичным признаком расположения на ее территории руин. Начав раскопки, они предположили, что в прошлом здесь мог находиться крупный город с неплохой инфраструктурой, который покоится здесь более 4000 лет. В свое время его жители разработали сложную систему орошения и даже имели собственные очистные сооружения. Здесь же были обнаружены старейшие в мире храмы огнепоклонников и следы эфедрина, который, как известно, использовался зороастрийскими жрецами во время изготовления своих священных напитков. По мнению Сарианиди, это доказательство того, что сам Заратустра, основатель зороастризма, был родом именно из Гонура-Депе.

Оказавшись в самой глубине лабиринта, мы выходим к большому открытому пространству, защищенному толстыми стенами. На одном конце заметно достаточно просторное возвышение, на котором могло бы поместиться несколько человек. Что это – тронный зал? Восседал ли когда-то здесь сам правитель в окружении своих охранников?

– Гонур-Депе лишь одно из нескольких поселений бронзового века, который Сарианиди обнаружил в округе, – сказал Мурат. – Раньше считалось, что в период бронзового века существовало всего три великие цивилизации: в Индии, Месопотамии и Египте. После находки Сарианиди пришлось добавить и четвертую: цивилизацию Оксус. Никому, кроме профессора Сарианиди, не удалось сделать большего для раскрытия истории Туркменистана. И, между прочим, Афганистана, – добавил он. – Ведь именно профессор Сарианиди обнаружил знаменитую скифскую могилу в Северном Афганистане в 1978 г. В ней нашли останки пятерых женщин и мужчины, а также 22 000 предметов из золота!

Чем глубже погружаешься в прошлое, тем больше остается загадок. Так как народность Гонура-Депе не имела собственной письменности, археологам пришлось строить свои предположения, разбирая предметы материи и быта: разрушенные глинобитные дома, семена, маленькие фигурки, разбросанные повсюду монеты, кости.

В XX в. в нескольких сотнях метров к западу от городской стены было обнаружено крупное захоронение, насчитывавшее более 3000 скелетов, ни на одном из которых не было обнаружено видимых следов ранений, полученных в сражениях. И хотя в жизни Гонура-Депе царил мир и покой, спустя несколько сотен лет город все же был оставлен.

В короткий промежуток времени все жители собрались вместе и спешно покинули город. По какой причине они так быстро отсюда удалились? Была ли это массовая эпидемия или несчастный случай? Возможно, у них закончилась вода?

Или же из-за постоянной вырубки леса почву поразила эрозия? Куда они ушли? Снова и снова археологам остается только строить догадки.

Одно из самых загадочных открытий профессора Сарианди находится под жестяной крышей, защищающей его от дождя и солнечных лучей. В гробнице, состоявшей из одного большого и трех маленьких отделений, им были найдены скелеты осла и трех ягнят. В могиле осла покоится всего один скелет, а в захоронениях ягнят были обнаружены еще и остатки пищи и небольшие керамические горшки. Голову одного из ягнят венчает корона. Была ли эта находка частью могилы человека во власти? В таком случае странно, что поблизости не найдено ни одного человеческого захоронения. А может, в этом месте в жертву богам приносили животных? Или животные здесь считались священными?

Вернувшись на стоянку, мы увидели свет в домике, стоявшем на противоположной стороне дороги от билетной кассы, и направились в ту сторону. Заглянув в открытую дверь, увидели спартанского вида меблированную комнату с обычной раскладушкой, маленьким столиком и двумя стульями, на одном из которых пристроился маленький, круглый человек с растрепанными белыми волосами и большими усами. Он сидел, уткнувшись носом в толстую книгу и не услышал, как мы вошли.

– Добрый день, – поприветствовал его Мурат на русском. Голос его внезапно приобрел набожный оттенок. – Надеюсь, мы вам не помешали, господин профессор?

Старик отложил книгу и поднял глаза. И тут до меня дошло, что перед нами профессор Сарианиди собственной персоной.

– Добрый день, – звучным голосом взревел профессор. – Вы археологи?

Мы с Муратом покачали головами.

– А грешно, ведь здесь еще непочатый край работы! – Опираясь на трость, он с трудом встал, затем поднял со стола маленькую глиняную фигуру человека и монету. – Есть предположение о том, что здешнее коренное население ведет свой род из Сирии. Однако вот эти фигурки также свидетельствуют о том, что у них были контакты и с Индией. – Он поднял вверх фигурку и монету. – А в Индии, например, уже обнаружены места их происхождения. Есть версия, что после того, как 3000 лет назад из этих мест ушла вода, некоторые из местных жителей направились в Индию. Если, конечно, это предположение верно. Это всего лишь предположение. Некоторые из них могли продолжить свой путь дальше, в Мерв. Есть версия о том, что Мерв был основан выходцами из Гонура-Депе.

Говорил он медленно, тяжелым, громким басом. Рука, опирающаяся на трость, дрожала; лицо его было серым, почти синеватым.

– А сколько людей проживало на этой территории? – поинтересовалась я.

– Этого сказать невозможно. Абсолютно невозможно. Я приезжаю сюда каждый год вот уже на протяжении 40 лет, а сколько еще предстоит открытий! На самом деле все еще только начинается.

– Мы только что видели захоронения животных, – сказала я. – Вам что-либо о них известно?

– Возможно, я вас снова разочарую, – ответил профессор Сарианиди. – Для нас все это остается загадкой. Возможно, мы так никогда и не узнаем, почему они именно таким образом произвели захоронения животных и почему у одного ягненка на голове корона. В этой части света еще так много неизведанного. Бесконечно много.

Он замолчал, и его взгляд затерялся в дебрях тысячелетий. Мы с почтением попрощались и пошли ставить палатки рядом со стоянкой. Это была моя последняя ночь в пустыне. Когда следующим утром на рассвете мы отправились в путь под громкое птичье щебетание, Сарианиди уже был на ногах и приступил к новым раскопкам города бронзового века.

Эта весенняя экспедиция была его последней. Через несколько месяцев после нашего знакомства, 22 декабря 2013 г., профессор Виктор Сарианиди умер в Москве. Ему было 84 года.