Текст книги "Сеть Петровского. Часть 2"

***

– Петровский! Нет Петровского… – Антон Алексеевич пробежал глазами по журналу посещаемости, – на моей памяти Константин пропускает занятия второй раз. И это накануне госэкзамена, – он усмехнулся и посмотрел на аудиторию, – что с Константином, может, знают друзья?

– Да нет, мне не сказал! – поняв, что Семенов недвусмысленно обращается к нему, Асхат пожал плечами.

– Наверное, что-то празднует, впрочем, это не мое дело! – Антон Алексеевич улыбнулся, – что ж, в любом случае сегодняшнюю контрольную работу нужно будет написать хотя бы на троечку, хотя уверен, Константина не устроит такая оценка. Продолжим!..

Асхат нервничал. На пару Петровский не пришел. За весь день ни разу не позвонил. А еще Асхат знал, какую именно операцию он планировал в ближайшее время. Точный день и место Петровский побоялся сообщить даже им с Фроловым, но все должно было случиться вот-вот. Грандиозная сделка с образованием, которая должна была решить все их вопросы за весь период обучения на юрфаке НГПУ…

Когда пара закончилась, Асхат покинул корпус и, отойдя от кучковавшихся и оживленно обсуждавших предстоящий экзамен студентов, достал мобильный телефон.

– Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети…

– Б…ь! – Асхат набрал снова, но результат был тем же. Мобильный Петровского был отключен. И это создавало реальный повод для волнения. Что могло произойти? Да что угодно, с учетом всего, чем они занимались все эти годы, с учетом характера и личности Петровского. Что-то надо было делать. Что?

***

Хвост будет. Он хорошо это понимал. УБЭП, казалось, пошло на сделку, но это была лишь видимость. Правоохранители никого никогда не отпускают просто так. За ним обязательно приставят слежку, проверить, что он будет делать и, возможно, поймать его на чем-то еще более серьезном, чем взятка, даже такая крупная. Хвост будет, обязательно. Нужно было только его вычислить…

Обнаружился этот хвост очень быстро. Не то, чтобы оперативники УБЭП работали плохо, просто Петровский знал, что именно надо искать. Несколько машин, попадавших под категорию «подозрительные», он отметил еще стартовав от здания Управления. Немного поколесив по городу, нарочно остановившись возле ларька, чтобы купить сигареты, он отсеял все. Все, кроме одной, которая продолжала ненавязчиво следовать за ним на «уважительном» расстоянии. Но сомнений не оставалось: это и есть «наружка» УБЭП.

– Вот вы где, красавцы… – проговорил себе под нос Петровский, плавно двигаясь в потоке, не забывая поглядывать в зеркало заднего вида, стараясь не упустить из виду машину, неуклонно следовавшую за ним…

Хвост был вычислен. Оставалось его сбросить. Операм ни к чему видеть то, что произойдет в самое ближайшее время. План был рискованным и опасным, но вместе с тем он же был единственным. Другого пути спасения ситуации Петровский не видел. Их накрыли, накрыли огромным колпаком. И вскоре могут прихлопнуть всех. Понятно, что его предупреждения осенью не были услышаны, все по отдельности продолжили заниматься тем, чем занималась «сеть» на протяжении четырех лет. Вот она, иллюстрация пословицы про жадность. То, на чем в свое время так больно обжегся Петровский…

Но все это потом, а сейчас перед ним стояла непростая задача: любой ценой сбросить хвост. Он прекрасно понимал, что его ведут профессионалы, и попытка тоже будет всего одна. Если не получится, его просто возьмут и привезут обратно. И вот тогда уже никакого диалога не будет, сразу будет уголовное дело. А заодно пришьют побег из-под стражи, ко всем остальным «грешкам». И тогда он сядет очень-очень надолго. Все или ничего. Рано или поздно такой выбор должен был встать. И сейчас он стоял остро, как никогда…

Неожиданно вдавив газ до упора, Петровский перестроился через три ряда, чем спровоцировал волну негодования других водителей. А затем, рискуя попасть в ДТП, развернулся через две сплошные прямо перед выезжавшим с перекрестка автобусом. Послышался пронзительный гудок и не менее пронзительный мат. Но времени на разборки не было. Дернув руль и опять вдавив газ, Петровский взял резкий старт и, с огромным риском пройдя в притирку между машинами, стал отрываться от преследователей.

В зеркало заднего вида он смог разглядеть, как машина оперативников суетливо принялась перестраиваться и попыталась развернуться, но тот самый автобус уже проехал вперед, перегородив дорогу. Оба водителя опять вдавили сигнал. Сотрудники в машине стали сдавать назад, но с той стороны уже блокировал плотный поток автомобилей, пробка в одну сторону в это время сослужила Петровскому хорошую службу. Он знал, куда именно следует ехать и где он попытается сбросить хвост. Надежда была только на то, что именно сегодня ничего не изменится, и в том направлении опять возникнет километровый затор. Что ж, в этот раз удача была на его стороне…

Не отпуская газ, Петровский нагло проскочил на красный, едва не столкнувшись с большим внедорожником. Водитель не собирался спускать такой наглости и, мигая фарами, устремился в погоню. Пользуясь большей маневренностью и скоростью своей машины по сравнению с тяжелым джипом, Петровский обогнал два троллейбуса и, проехав прямо по тротуару, выскочил на другую улицу, стремительно уходя в отрыв от оперативников УБЭП и разъяренного водителя джипа.

– Только не подведи, не подведи… – бормотал он, вращая рулем и нарушая все возможные правила.

Проскочив два перекрестка, он свернул во двор, путая следы. К его удивлению, водитель джипа не потерял его из вида и теперь продолжал преследование. Машину оперов он уже не видел. В очередной раз подрезав кого-то, он свернул во двор, надеясь только, что из него есть другой выезд. Едва не сбив нескольких пешеходов и не врезавшись в припаркованные там же автомобили, Петровский обогнул двор по дуге. В ту же минуту с той же стороны въехал тот самый джип. С другой стороны появилась машина, которой по логике вещей Петровский должен был уступить.

Делать этого было, естественно, нельзя. Вдавив газ, он свернул на узкий тротуар и, отчаянно сигналя, едва не задев зеркало автомобиля, проскочил впритирку. Времени на разъяснения не было. Не сбавляя скорости, он выскочил из двора, краем глаза увидев джип, который не уже не имел возможности разъехаться с встречной машиной. Оба водителя обреченно остановились, не способные преследовать наглеца…

Выскочив со двора, Петровский на бешеной скорости пролетел несколько перекрестков. Учитывая камеры по всему городу, штрафов в ближайшее время должно было прийти немерено. Да и плевать, это меньшее из всего, что сейчас может произойти!

Больше за ним никто не гнался. Машину найдут, он это понимал. В УБЭП уже доложили о происшествии, да и его небольшой «заезд» с нарушением кучи правил привлечет внимание ГИБДД, кстати, возмущенные водители уже могли туда позвонить. Бросать и уходить, разбираться он будет потом…

Свернув в малолюдный двор стареньких домов хрущевской застройки, Петровский нашел наименее приметное место возле гаражей и остановился прямо там. Телефон он выключил заблаговременно. Его тоже могут пробить по биллингу. Хорошо, если уже не пробили, тогда он выиграет время.

Не теряя ни секунды, он выскочил на улицу и закрыл автомобиль. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что рядом никого нет, Петровский вытащил сим-карту и сломал пополам, после чего сильным ударом разбил дорогой мобильный телефон об асфальт. Все. Теперь надо было быстро уйти как можно дальше, после чего переходить ко второй части плана. Плана отхода. На такой крайний случай план тоже был. Еще раз убедившись в отсутствии преследования, Петровский быстро двинулся через дворы. По его прикидкам в квартале отсюда дежурили таксисты-частники, работавшие без рации. А значит, заказ не зарегистрируют. Еще немного выигранного времени у шедших по следу оперативников.

***

Дверь кабинета майора Бондаренко распахнулась, внутрь вбежал один из сотрудников.

– Товарищ майор, ЧП! – выпалил он, переводя дух, – Петровский скрылся от «наружки»!

– Что значит: скрылся?! – Бондаренко встал. Шаповалов, тоже находившийся в кабинете, посмотрел на вошедшего почти с ужасом.

– Да он, по ходу, готовился! – начал путанно объяснять сотрудник, – колесил по городу, видать, примерялся, гад, знал, что мы хвост приставим. Потом резко перестроился, развернулся и по газам… там ребята вообще не ожидали…

Бондаренко буквально взорвался, даже не дав договорить:

– Кто не ожидал?! – заорал он, – опера с десятилетним опытом не ожидали?! Вы там совсем о…и?! Вы кого упустили, мальчишку! Вы кто вообще такие, действующие сотрудники или студенты-перваши?!

– Товарищ майор, да я…

– Ищите, мать вашу! – Бондаренко ударил кулаком по столу, – вы вообще понимаете, что это значит?! Искать, бегом искать, из-под земли его достаньте, но найдите!

– Товарищ майор, машину ищут, подключили ГАИ… – проговорил сотрудник, опустив глаза в пол, – мобилу тоже пробивают по биллингу, его ищут, найдут…

– Машину он бросит, не такой идиот! – Бондаренко отмахнулся и вышел из-за стола, – и от мобилы тоже избавится, если не дурак. А он не дурак! – Бондаренко ткнул пальцем в подчиненного, – и вы, конечно, не знаете, где сейчас остальные?

– Но вы же сами сказали, разрабатывать только Петровского… – растерянно проговорил сотрудник.

– Всех в разработку! – вскричал Бондаренко, – срочно, всех! Людей в универ, кафе, по месту жительства Петровского, везде, где может появиться любой из членов этой гребаной банды! Ищите их, обо всем докладывайте! Бегом, я сказал, уволю на хрен!

Оперативник выскочил из кабинета, как ошпаренный. Бондаренко медленно выдохнул и, поймав на себе укоризненный взгляд Шаповалова, поднял руку:

– Влад, сейчас ничего не говори, ладно?

Шаповалов лишь покачал головой. Он с самого начала не поддерживал эту идею сделки с Петровским. Он вообще не поддерживал многие идеи своего начальства, просто вынужден был молчать.

– Думаешь, решил сбежать? – негромко спросил Шаповалов, все же нарушив тишину.

– А резону? – Бондаренко развел руками, – у нас же весь расклад на него и его шайку. Да и куда он побежит? Он же не олигарх какой-нибудь…

– Петровский молодой, – задумчиво проговорил Шаповалов, – мог начать делать глупости. Испугался и решил сквозануть. В том-то и дело, что он не матерый преступник и всех раскладов может просто не понимать…

Бондаренко тяжело вздохнул и покачал головой.

– Не матерый преступник, а скинул наших оперов, как детей, – произнес он, – хрен его знает, зачем, но бежать глупо. Не похоже это на Петровского, насколько я успел его изучить. Может, задумал что-то, но хочет сделать все подальше от наших глаз…

– Блеск! – глаза Шаповалова нехорошо сверкнули, – а если он задумал что-то очень хреновое?

– Влад, не нагнетай, а! – попросил Бондаренко, – начнет делать глупости – возьмем его и на полжизни на зону отправим, ясно? И дружков его. Этот мелкий сучок вообще пожалеет, что с нами связался. Я его всего лишу…

Шаповалов вздохнул. Нравы и привычки Бондаренко были ему хорошо известны. Майор ничего не делал просто так. И сейчас не будет делать.

***

– Кто-нибудь вообще втыкает, что происходит? – нервно осведомился у остальных Соловей.

– Не знаю я! – Фролов покачал головой и, озираясь, закурил третью по счету сигарету, – позвонили, сказали быть здесь. Асхат, тебе звонили, что там вообще случилось?

Все трое уставились на Асхата.

– Что? – огрызнулся тот, – мне вообще не Костик звонил, а Ванек, ну, кореш его. Сказал такси поймать и сюда приехать, нигде больше не светиться. Значит, проблема серьезная…

– Доигрались, твою мать! – рявкнул Соловей, запустив окурок вдаль, – ну, и что мы тут тусуемся? Где этот Ванек драгоценный, где сам Костик?

– Я не знаю, что ты прицепился! – рассвирепел Асхат, – сказали, значит будут.

В этот момент во двор въехала машина, которую они помнили. Этот автомобиль и принадлежал Ивану Костомарову, другу Петровского. Машина резко затормозила рядом с ними.

– Поехали, быстро! – коротко окликнул Костомаров, слегка опустив окно.

– А что творится-то вообще? – растерянно спросил Соловей, разводя руками.

– В машину садитесь, говорю, по дороге все! – рассерженно шикнул Костомаров. Переглянувшись, все четверо бросились в салон, хлопая дверями. Убедившись, что все на месте, Костомаров взял резкий старт.

***

– Этот адрес? – уточнил Бондаренко, сворачивая во двор старенького дома.

– Да, здесь, – Шаповалов утвердительно кивнул, – вон они.

Майор остановил машину возле гаражей. Их здесь ждали. Патрульный автомобиль ГИБДД был припаркован здесь же, двое инспекторов ходили вокруг серого кроссовера…

– Пошли, – Бондаренко вышел из машины и приблизился к сотрудникам, – здравия желаю, майор Бондаренко, УБЭП! – он продемонстрировал удостоверение, – это вы мне звонили, верно?

– Так точно, – гаишник пожал руку, – старший лейтенант Далматов, четвертый отдел ДПС ГИБДД. Собственно, вот, – он кивнул на автомобиль, – эту машину вы ищете? Полный комплект: неоднократный проезд на красный, нарушение скоростного режима, много чего еще…

Разговаривая, они приблизились к брошенному автомобилю Петровского. Бондаренко хмыкнул.

– Пробили уже, поди? – уточнил он у старлея, закуривая на ходу.

– Пробили, – тот утвердительно кивнул, – машина зарегистрирована на гражданина Уманова Олега Альбертовича одна тысяча девятьсот семьдесят четвертого года рождения…

– Понятно, – Бондаренко жестом остановил его и, повернувшись к Шаповалову, ухмыльнулся и, понизив голос, произнес: – ну вот, а ты говоришь, не матерый преступник. Гляди-ка, даже тачка записана на какого-то левого алкаша. Ай-да Петровский, ай-да молодец… – майор покачал головой.

– Товарищ майор, нам-то что делать? – осведомился инспектор, которого толком не поставили в известность о сложившейся ситуации.

– Да ничего не делать, можете ехать, – Бондаренко пожал плечами, дав знак Шаповалову и еще одному оперативнику, – машина, точнее ее владелец, проходит у нас по уголовному делу, дальше работаем мы, вам спасибо! – он протянул гаишнику руку.

– Как, а…

– С нарушениями правил ПДД мы разберемся позднее! – заверил майор, – поверь, старлей, дело тут посерьезнее. Ну, мы как, договоримся? Мне наш общий знакомый сказал, ты мужик понятливый! – он очень выразительно посмотрел на дорожного инспектора.

– Ладно, понял, – старший лейтенант кивнул, – с машиной-то что?

– Старлей, да не забивай ты себе голову! – Бондаренко улыбнулся и фамильярно похлопал его по плечу, – сказал же: разберемся. Ты езжай, работай, тебе премию в этом месяце обещали, не слышал, нет? А капитан Демин вот в курсе. Ты бы там поинтересовался ненавязчиво! – майор подмигнул.

– Ладно, понял, – гаишник хмуро кивнул, – поехали!

Шаповалов проводил взглядом инспекторов, которые медленно грузились в свой автомобиль.

– Обиделся, – констатировал он.

– С обиженными сам знаешь, что делают, – отрезал Бондаренко, – гайцы болтать не будут, Демин – надежный чел, а этим вон, – он кивнул на отъезжавшую от места патрульную машину, – премию выпишет – они и рады стараться. Не по тем поводам паришься, Влад…

– Товарищ майор! – молодой оперативник приблизился. В руках он держал что-то, что нашел неподалеку от брошенной машины, – вот. Похоже, обломки мобильника. Недешевого, кажись…

Бондаренко взял в руки несколько фрагментов телефона.

– Ага, хороший аппарат. Кто бы мог расколотить такой? – он зло ухмыльнулся, – нет, ну молодец, а! Прям все он делает правильно. Последний раз мобила прошла по биллингу здесь. А Петровский уже далеко…

Они подошли к машине вплотную.

– Бросил машину, разбил телефон, – негромко проговорил Шаповалов, тщетно пытаясь разглядеть что-то за тонированными стеклами, – если он не бежать собрался, тогда что? И почему просил два дня? Фора, чтобы удрать подальше? – он посмотрел на своего начальника непонимающим взглядом.

– А это я, друзья мои, вас хочу спросить! – огрызнулся Бондаренко, – что предпринимается для поиска остальных членов банды? – он вопрошающе посмотрел на второго оперативника.

– Как сквозь землю, – мрачно ответил тот, – пасут все места, где они могут появиться. Пока глухо…

– Да нет, бред, – Бондаренко невесело усмехнулся и покачал головой, – что, побежали все? Исключено, бессмысленно. Тут что-то другое… что же ты задумал, Костик Петровский? – он провел рукой по машине, – короче так. Обыщите квартиру Петровского и кафе. Только тихо, шума не поднимайте. Если есть ответы, то они где-то там. Все, направляйте людей. Работаем.

***

Петровский спрыгнул с капота старенькой машины, потому что дверь гаража с лязгом открылась. Кроме Костомарова некому, ключи были только у него, поэтому он особо не нервничал. Он ждал их. Конечно, это были они. Иван сдержал обещание, привез сюда всех четверых.

– И сколько у тебя этих конспиративных гаражей? – осведомился Асхат, осматривая помещение.

– Достаточно, чтобы на какое-то время спрятаться от любого охотника… ну, привет, банда! – Петровский, ухмыляясь, шагнул навстречу всей «пятерке». Все-таки, они были здесь. Все…

– Может, объяснишь, что здесь творится?! – с ходу накинулся на него эмоциональный Соловей.

– Ванек, дверь закрой! – велел Петровский спокойным голосом, – на ключик.

Костомаров кивнул и запер ворота гаража изнутри. Фролов, Асхат, Джамал и Соловей стояли посреди помещения, вопрошающе глядя на своего экс-лидера. Все молча ждали от него ответов.

– Вокруг да около ходить не буду, господа! – Петровский сделал несколько шагов по направлению к ним, – боюсь, у нас проблемы…

– У нас? – Соловей ехидно скривился, – у нас, это в смысле у организации? Но ты же сам сказал, что «сети» больше нет, нам ведь не приснилось?

– Ну, видимо не все так считают! – в тон ему ответил Петровский, – ты, кстати, тоже, Леша, дела-то вертеть продолжаешь. Да и ты, Джам, – он подмигнул Джамалу и махнул рукой, – да что там, я же вам ничего не запрещал, так, давал дружеский совет, к которому ни один из вас, конечно, не прислушался…

– Костян, я не понял, что за предъявы?! – на этот раз вспылил уже Фролов, – ты, может, расскажешь, какого хрена мы собрались здесь и что вообще происходит?

– Происходит то, что на нас вышли, – без предисловий и теперь уже очень серьезно ответил Петровский, – и вышли капитально. УБЭП, надеюсь, объяснять, что это значит, не надо…

Соловей присвистнул. Джамал и Асхат переглянулись.

– Костик, но как? И почему сейчас? – Фролов со страхом и недоумением уставился на него, – мы ведь… мы же все свернули! Ты сам сказал: концы в воду! Как, Костя?!

– Нас с Фокиным накрыли с поличным во время передачи денег за госы, – вместо ответа Петровский продолжил свой рассказ, – милейший Виктор Георгиевич, вероятнее всего, уже в СИЗО, либо под подпиской и скоро отправится на зону. А вот у нас с вами еще есть шанс…

– Нет, ты погоди, Костя, я вообще ни х…а не понимаю! – Соловей сделал шаг навстречу Петровскому, – я может совсем тупой, но я не догоняю, ты поясни! Накрыли тебя, а проблемы у всех? Это после роспуска «сети», который ты сам же и устроил? И почему, скажи на милость, ты здесь, если тебя, как ты сам утверждаешь, взяли с поличным? – говоря, он угрожающе приближался, – я не понял, Петровский? – зрачки Соловьева угрожающе сузились, – ты что, сдал нас?

Фролов, Асхат и Джамал изумленно переглянулись. Они не могли поверить в слова товарища. Петровский в свою очередь тоже злобно посмотрел на Соловья.

– Ты совсем охренел? – очень тихо осведомился он, – я тебе кто, стукач ментовской?

– А ты проясни! – Соловей не отводил глаз, – пока что картинка-то так себе вырисовывается. И не надо быть юристом, чтобы додумать кое-что, – он повернулся к остальным. Костомаров продолжал стоять возле ворот. Поймав взгляд Петровского, Иван лишь развел руками.

– В УБЭП есть личные дела на большинство из нас! – громко сообщил Петровский, глядя через плечо Соловью, на всех остальных, – разработка велась явно не со вчерашнего дня, похоже, они внедрялись под видом студентов, может, заочников, я не знаю. Ты, кстати, Леша, в их списке под первым номером! – он вновь посмотрел на Соловья, – там еще Джамал есть и ты, Фрол! – Петровский кивнул на Дмитрия и вновь посмотрел в глаза Соловьеву, – Соловей, идиотом не будь! Подумай, если бы я вас сдал, отпустили бы они меня? И какой мне тогда резон хорониться здесь, вас привозить? И что, скажи на милость, я мог бы им рассказать, даже захоти я вас слить, чтобы самому выйти сухим? Очнись, Алеша, я ничего не знаю о ваших делах, никакой банды давно нет! – он пощелкал пальцами перед лицом Соловья.

– Ну да, – тот кивнул и сделал небольшой шаг назад, поворачиваясь к остальным, – банды нет. Тем не менее, фактически, вся банда здесь. И никто не понимает, что происходит. А ты, Костик, ни черта не объясняешь! – он опять повернулся к Петровскому.

– А я и пытаюсь объяснить, просто кто-то, не будем показывать пальцем, постоянно перебивает и строит нелепые теории! – огрызнулся тот, – короче, так, парни, УБЭП плотно взялись за нас. Меня они схватили с поличным, но отпустили под честное слово. Что я сдам им банду… – он сверкнул глазами.

– Банду – это нас? – уточнил Соловей, вновь недобро сощурившись.

– Они думают так, – кивнул Петровский, – конечно, верить мне совсем на слово никто не собирался, УБЭП приставили хвост, от которого я сумел слиться. На практике это означает, что если в течение двух дней у них не будет расклада на банду, меня схватят и накинут сверху за побег из-под стражи…

– И мы все соучастники, потому что находимся сейчас здесь! – фыркнул Соловей, – но, как я понимаю, у тебя есть гениальный план, босс? Выбора-то у нас теперь нет, ты же опять все предусмотрел! – он приблизился к Петровскому вплотную и сказал последние слова зловещим шепотом.

– Нет, – тот покачал головой, насмешливо косясь на угрожающе придвинувшегося Соловьева, – банда будет настоящей. Что касается остальных! – он повысил голос, – нет, силой я никого не держу! И не сдам, даже если мне впаяют лет десять! Но подумайте хорошо! – он переводил взгляд с одного на другого, – я даже не буду просить подумать о том, что я ни разу не кидал ни одного из вас в беде. Подумайте о том, готовы ли вы рискнуть своим образованием, своей карьерой, деньгами, всем, что заработали за эти четыре года… я не знаю, что именно у УБЭП есть на вас. Может, пронесет, ограничатся тем, что поймают и отправят за решетку меня! Может, вам удастся отсидеться и, благополучно выпустившись, забыть все, как страшный сон, закопав совесть подальше, я вас не осуждаю! – он покачал головой, – а может, у них достаточно оснований для задержания и предъявления обвинений каждому! – он поочередно ткнул пальцем в Соловья, Джамала, Асхата и Фролова, – решать вам, ребята. Если кто не хочет помочь решить эту проблему раз и навсегда, пожалуйста! – он сделал жест рукой, – Ванек прямо сейчас отвезет вас в город, и мы забудем, что знакомы! Ну? Есть желающие уйти прямо сейчас?

Повисла тишина. Петровский скользил взглядом по раздумывавшим товарищам. Костомаров стоял у ворот гаража, скрестив руки на груди. Соловей сделал еще два шага назад и уставился на Петровского.

– Допустим! – начал он, – складно излагаешь, впрочем, как всегда. Что у тебя за план?

– Дать им то, что они хотят, – спокойно ответил Петровский, – банду. Насколько я успел изучить их главного, справедливость ему до фонаря. Ему нужна хорошая отчетность. Получит беспрецедентную ОПГ – отвяжется…

– Да уж… и где мы возьмем такую? – Соловей презрительно фыркнул.

– Возьмем, – пообещал Петровский, – вот только должен предупредить заранее: дело рискованное, очень опасное и очень незаконное, – он выразительно посмотрел на собравшихся, – но, если все пройдет успешно, выйдем сухими. И навсегда забудем о проблемах: материальных и проблемах с законом…

– Опасное и незаконное дело… – Соловей хмыкнул, – ну, мы тут уже участвовали в мошенничествах, рэкете, поджоге, рейдерстве, нанесении телесных, угрозах убийством… – он загибал пальцы, – вроде ничего нового, – Соловьев с усмешкой посмотрел на Петровского, – мы с тобой, Костя! Что на этот раз? Может, похитим кого-нибудь?

Несмотря на серьезность ситуации, послышался дружный смех. Однако ни Петровский, ни Костомаров, который уже был поставлен в известность о том, что должно было произойти в ближайшее время и, несмотря на изумление дерзости плана, все равно согласился участвовать, даже не улыбнулись.

– А что вы ржете? – осведомился Петровский, в глазах которого в этот момент горел почти демонический огонь, – именно это мы и сделаем.

Смех мгновенно прекратился. Глаза Фролова в ужасе округлились. Джамал слегка приподнял брови. Соловей словно налетел на невидимую стену и опять попятился.

– Погоди, что мы сделаем? – он инстинктивно хохотнул еще пару раз, – похитим человека? Ты серьезно?

– А когда я шутил на такие темы? – зрачки Петровского недобро сузились, – а что, струсили, стоило заранее узнать, на что придется пойти? Даже поджог вас не так смущал, а там дело вообще пахло трупами!

– А здесь не пахнет? – сдавленным голосом спросил Фролов, – Костя, ну там дело абстрактное. А здесь придется непонятно зачем похищать кого-то… мать твою, да кого?! – он сорвался на крик.

– Дергаться перестаньте, – спокойно произнес Петровский, – те, кого мы похитим, никому ничего не скажут. А еще помогут нам выпутаться из сложившейся ситуации. А чтобы начать называть вещи в моем плане своими именами… – он перевел взгляд на Фролова, – Димас, расскажи им!

– Рассказать что, Костя?! – горло Фролову будто сдавили железной рукой. Вопрос был риторическим, он догадался, какую именно информацию требует выложить на общий суд Петровский. Но было очень страшно. Страшно, как никогда…

– То, что знаем только мы с тобой, – спокойно пояснил Петровский, – расскажи им про банду… смелее, Димас, ничего в этом страшного нет! – подбадривал он испуганно сжавшегося Фролова, – я же тебя когда-то понял. А значит, поймут и они! – он кивнул на ребят, которые теперь в недоумении смотрели на Фролова, – давай, Диман, говори. Я помню, что обещал хранить эту тайну. Но теперь от этого зависит все…