Текст книги "Крысиная тропа"

40. Persilschein[746]746
  Persilschein – немецкая идиома, аналогичная «карт-бланш», держатель которой может заниматься своими делами, невзирая на сомнительную нравственность. Происходит от стирального порошка «Персил», приобретает новый смысл после Второй мировой войны при проводившейся союзниками денацификации.


[Закрыть]

«В каком-то смысле я был частицей того мира, в который попал Вехтер».

Меня удивили эти слова моего соседа Дэвида Корнуэлла, более известного как Джон Ле Карре, автор шпионских романов о временах холодной войны[747]747
  Дэвид Джон Мур Корнуэлл (Джон Ле Карре), род. 19 окт. 1931, Пул, Англия; ум. 12 дек. 2020, Труро, Англия. Британский автор шпионских романов.


[Закрыть]. Я обратился к нему с вопросами о мире, описываемом в документах контрразведки, понимая, что писатель неплохо осведомлен об этом предмете.

Все началось с отправленной мной записки, с материалов об Отто и Шарлотте и с пары рассекреченных досье ЦРУ на Лаутербахера. Сосед пригласил меня на чай. Я явился с полдюжиной пирожных, несколькими письмами Отто и фотографиями. Мы сидели в гостиной, солнце освещало разложенные на столике и на диване бумаги. Дэвид подготовился к разговору: запасся карточками и идеями, ответами на мой материал.

Он объяснил свой интерес: в 1949 году он сам проходил воинскую службу в Австрии, в Граце (я этого не знал); молодой второй лейтенант был приписан к службе полевой разведки, следившей за русской зоной. «Мы вербовали мелкую агентуру, мальчишек на мотоциклах, продававших русским часовым порнографические открытки, такого рода вещи, – рассказал он. – Еще нам полагалось охотиться за нацистами, разыскивать по лагерям перемещенных лиц, допрашивать беженцев и прочее. Жалкое занятие – я описал его в “Идеальном шпионе”, полностью вдохновленном теми временами».

Он предложил мне прочесть эту книгу, ведь это было «еще и забавное время». Я так и сделал и нашел в книге такие слова, звучащие из уст главного героя Магнуса Пима: «Разве вы не шпион? А раз так, то, может, вы предпочтете шпионить для нас? Если же вы просто преступник, то тем более в ваших интересах заняться шпионажем, иначе австрийская полиция отправит вас обратно по ту сторону границы»[748]748
  John le Carré. A Perfect Spy. Hodder & Stoughton. 1986.


[Закрыть].

Нетрудно было представить, как на такие вопросы отвечал бы Отто. Опыт Пима – и Дэвида – совпал с тем, с чем я столкнулся, идя по следу контактов Отто в Риме. Многие проходили через лагеря для военнопленных или для интернированных, часто предъявляя подложные документы. Они подвергались допросам, совершали побеги, их ловили, они снова сбегали. Некоторые оказывались в безопасных местах, прибегнув к незаконным методам, некоторых вербовали, Отто умер.

Меня позабавило предположение, что Дэвид мог допрашивать кого-то из знакомых Отто. Это был тесный мир, претерпевший кардинальные перемены между вторым исчезновением Отто в мае 1945 года и его первым погребением в июле 1949 года. Крупный нацист, разыскиваемый за массовые убийства, всего через четыре года оказался потенциальным союзником борцов с Советами. Как я узнал, в сердце борьбы Востока и Запада оказались тогда Италия и Австрия. Дэвид угодил именно туда.

Поскольку его подразделение видело в опознанном пленнике перспективного агента, возникали неизбежные вопросы. «Это сбивало с толку, – признался он. – Меня воспитали в ненависти к нацизму и ко всему такому, а тут такой крутой поворот, главным врагом оказывается Советский Союз, придешь тут в недоумение!»

Его группа получала поручения не от одной, а от многих организаций. Ключевую роль играла разведка, собиравшая информацию о предполагаемых нацистах. Однако к 1949 году интерес американцев и британцев к преследованию нацистов стал ослабевать, появилась новая цель – использовать наиболее ценных из них, для чего вывезти их из Европы в США или, под прикрытием, в Южную Америку. Американцы знали о «крысиной тропе» и, как подтвердил Дэвид, могли способствовать ее прокладыванию. Он знал о существовании этого пути бегства и назвал цифру: 10 000 бывших нацистов, улизнувших в Южную Америку, часто при помощи Ватикана. «Хватало и продавцов, и покупателей, – сказал он. – Перон в Аргентине говорил: “Добро пожаловать сюда, мы – фашисты, Нюрнбергский процесс – позорище».

Американцы собирали немецких ученых и бывших агентов нацистской разведки, чтобы усадить их за работу. Генерала Рейнхардта Гелена, офицера разведки, возглавлявшего отдел Fremde Heere Ost («Иностранные армии – Восток») в ставке фюрера («с позорным послужным списком», по утверждению Дэвида) переправили в Вашингтон вместе с разведывательными документами; его допрашивал и пристраивал к делу сам Аллен Даллес, будущий директор ЦРУ. Тот же Аллен Даллес вел переговоры об операции «Санрайз» с начальником Отто генералом Карлом Вольфом. «По иронии судьбы, – продолжал Дэвид, – большинство сотрудников Гелена оказалось мусором, подброшенным Советами: у них лучше получалось проникать в его организацию, чем у него – в их».

Дэвида заинтересовал Отто, ставший крупным нацистом частично в силу своего яростного антикоммунизма. «Случай Вехтера представляет интерес. Если бы он попался мне, я бы первым делом об этом доложил. Его бы допросили. Если бы этим занялись правильные люди, то они угадали бы в нем перспективного “охотника за талантами”, опознали бы убежденного антикоммуниста. Мелкий австрийский аристократ, католик – в самый раз для шпионажа против Советов, для работы на Запад».

Я стал расспрашивать Дэвида о Ватикане.

По его мнению, Ватикан не мог не «клюнуть» на Отто. В 1949 году Ватикан был полезным союзником, «умелым» вербовщиком и экспортером бывших нацистов. «Мы знали в общих чертах о благоволении Ватикана фашизму, о том, что некоторые там помогали вывозным операциям, прокладыванию “крысиных троп”». Конечно, были и другие люди, тянувшие в противоположную сторону.

Им был известен послужной список Отто по Вене, Кракову и Лембергу, не препятствовавший использованию Отто и дальнейшей его эвакуации. Из него получился бы «охотник за талантами», умеющий распознавать бывших нацистов, способных поработать на американцев. Из его прежней политической карьеры следовало, что он пользуется «авторитетом и влиянием в определенной среде». Такой человек мог располагать «собственной полезной картотекой». «То случайное обстоятельство, что он был по совместительству чудовищем, не стало бы помехой», – добавил Дэвид с мрачной усмешкой. «Если бы, присмотревшись, они бы его одобрили, то я бы удивился, если бы его не пристроили к делу». А дальше вырисовывался проторенный путь: «уничтожить, изъять из обращения, припрятать его личное дело или придумать легенду и пропустить его через систему».

У немцев это называлось Persilschein, от названия отбеливающего средства, придающего белью нереальную белизну. «С таким удостоверением ты становился чист». Я вспомнил рекламу «Персила», бросившуюся мне в глаза в одной из ванных комнат Хорста.

– Так и происходило?

– Именно.

– Без возражений?

– Возражения наверняка были, и сильные, но они ничего не дали.

В случае, если кто-нибудь вроде Дэвида, молодой офицер с ограниченными полномочиями, начинал артачиться, отчего возникала опасность огласки, как иногда случалось, пока он служил в Триесте, то ему просто советовали «остыть».

– Я отбывал службу вторым лейтенантом… «Не трать понапрасну время», – говорили мне.

Могли ли применить Persilschein к такой крупной фигуре, как Отто Вехтер?

– Проблема Вехтера заключалась в его высокой позиции. Он совершал ужасные вещи, находясь на виду. Но о правосудии речи не шло.

Дэвида не удивило, что Отто не был задержан, как не удивила и пропажа его досье в CIC.

– Комендантов Треблинки и Собибора успешно переправили в Южную Америку. В их бегстве был замешан епископ Худал, соборовавший Вехтера. Если вы мелкий австрийский аристократ и католик, то Ватикан непременно вас замечает. Это его паства.

Мы заговорили о возможности убийства.

– Сами выбирайте! – предложил Дэвид, имея в виду богатый выбор вероятных убийц: русских, евреев, поляков, американцев. – Лично я, конечно, уверен, что его убили. В целом, прочтя предоставленный вами материал, я бы склонялся в пользу еврейской – опосредованно – операции.

Это умозаключение меня удивило. Ведь я ознакомил моего собеседника далеко не со всем, медицинских заключений он не видел.

– Это не более чем догадка. Но такие убийства были нередки. Должен сказать, что меня это восхищало.

Кто бы мог искать Отто?

– CIC. С целью вербовки, но он был слишком высокопоставленной фигурой, чтобы это сработало. Возможно, его хотели разговорить, узнать про его соратников, про его жуткие делишки. А может, речь шла об аресте и о суде. Все зависело от региона. Разные подразделения относились к этому по-разному.

Отношения между британцами и американцами не были безоблачными.

– Вопрос мог стоять следующим образом: берем его, сажаем в тюрьму, предаем суду? Или он потенциально полезен? Британцы прислушивались к американцам, иногда они возражали, но их возражения отметались.

А Советы? Да, у них были агенты в Риме и вокруг.

– Советские, НКВД, агенты Коминтерна, симпатизирующие, идеологически близкие, управляемые советскими военными. В те дни у них было много поддержки. К тому же за плечами у русских была длинная история убийств, в этом они превосходили западные службы.

Для Советов Отто тоже мог представлять интерес.

– Если он мог быть им полезен, они бы вывезли его в Россию и публично судили за преступления на советской территории. Или завербовали бы и забросили на Запад как агента германской – западной или восточной – разведки.

Примерно о том же самом говорил профессор Года.

Дэвида посетила еще одна мысль: если американцы сделали Отто предложение стать «“охотником за талантами”, вербовщиком людей с нацистским прошлым для работы на них», то трудно представить причину, по которой он не принял бы это предложение. В конце концов он был яростным антикоммунистом, беглецом, жаждущим безопасности.

– По-моему, если бы от американцев поступило такое предложение, он бы за него ухватился.

Помолчав, Дэвид попробовал взглянуть на ситуацию под другим углом.

– Что, если к нему обратились другие люди? Исходя из имеющихся данных, это были, скорее всего, Советы.

В этом случае к Отто мог обратиться немец – двойной агент, работающий и на американцев, и на Советы. Отклонил бы Отто предложение Советов?

– При своих католических убеждениях, вероятно, да, – сказал Дэвид. – Но некоторые соглашались, их увозили в Советский Союз и дарили им новую жизнь, возможно, по новым документам. Не исключено, что так переродился и он: прошлое стерто, он живет под новым именем. В том мире так происходило сплошь и рядом.

Трудно было представить Отто Вехтера спокойно живущим в СССР. Дэвид продолжал размышлять над своей новой гипотезой.

– Беда Вехтера в его высоком положении, он слишком заметен.

Я упомянул досье ЦРУ. Имея к нему доступ, что бы Дэвид стал в нем искать?

– Доказательства намерений Вехтера и Ватикана. Если у него было удостоверение личности, то кто его выдал? Международная организация по делам беженцев? Красный Крест?

– Австрийская ассоциация автомобилистов, – подхватил я. – Или Австрийская ассоциация лыжного спорта.

– Очень мило, – сказал Дэвид с усмешкой. – По мне, он готовился к отъезду и вскоре очутился бы в Аргентине.

По его мнению, в досье следовало искать главное в жизни Отто Вехтера в тот период. Он бы сличил все имена в документах Отто с именами в досье ЦРУ, нашел бы общее, попробовал бы выявить цель из его контактов.

– Был ли он общителен? Какая логика вытекает из всех его встреч? Не сколачивал ли он некую организацию?

Между некоторыми именами в адресной книжке Отто, в его письмах и теми, что фигурируют в делах Корпуса контрразведки и ЦРУ, как будто прослеживается связь. Вырисовывается общая тема – связь с крайними националистами, антикоммунистами, фашистами, людьми, стремившимися продолжить борьбу с СССР.

Это привлекло внимание Дэвида, всю жизнь посвятившего шпионажу эпохи холодной войны. «Безумные осколки германского и австрийского военного сообщества верили, что смогут навязать России войну, подключить американскую военную машину и двинуться на Восток. В британских и американских кругах были деятели, говорившие: “Так и поступим, скрутим голову коммунизму, пока он находится не в лучшей форме».

Для этого предполагалось привлечь таких людей, как Отто?

– Да, этим должны были заняться такие вот вехтеры. Как ни безумно это звучит, тогда это было в духе времени.

Нашлось бы занятие и другим бывшим нацистам вроде Карла Хасса, не упомянутого ни в одном документе среди бумаг Шарлотты, зато фигурирующего в одном из досье ЦРУ на Хартмана Лаутербахера.

41. Лос-Анджелес

Я собрал весь доступный рассекреченный материал ЦРУ на Карла Хасса. Его оказалось немало, куда больше, чем на Лаутербахера: 128 документов, начиная с 1944-го и захватывая 1960-е годы[749]749
  CIA, ‘HASS Karl, aka “Carlo” 0006’, 28.08.1950.


[Закрыть]. Долгое, медленное, захватывающее чтение!

Карл Хасс родился в октябре 1912 года на севере Германии, в Киле. Учился в Берлинском университете, получил степень доктора политических наук. К этому времени он вступил в СС. В первый год нахождения Гитлера в должности канцлера он приступил к работе в штаб-квартире СД в Берлине. Начинал он в отделе печати[750]750
  Michael Wildt. Generation des Unbedingten: das Führungskorps des Reichssicherheitshauptamtes. Hamburger Edition, 2003.


[Закрыть], так называемом Управлении I, потом был переведен в отдел науки, Управление VII; наконец он оказался в Управлении VI – разведывательном. В 1937 году одним из сослуживцев Хасса по СД был Отто Вехтер, хотя я не смог установить, сотрудничали ли они, были ли вообще знакомы. Известно, что они работали в одном и том же здании и ходили по одним и тем же коридорам.

В 1940 году Хасса направили в Голландию работать в СД под руководством Артура Зейсс-Инкварта. В 1943-м он был переведен в Рим. К тому времени он получил звание штурмбаннфюрера СС, примерно соответствующее званию майора. В марте 1944 года, когда немецкие солдаты маршировали по римской Виа Разелла и распевали «Песню Хорста Весселя», он работал с Гербертом Капплером, главой немецкой полиции и службы безопасности в городе, руководя разведкой СС.

В обязанности майора Хасса входила вербовка тайных агентов, которые помогали немцам бороться против партизан и коммунистов. Его «прикрытием» была должность пресс-атташе германского посольства, позволявшая бывать на многих официальных мероприятиях. Летом 1944 года он привлек внимание американцев и британцев[751]751
  UK National Archives, WO 204/12798.


[Закрыть]; в одном из дел того года лежит фотография майора Хасса, сидящего в обществе полковника Капплера, которого впоследствии осудят за убийства в Ардеатинских пещерах. На фотографии запечатлен крупный мужчина в темном костюме и галстуке, попивающий красное вино.

В одном из досье контрразведки есть его характеристика: примерно 6 футов роста, «крепкого сложения», «брюнет, с коротким, квадратным бледным лицом». Он был «динамичным» и любил представляться итальянцам немецким офицером, «симпатизирующим союзникам». Контрразведка называла его добродушным оригиналом, обладателем хорошего чувства юмора. Он любил выпить и водил «фиат 1100».

Майор Хасс покинул Рим 4 июня 1944 года накануне вступления туда американцев. Он подался в Парму обучать агентов для проникновения на занятую союзниками территорию юга Италии. Он тесно сотрудничал с итальянцами – сторонниками Республики Сало и немецких оккупационных войск. Среди его сослуживцев были генерал Вольф, Вальтер Рауфф, Вильгельм Хёттль и Отто Вехтер.

В апреле 1945 года при приближении американской армии Хасс бежал из Пармы в Больцано. Там 15 июля он женился на Анне Марии Фиорини, в дальнейшем известной под именем Анджела, итальянке, с которой познакомился в Парме. В одном из дел отмечено, что он скрыл свой прежний брак с немкой Ингеборг. Впоследствии появилась новость, что первая жена предприняла шаги по признанию его скончавшимся.

В ноябре 1945 года Корпус контрразведки арестовал Хасса с фальшивыми документами. Американцы передали его британцам, и те допросили его в Милане. В досье легла тогдашняя зернистая нечеткая фотография, с которой затем сняли множество копий. В январе 1946 года майор Хасс совершил побег. Через четыре месяца его поймали в Риме. Он опять сбежал, опять попался. В течение одного года так повторялось пять раз. В июне 1947-го появилось донесение, что он преподает итальянский в католическом учебном заведении для мальчиков в Фермо, городке южнее Рима. Одно дело на 16 страницах озаглавлено «Персональные сведения». Цикл арестов и побегов утомил обе стороны, и был заключен своего рода пакт[752]752
  Goda et al. U.S. Intelligence and the Nazis. P. 274.


[Закрыть], согласно которому майор Хасс обязался «употребить свои способности и энергию на благо контрразведывательного корпуса». Соглашение было завизировано командиром 430-го подразделения Корпуса Томасом А. Лусидом, человеком, поймавшим фрау Гиммлер и завербовавшим Вильгельма Хёттля.

Майора Хасса переправили в Австрию, а там 11 ноября 1947 года передали Томасу Лусиду, присвоив ему номер 10 / 6369. В штабе контрразведки в Гмундене прошла встреча Хасса, Лусида и Джозефа Луонго. Хасса сочли методичным, склонным к анализу, логичным и последовательным, не уклоняющимся от выполнения порученных заданий. Благодаря 12 годам разведслужбы в СД он имел доступ к «первым семьям» Рима, Роттердама и Берлина и считался способным встроиться в любую группу и обстановку.

Корпус контрразведки принял майора Хасса на службу[753]753
  CIA, ‘Net Project – Los Angeles’ and CIA, ‘HASS Karl, aka “Carlo” 0006’, 28.08.1950.


[Закрыть]. Ему поручили новый проект, агентурную сеть под кодовым названием «Лос-Анджелес». Трудясь в Риме, он получал 150 «зеленых долларов» в месяц наличными. Корпус присвоил ему новую фамилию, Джустини, вручил итальянское удостоверение личности, выданное в Триесте на имя «Марио Джустини», хотя он был также известен как «Родольфо Джустини», а по австрийскому паспорту звался Рудольфом Штайнером. Он также располагал документами на имя Ганса Поппа, Карло Феррари и Карло Мантелли. Кодовое имя в контрразведке – Gruesome 201.

Первая оперативная встреча была проведена в мае 1948 года в римском кафе «Милле Лучи», где Хасс и Луонго рассчитывали остаться неузнанными. Примерно тогда в итальянском военном трибунале шел судебный процесс над бывшим коллегой Хасса Гербертом Капплером по обвинению в казнях в Ардеатинских пещерах (в июле Капплеру был вынесен приговор – пожизненное заключение).

Хасс принес на эту встречу список из 13 фамилий. Все это были люди, изъявлявшие желание работать на американцев: фашисты, журналисты, нацисты и один деятель Ватикана; в списке отсутствовал, однако, Вальтер Рауфф, знакомый Хасса, живший тогда в монастыре Винья Пиа. Все тринадцать соглашались снабжать Хасса «сырой информацией» о деятельности Итальянской коммунистической партии, советской и других иностранных разведок, как и другими интересующими Корпус сведениями. Передавать их следовало напрямую Джозефу Луонго.

Ряд имен, сообщенных Хассом Луонго, фигурировал в списке контактов Отто. Вехтер, сам того не ведая, угодил в шпионское гнездо. Несколько его римских знакомых были тайными агентами американцев в рамках проекта «Лос-Анджелес».

Документ контрразведки по этому проекту был рассекречен в 2001 году. Он начал осуществляться 15 декабря 1947 года, после поступления на службу майора Хасса, и действовал четыре года, до 1951-го.

Целью проекта было проникнуть в Итальянскую компартию, вести контрразведывательную деятельность против коммунистической угрозы и отслеживать любую опасную деятельность в Южном Тироле, в том числе «партизанских формирований». Руководил проектом Джозеф Луонго, кличка – Gruesome 4, базировавшийся в Гмундене и отчитывавшийся Томасу А. Лусиду.

«Главным источником» для проекта «Лос-Анджелес» стал «бывший майор СД Карл Хасс». Он считался надежным ввиду «тевтонской выправки» и опыта «главной шестеренки» в Управлении VI СД – разведслужбе СС. Находясь в Риме, Хасс собирал сведения от семи подчиненных ему сотрудников, каждый из которых получал 50 долларов в месяц наличными. Хассу доплачивали на расходы и «ужины с перспективными осведомителями».

У его семи источников было разное прошлое. Двое, Ульдерико Капуто и Альберто Барлетта[754]754
  Ufficio Affari Riservati (UAR, Секретный отдел) после войны был превращен в подразделение министерства внутренних дел, наблюдавшее за деятельностью иностранцев на итальянской территории; У. Капуто, начальник Отдела, 1959–1961; А. Барлетта, род. в Неаполе, начальник Отдела, 1948–1958.


[Закрыть], были сотрудниками итальянской разведки, Секретной службы. Другие пять – «бывшие сотрудники абвера, сановники Ватикана и представители неофашистского подпольного движения “Отряды революционного действия”».

Альберт Гриццар[755]755
  Иная информация об А. Гриццаре отсутствует.


[Закрыть], немец, жил в Больцано. Подобно Хассу, он служил в Управлении VI СД, собирал некогда информацию, важную для Третьего рейха.

Пино Ромуальди[756]756
  Джузеппе (Пино) Ромуальди, род. 24 июля 1913, Предаппио, Италия; ум. 21 мая 1988, Рим. Политик.


[Закрыть], итальянец, был прежде генеральным секретарем фашистской партии Республики Сало[757]757
  Repubblica Sociale Italiana, Salò – марионеточное государство Германии под руководством Бенито Муссолини в фашисткой Италии, существовало с 1943 г. до капитуляции Германии в мае 1945 г. CIC, ‘Net Project – Los Angeles’, pp. 2, 6, 7, 10, 21.


[Закрыть]. Контрразведывательный корпус называл его «влиятельным и волевым, идеалистом, чрезвычайно умным, хорошим тактиком». Он оставался агентом даже во время тюремного заключения в Риме.

Али Хуссейн, араб неуточненного гражданства, прежде возглавлял арабское молодежное движение. Он тесно сотрудничал с генералом Роммелем и «разыскивался французами» как немецкий приспешник. Корпус называл его лояльным, находчивым оппортунистом, «по-прежнему глубоко приверженным нацистской философии и доктрине».

Монсеньор Федерико Фиоретти[758]758
  Иная информация о нем отсутствует.


[Закрыть], итальянец, был главой пресс-бюро Ватикана. Он напрямую работал с папой Пием XII и считался «хитроумным, тактичным, очаровательным и любезным».

Седьмым агентом, работавшим на Карла Хасса, был епископ Худал. Охарактеризованный контрразведкой как «глава немецких католиков в Италии», Алоиз Худал получал за свои услуги информатора 50 долларов в месяц. Эта договоренность все еще действовала 29 апреля 1949 года, когда он познакомился с Отто (и продолжала действовать по меньшей мере до 1950 года).

Разыскиваемый американцами за «преступления против человечества» и «геноцид», Отто, приехав в Рим, угодил прямиком в руки «служителя Церкви» и тайного американского агента, работавшего на проект «Лос-Анджелес».