Текст книги "Наследник"

Глава двадцать первая
Пайр

Каждый ее шаг причинял ему боль.

Пайр шел поблизости, стараясь держаться на некотором отдалении, чтобы она не заметила лишних сопровождающих. Бриггс молчал и проворно карабкался по камням рядом с ним.

Тэмпест споткнулась и ударилась о большую черную скалу почти на вершине береговой линии, и его сердце остановилось. Их двоих разделяло расстояние. Он просто не успеет подхватить ее, если она поскользнется и упадет.

Он зашагал быстрее, но она уже вернула равновесие, и с ее губ сорвалось проклятие, которое почти заставило его улыбнуться. Брайн взглянул в его сторону, прищурив серые глаза, как бы говоря, что у него все под контролем. Волк и его пара поднялись на вершину холма, и Пайр наблюдал за тем, как они неторопливо входят в город.

– С ней все будет в порядке, – сказал Бриггс. – Возможно, она проведет пару дней в постели, но девочка здорова. Никаких серьезных последствий.

Пайр смотрел вслед Тэмпест до тех, пока она не скрылась в городе. Он повернул обратно и начал медленно спускаться в пещеру, испытывая сильное беспокойство. Что, если на нее нападут по дороге домой? Что, если король узнал о ее предательстве?

Она с Брайном. Успокойся.

– Я даже отсюда чувствую запах твоего беспокойства.

– Как бы ты себя чувствовал, если бы твоя пара обручилась с другим мужчиной и жила в логове гадюк? – прогрохотал он.

– Я бы сошел с ума. – Бриггс помолчал с сочувствием в темно-карих глазах. – Ты вроде говорил, что не заинтересован в ней. Что она не твоя пара?

– Все не всегда идет по плану, – пробормотал он. – Как я могу от нее отказаться?

– Она колючая и опрометчивая, к тому же остра на язык.

Пайр хмуро посмотрел на целителя.

– Верно, но она также добрая, щедрая, свирепая и преданная.

Бриггс ухмыльнулся, его белые зубы блеснули на фоне ониксовой кожи.

– Я же тебе говорил.

Он моргнул, а затем улыбнулся в ответ. Друг всего лишь пытался вывести его на эмоции.

– Так как же ты добьешься ее взаимности? Уже подготовил подарки для ухаживаний? – спросил Бриггс.

Они все шли, а вокруг густо валил снег.

– Нет. Тэмпест приняла решение стать королевой. Она не примет моих подарков, пока помолвлена с королем.

Он сглотнул, чувствуя тошноту при мысли о том, что отец забирает у него самое дорогое.

– Так что мы будем с этим делать?

Полный решимости, он зловеще улыбнулся.

– Мы убьем короля.

Глава двадцать вторая
Тэмпест

Она не могла вернуться во дворец в таком виде. Если на ней не будет достойного платья, то она потеряет шанс выйти замуж за короля. Искушение рискнуть и выпутаться из всей ситуации было велико, но слишком эгоистично. Брайн лизнул ей пальцы и исчез, добравшись до казарм Гончих.

Как в тумане, она вошла во двор, не чувствуя пальцев рук и ног. Поблизости никого. Идеально, потому что она собиралась украсть форму одного из дядюшек. Так как уже был полдень, она рассчитывала на то, что мужчины будут отсутствовать.

Осторожно открыв дверь, она просунула голову внутрь. Вокруг никого. Она проскользнула в здание и тихо закрыла за собой дверь, прислушиваясь к звукам, доносящимся из дальней ванной комнаты.

Ничего.

Тэмпест пробралась в глубь комнаты, сосредоточившись на койке Алекса. Он самый низкорослый из ее дядюшек. Его форма должна подойти. Как только она подошла к кровати, пол скрипнул, и девушка застыла на месте. В дверях ванной материализовался мужчина, одетый в одно полотенце.

Левка.

– Привет, – неловко пробормотала она, не сводя глаз с его лица. По телу побежали мурашки, и она стиснула зубы.

Левка медленно моргнул и покачал головой, слегка улыбнувшись.

– Есть ли смысл спрашивать, чем ты занимаешься, Тэмпа?

В ответ ее губы изогнулись в подобии улыбки.

– Думаю, что нет.

– Что тебе нужно?

– Запасная форма, если она у тебя есть, – ответила она. – Возможно, новый плащ.

– Думаю, с этим я могу помочь. – Острый взгляд пробежал по ее фигуре, и парень направился к своей койке. – Выглядишь ужасно. Решила поплавать?

– Что-то в этом роде.

Левка хмуро посмотрел на нее, а затем порылся в сундуке у кровати.

– Ты начинаешь меня беспокоить.

– Тебя и всех остальных, – пробормотала она.

– Если спрошу, чем занимаешься, ты ответишь? – тихо уточнил он, протягивая одежду.

Она прижала сверток к груди, глядя ему в глаза, и плотно сжала губы.

– Давай просто сойдемся на том, что такое не стоит обсуждать вслух, и оставим все как есть.

К ее облегчению, он не стал требовать объяснений. Она быстро пробормотала слова благодарности и поспешила в купальню. От пара сразу же выступил пот на висках и затылке. Она с тоской посмотрела на воду, но неохотно оделась, все время дрожа, несмотря на жар. Волосы сильно запутались, но она смогла заплести их в длинную косу. Брюки Левки были широкими в талии, но она воспользовалась ремнем, предварительно заправив рубашку. После этого она наконец вышла из комнаты.

Кожа покрылась мурашками, и она вся дрожала. Левка сидел на сундуке у своей кровати и наблюдал за ней. Она отдала ему свой влажный серый плащ, а после накинула на плечи тот, что ей дал он: черный и слишком длинный для нее.

– Спасибо. Обещаю вернуть твои вещи.

Он махнул ей рукой:

– Не беспокойся. Я уже вырос из них. Оставь себе.

Он внимательно глядел на нее.

– Ты плохо выглядишь, и тебя не перестает трясти с тех пор, как ты пришла. Не уверен, что мне стоит отпускать тебя одну.

Она слабо улыбнулась и направилась к двери.

– На самом деле у меня просто нет выбора. Увидимся.

– Подожди! – крикнул он ей вслед, и его рука на плече заставила ее остановиться.

Она обернулась и бесстрастно посмотрела на него, чувствуя давление усталости во всем теле. Ей нужно вернутся в замок и забраться в постель, иначе все это ее окончательно добьет.

– Я спешу, Левка. Ты же знаешь, что меня здесь не должно быть.

Он потоптался на месте, глядя вниз на свои шаркающие ноги, а затем заставил себя снова посмотреть на нее.

– Тэмпа, я… Все, что я говорил тебе, в прошлом. И… ну, просто все. Мне жаль. Я…

– Ты помог спасти меня от людей короля, когда они загнали меня в угол, – перебила она. Теперь на ее лице появилась более искренняя улыбка. – Ты на моей стороне, правда? Так что извиняться не за что. Мы все совершали ошибки во имя нашего королевства. Возможно просто… тебе стоит немного повзрослеть.

Левка тихо рассмеялся в ответ, став больше похожим на своего беззаботного отца Максима.

– Тогда ладно. Ответ принимается. Будь…

– Если ты скажешь «будь осторожна», тогда, клянусь Дотэ, Лев, я убью тебя.

– Тогда я этого не скажу. – Пауза. – Удачи, Тэмпест. Не дай себя убить.

Она закатила глаза и, добродушно толкнув его, выскользнула из казармы. Гончая куталась в плащ, а снег хрустел под подошвами ботинок. Все вокруг окрасилось в белое, а шторм даже и не думал останавливаться.

Тяжело ступая в сторону дворца, она мыслями вернулась к Пайру. Каждый шаг и каждый вздох давались с трудом. Сделала ли она хоть что-нибудь хорошее за все время? Сердце защемило. Все, чего получилось добиться, – смерть нескольких человек. И теперь выясняется, что человек, с которым она работает, человек, который ей понравился, несмотря ни на что, оказался сыном короля Дестина? Это уже слишком.

Пайр был старше обоих принцев. Король – вовсе не талаганец, так что одна из его любовниц была Оборотнем. Кицунэ стал бы наследником Короны, не будь он бастардом. Можно ли верить тому, что он не хочет править? Пайру нравилась власть, понятное дело, но не похоже, что он делал все, чтобы стать королем. Почему же он не говорил ничего раньше?

Тэмпест мрачно усмехнулась и закашлялась. Ответ заключался в том, что она вела себя как колючка с характером барсука. Неудивительно, что он молчал об этом. Вероятно, он доверял ей настолько, насколько она доверяла ему.

Стражники обменялись взглядами по ее прибытии ко дворцу, но не задали ни единого вопроса. Никто не опрашивал Гончих. К счастью, никто не встал на пути к ее покоям. Горло горело, а конечности дрожали, когда она добралась до королевского крыла. Слава звездам, ее кровать уже близко. Казалось, что ноги могут подкоситься в любую секунду. Тэмпест удалось трясущимися руками открыть дверь, но звук шагов позади заставил ее остановиться.

Пожалуйста, пусть это будет не король и не принц.

Она собралась с духом и повернулась.

В нескольких шагах от нее с непроницаемым выражением лица стоял Мадрид. Он оглядел ее с головы до ног, смягчившись, что вызвало у нее недоумение.

– Тэмпест, – сказал он. – В зале совета созвали военное совещание. Нужно идти.

Она опустила голову и кивнула.

– Мне понадобится всего пара минут.

Она быстро вошла к себе, переоделась и заставила себя забыть на время про уютную постель и камин. Заперев покои на ключ, она покорно последовала за Мадридом в восточное крыло. С каждой секундой молчание становилось все более и более неловким.

Он взглянул на нее краем глаза.

– Ты неважно выглядишь.

– Ты не первый, кто мне сегодня это говорит, – проворчала она, чувствуя себя еще хуже. Тэмпест обхватила себя руками. Воспоминание о ледяной воде вызвало еще больше мурашек на коже. Известно ли Гончим о планах короля? – Ты знал? – прошептала она. – О том, что случится с заключенными после того, как я попросила подарить их мне?

Она изучающе посмотрела на самого сурового из дядюшек.

Мадрид кивнул, и она сглотнула. Почему никто ничего не сказал? Если бы они сказали хоть часть правды, столько жизней можно было бы спасти.

Вот только это не работает односторонне. Тебе следовало обратиться к ним за помощью.

Она опустила голову, ощущая на плечах тяжесть неудачи.

– Тэмпест.

Серьезный тон Мадрида заставил ее вскинуть голову и встретиться с ним взглядом. Он мягко положил руку на плечо девушки, а затем повел ее подальше от двери зала совета, чтобы их точно никто не услышал. Она разглядывала мужчину, главу Гончих. Он выглядел усталым и постаревшим. На сиреневых висках виднелась седина, а вокруг глаз залегли морщинки. Хотя он все еще мужчина в расцвете сил, поразительно осознавать, что он не останется молодым навечно и рано или поздно кто-то сменит его на должности. От одной только мысли сжималось сердце.

– Почему ты так на меня смотришь? – спросил он, нахмурившись.

Она поморщилась. Твою мать, как же она ненавидит тот факт, что по ее лицу так легко считать эмоции.

– Я просто… – начала она, не совсем понимая, что ответить. Девушка вздохнула. – Просто не хочу, чтобы кто-то еще умирал.

Мадрид невесело хохотнул.

– Тогда ты выбрала не ту профессию, девочка.

– Тут у меня точно не было выбора, правда? – пробормотала Тэмпест. Она приподняла кончик своих заплетенных в косу волос. – Меня нашли, точнее, почти сожгли и не оставили иного выбора, кроме как стать Гончей. Разве не так все устроено, Мадрид? Я всегда принадлежала Короне.

Мужчина вздрогнул. Гончий, не показывающий ни единой эмоции в самых трудных ситуациях, вздрогнул, словно от удара. Она почти избавила его от страданий, пока он размышлял, что сказать. Дверь в комнату совета открылась, и они оба оторвались от стены. Явно раздраженный королевский казначей вышел и махнул им рукой, приглашая войти.

Приблизившись, они услышали возбужденные голоса, которые стали только громче внутри зала. Тэмпест оглядела комнату и почувствовала тошноту от одного только взгляда на принца. Насколько ей известно, Мэйвен раньше не присутствовал на военных собраниях. Логично, что теперь, став наследником, он присоединился к ним, но ее все равно это беспокоило. Она оставалась неподалеку от Мадрида и внутренне развеселилась, когда король с рубиново-красным лицом прорычал что-то сыну.

Гнев короля, направленный на сына, обрадовал Тэмпест больше, чем следовало. Она подавила расползающуюся по лицу улыбку.

– Что случилось? – спросил Мадрид спокойный голосом.

– Произошло нападение на северную провинцию Фьергон, – сообщил им казначей. – Виновны, понятное дело, повстанцы. Но шпионы предполагают, что повстанцами, о которых идет речь, оказались гиганты.

Интересные новости. Разве король не отправлял принцев послами в королевство Копал? С какой стати гиганты стали работать с повстанцами? Со стороны Копала на казни присутствовал посол. Что-то тут не так.

Король свирепо оглядел своего сына.

– Что, во имя Дотэ, ты натворил? – потребовал он, повысив голос почти до крика. – Что вы наделали, пока были там? Тебя попросили только об одном. Об одном. Боже, чего бы я только не отдал за других сыновей.

Тэмпест постаралась выглядеть безэмоциональной и опустила взгляд на стол, где разложили карту. Сквозь полуопущенные ресницы она попыталась оценить реакцию Мэйвена. Принц выглядел так, словно собирался перепрыгнуть через стол и наброситься на своего отца. В этом заключалась причина его поведения? От отсутствия отцовской любви люди вырастали монстрами?

Она смотрела на него, размышляя над различными теориями. Атака гигантов – уловка мятежников или принца? Могли ли копалийцы сговориться с Мэйвеном?

Не позволяй своему воображению ввести себя в заблуждение. Не все связано с принцем.

– Что прикажете, милорд? – спросил Мадрид короля Дестина. – Гончие готовы выполнить ваш приказ.

– Мобилизуйте армию и отправляйтесь во Фьергон, – немедленно ответил король, ткнув указательным пальцем в карту на столе. – Нам нужно ударить по ним сильно и быстро. Нельзя дать им шанс на ответный удар с подкреплением. Необходимо пресечь нападение в зародыше, прямо сейчас.

Тэмпест задержала дыхание.

– У нас недостаточно людей, – заметил один из советников с длинной седой козлиной бородкой, подрагивающей во время речи. – Большинство из них все еще находятся на юге. Мы…

– Тогда наберите еще людей! – закричал Дестин. – При необходимости заберите их из каждого дома. Мы и так уже начали этот процесс.

Она медленно моргнула. Он призывал людей для армии? Тэмпест искоса взглянула на Мадрида. Его лицо ничего не выражало. Как давно ему это известно?

– У нас нет денег на новых солдат, – отметил другой член совета. – Корона не может себе их позволить.

– Наши мужчины должны хотеть пожертвовать своими жизнями ради королевства! Призыв не для избранных, он обязателен. Отправьте приказ сейчас же.

Она держала рот на замке, пока до нее доходил ужас приказов Дестина. Единственное, что могло сорваться с ее языка, засчиталось бы за государственную измену. Она была не согласна с его решением, и, судя по лицам всех присутствующих в комнате, они думали так же. Война – это одно, но призыв воевать без компенсации семьям? Такое приведет к бунту.

Бунт.

Может, он и станет последней каплей, заставившей людей, все еще преданных короне, сменить ориентиры? Да, ужасно, но все же решение проблемы объединения жителей Хеймсерии и Талаги.

Внимание Тэмпест переключилось на короля, который не отводил взгляда от своего сына. Сердце учащенно забилось, когда она увидела злую усмешку на его лице, так похожую на усмешку Пайра. Иронично то, что Дестин мечтал о других сыновьях, когда у него уже был могущественный, коварный наследник. Каким был стал кицунэ, если бы его воспитывали вблизи короны?

Гончая похолодела от мысли об этом. Если бы он рос во дворце под опекой короля, тогда все хорошие, благородные черты Пайра просто-напросто исчезли бы.

Как хорошо, что он мятежник. Как хорошо, что он Шут. Как хорошо, что он работает вместе с Темным Двором.

Она сунула руки под мышки, чтобы согреть пальцы. На нее снизошло очередное прозрение. Неважно, что он сын Дестина. Кровь ничего не значит. Только действия.

Стоило что-то сказать.

Судить о происхождении человека, хотя его не выбирают, так же плохо, как если бы кто-то осуждал ее за отсутствие отца. Ее охватил стыд. Придется загладить свою вину. По крайней мере, после того как они разберутся с насущной проблемой.

Надвигающейся войной.

Глава двадцать третья
Тэмпест

Она почти ничего не помнила о возвращении в свои покои, чувствовала только морской холод, пробирающий до костей. Вода в ванной обжигала кожу, но все равно не могла изгнать поселившийся в венах лед. Тэмпест поежилась, вылезая из ванны, и закуталась в пушистый халат. Веки отяжелели настолько, что она с трудом моргала. Еще несколько шагов, и она окажется в своей постели.

Распахнув дверь, она смущенно пискнула, удивившись присутствию двух новоприбывших. Максим и Дима сидели у окна в южной части комнаты. Она смерила их хмурым взглядом. Разве она не заперла дверь? Когда все подряд стали вторгаться в ее личную жизнь?

Дядюшки поднялись на ноги, и Максим бросился вперед, обхватив ее крепкими руками.

– Девочка, – выдохнул Максим, – Левка только что рассказал мне о том, как ты появилась в казарме и выглядела при этом как полузамерзшая, почти утонувшая крыса.

– Как точно, – пробормотала она, уткнувшись ему в грудь, вдыхая знакомый запах кожи и меда. Тэмпест прислонилась щекой к дяде и слабо улыбнулась Диме, нежась в теплых объятиях Максима. – Что вы тут делаете?

– О чем говорили на встрече? – спросил Дима вместо ответа на вопрос. Его серьезное лицо выглядело изможденным. Она нахмурилась. Его явно что-то беспокоило.

Добро пожаловать к нам в клуб.

– Когда вы в последний раз спали? – спросила она, с тоской глядя на свою кровать. Им всем не помешало бы вздремнуть пару часов.

– Давненько, – пробормотал Дима, прежде чем продолжить. – А теперь к новостям.

– На Фьергон напали, – ответила она, неохотно отстраняясь от Максима. – Быть войне.

– Мы знали, что это произойдет. Он призывает солдат по всему королевству последние четыре месяца. – Дима медленно кивнул. – Король приводит свой план в исполнение.

Тэмпест обхватила себя руками за талию при новой волне дрожи, пробежавшей по телу, и направилась к камину.

– Это не все. – Она села и мрачно уставилась на мужчин, присоединившихся к ней у камина. – Он планирует набрать армию из народа, не предложив компенсации.

Максим громко выругался, проведя рукой по своим длинным светлым голубовато-фиолетовым волосам.

– Это все усложняет. О чем только думает этот придурок?

– Следи за словами, – мягко упрекнул Дима.

Максим закатил глаза, но промолчал.

– Почему это все усложняет? – спросила она, протянув замерзшие пальцы к огню. От жара становилось немного больно, но все равно лучше, чем терпеть холод.

– Думаю, ты узнаешь сегодня вечером, – ответил Дима. – Мадрид созвал встречу между нами и повстанцами. Скажи, что ты слишком плохо себя чувствуешь, чтобы пойти на ужин, и тайком проберись к нам.

Тэмпест хрипло хихикнула. Поморщившись от боли в горле, она криво улыбнулась.

– Сложностей возникнуть не должно, я и так чувствую себя ужасно.

– Выглядишь тоже, – прокомментировал Максим, взяв одеяло на кровати, и накинул ткань ей на плечи.

Тэмпест одарила его благодарной улыбкой и устроилась поудобнее.

– Ладно. Я приду.

Она уставилась на дядюшек и с трудом сглотнула. Пришло ее время задавать вопросы. Кто знает, когда еще она застанет их без посторонних ушей?

– Я знаю, что вы оба лжете мне, – тихо сказала она.

Дима в непонимании моргнул, а Максим нахмурился.

– О чем ты? – осторожно спросил Дима.

Вот как он решил действовать.

Тэмпа вздохнула и потерла пульсирующий висок. Она не хотела играть в интеллектуальные игры. Ей нужны были только ответы.

– Я слышала ваш разговор в деревне Мержери. Я знаю, что вы храните секреты касательно моей мамы. – Она уставилась на Максима, позволив боли и отчаянию отразиться на своем лице. – Мне нужна правда.

Выражение лица Максима изменилось, и он провел рукой по бороде.

– Я не знаю, что сказать, девочка. Ее больше нет, и ничего из того, что мы скажем, не вернет ее обратно.

Она перевела взгляд на Диму, который изо всех сил пытался вжиться в роль мраморной статуи.

– Не притворяйся, что не слышишь или не понимаешь, о чем я говорю. Это моя жизнь. У меня есть кусочки информации, но я не знаю всего. – Она сглотнула и перевела взгляд с одного дяди на другого. – Я знаю, что мой отец спрятал меня, чтобы защитить мою мать и меня. Кто из вас мой отец?

Мужчины молчали. Они не откроют ей правду.

Максим протянул к ней руки с мольбой в глазах.

– Ты дочь для нас обоих. Какая разница, кто твой настоящий отец? Мы вырастили тебя как своего собственного ребенка. Мы любим тебя.

Она знала, что они ее любят, но все равно чувствовала боль оттого, что они утаивали информацию. Она перевела взгляд на кровать, усилием воли заставив себя не расплакаться. От этого голова и горло еще больше разболятся.

– Я не хочу показаться грубой, но у меня были очень, очень длинные день и ночь. Я бы не отказалась от непродолжительного отдыха, – безэмоционально проговорила она. – Если я сейчас не посплю, то никуда не пойду сегодня вечером, так как просто упаду в обморок.

– Конечно, девочка, – сказал Дима, нарушив молчание. Он похлопал ее по плечу, выходя из комнаты.

– Ты любима. Не создавай пропасть между нами. Однажды мы расскажем тебе все, но не сегодня. – Максим наклонился и поцеловал ее в макушку. – Тебе следует получше заботиться о своем здоровье, девочка. Ты отняла и у меня, и у Димы несколько лет жизни.

– Постараюсь, – пробормотала она, глядя на огонь. Максим выпрямился и покинул покои. Дверь с щелчком закрылась.

Все пошло совсем не по плану, но она слишком устала, чтобы из-за этого переживать.

Тэмпа с трудом поднялась со стула, заперла дверь и забралась в постель в надежде, что ей действительно удастся урвать несколько часов сна.

Она открыла покрытые пеленой глаза и застонала, глубже зарываясь в постель. Голову словно набили ватой. Слабый свет лился сквозь окна. Который час? Закат? Еще не совсем стемнело, но из-за шторма всегда трудно определить время суток.

Тэмпест перевернулась на спину и вздохнула. Тело до сих пор ломило, и озноб не отступал, но, по крайней мере, ей стало лучше. В дверь постучала служанка, и Тэмпест заставила свое слабое тело подняться с кровати. Глаза горничной расширились, когда она хорошенько рассмотрела Тэмпест.

– Миледи, с вами все в порядке?

– Просто легкая слабость и головная боль. Сегодня вечером я буду отдыхать. Пожалуйста, передайте мои сожаления о том, что я не смогу присоединиться к ужину. Также пусть меня никто не беспокоит.

Служанка сделала реверанс и удалилась.

Тэмпест закрыла дверь и прислонилась к ней. Она потерла лоб, отметив, что тот влажный. Плохой знак. Ноги сами понесли ее обратно к кровати, и она уставилась на покрывало.

Если ты вернешься в постель, то уже не встанешь.

Слезы жгли ей глаза.

Заморозь меня зима, как же я устала.

С новоприобретенной силой она натянула форму Гончей, подхватила под мышку запасную, которую одолжил Левка, и вышла из собственных покоев. Путь через дворец выдался на удивление спокойным. Люди, как правило, устраивались поудобнее, пока снаружи бушевал шторм. К тому времени как она добралась до выхода, ноги по ощущениям уже превратились в лапшу. Две знакомые фигуры попали в поле зрения, и часть беспокойства тут же улетучилась. Максим и Левка ждали ее. Она присоединилась к ним, чувствуя облегчение от одного их присутствия. Семья оказывала на некоторых людей такое влияние.

– Спасибо за одежду, – сказала она Левке, как только они приблизились к казармам. Она протянула ему форму. – Она мне жизнь спасла.

Он кивнул.

– Без проблем.

– Только посмотрите, вы наконец-то поладили! – взревел Максим, обхватывая их обоих своими огромными руками, крепко прижимая к себе. – Случилось невероятное. Кому могло в голову прийти, что вам потребуется всего пятнадцать лет, чтобы перестать спорить друг с другом? Уж точно не я!

– Смирись с этим, папа, – пробормотал Левка, хотя от слов отца на его лице появилась застенчивая улыбка.

Тэмпест широко улыбнулась, чувствуя, как сердце наполнилось теплом, которого она не испытывала целую вечность. Как же она скучала по своей семье. Она скучала по Гончим. Она скучала по Джунипер.

Слезы снова подступили к глазам, и она несколько раз моргнула.

Она скучала по Бриггсу, его сестре, и ее маленькому олененку, и Никс, и Брайну, и… даже по Пайру.

Ей очень хотелось оказаться дома. Чувствовать себя в безопасности.

Вокруг валил густой снег, заглушая их шаги. Тэмпест взяла себя в руки, когда они прошли мимо казарм и наконец вошли в многофункциональный зал Гончих. Все разговоры становятся в разы приятнее, когда подаются с теплым блюдом и медом. Необычно входить в помещение, полное веселых мужчин. Она оглядела Гончих и их воспитанников. Эти люди служат Короне на протяжении многих поколений и будут служить в будущем.

Принудительная служба.

Мысль отдавала горечью на языке.

Тэмпест увидела свою семью в новом свете. Скольких забрали из семей? Сколько матерей потеряли сыновей или дочерей из-за королевских махинаций и эгоизма?

Она огибала зал, когда Мадрид встал. Некоторые Гончие заняли места возле дверей, убедившись, что они закрыты и заперты на замок. Максим положил руку ей на спину и направил к ближайшей скамейке. Она молча села, сосредоточившись на Мадриде.

– Все вы знаете, что произошло сегодня рано утром во Фьергоне. Король заявил о войне и насильно призывает всех мужчин, способных сражаться. Вы знаете, что это значит. – Мадрид окинул взглядом все собрание. – Это значит, что мы должны привести наши планы в исполнение несколько раньше.

– Насколько? – спросил Дима, сидевший рядом с Алексом через две скамейки от Тэмпест.

По спине пробежали мурашки беспокойства, когда взгляд Мадрида остановился на ней. Все тоже посмотрели на нее. Она подавила желание уйти. Раньше она никогда не шарахалась от собратьев-Гончих. Не станет и сейчас, несмотря на внимание, вызывающее дискомфорт.

– У нас три недели, – ответил Мадрид.

В ушах отчетливо слышался стук собственного сердца.

– В день свадьбы Тэмпест с королем Дестином. – Пауза. – Мы не будем одиноки в нашем деле. Каждому лидеру будет дано задание для его группы. Будьте готовы.

С этими словами Мадрид снова сел во главе стола, и в зале посветлело, как будто они вовсе не замышляли измену.

Темная фигура в левом углу привлекла ее внимание. Она моргнула. Бриггс и Никс. Фигуристая женщина подозвала Тэмпест к себе. Она поднялась на нетвердые ноги и, на прощание одарив Максима и Левку улыбкой, направилась к Оборотням.

Никс заключила ее в крепкие объятия, окутав Тэмпест запахом фиалок и снега.

– Давай уйдем в более тихое местечко, – прошептала ей на ухо Никс.

Она выпустила Тэмпест из объятий и потянулась к ее руке. Бриггс вывел их из зала в тихие казармы. Легкие горели, и она закашлялась, когда они вошли в ее старый дом.

Никс подвела Тэмпест к ее старой кровати и заставила сесть. Бриггс опустился коленями на пол, вглядываясь в девушку темными глазами. Он прижал тыльную сторону ладони к ее лбу и фыркнул, цокнув языком, когда она снова закашлялась.

– Я бы спросил, как ты себя чувствуешь, но, думаю, мне и так ясно, – пробормотал он.

– Усталой, вот как я себя чувствую.

И покалеченной.

Он указал на шнуровку на ее рубашке:

– Могу я послушать твое дыхание?

Тэмпест махнула рукой:

– Ты уже видел меня голой. Так что вперед.

Бриггс расшнуровал верх ее рубашки и прижался ухом к груди.

– Вдохни, а затем выдохни.

Она сделала, как он сказал.

– Разве для этого нет специального инструмента?

Целитель отстранился и с огоньком в глазах потянул себя за правое ухо.

– Талаганский слух, девочка. Нам человеческие инструменты не нужны.

– Удобно, – пробормотала она.

– Так и есть. – Он хлопнул в ладоши. – Я принес тебе несколько настоек, но с тобой и так все будет в порядке.

Бриггс улыбнулся, и в изгибе его губ появилось нечто дьявольское.

– Я знал, что с тобой все будет в порядке, но кое-кто настоял, чтобы мы увиделись.

Тэмпест смогла улыбнуться.

– Хочешь сказать, что не хотел проверить мое самочувствие?

– Хотел, конечно, но он был немного требователен.

Внутренности словно поменяли свое положение, когда Бриггс встал и протянул Никс свой локоть, чтобы она схватилась за него.

– Мы уходим.

Они помахали рукой и вышли из казармы.

Тэмпест долго смотрела на закрытую дверь, зная, что она не одна.

– Как долго ты собираешься притворяться, что не знаешь о моем присутствии? – раздался проникновенный голос.

Она выдохнула и повернулась, разглядывая кицунэ, лежащего поперек кровати рядом с ней. Мгновение назад его там не было.

– Как? – прорычала она, пытаясь встать.

Пайр резко выпрямился, коснувшись ногами пола, и потянулся к ней. Тэмпест уставилась на его руку, обхватившую ее бледное запястье. Она устроилась поудобнее и осторожно высвободилась.

– Как обычно, – пошутил он. Когда она не ответила на его улыбку, янтарные глаза вмиг стали серьезными. – Я пришел, чтобы объяснить.

– Объяснить что?

Кицунэ отвел взгляд, сглотнув, и безучастно уставился на стену.

– Все, полагаю.

– Например, то, что в твоих жилах течет королевская кровь? – спокойно спросила она. – Уверен, что хочешь обсудить это сейчас?

Он усмехнулся и провел рукой по волосам. Никаких лисьих ушей.

– Когда, как не сейчас? Через несколько недель, через несколько дней, один из нас или оба могут быть мертвы. – Он вздрогнул и повернулся к ней лицом. – Прости.

Тэмпест пожала плечами:

– Ты прав. Когда я давала клятву Гончей, знала, что моя жизнь будет короткой.

– Ты не умрешь.

Она вздрогнула от того, как он прорычал эти слова, и склонила голову набок, пока Пайр пытался успокоиться.

Он тяжело выдохнул.

– После того, как я отослал тебя… Я пожалел о своих словах. – Его янтарные глаза сосредоточился на серых глазах Тэмпест, и он подался вперед, сократив расстояние между ними. – Ты заслуживаешь лучшего, заслуживаешь знать правду. Обо мне. Я должен был быть честен с тобой с того самого момента, когда понял, что могу тебе доверять.

Казалось, в комнате не осталось воздуха.

Доверие.

Он доверял ей. Это многое значило.

– Когда ты решил, что можешь мне доверять? – Ей удалось задать вопрос, не выдав волнения.

Он издал самоуничижительный смешок и придвинулся к изножью ее кровати. Постель прогнулась, и она наклонилась к нему. Пульс участился.

– Кажется, в момент нашей первой встречи. – Он провел рукой по лицу и закатил глаза. – Звучит нелепо, правда? Я сказал себе, что должен дать тебе время. Так слепо кому-то верить просто ненормально. Еще и врагу! – Еще один смешок. – Когда ты вошла в ту таверну с углем, покрывающим твои волосы, и внимательными серыми глазами, полными тайн, я понял, кто ты такая.

Она смотрела на его красивый профиль, едва дыша. С минуту никто из них ничего не говорил. Тэмпест все равно не знала, что тут сказать. С первой минуты их знакомства привлекательный карточный мошенник заинтриговал ее. Она перевела взгляд на свои колени и изо всех сил постаралась сдержать свои чувства. Если она позволит им выйти наружу, начнется полная неразбериха. Она обручена и должна сохранять холодный рассудок.

Обручена с его отцом.

От этой мысли стало дурно.