Текст книги "Наследник"

Глава тридцать шестая
Тэмпест

Руби, блокируй, рассекай. Руби, рассекай, блокируй. Руби, рассекай, блокируй.

Тэмпест работала на чудесном, замечательном автопилоте. Тело девушки превратилось в идеально подготовленное оружие, и она владела им с экспертной точностью. Пока она не сильно задумывалась о содеянном, пока не смотрела на поверженные тела, пока глубоко не вдыхала запах крови и железа, Тэмпест вихрем неслась по полю битвы.

Ежедневные тренировки в течение тринадцати лет оправдывались.

Несколько раз она осматривала битву в поисках кицунэ. Во время битвы Пайр превратился в безумца. Тэмпест не могла не испытывать благоговения и… собственнического инстинкта. В животе что-то затрепетало, но она взяла верх над чувствами. Сейчас не время думать о том, что он сказал прошлой ночью. Если они переживут битву, она разберется в своих чувствах, как только все придет в норму. Лис заслуживал искреннего и прямолинейного ответа, без неуверенности или давления, влияющих на решение.

Сегодня она будет сражаться. Завтра она будет думать.

Она вытерла окровавленные пальцы о форму одного из павших солдат короля. Гончая выпрямилась, и холодный ветер хлестнул ее по лицу. Она встретилась взглядом с Димой, который подал ей знак. Бросившись к Максиму, она оставила Диму позади, но он достаточно быстро наверстает упущенное.

Заметив ее, солдат преградил ей путь, размахивая крупным боевым топором. Тэмпест опустилась на одно колено и заскользила по грязному снегу. Лезвие рассекло воздух над ее головой со звуком скользящего металла, и ей показалось, что время в тот момент остановилось. Перевернувшись на снегу, она ткнула мечом назад, попав выше лодыжки соперника и перерезав ему ахиллово сухожилие. Мужчина взревел и рухнул на колени, предательство и ненависть вспыхнули в его глазах, и он схватился за ногу.

Пусть ненавидит ее, но, по крайней мере, он остался жив. Тэмпест знала, что он просто выполнял приказы. По возможности она только ранила и продвигалась вперед.

Тэмпест вскочила на ноги и продолжила бежать, хотя грязь и снег под ботинками то и дело ставили под угрозу ее способность держаться на ногах. В какой-то момент она пошатнулась, но собралась с духом и ворвалась в хаос, окружавший Максима. Ее большой и сильный дядя взревел и взмахнул боевым топором, сверкнув безумной улыбкой. Пальцы сжались вокруг рукояти меча, и она грациозно уклонилась от неуклюжей атаки солдата. Мужчина, пошатнувшись, упал на землю, и она повернулась к нему лицом.

Она моргнула в ответ на застенчивую улыбку Алекса, сжимающего в руке горсть розового порошка.

– Спасибо, – пробормотала она. Тэмпест ни разу в жизни не видела его в бою. Зрелище оказалось неожиданным.

– Шевелись, девочка! – закричал Максим.

Ветер развевал ее волосы. Чешуйчатый хвост врезался в землю в трех футах от нее и заскользил по снегу, и она тут же отскочила в сторону. Девушка улыбнулась дракону, чьи изумрудные глаза сверкали от того, как солдаты с криком убегали от него.

– Красавица, ты, как всегда, в гуще событий, – проскрежетал он гортанным драконьим голосом.

Почти из ниоткуда появился Брайн в мокром черном плаще.

– Ничего не могу с собой поделать. – Она кивнула в сторону перегруппировывающихся солдат. – Двигаемся на счет три. Раз, два, три!

Тэмпест рванула вперед вместе с Брайном. По левую сторону приближался солдат. Волк прыгнул на него, сбив с ног. Она бежала дальше, перепрыгнув через тело солдата, и развернулась, чтобы сбить с ног нападающего справа.

– Продолжай в том же духе, девочка! – крикнул Дима, появляясь слева.

Она усмехнулась.

– Училась у лучших, разве нет? Может быть, я даже превзошла тебя, дядя!

– Ха! Только потому, что я старею.

– Если ты стареешь, то я уже среднего возраста.

Их дикий, не вписывающийся в окружающую обстановку разговор прервали. Максим с ревом пронесся мимо, отвлекая троих людей короля, чтобы раненый Оборотень смог отступить в лес.

– Прекратите тявкать и принимайтесь за работу! – сделал замечание Максим, хотя и смеялся вместе с ними. – Покой нам только снится, как говорится.

На этой ноте Тэмпест влилась в течение битвы, чувствуя присутствие дядюшек и друзей поблизости. Она увидела, как Левка справляется с двумя противниками, но не заметил подкравшегося сзади третьего. Сжав челюсти, она прищурилась, глядя на стражника, готового незаметно нанести Левке смертельный удар. Отделившись от Брайна и Димы, она увернулась от атаки и со всех ног побежала навстречу другу. Торопливость, должно быть, выдала ее, но солдату не хватило времени, чтобы остановить Гончую. Мужчина развернулся, но она уже перепрыгнула через огромное поваленное дерево и замахнулась в прыжке. К тому времени, как она приземлилась, мужчина упал замертво. Ни раскаяния, ни стыда, ни ярости – только решимость и животный инстинкт спасти свою семью.

Левка расправился с врагом и вытер пот, струящийся по его лицу. Он кивнул ей и ринулся вперед. Она окинула взглядом поверженных мужчин, и сквозь щит ее оцепенения пробилось чувство вины. Сколько из них испустят последний вздох сегодня?

Тихий звук.

Оглянувшись на лес, она расслабилась. Всего лишь отступающие раненые Оборотни. Она вздохнула с облегчением. Не враги.

– А, вот и ты, – протянул мерзкий, злобный голос у нее за спиной. – Я думал, что никогда не найду тебя, мама.

Тэмпест замерла и повернулась лицом к Мэйвену.

Она посмотрела на принца, отметив возбужденный блеск в его глазах и кровь, покрывающую тело. Словно он в ней катался. К горлу подступила тошнота, и она едва удержалась от рвоты.

– Нечего сказать? – промурлыкал он.

– Не мама я тебе.

Он рассмеялся, и от этого звука у нее по спине пробежали мурашки. Что в нем так сильно выводило из себя?

– Я искал тебя. Нам тебя не хватало.

– А я тебя.

В какой-то степени она права. На первом месте в ее списке значился Дестин, а на втором – принц.

– По правде говоря, я думала, что ты вернешься во дворец и попытаешься убить свою сестру, ведь там никого нет, чтобы тебе помешать, – небрежно бросила она, обходя его справа.

Заставь его говорить. Отвлекай.

– Ты такая прелестная. – Принц раздраженно рассмеялся, качая головой. – В то время как моего отца ослепило то, что у тебя между ног, а еще идея о новых наследниках, я наблюдал. Я знал, что ты нечто большее, чем кажешься. Ты всегда слишком много знала и оказывалась не в том месте не в то время. – На его губах заиграла злобная улыбка. – Скажи мне: как долго ты собиралась спать с моим отцом ради блага народа? Или ты планировала перерезать ему горло в первую брачную ночь?

– Похоже, мы никогда не узнаем ответа на этот вопрос, – прошептала Тэмпест, а он поворачивался вместе с ней, чтобы держать ее в поле зрения.

Повернувшись спиной к стволу дерева, она атаковала. Принц быстро парировал удар ловким и плавным движением. Недостаток роста он компенсировал грацией. Он искусен. Лучше, чем многие воспитанники Гончих, если начистоту.

Нужно быть предельно осторожной.

– После того как ты исчезла, отец рассказал мне, что ты сделала и как он с тобой поступил, – говорил принц между ударами. – Он сказал, что ты умрешь прежде, чем доберешься до леса, сбегая из Дотэ. Но я знал, что ты выживешь. Такие крысы из сточных канав, как ты, никогда не умирают в подходящее время.

– Ну что тут скажешь, я живучая.

На его лице появилось выражение отвращения, и он сделал выпад, полоснув ее по боку. Она отскочила в сторону.

– Все вы, простолюдины, – тараканы. Убить вас невозможно. Хотя, думаю, я преувеличил.

Принц пнул тело павшего солдата в сторону Тэмпест, отчего она отскочила вбок, и сократил расстояние между ними. Их клинки скрестились, и он скривил губы, обнажив зубы. Руки девушки задрожали, а он все продолжал напирать. Нужно отстраниться сейчас же.

Тэмпест уловила блеск лезвия за мгновение до того, как жгучая боль пронзила ее бок. Она ахнула и упала на колени, откатившись в сторону. Мэйвен рубанул, вспоров землю. Поднявшись на ноги, она дотронулась до пульсирующей раны в боку. Кровь окрасила пальцы. Он ранил ее.

– Я зарежу тебя прямо здесь, – промурлыкал он. – Но ты не умрешь. Я утащу тебя обратно в Дотэ, и ты будешь молить о смерти, но я не исполню твое желание. В конце концов ты признаешь, что я твой хозяин.

– Никогда, – прошипела она.

Ее ответ, казалось, взбесил его еще сильнее.

Ему нравится контроль. Позволь ему почувствовать его, а потом убей.

Опасный план, но он может сработать.

Тэмпест закричала и сделала выпад. Принц встречал каждый ее удар. Ботинки проваливались в месиво из грязи и снега, и она притворилась, что теряет равновесие, падая на его грудь. Мэйвен схватил ее за косу и запрокинул голову назад. Она зашипела и, не сводя глаз с его лица, вытащила спрятанный в рукаве кинжал. Он отбросил меч и, вцепившись пальцами в ее горло, приподнял. Тэмпест схватила его за запястье левой рукой и ахнула.

Еще немного.

– Моли о пощаде, – прошептал он, притягивая ее ближе.

В этом и заключалась его ошибка.

Она вонзила кинжал в пространство между его поясом и нагрудной пластиной.

Рот Мэйвена широко раскрылся, он захлебнулся в беззвучном крике, отпустив ее.

Тэмпест отшатнулась, кашляя. Принц уставился на лезвие, торчащее из живота. Рана была недостаточно глубокой, чтобы убить, но достаточно болезненной, чтобы он перестал сопротивляться.

Мэйвен вскинул голову, испепеляя ее взглядом.

– Ах ты шлюха!

Он сделал один неуверенный шаг в ее направлении, но их отвлекло движение слева. На опушке леса появился гигантский человек. Он приближался к ним торопливой походкой. Тэмпест с трудом сглотнула и подняла меч. Копалиец из дворца. Вблизи он оказался еще больше. Мужчина, должно быть, был почти восьми футов ростом.

– Не стой просто так! Разберись ней! – скомандовал Мэйвен.

Великан перевел взгляд с принца на нее. Она высоко вскинула подбородок, размышляя о том, как сразиться с гигантом. Если он двинется на нее, придется бежать. Другого выбора не оставалось.

– С этим я облегчу тебе задачу, – сказал гигант, указывая на Мэйвена.

Она моргнула. Такого она не ожидала.

– Я не могу этого допустить.

Копалиец усмехнулся, что напомнило звук двух трущихся друг о друга камней.

– Мне не нужно ваше разрешение, миледи. Он совершил преступления против моего народа, за которые должен ответить.

Мэйвен побледнел и сделал неуверенный шаг назад.

– Мы заключили сделку!

Великан поглядел на принца так, словно тот был муравьем под его сапогом.

– Которую мы разорвали в тот момент, когда узнали о твоем предательстве.

Тэмпест молча наблюдала, как великан шагнул вперед и схватил принца. Он потащил его за доспехи в сторону леса, а молодой человек визжал и барахтался.

Гигант остановился и оглянулся через плечо, посмотрев на Тэмпест:

– Мы не друзья Дестина. Если мы тебе понадобимся, то ответим на твой боевой клич.

Он развернулся и исчез в густом лесу. Крик Мэйвена затих вдали.

Ошеломленная Тэмпест молча смотрела им вслед.

Совпадение?

Бок пронзила боль, и она с шипением прижала ладонь к ране. Времени на размышления о будущем принца не было. Мэйвен пожнет то, что сам и посеял.

Разорвав рукав своей рубашки, она связала части вместе и обернула ткань вокруг талии, чтобы остановить кровотечение. Рана не казалась серьезной, но причиняла боль.

Тэмпест снова бросилась в сражение, прочесывая поле боя в поисках Пайра. Кицунэ точно устремился к Дестину. Оставалось надеяться, что он еще не убил короля. Дестин заслуживал смерти, но не на поле битвы. Такой чести он не заслужил. Король должен публично признаться в своих преступлениях, предстать перед людьми, которых предал.

Пробивая себе путь, она быстро добралась до Гончих и увидела, как Пайр склонился над Дестином, приставив кинжал к горлу мужчины.

– Прекрати! – закричала Тэмпест, прорываясь сквозь стену Гончих. – Пайр, остановись!

И Пайр, и его отец уставились на нее широко раскрытыми глазами.

– Ты жива, – сказал Дестин почти с удивлением. Он ухмыльнулся, отчего рана, которую она ему нанесла, сморщилась. – Ты всегда меня удивляешь.

К горлу подступила желчь, но она проигнорировала короля, сосредоточившись исключительно на лисе.

– С какой стати мне останавливаться? – процедил Пайр. – Он заслуживает смерти.

– Согласна, – мягко сказала Тэмпест. – Но он должен публично заплатить за свои преступления.

– Но ты… Тэмпест, уж ты меня понимаешь. Я должен это сделать.

Она покачала головой:

– То, что ты сказал мне недавно. Когда ты помог мне… – Тэмпест взглянула на короля Дестина, который наблюдал за ней с недоумением, медленно переходящим в осознание. – Ну, со всем, – продолжила она. – Ты сказал, чтобы я отпустила. Все. Иначе оно бы съело меня изнутри.

Сжав челюсти, он еще сильнее прижал кинжал к шее отца.

– Это другое.

– Нет, то же самое, – настаивала она, делая шаг вперед. Оставшиеся солдаты Дестина начинали сдаваться. – Он никогда не будет твоим отцом, но в нем твоя кровь. Если ты убьешь его, это будет преследовать тебя всю оставшуюся жизнь.

– Или я буду лучше спать.

– Его смерть касается не только тебя, – твердо заявила она. – Ты не единственный человек, которому он причинил вред. Жители Хеймсерии и Талаги заслуживают справедливости.

Его уши прижались к голове.

– А, понятно, – протянул Дестин, словно к его горлу не приставлен кинжал. Он ухмыльнулся. – Похоже, у тебя крайне специфичный вкус на мужчин, миледи. Я никогда не принимал тебя за грязное животное…

– Еще одно слово, и я перережу тебе горло, – сказал Пайр резким, как сталь, голосом. Он обернулся, чтобы посмотреть на Тэмпест. – Ты попросишь меня пощадить его? Даже после всего, что он сделал?

– Я не щажу его. Пусть его повесят. На публике, на всеобщее обозрение. Он заслуживает быть обесчещенным, как преступник, которым он и является. – Тэмпест встретилась взглядом с Дестином. – Он должен знать, каково это, когда тебя ведут на виселицу и люди кричат, требуя твоей крови.

Пайр внимательно посмотрел на нее, а затем впился взглядом в лицо своего отца. По выражению его лица она поняла, что он понимает ее правоту. Убивать Дестина сейчас не стоило по многим причинам.

– Он заплатит.

Ее слова, казалось, затронули в нем что-то, и Пайр убрал клинок. Резким движением он поднялся на ноги. Окружавшие их Гончие направили свои мечи на Дестина, чтобы помешать королю восстать.

Пайр уставился на своего родителя, а затем бросил апатичный взгляд в ее сторону.

– Ты победила, леди Гончая.

Его лишенные эмоций слова заставили ее похолодеть.

– Речь идет не о победе. Речь идет о справедливости.

– Справедливость? Что этот мир знает о справедливости?

– Достаточно, чтобы понять, что твой план – не простая защита, а убийство.

Кицунэ подошел к ней, но не встречался взглядом. Она потянулась к его руке, но он слегка отстранился. От обиды перехватило дыхание. Они видели, как Дестина рывком поставили на ноги.

Король улыбнулся ей, а затем Пайру.

– Думаешь, вернуть меня в Дотэ, чтобы я ответил за свои преступления, – хорошая идея, мальчик? На моей стороне больше людей, чем у тебя. Лорды Хеймсерии никогда этого не допустят, – рассмеялся он. – Неужели ты думаешь, что они позволят тебе отрезать их от источника власти? Богатства? Я…

Злорадство Дестина прервал прошедший между нагрудником и наплечником меч, поразивший его сердце. Тэмпест вздрогнула, посмотрев за плечо Дестина. Мадрид глядел на нее в ответ. В глазах его плескались ярость, обида и чувство вины. Он перевел взгляд на короля.

– За то, что ты отобрал мою семью, – пробормотал Мадрид, обращаясь к королю. Он вытащил меч, пнув мужчину ногой с презрением, отразившимся на лице. – За то, что прикасался к тому, что тебе не принадлежит.

Дестин ахнул и упал на спину, широко раскрыв глаза.

Мадрид бесстрастно уставился на короля.

– Надеюсь, ты будешь гореть в вечных муках.

Король сделал последний вдох и затих. Сердце Тэмпест бешено колотилось в груди, а нижняя губа задрожала. Мадрид поднял голову и посмотрел на нее. Столько эмоций отразилось на его лице. Мир отошел на второй план, и воздух казался неподвижным.

– Прости, – сказал он.

Хватило одного слова, чтобы ответить на вопрос, мучивший ее бо́льшую часть жизни.

Мадрид – ее отец.

Она даже не знала его имени.

– Как тебя зовут?

Он сглотнул.

– Гарен.

Тэмпа кивнула. Гарен Мадрид. Ее отец.

Он мягко улыбнулся ей, прежде чем снова превратиться в стоика Мадрида, который помогал ее воспитывать.

– Сегодня мы заканчиваем то, что начал Дестин. Завтра мы разберемся с последствиями. За Хеймсерию! – прокричал Мадрид.

– За Хеймсерию, – эхом отозвалась Тэмпест. Краем глаза она взглянула на Пайра, но тот, казалось, был далеко. У нее защемило сердце, и ей снова захотелось взять его за руку, но она сдержала порыв.

Он придет к ней, когда будет готов.

Глава тридцать седьмая
Тэмпест

Четыре месяца спустя

Столица грелась в теплых, весенних лучах солнца, совершенная в своей красоте. Четыре месяца с момента смерти короля Дестина от рук Мадрида пролетели, как в тумане.

Отец Тэмпест, Мадрид.

Между ними еще не произошел серьезных разговор о столь важном нюансе их отношений. Тема все еще была для них в новинку. Слишком больно такое обсуждать.

Королевства все еще скорбели.

Гончие скорбели.

Сердце сжалось от горя. В битве они потеряли Алекса и Левку. Алекс, конечно, принимал неправильные решения, но они не могли перечеркнуть то время, что он потратил на воспитание Тэмпест. Девушка скучала по нему. А что касается Левки… Она все еще не могла поверить, что его больше нет. Максим стал сам на себя не похож. Конечно, он все еще шутил, но теперь резче, и смех его звучал реже.

Сразу после смерти короля Дестина и успешного захвата Короны ни Тэмпест, ни Мадрид, ни Максим не знали о судьбе Алекса и Левки. Только несколько часов спустя Гончие собрались вместе, чтобы подсчитать количество погибших, отпраздновать успех и оплакать потери, и тогда Тэмпест и ее семья узнали об их отсутствии.

И тогда они могли чувствовать только утрату.

Несмотря на то что Тэмпест проводила все больше и больше времени со своим родным отцом, каждый их разговор был омрачен потерей, травмой и ложью. Они оба пытались смириться с потерей Алекса. Он научил Тэмпест читать и каждую ночь укладывал ее спать. Алекс и Мадрид росли и тренировались вместе.

– Ты со мной?

Она моргнула, глядя на Мадрида, и потерла потную шею.

– Почему Алекс был в той деревне в ту ночь, когда я ребенком убежала из дома? – спросила Тэмпест Мадрида.

Слова сами срывались с ее губ. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Они тренировались каждое утро. Рутина помогала ей сосредоточиться. Спустя несколько дней она поняла, что ее отцу регулярные тренировки тоже помогали. Оказалось, что они похожи друг на друга. Он держался особняком бо́льшую часть ее жизни и казался самым отстраненным из всех ее дядюшек.

По крайней мере, теперь она знала, что он вел себя так с одной целью: чтобы защитить ее.

Мадрид грустно улыбнулся.

– Я послал Гончих под предлогом, что им стоит разобраться с талаганскими повстанцами в том регионе. По правде говоря, я узнал о плане Дестина избавиться от тебя и твоей матери. Я не мог поехать сам, но хотел предотвратить весь этот ужас.

Они молча чистили свои мечи, пока Тэмпест переваривала информацию. Они в первый раз заговорили о дне смерти матери. Несколько недель после смерти короля по ночам, когда сна не было ни в одном глазу, Тэмпест говорила на эту тему с Максимом. После смерти Левки Максим не хотел оставаться один. Дима и Тэмпест переехали в его дом сразу же. Максим оставался теплым и приветливым, в отличие от Мадрида. Тэмпест задавалась вопросом, изменятся ли когда-нибудь их отношения.

Или, что более важно, хотела ли она изменений.

Однако, независимо от желаний, только Мадрид мог рассказать ей нечто важное. Тэмпест закусила губу и с трудом втянула носом колючий воздух, заставляя себя задать вопрос. Секреты слишком долго висели грузом между ними.

– Говори, дитя, – сказал он спустя несколько долгих мгновений молчания.

Не сводя глаз с меча, она рассматривала в нем искаженное отражение своего отца. Тэмпест взглянула на него краем глаза, заметив тревогу на лице мужчины. Ей пришло в голову, что, возможно, не только она чувствовала себя неуверенно и нервничала из-за новой динамики в отношениях. Она в последний раз вытерла клинок, прежде чем встретиться взглядом с Мадридом.

– Оборотень, – начала она, – тот, которого король Дестин послал позаботиться обо мне и моей матери. – Она не могла смириться со словом «убийство». – Он…

– Его больше нет. Он мертв. Дестин позаботился об этом. Негодяй ненавидел незавершенные дела.

Дыхание перехватило, и она с трудом сглотнула. Она не знала, почувствовала ли облегчение или разочарование.

– Почему ты не сказал мне раньше?

– Риск был слишком велик. Дестин не знал наверняка, кто из Гончих спрятал от него ребенка, но он хотел, чтобы мы заплатили. Он сделал из вас пример. Как только тебя поместили к Гончим, у тебя не было возможности сбежать. Я сделал все, что мог, чтобы ты находилась в безопасности, чтобы у тебя появились навыки самозащиты. – Он помолчал. – Я позаботился о том, чтобы ты познала любовь и обрела семью, хотя сам не мог стать ближе.

Она понимала, действительно понимала.

– Ты любил маму?

Он поморщился от старой раны.

– Любил ее больше всего на свете, а потом появилась ты, и я понял, что до этого ничего не знал о любви. Дети открывают нам настоящую, безусловную любовь. Я сожалею только о том, что не смог защитить вас обеих. Если бы я поступил по-другому…

– Не стоит. Мы не можем изменить прошлое, – перебила Тэмпест. Она протянула отцу руку – жест, который она никогда раньше себе не позволяла, и была удивлена, когда он взял ее ладонь в свою и сжал.

– Мудрые слова. Ты стала необыкновенной женщиной. Твоя мать гордилась бы тобой.

– Знаю.

Ответ не прозвучал высокомерно. Впервые в своей жизни Тэмпест принимала себя такой, какая она есть, и знала, что мать приняла бы ее любой. Несмотря на то что слышала ее голос и видела лицо только во сне, она верила, что мама гордилась бы такой дочерью.

Между ними на минуту повисла неловкость. Две. Три. Но Тэмпест было все равно. В конце концов она и Мадрид привыкнут к этим новым отношениям. Она никуда не спешила и не хотела давить на него.

– Леди Тэмпест.

Они обернулись, чтобы посмотреть, кто к ней обратился. Служанка из дворца, одетая в белое платье длиной до щиколоток.

Женщина вежливо склонила голову.

– Ее светлость просит у вас аудиенции.

– Я уже закончила, – ответила Тэмпест, после чего убрала меч в ножны и провела рукой по волосам. Они были мокрыми от пота и спутанными от борьбы, но она знала, что Ансетт все равно.

«Королеве Ансетт, – подумала Тэмпест, – потребуется время, чтобы к этому привыкнуть».

– Показывай дорогу.

Улыбнувшись Мадриду на прощание, девушка последовала за служанкой по извилистым улочкам к дворцу. Возле казарм Гончих показались лица, приветствующие ее из-за витрин и дверей магазинов. Они казались довольными и радостными по сравнению с прошлым. Король Дестин никогда не был другом низших классов, даже в стенах столицы.

Однако, добравшись до самой богатой части города, Тэмпест стала получать иные взгляды. Многие лорды и леди поддерживали своего короля до конца, и почему нет? Он был добр к ним. Испортил их. Брал у них взятки и решал их проблемы. Многие представители аристократии верили в справедливость войны с талаганцами, а тут еще история с причастностью Дестина и наркотика из Мимикии. В Хеймсерии все еще относились с некоторым скептицизмом к этой истории. Власть Дестина над некоторыми частями королевства стало трудно разрушить.

Она надменно изогнула бровь, глядя на высокородного мужчину, и он опустил взгляд.

Сколько из них все еще распространяли наркотик? Угрозу до сих пор не устранили. По крайней мере, Гончие сократили количество наркотиков, перевозимых в столицу. Шут, вероятно, остался недоволен. Лицо Тэмпест ничего не выражало, когда они со слугой наконец добрались до дворца.

Пайр.

Она попыталась выкинуть его из своих мыслей, но тщетно.

Казалось, он там поселился. Они не виделись четыре месяца. Он поддерживал связь с Мадридом и посылал своих людей на помощь для отлавливания распространителей наркотиков, но они с таким же успехом могли искать иголку в стоге сена. Он делал все что мог, но для этого потребуется время, даже годы.

Сердце сдавило спазмом. Она полагала, что он одумается, но нет. Пайр избегал ее, вернулся к своей прежней жизни.

Без нее.

Ее это ранило.

– Леди Тэмпест здесь, ваша светлость, – объявила служанка, выдернув Тэмпест из собственных мыслей и вернув в настоящее.

– Впусти ее, – раздался в ответ мягкий, но уверенный голос Ансетт.

Тэмпест толкнула дверь в личный кабинет и села за письменный стол напротив юной королевы. Несмотря на абсолютную власть, Ансетт настояла на несоблюдении формальностей между ними. Странно осознавать, что именно она должна была сидеть за этим столом всего пять месяцев назад. Заморозь меня зима, как хорошо, что на этом месте сидит Ансетт. Из этой девочки королева гораздо лучше, чем получилась бы из нее. К тому же Тэмпест хотела сражаться на мечах, а не на словах.

Губы королевы скривились над чашкой чая, когда она наконец с ног до головы оглядела Тэмпест.

– Вижу, ты усердно тренируешься. Только этим и занимается в свободное время советница королевы? Тренируется?

– До тех пор пока мои знания не потребуется где-нибудь еще, – ответила она. Ансетт протянула чашку, и Тэмпа приняла. – Я ненавижу сидеть на одном месте.

– Я заметила. – Девушка поставила чашку на стол. – Думаю, тебе будет приятно услышать то, что я сейчас расскажу.

– Не тяни, – пробормотала Тэмпест, добавляя ложку сахара в чай. – Я ненавижу сюрпризы.

– Ты не хуже меня знаешь, что наркотики в нашей стране в свободном доступе. Несмотря на удивительные свойства Мимикии, она также чрезвычайно опасна. Нам нужно регулировать ее поставки, но это всего лишь одна из наших главных забот. Северные лорды недовольны мной, и по всему королевству идут ожесточенные бои. Чертов хаос.

– Чего ты хочешь от меня? – спросила Тэмпест, заинтересовавшись новой миссией.

– Я хочу, чтобы ты выяснила, кто все еще занимается изготовлением и распространением, – ответила Ансетт. – Подозреваю, что преступники были близки с моим отцом. Я хочу знать, что замышляют мои враги. Если мы лишим их дохода, мы лишим их власти.

– На этом все? – Тэмпест отхлебнула горячего чая, наслаждаясь тем, как он согревает горло. – Посылать Гончих небезопасно, но, уверена, об этом тебе уже сказал Мадрид.

Ансетт кивнула.

– Да, именно поэтому я и обращаюсь к тебе. Гончие останутся здесь, но ты встанешь во главе миссии.

– Большая задача для одного человека, – медленно произнесла она, ставя свою чашку на стол.

Королева кивнула.

– Вот именно. Я знаю, что работа слишком велика для одного человека, поэтому готова, эм… щедро заплатить любому, кого ты сочтешь нужным для достижения наших целей. Казна моего отца переполнена благодаря торговле наркотиками. Я слышала, что некий лис недавно потерял часть своего дохода, так что, возможно…

Тэмпест недоверчиво рассмеялась.

– Ты серьезно советуешь мне нанять Шута на официальные деньги Короны?

– О нет, меня за таким занятием застать никак нельзя. Но если бы я разрешила своей советнице делать все, что она сочтет необходимым для выполнения работы… что ж, это совсем другое дело.

– Значит, хочешь усидеть на двух стульях, – пробормотала она.

Ансетт вскинула бровь.

– Я также ищу опытного шпиона и думаю, что Пайр идеально подойдет для этой работы. Буду признательна, если ты передашь мое расширенное предложение.

Тэмпест выпрямилась, сидя в кресле.

– Думаю, тебе самой стоит поговорить с ним.

– Сомневаюсь.

– В таком случае ты ошибаешься. За последний месяц мы не обмолвились ни словом друг с другом.

– Мужчины глупы.

Она фыркнула.

– Тут ты права.

– Ты знала, что Брайн в городе?

Она пристально посмотрела на Ансетт.

– С каких это пор?

– С того дня, как умер мой отец. – Голос девушки дрогнул. – Как думаешь, за кем он присматривает? Уж точно не за мной.

Желудок скрутило от нервов и удивления.

– Почему он не пришел повидаться со мной?

– Этого я сказать не могу. Уверена, что как только ты покинешь город, он даст о себе знать.

Ансетт встала и обошла стол. Она подняла Тэмпест с места и крепко обняла ее.

– Пожелай Пайру всего наилучшего, хорошо? – прошептала она. – И если он найдет способ связаться с тобой более официально, тогда…

– Довольно об этом, – хрипло сказала Тэмпест. Она чмокнула девочку в щеку и направилась к двери. – Скоро увидимся.

– Нет, если Шуту есть что сказать, – крикнула девушка.

Она покачала головой. Фантазия – это одно. В реальности все иначе. Она свяжется с Пайром ради королевы и народа, но что касается их отношений…

Что ж, Пайру придется объясняться.