Текст книги "Зима в Эдеме"

Глава 28

Этот остров в дельте реки имел ровную поверхность, в некоторых местах заболоченную. Но на южном берегу этого острова росли кипарисовые деревья, ветви которых с широкими листьями широко раскинулись и создавали заманчивое и уютное укрытие от палящего солнца. Почти все Дочери расположились здесь, наслаждаясь изучением слов Угуненапсы. Внимательные ученицы, сидящие неподвижно полукругом и пытающиеся сконцентрироваться, следовали каждому жесту и звуку Энге. Когда она закончила свое объяснение, царило молчание, потому что каждая из них углубилась в себя, чтобы увидеть, стали ли слова Угуненапсы ее собственными.

– Вопросы? – спросила Энге.

Прошло несколько долгих мгновений. Наконец одна из учениц, молодая, тонкая йилана, недавно обращенная в их веру, сделала движение внимания. Энге знаками выразила разрешение говорить. Ученица подыскивала подходящие слова, потом заговорила:

– До того, как Угуненапса записала свои мысли, сделала свои важные открытия, были ли другие, которые, возможно… – на этом она запнулась, и Энге пришла ей на помощь.

– Ты хочешь спросить, была ли Угуненапса, наша учительница, первой во всем, или она узнала это от других учителей, которые были до нее? – Ученица с благодарностью выразила согласие. – Если ты лучше поймешь труды Угуненапсы, то ты найдешь ее рассуждения по этому вопросу. Она искала поддержку у всех мыслителей йилан, которых интересовали вопросы жизни и смерти, но она не нашла никого, кто мог бы помочь ей, никакого решения этой проблемы. Когда она искала объяснение этому, потому что она была скромной и никогда не подумала бы, что она одна была наделена знаниями, она пришла к единственному заключению. Что живет и что умирает? – спрашивала она себя. Йиланы могут умирать, но город йилан существует вечно. Однако, как раз в это самое время, город умер. Это первое, что было записано, потому что она искала и искала и не нашла другого упоминания об этом. Однако город умер от холода. Потом она подошла к этому вопросу с другой стороны. Если город может жить и не умирать – почему не могут не умирать йиланы? Город умер, так же как умирают и йиланы. Она была скромной и не верила, что город умер как раз для того, чтобы привести ее к открытиям. Но, благодаря смерти, она открыла жизнь…

– Внимание, важная информация!

Послышалось бормотание. Все своими движениями выразили ужас, когда перед Энге встала Амбаласи, прервав ее речь. Только на Энге эта бесцеремонность поведения никак не подействовала.

– Чем мы можем быть полезны Амбаласи, той, которая спасла нас? – Энге говорила, напоминая им всем, что ученая заслуживает их всеобщее уважение.

– Я терпеливо ждала, когда ты закончишь говорить, но наконец поняла, что это надолго. Поэтому я прервала тебя. Есть работа, которую надо сделать до наступления темноты. Мне нужны в помощь сильные руки.

– Просьба о помощи – готовы помочь. – Энге посмотрела на своих слушательниц. – Кто хочет помочь Амбаласи?

Если Энге и стремилась помочь, то ее желание не было разделено Дочерьми. Они явно были недовольны, что им помешали, и у них не было желания заниматься тяжелым трудом вместо трудной философии. Ни одна из них не сдвинулась с места. Энге была смущена, но не разгневана их отказом.

– Я, очевидно, плохой учитель, – сказала она. – Угуненапса учила нас, что жизнь – одна для всех; значит, все йиланы равны, и просьба, о помощи должна расцениваться, как просьба о жизни. – Ода повернулась к Амбаласи и выразила покорность. – Я поспешу на помощь к тебе.

Ее ученицы сразу же забыли про обиду и бросились вперед, чтобы продемонстрировать свое понимание и сострадание.

– Если бы не Энге, то вы ничем не отличались бы от глупых фарги, – сказала Амбаласи недовольно. – Мне нужно пятерых из вас, чтобы донести семена и посадить. – Она критически окинула их взглядом с головы до ног – многие из них были слишком худыми. Она выбрала самых сильных и отослала вместе со своей помощницей за грузом.

– Прости их, – сказала Энге. – В поисках знаний они забыли про ежедневный труд.

– Пустая трата времени. Пойдем со мной: мне надо кое-что обсудить с тобой.

– С удовольствием повинуюсь твоим желаниям.

– Ты в самом деле очень искренняя. Но ты одинока, Энге, одинока. Я никогда не пыталась работать с существами, которые не хотят выполнять приказаний, как твои Дочери Усталости.

Энге выразила понимание и извинения.

– Этому есть причина, так же как и всему есть причина. Удовольствие общения и совместного открытия без гонения за убеждения – это сильная смесь. Очень трудно спуститься с высот научных размышлений и погрузиться в глубины ручного труда.

– Возможно, но это необходимо. Чтобы есть, мы должны трудиться. Я хочу, чтобы ты это объяснила всем очень убедительно. Разве Угуненапса ничего об этом не говорила?

– Никогда!

– Для всех нас было бы лучше, если бы она упомянула об этом. Теперь подойди поближе к берегу и посмотри туда. Ты когда-нибудь видела там полуостров?

– Кажется, нет, – сказала Энге, всматриваясь туда, куда стремительно неслась река. Этот остров был низким и ровным, как и все острова в устье. Амбаласи делала жесты неудовольствия, потом указала на урукето:

– С верхушки плавника можно увидеть лучше. Так как на этом диком берегу не было пристани, урукето заставляли двигаться сквозь грязь канала, подкармливая его свежей рыбой. Теперь, когда он был сыт, он погрузил свою голову в расчищенное им от грязи пространство. Йиланы осторожно ступили на его скользкую от грязи спину и затем забрались на передний плавник. Круглый, навыкате, глаз урукето медленно вращался, когда они плыли, но это была единственная ответная реакция этого существа. Они скрюченными большими пальцами держались за грубую кожу урукето и поднимались к самой вершине плавника. Энге старалась двигаться медленнее, чтобы старая ученая не отставала от нее.

– Временами… я же сама жалею, что решилась уйти из Йебейска, – сказала Амбаласи, тяжело дыша. – Но никакое жертвоприношение не сравнится с любым достижением в науке. Мы с тобой знаем, но этого не понимают твои последователи.

Энге не ответила, даже не подала знака согласия, несмотря на уважаемый возраст Амбаласи и ее интеллект – и зная из опыта, что если что-то было достигнуто, лучше было бы с ней согласиться.

Амбаласи сделала глубокий вдох, посмотрела по сторонам и выразила недовольство; снова глубоко вздохнула, чтобы легче было говорить.

– Посмотри туда – ты можешь сделать это прямо отсюда – на этот остров, на это зеленое пятнышко.

С этой высоты узкая полоска земли, которая была их городом, просматривалась очень хорошо. Вся растительность была желтой и увядшей, за исключением зеленой линии вдали.

– Стена колючего кустарника, – сказала довольная Амбаласи – это был первый знак удовольствия, который она подала в этот день. – Грибковая инфекция уничтожила весь остальной растительный мир – не стоит и говорить о том, что колючки действуют на иммунитет; и животные сбежали или умерли из-за недостатка питания. Это как раз подходящее время для нашей экологии, чтобы восстановить природную.

– Ты посадишь семя города, и он вырастет высоким и сильным. – Энге выразила огромное удовольствие, которое тотчас же пропало, когда у Амбаласи начался приступ гнева.

– Конец интеллекта, конец разума. Я сделала несколько тщетных попыток, чтобы изучить твою абсурдную философию. Неужели тебя надо сильно упрашивать, чтобы ты уделила внимание и поняла наиболее основные факты биологических наук? Почему мы живем в таком дискомфорте на этом болотистом острове? Мы делаем это, потому что со всех сторон окружены водой – как и все острова. Быстрое течение защищает нас, чтобы не быть поглощенными плотоядными животными материка. Это также означает, что мы спим под грубым укрытием, едим безвкусную рыбу, которую лениво вылавливают твои Сестры. Мы делаем это, пока ждем, когда вырастет стена колючего кустарника и защитит наш город. И пока мы это делаем, мы восхищаемся и откармливаем молодых хесотсанов, чтобы они быстрее взрослели и снабжали нас оружием, чтобы мы могли себя защитить. Мы делаем это, пока ждем, когда в прудах вырастут лодки, чтобы мы могли использовать их вместо урукето, который совсем не подходит для работы внутри острова. То, чего мы не делаем, – это выращивание ценного семени города!

– Почему же нет?

– Почему нет? Почему нет? – грудная клетка Амбаласи покраснела, так же как и ее ладони вытянутых перед собой рук. – Если мы будем выращивать семя сейчас, то его съедят черви, проглотят жуки, разрушит грибок или его раздавят своими тяжелыми ступнями твои неуклюжие Дочери!

– Теперь я понимаю, – спокойно сказала Энге. – Прими мои извинения за невежество.

Амбаласи посмотрела через реку, что-то недовольно бормоча себе под нос и изгибая суставы. После этого она вновь продолжила свою лекцию:

– Я думаю, что колючая стена уже достаточно высока, чтобы защитить нас. Мне нужна огромная сила, по крайней мере, половина из вас, чтобы утром вместе со мной перебраться на другую сторону. Если мы будем хорошо защищены, мы приступим к самой необходимой работе по расчистке земли, разбрасывая везде хорошо откормленных личинок, чтобы очистить почву. Затем для фиксации добавим немного азотных бактерий, вслед за которыми высадим быстрорастущие кустарники для удобрения почвы. Затем, если все пойдет хорошо, а я еще раз повторяю, что время сейчас подходящее, затем мы посадим семя города. Теперь понятно, что я имею в виду?

– Так восхитительно, – сказала Энге. – И я благодарю тебя за подробные объяснения. Я жду твоих приказаний.

– Я хочу, чтобы и другие выполняли их. Это еще одна проблема. Надо, чтобы кто-то возглавил, чтобы кто-то говорил этим тупым существам, что делать.

– Да, это в самом деле проблема, – с готовностью согласилась Энге. – Это и есть то, что привело нас сюда. Мои Сестры, которые готовы умереть за свои убеждения, поступают так, потому что первое, что приходит им на ум, то, что эйстаа не в состоянии уничтожить их, потому они наслаждаются этой свободой, вновь приобретенной. Они будут вместе работать, им не надо будет приказывать.

– Если ими не руководить – как же можно заставить их работать?

– Очень серьезный вопрос – и вопрос, над которым мне надо основательно подумать.

– Лучше бы ты подумала более основательно и побыстрее, – сказала Амбаласи раздражительно. – Иначе мы все помрем, пока ты найдешь решение. Все создания, которые живут в обществе, имеют вождя, который принимает решения. Посмотри туда. – Она указала на стаю ярких мелких рыбешек в воде. Что-то их встревожило, и они тут же повернули и поплыли в другом направлении.

– Одна из них плывет всегда впереди, – сказала Амбаласи. – Когда пчелы создают рой, они выбирают новую королеву. Муравьи тоже имеют королеву, которая дает следующее потомство. Твои Сестры как муравьи. Их надо вести.

– Я понимаю эту проблему.

– Нет. Если бы ты понимала это, ты бы придавала ей первостепенное значение и в первую очередь обращала бы на нее внимание. Твои игровые группы и дискуссии прекратились бы, и ты целиком посвятила бы себя этой проблеме, единственной проблеме, пока не было бы получено решения. Обязательно должно быть руководство, власть, сотрудничество.

– Ты только что изобразила эйстаа с ее командным методом власти, – спокойно сказала Энге. – Это то, от чего мы отреклись.

– Тогда придумай что-нибудь вместо этого до того, как мы умрем от голода или нас съедят ночью звери. – Она повернулась к Элем, которая тоже поднялась к ним на плавник. – Говори.

– Приношу свои извинения за прерывание беседы: дело огромной важности. Урукето очень долго пребывал на берегу. Мы должны выйти в море, за устье реки.

– Невозможно! – Амбаласи сделала знак, чтобы она удалилась, но Элем это проигнорировала.

– Я прошу разрешения уточнить причины. Командир урукето объясняла мне очень давно, когда я еще была простым членом экипажа. И теперь, когда я осмотрела урукето, то все вспомнила. И энтеесант, который плещется в море и издает пронзительные крики. Пора выходить в море, потому что животное надо кормить.

– Завтра. После того, как мы переберемся на другой берег, где будет город.

– Нет, слишком поздно. Мы теперь плаваем по течению. Один или два дня мы должны быть в море. Это очень важно.

Энге вся напряглась и ждала, когда Амбаласи повернется и искалечит выскочку, которая пошла против ее воли. Но она забыла, что Амбаласи всегда была прежде всего ученой.

– Ты права, конечно. Перед тем, когда вы вернетесь, это животное должно быть хорошо накормлено. Ему это необходимо. И в будущем предупреждай меня перед тем, как совершить эту прогулку, чтобы накормить его.

– Если ты приказываешь, я обязана подчиняться.

– Наша экспедиция подождет. Возможно, эта отсрочка случайна. Я даю тебе два дня, чтобы решить проблемы. Пойдемте на берег.

– Я не знаю, как ответить. Это трудная задача, потому что противоречит нашим убеждениям.

Амбаласи остановилась, когда они очутились на земле, и присела на свой хвост, внезапно почувствовав сильную усталость. Сегодня у нее была чересчур большая физическая нагрузка; к этому она не привыкла. Энге терпеливо ждала, пока ученая, погрузившись в свои мысли, смотрела на реку и плывущего по ней урукето. Он очень долго плескался и бился перед тем, как отплыть от берега, потом развернулся и поплыл за взволнованным энтеесантом вниз по реке, к морю. Амбаласи какое-то время сидела с закрытыми глазами, потом открыла их и один глаз повернула в сторону Энге, которая стояла в неподвижном ожидании.

– Есть желание сделать предложение.

– Мое почтение великой мудрости: я вся – внимание.

– Подойди к решению этой проблемы с другой стороны, если мне можно процитировать Угуненапсу. Дай решениям прийти снизу, а не сверху. Вы – Дочери Жизни, потому основные жизненные нужды должны быть основными вашими принципами. Мы начнем с одного из них. Еда. Ты улавливаешь ход моих мыслей?

Энге выразила уважение и понимание:

– Я восхищаюсь ходом твоих мыслей.

– Итак, тяжесть всей ответственности ложится на мои сильные плечи. Повторяю аргумент: еда. Ты должна убедить их, что для жизни им нужна еда. Спроси их, собираются ли они добывать ее коллективно или индивидуально.

– Великолепно! – Энге выразила согласие и энтузиазм. – Разреши мне продолжить твою мысль. Когда мы были в море, то все вместе вылавливали стаи рыб, поэтому точно так же мы будем делать в эфенбуру Сестер. Мы все будем ловить рыбу.

– Нет, ты не поняла суть! Вы уже не в океане, а вы йиланы, у которых есть потребность работать вместе для вашего общего блага. Некоторые из вас должны ловить рыбу для остальных, а один из группы рыболовов должен указывать другим, как ловить.

– Я понимаю и очень ценю суть твоих рассуждений. Но это решение будет трудным, очень трудным.

Амбаласи была вполне согласна с этим.

– Вот главное в рассказе о выживании: ничто не бывает легким. У нас так долго были эти города, что мы забыли, что однажды оказались на равных с другими формами жизни. Но мы подчиняем их своей воле. А теперь неплохо было бы найти способ подчинить твоих Сестер, пока они преждевременно не перемрут.

Дочерям потребовался почти весь день, чтобы достигнуть согласия. Амбаласи была занята разведением животных, время от времени бросая гневные взгляды в сторону говорящей толпы. Когда почти уже вечером Энге подошла к ней, она взглянула на нее с выражением ожидания и нетерпения.

– Ну что, будет ли у нас наконец рыба?

– Достигнуто решение, которое полностью отвечает учению Угуненапсы. Равенство во всем, равенство усилий. Сразу же десятеро из нас будут ловить рыбу, потому что десять – это завершенное число, представляющее пальцы двух рук, которые будут выполнять работу. Первые десять будут возглавлять другие десятки и будут издавать приказы в первый день. На второй день будет командовать вторая десятка, и так далее, до тех пор, пока все десять групп не выполнят эту работу, а потом все начнется сначала. Разве это не удачное и не удовлетворительное решение?

Амбаласи выразила отвращение и ужас.

– Абсолютная чушь! Самая что ни есть глупость, которую я когда-либо слышала. Что плохого в том, если выбрать одну ответственную за рыбную ловлю, которая издавала бы приказы? Я считаю, что это безумство; это противоречит учению Угуненапсы. А!.. послушайте, как вы решили. Когда начнется рыбная ловля?

– Прямо сейчас. Я в первой десятке. Мы с удовольствием идем добывать пищу для всех нас.

Амбаласи окинула взглядом прямую, гордую осанку Энге. В это было трудно поверить, но это было понятно, это можно было проанализировать. Если ты однажды посвятила себя какой-то вере, то должна следовать ей до конца – или отказаться от веры. Она уже начинала жалеть о том, что забралась в дебри этой непонятной философии. Она осторожно стряхнула грязь с корней рассады, которую она пересаживала. Насколько по сравнению с философией была проста биология. Но она не имела права отступать. Их возмутительная философия давала хорошие биологические результаты. Она готова была пробовать раскрывать причины этого. Трудно быть первой в науке, первой по интеллекту, первой по разуму. Амбаласи счастливо вздохнула; это было бремя, которое она должна нести.

Глава 29

– Внимание и безотлагательность, внимание и безотлагательность!

Йиланка бессвязно повторяла эти слова, как обычная фарги. Амбаласи оторвалась от работы, чтобы дать волю своему язвительному языку. Но тут она увидела выпачканное грязью существо, которое дрожало от волнения и страха, и ее настроение и желание тут же изменились.

– Одна из нас поранилась во время ловли рыбы. Укус, много крови.

– Подожди. Отведи меня к ней, – у Амбаласи были необходимые медицинские средства на всякий случай. Она нашла их и дала йиланке. – Держи это и пошли.

Они протолкались сквозь толпу обеспокоенных Дочерей, чтобы найти Энге, которая стояла на коленях, поддерживая голову истекающей кровью йиланки.

– Быстро, – умоляла она. – Это Эфен, которая для меня ближе всех. Я закрыла рану, чтобы остановить кровотечение.

Амбаласи посмотрела на скомканные, пропитанные кровью листья, которые Энге прижимала к ране.

– Ты правильно поступила, – сказала она. – Держи это, пока я все подготовлю.

В корзине, свернувшись кольцом, лежала змея. Амбаласи взяла ее сзади за голову и так сжала ее, что рот змеи открылся и показался ее единственный длинный зуб. Свободной рукой она достала что-то наподобие влажной салфетки и протерла ею кожу Эфен. Это не только очистило кожу от грязи, но и продезинфицировало ее. Потом надавила на кожу и отыскала артерию, пульсирующую там; осторожными движениями она вонзила в нее острый зуб змеи. Видоизмененный яд проник в кровь Эфен: на короткое время она потеряла сознание. Только после этого Амбаласи открыла рану.

– Чистый укус. Задето много мышечных волокон, но рана не глубокая. Я прочистила рану. – Острым ножом она убрала кусочки поврежденного мяса. Когда рана снова начала кровоточить, она достала еще одну салфетку, большего размера, и приложила ее к поврежденному месту. Кровотечение прекратилось. – Теперь ей надо отдохнуть. С ней все будет хорошо.

– Как всегда, благодарность Амбаласи, – сказала Энге, медленно поднимаясь.

– Помойся, ты вся в грязи и крови. Что за чудовище ее укусило?

– Вот это, – Энге указала в сторону берега реки. – Оно запуталось в нашей сети.

Амбаласи посмотрела в ту сторону – и впервые за всю свою сознательную жизнь была настолько потрясена, что потеряла дар речи.

Оно было еще живо, извиваясь на земле и ломая деревца и кустарники. Огромное, длинное серое тело, распростертое на земле, такое же толстое, как тело фарги, в длину равнялось 2-3 йиланам, не считая того, что большая его часть находилась в воде. Его пасть была широко раскрыта, взгляд крошечных и безжизненных глаз застыл.

– Мы нашли его, – сказала наконец Амбаласи с некоторым удовлетворением. – Вы видели молодых угрей в океане. Это взрослый.

– Угорь? – знаками спросила Энге со страхом и пониманием. – Этот новый мир Амбаласокей полон чудес и неожиданностей.

– Это должно быть определено самой природой, – сказала Амбаласи, погружаясь снова в свое нормальное поучающее «я» теперь, когда потрясение прошло. – Я не уверена, что вы способны понять теорию тектонических пластов и передвижение материков, поэтому я не буду этим отягощать ваш разум. Но вы можете оценить результаты. Эта земля и далекий Энтобан были когда-то одним континентом. Это было сразу после того, как треснуло яйцо времени. С тех пор медленная дифференция и процесс естественной селекции вызвали значительные изменения, оказали сильное влияние на развитие видов. Я уверена, что мы обнаружим и другие виды, хотя это произойдет не настолько драматично, как в этот раз.

Но через несколько дней Амбаласи пришлось вспомнить об этих словах с некоторой досадой. Это была самая непростительная ошибка, которую она когда-либо допускала.

Рана Эфен быстро зажила. Положительной стороной этого случая была находка огромного угря. Он был гигантским – и очень вкусным, и все досыта им наелись.

Порванные сети были восстановлены, начали соблюдать меры предосторожности, и источник питания был им гарантирован. Мясо, смягченное энзимами, было для них самой лучшей пищей со времени их тюремного заключения.

Когда вернулся накормленный урукето, они отправились на другую сторону реки, где должен быть выращен их новый город. Дочерям очень хотелось увидеть это место огромной важности, и не было недостатка в добровольцах для этой экспедиции.

– Лучше бы они с таким рвением выполняли свою работу, – ворчала Амбаласи, выбирая самых сильных, остальных отстраняя прочь. Как только они оказались на борту, несмотря на их протесты, она приказала всем оставаться внизу, а сама с Энге и Элем забралась на верх плавника.

– Имейте в виду, – строго сказала Амбаласи, – что ваши Сестры добровольно соглашаются на все, кроме настоящей работы. Может быть, тебе следует придумать какую-то систему вознаграждения за труд, если ты не можешь приказывать им трудиться. Придумай быстро, или мы будем голодать. Я полагаю, что ты уже заметила, что добровольная организация ловли рыбы не получилась? Они не очень усердно работают. Они уже сами просят реорганизации системы.

– Я знаю. И это меня очень огорчает. Это привлекает все мое внимание.

Урукето вздрогнул под ними, потому что в это время мимо проплыло огромное дерево и урукето резко свернул в сторону. Эти гигантские деревья, которые росли по берегам реки, во время подъема воды уносятся водой в реку из-за размывания почвы. Птицы все еще щебетали в их зеленой листве. Управляемый Элем урукето еще раз повернул и причалил к узкой полоске земли, где должен был вырасти их город.

Амбаласи первая вышла на берег. Земля была покрыта желтым засохшим кустарником. Везде валялись сухие голые ветви мертвых деревьев. Амбаласи сделала быстрый знак удовлетворения.

– Жуки займутся стволами и пнями. Пусть твои Дочери подберут ветви и выкорчуют маленькие деревья, а потом побросают их в реку. После мы осмотрим барьер колючего кустарника.

Амбаласи повела всех за собой; из-за жары она шла медленно. Пока они шли до зеленой стены, им пришлось остановиться под голым деревом, которое давало скудную тень, чтобы немного остыть перед тем, как идти дальше.

– Жарко, – с трудом проговорила Энге.

– Потому что мы находимся на самом экваторе – термин, с которым вы еще не знакомы.

– Место на поверхности сферы, равноотстоящее от полюсов, которые отмечают ось вращения. – Энге смотрела на барьер и поэтому не обратила внимания на жест раздражения Амбаласи. – Пытаясь постигнуть учение Угуненапсы, я сделала открытие, что ее философия в некоторой степени основана на изучении ею естественных наук.

– Давайте пойдем дальше. Мы должны быть абсолютно уверены, что в барьере нет щелей. Пошли.

Когда йиланы подошли к берегу реки, Амбаласи указала на полосу земли между кустарником и водой.

– Здесь я посею семена густого кустарника, корни которого будут уходить в воду. Дайте мне их.

Престарелая ученая, балансируя на одной ноге, другой ногой проделала желобы в грязи, потом наклонилась вперед, чтобы посадить семена.

Энге смотрела на реку, на то место внизу на берегу, где она сливалась с огромным водным пространством. Она заметила, что в том месте что-то передвигалось и направлялось прямо в реку: по-видимому, какая-то очень большая рыба. Она с интересом наблюдала, как следом за первой проследовала другая, на мгновение появившись из воды.

– Еще семян, – сказала Амбаласи. – Внезапный приступ глухоты? – добавила она с раздражением, когда повернулась и увидела, что Энге неподвижно стоит и смотрит на реку. – В чем дело? – спросила она снова, не дождавшись ответа.

– Там что-то в воде. Я видела это, но оно уже ушло, – сказала Энге с такой досадой, что Амбаласи тут же повернулась в ту сторону, посмотрела, но ничего не увидела.

– Что это было?

Энге повернулась спиной к ученой, ее движения выражали огромную важность. Перед тем, как заговорить, она некоторое время молча размышляла.

– Сейчас я глубоко задумалась и вспомнила всех живых существ, которых знаю и которые имеют сходство с этим. Но нет ни одного, на которое оно было бы похоже. Первое я не успела хорошо рассмотреть; оно могло быть чем угодно. Второе существо подняло голову над водой. Я видела это. Я не ошиблась. Оно было там.

– Хочу, чтобы ты объяснила, – сказала Амбаласи, нарушив молчание. Энге посмотрела ей в лицо – она все еще молчала и сохраняла неподвижность. Она долго смотрела в глаза Амбаласи, потом заговорила:

– Я сознаю важность того, о чем собираюсь говорить. Здесь нет никакой ошибки. Там, в воде я видела молодого элининиила.

– Невероятно! Мы первые из йилан, кто попал в это место, поэтому здесь нет самцов, нет яиц, которые надо высиживать, нет молодых, которые уходят в море, нет элининиилов, которые должны вырасти в фарги. Это невозможно. Хотя…

Теперь наступила очередь Амбаласи молчать и стоять неподвижно; только судорожно двигались ее мускулы, как будто мысли, овладевшие ею, бросали на них тень. Прошло много времени, прежде чем она заговорила:

– Это невозможно. Потому что мы, йиланы, находимся на верхушке экологической пирамиды, и мы невольно приходим к заключению, что мы там одни – нечто особое и единственное в своем роде. Ты знаешь, о чем я говорю?

– Нет. Никакого представления.

– Понятно. Я объясню. Далекий Энтобан – наш. Наши города тянутся по всей территории между океанами. Но теперь мы попали в новый мир, где развились другие формы жизни. Нет причины заявлять, что наши виды уникальны в Энтобане. Точно так же может быть и здесь.

– Тогда, значит, я видела элининиила?

– Вполне возможно. Это допустимое предположение. Теперь нам надо понаблюдать, была ли ты права. Если ты видела его, тогда я признаю, что это самое важное событие с тех пор, как треснуло яйцо времени. Пошли!

Амбаласи зашлепала вниз по берегу и зашла прямо в реку. Энге быстро последовала за ней, со страхом осознавая возможную опасность, которая таилась в грязной воде. Течение здесь было медленным, и Амбаласи быстро добралась до канала и пошла вверх по нему. Вода в этом месте была ей по пояс, поэтому она решила, что лучше идти, чем плыть.

Энге спешила за ней. Низкие ветви свешивались над водой, воздух здесь был душным и влажным, с огромным количеством кровососущих насекомых. Проточная вода показалась им довольно прохладной, но там, где канал достигал большой ширины, они погрузились в воду с головой, чтобы избавиться от насекомых. Наконец они выбрались на покрытый травой берег.

– Совершенно очевидно, что сейчас мы находимся на другом острове, который отделен от нашего этим каналом. Теплая вода постоянной температуры; однако здесь мелко, поэтому животные больших размеров не могут сюда заходить. Если бы здесь были йиланы – это было бы самое подходящее место для высиживания яиц. Место, защищенное водой от крупных животных, изобилие рыбы, чтобы молодняк мог питаться. И удобный вход в реку и в море, когда он подрастет и станет элининиилами.

– Здесь где-то должна быть тропа, – сказала Энге, указывая на землю.

– Это может быть тропа, проделанная животными. Пошли.

Энге шла первой, начиная уже сожалеть об их рискованном поступке. Они были безоружны, а в джунглях могло прятаться опасное животное.

Идти по тропе было легко. Она огибала огромное дерево, которое длинными корнями уходило в реку, потом поднималась на берег к песчаному пляжу, который граничил с нежной травой. Внезапно они подумали об одном и том же: очень подходящее место для пляжа рождений. Что-то плеснуло в воде, но, когда они посмотрели туда, там уже ничего не было, остались лишь круги на гладкой поверхности воды.

– Я чувствую, что за нами наблюдают, – сказала Энге.

– Пошли вперед.

Тропа через пляж вела к плотно стоящим деревьям на дальней стороне. Йиланы остановились перед ними, пытаясь что-нибудь рассмотреть сквозь густую листву. Энге сделала резкий жест, выражающий ее несчастное состояние.

– Я думаю, что мы зашла слишком далеко. Мы должны вернуться к остальным, а сюда вернемся, когда получше подготовимся.

– Мы должны раскрыть больше фактов. Амбаласи сказала это очень решительно и направилась следом за Энге.

Вдруг с пронзительным криком из-за деревьев выскочило существо, которое держало огромного паука большими пальцами, и ткнуло им прямо в лицо Амбаласи.