Текст книги "Фантастиш блястиш"

– Расскажи мне, – попросил он.

Умытая слезами девушка смотрела на сидящего рядом Алексея. Что-то внезапно затрепетало в её груди. А потом она прочувствовала самое главное:

«Это он?»

И неким телепатическим способом Вселенная ответила:

«Да… Это тот самый поступок…».

День 4. Возвращение гастробайтера

1

– Приехали!

«Я задремал?»

Открыв глаза, Алексей попытался сосредоточиться и выяснить, что собственно происходит.

«Не знаю…».

– Где я? – спросил Алексей.

Своим пристальным взглядом он стал изучать автомобильный салон, внезапно возникший в поле его зрения. Салон был обтянут кожей низшего сорта.

«Что за дешевка?»

Цвет кожи был весьма специфичен.

Его можно было смело назвать светло-коричневым.

Но на самом деле имело место сильное сходство с верблюжьим одеялом.

И это совершенно точно угнетало эстетический энтузиазм…

«Отвратительно», – подумал Алексей.

Некто тем временем решил насмешливо поинтересоваться:

– А вы не знаете?

Тогда и выяснилось, что в странном автомобиле присутствует странный шофёр, который любит задавать странные глупые вопросы.

– Если бы знал, то не спрашивал бы…

– Мне заплатили – я везу. Моя много знать необязательно…

Шофёру было весело.

Его кривые очки, серо-синий передний зуб, отрастающая клоками рыжеватая щетина раздражали с самого первого момента лицезрения этого персонажа. Но Алексей только что очнулся ото сна, а потому ему было не до личных антипатий.

– Кто?

Шофёр ничего не сказал и никак не переменился в лице.

Он все так же одиозно всматривался в своего пассажира на заднем сиденье, огибая взглядом своё правое плечо.

Казалось, он не услышал вопроса…

– Кто тебе заплатил?

– Человек…

– Ясен хрен, что человек…

Удручающее состояние послесонья заставляло Алексея злиться.

А тупость странного шофера отягощала это состояние многократно.

– Человек…

– Какой человек?..

– Большой человек… Очень большой человек…

– Великан что ли?

Это была шутка.

«Сарказм!!!»

Так Алексей попытался стабилизировать свои нервы.

Однако невероятно весёлый шофёр не понял юмора в нужном моменте. Он воспринял всерьёз реплику пассажира, после чего смутился, возмутился и стал доказывать…

– Нет… Какие великаны?.. Великанов не бывает. Только в сказках читать. А то был большой человек… Большая золотой часы, много денег в карман…

– Все понятно…, – сдержанно прошептал Алексей.

Его рука нажала на рычажок и толкнула дверь от себя.

В салон ворвался свежий воздух, который живительно разбавил стойкий тошнотворный аромат карри.

– Рада, что вы воспользоваться наша замечательная служба…

– И вам не хворать.

Неряшливо бросив в странного шофёра своё словесное негодование, Алексей выбрался из салона автомобиля и осмотрелся.

«Какая-то незнакомая местность», – безрадостно осознал он.

– Рада стараться.

Обращаться ещё…

Алексей захлопнул за собой дверцу, сделал пару шагов, затем все же бросил прощальный взгляд на единственный и неповторимый автомобиль.

«Сомневаюсь», – предположил Алексей, изучая облупившуюся грязно-оранжевую краску и надпись широкими кривыми буквами «ТАКСИ ВИЖН».

– А как же багажа?..

«Багаж? Какой ещё багаж?» – жизнь в очередной раз удивила журналиста своей непредсказуемостью.

– У меня был багаж? – спросил он.

Алексею хотелось посмотреть на уродливую физиономию шофёра через боковое стекло автомобиля и немного посмеяться.

«Какой нахрен багаж?!»

Но не удалось. Шофёр не дал ему такого шанса.

«Куда он делся?»

Алексей посмотрел в сторону салона, но шофера уже не было внутри салона. Шофер уже стоял у открытого багажника и руками указывал внутрь.

– Вот она, – говорил он.

– Она?

– Ваша багажа.

«Она???»

Вопрос возник и тут же затерялся за пеленой других желаний.

«Не важно…».

Послесонье все еще терзало Алексея. Ему хотелось поспать. Тем более что вокруг было темно, а над головой сверкали звезды. Прошли уже минуты, как Алексей вылез из странного облезлого автомобиля. Теперь он стоял неподалёку, но все на том же самом небольшом горбатом мосту. Вместе со своей винтажной каменной кладкой мост навис над неким каналом шириной в двадцать-двадцать пять метров.

Внизу негромко плескалась вода, то и дело плавали уточки…

«Забавно!» – эстетически значимо оценил Алексей это зрелище.

А шофёр все продолжал громко требовать:

– Багажа!.. Багажа!..

«Неинтересно!»

Алексей не хотел напрягаться. Жизнь и так была слишком сложна.

«Сложна???»

Алексей попытался вспомнить и проанализировать свою жизнь. Нет! Мыслительный процесс не был направлен на какие-либо обобщенные или отвлеченные понятия. Его интересовали события совсем недавнего прошлого.

«Что было?»

Но ответить было невозможно. Журналист мало что помнил. Мысли путались. Они либо цеплялись за реальность, либо определялись как сновидения. Понять, что, где и о чем не представлялось возможным. Да и не хотелось…

«Не могу понять, что же на самом деле произошло, как я оказался в этот уродском такси? ВИЖН? Серьёзно?»

– Удачи, – решительно заявил журналист, а потом оставил надоедающего персонажа с носом, развернувшись в противоположную сторону.

Легкий порыв ветра скользнул по лицу. Алексей взглянул на то, что его окружало…

«Куда именно я попал?»

Было интересно. Но в спину кричал настойчивый шофёр. И это мешало мыслям плодотворно развиваться…

– Постой!.. Багажа…

– Оставь себе.

Журналист не позволил себе большего словоблудия. Новое ощущение, которое внезапно зародилось в его душе, не хотело иметь что-либо общее с уродливой щетиной, растущей клоками, с уродливым посиневшим зубом, с уродливыми очками несимметричной уродливой формы… Журналисту хотелось чего-то нового, смелого и свежего…

«Мечта?» – предположил он.

И тут же журналист понял, что все в его руках. И тогда он все-таки попытался уйти прочь.

– Удачи…

Однако попытаться – это ещё не значит достичь успеха. Алексей совершил на этом поприще резвое перемещение в три-четыре метра, а затем на его пути неожиданно возник очередной странный человек, который не позволил двигаться дальше.

– Куда это вы собрались?

Ночь. Мост. Звезды. Алексей не смог поверить в то, что в столь поздний час кому-то захочется влезть в его дела.

– А вам какое дело?

На журналиста смотрели горящие яростью глаза. Они принадлежали человеку, который всем своим существом практически сливался с окружающим полумраком улицы.

«Кто он такой?» – спрашивал себя Алексей.

Немного подумав, он предложил самому себе самый подходящий ответ:

«Идиот!»

Предположение казалось разумным.

«Кто ещё может подкарауливать на мосту посреди ночи?»

В окружающем мире люди давно спали. И не удивительно…

Уличный циферблат показывал два часа ночи. Но этот человек не спал. Он предпочитал полумрак. Но он вовсе не прятался в этом полумраке. Он будто жил в нем. А может он и был этим самым полумраком?

– Я задал вопрос.

Серьёзный грубый голос пытался вести суровую беседу. Но Алексей имел совершенно противоположное настроение. Он не воспринимал суровость как непререкаемый постулат реальности.

– Рад за вас.

Его игривость не была глупостью. Она была вызовом. Глупым, неряшливым, неуместным… Но все-таки это был вызов.

– Не думаю, что у вас есть повод для радости.

– Да ну…

– ЗПЗ!

«Какого черта?»

Теперь дошло до того, что в лицо Алексею претенциозно ткнули некое удостоверение в красной кожаной обложке.

– Понятия не имею, что это должно значить…

Алексея оборвали на полуслове…

– Она себя неправильно ведёт!

Это шофер снова напомнил о себе.

– Я буда жаловаться!..

«Зачем?»

Алексею оставалось только удивляться.

– Тебе-то еще что нужно?

С одной стороны стоял человек с важным документом, с другой – человек с неважными запросами.

– Отвянь ты уже со своим дерьмищем! Придурок!

Пока Алексей кричал на шофёра такси, чужая рука медленно и властно легла на его предплечье.

– Вы нарушаете общественный порядок!

Пришлось обернуться.

– И что?

– Согласно директиве сто семнадцать вы подлежите принудительной госпитализации…

– Вы что совсем еб…нулись?!..

Алексей отдернул руку от чужих посягательств.

– Тебе самому похоже нужна госпитализация!

– Ваш гнев вам не поможет…

Волна эмоций, порождённая святым негодованием, двигалась по телу журналиста подобно цунами, то есть пока ещё медленно и без признаков грядущего хауса.

Но Алексей чувствовал горячую кожу лица и дрожь в кончиках пальцев. И он понимал, что уже скоро волна поглотит его целиком и полностью.

– Нахрен! – воскликнул Алексей.

Он хотел морально отмахнуться. Но смотрящие на него пытливые глаза все ещё пылали странной ненасильственной яростью. И поэтому Алексей растерялся. Ему стало сложно определить, чем можно ударить в ответ.

«Своей яростью?» – других вариантов не было.

Только вот ярость Алексея была вполне обычной. Ей были присущи и адреналин, и сжатые зубы, и сжатые кулаки…

– Иди на х…р! – прокричал Алексей во всю глотку.

Но странный человек продолжал стоять на его пути.

И тогда Алексей напал на человека из тьмы. Он схватил его за отворот черного кожаного пиджака, навис над ним своим безумным оскаленным взором…

А еще он внезапно понял, насколько же сильна его ненависть к этому странному незнакомцу…

– ЗПЗ? Так ты сказал? Чего тебе от меня надо?

Алексей угрожал человеку из тьмы физически.

Но в свете луны, в свете отблесков фар облезлого такси, в свете одного тусклого фонаря, воткнутого сбоку от моста, лицо этого человека продолжало оставаться неизменно надменным, презирающим и высокомерным.

– Скоро вы пожалеете об этом, – медленно, практически по буквам произнес незнакомец.

– Скоро? А почему не сейчас?

Разъярённый журналист сильнее натянул условные поводья, которые он сделал из отворотов дорогого кожаного пиджака. По этой причине лица двух конфликтующих сторон сблизились. И Алексей уловил сладковато-пряный аромат чужого парфюма. Он всегда ненавидел этот запах…

«Тошнит…».

А ещё он всегда ненавидел кожаные пиджаки, галстуки-веревочки, кожаные штаны и лакированные туфли с острыми носами…

– В тебе есть все, что я ненавижу, парень.

Алексей уже не кричал. С его губ перестала капать слюна, как при бешенстве.

Дыхание успокоилось. А в глазах блеснул холодный расчёт. И тогда человек из тьмы ощутил повод начать волноваться:

– Вам нужно успокоиться, – сказал он.

– Я спокоен, – ответил Алексей.

Но человек из тьмы понимал глубинный смысл затишья. Такова была его работа.

– Я – сотрудник службы защиты психического здоровья. Я могу вам помочь…

Человек из тьмы не стонал, не умолял.

Он не собирался терять марку. Это было не в его стиле, не в его практике… Он только попытался добавить к своим назидательным словам увещевающий оттенок.

– То есть я – псих?

Не помогло. Тактика не сработала. Журналист злобно ухмыльнулся над своим вопросом. А его загнанному в угол собеседнику тут же пришлось начинать оправдываться:

– Нет…

– Тогда это я тебе помогу…

И вот слово за слово ситуация мчалась вперёд в чарующую неизвестность.

– Так помогу, что мало не покажется!

Это было грозное обещание.

Но самоуверенность человека, пришедшего из темноты, не позволяла ему остановиться и всерьез призадуматься:

«А что собственно творится в голове рассерженного прохожего, к которому я пристал? К чему нас толкает этот спор?»

Однако человек из тьмы не подумал: ни так, ни как иначе.

В нем продолжала говорить его неугомонная спесь:

– Вы пожалеете…

– Да-да…, – усмехался ему в ответ Алексей.

У журналиста не было четкого плана. Он лишь желал убрать со своего пути очередную самодовольную рожу. Прочие подробности журналиста мало интересовали.

– Сейчас ты освежишься, сука!

Идея пришла внезапно. И она показалась журналисту весьма занимательной.

«Отличная идея!» – решил он.

К тому же осуществить эту идею было не сложно. Самодовольный щеголь уже был в руках Алексея. Оставалось только немножечко подтолкнуть.

– Сейчас ты получишь…

Алексей хрипел и сопел в очень близко расположенное лицо.

И тогда это лицо слишком поздно задумалось:

«А что если он натуральный псих?»

Это неожиданное прозрение заставило человека из тьмы взглянуть на окружающие вещи менее предвзято.

«Что здесь происходит?» – задумался он.

Этот человек взглянул на тусклый одинокий фонарь рядом с мостом, на темные окна в прилежащих домах, в которых давным-давно был погашен свет, на яркие звёзды над головой, на неопрятного и неотесанного шофёра такси, все ещё стоящего возле открытого багажника и ждущего всеобъемлющих ценных указаний.

«Чьих?»

Глаза сотрудника ЗПЗ и глаза таксиста встретились. И понимание пробилось сквозь толстый слой предрассудков и предубеждений…

«Моих…».

Человек, который должен был решать судьбы, здесь и сейчас не мог ничего решить. Он был беспомощен.

«Я беспомощен?» – страх подкрался незаметно.

И вот уже стало ясно, что жизнь повернулась задом слишком быстро.

«Этот мост не настолько велик, чтобы на нем можно было приплясывать вдоль и поперёк. А жаль!»

И жалость к самому себе заставила человека из тьмы увести глаза в сторону.

«Мне жаль, что я подвёл тебя», – мысленно произнес он в прощании с тем, у кого были кривые очки и облезлая рыжеватая щетина.

И потом он снова упёрся взглядом в лицо странного неуравновешенного персонажа, которого он случайно встретил на маленьком мосту и попытался научить жизни.

«Не получилось!»

Это стало окончательно ясно, когда холодный гранит перил моста упёрся ему в спину. Потом было лишь мгновение, которое заполонила злоба чужих глаз. А за мгновением – кувырок через перила и через себя.

Алексей сбросил человека с моста. Он ожидал звука «плюх». Но ожидаемого звука не последовало…

Впрочем, он сказал себе:

«И так сойдёт!»

Избавление от проблемы уже было достаточным результатом. Смотреть же вниз с моста было лень. Над головой ярко сверкали звезды. То есть в мире было куда более интересное зрелище, чем тёмная вода канала и плавающее в ней дерьмо.

«Отлично!»

И снова стало спокойно. Но только лишь на секунду…

– Ты дурака что ли?!

Взгляд в бок и вот Алексей уже видит бегущего к нему со всех ног таксиста. Его глаза были выпучены как у раздавленной жабы. Он кричал… Он бежал и кричал:

– Эй, что ты наделала?!..

Стоявший на мосту журналист легонько посмеивался. Ему был смешон тот факт, что водитель облезлого автомобиля внезапно ожил. Конечно, было хорошо, что таксист перестал ждать чужих судьбоносных решений, поступающих извне. Но при этом не стоило впадать в крайности. Зачем он бросил на произвол судьбы свой облезлый автомобиль? Зачем он кричал?

– Ты почему это наделал?!

И зачем он бежал туда, где его не ждали?

– Да все хорошо, – попытался объяснить журналист.

Но слова журналиста не имели силы для мозга таксиста. Он пробежал мимо своего пассажира и бросился на гранитные перила моста.

– Как вы там?! – кричал он, закидывая вверх правую ногу и пытаясь подтянуть своё худощавое тело.

– Да все с ним будет в порядке…

Алексей не видел повода для беспокойства. Он считал, что жизнь идеальна.

– …Чуть-чуть искупается… Ему это пойдёт на пользу…

– А где он?

– Да там же… Внизу…

– Нету его там. Там вообще нет никого. Я не вижу его…

Таксист более не кричал, да и смеяться у него не было желания. Его голос совершенно нелогично приобрел строгий и серьёзный тон, почти лишенный акцента. И Алексею пришлось принять этот факт. Ему пришлось плясать от этого факта:

– Фигня…

Это было сказано так, между делом. Но потом Алексей тоже перешёл на серьёзное адекватное восприятие вещей. Он слегка подвинул таксиста и постарался повторить тот же самый фокус с подтягиванием.

«И зачем?» – подумал журналист мгновением позже, когда смотрел вниз и пытался увидеть внизу плескающегося в тёплой водичке надоедливого человека из тьмы.

Но там никого не было…

«Таксист не соврал», – подумал он.

Эта мысль заставила его слезть с гранитных перил.

– Увидел?

– Нет.

– Тогда куда он делся?

– А мне-то откуда знать?

Алексей хотел отмахнуться от таксиста и от того, что вроде бы произошло и в то же самое время как бы и не произошло. Ему очень хотелось уйти прочь, уйти в темноту…

«Я так и хотел сделать, но появился этот хрен с горы и все испортил», – журналист злился, но злоба не помогала исправить ошибку…

«А это ошибка?» – пытался понять Алексей.

Он не знал…

А таксист тем временем продолжал задавать вопросы:

– Это же ты все устроил?

Журналиста обвиняли. Это было неприятно, однако вполне заслужено…

Наверное…

«Точно?» – Алексей все ещё пытался разобраться.

Но крики таксиста скандировались подобно адским проклятиям. Они не приносили понимания, лишь большую неразбериху…

– Да черт с ним!..

– Не черт! Они следят за всеми. И за нами следят. И скоро обязательно будут здесь. И тогда они усадят нас в психушку.

– Да не неси ты чушь! Кто они?

– ЗПЗ, естественно.

Таксист отвечал на заданный вопрос и при этом смотрел на стоящего перед ним человека так, словно ему приходилось заново открывать Америку.

– Ты что совсем идиот? – спросил таксист, словно умывая руки…

– Нет…

Это был тихий шепот повиновения…

«Как это так?»

Алексей удивился самому себе.

«Я устал? Я слаб?»

Он обратился внутрь себя за ответом. Там его тоже не было. Было лишь странное предчувствие, что странный таксист с уродливыми очками и уродливой физиономией обладает теми самыми нужными знаниями, которые жизненно необходимы человеку, который неким загадочным образом оказался посреди ночи на странном мосту. И осознав это, Алексей повторил:

– Нет…

– Тогда в чем дело?

– Не знаю… Где мы находимся?

– Понятно где… В Шиферодвинске…

– А где Москва?

– Хороший вопрос. А что за Москва?

– Город.

– Не знаю таких. Так что спроси кого другого. А мне скажи, что нам делать? Он что утоп?

– Понятия не имею…

Алексей размышлял. Впрочем, без толку…

– Фигня какая-то…

– Вот нам и устроят какую-нибудь!

Таксист недовольно ворочал головой и кривыми очками. Его терзал страх. Он очень сильно боялся.

– Чем ты думал?

– Чем надо.

Журналисту надоело оправдываться.

«Перед кем? Перед ним? Кривые очки, рожа кирпичом…»

Алексей хотел моральный авторитет посимпатичнее. И словно ища его, а не странного сотрудника странной и незнакомой спецслужбы, журналист еще раз забросил руки на гранитные перила и подтянулся…

– Ау! – крикнул он после безуспешных зрительных поисков отрезком времени в одну очень долгую минуту.

– Эй-эй! Не кричи…

Таксист страдал изрядной худобой. Однако ему хватило сил сдернуть Алексея с перил.

– Валить надо! – заявил таксист, смотря глаза в глаза.

– Как скажешь…

И тогда Алексей развернулся и пошёл. Он сделал это молча и без дополнительных условий.

«Не я предложил. Но как я могу отказать в таком удовольствии?»

Журналист решил продолжить свой прежде прерванный путь через мост. И он понадеялся, что на этот раз все получится.

«Хватит уже отвлекаться», – думал он и шёл вперёд.

Алексей шёл, шёл, шел… Но при каждом новом шаге журналист пугливо ждал, что вот-вот раздаться ещё один крик в спину:

– А как же багажа?!..

Нет! Не было никаких криков. И поэтому журналист тихо и мирно дошёл до конца укутанной мраком улицы. Там он свернул за угол. И нежданно-негаданно журналист оказался в мире других красок и впечатлений.

– А тут светлее будет, – слова сами собой вырвались через гортань, когда стало ясно, что тьма и негатив продолжили существовать где-то за спиной.

Журналист порадовался. Новая улица принесла с собой перемены в лучшую сторону.

– Совсем другое дело.

Взгляд скользнул по темно-голубой табличке на фасаде ближайшего здания. «Имени Лумумбы, 34» – значилось на ней.

«Одиозно, но так ли это важно?» – подумал Алексей и сделал ещё один шаг прочь от темноты.

Свет ему нравился больше. Тем более что глаз радовало бесчисленное количество горящих неоном вывесок. Красочные надписи обещали многое. Так что даже взять и выбрать было сложно. Но не невозможно.

«Тяжелая ночь… Нужно расслабиться», – основное желание журналиста вытекало из предшествующих событий.

Он шагал по тротуару, мощённому красной плиткой, и выбирал то, что соответствовало актуальности момента. Через пару минут он остановился у одной из витрин. В мягком освещении ночных фонарей и прочих ламп накаливания перед ним стояли пять манекенов. Это были три мужских и две женских фигуры. На женщинах висели короткие элегантные платьица. На мужчинах рубашки, галстуки, дорогие костюмы…

«Мне нравится», – странно, но в эти предрассветные часы в журналисте внезапно проснулась шопомания.

Он смотрел на мужчин и хотел выглядеть также. Он смотрел на женщин и хотел держать за руку одну из таких. Только живую, конечно же…

Вдруг в голове словно что-то щёлкнуло…

«Не могу вспомнить… Кажется, я о чем-то забыл… По смутным ощущениям о чем-то важном… Но я не могу вспомнить…», – Алексей продолжал много думать.

Однако ему не хотелось такого поведения. Он хотел отвлечься. Он хотел отбросить все лишнее и забыть о том, что навалилось. И поэтому он вернул своё внимание к манекенам. Их внешний вид дарил надежду.

«А что дарит мне мой внешний вид?»

Алексей оценил себя через отражение в витрине.

«Печально», – таким был вывод.

Взъерошенные волосы, помятое лицо, на рубашке значились пятна крови… Они никуда не исчезли. Просто Алексей на некоторое время о них позабыл. А теперь они напомнили о себе и пристыдили его неопрятность.

– Нужно срочно исправить.

Сказанное не всегда подразумевает сделанное. Всегда можно найти удобный повод, чтобы отказаться от первоначального плана. Но сегодня все было иначе. Алексей страстно желал исправить свое отражение. То, что он видел в отблеске витрины, терзало и беспокоило. И он не мог от этого отмахнуться.

– Должен же здесь быть вещевой рынок, который работает круглые сутки…

Слова слетали с губ журналиста полушепотом, а взгляд искал среди множества огней и множества вывесок то, что могло бы помочь решить проблему.

– Не ждать же утра?..

Встреча рассвета не входила в планы журналиста, чей рабочий день неоправданно затянулся. Он хотел решить все здесь и сейчас. А потом он собирался отдохнуть.

«Пора бы…».

Алексей мечтал выпить кофе, пожевать вкусной еды и уснуть на мягкой постели под какой-нибудь глупый фильм. Впрочем, реальность не давала возможности для чего-то подобного. Журналист находился в незнакомом городе без права на нормальный человеческий ночлег.

И поэтому ему можно было мечтать о чем угодно, кроме как о выборе досуга.

«Как? Зачем? Почему» – все эти вопросы не имели ответов.

Было лишь неясное ощущение загадочности. И оно совсем не пугало. Оно интриговало. Но на дворе была глубокая ночь и интрига в связи с этим обесценилась. А вот стремление быть идеальным никуда не исчезло!

«Сейчас что-нибудь найду. Хоть что-то да обязано подвернуться!»

Журналист более не стоял возле витрины магазина, он резво шагал по улице среди красочных огней и запустевших тротуаров. Он искал взглядом то, что могло его спасти. Он молил Вселенную ему помочь. Но потом вдруг вспомнил и остановился.

«Постой-ка!» – внезапное озарение заставило его обернуться.

«24 часа» – большая громоздкая вывеска была установлена высоко над головой, а внизу за стеклом по-прежнему стояли манекены.

«Твой стиль!» – сложно догадаться.

«Прошёл и не подумал», – усмехнулся Алексей своей рассеянности.

Затем он зашагал обратной дорогой. По мере приближения он обнаружил и другие ранее упущенные детали:

«Открыто» – было написано очень мелкими невзрачными буквами.

«Добро пожаловать» – и этот шрифт был ничуть не лучше.

«Да и вывеску не шибко умный хозяин водрузил так высоко, что ее не увидит тот, кто предпочитает смотреть себе под ноги…».

За одну минуту Алексей вернулся в исходную точку. Манекены никуда не делись. Им некуда было деться. В этот поздний час никто не хотел присваивать изящные наряды из новой коллекции. Люди в этот час предпочитали либо спать, либо находиться за другими вывескам. Из-за тех других вывесок доносилась громкая музыка и бурное веселье. А здесь было тихо, спокойно…

Алексей неторопливо преодолел пять ступенек, ведущей к двери магазина с высокой степенью тонировки.

«Неправильно», – заметил Алексей.

Хотя, наверное, он всего лишь в очередной раз пытался оправдать свою оплошность.

«Да, да, да, да…».

Потом он толкнул дверь и вошёл.

– Здравствуйте.

Рядом с ухом прозвенел звоночек.

– Хорошо тут у вас…

Внутри было ещё больше блеска и лоска, чем снаружи. Торговые ряды, стеллажи, изящные светильники, рекламные мониторы, громадные аквариумы с зубастыми рыбками, фонтанчики и пальмы… В этом магазине было вдоволь всего самого лучшего.

И посреди всего этого стояла молодая симпатичная девушка в возрасте двадцати с небольшим лет. У неё были длинные кучерявые волосы белесого цвета, торчащие двумя собранными пучками влево и вправо. На ней было короткое белое платьице. Ступни ее очаровательных длинных ног были обуты в прелестные белые сандалии. Она была красавицей. Точно такие женщины нужны, чтобы продавать дорогие и качественные товары.

– Просто шикарно.

Алексей неторопливо осматривал внутреннее убранство магазина. Но в первую очередь он, конечно же, ждал хоть какой-нибудь приветственной реакции от девушки, которая торопливо спряталась за прилавком. А ведь от ее слов, от ее улыбки зависело его эго.

– Очень мило…

Он ждал. Но менеджер торгового дела ничего не говорила. Не потому что не хотела, а потому что в зубах у неё торчала частично не дожёванная сосиска.

«Упс!!!»

Алексей понимал неловкость момента. Так же он понимал, что момент никак не исправить.

«Меня не ждали. Что тут поделать?»

Он лишь мог попытаться сгладить острые углы. Как вариант, акцентировать внимание на чем-то другом.

– Дверь у вас очень тёмная. Свет не пропускает. Так сложно догадаться, что вы открыты. Было бы лучше сделать ее прозрачной.

– Наверное.

Внятной речи не получилось. Вышло некое бормотание. И как результат, два человека смотрели друг на друга подозрительно и настороженно.

«Да уж!»

Была пауза. А потом девушка все же сглотнула пищевой комок.

«Слава тебе, Господи!»

Затем в ближайшее мусорное ведро полетел остаток недоеденной сосиски.

«Хрямсь», – с таким звуком девушка попала в цель.

«Трехочковый!» – оценил Алексей.

Впрочем, настороженный взгляд девушки никуда не делся. Он все ещё был прикован к неожиданному ночному посетителю. Но появилась дежурная лучезарная улыбка:

– Чем могу вам помочь?

– Я тут перепачкался…

Алексей попытался представить свой внешний вид в шутливой форме. Однако самому ему было отнюдь не весело. Как-никак, это был результат нескольких убийств и поджога…

– Хочу теперь приодеться.

– Сейчас сделаем.

– Спасибо.

– Для этого я и существую.

В этот момент голос девушки будто бы сосредоточил в себе все воодушевление мира. И с этим позитивным настроем она вышла из-за прилавка и сделала все нужные шаги, чтобы приблизиться к клиенту.

– Вам подходит элегантный стиль…

Улыбка. Томный осадок в голосе. Девушка медленно и соблазнительно провела своей ладошкой по груди клиента.

Алексею понравилось прикосновение. Алексею понравилось внимание. И глаза у этой девушки были такие чистые, такие блестящие.

«Наверное, каждому мужчине хочется в них утонуть».

Эти глаза манили. Эти глаза пленили. И журналист расслабился. Всего на секунду. Но что есть, то есть. А потом он все же вспомнил детали…

«Я неизвестно где. Костюмчик в таком случае определённо не к месту!»

Это было правильное напоминание.

– Знаете, я путешествую, – начал объяснять Алексей.

«А глаза такие чистые-чистые…».

– Мне скорее подойдёт походный вариант. Что-нибудь попроще…

– Проще чем сейчас?

Девушка ехидничала. Девушка играла. В её скользкой улыбке отчетливо прослеживалось неприкрытое издевательство. Эта женщина била в слабину. Не кулаком, но обаянием от противного.

«Ну и черт бы с ней!!!»

Алексей не собирался размениваться на выкрутасы. Он по-прежнему хотел спать. И есть хотел. И пить. Да и в туалет сходить бы не помешало.

– Так что вы мне предложите?

– А чего вы хотите?

– Вещи более тёмной расцветки, чем сейчас на мне…

– Любите пачкаться?

– Нет.

Продавец или менеджер – тут как кому нравиться, так пусть и называет – окинула ищущим взглядом ассортимент на стеллажах и вешалках. А заезжий покупатель тем временем уточнил:

– Но бывает приходиться замараться.

– Да?

Задавая вопрос, девушка не обернулась и не посмотрела в глаза мужчине, с которым разговаривала. Словно бы ей было плевать на слова и ответы. Она была в творческом поиске. И вроде как сейчас это для неё значило «ВСЕ»…

– Да.

– Кажется, я знаю, что вам обязательно подойдёт.

Мужское согласие тут тоже не требовалось.

«Да что он знает о моде?» – несомненно подумала она, – «Вот я – совсем другое дело. Я – женщина! Я – богиня! Я знаю все, что нужно и что не нужно!»

И она бойко зашагала в некоем загадочном направлении, гордо вздернув свой подбородок к потолку. Ее каблучки звонко цокали по пестрому ламинату.

«Штучка!» – это была еще одна оценка журналиста.

Он постоял на том же самом месте с мгновение. Он подождал неизвестно чего. Ну а потом Алексей все же принял решение последовать за продавщицей.

– Хотелось бы темно-коричневое или зеленое…

– Синее. В крайнем случае – темно-голубое.

У Алексея были свои вкусы. И он хотел было возразить. Но в этот же самый момент ему вручили три вешалки с одеждой и приказали:

– Примерьте!

Строптивый покупатель оценил взглядом предложенный товар, после испытал взглядом продавщицу, наивно предполагая, что один-единственный взгляд способен тотчас сертифицировать ее компетентность. К тому же он все ещё хотел спорить и сопротивляться.

Он был против навязанного другой стороной. Он хотел чего-то своего. Однако все упиралось в дефицит времени и желания. И тогда журналист подумал:

«А почему бы и нет?»

И тут же он спросил:

– А где примерочная?

– Там.

Женский палец указал нужное направление. Далее дело оставалось за малым…

«Не так уж и плохо!»

Задернув за собой штору, Алексей начал рассматривать предложенный ассортимент.

«С виду вполне добротно», – пришло в его голову.

И он даже стал подумывать о том, что оттенки синего не так уж и ужасны и что ему как-нибудь удастся с ними ужиться…

Так протекал процесс примерки. Но он продлился недолго. Хотя и предполагалось иначе. Ведь ему сказали:

«Иди и примерь!»

Точнее приказали. И вот он стоит за задернутой шторой, смотрит на новенькие наряды, смотрит на себя в зеркало. Алексей даже уже потянулся к верхней пуговице своей старой испачканной белой рубашки. А потом самым неожиданным образом…

– Шварц!

Металлические кольца, на которые была насажена матерчатая штора, получили мощный импульс силы и резким звуком сгруппировались в кучу. Алексей обернулся на резкий звук. Перед ним стояла девушка-продавщица.

– Постойте, – сказала она.

– Вы передумали с выбором цвета?

Алексей выдал за правду то, на что в тайне надеялся.

– Нет.

– Тогда вы лучше задерните штору обратно, а я займусь делом. Возможно, вам сложно понять, но я тороплюсь.

Покупатель проявил некоторую грубость. Только вот у него было оправдание. Он не любил вторжения в личное пространство. А девушка сделала именно это. И никакое коротенькое платьице и никакие стройненькие ножки не могли смягчить полученный негатив.