Текст книги "Блаженны кроткие… Священномученик Сергий Лебедев, последний духовник Московского Новодевичьего монастыря. Жизненный путь, проповеди, письма из ссылки"

Деревня Макарово, близ с. Кичменгский Городок

29 февраля (13 марта) 1932 г.

†

Дорогие и близкие по плоти и духу! Приветствую вас с вступлением на спасительное поприще святой Четыредесятницы 13 марта[281]281
  29 февраля ст. ст. в 1932 году было Прощеное воскресение.


[Закрыть] и сердечно желаю всем с пользою для души и в радости о Господе легко и безболезненно пройти его. На первой неделе ев. Четыредесятницы, в субботу, у нас будет и драгоценная новорожденная и, вероятно, причастница. От всей души поздравляю ее с этим знаменательным днем, положившим начало бытию не только ее, но и всей нашей семьи. Как умею, сугубо помолюсь в этот день за нее Господу, да приложит Он к исполнившимся летам ее новые дни и лета на утешение всем нам, любящим ее, да укрепит ее слабеющие силы, а паче всего, да обновит, яко у орлицы, дух ее, обновлением благодати Божией, всегда немощная врачующей и оскудевающая восполняющей.

Истекшую неделю я провел в полном мире и благодушии. Только целых три дня беспрерывно бушевала у нас первая за всю зиму небывалая снежная буря. Образовались всюду страшные заносы, вследствие чего затруднительно было и всякое сообщение. А нам в такую погоду и трудностях неизбежно нужно было совершить путешествие в Городок, на свою обычную регистрацию и проделать туда и обратно 10 верст, так как невозможно найти было возницу и никто не повстречался с нами на пути. Так как очень энергично и продолжительно пришлось поработать ногами в борьбе с сугробами и снежной стихией, то дня три после этого путешествия болели жилы на ноге и трудно было ходить.

Это совсем особая, неприятная боль, совершенно иная, чем была в этапную прогулку. Сегодня мне лучше, и придется повторить путешествие в Городок, с одной стороны, к обедне, с другой – на почту, за посылкой, пришедшей еще 8 марта и не взятой из-за непогоды и нездоровья. Слабость сердца по временам дает себя знать и чувствовать, в особенности в бурю и непогоду. Да иначе, конечно, и не может быть после таких пертурбаций, как знаменитая прогулка при полном воздержании от пищи и отдыха. Но вообще же мое состояние если и не лучше, то, во всяком случае, и не хуже своего обычного. Нового сердца не вставить, а старое пока ведет себя исправно. Аппетит – тоже в исправном состоянии.

Блины кушали ежедневно, по утрам с утренним чаем. Они здесь моментально ставятся на молоке и без задержки пекутся и подаются на стол. Выходят они очень тонкие, вкусные, величиной с большую сковородку и совершенно не тяжелые и обременительные для сердца и желудка. Масло прекрасное в избытке у нас имелось свое, а молоко и яйца (сохранившиеся от осени) пришлось достать на месте. Наши хозяева, кроме нашей личной готовки, стараются делиться с нами и своими крохами. Так, например, в родительскую субботу они много кое-чего понаделали для необычной трапезы в память почивших. Мы накануне, на парастасе, совершенном, конечно, у себя, ставили большую из риса с украшениями кутью и угощали ею хозяев, а те, в свою очередь, просили нас сделать честь их заупокойному обеду.

Вообще же при случае мы стараемся делиться с ними, чем можем, а они – своим. Все это лучше, чем самовольное разбазаривание наших продуктов, как это было на прошлой квартире, и совершенно не ценимые ими разного рода одолжения, которые делались нами для склеивания сносных отношений. Как кулинарша наша хозяйка оставляет желать много лучшего, самые простые блюда она очень неважно нам стряпает. Но она человек без всяких амбиций. Отец Алексий сам взял в свое заведование кулинарную часть, и ей указывает, и сам изготовляет на железной печке разные несложные, но вкусные номера, в роде картошечки в разных видах, кашки с развару и проч. Во всяком случае, пока не можем пожаловаться на скудоедение. Все пока имеем необходимое, а в будущем – что Бог даст. Только замечательно, и здесь не оставляет нас мыши. Приходится наблюдать за каждым мешочком, чтобы обратить его в свою, а не мышиную пользу. Все свои корзины и корзиночки приходится держать при себе, на виду, не доверяя амбарам и нежилым помещениям, в которых мы прежде хранили свои вещи. Очевидно, и здесь мы не ко двору. Очевидно, и отсюда придется перебираться в другое место.

В письме ко мне Катенька спрашивала, уцелела ли у меня Тоничкина миска, и что нужно прислать на убылое место? Из посуды только и уцелели Тоничкина миска да деревянная ложка. Все остальное погибло. Ни одной чашки вместо нескольких, о которых, как будто мое сердце чувствовало, что напрасно их потревожили из девиченской шифоньерки, ни одной кружки, и в том числе ставшая любимой – Александры Васильевны, ее же ложечка с отверстиями для чая. Посудой обхожусь, но необходимое на случай внезапного передвижения не худо было бы иметь, по крайней мере, чашку с блюдечком вместо кружки. Не худо также для личного пользования иметь небольшие ножницы и частый гребень. Сейчас этими вещами приходиться одолжаться у отца Алексия, но это, конечно, не до бесконечности.

В письмах к Боре я просил его позаботиться относительно простых сапог мне. Пожалуйста, друзья, поднатужьтесь и что-нибудь найдите мне подходящее. Через месяц наступит распутица, в калошах невозможно будет совершать свои шествия по болотам, ручьям и грязям, а идти необходимо в Городок каждое 10-е число, невзирая ни на погоду, ни на переправу, как бы трудны они ни были.

Денег мне не посылайте, как хотел Боря. Во-первых, они у меня имеются, во-вторых – лишние деньги – лишние разговоры и требования, в-третьих – если что потребуется экстренно, в три-четыре дня можно будет получить от вас телеграфом.

Затем напоминаю Катеньке относительно адресов и краткого указания гомеопатического лечения и применения имеющихся у меня гомеопатических лекарств. Попросите или Сергея Михайловича повторить эти указания, или же Татьяну, или Евгению Сергеевну. Они повидают С. В. Грузинова[282]282
  С. В. Грузинов, известный в Москве врач-гомеопат. Был духовным сыном священника Сергия Сидорова. Умер в тюрьме в 1949 году. См. Записки священника Сергия Сидорова, с приложением его жизнеописания, составленного дочерью, В. С. Бобринской. М., 1999. С. 270–272.


[Закрыть], и он не откажет дать необходимые указания.

Если что-либо будет подходящее по части соленой рыбки или селедочек в течение Великого поста, – будьте добры, пришлите. Этот пост придется отступить от своего прежнего обыкновения, ввиду особых условий моего теперешнего состояния, по части питания. Если кто из друзей, вроде Лели Левкиевской, пожелает снарядить посылку – не отговаривайте. Все в хозяйстве нашем пригодится, при отсутствии здесь свободной и разнообразной продажи.

На этой неделе я отдавал свои письменные долги, накопившиеся у меня за время моего устройства на новом месте. Написал дяде С[ергею] Щавловичу], Татьяне Сергеевне, Екатерине Ивановне, Усть-Куломским друзьям – Константину] Щетровичу] Скворцову[283]283
  Протоиерей Константин Петрович Скворцов с 1916 года служил в Москве при церкви Святой Троицы на Шаболовке. В ноябре 1925 года арестован органами ОГПУ за оказание денежной помощи священнику Орлову, высланному в Нарымский край. Приговорен к ссылке на 3 года в Зырянский край. По случаю амнистии в 1928 году освобожден досрочно. С 1929 году – священник Ризоположенской церкви вблизи Донского монастыря. Арестован 16 апреля 1931 года и приговорен к ссылке в Нарымский край на 3 года.


[Закрыть], Александру] Михайловичу] Державину[284]284
  Александр Михайлович Державин был священником при московской церкви Пророка и Крестителя Господня Иоанна Предтечи, в 1931 году он ушел за штат. Арестован в том же 1931 году.


[Закрыть], и в наш район – дорогому Федору Николаевичу Алексинскому. С письмами, да ежедневным занятием Словом Божиим и духовно-нравственным чтением совершенно не видишь свободного времени. По вечерам сидим недолго. Керосин приходится покупать по случаю. Поэтому и экономим освещение. Лучину совершенно изгнали из житейского обихода с нашим водворением сюда. Ночуем по-прежнему на полатях. Совершенно тепло и покойно, но только пыльно, и вследствие этого скорее обыкновенного грязнится белье. Что же касается стирки его, то она, конечно, здесь далеко не на такой высоте, как в Устюге, у блаженной памяти Поли с мечтательными глазами, и ее старицы, следившей за каждым дефектом, вроде оторванной пуговицы. Отдали белье своей хозяйке, каково выйдет – сообщу в других письмах.

На днях заходили мы к местному батюшке и очень хорошо провели у него время в радушной и гостеприимной беседе. Между прочим, он просил, не услышите ли вы где в Москве крестильных крестиков или образочков. Здесь в них острая нужда, а покрыть ее нечем и негде. Может быть, случайно у матушки Мелитины не найдется ли, а также и венчиков с разрешительными молитвами. Хорошо бы ее или кого другого спросить, на общую пользу. Ну, друзья, пока умолкаю. Хотелось бы и мне побольше извлечь пользы из наступающего Великого поста, побольше помолиться и поработать над собой.

Сегодня прощеное воскресение. По доброму старозаветному обычаю у всех вас, начиная с дорогой нашей родительницы, милых брата, сестер, Сережи[285]285
  Племянник отца Сергия.


[Закрыть] и Полечки[286]286
  Соседка по Лужнецкому проезду.


[Закрыть], прошу прощения в своих вольных и невольных согрешениях. Попросите за меня прощения и у всех друзей и духовных чад моих. Много все мы согрешаем, если не делом, то мыслью, и нуждаемся во взаимном всепрощении, чтобы заслужить прощение от Господа. Да хранит вас всех Господь Бог. Отец Алексей шлет вам привет и лучшие пожелания.

Любящий Вас искренно – С.

Деревня Макарово, близ с. Кичменгский Городок, колхоз им. Калинина

9 (22) марта 1932 г.

†

Мои милые и дорогие, и близкие моему сердцу.

Вот пролетела первая седмица Великого поста. Мы совершенно и не видали ее, хотя буквально ни разу никуда не выходили из своего знаменитого особняка. Из своих собратий мы были счастливее других в том отношении, что у нас имелись почти все богослужебные книги под руками, и мы имели полную возможность справить все положенное по уставу церковному у себя дома. И Господь помог все совершить без всякой помехи, в самой мирной обстановке. Кроме своих хозяев, на наших богомолениях не было никого, хотя, конечно, много бы нашлось желающих. Только лишь в субботу приходил к нам один живущий в нашей деревне священник, и мы втроем имели великое счастие совершить все положенное. Здесь же сугубо все втроем помолились за свою дорогую новорожденную. По окончании богомоления устроили чай и скороспелые блины. Горяченького, с маслицем куда как хорошо было покушать. На трапезе в течение недели много внимания уделяли квасу и редьке. Хоть и не больно вдоволь, но все же почти ежедневно имели и дорогой, по здешним местам, фрукт – картошку. Кислой капустки, огурчиков и грибков здесь не имеется, но вообще же, благодаря имеющимся продуктам, себя ни в чем не стесняли и не голодали. Со вчерашнего дня разрешили на рыбу, ввиду необходимости поддерживать организм питанием и ввиду недостатка великопостных продуктов, а также и ввиду дефектов самой готовки, в особенности, когда она совершается без участия главного кулинара и эконома отца Алексия.

Протоиерей Константин Петрович Скворцов

Из материалов следственного дела 1931 года

Вчера во вьюгу, правда, не такую бурную и отчаянную, какая была 10-го, ходили в Городок на отметку и в церковь. Все обошлось вполне нормально, без всяких устюжских беспокойств и инцидентов. Придя домой, не без удовольствия увидали у себя на столе несколько писем. Очень милые письма прислали друзья – А. М. Державин и Костя Скворцов.

Особенно остроумно и интересно, в самом шутливом тоне написал Костя, вероятно, в намерении вывести нас из казавшегося ему мрачным после пережитого нашего настроения. Спасибо вообще моим корреспондентам. Редкий день здесь проходит без получений. Письмоносцу подаю отдельно за услуги, и он все поступающее, не занося в контору колхоза, прямо приносит на квартиру. Выходит и без задержек, и без цензуры лиц, заседающих в конторе. Письма ко мне доходят исправно. С большой благодарностью получил ваши, то есть Катенькино и Николинькино[287]287
  Сестры и брата отца Сергия.


[Закрыть], письма, письмо от Василия Лаврентьевича, за которое, пожалуйста, поблагодарите его от меня. Письмо его очень интересное и приятное для меня по тону, духу и настроению. Два письма имею от Екатерины Александровны Дмитриевой и ни на одно не могу ответить за потерей во время переправки из Устюга ее адреса. Пожалуйста, как я уже писал вам в письме, напишите ее адрес и адрес Елены Леонидовны А[льбертовой]. От нее я тоже имею письмо, на которое нужно ответить. Письмописание считаю своим рукоделием, занимающим у меня тоже почти ежедневно известную часть дня и вечера. Благодаря этому я в курсе всех переживаний, и ваших, и друзей своих, да и есть на что тратить время, чтобы избежать праздности.

Отец Алексей шлет вам всем привет. Он очень беспокоится, что произошла какая-то непонятная задержка с его письмами Е[вгении] Т[имофеевне]. При случае успокойте ее, что у нас все благополучно. В марте отцом Алексеем отправлено семь писем. Вероятно, произошла задержка из-за вьюги, и Е[вгения] Т[имофеевна] все письма скоро получит партией.

В прошлое воскресенье получил от Бори 100 рублей и на неделе написал ему благодарность и просьбу пока повоздержаться от изъяна на меня денег. Эту же просьбу повторяю и вам. Деньги у меня имеются, и на пропитание, и на текущие расходы, и на случай внезапной передвижки в другое место. Зря себя не обрывайте. Вам и без меня нужна и дорога всякая копейка, а мне иметь лишнее не к чему, только люди будут завидовать и считать за богача, с которыми теперь особенно не принято в чем-либо церемониться. Я не помню, писал ли я вам, что некоторые наши собратия, как, например, «дорогой» М[ихаил] Федорович] Разумов[288]288
  Священник Разумов Михаил Федорович проходил по одному делу с отцом Сергием. На следствии характеризовал себя как «искатель-прогрессист, идеалист-наблюдатель» (ЦА ФСБ РФ. Д. П-1086. Л. 166 об.). Приговорен к 3 годам ссылки.


[Закрыть], попали в такие чудесные условия, что за плату в пять рублей за месяц имеют не только квартиру, но и хлеб, и картошку, и освещение. У нас же все это приходится с большим трудом доставать, да еще с надбавкой за мнимую нашу состоятельность и отсутствие привычки клянчить и выпрашивать. Поскромнее все же более полезно держать и чувствовать себя, по нынешнему времени. Удивлять некого и зря бросать не из чего, когда трудно и неопределенно наше с вами финансовое положение вещей.

В прошлое же воскресенье я получил пришедшую несколькими днями раньше посылку от Анюты Богоявленской и ее братии. От себя лично я уже отправил ей большое письмо с изъявлением благодарности. При случае и вы поблагодарите их за меня. Все они сделали с большой любовию и старанием. Собрали необходимое и ценное и прекрасно упаковали. И сахарок, и медок с мармеладцем, и маслице с крупой в нашем хозяйстве приняты с почетом. Сахарок и конфетки приходится иногда пускать в товарообмен, да когда делиться и со своими малоимущими хозяевами. Они, со своей стороны, стараются поделиться с нами, чем можно – и теплыми из печки хлебцами, и квасом, и редькой, и пивом, даже яичками. Словом, никогда и ничего не пожалеют для нас из своего скудного запаса; стараемся и мы чем-нибудь утешить их.

Когда мне будете налаживать посылочку, не забудьте положить бутылочку церковного вина. Имеющееся у меня подходит к концу, да и потеряло свой вид и качество от пребывания в холодном помещении. Если не раздобудетесь чаем, который имеется у нас в скромном количестве и употребляется только лишь раз в день понемногу, то пришлите кофею или морковки сушеной. Чем-либо нужно подцветить кипяточек, чтобы придать ему вид чая. Об остальном не пишу. Что Бог пошлет, все посылайте, зная, что здесь буквально нечего взять, за отсутствием рынков и лавок с продажей всем и по вольной цене. Только не изощряйтесь и не присылайте деликатесов. Немало истребили мы их на своем веку, надобно привыкать и к простоте во всем. Было бы здоровье, а его не так легко наладить в наших условиях при наличности самого обильного питания.

Не забудьте, друзья, моих внутренних переживаний в связи с разлукой с вами всеми в течение года; устранения от дела, самого любимого и дорогого, которому отдана была вся буквально жизнь; пребывания в условиях, заставляющих со многим мириться и желать лучшего, – и вы поймете, почему и худеет, и порой тоскует человек, почему он, при кажущихся условиях отдыха и экономии сил, не цветет и не ширится в объеме, как бы это следовало. Что же я могу поделать со своим сердцем, следующим закону – как аукнется, так и откликнется? Каждый ваш вздох, каждую слезку вашу я живо чувствую на расстоянии и реагирую на все это далеко не безразлично… Ведь и я человек, и все человеческое мне не чуждо. Стараюсь держать себя в руках, не распускаться, в молитве черпать силы. Но все же и этого бывает недостаточно для полноты прекрасного самочувствия. Там, в глубине, остается осадок, подтачивающий силы и здоровье сверх всякого вашего желания. Одна надежда на Господа, которому возможно и сократить сроки моей разлуки с вами, и сохранить меня для вас и собственного спасения. Все предоставим Его милосердию и воле, имеющей в виду только одно наше благо.

Всех вас крепко целую, от души благословляю и благожелаю. Передайте мой искренний привет друзьям и знакомым. Сегодня отправляю керосинку А. И. Здесь она совершенно не нужна, и при переброске в другое место жаль потерять ее. Сегодня я особенно хорошо видел во сне нашу дорогую мамочку. Пусть и наяву все будет хорошо в ее жизни и здоровье.

Любящий вас всех искренне – С.

Р. S. Сегодня 9 (22) марта получаю посылку, не знаю, от кого присланную, застрахованную в 50 рублей. Подробности получения в следующем письме. К сему письму прилагаю поздравление Александре Лазаревне. Потрудитесь передать ей.

Деревня Макарово

21 марта (3 апреля) 1932 г.

†

Мои дорогие.

В личной моей жизни за истекшую неделю как будто ничего особенного не произошло. Все по-прежнему мирно, тихо и спокойно. Хотя из всей деревни наш особняк и выдается своим убожеством вовне и внутри и с чисто житейской и кулинарной стороны и оставляет желать лучшего, но все эти дефекты с избытком покрываются хорошими сторонами хозяев: их порядочностию, приветливостию и полною непритязательностию по отношению к нам. Делай, что хочешь, никогда никаких намеков неудовольствия от них не услышишь. Вот хотя бы насчет готовки. Из-за какого-нибудь пустяка вроде простой отварной картошки берем дрова (которых, к слову сказать, не так-то много готовых, распиленных и наколотых), налаживаем в неурочное время свою железку, или задумаем оставить общее помещение и уединиться для молитвы ли, занятий ли в свое отдельное помещение и опять тратим дрова – никаких по этому поводу ни замечаний, ни пожеланий экономии ни разу еще не слыхивали за эти почти два месяца пребывания в своем новом месте. Характерно, нас не прочь бы и переманить на другую, более удобную, чистую и лучшую квартиру те, которые отказывали нам при первом знакомстве с Макаровом. Зарекомендовали мы себя с самой завидной стороны, поэтому и изъявляют готовность принять нас с распростертыми объятьями. Но мы после устюжского опыта стали побаиваться гоняться за комфортом и предпочитаем простоту и покой душевный всем другим условиям, как бы заманчивы они ни были. С хозяевами у нас полное общение имущества. Остается у нас что-либо от обеда или чай в чайнике, предлагаем им; они, в свою очередь, тоже стараются соответствовать или теплым хлебом, или блинами, или квасом, или гороховым киселем, или такими фруктами, как редька или бушма[289]289
  Местное название брюквы.


[Закрыть], и своими местными блюдами. Делюсь с ними и сладеньким, которое Господь в изобилии посылает мне все это время.

На прошлой неделе получил посылку от Лели Левкиевской, да имею сегодня еще получить из Москвы по извещению, поданному дня три тому назад, вероятно от Екатерины Ивановны. Конфетки и сахарок следуют мне в каждой посылке, а их было, не в пример Устюгу, особенно много. Кто знает, не привлечь бы этим внимания кого следует на предмет обследования на месте и извлечения дефицитных товаров. По здешним местам, нравам и обычаям все возможно. Здесь ссыльного мыслят только лишь в рубище, да с мешком в руках для сбора подаяний. Всякий же, прилично одетый, не просящий и часто получающий посылки, берется на особый учет… Так что, не разбазаривая, как попало, посланного мне Господом усердием добрых людей, излишками в скромной мере считаю нужным поделиться с хорошими людьми, которые очень ценят это внимание и стараются дорожить им. До некоторой степени задали мы местному населению задачу своей непритязательностью. Поселились и живем почти два месяца у беднячки-вдовы, в бедных условиях, когда могли бы при своих средствах и частых посылках выбрать себе и чище, и лучше во многих отношениях. Конечно, слухом земля полнится; узнали еще, что попы не жадные, и делятся, и даже дают сладкого, вот уже и стали завидовать «Оксинье», какая она счастливая, что таких «шипко хороших попов пустила».

Между прочим, начиная с сестриц и деловой своей дочки Наташеньки[290]290
  Отец Сергий дочерью называет невестку, жену сына.


[Закрыть], обращаюсь ко всем своим знакомым дамам с покорнейшей просьбой: пришлите с пасхальной посылкой белые простые нитяные чулки нашей хозяйке старушке. Она снаряжается на смерть, увидала у меня шерстяные чулки, сильно сдавшие от этапного путешествия, и просила у меня для вышеозначенной цели починить их и употребить, но я предложил ей другой исход, написать вам и попросить у вас. Старуха она очень добрая, и стоит исполнить ее просьбу. Надеюсь, что вы постараетесь сделать это доброе дело для достойного человека.