Текст книги "Крысолов"

Стас приоткрыл дверцу.

– Ну, герр майор, что у нас?

Роммель закружился в танце. Его движения были куда четче, чем у патрульного возле шоссе.

Тут тоже без происшествий…

Ну и замечательно.

Стас вылез, открыл багажник и вывалил два мешка арахиса. В принципе, сегодня крысиные души должны были сами о себе позаботиться – не на марше, как-никак, на постое. И вокруг не бетонные джунгли, лес. Хочешь, сытные корни, а хочешь – запасы, припрятанные грызунами, или на самих белочек охоться, или волков-лисичек загоняй. А уж если лося найдут, одного на всех хватит…

Ладно, пусть жрут.

Стас забрался в машину и проехал в ворота, припарковался за сторожкой. Прихватил пакет с едой и большую пластиковую бутыль с питьевой водой, обошел фургончик…

И замер перед дверью. По нервам опять стегнуло адреналином, как собачьей лапой по гитарным струнам. Из дома неслись голоса.

Стас сглотнул. Прислушался.

– Ч-черт… – выцедил сквозь зубы с облегчением, почти утонувшим под яростью.

Не голоса это… С-серый, падла… Торчок телевизионный… Опять эта стеклянная сиська!

Стас поднял руку с бутылью, подцепил мизинцем ручку и рванул дверь. Обрушился настырный, слишком резкий и возбужденный голос. Ну почему даже в крупных конторах не могут выдрессировать своих губошлепов, чтобы говорили спокойно, а не орали в микрофон? И голоса у них у всех как на подбор, один противней другого. Особенно у женских особей…

И опять про старый город… Охотники за сенсациями, высосанными из пальца… Как у самих-то уши не вянут, в тысячный раз про одно и то же? Серый тоже хорош, врубил эту халтуру. Нашел, чем мозги компостировать…

Серый выглянул из комнаты.

Хмурый, как черт.

– Гырыга!

– Ты чего? Хвост прищемил?

– Гырыга!

– Ну чего заладил? Жрать хочешь? Так и скажи. Ыва?

Стас прошел в кухонный закуток. Стал выкладывать из пакета: баночки колы, чай, замороженные пиццы, ветка бананов, сеточка мандаринов…

Серый не отставал ни на шаг. И все порывался схватить за руку.

– Серый, ну отвали, а?! Отстань… На, держи! Ыва, ыва!

Стас содрал часть кожуры с мандарина, чтобы разлился этот волшебный аромат. Протянул Серому. Но тот мандарином не соблазнился.

А, ну конечно. Целый день без воды. Стас вскрыл бутыль и нацедил полстакана.

– Держи.

– Гырыга! Га!

– Да что такое? Жрать не хочешь, пить не хочешь… Чего надо-то?

Серый схватил за руку и потянул в коридор.

– Черт, ну что еще…

Серый тащил к телевизору.

– Гырыга! Га! Га! – Серый указывал на экран.

Стас сморщился, уже повернул обратно… и замер. Уставился на экран. По телу опять пошла волна адреналина – на этот раз долгая и давящая, наполняя все тело жаркой, колючей тяжестью.

Из динамиков трещала привычная чушь – но вот на экране…

Это был не синхрон. На экране были кадры, снятые в старом городе – и совсем недавно. Эта выбитая тяжеленная дверь – смятая, будто хлипкая жестяная банка…

За три года этот голубой пятиэтажный дом стал почти родным. Эти стены, с заложенными окнами на нижних этажах…

Даже Серый, бывший там всего-то ничего, и тот узнал.

– Черт возьми, только этого не хватало…

Неужели какие-то улики в «Дубовых домиках» остались? Вычислили? И решили объявить в открытый федеральный розыск?

Только про двух убитых раздолбаев рассказывать им не с руки. Крысы уже под Пензой гуляют, опять же… Не могли наши такого допустить. Ну и решили как-то подвести с другой стороны…

А может, прикрываются на тот случай, если Крысолов решит уйти за бугор? Вдруг он сам там выйдет на журналистов, да и расскажет им все – как есть, со всеми паролями, явками и подноготными? Когда засветил всю ситуацию, свою шкуру, считай, обезопасил… Вот и решили сыграть на опережение? В информационной войне часто побеждает не тот, за кем правда, а кто бессовестнее и, главное, раньше начал размечать территорию своими мемами…

– Гырыга!

– Да заткнись, Серый! Вижу все! Дай послушать!

Историческая подводка для совсем уж идиотов, кажется, кончилась.

* * *

Н-да…

Если верить тому, как слова ложились на картинку, надо было понимать так, что стальную плиту на входе в дом промяли и снесли крысы?

Про штурм не было не слова. Вообще про Крысолова не было ни слова.

И дом больше показывали со стороны прудика – с разных ракурсов и наездов, то и дело перемежая другими картинками. Будто это был не один дом, а по набережным Питера путешествовали.

Выбрали его лишь только потому, что, не считая двери, был в идеальном состоянии. Единственный их всех внутри Садового.

Ну, еще бы… Кто еще три года подряд, каждой весной, нанимал и лично привозил в старый город испуганных рабочих, чтобы привели все в порядок, и внутри, и снаружи?

На клиентов надо произвести впечатление. Спаситель от крыс-морфов – мягко скажем, профессия экзотическая. И если еще его офис, он же дом, будет похож на нору бомжа… Не самый лучший вариант, чтобы прикручивать нули к гонорару.

Теперь – им – это понадобилось для того же самого. Нужен был самый лучший вид. Чтобы последнему идиоту стало ясно, почему войска должны опять штурмовать центр города и наконец-то освободить его от крыс. Да вы только гляньте, в каком идеальном состоянии дома в центре! Ну не жалко ли оставлять эти богатства и красоты на откуп серым тварям?..

Слушая выспренные периоды, Стас кусал губы.

Еще одной повторяющейся картинкой была стена другого дома – судя по тому, как показывали, это должен был бы быть другой конец старого города, на самом деле соседний через дорогу, – перед которой раскинулся длинный ряд крысиных тушек, живописно расстрелянных разрывными. Штук под сто трупиков. Еще бы понять, откуда именно взялись… Журналист за кадром наворачивал патриотизм на патетику, спаривал высокий штиль с канцеляритами – да все не по делу. Много слов про разведку боем, но ни слова про потери – а они должны быть, если это хоть отчасти правда.

Потери всегда есть при рейдах в старый город, где масть держат цивильные. Обученные и скоординированные… друзьями Арни.

Друзья Арни… Кусая губы, Стас смотрел и судорожно соображал.

Или всех этих крыс отстреляли в на окраинах? Там, где крысы дикие и тупые? А потом уж привезли к дому, и выложили аккуратненьким рядочком? Потому и потерь нет, что дальше этого пятачка вокруг его дома – где те же самые цивильные крысы и обеспечивают тишину и порядок, видно, до сих пор, – в центр никто не совался?

А может, вообще нарисовали?

Черт возьми, надо новости хоть изредка смотреть! Замотался, да. Но надо поглядывать. А то так можно и конец света пропустить…

Чертов Рубаков с шилом в заднице…

Додумались эти крысиные магнаты убрать Арни подальше? А если – нет? Если им – все равно?..

Ноги в руки, и назад! Как можно быстрее! Только…

Как туда вернуться-то? Поверху попасть в центр не получится, теперь там войсками все оцеплено. Под землей… Это надо батальон крыс обратно к старому городу вести.

Это было бы проще, чем сюда – в ту сторону машины на крыс не проверяют. Можно угнать фуру, загрузить в нее весь батальон, и за полдня добраться… Можно было бы. Если бы не те чертовы два гэбушника!

Если та доброжелательница, которая разглядела, что в Сером недостаток агрессии, разглядела и его собственное лицо… Даже если они еще не сообразили, что это фоторобот Крысолова вышел, могут поставить в местный розыск как убийцу. Тогда и с фурой ничего не выйдет. Не из-за крыс, так из-за их хозяина остановят.

По просекам-тропинкам уходить? Так там фура не пройдет! А без фуры – не будет батальона крыс, когда приедешь к городу. А если не будет крыс, то что толку туда тащиться, если в старый город все равно пройти не сможешь… Ч-черт! Замкнутый круг…

Стас от души врезал кулаком в дверную коробку.

– Выдвижение в центр города было осуществлено с севера. Наиболее значительное продвижение было достигнуто в секторе тридцать два. Старожилы знают этот сектор как район Арбата…

Стас сглотнул. «Арбатская»… Переход на «Боровицкую»… В тронный зал с облетевшей со стен гранитной обделкой и чадящими факелами…

– Как и предсказывали данные разведки, численность крыс в этом году выше, чем в прошлом. Разведка боем превратилась в настоящее побоище. Малая часть уничтоженных крыс вывезена для проведение дальнейших исследований…

Стас зашипел-заматерился сквозь зубы. Черт бы побрал их вечное вранье! Малая часть… Показуха, скорее всего. Наверняка это все, что у них есть – если это действительно крысы, убитые в старом городе…

А если нет? Если все-таки не врут? Если сотня крыс, сложенных перед домом, в самом деле лишь малая часть? И тогда, значит, солдаты в самом деле могли и станции подземки штурмовать уже…

Успел Арни выбраться оттуда? Или, как упрямый мальчишка, решил драться за свои владения до конца? Без своего элитного батальона – который здесь арахис грызет…

И, может быть, он…

Нет. Нет! Не может быть.

Стас схватил со стола планшетку – и опять зашипел. Индикатор заряда красный, словно на планшетке целый день работали. Хотя пять дней назад лично ставил свежий и с тех пор на ней ничего не делал. Лишь как часами пользовался. А в режиме часов аккумулятора должно хватать лет на десять… В чем дело? Половина ячеек сдохла? Или контрольный чип врет и толком не дает зарядиться. Ладно, черт с ним пока, сейчас лишь бы вообще работала!

Стас расстегнул сумку. Раскопал вещи – где тут был адаптер для сети? Ага, вот ты где…

Подключил планшетку к сети, подсоединился к спутниковому каналу связи. Вышел в сеть, стал сооружать хвост из прокси-адресов. Через Европу, через Штаты, через Азию… Вот теперь можно и в родной Рунет.

Узнавать новости по ящику – это как заниматься любовью через одеяло. И уж тем более, когда речь идет о старом городе и рейдах военных.

Слава богу, теперь в нашей армии полно программистов. Если так можно назвать ребят, делящих жизнь между покраской травы с клавиатуры и трепом в чатах… Хуже беременных домохозяек. Тем хоть что-то надо сделать по дому, а у этих весь рабочий день за компьютером.

Ну-с, начнем с наших доблестных десантников, «Полосатые орлята». Стас вошел – и нахмурился.

Ладно, есть еще. Что у нас в «Далматинцах войны»?

Стас поежился. И тут пусто. Не просто пусто – а совершенно, строго, по-военному идеально. Как зелена трава на плацу, выкрашенная по случаю встречи звездастого генерала, заглянувшего с проверкой. Так же пусты были и списки присутствовавших за последние часы. Словно с хлоркой мыли. Что за нафиг?..

Стас переплел пальцы, хрустнул суставами. Ну и дела… Похоже, на этот раз кашу заварили круто. Всерьез. Никакая это не разведка боем. Самая настоящая попытка неожиданной атаки. Только захлебнувшаяся.

Кажется…

Или не захлебнувшаяся, и сейчас в центре города идет бойня?..

Остается надеяться на то, что тот ряд крысиных трупиков перед домом был сложен так художественно не просто так. Что эта сотня тушек – все, что у них есть. Оттого и столько заботы. Хоть что-то, чем можно похвастаться… Если набросать одной кучей, будет казаться гораздо меньше. Как ощипанный попугай.

Хорошо, если так. Хорошо, если это была лишь разведка боем, и сейчас в центре тихо и пусто…

Но это лишь надежда.

И никак не узнать, что с Арни.

Даже если с ним все в порядке – как его теперь найти? Раньше можно было приехать к «Арбатской», через нее выйти на «Боровицкую»… А теперь?

Надо как-то связаться с его «друзьями». Но как? Как-то они выходят, – но ведь, ясное дело, себя не афишируют…

Стоп. Мобильник! У них должен быть мобильник! Тот, который сам же им давал! Они так и не позвонили с него ни разу – но можно позвонить им. Номер есть.

И теперь-то – теперь! – они должны ответить.

– Пусть только попробуют не ответить… – прошипел Стас.

Сбросив хвост из прокладочных прокси, уже засвеченный на военных чатах. Соорудил новый. Вышел на страницу оператора спутниковой связи, у которого купил телефон и подключение. Ввел номер.

Над глазком видеокамеры, встроенной в корпус планшетки, замигал огонек готовности. Ожили и крошечные динамики. Длинный, дли-инный гудок.

И еще один… Снова дли-инный, как хвостик растопленного сыра за вилкой…

Ну ответьте же! Хотя бы сейчас-то ответьте!

Гудок…

Гудок…

И еще один, дли-инный, как…

Картинка видеофона на экране планшетки разлетелась в стороны, заполнив весь экран. На звонок ответили.

Но черный экран так и остался черным. Показывать себя друзья Арни опять не спешили. Ну и черт с ними! Лишь бы узнать, что с ним самим. Где он!

– Алло!

Динамики планшетки молчали.

– Алло! Алло! Вы слышите меня? Что с Арни? Алло!

– Доброй ночи, Крысолов, – наконец-то раздался голос.

Тем же монотонным голосом-шкуркой, каким 1-С разговаривал и тогда. Сейчас холод этого голоса был как издевка, как пощечина. Но тут уж не до гордости.

– Что с Арни?

– У нас все хорошо, – неспешно сказал голос. – Новостям не верьте. Ничего серьезного. Не тревожьтесь.

– Где Арни?

– Не думайте о том, что творится в старом городе, – продолжал голос, игнорируя вопрос. – Вы должны найти и привезти нам секвенсор. Вот ваша задача. Об остальном не волнуйтесь, об остальном мы позаботимся.

– Я хочу поговорить с Арни.

– Да, кстати. Надеюсь, вам не придет в голову бросить все и вернуться обратно в город.

– Я хочу поговорить с Арни!

– Не пытайтесь вернуться в город без секвенсора. Если вы это сделаете, вам придется возвращаться обратно. Мы только потеряем время. Надеюсь, вы меня понимаете?

– Я хочу погово…

Раздались гудки.

Шипя сквозь зубы, Стас опять набрал номер.

Сразу на звонок не ответили. Лишь длинные гудки. Один, второй, третий…

Да ответь же на вызов, маму твою модифицирующую!

Еще один гудок…

Сигнал!

– Дайте мне поговорить с Арни!

– Доброй ночи, Крысолов, – равнодушно сказал голос.

– К черту вашу добрую ночь! Я хочу…

– У нас все хорошо, – неспешно сказал голос. – Новостям не верьте. Ничего серьезного…

Стас так и сидел с открытым ртом. Забыв все, что только что крутилось на языке.

Голос-шкурка говорил медленно и спокойно. Ничего не замечая. Он и не мог бы заметить. Автоответчик.

Вот так, значит… «Не пытайтесь вернуться в город без секвенсора». «Надеюсь, вы меня понимаете».

Понимаем. Отчего же не понять…

Хотя чего еще можно было ждать от этих «друзей»? Они начали откровенно шантажировать, когда у них была относительно хорошая ситуация – так чего еще от них ждать теперь? Когда там завертелось, и их положение резко осложнилось.

Теперь они ни перед чем не остановятся, лишь бы добиться того, что им нужно.

Возвращаться в город, чтобы отыскать Арни, и в самом деле бесполезно. Без фуры, собственными ножками по лесам и проселкам – это неделя.

Но даже если удастся пробраться в центр города под землей, даже если получится выйти на цивильных крыс и их царьков, выкидышей пробирочных, – что толку? Они просто не дадут повидаться с Арни.

«Надеюсь, вы меня понимаете».

Да уж, понимаем. Тут трудно не понять.

Повидаться с Арни просто так они не дадут. Ни за что не дадут.

Будут требовать секвенсор – и лишь в обмен на это пообещают встречу с Арни. Будут давить на это, дергать за эту ниточку – как послушную марионетку. Знают, куда бить, гады… Ох, Арни, ну и выбрал же ты себе приятелей…

Ладно, ребятки. Ничего. Поторгуемся!

Когда у меня будет то, что вам нужно… и, видно, не просто нужно – а необходимо как воздух! Ох, ребятки, как мы с вами поторгуемся… Ох, потанцуете вы у меня…

Рукав тихонько затеребило. Стас обернулся.

– Ыва? – осторожно предложил Серый.

– Отстань…

Серый вздохнул. Вид у него был такой, словно провинился в чем-то. Но после еще одного тяжелого вздоха Серый все же решился:

– Ыва!

Сунул палец в рот и снова потребовал:

– Ыва! Ыва-ыва-ыва!

Стас вздохнул. Паршиво… Но этот шерстяной ни в чем не виноват, верно?

Ему еще спасибо надо сказать, что узнал дом по телевизору… А то так бы и пропустил все на свете, включая его конец…

Так, успокоиться. Выкинуть из головы мысли о старом городе – пока не решено дело здесь. Надо искать. Хоть рыть носом землю, но найти эту чертову новую ферму… и секвенсор. А когда он будет на руках… Ну-у, ребятки, все припомню. Отольются кошке мышкины слезки.

Только для этого – сначала надо хотя бы найти, где эта чертова ферма! А для начала – поесть. Целый день не ел, и Серый тоже.

– Ладно, пошли, обжора!

* * *

Чтобы разогревалось быстрее, Стас порезал пиццы на куски, подогревал частями.

Как всегда в микроволновке, снизу сыр подтаивал, сверху покрывался жесткой корочкой. Не то, что в нормальной духовке. Но Серого это не смущало. Кусочки шампиньонов, ломтики помидоров и свежего перца, спинки оливок, обрывки зелени, – все это мелькало промеж покрывшегося корочкой сыра и скрывалось в его пасти.

– Серый, ты хоть жуй, а?

Натерпелся за день, обжора…

Серый что-то прогудел, с набитым ртом и не переставая чавкать. Но смысл был вполне ясен. Ты не языком, ты руками шевели. Лучше быстрее подогревай кусочки, а вопросы свои дурацкие оставь для кого-нибудь еще.

Есть хотелось не ему одному – но ладно, пусть набьет брюхо первым, у него-то сегодня вообще крошки во рту не было…

А кроме того, на пустой желудок лучше думается.

Только что толку – если все ниточки к секвенсору оборваны? А найти его надо. И как можно быстрее! Пока в городе еще не началась настоящая мясорубка, пока…

Так. Стоп. Хватит паники. Давайте размышлять логично. Что у нас есть?

Пенза. Не десятки квадратных километров застройки, как в старом городе, но тоже не сахар. Большой город, в котором найти что-то методом научного тыка нереально. Особенно если учесть, что вывесок и наружной рекламы на новой ферме нет…

Место должно быть укромное – но в меру. Чтобы, с одной стороны, в глаза не бросалось, но и не вызывало подозрений от излишней закрытости… Только это та еще наводка. Под нее подойдет и какой-нибудь старый, давно брошенный и забытый бункер-убежище где-нибудь за чертой города, и перепрофилированный пищевой завод в самом центре, если возле него еще с коммунистических времен остался трехметровый забор из бетонных плит.

Нет. Из скрытности как таковой – ничего не вытянуть… Нужна хоть какая-то зацепка, чтобы можно было сузить места поиска.

Ну и какие зацепки есть?

Граф. К которому не подобраться. Отпадает.

Его ребята. Те еще волки, и пытаться подкупить кого-то из них может оказаться последней ошибкой в жизни… Отпадает.

Марго, которая уверена, что Граф реанимирует старую ферму. Вот эту самую. Пепелище с заброшенной сторожкой… С Марго теперь, кстати, лучше не пересекаться. Нет ничего страшнее оскорбленной женщины. Пусть даже и юной. Значит, и это отпадает.

Что же остается?

Все, кажется…

Хотя, нет. Марго говорила еще про какого-то дрессировщика. Нового главного дрессировщика. Женщина, Батори. Может это как-то помочь? Хм… Сомнительно…

Так что же, ни одной ниточки? Совсем-совсем?..

Стоп. Еще раз. Без поспешных панических выводов. Без суеты, и сугубо логично.

Чтобы найти новую ферму, надо понять, что именно надо искать. Внешний вид? Подходящее место?.. Рядом с чем должна находиться? Поближе к реке, или наоборот, посреди лесочков… Логично? Логично.

Но для того, чтобы понять, какой должна быть ферма, надо знать, с какими морфами Граф сейчас работает – какие животные взяты за основу?

Дальше, в принципе, все стандартно. Их постараются сделать посообразительнее, чтобы на ринге были интереснее. Но базовый вид – все-таки базовый вид. В подпольных лабораториях правки, в основном, самые примитивные. А проще всего что? Тупо снять генетические ограничения на гипертрофию мышц. Полевка станет качком, похожим на крысу. А если еще и рост костей и клыков подправить… И за основу взять не полевку… Ну, может, еще шерсть сделают флюоресцирующей в темноте…

Видов будет, скорее всего, один. Может быть, два, больше вряд ли. Разные виды – разные условия содержания. Питание, добавки, дрессировка – тоже все разное. Так что работать сразу с несколькими видами довольно трудно.

Два-три вида максимум, скорее всего один. Допустим. Но какой?

Ну и какой вид он выбрал-то?..

Опять уперлись в тупик?..

Н-да…

Нет, стой-ка! Батори! Черт возьми, Батори – вот она, ниточка! Как же сразу не догадался!

На каких животных она специализировалась? Скорее всего, так или иначе, не мытьем так катаньем, а навяжет Графу свои предпочтения, – а такие предпочтения есть у любого дрессировщика.

Вот оно!

Отменная ниточка, за которую можно потянуть…

Вспугнув задремавшего от обжорства Серого, Стас вылетел из закутка и уселся с планшеткой.

* * *

Забавное место, сеть. Иногда ее называют мировой паутиной, но куда точнее было бы назвать ее мировой патиной. Информационный налет, покрывший весь мир, как патина бронзовую вазу. Словно это оседает само время, зелеными и бурыми пятнами воспоминаний…

Раньше, годов этак до девяностых прошлого века, весь мир был – горсть крошечных мирков. Разных кусочков, едва связанных между собой. Можно было прожить всю жизнь, но так и не узнать, что гремит на другом конце света. Или о том, что было на твоей родной земле за десять лет до твоего рождения. Что-то приходило в мир, заставляло людей замирать в надежде, бороться, ненавидеть… и, отгремев, уходило. И пропадало, будто его и не было… Кому нужны воспоминания беззубых стариков, обрывки выжелтевших и ломких от древности газет или чудом уцелевшие записи телепередач в хранилищах новостных агентств?

То ли дело теперь. Теперь не то что какой-то значимый для истории факт – теперь любой пустяк, любое словечко, оброненное на каком-то форуме или даже чате, застревает в рыскающих по сети поисковых машинах. И остается там навсегда. Присоединяется к налету всемирной патины, делается ее неотъемлемой частью…

Вы уже сами забыли, что сказали это. Забыли повод, заставивший вас вступить в сетевой треп, забыли людей, с которыми спорили. Вы почти забыли себя самого, каким были в тот момент, – а в сети, в мировой патине, это все есть. И это всегда, в любом момент можно там найти. И через год, и через десять. И, наверно, можно будет найти и через сто.

Теперь призраки прошлого не уходят. Они не пропадают безвозвратно, вместе со сносимыми домами-развалюхами и гниющими на свалках старыми вещами. Нет, теперь призраки прошлого оккупируют сервера и тихо дремлют там, как привидения. Дожидаясь, пока кто-нибудь введет в поисковую машину нужную комбинацию слов – заклинание, оживляющее древние тени, вырывающее из прошлого кусочки чужих душ…

Впрочем, это все философия.

Стас протер рукавом экран планшетки и зашуршал по клавиатуре. Прежде всего, надо соблюсти меры предосторожности. Чтобы вырванные из прошлого информационные духи не принесли на своем хвосте злобных демонов секретных служб…

Массированный поиск информации – это совсем не шалость вроде прогулки по чатам, где треплются военные программеры. Массированный поиск информации можно отследить, и по запрашиваемой информации понять: что нужно человеку. А как известно, скажи мне, что тебе нужно – и я скажу тебе, кто ты…

Для начала – соорудить длинный хвост из прокси. Да не один хвост, а несколько, чтобы информация шла в несколько потоков. Разбивать поток информации на несколько ручейков необходимо. На тот случай, если кто-то засечет твой интерес, и сам начнет выяснять – кто это у нас тут такой любопытный, что именно ищет, и для каких целей… Чтобы запутать сторожевого пса, массу запросов лучше разбить на несколько ручейков. И заметить сложнее, а даже если и заметил какой-то подозрительный ручеек – один он не даст цельной картины… А обнаружить всю сеть таких тоненьких ручейков куда сложнее, чем один половодный поток информации, прущий одним руслом с сервера на сервер…

Наверно, сейчас эта Батори трижды подумает, что сказать в «открытой» сети – на всех тех серверах, что открыты для свободного доступа и, значит, для всевидящего ока поисковых машин. И скорее всего, она многое бы дала, чтобы из сети пропали следы того, что она наболтала в юности…

Наивная юность, когда удержу нет, как хочется проявить себя и всем доказать, какой ты интересный, необычный и замечательный, и слова льются неудержимым потоком, раскрывая тайнички души, все, что в них содержится, и даже больше: как устроены полочки в этих тайничках, на которые потом, в течение всей жизни, будут укладываться новые впечатления, – прямо как программка в театре. Краткий конспект того, что же из тебя получится потом: и через год-два, и в зрелости, и к далекой старости. Или, во всяком случае, может получиться. С очень большой вероятностью.

Это ключики, которыми тебя можно отпереть. Как на ладони все твои интересы, все твои желания, все твои мечты… И все твои слабости.

И через несколько лет, когда ты начинаешь это понимать – ты уже не так откровенен. Тебе хочется прикрыться раковинкой таинственности, оставив снаружи лишь тщательно отобранное, то, что должно играть на нужный имидж, – а все остальное, все истинные желания и слабости, спрятать подальше от чужих глаз. И, конечно же, дико хочется убрать все следы того, что ты наговорил раньше.

Но вот беда, это невозможно.

Базы данных. Поисковые машины. Машины-архивы, с временными срезами всех сайтов сети, какими они были год назад, десять или тридцать… Это миллионы серверов, разбросанных по всему миру. Очистить их все от чего-то не под силу даже самой лучшей спецслужбе.

Как только кто-то начинает что-то вычищать – массированно, уговаривая каждого владельца поисковой машины или архива убрать лишнее, а если хозяин не соглашается, просто взламывая его сайты и вычищая ненужную информацию без его желания, – тут же поднимается гомон на всю сеть. И находятся десятки, сотни умников, всех этих изнывающих от безделья и трудностей переходного возраста начинающих хакеров, которых хлебом не корми, дай только поиграть с программистами спецслужб, почувствовать себя пусть и прыщавыми, но уже важными птичками, которым сам черт не брат…

И попытка вычистить любую информацию, давно пустившую корни в сети – оборачивается сететрясением. Вызывает фонтаны воплей и скандалов – с той самой информацией, которую и хотелось бы скрыть…

Впрочем, для кого-то это беда – но для тех, кто ищет, это не так уж плохо, верно?

Так, ладно, хватит проксю на проксю цеплять.

Где наша любимая «Нова К»? Вот ты где, душка… Стас запустил программу.

Для эстетов, возможно, и простовата – зато надежная. Привычная. Знаешь, чего от нее ждать. А в поиске информации главное не быстрота. Главное систематичность. И еще – не делать зевков совсем уж грубых…

Сеть, эта всеобъемлющая информационная патина, сохраняет призраков прошлого, да, – но неопытных путешественников в прошлое затягивает намертво. Можно потратить много суток, перелопачивая миллионы и миллиарды ссылок – и так ничего и не найти. Если не знаешь, как именно нужно искать. Или допустил ошибку.

Итак. Что у нас есть по Батори? Русскоязычная. Дрессировщик. Последние месяцы, около года, в Пензе. Работает на Графа. Крайне вероятно, садистские наклонности.

Лет пятьдесят назад, до расцвета сети, куда с этим ткнешься? Как ни крути, но кроме пустых спекуляций из таких данных ничего не вытащить, если нет доступа к архивам спецслужб и стаи детективов под рукой. Да пусть даже и с архивами, все равно еще бабушка надвое сказала…

Но это – полсотни лет назад. Теперь совсем другое дело. Теперь, имея эти шесть пунктов информации, не совсем тупую голову, надежную программу для просева информации ну и, разумеется, минимальные навыки работы с ней, можно вытащить из сети если не самого человека, то, по крайней мере, его весьма подробный портрет.

Стас раскидал информацию по приоритетам, рассортировал линии запросов по хвостикам из прокси-адресов. Включил поиск.

Ну, вот. Пусть «Нова К» перемалывает информацию. Минут через пять появятся первые выжимки. Может быть, ложные следы, – а может быть, и полезные крохи. Семена, из которых можно вырастить новые побеги-ниточки, которые опять надо будет размотать и проверить. И, если повезет, выудить из мировой патины кое-что стоящее…

Только проверять это придется уже своей головой. И чтобы боевой запал не пропал, надо поставить кофейку. А то встал еще вчерашним вечером, а на дворе уже рассвет скоро…

* * *

Когда кофе перекипел в третий раз, Стас решил заварить просто в чашке. Когда чайник – со сломанным, черт бы его побрал, колокольчиком! – закипев, успел остыть, прежде чем о нем вспомнили, во второй раз, Стас перетащил его вместе с подставкой из кухонного закутка к дивану.

Единственное место, где можно нормально сесть и вытянуть ноги… Смешно: топтаться на клавиатуре вслепую привыкал пару дней, а вот помнить о времени, копаясь в сети, так и не научился за всю жизнь. Увлекаешься, и мелочи вылетают из головы напрочь…

Серый продремался после ночной трапезы и так и лез заглянуть из-за спины, чем это там занимаются. Сопел над ухом.

– Ну чего прилез? – Стас дернул плечом. – Отвяжись…

Но шерстяной не отставал. Забравшись на спинку, дышал в шею.

Вот ведь привязался! Ладно бы, понимал чего, а то ведь просто любопытный. Родственник предков, черт…

– Уйди, не трогая меня за ухо! Или ты читать умеешь?

– Гырыга!

– А в лоб?

Серый показал свои здоровенные зубы – но на этот раз смолчал. Впрочем, и со спинки тоже не слез. Так и висел над душой.

Стас потянулся, хрустнув суставами. Потер лицо, глаза…

Чайник, перестав шипеть, вырубился. Стас наконец-то заварил кофе – себе черный, Серому жиденький и с рафинадом. Когда чуть настоялся, еще и разбавил холодной водой.

– Держи, любопытная Варвара.

Заскворчало.

Стас взял свою. Но то ли помол был не тот, чтобы в чашке заваривать, то ли кофе не то, то ли вообще не в этом дело – ни вкуса, ни удовольствия…

Дело застопорилось.

Нет, про саму-то Батори в сети нашлось более чем достаточно. Дамочка тридцати трех лет. На фото – брюнетка с равнодушным, каким-то мертвым лицом. Прозрачно-невзрачными не то голубыми, не то сероватыми глазами. С будто зализанным хвостиком. Волосы так жестко стянуты, словно их приклеили к коже.

Характер еще хлеще. Любительница животных в самом извращенном смысле слова. Зато животные отношения любит в самом прямом… Н-да. Как-то неуютно было – пытаться влезть в эту головку.

Разных сообщений за свою жизнь оставила порядочно. Не дура, начитанная, любит музыку, особенно тяжелую и даже очень тяжелую, с игрой в сатанизм.

Но изначально – так, чтобы институт сразу после школы, – такого психологического образования, вроде бы, нет. По крайней мере, жестко профильного. Такое ощущение, что она дрессировщик не по образованию, а по призванию. А по образованию, она, вроде бы, медик. Что-то в районе хирургии.

Забавно, должно быть, ложиться под наркоз и скальпель к дамочке с таким вот мертвым, равнодушным лицом и рыбьими глазами… Особенно если пальцы под стать лицу. Длинные, тонкие, с синеватыми ногтями, прохладные. И в них скальпель, ледяная полоска отточенной стали…

Бр-р-р! Стас передернул плечами. Чашка приятно грела пальцы. Стас пригубил.