Текст книги "Любовь, которая меня нашла"

Он тоже улыбнулся, но лишь губами. Глаза все еще выдавали внутреннюю борьбу.

– Большое спасибо за подарок. Он потрясающий! Не думаю, что вы могли бы дать мне что-нибудь более ценное. – И вдруг какое-то странное пламя сверкнуло в его взгляде. – И, если позволите, я бы тоже хотел сделать вам подарок.

Улыбка исчезла с моего лица. Я точно знала, что он скажет дальше.

– Вы примете несколько платьев в знак моей дружбы, не так ли? Вы же не обидите меня отказом от подарка? – В его голосе улавливались нотки торжества. Он грязно сыграл!

Я прищурилась.

– Нет, – согласилась, признав поражение. – Можешь заплатить за платье, черт побери!

– Отлично, – парень победоносно улыбнулся, снова беря монеты.

– Иэн, если ты не хочешь проглотить эти монетки, то лучше спрячь их, – хмуро проворчала я.

– Они вам завтра понадобятся. Ведь вы же приняли платья! – смущенно воскликнул он.

– Платья, не деньги, – сухо объяснила я. – Мне не известно, как здесь все происходит, но там, где я живу, не очень прилично, когда мужчина дает деньги женщине, с которой не встречается. Понятно?

Он покраснел.

– Вполне! Простите меня, у меня не было намерений…

– Знаю, что не было, – перебила я его, все еще раздосадованная, что он будет покупать мне что-то.

– Значит, я отдам деньги Элизе, – неуверенно сказал он.

– Так лучше, – все еще неудовлетворенно проворчала я. Почему меня так смущал тот факт, что он хотел дать мне денег?

– Отдыхайте. Увидимся утром. – Иэн встал, протягивая мне руку, чтобы помочь подняться.

Я приняла помощь и тоже встала. Смотрела ему в лицо, желая выказать благодарность. У меня сперло дыхание. Он стоял ближе, чем мне бы хотелось. Достаточно близко, чтобы видеть маленькие серебристые искорки в его черных глазах. Я замерла и глазела на него, как дура. Иэн тоже глядел мне в глаза. И только через несколько секунд я поняла, что он до сих пор держит меня за руку. Я попыталась освободиться, но он сильнее сжал мою ладонь, не отпуская. Затем наклонился (все еще глядя мне в лицо) и очень деликатно поцеловал мне руку. Неведомый мне ранее трепет пробежал по моему телу. Я почувствовала, как загорелись мои щеки и тело пробил озноб.

– Спокойной ночи, сеньорита София, – его голос был тихим и хриплым, он ни на секунду не отводил от меня взгляд.

Снова дрожь.

– Спокойной ночи, – я опустила глаза, пытаясь скрыть замешательство и те новые чувства, которые он вызывал во мне.

Что со мной происходит? Я всегда знала, что делать, когда речь шла о лицах противоположного пола: как избавиться от надоедливого кавалера, как обратить на себя внимание стóящего парня. Но никогда не краснела, если кто-то из них желал мне спокойной ночи.

Иэн улыбнулся и вышел, закрыв за собой дверь.

Я так и осталась стоять, словно статуя, глядя на закрывшуюся дверь. Мою руку еще покалывало от его вежливого прикосновения, и я спрашивала себя, не сошла ли случайно с ума.

Мне было известно, что я вернусь домой (не знаю, как именно, но в конце концов узнаю), а все эти люди, Иэн тоже, – нет. Они останутся там, где и должны быть, в том месте, которому принадлежат. Мне не следует увлекаться никем из них. Когда я вернусь в свое время, все они будут…

Я почувствовала дрожь в коленях. Мне не нравились такие мысли. Очень не нравились! Но это правда. Я не влюблялась с тех пор, как… Не то чтобы я была влюблена в Иэна. Не была! Я почти его не знаю! Но что-то в нем будоражило меня. Что-то, чего я не могла объяснить даже себе самой.

Итак, зная все это, что же я творила?

Лучше всего уйти отсюда. Но куда? Спать на улице и умереть с голоду? Сейчас я вынуждена остаться у Иэна. И придется запретить себе думать о нем.

Я легла спать (в одних импровизированных трусах), решив держаться от Иэна как можно дальше.

13

Иэн уже уехал на свою встречу, когда я встретилась в столовой с девушками. Они к тому моменту были готовы ехать к портнихе в ателье.

На этот раз я сделала хвост, собрав волосы сзади. От предложения надеть какую-нибудь шляпку Элизы отказалась. Понадобилось много сил, чтобы убедить ее: я не хочу и не собираюсь надевать головной убор.

Телефон решила оставить в комнате. Если портниха захочет снять мерки и найдет в декольте странный твердый серебристый предмет, которого она никогда раньше не видела, то может начать задавать вопросы. А вопросов мне совсем не хотелось.

Я желала знать ответы!

Мы приехали в деревню, и я заметила, что движение там оживленнее, чем вчера. Высокие двери и окна флигелей были открыты. Способ ведения торговли меня удивил. По сути это был не рынок, а нечто наподобие открытой ярмарки. На мощеных улицах стояли повозки с различными товарами: кудахтающими курами и хрюкающими свиньями, овощами и зеленью, декоративными изделиями; а странный старомодный мужчина продавал эликсир жизни всего за несколько монет…

Элиза показала мне, как я думаю, булочную. Хотя это и близко не напоминало ее: просто киоск на узкой улочке, в котором было много разного хлеба. Также мы увидели аптекаря – пожилого, но очень энергичного сеньора. Теодора сказала мне, что он делает микстуры, которыми можно лечить болезни (я подумала, это что-то наподобие гомеопатических средств). Мы прошли мимо нескольких магазинов, в одном из которых было буквально все (из того, что здесь имеется) – от мыла до мешков с мукой. Возможно, это и есть прототип супермаркета. Я обращала внимание на всех подозрительных людей и, вероятно, объекты, которые могут быть тем, что я ищу.

Думаю, в таком скучном месте любая новость должна распространяться будто лесной пожар. Такое подозрение подтвердила мадам Жоржетт (не имею ни малейшего понятия, почему к ней обращались именно «мадам»), поприветствовав меня.

– Значит, это и есть мадемуазель София Алонзо, – сказала она с французским акцентом. – Я заинтересовалась вами, когда услышала новость. Вы пр-релесть, chéri[7]7
  Chéri (франц.) – милочка, дорогуша.


[Закрыть]!

– Ум-м… Мерси! – рискнула ответить я.

– О chéri! – Она сложила руки на полной груди. – Какие манеры! Я не удивляюсь словам мадемуазель Валентины, что сеньор Клар-рк, кажется, так вами восхищен, моя дорогая!

Ах, отлично! Теперь его семья в центре всех сплетен!

– Но ваше платье! – Она неодобрительно поморщилась. – Оно не укр-рашает вас, chéri! Смотр-рите! Оно слишком мягкое и кор-роткое! Такую кр-расоту, как у вас, нужно подчер-ркивать.

Болтовня продавцов столь же древняя, как и женское тщеславие.

Она показала мне несколько почти готовых платьев. Они меня не очень впечатлили, ведь были не в моем стиле. Но Элиза загорелась.

– Помоги мне выбрать, Элиза, – попросила я. Честно говоря, ничего бы не взяла.

Она остановила свой выбор на нескольких нарядах, чтобы я примерила их. Ей очень понравилось белое платье, но мне удалось убедить ее, что для человека, у которого всего парочка нарядов (или даже один), темные цвета подходят лучше. Они не такие маркие.

В конце концов, мы выбрали одно темно-зеленое платье, а другое – винного цвета. Элиза не позволила мне взять лишь одно и, даже не дав мне права выбора, сказала, что в любом случае купит мне второе.

Портниха оказалась очень ловкой. Ей помогала только ассистентка. В большом зале швейной мастерской было темно, его завалили различными тканями и бумагами. Казалось, тут произошло землетрясение. Я вспомнила о своей квартире и подумала, что она похожа на зону боевых действий…

Пока мадам Жоржетт подгоняла мои два платья, она все время бросала неодобрительные взгляды на мою талию. Потом поддернула юбку, чтобы увеличить объем, и поморщилась.

– Хм-м… – проворчала дама, – у вас такие интер-ресные туфли, chéri.

Элиза быстро выбрала платье – цвета слоновой кости, с короткими рукавами, несколькими изящными вышивками и пышной юбкой. Судя по изображению, это было ее платье. Между тем Теодора доставила больше хлопот. Она несколько раз повторила, что платье должно быть особенным, достойным королевы!

Мадам Жоржетт, наверное, очень хорошо знала своих клиентов, поэтому взяла рулон плотной золотистой ткани и развернула его на столе.

– Что вы думаете об этом, мадемуазель Теодор-ра? В Евр-ропе нет более бдагор-родной материи!

Спустя полчаса, много раз повторив: «Это не достойно королевы», Теодора выбрала модель с множеством деталей, вышивок и пышными рукавами.

– А вы не станете выбирать себе платье, chéri? – спросила мадам Жоржетт у меня, хлопая длинными ресницами.

– О нет. Я не знаю, буду ли здесь в субботу. А если вдруг буду, то надену одно из тех, которые уже купила.

Все трое переглянулись, а потом снова повернулись ко мне.

– Вы должны выбрать себе платье для бала, София, – сказала Элиза. Обожаю, когда она называет меня по имени. Без всяких излишеств, в отличие от брата. – Эти платья для обычных дней. Я уже вам говорила, что будет много друзей нашей семьи. Хочу, чтобы они восхищались вами, а не жалели вас. Кроме того, Иэн утром просил меня помочь с выбором платья и отчетливо дал мне понять, что вы не слишком хорошо знаете местную моду. – Она подошла ко мне. – Поэтому я помогу!

Элиза взяла меня под локоть и мягко подвела к столу, на котором были разложены эскизы мадам Жоржетт.

– Это вам очень подойдет. Как считаете?

Я посмотрела на эскиз. Там было слишком много украшений.

– Все-таки я не вижу в том необходимости, Элиза. Спасибо за беспокойство, но в самом деле…

– София, я выберу сама, если вы и дальше будете непреклонной, – она спокойно улыбнулась.

Я вздохнула.

– Значит, мне хотелось бы что-нибудь менее навороченное, – я недовольно скривилась, глядя на эскиз, и прошептала: – Не хочу привлекать много внимания.

Элиза, улыбнувшись, продолжила перелистывать большие страницы желтоватой бумаги.

– Вы уже знаете новость? Вчера вечер-ром в пансионе мадам Герберт поселился один шевалье. Бедная вдова так испугалась, когда в ее дверь постучал грязный мужчина, без багажа, без детей! Мой Бог!

Опа!

Я повернулась, чтобы лучше рассмотреть лицо портнихи, но лишь ненароком сбросила на пол полную пуговичек чашу, стоящую на столе. Тысячи кружочков покатились по полу.

– Черт побери! Простите, мадам. – Я опустилась, чтобы собрать маленькие пуговицы, когда мне на помощь пришла ее ассистентка.

– Не беспокойтесь, chéri! Анелиз обо всем позаботится, – сказала портниха, пока я вставала с пола.

– Я не специально, правда! – Мое лицо горело.

– Я уже сказала, чтобы вы не беспокоились! О чем же говорила? А, точно, об иностр-ранце. Кажется, его огр-рабили. Бедняга! Но, к счастью, он не р-ранен! – Она встряхнула белыми локонами и покачала головой.

– Где он остановился, мадам Жоржетт? – огорченно спросила я.

– В пансионе Гер-рберт.

– Какое совпадение! История этого кабальеро, кажется, похожа на вашу… – начала Теодора, но Элиза быстро перебила ее:

– Теодора, посмотри на эту ленту! Думаю, она идеально подойдет к твоей новой шляпке.

Сестра Иэна не хотела, чтобы портниха знала, что моя история очень похожа на ту, которую она только что рассказала. По крайней мере, так думали они с Иэном, хотя я много раз повторяла, что на меня не нападали.

– Где, сеньорита Элиза? Ох! Она прекрасна! Она будет красиво смотреться на моей новой шляпке. – Полностью отвлекшись на ленту, Теодора встала со стула и подошла к целому шару из цветных лент, подвешенному под потолком.

Тема забыта.

– Как его зовут? Вам известно? – я не смогла сдержаться. Мне нужно было узнать побольше об этом мужчине.

– Пока не знаю, но видела, как сегодня утр-ром он нанял лошадь. Думаю, сейчас уехал из дер-ревни. Вы знакомы с ним? – Портниха приподняла брови, а на ее лице отразилось еще более сильное любопытство.

– Ах, нет! – Я пожала плечами, надеясь не показать разочарования от того, что не получилось узнать больше деталей. – Просто… мне стало любопытно. Я думала, это место такое спокойное!

– Ох! Это уже давно не так, chéri. Совр-ременные дни пр-ринесли много непр-риятных вещей.

Очень современные, действительно.

Больше я не задавала вопросов. Не желала ставить Элизу в неловкое положение. Я и так злилась из-за того, что по моей вине вся деревня обсуждала эту семью. Не хотелось усложнять ситуацию еще больше. Подожду момента, когда смогу поговорить с Иэном и попросить его о помощи. Снова!

Элиза выбрала для меня модель платья для бала, а я почти не обращала внимания на ткань, которую она мне показывала. Девушка настояла на белом цвете. У меня безумно кружилась голова. Я была уверена: здесь есть кто-то еще. Кто-то, кто в данный момент не находился прямо тут (в деревне, где я могла бы легко его встретить), а, возможно, где-то в другом месте искал способ выбраться из этого кошмара.

– Я заметила, что вы не используете кр-ринолин, chéri, – прошептала мадам Жоржетт, когда мы выходили.

Кринолин?

– Вы говорите про ту штуку, которая напоминает клетку? – Из всего, что мне в качестве одежды дала Мадалена, я не знала названия лишь этой клети.

Она, давясь от хохота, кивнула.

– И не собираюсь надевать! С этой штуковиной я даже не смогу сесть. Мне не верится, что вы и в самом деле используете их.

Мадам Жоржетт громко рассмеялась. Ее лицо покраснело от смеха. Прошло несколько минут, портниха успокоилась и смогла вымолвить:

– Пр-риму это во внимание, когда стану р-работать над вашим платьем.

– А, спасибочки, мадам Жоржетт! Это будет очень мило! – Кто знает, может, если у меня появится настолько же огромная юбка, как и у других женщин, то на меня перестанут смотреть такими странными глазами. Так, как сейчас на меня глядела мадам.

– София разговаривает немного не так, как мы, мадам Жоржетт. Она приехала издалека, – объяснила Элиза, улыбаясь мне.

– Очень даже «не так»! – (Кто бы говорил…) – Ор-ревуар, мадемуазель! Скор-ро увидимся.

– До встречи, – промолвила Теодора.

– До скорого, – попрощалась Элиза.

Я больше ничего не сказала. Просто быстро кивнула и вышла.

Я заставила Элизу и Теодору прогуляться по деревне аж до того пансиона. Это было старинное здание, срочно нуждавшееся в руке маляра. На углу сооружения над узкой высокой дверью висела деревянная табличка с вырезанным на ней названием пансиона. Я внимательно наблюдала за людьми, особенно мужчинами (теперь, по крайней мере, знала, что это мужчина), но вдруг поняла, что его там нет. Там не было никого, кто отличался бы от тех людей, с которыми недавно познакомилась. Никто не вел себя так же, как и я.

Пришлось выдержать пятнадцатиминутную поездку домой в экипаже. Теодора ни на минуту не закрывала рот.

– Странно, не правда ли? На двух человек напали практически в один день! О чем думает гвардия? Почему этих бандитов еще не поймали? Мне не верится, что они далеко отсюда. Не так ли, ведь я права, сеньорита София? – Теперь она посмотрела на меня. – Если бы вы смогли хотя бы вспомнить лица нападавших и описать их гвардейцам, вероятно, их бы нашли быстрее.

Она не дала мне возможности объяснить, что я не могу помочь. Что я не видела лиц нападавших, потому что их не было. Было только одно лицо, и я уверена, что та женщина находилась где-то в 2010 году, получая наслаждение от моих проблем и практикуя вуду с другими ничего не подозревающими людьми.

– Я попрошу отца нанять еще прислугу. Кто знает, может, они совсем…

Она все продолжала болтать, и я попробовала отключиться. Я и так фактически не слушала то, что она говорила, просто это отдаленное жужжание мешало мне ясно мыслить.

По прибытии я побежала в свою комнату и с замиранием сердца увидела, что телефон выключен. Как всегда. Я подумала, что там может быть сообщение или что-то еще. В конце концов, я была в деревне. В той же, куда ездила вчера утром. Так почему же ничего нет?

– Элиза, ты не против, если я навещу Шторма? Хочется еще раз его увидеть.

Честно говоря, мне хотелось побыть наедине и подумать.

– Конечно нет, сеньорита София. Мы будем в зале для чтения. Можем встретиться позже.

– Супер, – согласилась я, пытаясь улыбнуться.

В каком-то забытьи спустилась в конюшню.

До сих пор не понимала, что происходит. Мне нужна была помощь Иэна, еще раз. Хорошо, если бы завтра он отвез меня в деревню, чтобы я смогла убедиться, что тот мужчина уже вернулся. И в таком случае попробовала бы узнать, что ему известно.

Шторм гулял по пастбищу. Казалось, он был рад свободе. Я подошла к ограде и стала наблюдать за конем, скакавшим так же быстро, как и мои мысли.

В конце концов, почему я здесь? Каков настоящий мотив этой плохой шутки? Неужели тот мужчина, подобно мне, купил мобильный у странной продавщицы? Может быть, он, как и я, должен найти что-то? Он искал то же самое, что и я? Неужто это как погоня за сокровищами: кто первым обнаружит – тот вернется домой? Имеет ли он хоть какое-нибудь представление о том, что это?

Приблизившись ко мне, Шторм прервал мои мысли. Он подошел так близко, что я смогла дотронуться до него.

– Ну что, лошадка, наслаждаешься свободой?

Конечно, он не ответил. Не хватало еще, чтобы конь заговорил. Я протянула руку и дотронулась до его блестящей шерсти. Он фыркнул, но, по-моему, от удовольствия.

– Ты, случаем, не видел тут машину времени, а? – прошептала я. – Думаю, что нет. Но если вдруг найдешь, не забудь мне сообщить.

Я продолжила гладить его и улыбаться. Я рассказываю о своих проблемах коню!

– Здесь жизнь совсем другая, не правда ли? Хотя, возможно, у лошади жизнь одинакова повсюду. Ты удачливый конь. Тебе не нужно возить повозки, тебя не подгоняют кнутом. Могу поспорить, что много кобыл заглядывается на тебя…

– Кажется, вы стали достаточно близки, – раздался голос рядом со мной.

Я обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть приближающегося Иэна, прежде чем начала фантазировать, что мне ответил конь.

– Уж если вы разговариваете о сердечных делах… – он улыбнулся.

– Шторм – очень хороший друг, – пошутила я. – Почти ничего не говорит и слушает, не жалуясь. Очень понимающий друг.

Иэн остановился рядом со мной и тоже начал гладить жеребца.

– Шторм, я думаю, у тебя появилась фанатка, – сказал он, явно наблюдая за моей реакцией на то, что он использовал слово, которому я его научила.

И я действительно удивилась. Все было написано на моем лице, скрыть ничего не удалось.

Иэн рассмеялся.

– Как прошла поездка в деревню? Смогли найти какое-нибудь платье? – спросил он, гладя Шторма по шерсти.

– Нашла. Спасибочки, Иэн. Необязательно было делать это, – буркнула я, чувствуя себя немного не в своей тарелке.

– Необязательно. Я хотел это сделать, – казалось, он был очень доволен, что я приняла его подарок.

– Как твои дела? – поинтересовалась, пытаясь поддержать разговор.

– Замечательно. Мы уладили все очень быстро.

На секунду я перестала гладить коня по шее. Шторм тряхнул гривой, словно говоря: «Продолжай, не останавливайся!»

– Я нашла еще кое-что в деревне, – сказала, продолжив гладить Шторма и косясь на Иэна.

– Не говорите мне, что вы встретили того человека, которого ищете! – Ему не понравилась моя новость.

– Нечто вроде того, – прошептала я. – В деревне появился парень, и он заявил, что его ограбили. Остановился в пансионе. Сегодня его там не было, он уехал рано утром по каким-то важным делам. – Я вскинула брови с намеком.

– Каким делам? – Иэн тоже перешел на шепот.

– Не знаю. Но думаю, возможно, он пытается найти способ вернуться домой.

– Вы верите, что он знает, как это сделать, сеньорита? – Опять его пронзительный взгляд.

– Может, да, может, нет. Но он должен пытаться. Ведь я делаю то же самое, не так ли? Пытаюсь найти способ вернуться.

– Конечно. – Через несколько секунд Иэн добавил: – Можно спросить, почему мы разговариваем шепотом?

Я выпрямилась, перестав опираться на ограду.

– Не знаю! – засмеялась вместе с Иэном. – Хочу поехать туда завтра, узнать, вернулся ли он из своего путешествия.

– Я еду завтра в деревню, если захотите ко мне присоединиться…

– Хочу! – перебила его я, отрываясь от коня и хватая парня за руки в какой-то безудержной эйфории.

О боже! Кто бы мог подумать, что у Иэна такие сильные руки и…

Я, быстро отстранившись, попятилась. Мне стало неловко, что я так дотронулась до него, и еще более неудобно от того, что начала представлять его бицепсы под рубашкой с короткими рукавами.

– Прости, Иэн. Я увлеклась, – не имея сил взглянуть на него, я уставилась себе под ноги.

– Не извиняйтесь, сеньорита, – его голос звучал громче обычного. – Я уже понял, что ваши обычаи отличаются от наших. Нет причин просить прощения.

Я не могла увидеть его реакцию, но голос парня казался взволнованным. Испугалась, как бы он не решил, что я намекаю на что-то. Особенно после нашего разговора о женитьбе.

Попробовала исправить ситуацию. В конце концов, я девушка из двадцать первого века. Ради бога!

– У тебя… много арендаторов? – спросила первое, что пришло на ум.

– Нет, – его голос теперь звучал сдержаннее. – Всего несколько в маленьких владениях.

– Вы с этого живете? То есть это ваш доход?

– И это тоже. Мой отец оставил достаточно щедрое наследство. Но я больше занимаюсь лошадьми. Мне это нравится.

– Ты продаешь коней?

– Большинство из них. Мы выращиваем здесь очень хороших лошадей. На самом деле, даже королевская семья купила несколько, – гордо сказал он, складывая руки на груди и снова привлекая этим внимание к своим бицепсам.

Скрытые камзолом, они тоже выглядели превосходно. Как я не замечала этого раньше?

– Вот почему их тут так много. Я думала, отчего так много мускулов… ум-м… лошадей, если в поместье всего один экипаж… – Мои щеки зарделись.

– Мы выращиваем их и тренируем, а когда они уже готовы – продаем. Это очень прибыльная сфера и безумно приятная.

– Думаю, да. – Краем глаза я заметила, что он пытался не смотреть в мою сторону. Впрочем, без особого успеха. Я еще больше разнервничалась. У меня начали потеть ладошки.

Что происходит с моим телом?

– Мне это нравится, сеньорита София. Я люблю разводить животных. Это намного более благодарное занятие, чем выращивать кофе. – Иэн подошел ко мне ближе. – Вы не представляете, насколько я счастлив, что мои конюшни полны жеребят, которые скоро станут чистокровными жеребцами и будут служить многим семьям.

– Же-жеребцами? – глупо запнулась я, отступая на шаг. В данной ситуации слово не имело того оттенка, которым было окрашено в моем развращенном сознании.

– Конечно, мы выращиваем и кобыл, специально не выбираем, – улыбнулся он.

Эта красивая улыбка лишала меня равновесия.

– Но люди больше покупают жеребцов.

– А, понятно! – согласилась я и попыталась успокоиться, чтобы разговаривать с ним нормально.

Но возникла проблема: я абсолютно не могла сосредоточиться. Видя его крепкие руки, не способна была думать ни о чем другом, кроме как о том, чтобы сорвать с него рубашку и скользить пальцами по его мускулам…

– Если не возражаешь, Иэн, я пойду. Элиза ждет меня в зале для чтения, – поспешно сказала я.

– Позвольте провести вас туда, – учтиво предложил он.

– Нет! – закричала я. – Не нужно. Я знаю, как туда пройти. Оставайся со Штормом. Ему, наверное, необходимо… что-то нужное для коня.

Отлично. Мой мозг превратился в желе.

– Все хорошо, – медленно ответил он. – Разрешите задать вам вопрос?

– Валяй, – я была растеряна. У меня кружилась голова от путаницы возникших чувств.

Иэн тоже был озадачен.

– Задавай свой вопрос, – объяснила я, почувствовав усталость от необходимости объяснять значение всех слов, срывающихся с моего языка.

– Я совершил что-то, что вам не понравилось? – тревожно спросил он.

– Нет, – нервно ответила я.

– Так почему же вы убегаете?

Вот черт!

– Я? Убегаю? Что за глупость?

Он заметил. Конечно, он заметил.

Возможно, Иэн обратил внимание на мое смущение после прикосновения к нему?

Хуже! Может ли быть такое, что он заметил… любопытство, возникшее на моем лице, когда я дотронулась до него?

Еще хуже! Возможно ли, что фантазии, возникшие в моей голове, читались и в глазах?

Р-р-р!

– Только я пришел сюда, а вы уже торопитесь вернуться домой. Мне показалось, вам было весело со Штормом. И вдруг вы так разнервничались. Почему бы вам не остаться еще чуть-чуть? Мы можем погулять по территории поместья. Думаю, вам очень понравится, и прогулка недолгая…

– Не сейчас. Мне надо возвращаться. Я обещала Элизе. Кто знает, может, в другое время… – И я в спешке ушла, не беспокоясь о том, что он подумает.

Решит, что я трусиха! Даже лучше. Намного лучше, чем если сделает вывод, что я заинтересовалась им и его крепкими сильными руками, словно высеченными из гранита. И действительно, я не заинтересовалась!

Однозначно нет!