Текст книги "Военные дневники люфтваффе. Хроника боевых действий германских ВВС во Второй мировой войне"

Глава 6
ПОСЛЕДНИЙ РУБЕЖ

Несмотря на ужасные разрушения германских городов, несмотря на все трудности и смерть, которые они принесли гражданскому населению и индустриальным рабочим, чьи страдания сейчас были тяжелее, чем у солдат на фронте, все-таки не площадные ночные бомбежки, как это уже ясно, нанесли решающий удар по способности Германии устоять в войне.[42]42
  В Соединенном Королевстве с этим мнением не согласны. «В последний год войны командование бомбардировочной авиации сыграло главную роль в почти полном уничтожении германской нефтеперерабатывающей промышленности, в практическом выводе из строя ее системы коммуникаций и прекращении других важных видов экономической деятельности». Стратегическое воздушное наступление на Германию. Т. III. С. 288.


[Закрыть]

Эта миссия была выполнена в значительно большей степени выборочной и прицельной бомбежкой, осуществлявшейся американской 8-й воздушной армией в дневное время. Тщательно выбирая объекты для бомбежки, американская авиация вначале создала узкие места в немецком оборонном производстве, а в конечном итоге заставила остановиться всю германскую военную машину.

«Лучше нанести огромный урон в немногих действительно важных отраслях экономики и сферы обслуживания, чем создать небольшие разрушения во многих отраслях» – так сформулировал свою идеологию Американский комитет оперативных аналитиков еще 8 марта 1943 года. И этой стратегии придерживались американские бомбардировщики. Весь 1943 год «Летающие крепости В-17» и «Либерейторы В-24» под командой генерала Айры С. Икера в Англии набрасывались на военные объекты и оборонные заводы на континенте.

Итоги года показали, что бомбардировщики несли тяжелые потери, если их объекты находились за пределами радиуса действия эскортировавших их истребителей. Стало очевидно, что оборонительный потенциал «крепостей» с их множеством пулеметов был переоценен. Хотя и «В-17», и «В-24» летали плотным строем, в «боевом каре», располагаясь зигзагами по вертикали, бесстрашным немецким истребителям время от времени удавалось вырывать из строя отдельные бомбардировщики, а затем устраивать на них охоту после того, как они лишались огневого прикрытия со стороны своих боевых товарищей.

Летчики Королевских ВВС, чьи аргументы имели под собой основу, предостерегали американских коллег из ВВС США об опасностях такой тактики. В начале войны и британцы, и немцы извлекли уроки и поняли, что бомбардировщики без истребительного прикрытия могут проникнуть в глубь вражеской территории лишь ценой потерь, которые в конечном итоге станут недопустимыми. В 1943 году американцы все еще учились. В августе и октябре особенно два дневных налета на Швайнфурт, сердце германской шарикоподшипниковой индустрии, были встречены с такой яростью, что впоследствии длинная точечная трасса из сбитых бомбардировщиков отмечала их маршрут.

14 октября 1943 года стал, возможно, самым черным днем во всей истории стратегического воздушного наступления на Германию. «Dicker Hund» (так поток бомбардировщиков был прозван на жаргоне немецких летчиков-истребителей) оказался под почти беспрерывной атакой одно– и двухмоторных истребителей. Их было около трехсот: «Ме-109», «Fw-190» и «Ме-110». Из 291 «крепости», вылетевшей на Швайнфурт, к цели пробились 220 и сбросили там 478 тонн бомб. Но не менее 60 все-таки так и не вернулись на свои английские базы. Их искореженные, обгоревшие остовы образовали полосу, протянувшуюся на сотни миль вдоль Бельгии, Люксембурга, Германии и Франции. Еще 17 долетели до Англии в таком поврежденном состоянии, что об их восстановлении не могло быть и речи. В общей сложности потери составили свыше 26 процентов от боевых сил, участвовавших в операции, а в добавление к этому еще 121 самолет получил менее серьезные повреждения. Было ясно, что воздушный флот никакой страны не может позволить себе такие потери, продолжая при этом воевать.

Таким образом, на данный момент уроки войны были получены и извлечены. Они гласили, что преданная своему долгу истребительная авиация, защищая свою родную страну, всегда будет удерживать господство в небе в отношении дневных бомбардировщиков, даже если у тех защитное вооружение будет включать (как у «В-17») не менее тринадцати сверхтяжелых пулеметов, которые, будучи приумножены «боевым каре», создадут мощный заградительный заслон. Без собственного эскорта истребителей бомбардировщики не смогут устоять перед натиском истребителей противника.

И все же реакция американцев на первоначальные неудачи в ходе дневных налетов отличалась от того, как воспринимали поражения в начале войны британцы и немцы. В отличие от них янки не переключились на бомбежки под покровом тьмы. Напротив, они стали искать решение в создании дальнего истребителя, способного сопровождать и защищать соединения бомбардировщиков прямо до самого сердца Германии. В 1943 году такого истребителя еще не было. Хотя летные и боевые качества крепко сбитого одноместного американского истребителя «Р-47 Тандерболт» не уступали аналогичным характеристикам «мессершмита» и «фокке-вульфа», его дальности было недостаточно для дальнего эскорта. Несмотря на дополнительный 400-литровый бак под фюзеляжем, летом и осенью 1943 года «тандерболты» были вынуждены у германской границы поворачивать назад и предоставлять бомбардировщики самим себе.

Первой попыткой решения проблемы стало создание двухфюзеляжного «Р-38 Лайтнинг», который приступил к исполнению эскортных обязанностей в ноябре 1943 года. В конечном итоге этот истребитель с двумя дополнительными баками под крыльями был способен долететь до Берлина. Но это была двухмоторная машина, и в результате американцы столкнулись с тем же самым, что и немцы в случае с «Ме-110». Будучи несколько тяжелее и менее маневренны, «лайтнинги» не могли устоять перед одноместными германскими «Ме-109» и «Fw-190».

Чтобы найти истребитель со всеми необходимыми качествами, американцам потребовалось заглянуть вперед. Наконец они остановились на типе, который еще в 1942 году был в полной опале: «Р-51 Мустанг».

У этого самолета необычная история. Первоначально, в 1940 году, он был заказан британскими ВВС на заводе «North American Aviation». И он был сконструирован и построен для применения в условиях Британии. Осенью 1941 года были доставлены первые образцы, но Королевские ВВС остались ими недовольны. Было выяснено, что максимальная скорость «мустанга» уменьшается обратно пропорционально высоте. Так, на высоте 5000 метров, на которой разворачивались многие решающие сражения битвы за Англию, эта скорость была существенно ниже, чем у последних версий лучших европейских одноместных истребителей «спитфайр» и «мессершмит». Поскольку для самолета в командовании истребительной авиации не нашлось каких-либо общепринятых функций, Королевские ВВС переделали его в истребитель-бомбардировщик.

Однако англичане установили, в чем причина дефекта в «мустанге». Поскольку прочность и аэродинамические качества корпуса были отменными, двигатель «Аллисон», развивавший всего лишь 1150 лошадиных сил, просто был не в состоянии обеспечить необходимую для самолета мощь. Как в Англии, так и в Америке были проведены испытания с двигателями «Мерлин», и, наконец, был принят двигатель «Паккард-Мерлин V-1650». Как следствие, скорость возросла до совершенно удивительных величин. Вдруг его скорость и маневренность превзошли аналогичные характеристики обоих германских типов истребителей, к тому же дальность полета позволяла самолету с базы в Англии долетать прямо до Центральной Германии. «Мустанг» стал тем самым эскортным истребителем, которого так долго ждали бомбардировщики 8-й воздушной армии США.

В начале 1944 года для ведения стратегических воздушных операций в Европе американцы сформировали новое главное командование: главное командование стратегических военно-воздушных сил США (USSTAF) под началом генерала Карла Спаатса. Были также назначены новые командующие авиасоединений. В Англии генерал-лейтенант Дулитл принял командование 8-й армией от генерала Икера, а вновь сформированная в Италии 15-я армия была передана под командование генерал-майору Натану Ф. Туайнингу. Вместе они образовали две группировки, под давлением которых должна была быть сокрушена Германия. В отношении стратегических задач на 1944 год сомнений быть не могло: высший приоритет отдавался уничтожению люфтваффе.

«Германская авиация при случае наносила тяжелый урон американским бомбардировщикам, – гласит официальная история военно-воздушных сил США во Второй мировой войне. – Поскольку мощь германской истребительной авиации на Западе возросла, стало очевидным, что тотальная атака на воздушную мощь нацистов просто необходима для успеха любой стратегической бомбардировочной операции и обширного вторжения в Европу, намеченного на весну 1944 года».[43]43
  Армейская авиация во Второй мировой войне. Т. III. С. xi.


[Закрыть]

Таким образом, союзники на исходе 1943 года оказались в той же позиции, что и немцы летом 1940-го. Никакое вторжение немыслимо до завоевания господства в воздухе. Три с половиной года назад люфтваффе не сумело выиграть битву за Англию, а Гитлер был вынужден отложить дату начала операции вторжения. В конечном итоге он вообще отказался от самой идеи высадки, надеясь вначале сокрушить советского гиганта.

Та важность, которую союзники, в свою очередь, теперь отдавали устранению люфтваффе как условию для дальнейших действий, подчеркивается в новогоднем послании, направленном начальником штаба ВВС США генералом Арнольдом своим командующим в Европе: «Это установленный факт, что операции „Оверлорд“ („Overlord“) и „Анвил“ („Anvil“) невозможны до уничтожения германских ВВС. Поэтому я лично обращаюсь к вам: это долг – уничтожить вражеские ВВС, где бы вы их ни обнаружили, в воздухе, на земле и на заводах».[44]44
  Там же. С. 8.


[Закрыть]

Задача ясна. В готовности находились свыше 1000 дневных бомбардировщиков, и впервые были в наличии истребители дальнего радиуса, способные сопровождать их на всем пути до объекта. Единственное, что еще требовалось, – это одна неделя ясной погоды и хорошей видимости в районе целей. И можно будет начать операцию «Аргумент» («Argument») – уничтожение всех германских авиазаводов, выпускающих истребители.

Небо над Германией прояснилось 11 января 1944 года. Как только облака рассеялись, яркое зимнее солнце осветило всю местность. И хотя улучшение погодных условий было недолгим, 8-я армия сразу же нанесла удар. К полу дню в воздух поднялись не менее 663 бомбардировщиков, и все они тремя большими группами устремились к одной и той же цели: району производства истребителей в Брунсвик – Хальберштадт – Ашерслебен.

Эта область лежала на прямой воздушной трассе на Берлин, до которого было менее 100 миль. Пока операторы на германских командных пунктах лихорадочно отмечали курс бомбардировщиков, долгое время казалось, что они направляются прямо к столице. Без лишней суеты были приведены в готовность группы истребителей.

Однако американцы уже начали испытывать трудности. Хотя видимость над объектом была хорошей, Англия была окутана облаками, и процесс взлета и сбора групп отнял у бомбардировщиков драгоценное время. А в полете погода еще более ухудшилась, и генерал Дулитл решил отозвать вторую и третью группы посреди пути. На это решение, несомненно, повлияло и то, что группа, лишь достигнув голландско-германской границы, подверглась яростным атакам «мессершмитов» и «фокке-вульфов». На этом этапе американцы еще не обладали достаточным количеством истребителей для сопровождения всех бомбардировщиков до самой цели.

Поворачивая назад над Западной Германией, «крепости» и «либерейторы» второй и третьей волны сбросили свои бомбы на альтернативные цели или просто в открытом поле и улетели домой. Так что пробиваться к объекту предстояло только первой группе из 238 бомбардировщиков (первоначально было 663). Но на этот раз их прикрывала на всем пути лишь одна группа из 49 «мустангов». Их появление над Центральной Германией, которая прежде была недосягаема для истребителей союзников, вызвало буквально шок у германского командования истребительной авиации. Впервые его «Ме-109» и «Fw-190», имевшие приказ заниматься исключительно бомбардировщиками, столкнулись над своей страной с равным или даже превосходящим соперником. Но их было всего сорок девять, и они не могли успеть сразу везде. Более того, их рандеву с бомбардировщиками оказалось преждевременным, а потому запасы горючего близились к концу. Эти факторы вместе с искусным управлением наземными станциями позволили германским истребителям пробить защитный экран и наброситься на бомбардировщики.

В бою принимали участие три германские дивизии истребителей: 1-я, базировавшаяся в Доберице под Берлином, которой командовал полковник Хайо Герман, изобретатель тактики «Дикие кабаны», 2-я генерал-майора Ибеля, который долгое время командовал JG 27, из Штаде на Эльбе, и 3-я ветерана полковника Вальтера Грабмана, располагавшаяся в Деелене в Голландии. Полковник Грабман на своем двухмоторном самолете снискал славу летчика-истребителя и однажды на «Ме-110» принял неравный бой со «спитфайрами» над Британией. Всего на этот раз было 207 одно– и двухместных истребителей, устремившихся в бой с потоком вражеских самолетов.

И вот сегодня вновь ожили кровавые сцены лета и осени 1943 года. Несмотря на все усилия, бомбардировщикам не удалось отразить вражеские атаки. Их экипажи даже сообщали о видимых улучшениях в тактике немцев и заявляли, что соперник ныне лучше вооружен, чем прежде. Как только они сближались в тесный строй, чтобы создать непробиваемый огневой щит, германские двухмоторные истребители с безопасной дистанции обстреливали это каре ракетами и каждый раз добивались попадания. Если, с другой стороны, бомбардировщики ослабляли свое защитное построение, на ставших более уязвимыми соперников набрасывались «Ме-109» и «Fw-190».

Для налета на заводы AGO в Ашерслебене, одном из центров производства «фокке-вульфов», было отряжено 174 бомбардировщика. Но еще до того, как они достигли места назначения, 24 из них, или 20 процентов, уже были сбиты. Общие потери, понесенные 8-й воздушной армией в этой первой в 1944 году попытке вывести из строя центры германского производства истребителей, составили 60 тяжелых бомбардировщиков и 5 истребителей. Со своей стороны американцы утверждают, что сбили 152 немецких истребителя. В действительности, как зарегистрировано в военном дневнике I корпуса истребителей, потери составили 39 самолетов.

И не могло быть более убедительного свидетельства того, что германская истребительная авиация, далеко не разгромленная, использовала зимнюю передышку, чтобы стать еще сильнее, чем прежде. И все-таки мысли о конечной победе были иллюзией. Появление на фронте «мустанга» с его невероятным радиусом действия заставило людей, отвечавших за боеготовность германских истребителей и выпуск этих самолетов, и прежде всего командующего истребителями Адольфа Галланда и рейхсминистра Альберта Шпеера, с унынием смотреть в будущее.

Дело в том, что в германской ситуации существовал один такой элемент, который планировщики стратегического воздушного наступления союзников никогда и не мыслили принять во внимание. Суть в том, что германской истребительной авиации приходилось воевать не только в небе со своими врагами, но также и со своим собственным командованием. Даже сейчас Гитлер и Геринг интересовались не истребителями, а только бомбардировщиками. В час страшной опасности для своей страны их мысли были сосредоточены не на ее обороне, а на рейдах отмщения на Англию.

Как уже сообщалось, разрушительные налеты Королевских ВВС на Гамбург в июле 1943 года заставили командование люфтваффе совершить вольт-фас: впредь высший приоритет должен отдаваться защите Германии. Но Гитлер так и не согласился с этим решением. Растущее число производства истребителей Шпеер мог объяснить своим хозяевам, лишь применяя дипломатию и различные уловки. Наихудшим было «не подлежащее изменению» решение фюрера переделать первый в мире реактивный истребитель «Ме-262» в фиктивный «блиц»-бомбардировщик. Этот продукт заводов Мессершмитта был тем самым истребителем, который сказал бы свое веское слово за командование истребительной авиации люфтваффе в решающих боях 1944 года. Когда наконец они появились на фронте со своими первоначальными качествами, их количество постоянно падало, да и было уже слишком поздно.

Убедительное доказательство ухудшения состояния истребительной обороны Германии можно увидеть в данных о количестве наличных самолетов в феврале 1944 года: 345 одно– и 128 двухмоторных машин. Хотя тем временем производство самолетов значительно возросло, эти цифры были практически теми же самыми, что и осенью 1943-го. Объяснение кроется в том, что остальное поглотили другие фронты: на востоке, на юге и на Ла-Манше.

Таковы были предзнаменования для люфтваффе, когда американцы начали свою «большую неделю» систематически распланированных налетов на авиазаводы, имея целью нанести окончательный и смертельный удар по германской истребительной авиации. В феврале это стало «делом такой срочности, что генерал Спаатс и генерал Андерсон (его заместитель по боевым операциям) были готовы взять на себя экстраординарный риск, чтобы выполнить задачу, включая риск исключительно высоких потерь, которые могут произойти при налетах в неблагоприятную погоду». 8 февраля Спаатс отдал приказ «завершить операцию „Аргумент“ к 1 марта 1944 года».[45]45
  Армейская авиация во Второй мировой войне. Т. III. С. 31.


[Закрыть]

То, что германская сторона была полностью осведомлена об опасности, грозящей производству и сборке истребителей, сообщил человек, наиболее ответственный за авиационные поставки, а именно Generalluftzeugmeister фельдмаршал Эрхард Мильх. В разговоре со своими начальниками отделов 15 февраля, то есть через несколько дней после начала «большой недели», он сильно возмущался тем фактом, что на аэродромах заводов «Мессершмитт» находится немало совершенно новых самолетов. «Если враг ударит по ним, – сказал Мильх, – даже самые высокие производственные показатели будут бесполезны. Машины будут уничтожены еще до того, как попадут на фронт!»

Он тут же приказал рассредоточить самолеты и закамуфлировать в близлежащих лесах, а также ускорить их прохождение через испытательный центр люфтваффе. Но 8-я армия нанесла удар еще до того, как успели выполнить его распоряжения. Мильх, отправившийся из Берлина в новый инспекционный тур по различным заводам, сам застрял посреди града бомб, и вновь ему пришлось лицезреть дымящиеся руины.

19 февраля метеорологи USSTAF наконец-то предсказали длительный период хорошей погоды. Клин высокого давления, медленно распространявшийся с Балтики на юг, разогнал облачность над Германией. Наступил момент, которого бомбардировщики дожидались месяцами. Несмотря на трудности в начальной стадии полета – Англия все еще была окутана облачным поясом толщиной 1700 метров – и невзирая на колебания генерала Туайнинга, чья 15-я воздушная армия была занята боями за плацдарм Анцио в Италии, 20 февраля генерал Спаатс начертал три решительных слова: «Let'em go!» («Поехали!»)

В этот момент свыше 700 четырехмоторных бомбардировщиков Королевских ВВС только что возвратились из ночного налета на Лейпциг, не досчитавшись семидесяти восьми «ланкастеров» и «галифаксов», которые в пламени рухнули на землю в ходе ожесточенного сражения с германскими ночными истребителями. Но на английских аэродромах уже разогревали моторы почти 1000 других бомбардировщиков: шестнадцать боевых крыльев (авиабригад. – Примеч. пер.) «крепостей» и «либерейторов», а еще семнадцать групп американских истребителей, которые включали в себя «лайтнинги», «тандерболты» и «мустанги», плюс шестнадцать эскадрилий истребителей «спитфайр» и «мустанг» Королевских ВВС. В конечном итоге Английский канал пересекли 941 тяжелый бомбардировщик и свыше 700 истребителей, которые мощным потоком устремились к Германии, что явилось на тот день самым мощным стратегическим налетом в военной истории.

И вновь объектами бомбежки стали различные предприятия авиационной промышленности в Центральной Германии между Брунсвиком и Лейпцигом: «ATG» и «Эрла» (Лейпциг), «Хайтерблик и Мекау» и «Люттер-Миаг» (Брунсвик), «Юнкерс» (Бернбург, Хальберштадт и Ашерслебен) и многие другие. Одно специальное соединение должно было отклониться от основного курса, пересечь Данию и Балтику и долететь ни много ни мало до Тутова в Мекленбурге и даже до Познани.

Удары были нанесены по всем целевым заводам, и некоторые из них были серьезно повреждены. Американцы на основании опыта, полученного 11 января, ожидавшие новых атак германских истребителей, вздохнули с облегчением. На этот раз их мощный эскорт истребителей, сцепившись в бесчисленные схватки с «мессершмитами» и «фокке-вульфами», в основном не допустил противника до своих бомбардировщиков. Хотя американцы сознательно шли на риск и ожидались исключительно высокие потери, в конечном итоге из всей могучей армады на английские базы не вернулся лишь двадцать один бомбардировщик. Американская «большая неделя» неплохо началась. Впервые германские истребители были побеждены.

На следующую ночь КБА английских ВВС опять было в действии. На Штутгарт, еще один центр германской авиационной индустрии, были брошены 600 бомбардировщиков. Потом, едва лишь забрезжило утро 21 февраля, американцы уже были готовы к нанесению своего очередного удара. Вновь объектом стали два завода «Люттер-Миаг», а также многочисленные склады и аэродромы люфтваффе.

22-го налеты на немецкие предприятия, производящие истребители, стали еще более интенсивными. Дело в том, что сейчас в них могла принять участие и 15-я воздушная армия генерала Туайнинга в Италии. Пока его бомбардировщики атаковали заводы «Мессершмитт» в Регенсбурге с юга, 8-я воздушная армия генерала Дулитла вновь бомбила предприятия в Центральной Германии, а также Гота и Швайнфурт.

Но в этот день многое шло не так, как надо. Облачный покров над Англией был таким мощным, что несколько бомбардировщиков столкнулись в воздухе, пытаясь пробиться сквозь эту пелену. Выше облаков многие авиабригады не сумели собраться в единые группы, а другие, преодолевая Канал в плохую погоду, точно таким же образом не смогли своевременно встретиться в пунктах рандеву. Командованию 2-й и 3-й дивизий бомбардировщиков ничего не оставалось делать, кроме как отменить всю операцию и отозвать свои самолеты на базу.

Таким образом, лишь 1-я дивизия была пригодна для проведения рейда, и ей был оказан горячий прием. Затянувшаяся попытка американцев сгруппироваться в небе над Англией дала германским истребителям массу времени, чтобы успеть занять свои оборонительные позиции. Полковник Грабман, руководивший 3-й дивизией истребителей, в своем подземном командном пункте в Деелене в Голландии внимательно следил за передвижениями врага в небе, непрерывно получая информацию об этом из радиоперехвата и от радаров. Ему предстояло разгадать намерения противника и его курс и соответственно ввести свои истребители в бой с максимальным эффектом. На этот раз он попал в яблочко. Приказав поднять в небо JG 1 и JG 11 из Вестфалии, он ввел их в бой в нужное время и почти одновременно. Едва «крепости» пересекли границу Германии, как на них набросились со всех сторон немецкие истребители.

Для американцев это было неожиданностью. Всего лишь недавно германские истребители концентрировались исключительно на защите наземных объектов и давали о себе знать в пределах последних 60 миль от намеченной для бомбежки цели. Но сегодня они атаковали много дальше к западу, где бомбардировщики из-за неблагоприятной погоды были рассредоточены в небе. Более того, кроме немногих «тандерболтов» эскорта, американских истребителей на сцене боя не было. Рандеву с «мустангами» должно было состояться позднее, чтобы отразить ожидавшуюся германскую атаку в районе цели. Таким образом, изменения в тактике со стороны немцев неожиданно представили «мессершмитам» еще один золотой шанс.

Жуткий след сражения протянулся на сотни миль. От Рейнланда через Вестфалию и Ганновер и вправо к горам Гарца. Здесь с огненными шлейфами упал на землю сорок один бомбардировщик. Из первоначальной группы в 430 большинство было отозвано на базы, и всего лишь девяносто девять долетели до назначенных объектов. Серьезные повреждения получили лишь заводы ночных истребителей «Ju-88» в Берлине и Ашерслебене. Остальные избежали этой участи.

Что касается налета на Гота и Швайнфурт, он так и не состоялся, потому что предназначенные для этого самолеты были отозваны. Это освободило руки 7-й воздушной дивизии генерал-майора Гута, в чьи обязанности входила защита воздушного пространства над Южной Германией, и он смог отбивать атаки с юга, совершаемые американской 15-й воздушной армией. Хотя заводы «Мессершмитт» в Регенсбурге и подверглись бомбежке, из этой группы назад в Италию не вернулось еще четырнадцать бомбардировщиков. На этот раз американские клещи не сработали.

Так что успех «большой недели» и операции «Аргумент» все еще не определился. 23 февраля вновь установилась плохая погода, и американцы воспользовались паузой, чтобы дать отдых летчикам, которые в нем отчаянно нуждались после трех дней непрерывных боев. В Берлине фельдмаршал Мильх, только что возвратившийся из своей инспекционной поездки под вражескими бомбами, сделал следующее заключение:

«Ситуация в наших ведущих производственных центрах, – сказал он, – очень напряженная, если не сказать сильнее… Налеты последних недель и месяцев были сконцентрированы почти исключительно на наших заводах, выпускающих одно– и двухмоторные истребители, а в последние несколько дней они были особенно интенсивными… В июле прошлого года впервые мы достигли в производстве рубежа в 1000 одно– и 150–200 двухмоторных истребителей, причем последняя цифра включает ночные истребители. В ноябре мы надеялись достичь примерно 2000 и 250 соответственно. Мы этого сделать не смогли, потому что каждый мощный налет снижал производство. Вначале налетам подвергались заводы „Ме-109“ в Регенсбурге и Винер-Нейштадте… потом была совершена серия рейдов на заводы „Фокке-Вульф-190“.

Сейчас эти заводы вновь оказались под ударом, а вместе с ними и наши заводы ночных истребителей, такие, как в „Люттер-Миаг“, выпускающие „Ме-110“, и заводы „Юнкерс“ в Бернберге, Хальберштадте и Ашерслебене, производящие „Ju-88/Ju-188“… Ожидаемое в этом месяце производство на заводах „Эрла“ в Лейпциге составит 450 самолетов. Хотя эти предприятия выдержали бомбежку в субботнюю ночь с 19 на 20 февраля, на следующий день производство испытывало серьезные трудности… Из-за случившегося выпуск на „Эрла“ снизился примерно на 350 машин, у „Мессершмитта“ – еще на 150–200, а в Винер-Нейштадте также произведено на 200 машин меньше, чем планировалось…

В этом месяце общее производство должно было составить 2000 истребителей, но сейчас исчезли все надежды на достижимость этой величины. Мы были бы рады, если бы удалось выпустить 1000–1200… Что касается цифр на март, – сказал в заключение Мильх, – я подсчитал, что, и не мечтая о 2000, они могут опуститься заметно ниже 800».

Если бы Мильх мог предусмотреть, какие разрушения претерпят заводы по производству истребителей в следующие несколько дней, его прогноз был бы еще более мрачным. Но, как уже говорилось, предсказания оказались сверхпессимистичными.

После дня отдыха свыше 600 бомбардировщиков из Англии и Италии 24 февраля одновременно взяли курс на Германию. На этот раз клещи сомкнулись. С юга восемнадцать «крепостей» атаковали заводы авиадвигателей компании «Даймлер-Бенц» в Штирии (Восточная Австрия). Генерал-майор Гут послал против налетчиков обе Geschwader истребителей – JG 3, базировавшуюся во Франкене, и JG 27, расквартированную в Австрии. Вновь германские истребители показали, что они нисколько не утратили свою боевую мощь. Тыловая сторона боевого каре была полностью уничтожена, составлявшие ее десять «крепостей» стали жертвами 20-миллиметровых пулеметов одномоторных истребителей и ракет, которыми их обстреливали «Ме-110». Всего 15-я воздушная армия потеряла семнадцать бомбардировщиков, или 20 процентов от всего состава.

И тем не менее, пока бушевало сражение над Австрией, поток бомбардировщиков 8-й воздушной армии направлялся с запада на Швайнфурт и Гота, тем самым поставив германское командование истребителей в сложное положение. Чтобы закрыть существующую брешь, авиадивизии в Северной Германии были обязаны послать свои соединения на юг. Но при этом возникла бы брешь на севере, и тогда вторая атакующая волна 8-й армии устремилась бы в нее и достигла бы Тутова, Крайзинга и Познани на северо-востоке почти беспрепятственно.

Хотя волна, прорвавшаяся до Швайнфурт – Гота, потеряла 44 бомбардировщика из 477 отправленных в рейд, она нанесла тяжелый удар по «Готар вагонфабрик» (производителю «Ме-110») и по заводу шарикоподшипников. Едва солнце успело зайти за горизонт, как последовал новый налет, ночной, силами КБА британских ВВС. Теперь сэр Артур Харрис был готов координировать действия своих «ланкастеров» с американцами в двойном ударе днем и ночью. Мимо цели было трудно промахнуться. Швайнфурт все еще горел после дневного налета, случившегося двенадцать часов назад, и тут 700 «ланкастеров» обрушили на него град бомб. И хотя завод шарикоподшипников перенес новый разрушительный удар, общее снижение выпуска продукции оказалось меньше, чем после налетов 1943 года, благодаря тому, что к тому времени примерно треть предприятия была рассредоточена.

Ну и был ли прав в конечном итоге маршал авиации Харрис? Он всегда крайне скептически относился к прицельному бомбометанию по ключевым объектам индустрии как методу достижения победы в войне. Что касается отрасли по производству шарикоподшипников, он заявлял: «Я уверен, что немцы давным-давно сделали все возможное для рассредоточения элементов такого жизненно важного производства. Поэтому я по-прежнему уверен, что, даже если Швайнфурт уничтожить полностью, мы все равно не услышим о катастрофических последствиях для немецкой военной промышленности, как мы это столь категорически предсказывали».[46]46
  Уэбстер, Франкленд. Стратегическое воздушное наступление на Германию, 1939–1945. Т. II. С. 65.


[Закрыть]

И все же в Англии немногие разделяли мнение Харриса. Эти расхождения четко выразил сэр Чарльз Портал, начальник штаба ВВС: «Если бы тактически было возможно сконцентрировать четверть всех бомб, сброшенных на Германию, на любой из нескольких классов целей, например нефтеперерабатывающую промышленность, производство шарикоподшипников, авиадвигателей или фюзеляжей самолетов, а также по возможности многие другие, война была бы уже выиграна… Если мы сможем выбрать какое-нибудь ключевое производство, результат на одну тонну бомб должен неизбежно резко возрасти».[47]47
  Там же. С. 67–68.


[Закрыть]

Каково бы ни было мнение Харриса, 14 января 1944 года совместной директивой штабов ВВС Британии и США ему было приказано «атаковать Швайнфурт как объект первостепенной важности».[48]48
  Там же. С. 69.


[Закрыть]

И последовал «двойной удар» 24–25 февраля. А двадцать четыре часа спустя был организован еще более опустошительный налет. Прежде всего, в районе цели видимость была великолепной. И USSTAF решило нанести нокаутирующий удар по двум крупным объектам операции «Аргумент», которые до этого пострадали от бомбежек незначительно: заводы «Мессершмитт» в Регенсбурге и Аугсбурге.