Текст книги "Ключ к Ребекке"

– Но я ему не верю, – заявил Билли. – А ты?

– Да нет, почему же… Он, наверное, и правда этого хочет, – сказал Вандам. – Просто он чувствует себя виноватым.

Билли был уже в том возрасте, когда дети любят спорить со взрослыми.

– Виноватым? При чем тут он?

– Это подсознательное чувство вины.

– А какая разница?

«И зачем я ввязался в спор?» – подумал Вандам. Он поразмыслил некоторое время и попытался объяснить:

– Когда ты сделал что-то не так и знаешь, что не прав, и тебе из-за этого паршиво, ты понимаешь, почему тебе паршиво. Это сознательное чувство вины. Мистер Симкиссон ничего дурного не совершал, но ему все равно паршиво, хоть он не знает почему. Вот это подсознательное чувство вины. Ему становится лучше, когда он говорит, как ему хочется воевать.

– А-а, – протянул Билли.

Вандам не был уверен, что мальчик его правильно понял.

Отправляясь в кровать, Билли захватил с собой новую книгу, детектив под названием «Смерть на Ниле».

Вандам вернулся в генштаб. Утешительных новостей не поступало. 21-я бронетанковая дивизия вступила в Тобрук и с набережной обстреляла несколько британских кораблей, которые пытались скрыться в открытом море. Некоторые из них затонули. Вандам подумал о людях, которые строили эти корабли, о тоннах дорогостоящей стали, об обучении моряков и о том, как долго пришлось сколачивать из этих ребят команду; а теперь люди мертвы, корабль затоплен, усилия потрачены напрасно.

Майор провел ночь в офицерской столовой в ожидании новостей. Он непрерывно пил и много курил, отчего болела голова. В столовую периодически приносили оперативные сводки. Ночью Ритчи, командующий 8-й армией, отдал приказ покинуть Тобрук и отойти к Мерса-Матрух. Поговаривали, что, когда Окинлек услышал эти новости, он вылетел из кабинета мрачный, как грозовая туча.

Ближе к рассвету Вандам поймал себя на том, что думает о своих родителях. Некоторые портовые города на южном побережье Англии страдали от бомбежек не меньше, чем Лондон, но его родители жили на территории, немного удаленной от моря, – в деревне графства Дорсет. Его отец был почтальоном. Вандам посмотрел на часы: в Англии сейчас 4 часа утра, старичок скоро нацепит зажимы на брюки, взберется на велосипед и в кромешной темноте поедет на работу. В свои шестьдесят он все еще напоминает телосложением тинейджера. Мать Уильяма, женщина набожная, запрещает супругу курить, пить и вообще заниматься предосудительными делами. К последнему она причисляет все – от матчей в дартс до прослушивания радиопередач. Подобный режим ничуть не сказался на ее по-прежнему резвом муже, сама же она постоянно хворает.

Спиртное, усталость и скука навеяли на Вандама сон. Ему снилось, что он находится в гарнизоне Тобрука вместе с Билли, Еленой и своей мамой. Почему-то он бегает по дому и закрывает все окна. Снаружи немцы, одетые как пожарные, приставляют к стенам лестницы и лезут наверх. Неожиданно мать Вандама бросает пересчитывать фальшивые купюры и, глядя на Елену, начинает кричать: «Продажная женщина!» Роммель в шлеме пожарного влезает в комнату через окно и направляет шланг на Билли. Струя воды такая сильная, что мальчик, перелетев через парапет, падает в море. Вандам знает, что это он, Уильям, во всем виноват, но никак не может понять, что сделал не так. Он горько плачет, ощущая бессознательное чувство вины.

Майор проснулся и с облегчением обнаружил, что на самом деле не плакал. В реальность из сна перешло непреодолимое чувство отчаяния. Уильям прикурил, во рту стоял какой-то отвратительный привкус.

Светало. Вандам прошелся по столовой и погасил везде свет, просто чтобы хоть чем-то заняться. Вошел повар с кофейником. Пока Вандам пил кофе, прибыл капитан с новой сводкой. Он остановился посередине столовой, дожидаясь тишины, и сказал:

– Генерал Клоппер сдал гарнизон Тобрука Роммелю сегодня на рассвете.

Вандам вышел из столовой и медленно побрел по улицам города домой. Он чувствовал себя бесполезным и беспомощным. Что с того, что он сидит тут, в Каире, и ловит шпионов, когда там, в пустыне, его народ проигрывает войну? Ему пришло в голову, что Алекс Вульф мог как-то способствовать последней серии побед Роммеля, но эта мысль показалась ему притянутой за уши. Он чувствовал себя настолько угнетенным, что даже сомневался, могут ли дела пойти еще хуже, хотя в глубине души знал, что, конечно же, могут.

Придя домой, Уильям сразу завалился спать.

Часть 2
Мерса-Матрух

11

Грек относился к тому типу мужчин, которых Елена категорически не любила. Она ничего не имела против откровенно выраженного вожделения – это ей даже нравилось. Но когда ее пытались трогать украдкой, с виноватым и нетребовательным видом, ей становилось противно.

Елена невзлюбила Микиса Аристопулуса буквально через пару часов пребывания в магазине, а через две недели ежедневной работы с ним бок о бок уже была готова его задушить.

Магазин сам по себе ей нравился. Привлекали запах специй и ряды ярко раскрашенных коробочек и баночек на полках в подсобке. Работа, хоть и монотонная, совсем не отнимала сил, да и время летело довольно быстро. Елена поражала покупателей тем, что мгновенно подсчитывала в уме, сколько они должны. Время от времени она покупала себе на пробу какой-нибудь странный импортный деликатес: банку печеночного паштета, плитку шоколада «Херши» или баночку печеных бобов.

Пожалуй, настоящие неудобства доставлял ей только хозяин магазина. Он использовал любую возможность, чтобы как бы невзначай притронуться к ее руке, плечу или бедру; каждый раз, проходя мимо нее, возле прилавка или в задней комнате, старался соприкоснуться с ее грудью или ягодицами. Сначала Елена считала это случайностью – уж больно милым Микис казался на первый взгляд: симпатичный молодой человек с красивой улыбкой, которая обнажала белые зубы. Вероятно, он решил, что раз она не выражает неудовольствия, значит, ей это нравится. Ну что же, придется ему кое-что объяснить.

Приставания грека на данный момент были совершенно не к месту. Елена и так уже успела окончательно запутаться в своих чувствах. Ей одинаково нравился и не нравился Уильям Вандам, который сначала обращался с ней, как с равной, а потом вдруг повел себя так, будто она обыкновенная шлюха. И теперь от нее требуется соблазнить некоего Алекса Вульфа, которого она в глаза не видела. Разумеется, в такой ситуации ей не до грека с неуместными ласками, к которому ничего, кроме презрения, она вообще не испытывала.

«Они все используют меня, – подумала Елена. – Видно, мне на роду написано…»

Интересно, каким окажется Алекс Вульф? Вандаму легко говорить – «сойдитесь с ним», как будто существует такая секретная кнопочка: нажал ее, и мужчина у твоих ног. На самом деле многое зависит от объекта. Некоторым мужчинам она безоговорочно нравилась с первого взгляда, с некоторыми приходилось повозиться, но встречались и экземпляры, абсолютно равнодушные к ее чарам. Иногда она надеялась, что Вульф относится к последней группе. Правда, тут же вспоминала, что он немецкий шпион, и что Роммель с каждым днем все ближе, и что если нацисты войдут в Каир…

Аристопулус принес из подсобки коробку с макаронами. Елена посмотрела на часы: рабочий день вот-вот кончится. Аристопулус поставил коробку на прилавок и открыл ее. По пути обратно, проходя мимо Елены, он запустил руки ей под мышки и грубо схватил ее за грудь. Она отпрянула. Было слышно, что кто-то вошел в магазин. Самое время преподать греку урок, решила Елена и, когда Микис уже скрылся в задней комнате, громко крикнула ему вслед по-арабски:

– Еще раз дотронешься до меня, останешься без члена!

Вошедший покупатель разразился смехом. Елена обернулась к нему. Он был европейцем, но, по всей видимости, понимал по-арабски.

– Добрый вечер, – сказала она.

Он посмотрел в сторону подсобки и крикнул:

– Микис, чем это ты тут занимаешься, юный развратник?

Из-за двери показалась голова Аристопулуса.

– Добрый день, сэр. Это моя племянница, Елена.

На лице грека отразилось какое-то странное замешательство. Он скрылся обратно в кладовой.

– Племянница! – удивился клиент, глядя на Елену. – Вот уж не подумал бы!

У этого высокого тридцатилетнего мужчины были темные волосы, смуглая кожа, почти черные глаза и крупный крючковатый нос, который с одинаковым успехом мог принадлежать и чистокровному арабу, и европейцу из аристократической семьи. Когда он улыбался, его тонкие губы обнажали маленькие ровные зубы – как у кошки, подумала Елена. Она легко распознавала богатых людей, и этот явно принадлежал к их числу: по крайней мере шелковая рубашка, золотые наручные часы, хлопковые штаны с поясом из крокодиловой кожи, определенно сшитые на заказ, ботинки ручной выделки и слабый запах одеколона недвусмысленно на это указывали.

– Чем могу помочь? – спросила Елена.

Он посмотрел на нее с таким видом, как будто в голове у него вертелось множество ответов на этот вопрос.

– Давайте начнем с английского джема.

– Хорошо.

Джем хранился в задней комнате, и Елена отправилась туда за банкой.

– Это он! – прошипел Аристопулус, едва она вошла.

– Чего ты шипишь? – сердито спросила девушка, не понижая голоса. Она все еще злилась на него.

– Ну тот, с фальшивыми деньгами! Мистер Вульф! Это он!

– О Боже! – Елена на мгновение забыла, зачем пришла. Паника грека передалась ей, в голове все смешалось. – Что мне сказать ему? Что делать?

– Да не знаю я! Принеси ему джем! Арестуй его! Не знаю!

– Ах да, правильно, джем… – Елена сняла с полки банку оксфордского джема и вернулась в основное помещение магазина. Она заставила себя лучезарно улыбнуться Вульфу, ставя банку на прилавок. – Что еще?

– Два фунта черного кофе, мелкого помола.

Вульф молча наблюдал за ней, пока она отвешивала кофе и молола его. А Елена изо всех сил старалась не выдать своего страха. Она не ожидала, что Алекс Вульф окажется столь разительно не похож на Чарлза, Джонни и Клода – мужчин, которые ее содержали. Они были мягкими, податливыми, слабыми и во всем ей уступали. Вульф же выглядел сильным и самоуверенным. Наверное, такого человека нелегко предать, и нечего даже думать о том, чтобы ему перечить, подумала Елена.

– Еще что-нибудь?

– Банку консервированной ветчины.

Она ходила по магазину, разыскивая то, что требовалось покупателю, и складывала товары на прилавок. Его глаза неотступно следили за каждым ее движением. «Я должна заговорить с ним, – размышляла Елена, – я ничего не добьюсь, если буду продолжать спрашивать, как попугай, “что еще?”, так с мужчинами не “сходятся”».

– Что-нибудь еще? – спросила она снова.

– Пол-ящика шампанского.

Коробка с шестью полными бутылками шампанского была довольно тяжелой. Девушка с трудом дотащила ее из подсобки.

– Полагаю, вы хотите, чтобы мы доставили заказ на дом, – сказала Елена, стараясь придать своему голосу непринужденные нотки. Она слегка задыхалась после того, как дотащила коробку, и надеялась, что это скроет ее нервозность.

Глаза Вульфа как будто пронзали ее насквозь.

– Доставить? – переспросил он. – Нет, благодарю.

Она посмотрела на тяжелую коробку с шампанским.

– Надеюсь, вы живете недалеко.

– Довольно близко.

– Вы, наверное, очень сильный!

– Не жалуюсь.

– А то у нас есть очень надежный парень для доставки…

– Это не требуется.

Елена и не надеялась, что он согласится на доставку, но категоричность его отказа все же разочаровывала.

– Что-нибудь еще?

– Пожалуй, нет.

Елена начала подсчитывать сумму.

– Видно, у Микиса дела идут хорошо, раз он завел помощника.

– Пять фунтов, двенадцать и шесть… Если бы вы знали, сколько он мне платит, вы бы так не говорили… – пожаловалась Елена. – Пять фунтов, тридцать шиллингов и шесть пенсов. Шесть фунтов…

– Вам не нравится ваша работа?

Она в упор посмотрела на него.

– Я готова на все, чтобы вырваться отсюда.

– Что вы имеете в виду? – спросил он очень быстро.

Она пожала плечами и вернулась к своим подсчетам.

– Тринадцать фунтов, десять шиллингов и четыре пенса, – провозгласила она наконец.

– А почему вы думаете, что я буду платить фунтами?

Соображает он тоже быстро. Елена испугалась, что выдала себя, и почувствовала, что краснеет. Но тут на нее снизошло вдохновение.

– Но вы же британский офицер, разве нет?

В ответ на это Вульф громко рассмеялся, вынул пачку фунтовых банкнот и отсчитал четырнадцать. Она дала ему сдачу в египетских деньгах, лихорадочно размышляя: «Что еще я могу сделать или сказать?» Она принялась упаковывать его покупки в коричневый бумажный пакет и наивно поинтересовалась:

– Вы устраиваете вечеринку? Я люблю вечеринки.

– Почему вы спрашиваете?

– Просто вы берете столько шампанского…

– Ну да. В сущности, вся жизнь – одна большая вечеринка.

«Вот так я и провалила задание, – подумала Елена. – Он сейчас уйдет, и, возможно, следующего визита придется ждать несколько недель. Он может и вовсе не вернуться… Алекс Вульф стоял прямо передо мной, я разговаривала с ним, а сейчас я позволяю ему уйти и исчезнуть в городе».

Вместо облегчения Елена почувствовала отчаяние.

Вульф поставил ящик с шампанским на левое плечо, взял пакет в правую руку.

– До свидания, – сказал он.

– До свидания.

В дверях он вдруг обернулся.

– Встретимся в ресторане «Оазис» в среду вечером, в семь тридцать.

– Хорошо! – воскликнула она, но он уже ушел.

Дорога к холму Иисуса заняла у них большую часть утра. Джейкс сидел на переднем сиденье, Вандам и Бодж разместились сзади. Уильям ликовал: австралийцы ночью захватили холм, а на нем был обнаружен почти неповрежденный немецкий прослушивающий пост. Это была первая хорошая новость за многие месяцы.

Джейкс повернулся назад и прокричал, перекрывая шум мотора:

– Наверное, австралийцы снимали ботинки, чтобы подобраться к неприятелю на цыпочках. Большинство итальянцев были взяты в плен в пижамах.

Вандам уже слышал нечто подобное.

– Зато немцы не спали, – возразил он. – Так что для наших это было нелегко.

Они ехали по главной дороге, которая вела на Александрию, затем по прибрежной дороге на Эль-Аламейн, а затем свернули на так называемую бочковую дорогу – она пролегала через пустыню, по обе стороны от нее в качестве ориентира были выставлены пустые бочки из-под горючего. Почти все движение шло им навстречу. Никто не знал, что происходит. Они остановились у временного полевого склада, чтобы заправиться, и Боджу пришлось воспользоваться своим превосходством в звании и буквально заставить офицера при складе отпустить им горючее.

Их водитель спросил, как проехать к холму.

– По бочковой, – небрежно отозвался офицер.

Временные дороги, проложенные для нужд армии, были уставлены не простыми бочками. На боку у каждой имелось вырезанное отверстие в форме бутылки, сапога, месяца или звезды; по ночам в бочках зажигали огонь, чтобы освещать символы.

– Что тут происходит? – спросил Бодж у офицера. – Такое впечатление, что отсюда все бегут на восток.

– Да разве ж мне кто чего скажет? – отмахнулся офицер.

Они выпили по чашке кофе и съели по бутерброду с мясом, которые им выдали в стоящем неподалеку продовольственном грузовике. Тронувшись в путь, они вскоре пересекли место недавнего сражения, усеянное подбитыми и наполовину сожженными танками. Похоронная команда, рассыпавшись по полю, подбирала трупы. Бочки на время исчезли, но водитель снова попал на дорогу на другой стороне усыпанной гравием равнины.

В полдень наконец-то добрались до холма. Где-то недалеко шла битва: доносились звуки выстрелов, на западе высоко поднимались облака пыли. Вандаму никогда раньше не доводилось бывать так близко от района боевых действий. Теперь он знал, как это бывает, – повсюду грязь и паника. Их джип подъехал к командному пункту, расположенному в грузовике, где объяснили, как проехать к захваченному немецкому радиопосту.

Там уже хозяйничала полевая разведка. Пленников по одному допрашивали в маленькой палатке, остальные ждали на палящем солнце. Эксперты осматривали орудия и транспортные единицы, списывая производственные номера и серии. Служба «Y» также была на месте, занимаясь определением радиочастот и расшифровкой кодов. В задачи маленькой команды подполковника Боджа входило узнать, насколько подробной информацией о передвижениях союзников обладали немцы.

Каждому досталось по одному фургону для осмотра. Как и большинство разведчиков, Вандам знал немецкий язык весьма приблизительно, зато мог перевести пару сотен слов, большинство из них – военные термины. Таким образом, не умея отличить любовное письмо от списка для прачечной, он мог достаточно свободно читать военные приказы и сводки.

Материала для проверки было хоть отбавляй: захваченный пункт оказался самым ценным подарком. Все нужно упаковать в коробки, перевезти в Каир, а затем тщательно проработать при участии серьезных специалистов. В планах на сегодня значился лишь предварительный осмотр.

В фургоне, который отвели для проверки Вандаму, царил жуткий беспорядок. Едва исход боя стал ясен, немцы кинулись уничтожать документы. Они опрокинули ящики на пол и попросту подожгли кучу бумаги. Начался пожар, но австралийцы быстро его потушили. На одной из папок майор увидел следы крови: кто-то не пожалел своей жизни, защищая немецкие секреты.

Уильям принялся за работу. Первым делом уничтожали самые важные бумаги, поэтому майор начал с полуобгоревшей кучи. Тут он обнаружил множество перехваченных радиодонесений союзников, некоторые были расшифрованы. Большинство из них не заслуживало внимания, однако, откладывая в сторону недогоревшие листы, Вандам постепенно приходил к выводу, что немецкая разведка собирала огромное количество полезной информации путем этих перехватов. Они справлялись со своим делом куда лучше, чем Вандам мог вообразить, тогда как служба, отвечающая за безопасность радиопередач объединенных сил, работала из рук вон плохо.

Под полуобгоревшей кучей бумаги Уильям наткнулся на книгу на английском языке. Он недоуменно нахмурился, открыл книгу и прочел первую строчку: «Прошлой ночью мне приснилось, что я вернулась в Мандерлей». Книга называлась «Ребекка», автор Дафна дю Морье. Название показалось майору знакомым. Возможно, этот роман читала его жена. Кажется, что-то о молодой женщине, живущей в загородном домике в Англии…

Вандам почесал затылок. Чтение по меньшей мере странное для ребят из Африканского корпуса.

И почему вдруг на английском языке?

Теоретически книга могла принадлежать пленному – английскому военнослужащему, но Вандаму это показалось маловероятным: по его наблюдениям, солдаты возили с собой в основном порнографию, читали сальные истории из жизни «звезд» и Библию. Он почему-то не мог представить себе, как кто-то из «пустынных крыс» льет слезы над судьбой бедняжки, живущей в Мандерлее.

Значит, эта книга попала сюда не случайно. Но кому она могла понадобиться? Вандаму приходила в голову только одна возможность: ее использовали в качестве основы для шифра.

Такая шифровка позволяла прибегать к одноразовой кодировке. Обычно для этих целей создавали два экземпляра текста из наудачу набранных букв и цифр. Одна копия находилась у посылающего сообщения, другая – у принимающей стороны. Каждый листочек текста использовался для одного сообщения, затем вырывался и уничтожался. Поскольку каждый лист использовался только однажды, каждый раз шифр был уникален. При шифровке по книге уничтожения страниц не требовалось.

Более того, эта система имела еще одно преимущество: в отличие от листов с неразборчивым текстом, наводящим на мысли о коде, книга выглядела совершенно невинно. На поле боя это не слишком существенно, зато это принципиально для агента, находящегося в тылу у врага. Отсюда понятно, почему книга на английском языке. Немцы, передающие сообщения друг другу, выбрали бы немецкую книгу, но шпиону на британской территории удобнее пользоваться книгой на английском.

Вандам внимательнее рассмотрел находку. На последней странице карандашом была написана цена, затем ее стерли ластиком. Похоже, что книгу приобрели в букинистическом магазине – уже подержанной. Вандам поднес книгу к свету, стараясь понять, в какое слово складываются стертые линии. Удалось разглядеть цифру 50, за ней следовали какие-то буквы. Что-то вроде «эек»? Или «эок»? Или «эск»? И тут майор понял, что это «эск» – 50 эскудо. Книгу купили в Португалии. Португалия сохраняла нейтралитет, в стране находились и немецкое, и британское посольства, так что шпионаж там процветал.

«Вернувшись в Каир, немедленно пошлю запрос в отделение британской разведки в Лиссабоне. Пускай проверят книжные магазины в Португалии, торгующие литературой на английском языке. Их, наверное, не так уж много, для разведки не составит труда выяснить, где была куплена книга. Не исключено даже, что они выяснят имя покупателя: ведь купили по меньшей мере два экземпляра, продавец мог запомнить такую покупку. Самый важный вопрос сейчас – где второй экземпляр?» Вандам был уверен, что он в Каире, и, похоже, догадывался, у кого.

Он решил, что нужно показать свою находку Боджу, взял книгу и вышел из фургона.

Бодж и сам разыскивал его. Обуреваемый дурными предчувствиями, Вандам застыл на месте при виде начальства. Задыхающийся от злобы подполковник, бледный как смерть, почти на грани истерики, шагал ему навстречу, поднимая ногами клубы пыли, и тряс в воздухе каким-то листом бумаги.

«Что за дьявол в него вселился?» – подумал Вандам.

– Чем вы занимаетесь целый день, а? – заорал Бодж, едва подойдя.

Вандам ничего не ответил. Бодж сунул ему под нос лист бумаги, майор с опаской взглянул.

Это было зашифрованное радиосообщение, между строк которого шла расшифровка. В углу стояло время: полночь, 3 июня. Отправитель пользовался позывными «Сфинкс». Сообщение, после обычных уточнений насчет мощности сигнала, носило заглавие «Операция “Абердин”».

Вандам стоял как громом пораженный. «Операция “Абердин”» была назначена на 5 июня, немцы же получили информацию о ней третьего числа.

– Боже мой, – выдавил майор. – Это катастрофа!

– Ну еще бы не катастрофа! – взвизгнул Бодж. – Роммель знает все о наших атаках еще до того, как они начинаются!

Вандам прочел радиосообщение до конца. «Знает все…» Действительно, иначе не скажешь. В донесении указывались номера войсковых частей, вовлеченных в наступление, время начала разных стадий операции и общий стратегический замысел командования.

– А мы еще удивляемся – почему это Роммель выигрывает? – процедил Вандам.

– Не сметь шутить! – заорал Бодж.

К Вандаму подошел Джейкс в сопровождении толстяка полковника из австралийской дивизии, которая взяла холм.

– Прошу прощения, сэр…

– Не сейчас, Джейкс! – отрезал майор.

– Останьтесь, Джейкс, – рявкнул Бодж, – это и вас касается!

Вандам протянул Джейксу текст радиопередачи, чувствуя себя так, как будто его долго избивали ногами. Информация такого рода – полная и достоверная – могла исходить только из генштаба.

– Черт побери! – мягко выразился Джейкс.

– Надеюсь, всем ясно, что эту дрянь они получили от английского офицера? – раздраженно спросил Бодж.

– Да, – сказал Вандам.

– Что значит «да»? Безопасность информации, хранящейся у сотрудников, – это ваша работа!

– Я понимаю, сэр.

– А вы понимаете, что об утечке информации такой важности должно быть доложено главнокомандующему?

Австралийский полковник, который не мог оценить размера катастрофы, чувствовал себя неловко, наблюдая за тем, как прямо перед ним отчитывают майора, словно мальчишку. Он вмешался:

– Давайте оставим обвинения на потом, Бодж. Я сомневаюсь, что виноват один человек. Сначала нужно выяснить размер ущерба и составить предварительный отчет для вашего начальства.

Было видно, что Бодж еще не закончил отчитывать подчиненных, но спорить со старшим по званию не годилось. Он с видимым усилием взял себя в руки.

– Вы правы. Вандам, займитесь…

Он не договорил, резко повернулся и ушел; полковник удалился в другом направлении.

Вандам присел на подножку грузовика и, с трудом управляясь дрожащими руками с сигаретой, закурил. С каждой секундой новость разрасталась в мозгу, ситуация казалась все ужаснее. Получается, Алекс Вульф не просто проник в Каир и виртуозно выпутался из расставленных на него сетей; он еще и получил доступ к материалам повышенной секретности.

Всего за несколько дней шпион нашел объект для своих гнусных целей, подготовил почву, а затем с помощью подкупа или шантажа толкнул этот объект на предательство. Кто же осведомитель? Такой информацией обладают сотни людей: генералы, их помощники, секретари, которые печатают документы, шифровальщики, офицеры-связники, передающие устные приказания, разведчики, межведомственные сотрудники… И среди этой толпы Вульф безо всякого труда отыскал одного человека, готового предать родину за деньги, по политическим соображениям или под угрозой шантажа. Конечно, остается вероятность, что Вульф не имеет отношения к найденной радиопередаче, но Вандам не был склонен в это верить: изменнику нужен канал связи с неприятелем, а у Вульфа такой канал был. К тому же не хотелось думать, будто по Каиру разгуливает еще один шпион такого же класса, как Вульф.

Джейкс по-прежнему стоял перед Вандамом, вид у него был совершенно ошарашенный.

– Ужас в том, что Роммель доверяет поступающей информации и с успехом ею пользуется. Если вы помните битву…

– Я помню, – перебил Джейкс. – Такую резню не забудешь.

«И все это по моей вине, – подумал Уильям. – Тут Бодж совершенно прав: моя работа состоит в том, чтобы предотвращать утечку секретов. Раз уж утечка произошла, да еще в таком масштабе, то и отвечать мне».

Один человек не может выиграть войну, но из-за одного человека ее могут проиграть. Вандам не хотел оказаться этим «счастливчиком».

Он встал.

– Ладно, Джейкс. Вы слышали, что сказал Бодж? Вернемся к делу.

Капитан щелкнул пальцами.

– Чуть не забыл! Вас просят к полевому телефону. Звонят из генерального штаба. Я так понял, что в вашем кабинете сидит какая-то египетская женщина, она ждет вас и наотрез отказывается уходить. Говорит, что у нее важное сообщение для вас, ответ «его нет» эту даму не устраивает.

«Елена! Может быть, она наладила контакт с Вульфом. Так и есть – зачем еще она стала бы срочно меня разыскивать?» Вандам бегом бросился в командный пункт, Джейкс еле поспевал за ним.

Майор, отвечающий за связь, протянул ему трубку.

– Пошевеливайтесь, Вандам, мы этой штукой вообще-то пользуемся.

Уильям перенес достаточно оскорблений за этот день. Он схватил трубку, потряс ею на уровне лица майора и громко произнес:

– Так вот и я буду ей пользоваться. Сколько сочту нужным!

Он повернулся к майору спиной и сказал в трубку:

– Я слушаю!

– Уильям?

– Елена! – Он хотел было сказать, как рад слышать ее голос, но вместо этого спросил только: – Что случилось?

– Он приходил в магазин.

– Вы его видели! Вы узнали его адрес?

– Нет… но у меня с ним свидание!

– Отличная работа. – Вандам пришел в восторг: теперь уж мерзавец от него не уйдет. – Где и когда?

– Завтра вечером, в семь тридцать, в ресторане «Оазис».

Вандам схватил карандаш и клочок бумаги.

– Ресторан «Оазис», полвосьмого, – повторил он. – Я буду.

– Ладно.

– Елена!

– Что?

– Даже не могу выразить, как я вам признателен. Спасибо.

– До завтра.

– До свидания.

Вандам положил трубку и увидел прямо перед собой Боджа, за спиной у которого маячил майор-связник.

– Вы что, пользуетесь полевой связью, чтобы назначать свидания своим чертовым подружкам? – завопил подполковник.

Вандам широко улыбнулся ему.

– Это не моя подружка, это информатор. Она вошла в контакт со шпионом, завтра он будет в моих руках.