Текст книги "История и фэнтези. По следам героев «Игры Престолов»"

Сложнее обстоят дела с 1 млн 120 тыс. с лишком драконами, которые проела Королевская Гавань. Откуда взялись эти деньги? Налоги могут поступать только из Дорна, владений Арренов и Тиреллов. Но это чисто теоретическая возможность. Торговля невозможна, потому что разрушен порт, банки Вольных городов кредиты не дают. Следовательно, население Королевской Гавани живет за счет государственных заказов (изготовление оружия, постройка кораблей, королевские свадьбы, восстановление разрушенного и т. п.) и войска (оружие, одежда, проститутки и т. п.). Но войско – это Тиреллы и Ланнистеры, а госзаказ – это почти исключительно Ланнистеры (в казне деньги Утеса Кастерли и Железного банка – налоги составляют ничтожную часть[184]184
  С проститутки берут один грош за акт, но в драконе 10 920 грошей. Даже выносливые проститутки столицы такого не выдержат! В день они проедают все равно гораздо больше.


[Закрыть]). Если Тиреллы возвращают потраченные средства в свой же карман, то Львы теряют безвозвратно. Рассчитать конкретную сумму, невозможно, но, можно предположить, что на Бобровый Утес ложится порядка 30 % расходов, т. е. 330–340 тыс. драконов, следовательно, траты Ланнистеров значительно превышают 0,5 млн монет. Если принять вес дракона в 3 г, они потеряли за год только по этой статье в Королевской Гавани более 1,5 т золота. Могут ли они это компенсировать? Сомнительно. Геология Вестероса сходна с земной, поэтому и золотые месторождения, наверное, похожи. К тому же Львы их разрабатывают уже сотни лет. Богатейшее золотое месторождение Европы, расположенное в городе Кремница в Венгрии (сейчас – Словакия), на пике добычи в 1343–1344 гг. давала 1 т золота; богатейший рудник в Буле (Чехия) – 120 кг; крупнейший рудник Клара в Трансильвании – 1 т за 2,5 года.[185]185
  http://www.telenir.net/geologija_i_geografija/ocherk_o_zolote/p7.php


[Закрыть] За первые 120 лет разграбления Латинской Америки европейцы вывезли оттуда 170 т золота.[186]186
  Бродель Ф. Время мира. Т. 3. М., 1992. С. 434.


[Закрыть] Очевидно, что Тиреллы просто разоряют Ланнистеров, причем темпы разорения с наступлением зимы значительно ускорятся.

Вернуть деньги можно только через военный конфликт, поэтому столкновение Львов и Роз неизбежно и по чисто экономическим причинам. Бедную Маргери можно было бы оставить в покое: пусть спокойно выращивает себе Томмена, драка все равно будет.

Как же возник этот дисбаланс? В Вестеросе слишком дорогое золото. Автор ошибся, определяя масштаб цен. Если отношение стоимости золота к серебру в Европе было как 1 к 10–12 (оно менялось с течением времени), то в Вестеросе оно находится на уровне 1 к 100, если не больше. Ошибка почти на порядок! При таком соотношении оборот золотых денег вообще трудно представить: откуда они появятся у рядового ремесленника или обычного рыцаря? Или иная постановка того же вопроса: как крестьянин может заработать на двух лошадей? Продажей мяса на свадьбу лорда во время войны? Но свадьбы и войны одновременно бывают не часто…

Время Вестероса: бежит или тянется? Скорости и время – такие же исторические реалии, не зависящие от воли людей и писателей, как деньги и цены. Вестерос сам по себе очень статичен, за 300 лет ничего существенно не изменилось: та же политическая система, то же вооружение, те же корабли, никакого прогресса в развитии ремесленных и сельскохозяйственных технологий, на том же уровне, похоже, остается наука. Кое-в-чем наблюдается даже деградация: прекратилось монументальное строительство, утрачены секреты валирийской стали (а у власти были Таргариены!) и абсидиановых клинков. Классическое представление о неподвижности Востока в данном случае перенесено на Запад. Время страны как будто застыло.

А время людей идет. Но оно циклично, причем природа циклов нам не совсем понятна: то ли год, то ли чередование зима – лето. Это одна из тайн, которая делает роман столь непредсказуемым. Однако течение жизни, по-преимуществу, задается скоростями биологических процессов. В развитое средневековье человек еще слишком сильно связан с природой, эпоха техники еще не наступила. Верховой конь не может двигаться темпом скаковой лошади, а человек с грузом идти сутки напролет. Средневековье – время медленного передвижения.

Конечно, почта, купцы и армия передвигались с разной скоростью. Так письмо из Венеции в Москву (2,5 тыс. км) в конце XVII в. шло 8 недель, т. е. со средней скоростью около 2 км/ч, средняя скорость в 5 км/ч считалась высокой и не всякий мог двигаться так быстро.[187]187
  Бродель Ф. Структуры повседневности. Т. 1. С. 441, 454.


[Закрыть] Но это самые высокие – почтовые – скорости. Они достигались за счет организации почтовых станций и возможности оперативной смены лошадей после каждого перегона. Часто поменять коня можно было на постоялом дворе. В Вестеросе ничего подобного нет: почту обеспечивают специально подготовленные вороны (интересно, кто доставляет послания тяжелее 100 г?) или гонцы.

Купцы путешествовали немного медленнее. А. Я. Гуревич замечает: «За сутки можно было покрыть самое большое несколько десятков километров, подчас же дороги были настолько плохими, что путники двигались еще медленнее. Путь от Болоньи до Авиньона отнимал до двух недель, из Нима добирались на шампанские ярмарки в течение двадцати четырех дней, из Флоренции в Неаполь – за одиннадцать-двенадцать дней».[188]188
  Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М., 1984. С. 57.


[Закрыть] Другими словами, скорость передвижения составляла 20–30 км в день. По рекам по течению можно было передвигаться быстрее, против течения гораздо медленнее – 12 км в день.[189]189
  Бродель Ф. Игры обмена. М., 1988. С. 355.


[Закрыть]Это скорость движения подготовленных и опытных путешественников.

Обремененные обозами армии двигались, с современной точки зрения, со скоростью улитки. Так Дмитрий Донской шел от Коломны до Лопасни (50 км) 4–5 дней, а до Куликова поля от Оки (135 км) добирался еще 2 недели.[190]190
  ПСРЛ. Никоновская летопись. Т. 11. М., 2000. С. 54–55.


[Закрыть] Надо учитывать, что князь спешил. Русскому войску тогда приходилось бороться с кочевниками, а это требовало быстрых маневров. В Европе войны велись еще медленнее, основательнее, спокойнее. Экспедиция Эдуарда III в бассейне Шельды осенью 1339 г. продолжалась с 20 сентября по 24 октября и за это время было пройдено чуть более 100 км.[191]191
  Контамин Ф. Война в средние века. С.242.


[Закрыть] Это обычный темп военных передвижений в то время. Набеги тоже были не слишком торопливыми: «Классический пример – поход Черного принца в октябре-ноябре 1335 г. от Атлантики до Средиземного моря через Лангедок; менее чем за 2 месяца он прошел 900 км, в среднем 15 км в день – результат удивительный».[192]192
  Там же.


[Закрыть] Поэтому скорость 10 км в день для армии следует считать довольно высокой. Быстрый бросок на 40–50 км был возможен, но это – нечастые случаи. Действовать в отрыве от обоза на 50–60 км армии не могли, марши более, чем на 100 км были редчайшими исключениями. К таким исключения относились рейды шотландской конницы. Хронист Фруассар писал: «Шотландцы храбры, выносливы и весьма приспособлены к войне… Они делают от двадцати до двадцати четырех лиг в седле и ночью и днем без привала… Они не берут ни повозок, ни припасов и в военную пору настолько воздержаны, что подолгу живут на заплесневевшем мясе без хлеба и пьют речную воду без вина…»[193]193
  Цит. по: Федосов Д. Г. Рожденная в битвах: Шотландия
  до конца XIV в. СПб. – М., 2017. С. 284. Возможно, это или подобное сообщение и ввело Дж. Мартина в заблуждение.


[Закрыть]

Заметим, что такое войско может пройти 100–120 км за день или 200 км за 2 дня. Но оно не может пройти 300 км за 3–4 дня и сохранить при этом боеспособность. Впрочем, шотландцам и не требовалось так далеко ходить.

Попробуем рассчитать сколько времени тратят на передвижения герои «Песни льда и пламени». За основу возьмем великолепный сборник карт мира «Песни…», нарисованный Джонатаном Робертсом и отредактированный Дж. Р. Р. Мартином.[194]194
  Мартин Дж Р. Р. Земли льда и огня. М., 2016.


[Закрыть] Нас будет интересовать двенадцатая карта «Путешествия», так как на ней указано большинство маршрутов, которыми следовали герои саги. Масштаба на карте нет, но его легко высчитать, зная, что длина Стены 100 лиг или 480 км.[195]195
  Мартин Дж. Р.Р. Игра престолов: Игра престолов. Битва королей. М., 2014. С. 99, 147.


[Закрыть] Цифры получаются весьма условные, но ошибка вряд ли составляет более 50 км (100 км на очень большие расстояния).

От Королевской гавани до Винтрерфелла чуть более 2100 км, следовательно, учитывая, что двор Баратеона не мог двигаться со скоростью более 10 км в день (а скорее всего медленнее), Роберт потратил на дорогу туда и обратно намного больше 450 дней, считая, что около месяца он провел в Винтерфелле. Столица оставалась без короля, принцев, десницы и двора более 15 месяцев! Ладно, Роберт на такое способен… Путь Кейтилин из столицы до Орлиного Гнезда – около 950 км, ее маленький отряд мог двигаться с большой (20–25 км в день) скоростью, и, следовательно, покрыл это расстояние за 38–48 дней. Между прибытием Тириона в замок Арренов и началом войны, вызванной арестом Старка, проходит некоторое время: Нед успел оправиться от раны, нанесенной ему в схватке с отрядом Джейме. Временем полета ворона в Винтерфелл можно пренебречь, хотя оно тоже составляет несколько недель. Бранн замечает, что между этой вестью и отъездом отца прошел год.[196]196
  Там же. С. 399.


[Закрыть] Это вполне совпадает с нашим расчетом: Робб начал собирать войска после ранения Эддарда в Королевской Гавани. Лорду Болтону, чтобы прибыть в Винтерфелл, надо проделать путь около 530 км и потратить на это, считая сбор войска и подготовку, больше 3 месяцев.

Далее мы можем отслеживать передвижения армии Робба и Тириона. До Шепчущего Леса, учитывая задержку в Близнецах, молодой Старк добирался не менее 5 месяцев (более 1300 км), далее он совершал отдельные маневры, длительность которых рассчитать трудно. Однако мы знаем, что сразу после пленения Джейме Тайвин Ланнистер направляет Тириона в Королевскую Гавань. Он очень спешит, поэтому может преодолеть эти 800–850 км чуть больше, чем за месяц. Указаний на то, сколько времени Тирион провел в Королевской Гавани до мятежа очень мало, судя по темпу строительства башен, прошло не менее 2 месяцев. Далее время легко посчитать по сроку беременности Лоллис: от мятежа до смерти Тайвина прошло более 9 месяцев. Итого: с момента выступления Робба Старка до гибели Тайвина Ланнистера минуло гораздо больше 1,5 лет (более 17 месяцев).

Теперь перейдем к путешествию Тириона в залив Работорговцев. Скорость морских сообщений была гораздо выше, чем на суше. При благоприятных условиях корабль мог одолеть 150 км в день. Колумб рассчитывал скорость своей экспедиции в 160 км в день, но ему не поверили.[197]197
  Дмитричев Т. Ф. В поисках Индии. М., 2012. С. 38–39.


[Закрыть]И правильно сделали: 3,5 тыс. км Колумб преодолел за 36 дней, не дотянув даже до 100 км в день.[198]198
  Там же. С. 65.


[Закрыть] На самом деле, осуществить переход через Атлантический океан за 20–30 дней было вполне реально: корабли подгонял не только попутный ветер, но и теплое Северное Пассатное течение. В те времена мореплаватели старались следовать не только устойчивым ветрам, но и океанским течениям. Поэтому испанцы и португальцы, направляясь в Бразилию, обычно преодолевали Атлантический океан за два-четыре месяца. Как только приходилось следовать вопреки движению вод ситуация резко менялась: экспедиция Якоба Клерка, вышедшая из Флиссигена 24 апреля 1623 года, достигла пролива Дрейка только 2 января 1624 года, т. е. почти через 8,5 месяцев![199]199
  Махов С. П., Созаев Э. Б. Сокрушение империи. М., 2012. С. 87, 94.


[Закрыть]

Мы не знаем, какие течения господствуют в Узком и Летнем морях, но очевидно, что они не меняются в зависимости от желаний автора или героев. Тирион не в самых комфортных условиях мог добраться до Пентоса за неделю-две. Но дальше почти 750 км он преодолел в паланкине, на что при самых благоприятных раскладах должен был потратить 4 месяца. Путь вниз по реке осуществлялся гораздо быстрее, заняв около 1,5 месяцев (из расчета 30 км в день). Между Волантисом и Миэрином морем более 4 200 км – месяц пути в исключительно благоприятных условиях, Тириону не повезло, и морской переход продолжался не менее 1,5–2 месяцев. Следовательно, его дорога до невольничьего рынка заняла не меньше 8 месяцев (с учетом того, что «простои» в Пентосе и Волантисе были совсем небольшими).

Косвенно этот расчет подтверждает экспедиция Джейме на Риверран. Отправился в путь он далеко не сразу после гибели отца: чтобы основательно поругаться с Серсеей и снарядить войско в поход по голодным землям в условиях надвигающейся зимы нужно много времени. От Королевской Гавани до Риверрана по дороге через Харренхолл порядка 950 км. Джейме никуда не спешил, сделав, по крайней мере, две длительные остановки. Маловероятно, что он добрался до цели быстрее, чем за 4 месяца. Мы не знаем, сколько времени он потратил под крепостью Талли и на «обратный путь» (до встречи с Бриенной), но месяц на это ушел точно. Итак, от смерти лорда Тайвина до исчезновения Джейме прошло не меньше 7–8 месяцев. Тирион в это время уже приближался к Миэрину.

Этот беглый расчет показывает, насколько не актуальна проблема «5 лет».[200]200
  После «Бури мечей» Дж. Р. Р. Мартин хотел сделать в сюжете пятилетний перерыв, чтобы дать своим героям подрасти, но старшее поколение персонажей «взбунтовалось» и не позволило ему это сделать.


[Закрыть] Ребята вполне успели подрасти. Если брать за начало повествования смерть Джона Аррена, то до битвы при Миэрине прошло не менее 4,5 лет. Следовательно, Дени уже минуло 17 лет, Джону Сноу было около 19, Сансе – около 16, а Арье исполнилось 13 (может и зарезать). Кстати, и Томмену больше 11 лет, в этом возрасте короли не только печать к бумагам прикладывали. Любопытно, что интуиция писателя оказалась сильнее его фантазии. Конечно, никто не может залезть в голову Дж. Р. Р. Мартина, но мне кажется, что считает он своих героев еще маленькими, но, в то же время, чувствует, что они уже выросли.

Почему же это обстоятельство оказалось незамеченным? Одна из причин – неверный расчет скоростей. Если главные герои на этот счет не очень словоохотливы (хотя внимательный читатель может найти много намеков), то, например, наемники не прочь похвастаться своей быстротой. «От Астопора до Юнкая по старой гискарской прибрежной дороге сто лиг, от Юнкая до Миэрина – еще пятьдесят. У вольных отрядов на хороших конях дорога в Юнкай займет шесть дней быстрой езды или восемь более медленной. Пехота из Старого Гирса будет идти в полтора раза дольше, юнкайцы же со своим рабским войском…».[201]201
  Мартин Дж Р. Р. Танец с драконами. М., 2015. С. 275.


[Закрыть]Сто лиг – это 480 км, то есть конное войско может пройти их со скоростью 80 км в день или, не спеша, – 60 км в день. Боюсь, что при таких темпах Сыны Ветра будут завершать свой поход пешком и на костылях. Пехота, судя по всему, набрана из марафонцев, которые могут покрыть за сутки то ли 60, то ли 45 км. Там же сообщается, что «старого героя» Юрхаза зо Юнзака сорок рабов несли на носилках. Если они действительно тащили его с такой скоростью, то удивительно, как он вообще добрался живым до Миэрина.

Средневековые войны не знают таких скоростей на таких расстояниях. Более того, не знает их и XX век. Танковые дивизии вермахта в ходе операции «Барбаросса» прошли 350 км от границы до Минска за неделю – 50 км в день. Средняя скорость советского наступления в ходе освобождения Белоруссии составляла 20–25 км в день.[202]202
  Советская военная энциклопедия. Т. 1. М., 1976. С. 432.


[Закрыть]В ходе Висло-Одерской операции Красная Армия развивала средний темп наступления 25 км в день, а танковые части – до 70 км «в отдельные дни».[203]203
  Советская военная энциклопедия. Т. 2. М., 1976. С. 148.


[Закрыть] Куда им до Сынов Ветра! Хотя рекорд дневного наступления все же за немцами: в ходе прорыва к Сталинграду 14 ТД смогла пройти по калмыцким степям 150 км за день,[204]204
  Исаев А. В. Сталинград. М., 2008. С. 85.


[Закрыть] правда, значительную часть танков после этого пришлось ремонтировать.

В Вестеросе войска тоже двигаются со скоростью немецкой моторизованной дивизии. «От Темнолесья до Винтерфелла сотня лиг лесом и триста миль как ворон летит. Пятнадцать дней по прикидкам рыцарей. „Роберт и за десять дошел бы“, – заявлял лорд Фелл».[205]205
  Мартин Дж Р. Р. Танец с драконами. М., 2015. С. 456.


[Закрыть] И был недалек от истины: за первые два дня армия Станниса прошла 46 миль (около 75 км).[206]206
  Там же. С. 459.


[Закрыть] Но дальше… Дальше в Дж. Р. Р. Мартине художник-реалист победил писателя-фантаста: к концу первой недели такого марша у короля Севера начался массовый падеж лошадей, а к концу второй все кони сдохли. С таким исходом я полностью согласен, остается только удивиться, как долго протянули животные.

Я думаю, двух приведенных примеров хватит. Реализм Дж. Р.Р. Мартина – это не реализм пуговиц на мундире. Нет ничего проще, чем добиться бытовой достоверности. Костюмы, мечи, доспехи, интерьеры и прочее воспроизвести не трудно. Но о чем это нам скажет? В музее все можно представить гораздо нагляднее и лучше. Здесь, конечно, надо сделать очень важную оговорку: подчас за вроде бы мелкой деталью скрывается настолько важное отношение или закономерность, что весь сюжет может быть дискредитирован одной неточностью. Яркий пример – уже упомянутые нами тарелки из черствого хлеба («trencher») и гарроны. Попробовал бы писатель таким образом сервировать стол для собственных героев! Полагаю, что продолжения саги, – а ее герои ребята горячие – тогда мы бы точно не дождались. Следующий уровень – изображение повседневной жизни уже не в отдельных деталях, а в целом. Это пространство и время, цены и материалы, лица и гримасы. Показать такое гораздо сложнее, а наблюдать интереснее. Но разве в этих проявлениях мы ищем живой накал истории – той и нашей, сегодняшней? Конечно, перед нами возникает уже не антикварное собрание вещей, а картина. Персонажи могут двигаться и что-то говорить, но души у них нет. С тем, странным историческим и в тоже время вымышленным миром нас связывает другое. Предоставим слово Джону Сноу: «Эти люди собираются посвятить свою жизнь Ночному Дозору, вступить в братство, существующее несколько тысяч лет. Слова имеют значение, традиции тоже. Они связывают вместе простых и знатных, старых и молодых, благородных и подлецов. Всех нас делают братьями».[207]207
  Мартин Дж Р. Р. Танец с драконами. М., 2015. С. 386–387.


[Закрыть]Что это за связь? Какая традиция, пронизывая века, помогает нам ориентироваться в сегодняшнем запутанном мире, выбирать правильный путь. И вот здесь уже нельзя уклониться от реализма, ибо неправильный выбор («слова – ветер») ведет к разрушению и смерти, неважно, из благостных или самых злых намерений. Конец одинаков. И от писателя, и от историка ждут откровений по поводу этой традиции. Мы – люди, и с откровениями у нас не важно: слишком много мы совершаем ошибок. А вот дать материал для раздумий мы можем, об этом и надо поговорить.

Тайный кинжал лорда Бейлиша
(мышление в «Игре престолов»)

«– Какой кинжал опаснее, Алейна, – тот, которым грозит вам враг, или тот, который вонзает вам в спину некто, кого вы не видите?

– Конечно, второй.

– Умница…»

Дж. Р.Р. Мартин. Буря мечей

Для начала немного поговорим о современном слое в саге. Мышление героев гораздо в большей степени характерно для людей нашего времени, чем для средневековья. Это не значит, что человеку в древности вовсе был чужд рационализм и прагматизм – иначе бы он просто не выжил. Важно, что его мир в то время был гораздо сильнее погружен в мистику, чем это представляется Дж. Р.Р. Мартину. Мы же начнем с того, что обсудим именно модели рационального мышления персонажей романов.

Кто самый сильный в Вестеросе? «Игру престолов» («Песнь льда и пламени») как правило представляют, как рассказ о кровопролитии, насилии, сексе, убийствах. Чего только стоит «забавная» иконографика, вышедшая к шестому сезону сериала: «Топ смертельных локаций», «Топ убийц среди людей», «Смерти за 5 сезонов», «Секс за 5 сезонов»![208]208
  lenta.ru/articles/2016/05/02/inf ogot /


[Закрыть]Однако, если посмотреть чуть внимательнее, становится заметна одна любопытная закономерность: чем выше силовой потенциал героя и стремление его реализовать, тем короче его дни и ужаснее конец. Из Старков выжили самые маленькие и слабые, полководцы Ланнистеры, выигравшие все битвы – мертвы, как-то очень глупо погиб блестящий фехтовальщик Змей Дорнийский, даже Джона Сноу временно зарезали, о судьбе братьев Клиганов и вовсе вспоминать страшно… Неважные перспективы у Болтонов, Станниса, Фреев. А вот карлик Тирион – живее всех живых и снова карабкается наверх, ведут свою игру (и двигают сюжет) Варне и Мизинец. Вывод очевиден: успех в «игре престолов» определяется не силовым, а интеллектуальным потенциалом. Сильные и глупые, привыкшие действовать руками, а не головой погибают первыми; хитрые и изворотливые живут дольше, но шансы на успех имеют только умные. Тенденция заметная в истории человечества еще со времен австралопитеков. Применительно к «Песни льда и пламени» это совсем неудивительно: Дж Мартин – шахматист, и шахматист очень хороший. Кому как не ему, понимать важность интеллекта в политических битвах?

Мысль о том, что прежде чем сделать что-либо, надо подумать головой, – банальна, но приходит всегда почему-то неожиданно. Человек тем и отличается от животного, что выстраивает схему действий на будущее, используя понятия и образы, сформированные предыдущим социальным опытом. Принципиально, что опыт этот у каждого свой, и поэтому мыслят люди по-разному. Не являются исключением и герои саги. Не вдаваясь в подробности, очень грубо, можно выделить три типа мышления.

Первый условно обозначим как «ситуационное реагирование». Столкнувшись с тем или иным затруднением, человек начинает подбирать наиболее приемлемый ответ из известных ему. Это напоминает действия школьника при решении известного ему типа задач. Главное правильно приложить к ситуации более или менее хорошо отработанный шаблон. О том, что ситуация по сути другая или меняется, или шаблон устарел, субъект не задумывается. В пределе вообще никакого мыслительного процесса не происходит. Как в известном анекдоте: «Чего тут думать?! Трясти надо!». Гораздо чаще, все-таки приходится выбирать, а, значит, как-то анализировать создавшееся положение, но и этот анализ обусловлен теми же шаблонами.

«Игра престолов» просто переполнена такими типажами. Тупой рыцарский сброд, которому голова нужна только для того, чтобы носить красивый шлем, представляет огромное количество подобных примеров во всей широте спектра. Джейме-2,[209]209
  То есть «Джейме Ланнистер с двумя руками»; Джейме-1 – «Джейме Ланнистер с одной рукой». Надеюсь, никому из читавших книгу не надо объяснять, что это по сути разные люди.


[Закрыть] похоже, вообще руководствуется только биологическими инстинктами. Потеряв руку и немного набравшись ума, он весьма самокритично вспоминает свое прошлое. «Помните, дочь Неда Старка убежала после того, как ее волчица напала на Джоффа? Моя сестра хотела лишить ее руки – древняя казнь для тех, кто поднимет руку на особу королевской крови. Роберт ответил жене, что жестокость сродни безумию. Они спорили допоздна – вернее спорила Серсея, а Роберт пил… Я взял ее на кровати Реймена Дарри… Серсея, извиваясь подо мной, кричала „Хочу“… Я думал, она меня хочет, но нет: она хотела, чтобы маленькая Старк лишилась руки или умерла. – Чего не сделаешь ради любви… – Лишь по чистой случайности люди Старка нашли девочку раньше меня. Попадись она тогда мне…».[210]210
  Мартин Дж. Р.Р. Буря мечей: Буря мечей. Пир стервятников. М., 2015. С.1064.


[Закрыть] Ценное признание: «Мои стремления сродни безумию». Правильно, зачем растягивать историю на шесть (а то и семь) пухлых томов, когда начать и кончить войну можно в самом начале первого?

Серсея, кстати, имеет не слишком широкий ассортимент решений, но применяет их несколько осмотрительней, во всяком случае, пока ей не удалось избавиться от мужа. Известная гибкость при выборе мыслительных клише называется хитростью и сочетается, как правило, с легким отношением к морали. У Неда Старка такого простора нет, поэтому и конец ему приходит быстрее. Тайвин Ланнистер, наоборот, не обременен «химерой совести», но сталкиваясь с нестандартными решениями (например, маневр Робба Старка на Риверран), он терпит поражения. Однако, в целом его политический опыт служит ему хорошо: сталкиваясь с себе подобными, он с трудом, но все-таки выигрывает если не сражения, то войну. Он великолепно видит главное, умеет привлекать нужных людей (в том числе, с иным качеством мышления), быстро реагирует на ошибки противника, правильно оценивает ресурс. Погиб он, не оценив изменение ситуации: после вооруженной фазы конфликт вошел в политическую, где потенциалы у его противников были качественно иными. Тайвин не понял, в частности, что от попробовавшего власти Тириона уже не отделаться обещаниями. И тем более, его нельзя унижать.

Сам Тирион представляет второй тип мышления, характерный для шахматиста. Недаром он любит играть и очень хорошо играет в кайвассу – вестеросский вариант шахмат. Может быть, Тирион alter ego самого Дж. Мартина. Вам не кажется? Сам Дж. Р.Р. Мартин этого не отрицает. Ум Тириона проявляется не сразу: страсть к книге, утешения Джона Сноу и разработка седла для инвалида, еще не означают, что человек способен решить оригинальную задачу. Из сложных ситуаций карлик выпутывается с каким-то тоскливым однообразием: «У моего папы (у меня) много денег (земли, оружия), он вам заплатит». Когда такая аргументация не работает, бедняге приходится очень плохо: если бы не Брони, он бы не дожил даже до второй книги, а без Вариса – до четвертой.

По-настоящему его интеллект проявляется во время управления Королевской Гаванью. Большого ресурса у него нет, собственная сестра (какая ни есть, но все-таки королева) гадит как может, народ не доволен. И вот тут он начинает комбинировать. Во-первых, Тирион видит ситуацию в целом: оборона столицы не только военная, но и политическая задача, а значит необходим поиск союзников, внутренняя консолидация, раскол в стане врага. Во-вторых, он предвидит действия противника, как следствие появляется цепь на реке и огненные горшки. В-третьих, он оценивает слабые и сильные места не только противника, но и «союзников»: отсюда стремление нейтрализовать действия Серсеи. В-четвертых, он просчитывает и свои, и чужие ходы на несколько шагов вперед. Это позволило ему сыграть тонкую и опасную игру против мейстера Пицеля, Мизинца и Вариса, сохранив свое влияние на события. Таким образом, Тирион не просто применяет шаблоны к ситуациям, но может преобразовывать их, совмещать и комбинировать. Именно так он играет против Серсеи, заставляя ее делать вынужденные и неопасные (для него) ходы.

«Хорошо, – скажите вы, – но, если он такой умный, то почему, в конечном итоге, ему приходится прыгать с невольничьим ошейником в бойцовой яме Миэрина?» Вообще-то, итог еще не «конечный», хотя теперь Тириону придется здорово поднапрячь мозги и не раз рискнуть жизнью, чтобы хотя бы восстановить положение королевского десницы при Дейенерис. Его беда в том, что он не понял различия между игрой в шахматы (кайвассу) и «игрой престолов». В спорте цель ясна и понятна, а в политике, даже такой… (хм!) вестеросской, ее еще надо сформулировать. Цель каждого конкретного шага может быть ясна – нейтрализовать Серсею, сжечь флот Станниса – а ради чего все это? Чего ты хочешь, Тирион Ланнистер? Тишу? Шаю? Бобровый утес? Подстрелить папашу? Остаться в живых? Много вариантов, и для каждого нужна своя игра и свои методы осмысления игровой реальности. Кто выбрал – тот выиграл.

А выбрал – Петир Бейлиш. Единственный, кто обыграл, именно обыграл, Тириона. И сам Ланнистер это признает. Вспомним: узкий совет обсуждает, кого послать к Тиреллам. «Ваше величество, милорд десница, – сказал Мизинец, – вы оба нужны королю здесь. Позвольте мне отправиться вместо вас». – «Вам?» – «Какую же выгоду ты тут усмотрел для себя?» – подумал Тирион. «Я советник короля, но не принадлежу к королевскому роду, поэтому заложник из меня незавидный. Я довольно близко сошелся с сиром Лорасом, когда он гостил при дворе, и у него не было повода невзлюбить меня. Мейс Тирелл тоже, насколько я знаю, не питает ко мне вражды, и я льщу себя тем, что переговоры вести умею. – „Похоже он нас поймал “. Тирион не доверял Петиру Бейлишу и не хотел терять его из виду, но что ему оставалось? Либо Мизинец, либо сам Тирион – а стоит ему уехать из Королевской Гавани хотя бы ненадолго, и все, чего он сумел добиться, пойдет прахом».[211]211
  Мартин Дж. Р.Р. Игра престолов: Игра престолов. Битва королей. М., 2014. С. 878.


[Закрыть] Выражаясь шахматным языком – «вилка». Если бы Тирион или Серсея знали, что станет предметом переговоров! Земной (книжный) путь Мизинца закончился бы сразу. Но они себе этого даже представить не могли, потому что Бейлиш не играет по шаблонам, а создает их. Это третий тип мышления, наиболее нам интересный.

Мизинец – игрок, который ставит вопросы. Немногие герои «Песни льда и пламени» вызывают столь противоречивые оценки, как Мизинец. Мэтт Стаггс, психиатр и журналист, замечает: «… Однако Петир Мизинец Бейлиш – не обычный человек: он психопат, что делает его опасным, но умелым игроком. В броне Мизинца нет эмоциональных щелей преимущественно потому, что он не испытывает настоящих эмоций, по крайней мере в нормальном смысле слова. Лишенный эмоциональной ранимости психически здорового человека, Мизинец неуязвим для ловушек, подстерегающих всякого, кто сражается за власть в Вестеросе».[212]212
  Стаггс М. Петир Бейлиш и маска благоразумия. // За стеной. М., 2015. С. 169.


[Закрыть] Последовательно описывая совершенные им преступления (не все), автор приходит к печальному выводу: «Тот факт, что Мизинец носит маску нормального человека, делает его более пугающим, чем белые ходоки, упыри и мелкие садисты Вестероса… Мизинец же с его отменным воспитанием, опрятной внешностью и дружелюбной улыбкой, кажется человеком, которому можно доверить не только секрет, но и саму жизнь. Сделайте это – и рискуете лишиться и того и другого, причем скорее всего узнаете об опасности, лишь когда меч вонзится вам в горло или чья-нибудь рука любезно вытолкнет вас из окна высокой башни. Может ли Мизинец когда-нибудь хотя бы отчасти искупить свои грехи? Маловероятно. Склонность к беззаконию, интригам и жестокости определяет поведение этого персонажа, и если он неожиданно станет „хорошим“, значит это будет уже не Мизинец».[213]213
  Там же. С. 178–179.


[Закрыть] От такой характеристики просто кровь стынет в жилах.

Но есть и другое мнение, высказанное Т. Филлипсом и Р. Клейром: «Пока что дела у Петира идут так хорошо, а „Игра престолов“ настолько нацелена на сокрушение наших ожиданий, что мы тоже вряд ли станем делать ставки против Бейлиша. Может быть, сериал окажется историей про то, как ловкач из захудалого рода, располагая разве что колоссальным талантом сводить дружбу с могущественными людьми, стал самым могущественным из них. Если у вас есть амбиции, в бизнесе – точно так же, как в „Игре престолов“, – играть надо на победу… Если вы внимательно изучите историю успешных предпринимателей, то поймете: они, как и Петир Бейлиш, тщательно просчитывают риск… Он, например, уговаривает Лизу Аррен убить мужа, Джона Аррена, и ухитряется заставить Старков поверить, что это – дело рук Ланнистеров. А для пущей безопасности убивает Лизу – кто теперь сможет связать с ним эти события?»[214]214
  Филлипс Т., Клэйр Р. Игра престолов: Уроки для жизни и бизнеса. М., 2016. С. 176, 178.


[Закрыть] Короче, лучше не ходить по тротуару у офисных высоток, чтобы какая-нибудь незадачливая «Лиза Аррен», подделывавшая квартальные отчеты по распоряжению шефа, не свалилась вам на голову.

Итак, опасный психопат или пример для подражания? Очевидно, что авторы пишут о разных сторонах личности лорда Бейлиша. Но столь же очевидно, что психопат не смог бы подняться и выжить в условиях ожесточенной политической борьбы в Королевской Гавани. И тем более перехватить в ней инициативу. Отметим, что на момент окончания пятой книги, он (наряду с Варисом и, может быть, Квиберном) прочно удерживает ее в руках. Более того, Петир Бейлиш является инициатором кризиса, разразившегося в Вестеросе. Какую цель он преследует, известно только Дж. Мартину, но это и есть одна из самых интригующих загадок саги. Мы же пока будем исходить из гипотезы, что его интересует власть. То есть расширение собственных полномочий, с целью возможно более полного влияния на политический процесс. Богатство как таковое его вряд ли интересует: будучи мастером над монетой он мог накопить достаточно, но, судя по состоянию собственного имения, или не накопил (во что верится с трудом), или вложил во что-то другое. Во что? Не заметно у него огромных сундуков с золотом…