Текст книги "Сверхъестественное: И прошел год. Поцелуй койота. Ночной кошмар"

– Попытаюсь, – Дин наклонился ближе и понизил голос. – Но между нами… Я уверен, ты увидел Кью.

Пучеглазый уставился на него так, будто тот вышел из летающей тарелки. Сэм сдержал смешок.

– Давай, Пучеглазый, – подбодрил Дин. – Успокойся. Сядь. Мы просто хотим задать тебе несколько вопросов.

Мексиканец настороженно посмотрел на него, отошел от двери и сел на край кровати Сэма – так далеко от Шочи, как только можно было, оставаясь в том же помещении.

– Предложил бы тебе выпить, – сказал Дин, – но сомневаюсь, что с прошлой ночи в этом округе осталась хоть капля спиртного.

– Я ничего не знать, – пальцы Пучеглазого плясали на колене, будто он изображал сражение невидимых игрушечных фигурок.

– Просто расскажи, что ты видел той ночью, – сказала Шочи.

– Ничего, – повторил он.

Шочи заговорила по-испански. Тон казался одновременно доверительным и угрожающим.

– Женщину, – проговорил Пучеглазый. – Я видел женщину.

– Как она выглядела? – спросил Сэм.

– Сначала красивая, – он вскинул глаза на Сэма и отвел взгляд. – Потом… – он дернул плечами. – Потом не очень.

– Послушай, у нас тут не почасовая оплата, – поторопил его Дин. – Давай быстрее.

– Платишь? – с неожиданной надеждой осведомился Пучеглазый.

Шочи зашипела по-испански и шагнула к нему, замахнувшись.

– Хорошо, хорошо! – Пучеглазый втянул голову в плечи и вскинул обе руки. – Я видеть женщину. Она красивая, белая кожа, кудрявые черные волосы. Этот пограничник, он смотреть на нее, и он ее знать. Он знать. Потом она превращаться. Она превращаться в чудовище. Как… как…

Он повернулся к Шочи и сказал что-то по-испански.

– Что? – спросил Дин.

– Что-то про скорпионов? – предположил Сэм.

Шочи кивнула:

– Он говорит, что женщина стала норой, полной скорпионьих хвостов.

– Очаровательно, – оценил Дин. – Жду не дождусь знакомства с ней.

– Расскажи, что случилось с внедорожником, – велел Сэм.

– Я не смотреть, я бежать, – ответил Пучеглазый, уставившись на свои руки.

– Еще что-нибудь про нее можешь сказать? – спросил Дин. – Хоть что-нибудь?

– У нее… у нее было тату.

– Татуировка?

– Да, тату. На шее. Una mariposa.

– Бабочка? – переспросил Сэм у Шочи.

Та кивнула.

– Хорошо, – одобрил Дин. – Сэм, обязательно запиши! – Он повернулся к Шочи: – Послушай, он не говорит ничего, чего бы мы сами не знали. Не думаю, что мы вытянем что-нибудь полезное из этого наркомана.

– Еще одно, – возразила Шочи. – Мне нужна его кровь. Для гадания.

Услышав это, Пучеглазый снова бросился к двери. На этот раз он сообразил насчет замка и почти выскочил на улицу, но Сэм схватил его за пояс и втащил обратно. Тот молотил руками, брыкался и вопил, как обезьяна-ревун. Дин ногой захлопнул дверь, подобрал изжеванный кляп и снова запихал его Пучеглазому в рот. Несмотря на хилое телосложение мексиканца, Винчестеры вдвоем с трудом удерживали его. Его кожа была влажной и липкой, от него воняло гнилыми зубами и жженой пластмассой. Шочи вытащила каменный нож с рукоятью в форме змеи и прижала лезвие к грязной шее.

– Ты же не собираешься его убивать? – сквозь зубы поинтересовался Дин.

– Хотелось бы, но нет… – отозвалась Шочи. – Мне нужно немного крови.

– Она права, – согласился Сэм. – Если он был рядом с тварью, когда та открывала дверь между мирами, вероятно, к нему прилипла какая-то часть остаточной магии. Гадание на отравленной крови поможет выяснить, куда направляется Страж.

– Отравленная кровь? – переспросил Дин. – У этого парня кровь настолько отравленная, что ее можно дальнобойщикам продавать, чтобы за рулем не спали.

Руки Шочи, затянутые в перчатки, были уверенными, как у хирурга, когда она надрезала кожу на шее Пучеглазого и собрала кровь на плоской поверхности лезвия. Она слила капельки в крышечку от бутылки из-под выпитой Дином воды.

– Отпустите. Он больше нам не нужен.

Братья ослабили хватку. Пучеглазый вытаращился на них, будто ждал подвоха.

– Ты ее слышал, слизняк, – подбодрил Дин. – Свободен.

Пучеглазый даже кляп вытаскивать не стал, просто рванул к двери, распахнул ее и выскочил на парковку, и в метре от мотоцикла пропахал носом асфальт, запутавшись в собственных ногах. Дин, покачав головой, закрыл за ним дверь.

– Напиши фамилии тех двоих, – велела Шочи Сэму.

Сэм вырвал листочек из блокнота и, выполнив просьбу, положил его на ковер у ног Шочи. Она опустилась на колени, держа в одной руке крышечку, а в другой нож, сказала несколько слов (Дин был уверен, что не по-испански), и кровь в крышечке начала закручиваться как миниатюрный водоворот. Когда Шочи перевернула крышечку над центром страницы, кровь потекла к одному из имен, как будто лист наклонили. Алые струйки подползли к буквам, залили их.

«БРЮЕР»

– Вот ваш ответ, – проговорила Шочи.

– Хорошо, – отозвался Сэм. – Брюер в Юме[135]135
  Юма – округ в штате Аризона, США, и его столица.


[Закрыть]. Надо выезжать.

Шочи встала и спрятала нож.

– Можно я сначала помоюсь? – спросила она.

– Э… ага, – разрешил Дин. – Без проблем. Чувствуй себя, как дома.

– И тебе лучше помыться, – заметил Сэм. – Я не собираюсь четыре часа сидеть в машине с парнем, от которого воняет, как от грязного половика из бара.

– Леди вперед, – Дин указал на закрытую дверь ванной.

– Спасибо, – Шочи взялась было за дверную ручку, но задержалась. – Кстати, Дин, у меня один вопрос: что такое «кью»?

– Послушай, – Дин подавил смешок. – Ты не можешь состоять в Клубе Монстров, если не видела «Кью, Летающий Змей».

– Это фильм, – пояснил Сэм. – И, наверное, тебе его лучше не смотреть.

– Крылатый змей? – Шочи нахмурилась. – Они сняли фильм про Кетцалькоатля[136]136
  Кетцалькоатль – «пернатый змей», божество древней Америки, один из главных богов ацтекского пантеона и других цивилизаций Центральной Америки. Имеется в виду фильм «Кью» («Q»), 1982 г.


[Закрыть]?

– Они сняли фильм про убогое резиновое чучело, летающее над Нью-Йорком и пожирающее людей, – поправил Сэм.

– Ой, да ладно, – отмахнулся Дин. – Обожаю этот фильм.

– Чувак, – возразил Сэм. – Мы смотрели его, когда мне было лет пять, и даже тогда я не повелся.

– Поможете мне победить в этой схватке, – подмигнула Шочи, – и я вас с настоящим змеем познакомлю. Тогда меня пустят в Клуб Монстров?

– Если мы победим, то дело в шляпе, – пообещал Сэм. – Пожизненное членство тебе обеспечено.

Шочи улыбнулась и исчезла в ванной.

Глава 14

Они втроем стояли возле дешевой придорожной забегаловки – длинного и узкого здания пятидесятых годов, которое в середине семидесятых перекрасили в жуткие оттенки коричневого и оранжевого. Напротив, через дорогу, работало кафе «У Дэнни»[137]137
  Сеть семейных ресторанчиков.


[Закрыть], и здесь, в маленькой закусочной, почти никого не было. На выцветшей, облезшей табличке над дверью было написано: «Гриль-бар “Кукушка-подорожник”», там же красовалось слегка измененное изображение знаменитого мультяшного персонажа, который всегда оставлял в дураках койота[138]138
  Имеется в виду мультсериал «Хитрый койот и Дорожный бегун», в котором койот Вайл преследует Дорожного бегуна – калифорнийскую кукушку-подорожника.


[Закрыть]. Дин решил, что, как ни странно, это соответствует ситуации.

Было всего девять часов, но жара быстро становилась невыносимой. Шочи сменила черный топ на белый, и отсутствие бюстгальтера стало еще заметнее. Ее длинные, влажные после душа волосы приятно пахли; на ней были все те же потрепанные кожаные брюки и боевой пояс.

– Знаешь, я вообще-то не такой уж параноик, – Дин указал на пистолеты. – Но ты уверена, что брать их с собой на завтрак хорошая идея? Не думаю, что кто-нибудь попытается пристрелить тебя в закусочной.

– У меня есть разрешение, – отозвалась Шочи. – Ваша страна очень лояльна к оружию.

– Но ты даже не гражданка США, – возразил Сэм. – Так?

– Нет. Я впервые в Штатах, – призналась Шочи. – Но у меня местные водительские права. И свидетельство о рождении, где сказано, что я родилась в Лос-Анджелесе. У меня много кто в должниках.

– Идем, – Сэм толкнул дверь и жестом пригласил Шочи войти.

Единственная официантка – маленькая, похожая на птичку женщина лет пятидесяти с ярко-рыжей копной старомодно завитых, как у пуделя, волос – предложила им сесть. Она вытаращилась на пистолеты, но ей хватило ума промолчать. Братья уселись за стол в ближайшей к двери кабинке, с сиденьями, обитыми искусственной оранжевой кожей. Шочи выбрала место рядом с Сэмом. Дин понятия не имел, почему это так его встревожило, поэтому попытался сосредоточиться на меню. Плотный завтрак – то, что доктор прописал.

– Ну, как прошли пляски с бубном? – поинтересовался Сэм. – Что-нибудь полезное узнала?

– Уэуэкойотль – хитрец и шутник, – Шочи разглядывала меню. – Сквозь его ложь пробиться трудно. Он сказал, что мне нужно вернуться в Мехико, чтобы найти Стража… А гадание утверждает, что она идет в Юму за Брюером, – она закрыла папку и отодвинула на край стола. – Однако он действительно сказал кое-что интересное. Кажется, он намекает, что за действиями Стража стоит другая сила. Кто-то более важный. Если так, нас ждет трудный бой.

Официантка подошла, чтобы налить кофе и принять заказы. Шочи попросила чизбургер с двойной порцией бекона.

– И картошку с соусом чили, – она посмотрела на Сэма. – Можем на двоих взять, да?

– Картошка с чили на завтрак? – тот покачал головой. – Дин, кажется, ты наконец встретил девушку своей мечты.

– Звучит отлично, – похвалил Дин. – Как раз то, что нужно. И чизбургер с беконом я тоже возьму.

– Нельзя сражаться с силами тьмы, набив живот салатом, – заявила Шочи.

– Аминь, сестренка, – Дин поднял свою чашку.

Сэм закатил глаза:

– Ты вообще не сможешь сражаться, если помрешь от сердечного приступа.

– Думаешь, люди вроде нас доживают до сердечных приступов? – заметила Шочи.

Над столом повисло неловкое молчание.

– Ну, а тебе что принести, золотце? – с отчаянной улыбкой спросила официантка у Сэма.

* * *

Шочи ехала за «Импалой» на мотоцикле. Дин наблюдал за ней в зеркало заднего вида, задаваясь вопросом: каким местом он только думал, позволив ей болтаться за ними, как хвост? И еще: каково это было бы – с ней?

– Поворачивай, – сказал ему брат. – Здесь!

«Импала», визжа шинами, в последний момент вписалась в поворот, на который указал Сэм. Мотоцикл Шочи плавно скользнул следом.

Гилберто Брюер был морпехом, на его счету пара командировок на Средний Восток. Вернувшись домой, он служил на границе, так что Сэм сумел добыть информацию о нем через ветеранские организации. Женат не был, родственников нет. За последние пятнадцать лет его несколько раз задерживали за бродяжничество и наркотики. Он то вступал в окружную программу по борьбе с метадоновой зависимостью, то выходил из нее. По большей части выходил. В настоящее время жил в паршивой квартирке на окраине города.

Пришлось несколько раз объехать вокруг квартала, чтобы найти нужное место, да и то ориентируясь по номерам соседних домов. Как будто люди, которые тут жили, не хотели, чтобы их нашли. Оглядевшись, Дин решил, что винить их в этом не стоит. Облезлое здание, дешевая постройка восьмидесятых, уже разваливалось, штукатурка облупилась, на окнах решетки. Квартир оказалось шесть, все в один ряд, как в дешевом мотеле. Вместо номеров буквы. Брюер жил в последней, в самом конце, за дверью с литерой «F».

Шочи въехала на парковку вслед за «Импалой», сняла шлем и начала собирать волосы в пучок, закрепляя их длинными шпильками и бархатцами, как и обещала. Получившаяся корона с вплетенными в нее цветами странно контрастировала с ее задиристым, не женским нарядом.

– Вот, – она достала из рюкзака пригоршню толстых серебряных цепочек. – Надевайте. Не хотите носить цветы, тогда защитите голову и шею хотя бы так.

Дин надел цепочки:

– Чувствую себя вторым Мистером Ти[139]139
  Мистер Ти – известный чернокожий американский актер, носит на шее множество золотых цепей.


[Закрыть].

– Спрячь под рубашку, – посоветовал брат, убирая свои цепочки под воротник.

– Возьмите оружие, которое я вам дала, – велела Шочи. – Будьте наготове.

– Ну, не знаю, – засомневался Сэм. – По-моему, чувак перепугается, если мы войдем с колючими бейсбольными битами.

– Насчет этого не волнуйся.

– А ты? – поинтересовался Дин. – Чем будешь драться со Стражем Границ? Острым словечком?

– Именно, – Шочи развернулась и направилась к нужной двери.

– Раскомандовалась… – пробурчал Дин, раздраженный легкостью, с которой Шочи присвоила бразды правления.

– Я не прочь, чтобы она мной покомандовала, – заметил Сэм, забросив сумку на плечо.

Когда они подошли к двери, Шочи уже барабанила в нее затянутым в перчатку кулаком.

– М-м… У тебя есть план… или?.. – спросил Дин.

Дверь приоткрылась. В щель они увидели цепочку и часть бледного небритого лица. Налитый кровью глаз с подозрением уставился на них.

– Что вам нужно?

Шочи ногой распахнула дверь, вырвав цепочку из гнезда. Винчестеры переглянулись, пожали плечами и вошли в квартиру. В полуподвальном помещении было темно, воняло заплесневелым ковром и грязными носками. Крохотная комнатка у кого угодно могла бы вызвать клаустрофобию, к ней примыкала такая же микроскопическая кухня, с другой стороны обнаружилась ванная. Стены были неприятного тускло-персикового цвета, как кожа бракованной куклы. Обстановка состояла из не сочетающихся между собой подержанных предметов мебели. Ни телевизора, ни компьютера, ни стерео, ни книг. Ничего, на что можно было бы отвлечься, не считая, разумеется, всяких имеющих отношение к наркотикам штучек, валявшихся на кофейном столике.

Брюер оказался латиноамериканцем лет сорока, с намечающейся лысиной, бледной кожей и обрюзгшим телом бывшего бодибилдера. Носил он тонкую футболку, которая когда-то была белой, и дешевые потертые спортивные штаны. На сгибе его левой руки вздулся уродливый багровый нарыв.

Шочи приперла Брюера к стене, одной рукой она держала его за ворот грязной футболки, в другой сжимала пистолет. Приставив дуло к его подбородку, она что-то прошептала по-испански. Дин встал рядом и положил руку на плечо Шочи, дружелюбно и ободряюще улыбнувшись Брюеру.

– Вы уж простите мою напарницу, мистер Брюер, – он быстро показал удостоверение ФБР. – Она очень… увлекается.

Шочи убрала пистолет и разжала руку, сжимавшую футболку, но не отступила, давая понять, что в любой момент может передумать. Сэм как всегда изображал неуравновешенного, злого копа – по контрасту со спокойным и заслуживающим доверия хорошим копом в исполнении Дина, и молчаливой скалой возвышался позади, чтобы запугать подозреваемого и перекрыть ему путь к выходу. Возможно, Дин сыграл бы по-другому, но что есть, то есть.

– Я специальный агент Скотт[140]140
  Скотт (Роналд Белфорт) – рок-музыкант и автор песен, вокалист и фронтмен австралийской рок-группы «AC/DC».


[Закрыть], а это мои напарники Янг[141]141
  Янг (Ангус МакКиннон) – бессменный соло-гитарист и автор песен австралийской рок-группы «AC/DC».


[Закрыть], – кивок в сторону Сэма. – И Кинтанийя, – в сторону Шочи. – Нам нужно с вами поговорить.

Взгляд Брюера метнулся от Дина к шприцу, лежавшему на столе, и обратно.

– Не об этом, – утешил Дин. – Насчет происшествия, случившегося 18 апреля 1995 года.

– Не знаю, о чем вы, – прохрипел мужчина.

Но выражение его лица говорило об обратном. О том, что он совершенно точно знает, о чем речь.

– Послушайте, Брюер, – проговорил Дин. – Мы можем и по-плохому, если так вам нравится больше.

– Мистер Брюер, – перебила Шочи. – Извините, мистер Брюер.

Дин бросил на нее вопросительный взгляд, но Шочи проигнорировала его.

– Что? – Брюер дрожащей рукой нервно вытер пересохшие губы.

– С вами еще кто-то живет? – спросила Шочи.

Брюер нахмурился и коротко мотнул головой. Шочи отступила на шаг и указала пистолетом:

– А это тогда кто?

Дин, проследив за ее взглядом, через дверной проем заглянул в замызганную ванную. На краю ванны, спиной к ним, кто-то сидел. Молча и неподвижно. Кто-то с кудрявыми черными волосами.

Глава 15

Мгновение не происходило ничего. Вся четверка застыла, просто таращась и чего-то дожидаясь. Шочи почувствовала знакомый поток адреналина, затопивший тело, и, медленно дыша, расслабила мышцы, приготовившись действовать. Потом Дин наклонился и тихо спросил:

– Это она?

– Думаю, да, – ответила Шочи.

Сэм медленно сунул руку в расстегнутую сумку и вытащил один из утыканных обсидиановыми лезвиями макуауитлей, не спуская глаз с женщины в ванной.

А потом женщина рывком повернула голову и завопила. На ее лице разверзлась кровавая зияющая дыра, окаймленная собачьими зубами. Ее опаляющая ненависть хлестнула Шочи почти физически, но она шагнула вперед, толкнув Брюера себе за спину, и подняла руку.

Страж вскочила. Сэм бросил макуауитль Дину и выдернул из сумки второй. Братья начали обходить Стража с боков: справа Дин, слева Сэм. Брюер съежился за их спинами. Едва Шочи произнесла первое слово заклинания, которое должно было сковать Стража и вернуть ее обратно, тварь внезапно упала вперед. Ударившись о плитки пола, тело словно раскололось на сотню черных кусочков. Шочи ужаснулась, когда поняла, что эти кусочки живые. Орды черных тарантулов копошились вокруг ее ботинок, подбираясь к Брюеру.

Винчестеры, ругаясь, топали ногами. Брюер, закрыв лицо, скорчился у стены. Отвернувшись, Шочи упорно продолжала читать заклинание. Армия волосатых тел сплавилась вместе, как смола, и в прерывистой вспышке превратилась в конвульсивно дергающийся, похожий на марионетку, труп, с которого падали личинки. Едва совершилось превращение, как тварь снова изменилась, стала больше напоминать койота, хотя сохранила и признаки тарантула: черные блестящие жвала и слишком много костлявых ног. Человеческими остались только непокорные темные волосы.

Шочи ощущала, как телекинетические силы собираются в ее руке. Она резко выставила руку вперед и сжала пальцы в кулак. Стража будто за волосы схватили – она запрокинула голову и пронзительно вскрикнула, как зверь в капкане.

– Дин! – Шочи махнула вправо, потянув за собой рычащую тварь, будто привязанную невидимым поводком.

Дин подоспел с макуауитлем и замахнулся, словно Микки Мэнтл[142]142
  Микки Мэнтл – американский профессиональный бейсболист.


[Закрыть]. Таким оружием можно было снести голову лошади одним ударом, но сквозь Стража оно прошло, как сквозь воду. Ее тело обтекало лезвия.

– Еще! – велела Шочи.

Дин ударил второй раз, третий. Из разрывов на теле Стража начал сочиться ароматный дым, перетекание фигуры замедлилось, стало не таким молниеносным, как раньше. Она замахнулась на Дина, черные хищные когти высекли искры из серебряных цепочек на его шее. Дин отшатнулся, развернулся и резко ударил сверху, отрубив одну из костлявых рук. Рука упала на ковер, превратилась в дым и исчезла. Сэм держался между Стражем и Брюером с поднятым макуауитлем наготове.

Они выигрывали.

И тут дверь распахнулась на выбитых петлях, и в комнату вошел человек, которого Шочи меньше всего ожидала увидеть. Человек, которого она не видела больше десяти лет. Ее старшая сестра.

Тео хорошо выглядела. Она была красива, как картинка. Как всегда. Одежда сидела на ней, будто влитая: черные с золотом бриджи тореро с высокой талией и такой же топ с глубоким вырезом. В их семье лучший бюст достался Тео, и она всегда любила похвастаться этим перед Шочи, которой приходилось довольствоваться вторым размером. На своих убийственно высоких шпильках Тео казалась сантиметров на пятнадцать выше, ее волосы были уложены в корону из безупречных завитков в стиле рокабилли[143]143
  Рокабилли – разновидность рок-н-ролла, музыкальный жанр, появившийся в 1950-х годах. Также является культурным направлением и бунтарским образом жизни, задающим моду в одежде и прическах.


[Закрыть] и желтых бархатцев.

Но детали ничего не значили, потому что, глядя на сестру, Шочи видела только листовидный обсидиановый нож за поясом бриджей – очень простой, примитивный, грубо обтесанный. Рукоять и лезвие представляли собой единый кусок черного блестящего камня, только рукоять была гладкая, а лезвие острое. Это был Ицтлитлантль, нож, столетиями принадлежавший ее семье, могущественное и смертельное оружие, которое в роду Шочи могли носить только женщины. Нож, которым по праву должна была владеть она.

В этот момент из-за злости, противоречивых эмоций и рассеянного внимания ее телекинетическая хватка ослабла. Страж вырвалась и накинулась на Брюера. Сэм попытался помешать, но Страж снова сменила форму, «обтекла» его, мерцая, будто огонек, и внезапно оказалась прямо на Брюере, терзая его зубами и когтями. Сэм обрушил макуауитль ей на голову, а Дин схватил тварь за жесткую шкуру на сгорбленной спине и отодрал от жертвы.

– Ну, чего же ты ждешь, сестренка? – спросила Тео на их древнем языке. – Убей ее, – она вытащила нож и отработанным жестом перекинула из левой руки в правую. – Ах, точно. Ты ведь не можешь.

– Чего тебе надо, Тео? – поинтересовалась Шочи по-английски. – Не видишь, мы тут заняты. Если ты, конечно, пришла не затем, чтобы помочь…

Тео щелкнула пальцами, будто пушинку сбрасывала, но в Стража будто грузовик врезался: она отлетела и впечаталась в дальнюю стену. Шочи изумило такое небрежное проявление силы. Тео всегда была сильной, но не настолько же. Братья разом повернулись к гостье, подняв оружие и подозрительно прищурившись.

– Шочи, что здесь, черт побери, происходит? – спросил Дин.

Времени на объяснения не было: Страж пыталась подняться на ноги. Но даже если бы время было, Шочи понятия не имела, с чего начать.

Тео приблизилась к съежившейся твари и острым носком туфли пнула ее тощую дрожащую ногу. В руке она держала Ицтлитлантль, но удар не наносила. Как будто дразнила Стража. Дразнила Шочи.

Шочи была так зла, что чуть ли не молнии метала. У этой сучки хватает нервов выпендриваться здесь, крутя Ицтлитлантлем у Шочи перед носом. Как будто у нее есть право носить его. Как будто она не предала семью. Как будто Атликс по-прежнему жив и здоров.

– Ты не имеешь права! – закричала Шочи, перейдя на родной язык. – Не имеешь права!

Идея была плохая, но Шочи не могла справиться с собой. Она подскочила к сестре и вывернула ей запястье, пытаясь заставить выронить нож. Тео резко ударила ее локтем в лицо, и Шочи отшатнулась с разбитой губой. Не успели угаснуть искры перед глазами, как Дин оказался между сестрами и кинулся на Тео. Сцепившись, они рухнули на ковер.

Вместо того, чтобы кинуться снова, раненая Страж взвыла жалобно и тоскливо, и заскребла когтями по стене. В стене вдруг открылся зияющий провал, и тварь упала в него, унося с собой несколько смятых банок из-под пива и случайно оказавшийся тут кед. Так она и исчезла: портал захлопнулся, и все, что осталось – тяжелый смолистый запах дыма. Тео вырвалась из хватки Дина и по-кошачьи вскочила на ноги.

– Посмотри, что ты натворила, – она перешла на английский. – Сделай себе одолжение и не мешайся у меня под ногами. Ты и эти… качки.

Повернувшись к ней спиной, она вышла за дверь.

Сэм, выгнув бровь, посмотрел на брата:

– Качки?

Шочи подбежала к Брюеру. Из многочисленных порезов бежала кровь: жизнь вытекала из него на грязный ковер. Шочи знала, что придется сделать.

– Шочи, – Дин стиснул правую руку, будто она болела. – Кто это был, черт побери?

– Нет времени, – отмахнулась Шочи. – Я вынуждена просить вас довериться мне.

Она приподняла Брюера, не обращая внимания на кровь, тут же пропитавшую ее белую майку. Одну руку она положила ему на затылок, вторую на лоб, между глаз. К несчастью для Брюера, времени ни для уговоров, ни для облегчения доступа не было. Шочи произнесла древние слова, позволяющие объединить сознания, и бесцеремонно распахнула дверь в его память – так же, как недавно вышибла дверь в его квартиру. Она прокладывала дорогу через обрывки воспоминаний. Одинокое детство. Неловкий секс со старшей девчонкой, которая постоянно жевала жвачку. Запах бездымного пороха, горящей плоти и свежей крови на горячем песке Ирака. Первый сладкий ток героина по венам, как будто самое уютное в мире одеяло кутает раненую душу. Связи в сознании Брюера быстро рушились, но к счастью, воспоминания о ночи пятнадцатилетней давности лежали у самой поверхности, такие же живые и чудовищные, как в минуту, когда они возникли.

По залитой лунным светом аризонской пустыне бегут мужчины. Брюер среди них. Продираясь сквозь заросли кустарника, они преследуют женщину с кудрявыми черными волосами. В руках у нее грязный сверток. Они теряют ее, замечают и снова теряют из виду. Они загоняют ее в тупик у пологой скалы с зазубренными склонами. Она поворачивается к ним лицом. Защищаясь, поднимает руки, умоляя не причинять ей вреда. Свертка уже нет.

И тут воспоминание стало странным. Остальные воспоминания, какими бы жестокими и уродливыми они ни были, казались сконцентрированными и личными, а это будто застопорилось, и все ощущения внезапно сделались отстраненными. Картинка еще оставалась, но далекая и выцветшая, как на экране старого черно-белого телевизора. Брюер не слышал, как кричала женщина, когда он молотил ее руками и ногами, не ощущал сопротивления, когда сдергивал с нее джинсы. Как будто Брюер смотрел на происходящее сквозь лобовое стекло автомобиля, с пассажирского места. Шочи была только рада этому. Рада, что не приходится делить ощущения от изнасилования умирающей женщины.

Покончив с ней, Брюер стоит в сторонке, наблюдая, как его место занимают Кин и Химес. Поркайо трясется, отвернувшись и обхватив голову руками. Брюер тоже хочет отвернуться, но не может. Он уверен – кто-то наблюдает за ним, еще какая-то женщина стоит за пределами поля зрения. Но он не может повернуть голову. Потом Кин и Химес поднимаются, отходят от умирающей, и внезапно Брюер снова обретает способность двигаться. Он чувствует на лице песок, принесенный ветром, слышит тяжелое влажное дыхание женщины. Все снова в порядке, как и должно быть, если не считать того, что они только что сделали. Он смотрит на товарищей, они смотрят на него. И молча уходят. Как будто ничего не случилось.

Шочи выбросило из сознания Брюера так же резко, как она в него вошла. Она чувствовала головокружение и не вполне осознавала, где находится. Брюер был мертв.

– Давайте убираться к чертовой матери, – сказал Сэм. – Пока копы не понаехали.

Шочи бросила тело Брюера на липкий ковер и поднялась. Она пошатнулась, и Дин поддержал ее под руку. Шочи на мгновение прижалась к нему и обрадовалась, что братья с ней. Кто знает, что случилось бы, если бы она встретилась с Тео один на один.

– Ладно, – сказал Дин. – Я покупаю чизбургеры с беконом. Но взамен, черт побери, хочу получить ответы.

Шочи понимала, что нечестно просить этих здоровенных гринго довериться ей, ведь сама она им не доверяла, однако ее чувства к Тео были такими запутанными, такими противоречивыми… Много лет она ни с кем не говорила о сестре.

Она думала о том, что сказал Уэуэкойотль: о возвращении домой и поисках Стража – и внезапно запоздало, но совершенно отчетливо поняла, что он имел в виду. Он не имел в виду, что Страж Границ находится в ее родном городе. Он хотел сказать, что ей нужно обратиться к собственной семье, чтобы понять, что же на самом деле происходит.

– Хорошо, – ответила Шочи Дину. – Никаких секретов. Только так мы сможем разобраться с тварью.

Глава 16

– Начни с той цыпочки с большим ножом и еще бóльшим самомнением, – попросил Дин, примериваясь ко второму за день чизбургеру с беконом.

Они снова сидели в закусочной, которая с равным успехом могла оказаться и «Кукушкой-подорожником», и любой другой забегаловкой. Шочи прихватила из квартиры Брюера потертую кожаную куртку, чтобы скрыть кровь на одежде. Чересчур большая куртка выглядела странно на ее женственной фигуре. Дин обратил внимание, что на этот раз Шочи села рядом с ним.

– Эта женщина – моя сестра Тео.

– Ладно. А что она делала в квартире Брюера? – поинтересовался Сэм. – Тоже охотница?

– Была охотницей. – Шочи нахмурилась. – И может быть, все еще охотится. Наверное.

– Да ладно, Шочи, – поторопил Дин. – Ты должна рассказать. Мы не можем сражаться с тварью, не владея полной информацией.

– Простите. Все правильно, – Шочи ковыряла картошку на тарелке, но есть не стала. – Тео – старшая дочь моей матери, и после маминой смерти должна была стать главой семьи. Когда я росла, она была мне больше матерью, чем родная мать. В детстве мы жили у теток и двоюродных сестер, постоянно переезжали, путешествуя вместе с охотниками, но всегда держались вместе.

– А твой отец?.. – спросил Дин.

Шочи нахмурилась и пожала плечами:

– Никогда его не видела.

Наступило неловкое молчание. Шочи некоторое время бесцельно передвигала туда-сюда солонку, потом продолжила:

– Тео – лучший охотник из всех, что я знаю. Научила меня всему – заклинаниям, оружию, рукопашному бою. Но она слишком любит охоту, понимаете? Охотится ради развлечения, мучает жертву, играется с ней, как кошка с мышью. Не видит разницы между добром и злом, просто играет. А ведь наша работа – поддерживать равновесие, а не развлекаться.

Дин подумал о Гордоне Уокере, охотнике, одержимом местью вампирам за обращение сестры. Вспомнил уроки, которые ценой пота и крови усвоил сам – о том, когда нужно убивать, а когда щадить. Но Гордон, как бы далеко он ни заходил, даже после того, как обратили его самого, продолжал верить, что, истребляя вампиров, поступает правильно. Его мир был четко разделен на черное и белое. Но даже он не охотился ради забавы, ради того, чтобы увидеть чужие страдания и смерть. От одной мысли о нем у Дина по коже бежали мурашки, как у завязавшего алкоголика, наслушавшегося историй о чужой пьянке. Проведя немало времени в аду, где ему самому пришлось пытать души, он точно знал, на что способен. Знал, как легко снова ступить на эту дорожку. И как это весело.

Дин сделал большой глоток воды со льдом, жалея, что в стакане не виски.

– Кое-кто… – Шочи помедлила и с угрюмым, отстраненным видом отодвинула тарелку. – Кое-кто умер. Наш младший брат Атликс.

Следовало сказать что-нибудь, чтобы смягчить боль Шочи, но Дин не находил нужных слов. Он просто рассматривал царапину на руке, чувствуя себя совершенно бесполезным.

– Мальчики в нашей семье не охотятся, – продолжала Шочи. – Атликсу было девятнадцать, он учился в НАУМ[144]144
  Национальный автономный университет Мексики – государственный университет, крупнейший по числу студентов в Северной и Южной Америке.


[Закрыть]. Первый и единственный кто в нашей семье поступил в колледж. Он был таким умным, любил компьютеры, хотел стать разработчиком видеоигр. Мы шутили, что он заработает миллионы, убивая выдуманных монстров, пока все остальные так и останутся бедняками, охотясь на настоящих. Но ничего подобного не случилось. Его похитили и убили. Это было… возмездие. Дети Шолотля, чудовищные псоглавые твари родом из Южной Мексики, пришли за ним ночью. Они хотели отомстить за одного из своих, которого замучила Тео. – Шочи сжала покрытые шрамами пальцы в кулаки. – Я тогда охотилась. Примчалась домой так быстро, как только смогла, но слишком поздно. Я не смогла спасти его. А Тео… из-за ее безответственных поступков и бессмысленных убийств старейшины решили сделать главой семьи меня, а не ее. Но не успели провести церемонию, как Тео ворвалась в семейный храм и выкрала священный нож Ицтлитлантль. Даже если бы наш брат остался жив, такое святотатство нам бы не простили.

Какие бы чувства ни обуревали Шочи, пока она рассказывала о погибшем брате, какой уязвимой она бы ни чувствовала себя, теперь она скрыла их под стремительно застывающим цементом праведного гнева.

– Я понял, – проговорил Сэм. – А что Тео делает здесь, в Юме?

– Если честно, не знаю, – отозвалась Шочи. – Может, преследует нашего Стража, потому что ей интересно загнать трудную и необычную жертву. Может, решила присвоить мою победу и доказать, что она все еще лучший охотник.

– А что ты делала с Брюером после ее ухода? – поинтересовался Дин.