Текст книги "Сверхъестественное: И прошел год. Поцелуй койота. Ночной кошмар"

Шочи посмотрела на Дина с тем же веселым интересом и взяла буррито.

– Спасибо, – спрятав перчатки в карман, она развернула фольгу и жадно откусила большой кусок, потом нахмурилась и стала разглядывать начинку. – Что это?

– Буррито с фахита[123]123
  Начинка из жаренного на гриле и нарезанного полосками мяса с овощами.


[Закрыть] из курицы, – Сэм пожал плечами и взял один себе. – Ты не любишь мексиканскую еду?

– Это что угодно, – проговорила она, – только не мексиканская еда, – пожала плечами и откусила еще. – Но все равно гораздо вкуснее сырых гремучих змей. Острый соус есть?

– Эй, ау! – воскликнул Дин. – Мне жаль прерывать ваш маленький званый ужин, ребятки, но у меня все еще остались вопросы.

Шочи подошла к пакетам и стала рыться в них, пока не нашла бутылку соуса и всю ее вытряхнула на свой буррито. Теперь, когда она была без перчаток, Дин видел, что ее руки покрыты шрамами, костяшки пальцев плоские, короткие ногти не накрашены. Руки бойца.

– Я не преследую вас, – проговорила она. – Вы не преследуете меня. Разве не ясно? Мы преследуем Стража Границ.

– Стража Границ? – Дин с подозрением уставился на нее, пытаясь понять, правду она говорит или нет. – Так ты знаешь, что это за тварь?

Шочи кивнула:

– Да. Но я давно в дороге и голодна. Пока я ем, расскажите, что знаете вы, потом я расскажу, что знаю сама.

– А где гарантии, что тебе можно верить? – поинтересовался Дин.

– Нигде.

– Проехали, – сказал Дин. – Нам твоя помощь не нужна.

Она замерла, не донеся буррито до рта, метнула на Дина испытующий взгляд, потом снова принялась жевать:

– Да как хочешь. Но ваш буррито я доем.

– Дин, что мы теряем? – спросил Сэм. – Думаю, надо ее выслушать.

Дин нахмурился. На лице брата не читалось ровным счетом ничего.

– Дай нам минутку, – сказал он. – Мне надо поговорить с братом. Наедине.

Шочи пожала плечами и вышла, прихватив еду.

– Мы ничего о ней не знаем, – проговорил Дин, едва закрылась дверь. – Мы даже не можем быть уверены, что она человек. Я ей не доверяю.

– Доверие тут ни при чем, – возразил Сэм. – Я хочу услышать, что она знает про эту тварь.

– Ладно, давай выслушаем ее, – сдался Дин. – Но потом пусть убирается. Не хочу, чтобы она путалась у нас под ногами.

– Почему нет? – не согласился Сэм. – Не хочешь принимать девчонку в Клуб Монстров[124]124
  Отсылка к английскому фильму «Клуб Монстров» (1981).


[Закрыть]? Или это из-за того, что случилось с Джо Харвелл?

– Это здесь при чем? – огрызнулся Дин, чувствуя, что проигрывает.

– Слушай, судя по тому, что я видел, она не хрупкая тростинка. Явно может о себе позаботиться и знает, с чем мы имеем дело. Так почему не принять ее помощь? Пусть поможет выследить тварь, а если попробует надуть нас – что ж, тогда я с ней разберусь.

– Разберешься? – нахмурился Дин. – В смысле, разберешься? Отругаешь? Отшлепаешь на коленке?

– Давай без лекций в стиле Говорящего Сверчка[125]125
  Говорящий Сверчок – персонаж из книги «Приключения Пиноккио», олицетворяющий собой совесть.


[Закрыть].

– Ты хочешь сказать, что убьешь ее, – Дин просто не верил, что брат имеет в виду именно это. – Сэм, а если она все-таки человек?

Сэм пожал плечами. Дин покачал головой и неодобрительно фыркнул:

– Просто пытаешься быть практичным, да?

Брат не ответил.

Дину пришлось отвернуться от Сэма. От существа в теле Сэма, с пустыми глазами, полными ледяного спокойствия. Ну и пошло оно все к черту! Почему бы в самом деле не набрать целую банду загадочных незнакомцев, о чьих мотивах им ничего не известно? Он сам себя обманывал, думая, что все будет, как раньше. Их прежняя жизнь умерла и погребена в тысяче разных могил.

– Хорошо, – проговорил Дин. – Но ты за нее отвечаешь. Будешь круглосуточно присматривать за ней, наблюдать, и если заметишь что-то подозрительное, сразу идешь ко мне. Ко мне, слышишь? Сам не верю, что говорю это, но приходится. В тот день, когда мы начнем мочить невинных людей, мы сами станем теми, на кого охотимся. Черт побери, ты же сам мне это говорил, помнишь?

Дин видел, что Сэм всерьез обдумывает услышанное, но он понятия не имел, что на самом деле происходит в голове брата.

– Валяй, – обреченно вздохнув, сказал он. – Зови ее обратно.

* * *

Дин рассказал Сэму и Шочи все, что узнал от Де ла Паза. Сэм выложил подробности недавнего нападения, добавив несколько жутких фото. Кажется, кровавые подробности никак не повлияли на аппетит Шочи: прикончив буррито, она принялась за оставшиеся чипсы тортилья, обмакивая их в сальсу и высыпая на каждый кусок чуть ли не целую пачку соли. Дин никогда не видел, чтобы кто-нибудь ел столько соли. Пить хотелось, даже просто глядя на это. И хотя Дин по-прежнему ей не доверял, но демоном она точно не была.

– Интересно, – проговорила Шочи. – Но у вас все равно больше вопросов, чем ответов.

– Кстати, о вопросах, – подхватил Дин. – Теперь твоя очередь рассказывать. Что еще за Страж Границ?

– Пиво есть? – спросила Шочи.

Дин неохотно указал на встроенный мини-холодильник рядом с телевизором. Шочи не спеша прошла через всю комнату и наклонилась, чтобы достать бутылку «Негра Модело». Дин старался не пялиться. Сэм даже не пытался не делать этого.

– Страж Границ – это существо, которое когда-то было человеком. – Шочи сбила крышку с бутылки и сделала большой глоток. – Обращенное древним проклятием, которое началось с уловки, которую бог Уэуэкойотль[126]126
  Уэуэкойотль – «почтенный старый койот», в мифологии ацтеков бог музыки, песен и танцев.


[Закрыть] использовал против смертной женщины. Покоренный легендарной красавицей, он попытался приворожить ее, обманом заставив проглотить кусок белого копаля. Но его хитрость обернулась против него самого: любовь женщины оказалась так сильна, что она не захотела отпускать его в царство богов. Когда он менял форму, чтобы покинуть мир людей, она вцепилась в него и ее душа застряла на границе миров. Она стала обитателем теней, ни живой, ни мертвой, осталась между явью и сном, между зверем и человеком. Как и проклятие вампиров или этих ваших европейских оборотней, это проклятие передается от человека к человеку, но только к женщинам и за несколько мгновений до смерти. Оно называется «поцелуй койота».

Дин подошел к холодильнику и взял себе пиво, махнув рукой Шочи, чтобы та продолжала.

– Стражей можно найти только в самой глубокой пустыне. Обычно они нелюдимые и редко показываются живым. Но их привлекают умирающие женщины. Они часто предлагают либо проводить их души в царство мертвых, либо подарить им «поцелуй койота», который позволит жить дальше в виде духа.

– Милая сказочка, – заметил Дин. – Но до реальности ей, как до луны. Что бы ни накинулось на тех пограничников, нелюдимым оно уж точно не было. Оно убило по меньшей мере два десятка человек.

– Убило жестоко, – добавил Сэм. – Растерзало на куски. Мы имеем дело не с депрессивно-романтическим призраком. Эта тварь – кровожадный убийца.

– Разве не поэтому мы здесь? – спросила Шочи.

– Не понял, – сказал Дин.

– Разве вы здесь не из-за… – она запнулась, подыскивая подходящее английское слово, – …неправильности? Вы же охотники, как и я. Наша работа – поддерживать равновесие, нет?

– Наша работа – мочить монстров, – уточнил Дин.

– Тогда я не понимаю, – Шочи выглядела искренне недоумевающей. – Вы же не станете нырять в реку и убивать крокодила в его логове. Он – естественная часть жизни и смерти в реке. Он принадлежит этому месту. А вы нет. Но если тот же самый крокодил залезет в ваш бассейн, сожрет вашу собаку и вашего ребенка, это неправильно. Он нарушил равновесие и должен быть убит. Вот чем уже более пятисот лет занимается моя семья. И я в том числе. Со Стражем случилось что-то ужасное. Она испорчена, ее сила возросла, но в то же время изменилась ее природа. Я уверена, если мы поймем, что произошло той ночью пятнадцать лет назад, то сможем понять это измученное создание.

– Предположим, но послушайте, – заметил Сэм, – вот это для меня по-прежнему остается загадкой. – Он показал Шочи фотографию машины, от которой осталась половина. – Что, черт возьми, здесь произошло?

Шочи взяла фотографию, провела по ней пальцем.

– Стражи могут переносить людей и предметы между мирами, – отозвалась она. – Кажется, наш Страж настолько потеряла контроль, что случайно забирает предметы из нашего мира. Думаю, то же произошло с головой Дэвиса Кина.

– Замечательно, – заметил Дин.

– Тот паренек, Анибал, – вспомнил Сэм. – Он говорил, что видел, будто пограничники превратили женщину в койота. Как ты это объяснишь?

– Возможно, он видел ее, смертельно раненную пограничниками, а потом наблюдал появление Стража Границ, который обратил ее, – отозвалась Шочи. – Это объясняет вендетту, но не объясняет, что произошло с перемещениями.

– А зачем ждать пятнадцать лет? – не понял Дин. – Почему она не явилась за этими парнями раньше?

– На границе миров, где совершается превращение, время течет иначе. То, что кажется секундой, может оказаться десятилетием, и наоборот. Нет никаких правил. Что-то занимает годы, что-то – мгновение.

– И как ее убить? – поинтересовался Сэм.

– Обычный Страж – оборотень, который превращается в животных пустыни: в койота, скорпиона, гремучую змею. Слабее всего она в человеческом облике. Если мы найдем способ эмоционально связаться с ее человеческой душой, она станет уязвима для обычного оружия.

– Чур, этим ты, Дин, займешься, – сказал Сэм.

– Но все это относится к обычному Стражу, – продолжала Шочи. – А обычный Страж не может разорвать пуленепробиваемый жилет. У обычного Стража и причины-то нет пытаться это сделать. Существом, с которым мы имеем дело, движет всепоглощающая ярость. Жажда мести превратила ее во что-то противоестественное. Во что-то ужасное. Раньше такого не случалось. Думаю, в этом случае никакие известные правила тут не работают.

– А серебро? – спросил Дин. – Оно действует против большинства перевертышей.

– Да, – согласилась Шочи. – Но только не против Стражей. Оно ее не убьет, но может защитить нас от нападения. Думаю, обсидиан будет эффективнее… – И она погрузилась в размышления.

– Может, использовать травы? – предложил Сэм. – Какой-нибудь эквивалент аконита[127]127
  Аконит – «волчий корень», «волкобой», ядовитое растение.


[Закрыть] или чеснока? Ты что-то говорила про копаль. Это разновидность древесной смолы, так?

– У Стражей вместо крови дым копаля, – объяснила Шочи. – Копаль жгут, чтобы помочь заблудшим душам найти дорогу домой в День Мертвых. Но не думаю, что он нам поможет. Тем не менее, Семпоальшочитль… как его… бархатцы? Эти цветы очень могущественны и могут обеспечить нам дополнительную защиту.

– Бархатцы? – удивился Дин. – Ты имеешь в виду маленькие оранжевые цветочки, которые старушки сажают в ящиках на окне?

– Бархатцы – самое священное растение моего народа, – нахмурилась Шочи. – Я вплетаю их в волосы, когда иду в бой.

– Не в обиду твоему народу будет сказано, – проговорил Дин. – Но у нас тут не Сан-Франциско. Я не собираюсь носить цветы в волосах.

– Абсолютно согласен, – поддержал его Сэм. – Я бы не позволил нацепить на себя венок, даже если бы поехал на Гавайи.

– Да без проблем, – пожала плечами Шочи. – Уверена, раздутого самомнения более чем достаточно, чтобы уберечь вас.

– Ну, и какой у нас план? – спросил Сэм.

– Надо поговорить с теми двумя полицейскими, которые остались в живых, – решил Дин. – Выяснить, что на самом деле произошло той ночью. Предупредить их, если они станут нас слушать. А потом устроим засаду и будем ждать, когда появится Страж.

– И что? – уточнил Сэм. – Разделимся? Каждому по парню?

– Нет, – твердо возразила Шочи. – Будем держаться вместе. Только так.

– Почему это? – спросил Сэм.

– Послушай, – она бросила в сторону Дина многозначительный взгляд и положила ладонь на грудь Сэму. – Ты мне нужен.

Сэм усмехнулся:

– В любое время, детка.

– Не для этого, – Шочи испытующе заглянула ему в глаза. – Ты мне нужен из-за своей… пропавшей души. Помыслы ваших богов скрыты от меня, но я знаю, что вы здесь не просто так.

– Минуточку, – вмешался Дин. – Что ты знаешь про его душу?

– Ничего. Только то, что в его теле ее нет. И без него эта охота обречена на провал. Мы должны действовать сообща, чтобы победить это создание. Только так.

– Ладно, он нужен тебе, – сказал Дин. – А ты нам зачем?

Шочи взглянула на него:

– ¿Hablas Español?[128]128
  Ты говоришь по-испански? (исп.)


[Закрыть]

– Mas cerveza por favor[129]129
  Еще пива, пожалуйста (исп.).


[Закрыть], – со слабой улыбкой отозвался Дин. – Вот и все, пожалуй.

Она повернулась к Сэму:

– А ты?

– Помню кое-что из университетского курса. Могу объясниться, если приспичит.

– А что, если наш Страж двинется на юг? Что вы знаете о городах по ту сторону границы? Ногалес? Агуа-Приета? Сьюдад-Хуарес?

Дин посмотрел на Сэма, и они оба помотали головами.

– Это самые опасные места в моей стране, – пояснила Шочи. – Уверена, вы видели новости. Ужасные казни. Пытки. Женщин и детей убивают прямо на улицах. Идет открытая война между наркокартелями, но я уверена, что они с радостью прекратят палить друг в друга, чтобы подсказать дорогу двум заблудившимся гринго.

– Я понял, – сдался Дин. – Но с чего ты решила, что мы не сможем поймать тварь по эту сторону границы?

– Может, поймаем, – ответила она. – А может, и нет. Любишь испытывать удачу, Дин? Я вот не люблю.

– Значит, остаемся вместе, – кивнул Дин. – Но как узнать, к кому первому ехать?

– Я отправлюсь в пустыню, – решила Шочи. – Помолюсь Уэуэкойотлю. Его ответам не всегда можно доверять, но его ложь иногда говорит больше, чем истина.

– А я поищу адреса тех двоих, – сказал Сэм. – А также информацию о последних убийствах в Сан-Диего.

Дин кивнул и провел рукой по волосам. Он был не в восторге от нового расклада, но, возможно, у них что-нибудь и получится.

– Мне пора, – сказала Шочи. – Вернусь утром.

Она подошла к Сэму, привстала на цыпочки, притянула к себе его лохматую голову и поцеловала в щеку.

– Спасибо за еду.

– De nada[130]130
  Не за что (исп.).


[Закрыть], – подмигнул тот.

Шочи посмотрела Дину в глаза, медленно подошла и обвила его руками, прижавшись к нему маленьким телом, как тогда, когда пыталась выбраться из-под него на колючем ковре.

– И тебе спасибо, Дин, – тихо проговорила она ему на ухо. – За то, что дал мне шанс объясниться.

Дин взял ее за плечи и вывернулся из объятий.

– Да-да, отлично, – пробормотал он. – До завтра.

Помедлив, она заглянула ему в глаза:

– До завтра.

Когда Шочи ушла, Дин запер дверь. И тяжело выдохнул, только сейчас заметив, что почти не дышал.

Глава 11

– Старик, – сказал Сэм. – Что с тобой?

– А что?

– Эта цыпочка – просто бомба. Клянусь, такой попкой орехи можно колоть.

– И что с того?

– Она определенно имеет на тебя виды. Надо брать ее теплой.

Дину давно хотелось выпить, но на пиво он и смотреть не стал, а сразу достал бутылку виски, спрятанную в ящике прикроватной тумбочки рядом с Библией короля Якова[131]131
  Библия короля Якова – перевод Библии на английский язык, выполненный под патронажем короля Англии Якова I и выпущенный в 1611 году.


[Закрыть].

– Да брось, – он вытащил пробку и глотнул прямо из горла. – У нас есть дела поважнее.

– Ты все время твердишь мне, что не веришь, что это я, – проговорил Сэм. – А сам-то ты, черт побери, кто такой? Чтобы мой старший брат, неисправимый бабник, и позволил такой цыпочке просто выйти за дверь, потому что у него «есть дела поважнее»?

– Послушай, если тебе кажется, что она такая горячая, почему бы тебе самому не…

Сэм перебил его:

– Почему ты так с собой поступаешь?

– Как «так»?

– Это, конечно, не мое дело, но сколько вы с Лизой уже не вместе?

– Во-первых, это ты хотел, чтобы я оставался с ней, – напомнил Дин. – И потом, я просто…

– Просто что? – спросил Сэм. – Просто не заводишь никаких отношений, вот что. Слушай, ты попробовал «жить нормальной жизнью», не получилось. Страдать и притворяться, будто в мире нет других женщин, бессмысленно. Тебе нужно развеяться. Чуток пошалить. Трубы прочистить, а то у тебя там явно уже затор и утечка в мозг.

– Ну, разумеется, – проговорил Дин. – Была бы у тебя душа, может, ты бы и понял.

– Ты в самом деле думаешь, что после тебя у нее никого не было?

Дин, прищурившись, посмотрел на брата:

– Я в самом деле думаю, что тебе не стоит совать свой чертов нос в чужие дела.

Он резко поставил бутылку на стол, так что виски едва не выплеснулся.

– Да я просто так сказал, – пожал плечами Сэм, невозмутимый, как рептилия.

– Вот и нечего, – Дин сжал кулаки.

Ему хотелось вмазать брату, но что толку? Конечно, тот был прав. Пытался быть практичным. Кроме того, следует признать, он и сам об этом думал. Чаще, чем хотелось бы. Одна мысль о том, что кто-то другой прикоснется к Лизе, сводила его с ума, но Лиза заслуживала, чтобы рядом с ней был человек, который сумеет ее защитить и сделать счастливой. Надежный и порядочный. Человек, который станет хорошим примером Бену. И никогда не заставит их снова столкнуться с тем ужасом, который впустил в их жизни Дин. Короче, кто угодно, но только не Дин.

Так почему бы в самом деле не расслабиться? Развеяться? Пошалить?

Дин схватил бутылку за горлышко и вышел за дверь. Усевшись за руль «Импалы», он уставился сквозь заляпанное насекомыми стекло на парковку. Машина всегда была для него домом – гораздо больше, чем любое здание, любой город во всей стране. Сюда он шел всякий раз, когда чувствовал, что запутался, сбился с пути. Но сегодня вечером он никак не мог избавиться от чувства, что дошел до точки. Окончательно перестал понимать, что дальше делать со своей жизнью. Он будто все еще слышал вопрос Сэма: «А сам-то, черт побери, ты кто такой?»

Дин не смог ужиться с Лизой, но и вернуться к прежней жизни тоже не получилось. Единственное, что он сейчас мог, – занимать себя делом, двигаться вперед, подавлять эмоции, прятать их глубоко внутри, как он поступал всегда. Заморозить все внутри и пойти вразнос. Полностью отдаться охоте. Но в долгие спокойные часы до утра его накрывало, и сколько бы он ни пил, все равно не получалось утопить все сомнения и сожаления в алкоголе. Бутылка, зажатая между коленями, была наполовину пуста. Так говорят пессимисты. И сам он был наполовину пуст. Дин глотнул еще раз: такими темпами бутылка очень скоро совсем опустеет. Он подумал о Де ла Пазе, который спрашивал, верит ли он в справедливость.

Выйдя к машине, Дин лелеял абсурдную надежду, что Шочи окажется на улице, будет молча ждать, оседлав мотоцикл. Дин бы дал ей то, чего она хотела. С лихвой. Швырнул бы ее на заднее сиденье «Импалы» и доказал, что не настолько зациклился на прошлом, чтобы вообще забыть о развлечениях. Доказал бы себе. Но ее там не оказалось. Поэтому Дин сидел в машине в одиночестве, пил и упивался жалостью к себе. Все еще зациклившись на прошлом.

Он вытащил телефон. Номер Лизы остался на экране с предыдущего десятка раз, когда Дин смотрел на цифры, но не набирал их. Он сверлил их взглядом, пока экран не погас, потом убрал телефон в карман.

Глава 12

Шочи остановила мотоцикл около умирающей древовидной юкки[132]132
  Юкка – род древовидных вечнозеленых растений.


[Закрыть] и углубилась в пустыню. С собой у нее были только тонкое одеяло, фляжка и маленькая сумка со священными инструментами и травами. Был у Шочи и фонарик, но она им не пользовалась: он был ей не нужен. Ее ночное зрение могло поспорить с кошачьим, но шла она не по тропе, а по лей-линиям – каналам психической энергии, которая течет, словно кровь, под кожей мира. Линии вели ее к мощной точке переплетения, где молитва Уэуэкойотлю скорее всего будет услышана.

Над головой расстилалось безоблачное небо, тяжелая неполная луна висела низко над горизонтом. По старой детской привычке Шочи поискала в россыпи звезд созвездие «Рыночная Площадь» и, найдя, почувствовала себя увереннее. Вдалеке слышалось пронзительное тявканье койотов.

В суровом пейзаже, залитом лунным светом, не было ни намека на существование людей. Сама возможность их присутствия в этом мире казалась оскорбительной. Зыбучий песок заносил следы спустя секунды после их появления.

Чтобы добраться до узла, понадобилось несколько часов. По пути Шочи думала о двоих высоких зеленоглазых гринго, типичных американцах – сплошные ковбойские мышцы, самонадеянность и эгоизм. И все же она ясно видела, что их судьбы крепко сплетены с ее судьбой.

Старший из братьев будет проблемой, но это даже интересно. Он был красив, его красота отвлекала, и Шочи не могла отрицать, что он привлекателен. Но за его внешностью скрывался воин, одержимый охотой, человек со сложным характером. Она не могла вломиться в душу человека так же, как вломилась в его дешевый мотельный номер. Нужно завоевать его доверие, и дешевое соблазнение тут не прокатит. Что касается младшего брата, бездушного… С первой же секунды, как Шочи увидела его, она поняла – он ключ. Жаль только, форму замка не разглядеть.

Местность около точки переплетения лей-линий ничем не выделялась в пустыне, раскинувшейся на километры вокруг. Небольшая выемка в песке слева от двух больших, почти квадратных валунов – как будто скучающие боги бросали здесь кости. Справа густые заросли ларреи[133]133
  Ларрея, или креозотовый куст. В центре пустыни Мохаве растет колония этих растений, которой более 11 700 лет.


[Закрыть], одного из самых долголетних обитателей пустыни, от которого веяло древностью уже в те дни, когда великий город Теночтитлан был еще юн.

Шочи развернула полосатое шерстяное одеяло и начала собирать хворост для маленького костра. Набрав достаточно, она выкопала мелкую ямку, обложила ее гладкими камнями, сложила хворост корзиной. Под прутья затолкала сухие листья, подожгла их серебряной зажигалкой. Хоть Шочи и была старомодной, но от современных удобств не отказывалась.

Пламя запылало, и она начала раскладывать на одеяле связки трав, кусок бирюзы, деревянную чашку, тусклый кремниевый нож с рукоятью в виде свернувшейся клубком змеи. Затем Шочи приступила к духовному очищению, окуривая тело дымом шалфея, прогоняя из разума все мирские мысли. Она смешала в деревянной чаше сушеные травы и растерла их бирюзой, плеснула воды из фляги. Вкус у получившейся смеси был горький и землистый, но Шочи выпила ее не колеблясь. На губах и языке остались песчинки. Бросив в огонь горсть копаля, она взяла нож и прижала его к груди. Лезвие холодило кожу. Сделав медленный осторожный вдох, она провела острым каменным лезвием по вытатуированному на груди сердцу и зашипела сквозь зубы. На лезвии выступила кровь, и Шочи поднесла его к костру, позволив густым каплям падать в пламя. Это была символическая жертва Уэуэкойотлю.

– Раскрыта, – произнесла она на своем древнем родном языке.

И стала ждать.

Сначала пришли койоты. Сперва одна, потом три длинноногие серые тени начали рыскать неподалеку. Скоро этих молчаливых наблюдателей стало больше десятка. Как и Шочи, они ждали. Она их не боялась.

Уэуэкойотль пришел в человеческом облике – крохотный старичок, морщинистый и коричневый, словно сушеная оленина. Обнаженный, если не считать потрепанного одеяла на сутулых костлявых плечах. Но глаза у него были молодые, веселые и злые.

– Маленькая Шиушочитль, – он назвал ее полным именем.

– Уэуэткуэ, – Шочи уважительно обратилась к нему так, как полагается называть мудрого старца. – Ты почтил простую охотницу своим присутствием.

– Ты уже женщина. – В оранжевом мерцании угасающего пламени его лицо стало собачьим и опять человеческим. – Тайный воин, как твоя мать. Цветок цветет.

Он вытянул коричневую костистую руку, взял в ладонь язычок пламени, подразнил плененный огонь кончиком пальца, и пламя начало делиться на лепестки. Когда старик передал пламя Шочи, оно стало цветком, роскошным желтым георгином, а через несколько мгновений цветок превратился в толстую рогатую ящерицу, которая, подняв голову, разглядывала ее подозрительными маленькими глазками. Стоило Шочи шевельнуть рукой, чтобы опустить ящерицу на землю, как та сердито пустила из глаз короткие струйки крови и соскочила, оставив на ладони алый след. Уэуэкойотль расхохотался, показывая беззубые десны и хлопая себя по тощим ногам, будто ничего смешнее в жизни не видел. Шочи была знакома с его ребяческими розыгрышами и сидела спокойно, пытаясь сосредоточиться на деле.

– Мне нужен твой совет, Уэуэткуэ, – проговорила она.

– А что я получу взамен? – спросил он. – Поцелуй?

Он перестал быть стариком. Быстро взметнулись тени, и он стал Дином Винчестером – по-прежнему обнаженным, одеяло съехало с перевитого мышцами плеча. Шочи отвела взгляд, сосредоточившись на огне.

– С поцелуя проблема и началась, – возразила она.

– Только на проблемах и держится вечность, – ответил он.

– Не на таких. Это не шутка. Люди гибнут.

– Дитя, – проговорил он. – Твои люди всегда гибнут. Это и делает вас людьми.

– Но даже ты должен чувствовать неправильность происходящего. Это неестественно. Нужно восстановить равновесие.

– Нужно ли?

Он больше не был Дином. Теперь он был огромным черным койотом, стоящим на задних лапах и возвышающимся над Шочи в раздражающе человеческой позе. Но у него по-прежнему оставались зеленые глаза Дина.

– Этот мир утратил равновесие сотни лет тому назад. Оно пропало, когда жадные жрецы Теночтитлана начали приносить жертвы ради политической и собственной выгоды. Ты и твоя семья – все, что осталось от потерянного века. Цепляетесь за устои, которые ничего не значат в современном мире, где царят хаос и разрушение. Твоя мать знала это. И потому забрала собственную жизнь.

– Твоя ложь не задевает меня, – сказала Шочи. – Моя мать погибла в сражении. Смерть, достойная воина.

– Твоя мать сдалась. Не смогла вынести свою ненужность.

Он снова изменился, приняв на этот раз облик матери Шочи. Потрясающая, смутно запечатленная в памяти красавица, которая никогда не обнимала Шочи, никогда не укрывала на ночь и не прогоняла ее страхи. Она всегда была слишком занята охотой, чтобы беспокоиться о таких обыденных вещах, как дни рождения и разбитые коленки. Она умерла раньше, чем Шочи научилась держать нож.

– Со всем уважением, Уэуэткуэ, – Шочи пыталась говорить ровно. – Я призвала тебя не для того, чтобы говорить о моей семье. Я хочу поговорить о твоей семье. Этот Страж Границ – твоя духовная внучка. Она переменилась к худшему, застряла в ненависти и ужасе. Помоги мне найти ее и унять ее боль.

– Для этого тебе надо вернуться домой. – Бог снова стал стариком. – Ступай домой, охотница. Моя семья тут ни при чем.

Шочи впилась в него взглядом, пытаясь сквозь дымовую завесу лжи разглядеть искорку истины.

– В нее вонзились зубы койота? – спросил Уэуэкойотль. – Или ее унес ветер бьющих крыльев?

– Не понимаю тебя…

– Она просто песня. Спроси себя, кто ее поет.

И он исчез.

Глава 13

Кто бы ни барабанил в дверь мотеля, Дин пожелал ему немедленной смерти: ему казалось, что стучат прямо по его голове.

– Проснись и пой, – позвал Сэм, содрав с Дина одеяло. – Твоя подружка явилась.

– Скажи, что я заболел, – простонал Дин.

– Сам скажи, – Сэм распахнул дверь, впуская агрессивный, как напалм, поток солнечного света.

– О, господи, – Дин снова натянул одеяло на лицо.

– Доброе утро, Сэм, – поздоровалась Шочи. – И Дин. Мальчики, я принесла вам подарки.

– Отдай их мне, – сказал Сэм. – Дин плохо себя вел.

– Закрой чертову дверь, а? – попросил Дин из-под одеяла.

Когда злое солнце было изгнано из комнаты, Дин открыл сухие веки и выглянул наружу. Первые две костяшки на правой руке были ободраны и болели. Он что, прошлой ночью ввязался в драку? Потому что определенно чувствовал себя так, будто его действительно отметелили.

Дин смутно помнил, как прикончил бутылку виски, а потом ему в голову пришла великолепная идея заглянуть в бар через дорогу. Он помнил, как пытался подкатить к женщине, не знавшей английского, и потерпел позорную неудачу. Помнил, как пнул музыкальный автомат, который играл только Amor Prohibido в исполнении Селены[134]134
  Селена (Кинтанилья-Перес) – певица мексикано-американского происхождения, солистка группы «Selena y Los Dinos», признанная публикой «Королевой жанра техано».


[Закрыть]. Потом – темнота.

Подняв глаза, Дин увидел около двери Шочи. Она была во вчерашней одежде, через плечо у нее висела большая оливково-зеленая ружейная сумка. Шочи смотрела на него все с тем же лукавым интересом.

Дин неуклюже сел, спустил ноги на ковер и обхватил руками ноющую голову, провел пальцами по волосам. Заметил, что тоже не переоделся.

– Подай мне бутылку воды, – попросил он. – У меня во рту, как у демона в заднице.

– Можно подумать, ты знаешь как там, – Сэм бросил ему бутылку.

Дин наполовину осушил ее одним глотком.

– Ну, так вы хотите получить свои подарки или нет? – спросила Шочи и вручила сумку Сэму.

– Что ты туда напихала? – Сэм взвесил сумку в руках, удивившись, какая она тяжелая. – Золотые слитки?

– Пятьдесят кило аспирина? – с надеждой спросил Дин. – Было бы неплохо.

– Открывай.

Сэм расстегнул молнию и достал то, что сначала показалось ему бейсбольной битой. Но она была шире, более плоская, из темного дерева. В края биты парами были вставлены обсидиановые лезвия, по восемь с каждой стороны – получилось похоже на бензопилу.

– Это макуауитль, – объявила Шочи.

– Мака… чего? – переспросил Дин.

– Макуауитль, – повторила она.

Дину это не очень помогло.

– Плоской стороной можно бить, острой – резать. В нашем случае нужно резать. Заточенные края нанесут Стражу больше ущерба, чем пули, а обсидиан эффективнее серебра и стали. Гарантии никакой, но все же лучше, чем с пустыми руками.

Сэм на пробу взмахнул битой:

– Мило. Дин, здесь и для тебя есть.

– У меня еще один подарок, – проговорила Шочи. – На улице.

– И это уже аспирин, правда?

Она покачала головой:

– Свидетель.

Открыв дверь, Шочи вышла на парковку. Сэм со стуком положил странное оружие на стол и последовал за ней. Дин встал, сунул ноги в незашнурованные ботинки и неохотно нырнул в яркое утро. Безмятежно погожий денек казался личным оскорблением.

На мотоцикле оказался еще один человек – в шлеме, руки за спиной. Только подойдя ближе, Дин увидел, что его руки прикованы к стержню, прикрепленному к раме мотоцикла. Шочи сдернула с мужчины шлем, показав его небритое лицо почти без подбородка, с большими глазами навыкате. Один глаз заплыл и не открывался. Рот незнакомца был заткнут красной банданой.

– Познакомьтесь с моим приятелем Пучеглазым, – Шочи вытащила связку ключей и отстегнула наручники. – Следите за ним хорошенько. Он шустрый.

Сэм, приблизившись, взял Пучеглазого за жилистую руку и помог слезть с мотоцикла.

– Он был там в ночь первых убийств, – объяснила Шочи. – Видел нашего Стража в действии и горит желанием все нам рассказать.

Пучеглазый вел себя беспокойно, дергался, будто собирался выползти из собственной кожи. Его рубашка взмокла от вонючего амфетаминного пота; взгляд здорового глаза метался по стоянке, казалось, пытался увидеть всю ее сразу, будто он думал, что Страж вот-вот выскочит и вцепится ему в лицо.

Дин взял его за другую руку, и они с Сэмом втолкнули Пучеглазого в комнату, словно вышибалы наоборот. Шочи зашла следом, закрыла и заперла дверь. Пучеглазый вскочил на ноги, выдернул изо рта кляп и, стоило Шочи отойти от двери, метнулся через комнату и, вцепившись в дверную ручку, начал ожесточенно дергать и выкручивать ее. Замок находился на несколько сантиметров выше – если бы Пучеглазый не зациклился так на ручке, он бы запросто открыл дверь и удрал.

Дин, Сэм и Шочи недоверчиво переглянулись.

– Ладно, ладно, – Дин, наконец, подошел и положил руку ему на плечо. – Успокойся, гений. Мы тебе ничего не сделаем.

– Убери ее от меня! – проскрежетал он с сильным акцентом, развернувшись и прижавшись спиной к двери.