Текст книги "Тень Белого Тигра"

Гоня неуместные воспоминания, Нагиль спустился в темницы. Пленник сидел за решёткой со свободными руками. Дэкван решил, что он не представляет опасности, да и клетка в сторожевой башне, несмотря на древность, была крепкой.

Нагиль поставил перед пленным миску с мясом, подтолкнул в камеру.

– Сегодня у нас сытный ужин, – сказал он. – Угощайся.

Даже если они вдвоём притворялись, что один не понимает второго, Нагиль считал бессмысленным грубить ему попусту. Он хотел сделать его сообщником во лжи, которую не мог позволить себе самостоятельно. Ради такого можно было унять застарелый гнев и на время забыть, что сидящий перед ним на коленях человек был послан наместником, чтобы убить Сон Йонг.

– За нами никто не приходит, – заговорил Нагиль, отворачиваясь от пленника. Тот уже ел, утирая жирные губы рукавом грязной чогори – его одели в одежды чосонцев, чтобы он не выделялся среди отряда. – Это странно и настораживает меня. Я был бы куда более спокоен, напади на нас отряд, посланный из Пекина. Но твой Император то ли не знает, что по его земле идут мои воины, то ли не видит в нас угрозы. Я хотел бы, чтобы он понял, что мы и не желаем ему смерти. Ни ему, ни кому-либо другому в Империи. Кроме тебя, пожалуй.

Нагиль обернулся и заметил, как напряглись руки пленника. Всё он понимал и всё слушал внимательно. Хорошо, хитрец. Слушай.

– Ты направил меч на женщину, которую я люблю, – продолжил Нагиль. – Приказ тебе отдал наместник Ван Юцзяо, сомнений нет, но выполнял его ты. Теперь королевский двор лишился последней мудан Ордена Белого Тигра, а я – покоя.

Он прислонился спиной к стене, запрокинул голову. Злость мешалась в нём со страхом. Тырронъ [62]62
  Страх, ужас, отчаяние (драконий язык).


[Закрыть], который заполнял его сердце по ночам, мешал спать, мешал мыслить здраво. Нагиль избегал прямых слов о том, что Сон Йонг жива, но в какой-то момент словесная игра с пленником переросла дальше чувств, которые он способен был контролировать.

Если бы Йонг погибла, Нагиль узнал бы об этом. Верно же?..

У него не было ясного ответа на этот вопрос. Он сомневался – и потому каждый свой шаг продумывал дольше. Если сейчас он выдаст себя, скажет пленнику, что всё знает о нём, навлечёт ли это в будущем гнев Императора? Навредит ли Сон Йонг?

– Мои люди говорят, что нам стоит убить тебя и вернуться в Чосон. – Слова прозвучали почти равнодушно. Пленник резко выдохнул, испугался должно быть. – Чосон нуждается в нашей защите. Я понимаю это, да. Но ещё понимаю, что не хочу злить твоего Императора. Моя страна не выдержит войны против двух противников. И как бы сильно мне ни хотелось вонзить в твоё сердце когти, чтобы ты на мгновение почувствовал ту боль, что ощущаю я и все, кто потерял в проклятой войне любимых… Я не могу этого сделать.

Он оттолкнулся от стены, повернулся лицом к пленнику. С удивлением и безразличием обнаружил, что даже не знает его имени.

– Да и вина лежит на наместнике. Возможно, я даже могу понять тебя: ты подневольный человек, исполняющий приказы, как и мои воины, как и я. Но, видишь ли, – Нагиль присел, чтобы заглянуть испуганному пленнику в глаза, – расплачиваешься за свой проступок ты один, а не наместник, отдавший приказ. У тебя не было выбора, но теперь тебе приходится терпеть унижения, пока твой господин сидит в тепле и сытости. Я готов поспорить, что долго он не протянет, но ты этого не узнаешь. И умрёшь раньше. За человека, который уже забыл о тебе.

Нагиль не видел, как в его собственных зрачках плясал огонь. Дракон просыпался в нём и набирался сил. И нёс страх окружающим.

Пленник разжал бледные губы с застывшим слоем жира на них и заговорил.

– Если я расскажу Императору, что принцессу убила не твоя женщина, ты отпустишь меня?..

13

Дорога на Пекин, земли Империи Мин, конец месяца ипчхун 1593 года, год Водяной Змеи

– Генерал, вы уверены? – спрашивал Дэкван снова и снова. Генерал не мог ответить на его вопросы. Нет, он не был уверен. Нет, у них не было иных вариантов. Отрезанные от Чосона и любых новостей оттуда, они не знали, что именно происходит в родной стране, далеко ли продвинулись войска японцев, осуществился ли план Тоётоми, которого теперь нельзя было так называть…

Как только ёнгданте услышал признание пленника – его звали Шен, – стало не до размышлений.

– Мы отвезём Шена в столицу, – кивнул генерал. – Он докажет невиновность Чосона. Только так мы отведём от себя подозрения – и, может, получим помощь от Императора.

План не был идеальным – многое не зависело от них совсем, и эта бесконтрольная территория пугала, – но генерал Мун был прав: выбора не было, времени не было.

Кантэ, Минхи, Гванук и остальные теперь везли Шена не связанным, но оружия ему никто не давал. Они шли вдоль Великой стены, снова держались земли, не поднимаясь на проходы, чтобы не попасться на глаза случайным стражам у башен.

Через пару дней относительно спокойной дороги Дэкван почувствовал неладное. Тырсэгарра прервал медитацию генерала – тот надеялся вернуть себе спокойствие, но все часы, проведённые в повторениях базовых фигур тайцзи, не приносили ни сил, ни смирения. Дракон молчал, его голос прорывался сквозь шумные мысли генерала только на границе между днём и ночью, в назревающем сумраке. Нагиль считал, Великие Звери оставляют его. И с каждым днём убеждался в этом всё больше.

– Генерал, – позвал Дэкван, тронув плечо Нагиля. В вечерней темноте и дребезжащим в стороне костре лицо Дэквана могло показаться генералу ещё более встревоженным, чем было на самом деле. – У нас гости.

До Пекина оставался всего лишь день пути, и неудивительно, что воины Империи теперь могли попасться им где угодно, хоть их отряд и шёл самыми густыми лесами.

– Собирай людей, и уходим отсюда, – скомандовал Нагиль, но Дэкван коротко мотнул головой.

– Не успеем, их много, идут с северо-запада и северо-востока. Словно специально нас выслеживали, по нашему следу шли.

– Не может такого быть, – не поверил Нагиль. Тырсэгарра поджал губы и спорить не стал. – Забирай Шена и уводи отсюда. Он – наше единственное спасение.

– Охранять преступника – вот же задача для воинов дракона…

– Дэкван!

– Я против, генерал.

Нагиль напрягся, вскочил на ноги.

– Сейчас твоё упрямство нам чести не сделает.

– Уводите Шена сами, генерал, – надавил Дэкван.

Пускай Нагиль считался лучшим воином Чосона, слышать Ци он не научился так же хорошо, как Дэкван. В том не было для него необходимости: когда владеешь силой большей, чем простое физическое преимущество над каждым человеком в стране, думать о тонкостях восприятия мира не приходится. Мун Нагиль умел невозможное, чего не мог ни один живой человек. Дэквану, в силу его ограниченного человеческого тела, приходилось подстраиваться под изменяющиеся условия мира и учиться чувствовать его на тонком уровне.

Сейчас он ощущал приближение к их небольшому отряду людей, тех было слишком много, чтобы уставшие сонные воины дракона могли бы с лёгкостью одолеть их. Кроме того, врагами те не были. Кроме того, любое неверное действие сейчас могло бы привести к нарушению хрупкого мира между Империей и Чосоном.

Генерал желал получить доверие Императора. Схватка с людьми Императора, даже спровоцированная ими, этому доверию не способствовала бы.

– Уводите Шена, генерал, – повторил Дэкван. – Мы задержим гостей.

На лице ёнгданте отразилось смятение – эта эмоция теперь мелькала в его взгляде довольно часто, но он всё же кивнул и ушёл за Шеном. Дэкван позвал Минхи и Гванука, самых опытных своих воинов.

– Охранять генерала и пленника, – велел он. – Во что бы то ни стало. Пленник нужен, чтобы получить помощь у Империи.

Его воины были неглупы, они и сами понимали важность своей миссии, хоть та и затянулась на слишком долгое время.

– Выполним, – кивнули Гванук и Минхи и скрылись в темноте следом за генералом.

Дэкван вернулся к оставшимся воинам: всего семь человек, проведшие несколько ночей под открытым небом. Земли Империи не щадили их, словно страна отвечала неприязнью на неприязнь.

– Готовьтесь, – приказал Дэкван и пояснять не стал: готовиться его людям надо было к сражению или к бегству. Он надеялся на последнее.

Когда одетые в красное люди появились из-за тёмных стволов деревьев, Дэкван понял, что скрыться не выйдет. Те шли с обнажёнными мечами, блестевшими в свете неяркого пламени костра, что не успели затушить воины.

– Проклятье, – процедил Дэкван. – Постарайтесь никого не убить, ёнгрос.

А сам подумал в резко прострелившем сердце отчаянии: «Постарайтесь выжить!»

Мимо уха Дэквана просвистела стрела, угодившая в ствол липы за его спиной. Он прыгнул вправо, чуть не напоролся на кинжал Кантэ.

– Если скажем, что ведём шпиона наместника к Императору, нас отпустят? – спросил Кантэ, но Дэкван не успел ответить: завязалась битва, их растянуло вдоль кромки леса.

– Придерживайте всех, нам надо дать генералу время! – скомандовал Дэкван. Его люди потянули противника вглубь леса, отступали медленно: поворачиваться спиной, подставляясь под удар, было глупостью, но идти так, на ощупь ступая в глубокий снег, приходилось медленно.

Битва текла вяло – то ли из-за тёмной ночи, то ли из-за неуверенности обеих сторон в том, что сражение так уж необходимо. Дэкван считывал из Ци воинов Империи, что они тоже не вполне понимают, на кого наткнулись и кого хотят поймать. И поймать ли?

В опасное время проще убивать, чем разбираться, кого схватили и по какой причине, но оставалась надежда на то, что командир отряда, посланного в этот лес, одумается. Им незачем драться.

Раздались крики, Дэкван прислушался. Среди неизвестных слов он расслышал неожиданное «ци-лун». Дракон, понял тырсэгарра, они ищут Дракона. Значит, Император знает, что генерал Мун пришёл на земли Империи.

Всем нужен Дракон. Никому не нужен сам генерал.

– Чонбисэ! [63]63
  Приготовиться! (драконий язык.)


[Закрыть] – вскричал Дэкван, выдавая себя. Его воины растеклись по лесу, ответа он не ждал: каждый из них был выдрессирован Третьим Когтем на подобные ситуации. Не отвечать, ждать, сидеть тише воздуха, пока командир не отдаст приказ о действии.

Заскрипел снег под неаккуратными шагами преследователей. Дэкван прислушался. Один, два, три. Трое заходят к нему справа. Ещё двое – слева. Где-то чуть дальше, впереди, где раздаётся тяжёлое дыхание Кантэ, к нему подбираются четверо.

Дэкван дал чёткое указание: если ситуация вынудит любого из воинов вступить в бой, они должны ранить противника, но не убить. В кромешной темноте сделать это будет особенно трудно.

– Хаша! [64]64
  Вперёд (драконий язык).


[Закрыть] – закричал Дэкван, как только почувствовал, что к нему подошли слишком близко и удирать уже некуда.

Его воины ударили все одновременно, кто-то сразу же пробил себе путь к свободе и сбежал дальше в лес, нагонять генерала. Дэкван махнул мечом вправо, влево, напряг все мышцы, чтобы смягчить удар. Когда учишься рубить насмерть, сохранять жизнь во время сражения куда сложнее, нежели резать наотмашь. Большая выдержка необходима воину, чтобы защищать свою жизнь, не оглядываясь на силу противника, но больше её требуется, чтобы сохранить жизнь чужую, когда тебе угрожает смертельная опасность.

Они подняли шум: воины Дэквана ранили врагов и сбегали, те кричали так, что генерал наверняка слышал это и оглядывался. Дэкван вдруг понял, что ощущает не свою тревогу, а беспокойство ёнгданте. Всё в порядке, генерал, выполняйте свою задачу.

«С тех пор как в наш мир вернулась госпожа генерала… – думал Дэкван, замахиваясь на фигуру, не различимую в темноте. Кажется, это был рослый парень с эмблемой командира, Дэкван задел его по касательной. – С тех пор как она вернулась, генерал волнуется сильнее прежнего и оберегает всех без разбору».

Его можно было понять: с каждым днём войско дракона теряло всё больше людей – в битвах, в дворцовых интригах, они умирали от стрелы, меча, копья, яда и злого слова советников, что приводили к казни невинных людей. Дэкван каждый раз надеялся, что ему хватит терпения, сил, мужества противостоять не только врагу внешнему, но и врагу внутри дворцовых стен, куда их с генералом заточили обстоятельства.

Но вот – генерал бежит следом за отрядом Дэквана, чтобы сообщить, что их предали, что Империя не потерпит даже разговора с убийцами принцессы, что теперь им снова придётся доказывать свою непричастность к чужим смертям. Но вот – генерал ищет помощи у человека, покушавшегося на жизнь его госпожи, генерал заключает союз с предателем, которого раньше считал братом, и ждёт, что тот сдержит слово, хотя ни разу на памяти Дэквана тот не поступал с генералом благородно.

Война, думал Дэкван, уворачиваясь от стрелы, делает людей пешками, мешает их на одной доске, заставляет отступать от личных принципов в угоду высшим целям. И не всегда эти цели оправдывают средства. И не всегда они служат спасению.

Впереди уже был заметен выход из леса: деревья редели. Дэкван бежал, чувствуя, как колет в груди. Это генерал рвался на помощь, должно быть. Потерпите, ёнгданте, мы скоро догоним вас.

Его чиркнула по щеке стрела, угодила в ствол прямо перед глазами. Дэкван замер, обернулся: прямо на него смотрел кончик чужого меча. Тот самый командир, которого Дэкван ранил, сбегая.

Он что-то просвистел, Дэкван не понял, что именно. Потом замахнулся мечом. Дэкван раздумывал дольше положенного – ответить или ударить так, чтобы человек перед ним упал и больше не поднимался. Но ведь нельзя…

За него решили случай и Кантэ: он кинулся наперерез мечу, отбил его своим, и оружие выпало у него из рук. Противник возмущённо вскрикнул, замахнулся снова. Дэкван был быстрее: ударил из-за спины замершего Кантэ прямо в грудь командира, пронзил его почти насквозь. Взялось же в теле столько сил…

Кантэ не двигался, даже когда враг упал на колени прямо перед ним и завалился лицом в снег. Дэкван, тяжело дыша, потянул к себе своего воина.

– Жив?

– Д-да. Капитан, он мёртв.

– Знаю.

– Но, капитан…

– Если нас спросят, я отвечу за это.

Кантэ замотал головой, но слова возражения застряли у него в горле. Дэкван хмуро осмотрел погибшего воина, прошептал молитву хогуксинам[65]65
  В корейской мифологии – духи-защитники страны.


[Закрыть], чтобы тот не стал вонгви, и потянул Кантэ прочь из леса. Остальные его воины, кажется, успешно справились с заданием и нагоняют теперь генерала и пленника.

Оставалось верить, что всё, что сотворил Дэкван и другие воины этой ночью, не станет причиной раздора. Он защищал своего человека. Как и любой другой командир.

– Твои люди умрут, чтобы защитить меня? – спрашивал Шен по дороге. Теперь, когда он признался, что понимает язык Чосона и, более того, может на нём изъясняться вполне себе сносно (у него был сильный акцент, но слова Нагиль различал даже сложные), этого человека было попросту не заткнуть.

– Мои люди не умрут, – цедил Нагиль. Им удалось оторваться от нежданной погони на несколько ли вперёд, сейчас уже занималось утро, и Нагиль всё тёмное время провёл в метаниях: не стоит ли ему вернуться, обернуться Драконом и спасти своих воинов, спасти своего Третьего Когтя?

Только какая-то сила – наверняка та, что связывала Дракона с Хранителем, – мешала ему, сковывала движения. Мышцы тела наливались свинцом, голова гудела. Нагиль, у которого не было опыта взаимодействия с Хранителем, гадал, всё ли они с Дэкваном сделали правильно, не совершили ли ошибку в ритуале? Так ли должен ощущать себя Дракон, может ли Хранитель запрещать ему обращаться?..

– Я оберегаю вас, генерал, – говорил Дэкван, пока их обоих скручивало под воздействием общего потока Ци.

– Должно быть наоборот, – цедил Нагиль сквозь стиснутые зубы. Такие же ощущения он испытывал после ритуала с Сон Йонг, и одно только это давало ему понять, что, скорее всего, у них всё получилось как надо: у Дракона появился Хранитель, и теперь решать Нагиль должен за двоих сразу.

– Эй, – позвал Шен, – ге-не-рал. Твои люди сильные, хорошо, но что насчёт меня? Если воины Императора будут угрожать им и мне, они бросятся защищать себя.

– Мы будем защищать генерала, – отозвался Минхи.

Нагиль бросил ему сердитый взгляд, резко выдохнул. Впереди маячила Великая стена, очередная её сторожевая башня. Там, похоже, были люди.

– Если моим людям будет угрожать опасность, они станут защищаться, как звери, – кивнул Нагиль. Незачем было оправдывать действие, продиктованное инстинктом, но Нагиль всё равно ощутил слабый укол совести: если уж он заключил договор с пленным, то должен был постараться сохранить его в живых.

Дэкван, Кантэ и остальные, изрядно уставшие, нагнали Нагиля и Гванука с Минхи.

Нагиль осмотрел всех: сил ни у кого не было, но никто особо не пострадал. Правда, на ещё один бой их не хватит.

– Ждите здесь, – велел Нагиль, заметив впереди какое-то движение. От сторожевой башни отделился небольшой отряд – он направлялся в их сторону. Нагиль кивнул Шену: идёшь со мной.

– Генерал, – позвал Дэкван, но даже в голосе его сквозила бесконечная усталость. Нагиль махнул рукой и приказал никому не двигаться.

– Бегите, если заметите опасность, – велел он и пошёл навстречу встречающему его отряду. Дэкван, упрямец, проигнорировал указание и нагнал его.

– Я ваш Хранитель, а не пёс.

– Верно, – выругался Нагиль, – пёс и тот понимает, когда нужно отступить, а ты – нет.

Он планировал отправить на поиски воинов Империи своих людей, но те пришли сами.

– Судя по виду, вы знали, что встретите здесь живых, – сказал Нагиль, стоя на перепутье нескольких дорог. Шен держался рядом и был готов переводить слова генерала.

Прибывших было около двадцати, их возглавлял командир, по лицу которого невозможно было определить, старше он Нагиля или младше. У него не было шрамов и бороды, он держался ровно, статно, в его позе угадывалась военная выдержка, но лицо без налёта морщин казалось совсем молодым. Юнец, командующий целым отрядом? В Чосоне таким похвастаться могли только воины дракона.

– Вы перебили людей в Восточной башне, – перевёл Шен слова командира отряда. Нагиль кивнул.

– У нас не было выбора. Нам пришлось их убить, ведь они напали на нас первыми.

Шен сообщил это имперскому командиру, тот рассердился. Он говорил медленно, выверенно, будто ждал, что Нагиль поймёт его без перевода.

Надо было хотя бы учить байхуа…

– Он говорит, что ждал вас по приказу его величества. По приказу… его императорского величества…

Шен вдруг побледнел и упал на землю, вытягивая руки в самом низком поклоне, который Нагиль когда-либо видел.

– Что происх…

– Императора отравили. Убили, – зашептал Шен, мотая головой. – Его наследник был коронован неделю назад. Теперь у Империи новый правитель.

Нагиль мог поклясться, что слышал вздох, который издали подслушивающие Кантэ, Минхи и прочие. Кажется, он велел им скрыться с глаз долой, бежать, пока их не застигли прибывшие воины Империи…

Проклятье, смерть Императора сильно меняет дело. Вмиг стало понятно, почему сторожевую башню, занятую чужими людьми, не трогали столько времени.

– Падите ниц! – зашипел Шен, не поднимая головы. – Вы должны проявить почтение новому Императору.

– Его тут нет, – отрезал было Нагиль, но понял, что ведёт себя как упрямец, и склонился перед молодым командиром отряда имперцев, что нёс волю нового Императора. Дэкван, помедлив, сделал то же самое.

Кланяться правителям Нагиль не умел и в родном Чосоне. Но лучше выказать уважение чужому вану, чем делать его врагом в первые же дни его правления.

Шен заговорил быстро, и Нагиль, не опустивший глаз, видел, как меняется лицо командира. Этот точно станет высокомерным капитаном, а после и генералом, почти как старик Хигюн, о котором Нагиль даже несколько подзабыл.

– Командир говорит, по приказу его величества он пришёл искать цин-луна [66]66
  Дракон в Китае, Лазурный Дракон, один из четырёх китайских знаков зодиака.


[Закрыть]. Он хочет договориться с цин-луном о защите Императорского трона.

Вот теперь за спиной донеслось возмущённое сопение. Нагиль стиснул руки с покрасневшей, лопающейся вдоль вен кожей.

Занятное предложение. Скверное предложение. Выгодное Нагилю и одновременно отвратительное.

– Император должен знать, что Лазурный Дракон служит Чосону и не может защитить Империю, – сказал Нагиль, цедя слова сквозь стиснутые зубы. Шену разрешили поднять голову, и он тут же кинул Нагилю испуганный взгляд.

– Вы говорили, вам важно заполучить расположение Императора, – зашипел он. – Разве просьба его величества не облегчает задачу?

– Империя уже пыталась навязать мне свою волю, и я чуть было не женился на дочери императора. Спроси у этого юноши, слышал ли он какие-то новости из Хэнджу?

Шен спросил, глотая все звуки от паники. Стоило бы заверить его, что он под защитой Нагиля прямо сейчас, раз уж является залогом его безопасности, но тот, похоже, боялся не командира, смотрящего сверху вниз на него как на недостойное внимания насекомое.

Снег, собираясь в крупные хлопья, падал на горячие ладони Нагиля и сразу же таял. Эта зима, долгая, невыносимая, тянула все соки из жизни генерала.

Поскорее бы вернуться в Чосон, невесело думал Нагиль, пока Шен лепетал перед командиром отряда.

– Он говорит, Императора известили о кончине его дорогой сестры, – перевёл Шен. – Император опечален её гибелью и клянётся небесам, что отыщет виновника.

То есть он не знает, кто убил принцессу. Либо высокомерный командир недоговаривал, либо секретарь Ван Шоужань не донёс своему правителю, что винит во всём Йонг. Либо считает, что та мертва. Либо догадывается о третьей стороне.

– Соглашайтесь, генерал Мун, – чуть ли не взвыл Шен. – Вы не смеете отказывать Императору!

– Император может в любой момент обвинить меня в смерти его сестры. Я попаду в ловушку.

– Сейчас вы находитесь в ещё большей опасности, – рассердился Шен. Нагиль удивлённо посмотрел на него, но тот, распираемый страхом и внутренними противоречиями, даже не испугался. Боялся сейчас он не Дракона, а силы, что стояла за плечами его нового Императора.

– Я могу убить весь отряд, не моргнув и глазом, – напомнил Нагиль. Шен отчего-то не впечатлился.

– Но вы не станете этого делать. Вы не мараете руки кровью без надобности.

Не стоило разговаривать с ним так много. Стоило свернуть ему шею и сбежать из Империи как можно скорее. Нагиль вперил взгляд в высокомерного командира отряда, что прибыл сюда по его душу, и разозлился ещё и на него. Зря.

Они все выполняют приказы своих правителей, только и всего. У них нет собственной воли, и показывать свои желания они не могут.

Ради Чосона Нагилю придётся согласиться. Придётся выслушать Императора.

– Скажи ему, – Нагиль кивнул на командира, – что Империя должна отпустить моих людей. Я встречусь с Императором, но у меня будут свои условия.

В этот момент Дэкван наверняка проклинал своего ёнгданте.