Текст книги "В поисках утраченного величия. Иран, ядерное оружие и Ближний Восток"

Имад Мугния – в маске – даже устроил пресс-конференцию, наслаждаясь своей властью над беззащитными людьми. Он понемногу выпускал пассажиров – в обмен на авиационный керосин и продовольствие. Восьмерых греков, в том числе певца Демиса Руссоса, обменял на своего неудачливого боевика Али Атву.

Через семнадцать дней после захвата самолета освободили остальных заложников. Террористы добились своего. По просьбе Соединенных Штатов Израилю пришлось выпустить пятьсот осужденных террористов-шиитов из своих тюрем.

В 1987 году один из похитителей самолета Али Хамади был арестован во Франкфурте-на-Майне, когда пытался ввезти в ФРГ взрывчатку. Его судили за участие в убийстве американца в том рейсе. Но в 2005 году простили и освободили.

Самый известный заложник Хезболлы в 1980-е – Терри Андерсон, главный корреспондент информационного агентства «Ассошиэйтед Пресс» на Ближнем Востоке. 16 марта 1985 года в Бейруте его под угрозой оружия заставили выйти из машины. Его продержали почти семь лет, освободили в декабре 1991 года. Когда его похитили, его жена была на седьмом месяце. Он увидел дочь впервые, только когда его выпустили. Американское законодательство, принятое в 1996 году, позволяет подавать иск к правительствам стран, покровительствующих терроризму. Суд признал Иран виновным в похищении и присудил Андерсону и его семье триста сорок один миллион долларов возмещения. Иран не заплатил.

10 октября 2000 года федеральный суд США присудил вдове и дочери подполковника морской пехоты Уильяма Хиггинса, похищенного и убитого, триста пятьдесят три миллиона долларов. Он служил в Ливане военным наблюдателем миссии ООН. Через полтора года после похищения Хиггинса израильтяне выкрали Абд аль-Карима Обейда, видного деятеля Хезболлы. Хотели обменять его на попавшего к Хезболле израильского летчика Рона Арада. Хезболла пригрозила, что убьет Хиггинса, если Обейду немедленно не вернут. Боевикам не поверили. На следующий день появилась видеопленка, на которой Хиггинс болтается в петле. Американцы обиделись на израильтян. Но анализ видео, проведенный военной разведкой Израиля, показал, что это монтаж: полковник в зимней одежде, а в Бейруте летняя жара. Тело нашли 23 декабря 1991 года на одной из улиц Бейрута. Вскрытие показало, что убили его ударом ножа в шею почти сразу после похищения.

У всех террористов-самоубийц обнаружилось нечто общее: они были шиитами.

Прежде террористы не планировали самоубийственные миссии. Все-таки они не могли побороть естественное стремление выжить. Но шиитские террористы нового поколения изначально отказались думать о выживании. Если террористы упрямо повторяют: «Никто из нас не боится умереть, наши принципы и цели важнее наших жизней», то как же с ними бороться?

Идея самоубийственных акций была привнесена Ираном. Хезболла воспитывает детей в убеждении, что, отдав жизнь в бою, они будут вознаграждены вечным пребыванием в райских кущах, которых им не видать, если они мирно доживут до старости.

Боевики Хезболлы совершали самоубийственные акции, оставив после себя видеозаписи с последним словом, подарки родным и письма матерям и отцам с просьбой не кручиниться. Многие из них родились в горных деревушках южного Ливана, где укрывались в шахские времена шиитские священнослужители, которые потом возглавили религиозную революцию в Иране.

Мехди Базарган, которого Хомейни сделает премьер-министром, учился возле Тира. Его будущий заместитель Садек Табатабай приезжал в Тир каждый год. Как и аятолла Мохаммад Бехешти, который станет в Иране министром юстиции, или Садек Готбзаде, министр иностранных дел. Первый революционный министр обороны Ирана Мустафа Хамран основал институт в Тире, среди его учеников был учившийся электроделу Мохаммад Саад, будущий ведущий специалист по взрывному делу у партизан Хезболлы. И все это происходило в небольшом уголке южного Ливана, который стал сердцем движения Хезболла.

В шахиды арабские террористы подбирают совсем молодых людей, часто девушек – тех, кого полиция менее всего склонна подозревать в преступных намерениях.

В 1985 году Национал-социалистическая партия Сирии, которая действует в Ливане, впервые послала на самоубийственное задание женщину. Прощальное обращение молодой смертницы к родным было записано на видеомагнитофон и показано по ливанскому телевидению. Одетая в европейский костюм, в малиновом берете, юная террористка уверенно произнесла в объектив видеокамеры, что чувствует себя совершенно спокойно, потому что просто выполняет свой долг перед народом. Сказав родителям, что идет в магазин, она села в белый «пежо», начиненный взрывчаткой, и направила его в израильский джип. Израильтяне ответили обычным способом. Они нашли учебный лагерь национал-социалистов, где готовили шахидов. Два израильских самолета обстреляли ракетами этот лагерь, почти полностью его уничтожив.

Но эту новую волну терроризма остановить очень трудно.

Израильская разведка располагала достаточно большой агентурой в среде палестинцев, но шиитами прежде никто не интересовался. Обычный израильский ответ на теракты – воздушные налеты на лагеря – в данном случае был неэффективен. Бомбы сыпались на деревни, где невозможно отличить террориста от обычного крестьянина. Хезболла сотрудничала не только с иранской, но и с сирийской разведкой, которая располагает хорошей агентурой в Ливане.

Многие годы Шин-бет получала информацию от завербованных арабов. Но ливанские шииты были сплоченны. Им не хотелось шпионить на врага. Для подавляемого и униженного меньшинства расцвет и успехи Хезболлы были причиной величайшей гордости. Они впервые могли гордиться собой. Хезболла стала серьезной силой. Она зарабатывала на выращивании опиума и анаши. Долина Бекаа – это самые плодородные земли Ливана. В 1980-е годы доля земли, используемая для выращивания наркотиков, выросла с десяти до девяноста процентов. В середине 1990-х под давлением американцев Сирия заставила Хезболлу сократить наркопосевы. Потом производство наркотиков опять стало расти.

Чем дольше израильтяне оставались в Ливане, тем больше шииты их ненавидели.

Неспособность израильской разведки проникнуть в Хезболлу стала одной из главных ее неудач. За эту неудачу своими жизнями заплатили вооруженные силы страны. Когда Моше Аренс сменил Шарона на посту министра обороны в феврале 1983 года, то сказал, что в разведывательной работе в Ливане «царит хаос».

16 февраля 1985 года Хезболла открыто заявила о себе. Ее манифест зачитал шейх Ибрагим эль-Амин. Хезболла представляла себя частью сражающегося исламского мира. Она поносила Советский Союз за войну в Афганистане, Соединенные Штаты – за поддержку Израиля. Мир с Израилем невозможен, декларировала Хезболла: «Сионистское образование является агрессором и создано на земле, которую отобрали у мусульманского народа. Поэтому наша борьба с сионистским образованием закончится только с полным его уничтожением. Мы никогда не подпишем мирного соглашения с сионистским образованием и не будем подчиняться никаким соглашениям о прекращении огня и перемирии».

В 1986 году начальник израильской военной разведки генерал-майор Амнон Липкин-Шахак на совещании признался: «Мы ничего не знаем о Хезболле. За ними стоит Иран, дает им деньги, обучает. А у нас нет внутри ни одного агента». В Израиле начинали сомневаться: надо ли держать войска в Ливане, если они не в состоянии защитить самих себя?

Без сирийцев Хезболла не смогла бы так успешно действовать. Первая встреча руководителей Хезболлы и сирийского президента Хафеза Асада состоялась в ноябре 1984 года. Тогда Асад разрешил доставку иранского оружия ливанским шиитам через свою территорию. Вскоре после этого в Дамаске состоялась уже трехсторонняя встреча между иранцами, сирийцами и ливанскими шиитами. Договаривались о сотрудничестве и взаимопомощи в организации террористических акций. Руководители Хезболлы обещали Асаду учитывать то, что Ливан входит в сферу интересов Сирии. Все это, впрочем, нисколько не означало, что интересы Сирии и Ирана в Ливане совпадают. Иран желал видеть Ливан вторым шиитским государством. Сирию же интересовали не конфессиональные проблемы, а полная подчиненность соседнего государства ее политике. В начале 1988 года это привело к жестокой войне между Хезболлой, поддерживаемой Ираном, и движением «Амаль», которому симпатизирует Сирия.

Хезболла – не только боевая организация и политическая партия, это еще и государство в государстве. Шейх Аббас аль-Мусави превратил Хезболлу – благодаря помощи иранцев – в одну из самых процветающих организаций. Она обзавелась своими школами, больницами, заводами, магазинами. Хезболла имеет радиостанцию, газеты, интернет-сайты на разных языках, издательства, которые выпускают журналы и книги, телекомпанию – первая передача была о похоронах Хомейни. Операторы скрытно снимают боевые акции, успешные показывают по телевидению. Демонстрация побед Хезболлы привлекает в ее ряды новых бойцов.

Никто не знает, как много денег Иран давал Хезболле – говорят, не менее десяти миллионов долларов в месяц. Кроме того, Хезболла получала деньги напрямую от священнослужителей Ирана. Все мусульмане должны платить религиозный налог. Этими деньгами распоряжаются муллы.

Хезболла открыла супермаркеты, книжные магазины. Строит дешевое жилье в Бейруте, на которое есть большой спрос. Хезболла занимается банковской деятельностью, покупает акции. Исламское банковское дело – самый растущий сектор экономики Ближнего Востока. Первыми потребовали создания исламских банков «Братья-мусульмане». Основатель Хасан аль-Банна говорил, что это способ уйти от западного влияния, альтернатива коммунизму и капитализму.

На иранские деньги Хезболла попыталась поднять уровень жизни шиитов, обеспечить их лекарствами, помочь больным, старикам, инвалидам. Нищих снабжали одеждой, едой, жильем. Хезболла заботилась о вдовах погибших, взамен требовала самопожертвования в войне с Израилем.

Новички проходят подготовку в лагере неподалеку от священного города Кум. Там не только учат обращению с взрывчаткой и изготовлению бомб, но объясняют величие миссии воинов Аллаха, отдающих жизнь во имя ислама и идей Хомейни. Каждому боевику партия платит четыреста долларов за теракт. Накануне выезда на задание устраивает краткосрочное «приятное свидание» с кем-то из вдов погибших бойцов.

Хезболла через границу обстреливает Израиль. Сначала полученными от палестинцев советскими ракетными установками типа «Катюши». Затем более совершенными иранскими ракетами. Хезболла получила от Ирана ракеты, которые пробивали броню старых израильских танков «Центурион». Эти танки убрали из Ливана, заменив их другими. В марте 1993 года Хезболла пустила в ход противотанковые ракеты российского производства, полученные из Ирана. Одна пробила броню танка «Меркава», считавшуюся неуязвимой. К счастью для экипажа, ракета не взорвалась. Но это был неприятный сюрприз.

Израиль неизменно отвечает ударом на удар. Контрразведка Шин-бет полагала, что сможет подавить Хезболлу, если станет методично уничтожать лидеров партии. А если еще наказывать местное население за каждый теракт, совершенный Хезболлой, то рано или поздно деревни повернутся против шиитских боевиков… Получилось иначе. Всякий раз, когда израильская авиация наносила ответный удар по базам Хезболлы в густо населенных районах, гибли невинные люди, и сразу новые добровольцы вступали в партию.

Война разорвала некогда процветавший Ливан на клочки, каждый из которых превратился в самостоятельное царство под управлением какого-нибудь сильного человека, достаточно богатого для того, чтобы обзавестись собственной армией. В Бейруте обосновались политики и террористы самого разного толка.

В 1988 году Ливан раскололся. Уходящий президент Амин Жмайель (брат убитого президента Башира Жмайеля) последним указом сформировал христианское переходное правительство во главе с командующим ливанской армией генералом Мишелем Ауном. Ливанская мусульманская община отказалась признать новое правительство.

Генерал Аун приказал взять под контроль порты в Бейруте, в том числе в мусульманской части. Это нанесло удар по интересам шиитов. Они стали обстреливать христианские порты с помощью сирийских войск, которые наносили артиллерийские удары по важнейшим экономическим объектам в христианской части страны.

13 октября 1990 года сирийские войска вошли в Восточный Бейрут и покончили с маронитской армией генерала Мишеля Ауна. Сирия контролировала две трети территории Ливана. В мае 1991 года был подписан сирийско-ливанский договор. Президент Асад заявил: «Сирийцы и ливанцы – один народ в двух государствах». Ливанцев-христиан это сильно встревожило.

В августе – сентябре 1992 года сирийцы инсценировали парламентские выборы, которые показали, кто стоит за независимый Ливан, а кто желает превратить страну в сирийский протекторат. Сирийцы, по существу, произвели государственный переворот. Марониты и христиане других общин, вчерашние хозяева Ливана, были отодвинуты от политики. Просирийский лагерь торжествовал. Восемьдесят процентов депутатов ориентировались на Сирию. Среди них были миллионеры, которые нажили состояние на торговле оружием и наркотиками и на контрабанде. Депутаты от проиранской группировки Хезболлы прошли в парламент.

Еще в 1989 году в Таифе подписали соглашение, которое должно было знаменовать окончание пятнадцатилетней гражданской войны. Сирия обещала вывести войска из Ливана к 1992 году. Они остались. В сентябре 2004 года Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 1559, требующую полного вывода сирийских войск с территории Ливана и прекращения вмешательства Сирии во внутренние дела Ливана. Резолюция осталась на бумаге.

В нашей стране не очень хорошо представляли себе, что такое Хезболла, пока напрямую с ней не столкнулись. Эта драматическая история закончилась печально.

30 сентября 1985 года палестинские боевики похитили четырех сотрудников советского посольства и торгпредства. Почти двадцать лет спустя об этом подробно рассказал тогдашний резидент советской внешней разведки в Бейруте полковник Юрий Николаевич Перфильев. Захват советских людей был операцией Хезболлы, которую полковник Перфильев называет просто бандой. Руководили этой бандой из Тегерана.

Двое похищенных в ливанской столице советских людей были разведчиками: Олег Спирин работал под видом атташе посольства, Валерий Мыриков числился инженером в торгпредстве. Кроме того, в заложники взяли «чистого дипломата» – сотрудника консульского отдела Аркадия Каткова и посольского врача Николая Свирского. При захвате Каткова ранили из автомата. Причем это произошло практически рядом с посольством.

Заложников доставили в район, где на стенах красовались портреты Хомейни. Они поняли, что оказались в руках проиранских фундаменталистов. Заложников раздели до трусов, поставили на колени. Так началось их заточение…

Почти сразу после этой акции брата одного из организаторов похищения случайно убили в перестрелке, поэтому пошли разговоры, будто советская разведка уже нашла похитителей и наши мстят. На самом деле ни в посольстве, ни в Москве не знали, кто похитители и как до них добраться.

С просьбой о помощи обратились к Ирану, Иордании и Ливии. Все обещали помочь. Никто ничего не сделал. Ясир Арафат сразу заявил, что он – друг Советского Союза и уже заплатил сто тысяч долларов, чтобы советских дипломатов отпустили. Позже стало известно, что в похищении участвовали бывшие телохранители Арафата. Это выяснилось, когда похитители через прессу изложили свои требования: Москва должна заставить Сирию прекратить кровопролитие в Ливане, то есть не убивать больше палестинцев. Террористы передали журналистам фотографии всех четырех похищенных с пистолетами у виска. К тому времени у раненого Аркадия Каткова началась гангрена. Бандиты вывезли его в пустынное место (на стадион) и застрелили. Считается, что это сделал Имад Мугния.

Посольство и резидентура внешней разведки попросили Москву воздействовать на Сирию, чтобы она прекратила бессмысленные и жестокие операции на севере Ливана, где сирийцы безжалостно уничтожали палестинцев и исламских радикалов. Президент Хафез Асад внял просьбам Москвы и его войска остановились.

В какой-то момент заложников решили освободить. Но Ясир Арафат распорядился: «Никого не освобождать, пока не будет гарантий». – «Чьих?» – «Моих». Разговор был перехвачен ливанской контрразведкой, которая с удовольствием показала текст радиоперехвата советским дипломатам: вот как ведет себя ваш лучший друг.

Советских людей захватили палестинцы и передали их Хезболле. Арафат решил воспользоваться удобной ситуацией. Во-первых, добиться, чтобы Москва заставила Сирию прекратить войну против палестинцев. Во-вторых, предстать перед Москвой освободителем. Поэтому он и приказал не спешить с освобождением заложников.

Похитившие советских людей бандиты обосновались в лагере палестинских беженцев Шатила. По словам полковника Перфильева, палестинцы жили в Бейруте, как пауки в банке. Они бесконечно конфликтовали между собой. А из Первого главного управления (внешняя разведка) КГБ в бейрутскую резидентуру пришло указание: устроить так, чтобы освобождение заложников было организовано через палестинцев и лично Арафата. Разведчики, сделавшие карьеру на сотрудничестве с Арафатом, доказывали своему начальству полезность лидера ООП.

Полковник Перфильев встретился с духовным лидером Хезболлы шейхом Сайидом Мухаммадом Хусейном Фадлаллой, утвержденным на этот пост Ираном. Перфильев рассказывал, что фактически пригрозил шейху: «Великая держава не может бесконечно ждать освобождения заложников. Последствия могут быть непредсказуемыми не только для находящихся в Ливане группировок, но и для тех, кто стоит за ними. Ошибка при запуске ракеты всегда возможна, а от Тегерана до Кума не так уж далеко». Угроза подействовала, заложников освободили.

Через несколько лет Исламская Республика Иран фактически поддержала захват чеченскими боевиками заложников в Москве в октябре 2002 года. В передовой статье иранской газеты «Джомхурийе эслами», отражающей позицию аятоллы Али Хаменеи, говорилось: «Чечня является исламской страной, силой присоединенной к России… Против чеченского народа была устроена резня… События в московском театре показали, что чеченское движение сопротивления не подавлено, оно бурлит, как лава, которая дожидается подходящей возможности, чтобы излить свой огонь… У чеченского народа не осталось выбора, чеченцы попытались донести глас униженного народа до ушей мира и пробудить уснувшую совесть…» Это к вопросу о том, как в Иране относятся к России…

Хезболла с иранской помощью превратилась в крупнейшую террористическую организацию на Ближнем Востоке. Она научилась так искусно закладывать радиоуправляемые бомбы, что израильтяне не могли их обнаружить. Израильтяне разработали многочастотный передатчик, который на расстоянии взрывал все заложенные бомбы. Тогда шиитские боевики вернулись к проводным детонаторам.

6 апреля 1992 года в Ливане они атаковали колонну, в которой ехали бригадный генерал израильской армии Моше Тамир и несколько офицеров. Израильтян спасло только то, что рядом оказались два танка «Меркава» – они накрыли дом, откуда вели огонь боевики. Боевики, судя по всему, рассчитывали, что в колонне будет командующий северным округом генерал Ицхак Мордехай (он собирался ехать, но в последний момент изменил план).

В конце 1994 года Моссад сквитался. 21 декабря 1994 года был убит Фуад Мугния – брат Имада и тоже террорист Хезболлы. Взорвалась машина с взрывчаткой, оставленная рядом с его магазином в южной части Бейрута. Террорист зашел в магазин, убедился, что Фуад на месте, пожал ему руку, вышел и после этого взорвал машину. За девять лет до этого погиб другой брат Имада Мугнии, охранник шейха Фадлаллы.

Фуада похоронили на следующий день. Имад не пришел, опасаясь ловушки – а именно такова была идея генерала Меира Дагана, который тогда был начальником оперативного управления армии обороны Израиля. Имад оказался более осторожным, чем предполагалось.

В Моссаде возникла идея: похитить генерального секретаря Хезболлы шейха Аббаса аль-Мусави, чтобы обменять его на захваченных израильтян. Приказ был отдан 16 февраля 1992 года. Планировалось, что его захватит спецподразделение, когда он поедет в южный Ливан. За ним следили сотрудники отряда № 504 военной разведки. Беспилотные самолеты-разведчики в реальном масштабе времени передавали картину происходящего на командный пункт военно-воздушных сил. Но было видно, что шейха сопровождает слишком большая охрана. Израильские военные хотели сквитаться с Мусави за все его преступления. Начальник генштаба генерал-лейтенант Эхуд Барак отдал приказ, утвержденный премьер-министром Ицхаком Шамиром и министром обороны Моше Аренсом: «Если уж он на прицеле, уберите его». Два вертолета разнесли «мерседес» Мусави и машины охраны в клочья.

Его смерть оказалась на руку Хезболле. В тот момент Ливан готовился к выборам. Страна хотела мира. Ликвидация шейха дала желанный повод возобновить борьбу. Хезболла пять дней подряд обстреливала самодельными ракетами западную часть Галилеи, погибла шестилетняя девочка.

Арабское телевидение крутило кадры с развороченной прямым попаданием машины Мусави. Эти кадры увидел по телевизору в своей квартире в Анкаре представитель Шин-бет при израильском посольстве Эхуд Садан. Сказал жене: «Надеюсь, это не выльется в войну покушений». 7 марта 1992 года он был взорван в своей машине. Полиция Анкары нашла и отправила на скамью подсудимых членов турецкой Хезболлы, которые заложили взрывчатку по приказу из Тегерана. Это было лишь начало. Хезболла в кооперации с иранцами вышла на мировую арену.

17 марта 1992 года целью стало израильское посольство в Аргентине, возле здания которого взорвал свою машину водитель-самоубийца. Погибли двадцать девять человек: четыре сотрудника посольства, пять местных евреев, остальные – дети из находившейся рядом школы. Двести сорок два человека были ранены.

В Аргентину вылетела следственная группа: сотрудники Шин-бет, Моссада и армейские эксперты по взрывчатым веществам и баллистике. Они тесно сотрудничали с ЦРУ. Американцы и израильтяне увидели, что местные власти напуганы и хотят все поскорее закончить. Расследование пришлось проводить самим.

Выяснилось, что Агентство национальной безопасности США за три дня до взрыва перехватило сообщение из иранского посольства в Тегеран, но перевели его слишком поздно. В телеграмме явно говорилось о готовящейся атаке на израильское представительство в Южной Америке. Затем расшифровали телеграммы иранских посольств в Аргентине и Бразилии, в которых тоже говорилось о готовящейся операции. АНБ перехватило важный разговор: Талал Хамия, помощник Имада Мугнии, радовался реализации «нашего проекта в Аргентине» и издевался над Шин-бет, которая обязана обеспечивать безопасность израильских представительств за границей.

Аргентину выбрали для ответного удара, потому что в стране было много иммигрантов – шиитов из Ливана, которые поддерживают тесные отношения со своими родственниками. Из них создали местную ячейку Хезболлы. Директору Моссада предлагали тогда не оставлять теракт без ответа, иначе это не прекратится. Но руководитель политической разведки Шабтай Шавит был против, считая, что у Моссада есть задачи поважнее. Он ошибся.

Около десяти утра 18 июля 1994 года там же, в Аргентине, автомобиль с взрывчаткой врезался в семиэтажное здание Еврейской ассоциации взаимопомощи. Погибли восемьдесят шесть человек, двести пятьдесят два были ранены. Это самый кровавый теракт в истории Аргентины. Тщательное расследование второго теракта показало, что акция была осуществлена теми же руками.

Осенью 2006 года аргентинский прокурор Альберто Нисман подвел итог расследования: «Мы считаем доказанным, что решение взорвать здание приняли высшие органы власти Исламской Республики Иран, которые поручили Хезболле провести этот теракт». Прокуратура попросила федеральный суд Аргентины выдать международный ордер на арест бывшего президента Ирана Али Акбара Хашеми Рафсанджани, бывшего министра иностранных дел Али Велаяти и бывшего начальника разведки Али Фаллахиана, а также бывшего начальника бюро разведки Хезболлы ливанца Имада Мугнии. Аргентинский судья выдал ордеры на арест всех четверых и обвинил иранского посла и атташе по культуре в причастности к этому теракту. Никто из них на скамью подсудимых не попал, потому что они вовремя покинули страну.

Государственный секретарь США Уоррен Кристофер в октябре 1994 отметил: «Иран – самый значительный покровитель терроризма и самый яростный противник мирного процесса на Ближнем Востоке… Куда ни глянешь, видишь дьявольскую руку Ирана».

В годовщину аргентинской трагедии, 18 июля 2012 года, в болгарском городе Бургасе смертник с фальшивыми американскими водительскими правами взорвал себя в автобусе, где сидели туристы из Израиля. Погибли восемь человек – шестеро израильтян, водитель автобуса и сам смертник, тридцать четыре были ранены. Пострадали также двое россиян в машине рядом с автобусом. Взрывное устройство находилось в рюкзаке убийцы. Автобус стоял на парковке аэропорта. В половине шестого вечера он открыл двери для израильских туристов. Террорист сел вместе с ними.

Премьер-министр Биньямин Нетаньяху уверенно сказал: «Все следы ведут в Иран». И не ошибся. Президент Ирана Махмуд Ахмадинежад назвал убийство мирных граждан в Бургасе «тяжелым потрясением для врага»: «Подлейшие враги иранского народа и исламской революции собрали огромные силы, чтобы нанести удар по Ирану. Они смогли нанести нам несколько болезненных ударов. Однако они не ожидали подобного ответа с нашей стороны. Враги уверены в том, что смогут достигнуть своих целей в длительной и упорной борьбе против иранского народа. Обещаю вам, что этого не произойдет, поскольку мы действуем изо всех сил…»

Новым генеральным секретарем Хезболлы был избран шейх Хасан Насралла. Как и его предшественник аль-Мусави, он учился в священном для шиитов иракском городе Эн-Неджеф, где находится гробница имама Али. В Эн-Неджефе уже в наше время началось возрождение радикального шиизма. Саддам Хусейн уничтожил многих шиитских проповедников, но Насралла уцелел. Он говорил: «Нам нужны люди, способные к джихаду и самопожертвованию, люди, которые не будут беспокоиться из-за того, что разрушен их дом, что они голодают или ранены». Он обещал, что атаки на Израиль будут продолжаться. Когда его восемнадцатилетний сын Хади в сентябре 1997 года погиб во время перестрелки с израильской полицией, Насралла сказал: «Я горжусь тем, что мой сын погиб в сражении. Чем больше будет среди нас жертв, тем сильнее будет стремление уничтожить сионистского врага».

Хасан Насралла, более умелый человек, чем аль-Мусави, превратил движение в хорошо организованную и вооруженную организацию. Хезболла – мощная сила в Ливане и держит Израиль в напряжении. В 1985 году ЦРУ подготовило группу ливанских боевиков, которым заплатила Саудовская Аравия. Они подложили бомбу в машину рядом с мечетью, где читал проповедь шейх Фадлалла. Много людей погибло, но он не пострадал.

Хезболла оказалась куда более опасным противником, чем палестинцы. Разведывательная сеть израильской армии в Ливане практически перестала существовать. Хезболла уничтожала всех, кого подозревали в сотрудничестве с израильтянами. За один год Хезболла выявила больше ста вероятных агентов. Некоторые из них оказались двойниками. Один из них осенью 1997 года заманил взвод израильского морского спецназа в ловушку, одиннадцать бойцов погибли на минном поле.

Внутри Хезболлы существует несколько структур особого назначения.

• Специальная служба безопасности, которая действует в тесном контакте с иранскими коллегами и занимается террористическими акциями от имени мифической организации «Аль-Джихад аль-Исламия».

• Служба внешней безопасности. Когда ее боевики кого-нибудь убивают, то утверждается, что это совершила столь же призрачная «Организация революционной справедливости».

• Агентурная служба, занимающаяся проникновением в ливанские правительственные структуры и партии.

• Служба безопасности (фактически контрразведка), ведущая борьбу с проникновением в Хезболлу чужой агентуры.

Ами Аялон, директор Шин-бет, говорил: «Ливан превратился в ловушку, стоимость оккупации южной части страны очень высока». Эта оккупация не гарантировала безопасность. Напротив, позволяла Ирану постоянно устраивать Израилю кровопускание.

Израильтяне фактически проиграли эту войну. Ариэль Шарон, который в роли министра обороны руководил операцией по вторжению в Ливан, став министром иностранных дел, предложил вывести войска. Правда, с одним условием: если Хезболла прекратит нападать на израильтян. Но лидеры Хезболлы вслед за Ираном заявили, что Израиль в принципе не имеет права на существование, и борьба с ним будет продолжаться до полного уничтожения еврейского государства.

Все решения в Ливане принимали сирийцы, которые контролировали большую часть территории страны, и иранцы – посредством Хезболлы. Израильская разведка в ноябре 1998 года сообщила, что два раза в неделю в Дамаске приземляется самолет с оружием из Ирана для шиитских боевиков.

В Хезболле осознали, как в Израиле чувствительны к потерям, как переживают гибель каждого человека, поэтому записывали на пленку кровавые сцены убийства своих жертв и показывали ее. Изобрели новую тактику: молодые шииты, начинив машины взрывчаткой, врезались в израильские конвои. Шииты говорили: нами руководит вера, нашим бойцам не нужны командиры, их ведет вера.

Машина командующего израильскими войсками в зоне безопасности в Южном Ливане бригадного генерала Эреца Герштейна подорвалась на мине. Погибли также его водитель, радист и поехавший с ним израильский журналист. После смерти генерала кандидат в премьер-министры Эхуд Барак обещал в случае победы на выборах вывести войска из Ливана. Хотя в реальности три года подряд количество жертв в войне с Хезболлой снижалось: двадцать человек в 1998 году, двенадцать в 1999-м, восемь в 2000-м. Немалое число контртеррористических операций увенчались успехом, и это создало у израильских офицеров ощущение, что они ушли, когда победа была почти одержана…

17 апреля 2000 года премьер-министр Эхуд Барак исполнил предвыборное обещание: начал вывод войск из оккупированной части Южного Ливана. Иранцы заявили, что это грандиозная победа. Но в душе печалились. Хезболла сражалась против израильской оккупации. Чем ей теперь заняться?