Текст книги "Песнь алых кленов. Том 2"

Со двора донеслись крики о покушении на императрицу, и барабаны забили тревогу. Фа Ханг проделал дыру в стене и вытащил на улицу друзей, но там тоже уже ждали заклинатели и воины, которые на всякий случай держались подальше. Фа Ханг забрал огонь со всех свечей, жаровен и кухни, что были поблизости, для создания огненной змеи. И хотя был гуюй[9]9
  Сезон «хлебных дождей», конец апреля.


[Закрыть], но все же не так тепло, чтобы она смогла продержаться долго. Она отделила троицу от нападавших, но все же таяла очень быстро. Фа Ханг лишь надеялся, что пламени им хватит, чтобы выбраться отсюда. Но с другой стороны раздался знакомый звук и появилась другая змея – больше и сильнее, синего цвета, в составе которой был материал для фейерверков. Рассыпая искры в разные стороны, она перекусила змею Фа Ханга. Огонь потух, но троицы уже не было, и все бросились врассыпную, чтобы отыскать нарушителей. Пыль и песок от сломанной стены улеглись, внутри дворца заклинателей также не было. Один из придворных, стоявший рядом с императрицей, спросил негромко:

– Их следует захватить живыми или лучше убить?

– Убить, – ответила госпожа, поднимаясь со своего места. Несмотря на всю охрану, она собиралась в безопасное место в замке, где можно было спрятаться в случае атаки.

Ничего не помогало. Схватка двух змей выиграла им несколько шагов к выходу, но до него было еще бесконечно долго, и вряд ли его никто не охранял. Заклинателей на территории дворца находилось достаточно, чтобы преступники не ускользнули. Восточный дворец был защищен от магии, но за его пределами ее можно было использовать. У них забрали мечи, но Шэвей и копье Сяо Тун остались при них. А вот Фа Ханг был безоружен. Когда их догнали, Лин Ху и Сяо Тун толкнули его назад, себе за спины, и встали на защиту. Первое, что в них полетело, – мечи заклинателей. Противники знали, с кем имеют дело, и от мечей удавалось только отбиваться, а при попытках их перехватить можно было лишиться части руки.

Заклинатели-враги обосновались на крыше здания напротив, в то время как троица стояла у каменной стены. Пока его прикрывали, Фа Ханг собрал из остатков прежнего пламени новую змею, на этот раз размером с настоящую. Змейка выглядела слабой, парила на уровне его колен. Затем он растянул ее в линию двумя руками, примерился, словно это была стрела, а в его руках невидимый лук, и запустил ее. Но на другую крышу. Огненная линия, никого не задев, упала и распалась на пляшущие огненные языки. Крыша загорелась резко, словно ее полили маслом. Пусть ненадолго, но противникам стало не до преступников, они меняли место, откуда могли вести бой, возвращали свои мечи, чтобы те не потерялись в этой неразберихе. Некоторые мечи все равно столкнулись на подлете, и их хозяева негромко переругивались. А трое из Юйлан опять исчезли.

На этот раз они успели дойти до площадки перед главными воротами с садом, ручьем и мостиком. Тут их встречали уже и воины, и заклинатели. А еще град стрел, которые отбивала Сяо Тун, превратив копье в шипастый шар, в то время как Шэвей обвился вокруг Лин Ху и в ужасе смотрел на небо, почерневшее от стрел. Они врезались в каменные стены, крышу, в землю вокруг, но никого из троих заклинателей не задели. Фа Ханг думал о том, что они собирались сражаться с небожителем, и на этот случай у них было несколько очень сильных техник. Но, применяя их, нужно было понимать, что многие противники умрут. Использовать их имело смысл против Вэй Юшенга. Но там было все понятно, он был их врагом. То, что происходило сейчас, выбивало Фа Ханга из колеи. Поэтому он попытался сделать то же, что и всегда: как только прекратился дождь из стрел, он вышел вперед и произнес:

– Это ошибка! Мы не виноваты, мы не хотим с вами драться, прек…

И в лицо ему прилетел другой шипастый шар на цепи. Фа Ханг отшатнулся, на землю упало несколько густых капель крови. Чжу Лан держал в руках цепь от шара.

– Не слушать предателей, – холодно приказал он. – Они даже меня смогли обмануть…

Впрочем, друзья уже поняли, что он знал все с самого начала. И пожертвовал репутацией, чтобы исполнить приказ.

Сяо Тун дышала глубоко, словно от долгого бега. Рядом с ней замерло ее копье, тоже звеневшее от напряжения. Лин Ху скинул на землю кнут. Шэвей, пока не было стрел, решил показать характер и пополз вперед, угрожающе разевая самую большую пасть, но увидел, как лучники приготовили новый залп, и снова постарался занять позицию за спиной Сяо Тун. В очередной раз полетели стрелы, копье опять пыталось остановить их все и сразу, Лин Ху толкнул Фа Ханга за спину девушке, чтобы ей не пришлось защищать широкое пространство, и предупредил:

– Пора использовать смертельные техники.

– Но они не знают, что неправы, – попытался отговорить его Фа Ханг. Он был бледен. Мысль о том, что надо убивать, даже для защиты, вызывала у него панику.

– Они изматывают нас стрелами. Дальше будет хуже, – предупредил Лин.

Как только устанет Сяо Тун, как только пропустит стрелы, кто-нибудь окажется ранен, снова вступят заклинатели. Со своими техниками, которые явно были не слабее тех, что оставались в запасе у троицы. И действовать нужно сейчас, пока еще есть чем ответить. Потому что их-то точно собирались убить.

Фа Ханг облизал пересохшие губы, быстро стер кровь, которая заливала ему правый глаз. Но до того как устала Сяо Тун, через стену за их спиной перелез высокий, выше Фа Ханга, заклинатель, голова которого была обмотана тряпками. Шэвей решил, что эта цель как раз для него, бросился на врага, они недолгое время дрались, но потом через стену полезли новые заклинатели, и Лин Ху свистом отозвал Шэвея снова к себе. Противники остались на крыше, теперь их окружали с двух сторон: спереди и со спины. Стрелы продолжали лететь, хоть и не так интенсивно, втыкались в крышу и землю. Лин Ху знал, что настоящий меч тут помог бы больше, но, чтобы не остаться совсем безоружным, сделал из остатков снега водное лезвие. Но бежать им было некуда. Они не могли преодолеть ни одну из этих волн, чтобы снова продвинуться дальше. Надеяться оставалось только на чудо. Например, что Дао Тиан решит именно сейчас посмотреть, как у них дела, и явится их спасти или пошлет кого-то. Но этого не происходило.

Лин Ху справился с тремя заклинателями, которые решились на ближний бой, в том числе с замотанным. Остальные не приближались, верно оценив их силу. Лин Ху готовился отражать техники дальнего действия. Он не придал значения тому, что пошел снег. Мельком подумал только, что уже не время для него. Но прежде чем его коснулись первые снежинки, Шэвей бросился к нему и оттолкнул. Тогда юноша заметил, что снег шел только над ним. Неизвестно, что случилось бы, попади он под его действие, но еще немного воды пришлось взять, чтобы растянуть над головой подобие зонта.

Когда к ним в сад спустилось еще несколько заклинателей, пространства для маневра стало еще меньше. Кольцо вокруг медленно, но верно сужалось. Лин Ху оступился. Была это просто случайность или кто-то специально подвернулся ему под ноги, но он оступился, и Фа Ханг не успел его схватить, рука поймала только воздух. Фа Ханг не мог ничего разглядеть, кроме противников, которые били и били по тому, что лежало на земле, и их оружие, руки и одежда очень скоро окрасились красным.

Лин Ху знал, что с ним случилось. Что-то похожее на ремень, но подвижное и живое схватило его за ногу и дернуло, потащило в толпу, к смерти. Он готов был защищаться, но Шэвей ошибся: оружие решило, что хозяин не справится и его тут убьют. И змей плотно обвился вокруг юноши. Даже дышать было трудно. Двинуться – невозможно. Но все удары попали по змеиной шкуре. И кровь тоже была Шэвея. Змей не мог защищать его бесконечно, он тоже слабел. И чем дальше, тем хуже становилась ситуация. Выбираться из-под защиты своего духовного оружия – мучительно для заклинателя. И не только физически.

Змей, весь в крови и грязи, все еще сворачивался кольцами на земле. Не все заклинатели заметили, что Лин Ху внутри него уже нет. Юноша схватил стоявшего рядом стражника, швырнул в толпу, чтобы задержать, и снова побежал. Он собирал воду – по весне ее тут было очень много. Ледяная волна сбивала с ног преследователей, в них летели острые сосульки. Кто-то из императорских заклинателей начал собирать огонь.

Фа Ханг подумал, что Лин Ху убили. Или ранили. Ему нужно было действовать быстро, и внутренний голос, который он уже не отличал от своего собственного, вкрадчиво подсказал, что делать. Сяо Тун даже вскрикнула от неожиданности, когда Фа Ханг схватил ее и крепко прижал к груди. А затем вытянул пламя. На этот раз прямо из земли. Где-то там, внутри, был чудовищной силы огонь, который плавил камни. Именно его тащил к себе Фа Ханг. Когда Сяо Тун попыталась возмущенно спросить, что он делает, вокруг них уже клокотало пламя. И противники успели броситься врассыпную от этого ужаса.

Сяо Тун тоже стало страшно, огонь выходил из земли рядом с ней, но не опалял ее. Стрелы, выпущенные в них, сгорали уже на подлете. Единственное безопасное место оказалось вплотную к Фа Хангу. Сяо Тун подняла голову и взглянула другу в лицо. Ее будто ударили: Фа Ханг улыбался. У него блестели глаза, и на лице появилась кривая улыбка превосходства, совсем ему несвойственная. Он сам на себя не был похож. Сяо Тун не успела додумать эту мысль до конца – кольцо огня взорвалось, распространилось вокруг, сломало ближайшие стены, втянуло в себя людей.

Огонь утих, и Сяо Тун упала на колени, жадно дыша. Запах был отвратительным, удушливым – словно на пепелище. Пожар с человеческими жертвами. Она быстро оглянулась.

Во дворе лежало несколько обугленных тел. Лин Ху стоял в четырех ли от них, он так был потрясен увиденным, что, казалось, превратился в изваяние. От него шел густой пар, лицо было красным, резко выделялся шрам на шее. Фа Ханг, не в силах вымолвить ни слова, сгреб и его поближе к себе. Он был в ужасе от того, что сделал.

Мгновением позже раздался крик. У многих нападавших были сильные ожоги. Лин Ху попытался создать водного дракона. Фа Ханг вздрогнул, издал какой-то жалкий звук. Он думал, что едва не убил друга, сжег заживо людей. Тех, кто просто выполнял свой долг – защищал госпожу. Горел даже дворец. Люди в ужасе разбегались из него. Фа Ханг попытался вдохнуть, поперхнулся дымом, странно закашлялся. Он словно разрывался между кашлем и рыданием. Но затем из его горла начали вырываться звуки, похожие на смех. И тогда стало совсем жутко. Сяо Тун хотела коснуться его, обнять. Протянула руку, но зачерпнула лишь воздух. Фа Ханг исчез. Только что стоял тут – и больше не было. Нигде вокруг его больше не было.

Фа Ханг перестал кашлять. Воздух стал не просто чище – он никогда в жизни таким не дышал. Запах будто после грозы, с легкой примесью благовоний. Он подумал, что умер. Но раз стоял тут один, можно было надеяться, что Сяо Тун и Лин Ху еще живы.

Чуть позже он увидел дворцы намного больше и красивее того, который он только что разрушил, и людей в дорогой одежде, от которых исходило необыкновенное сияние.

Следующая мысль обожгла: «Я бросил там Сяо Тун и Лин Ху! Мне надо вернуться!» И он в панике начал искать выход.

– Господин небожитель, с ними все будет в порядке, – произнес знакомый голос откуда-то слева из-за спины, и Фа Ханг растерялся: он не ожидал услышать тут никого знакомого. Это была Дао Тиан, но, когда юноша повернулся, он не узнал ее. Заклинатель ни разу не видел богиню в таком виде. Он был потрясен тем, что такая прекрасная женщина говорит с ним, обращается как к равному, хотя она небожитель. Впрочем, она и его только что назвала небожителем, но Фа Хангу все еще сложно было в это поверить. Особенно если учесть, что он оставил друзей в такой ужасной ситуации, в которой сам и был виноват…

– Это потому что я убил этих заклинателей?

– И скорбел при этом, – кивнула Дао Тиан, хотя это и было неправдой, ей просто хотелось как-то поддержать его.

– Простите, – подал голос Шэнь Чаган. – Понимаю, что событие радостное, но я не могу позволить вам допустить ошибку. Данный заклинатель…

Дао Тиан лишь покачнулась и исчезла, чтобы через мгновение появиться перед Шэнь Чаганом, размахнуться и ударить. Бог изумленно увернулся, и удар попал в мраморный пол, образовалась трещина.

– Что происходит? – спросил самый большой из небожителей. Он был не просто высоким, а именно большим, словно его пририсовали в это место.

Шэнь Чаган все еще не верил, что его подруга только что напала на него, а Дао Тиан готова была подставиться, лишь бы он замолчал. Фа Ханг совсем потерялся, ему было неловко, он понимал, что драка из-за него. Он не хотел, чтобы Дао Тиан дралась, хотя и все еще не узнавал ее.

И тут, выступив немного вперед, заговорил Ван Хайфен:

– Дражайший Шэнь Чаган хотел предупредить ваше величество о том, что перед нами реинкарнация Вэй Юшенга. Его супруга знала об этом и не только скрыла этот факт от Владыки, но и протащила своего бывшего супруга обратно на Пэнлай.

Фа Ханг хоть и был растерян, но понял, что снова оказался в опасности. И теперь она была куда больше, чем земная. Стало ясно, что Лин Ху и Сяо Тун как-нибудь выберутся, а вот ему вряд ли так повезет. Он не понимал, почему Ван Хайфен предал своего друга, но слышал внутри себя по-прежнему голос Вэй Юшенга. Голос смеялся. Он был доволен. Наблюдал за происходящим так, словно это было не его тело и не ему скоро придется начинать с начала.

– Он не Вэй Юшенг! – предупредила Дао Тиан. – Он сейчас другая личность, я не обманывала! Не проверяйте, вы сделаете хуже!

Фа Ханг не понял смысла этих слов. Его внезапно словно сдавили невидимые руки, он не мог пошевелиться. Казалось, из него что-то вытягивают, выворачивая внутренности. От боли потемнело в глазах. И тут перед ним появился человек. При виде него небожители, ахнув, отшатнулись.

– Бессмертный Владыка, – спокойно произнес Вэй Юшенг, слегка поклонившись. – Рад снова встретить вас. В прошлый раз я так и не добрался сюда. Было бы интересно сразиться.

– Ты уже проиграл, – напомнил Владыка, и Фа Ханга сжало еще сильнее. Настолько, что он не смог дышать. Вэй Юшенг поморщился, но согласился:

– Действительно, сейчас мое тело слабее. Но я уже вознесся, уже получил силу небожителя. Я в начале своего пути и снова появлюсь здесь уже в качестве вооруженного врага. Даже если вы раздавите это тело…

– Прекратите! – попросила Дао Тиан. Ее держали другие небожители, не давая подойти. Зато Ван Хайфен был свободен и незаметно подобрался ближе.

– Убивать тебя было ошибкой, – произнес Владыка. – Все, что ты сейчас получил, – это бессмертие. Тем хуже для тебя, потому что ты будешь наказан и изолирован в этом бессмертном теле.

– Благодарю, – с улыбкой поклонился Вэй Юшенг и только тогда заметил бледного Фа Ханга. Улыбнулся и подмигнул ему, как сообщнику. Казалось, его совсем не волнует наказание, каким бы оно ни было.

= Глава 34 =
Сбежавшая пара в деревне у моря

Совсем недавно прошел весенний шторм, и привычный шум порта поутих. Лин Ху стоял на крыше самой высокой в городе пагоды, всматриваясь в горизонт. Буря отступала, и, судя по всему, надолго.

Он постарался встать так, чтобы его не было видно. Мало кто сейчас смотрел на небо: на земле остались обломки, на каменистый пляж нанесло много пригодных в пищу морских тварей. Людей больше интересовало то, что можно было получить после бури, чем то, что творилось с небом. Вот и Сяо Тун ходила с корзинкой по берегу, подбирая для них что-нибудь на ужин.

Она в эту обстановку вписалась очень хорошо. Видно, что дочка рыбака – словно потерялась и теперь наконец вернулась домой. Лин Ху же в поселении, особенно первое время, чувствовал себя совсем беспомощным. Сяо Тун нашла общий язык с местными, бесплатный ночлег.

О том, что они заклинатели, друзья не сказали никому. Лин Ху был единственным сыном богатой семьи, а Сяо Тун – его супругой, с которой он сбежал. Это не вызывало вопросов, и становилась понятна его неуклюжесть в простых вещах. Раньше друзья питались крупой и мясом. Теперь же основой их рациона стали рыба и морепродукты. Такая еда была для Лин Ху непривычна, сначала его даже тошнило, но со временем он привык. Научился различать, какие ракушки испорчены, а какие еще можно есть. Выучил, какие приправы убивают их отвратительный вкус. Мяса в городе было мало: вокруг каменистый берег, на котором сложно выкормить скотину. Разве что свиней разводили, но их мясом никто не спешил делиться.

Еще одной причиной, по которой Лин Ху всматривался вдаль, были корабли. Иностранные суда очень редко, но заходили сюда. За все время, что они с Сяо Тун жили здесь, прошло три корабля. Четвертого не было уже очень давно.

Море не замерзало. Фа Ханг не появлялся среди небожителей. От Дао Тиан не было никаких вестей. Им обоим уже стало казаться, что Фа Ханг не возносился. Но тогда оставался вопрос: куда он исчез прямо с императорского двора?

Им хватило понимания и расторопности, чтобы покинуть столицу. Потом долго прятаться в скалах между камнями, не показываясь никому на глаза. Затем они пошли дальше, к окраинам, прочь от столицы, и в конце концов очутились здесь. Они хотели удостовериться, что с Фа Хангом всё в порядке, и потом отправиться в другую страну. Но удостовериться не получалось. В другой стране они оказались бы отрезаны от этого мира и про здешний небесный пантеон им никто не смог бы ничего рассказать. Поэтому они продолжали жить тут и каждый день ждали, что заклинатели императора их найдут. Если бы сейчас к ним пришли с мольбой о спасении, если бы от их магии зависели чужие жизни – заклинатели бы остались на месте. Едва их увидят или услышат, придется бежать дальше и распрощаться с надеждой узнать о Фа Ханге.

Лин Ху осторожно спустился, минуя улицы. Деревья и кусты уже отрастили зеленые верхушки, и прятаться было проще.

Ни в городе, ни вокруг не было ни одного заклинателя. Лин Ху вообще не знал, что такие места бывают. Странно, но чудовищ тут тоже не водилось.

У берега он встретил Сяо Тун, забрал у нее корзинку, они пошли вместе. Шторм разрушил хижину, в которой они жили. Для заклинателей это не было проблемой, но им следовало притворяться людьми и восстанавливать хижину своими силами. Денег не было: убегая, они не смогли забрать их с собой.

– Ничего? – спросила девушка, заходя в дверной проем, где не было двери, да и от стен вокруг остались лишь фрагменты.

– Ничего, – подтвердил Лин Ху, входя через отсутствующую стену.

Костер привычно развели там, где раньше был очаг. Лин посматривал на небо, по которому еще бродили тучи, но дождя вроде не собиралось. Сяо Тун промывала улов от песка и тут же готовила, бросая на огонь или в кипяток. Морщась от запаха жареных моллюсков, к которому давно уже пора было привыкнуть, Лин Ху думал, что мог бы сейчас сидеть в своем доме один, еды было бы вдоволь и можно было бы делать все что угодно. Но от этой мысли почему-то становилось не по себе.

– Дражайший супруг, – заговорила Сяо Тун. Каждый раз, когда она к нему так обращалась, в голосе девушки слышался откровенный смех. К счастью, остальные жители деревни не обращали на это внимания. – Мне кажется, прошу заранее простить мою нетактичность, что вам надо… начать пить.

Похоже, она говорила серьезно.

На ужин были только собранные с берега моллюски со всевозможными соусами. Хотелось заесть это хотя бы горсткой пресного риса. Но его не было даже на рынке.

– Не шутите так, – попросил Лин Ху. Сяо Тун сидела спиной к нему, закатала повыше рукава, чтобы не испачкать. Казалось, она специально не оборачивалась.

– Но вы же не обещали не пить вина. Женщины жалуются на своих мужей, а мне и сказать им нечего… почтителен, деятелен, добр и благороден. О, если бы вы хотя бы пили, мне было бы о чем с ними поговорить.

Лин Ху все еще не понимал, шутит она или нет, но решил не продолжать тему.

– Ну вот, даже тут с вами не поссоришься.

– Я могу осуждать еду, – предложил Лин Ху. Сяо Тун обернулась, посмотрела удивленно.

– Это отличная еда, – возразила она. – Вы просто еще не привыкли к ней.

Они демонстративно поспорили о том, что приходится есть сейчас и как вкусно было раньше. Лин Ху не хотелось спорить, да и есть не хотелось, но свою миску он принял с благодарностью, вслух посетовав на то, что все это нечем заесть.

Они и раньше жили в хижине с тонкими стенами, теперь у них и вовсе не было стен. Конечно, за ними постоянно наблюдали, прислушивались. Вероятнее всего, они казались соседям странными. Семьи так не живут. Теперь они поменялись местами: Лин Ху знал, как вести себя во дворце, а Сяо Тун – в рыбацкой деревне. И как у девушки плохо получалось соблюдать дворцовый этикет, так Лин Ху не понимал, что нужно делать здесь. Пользовался ее подсказками, но понимал, что получается у них все хуже и хуже. Они были друг другу ближе, чем супруги, и все же не могли вести себя как муж и жена. Нужно было уходить и отсюда, иначе местные не только догадаются, в чем дело, но и сдадут их властям, едва прознают о том, что те совершили. Нападение на императорский дворец – ужасное преступление. Они должны были позволить убить себя.

Лин Ху должен был много есть. Шэвей тянул из него силы. Оружие не смогли уничтожить, но его до сих пор нельзя было беспокоить. Шэвей восстанавливался из кучи мусора обратно в змея, и на это требовалось очень много времени. Их мечи, в том числе фамильный меч клана Тьен, остались во дворце. Лин Ху думал, под каким именем его могут разыскивать. Если как одного из клана Тьен, то к поискам наверняка присоединился бы и разъяренный отец. Да и брат, скорее всего, его бы не понял.

Но все это меркло по сравнению с судьбой Фа Ханга. Возможно, его убили там, на месте, каким-то очень сильным заклинанием. Если бы они знали это точно, сейчас было бы не так тяжело.

Хотя и наступил сезон лися[10]10
  Начало мая.


[Закрыть], ночами все еще было холодно. Особенно вблизи моря, в доме без стен. Лин Ху старался ремонтировать хижину днем, но чинить ее без магии значило тратить много времени. Он восстановил две стены из четырех, но это было уже лучше, чем спать на ветру. Ночами оба просыпались, если слышали рядом чьи-либо шаги. Иногда сюда забредали пьяницы или влюбленные. Их никогда не пытались ограбить или убить, но заклинатели боялись не этого. Они опасались, что могут убить нападавшего, и тогда точно пришлось бы бежать.

– Может быть, он и сам нас ищет? – предположила Сяо Тун. – Все-таки небожители не всесильны.

Лин Ху лежал к ней спиной. Костер все еще горел, но тепло от него уже почти не ощущалось. Сяо Тун зевнула и позвала:

– Иди сюда. Ты так замерзнешь.

Лин Ху неловко забрался под одеяло, под которым было теплее. Они и раньше так спали. Но втроем, и сейчас им стало так уныло и печально, что он начисто покинул их.

Фа Ханг не знал, о чем они думают, но, глядя, как его друзья греются под одним одеялом, он остро осознал, что его там нет. Он сам за это время стал почти неотличим от грязи. Заросший, лохматый. Тело ниже плеч запечатано в камне. Сначала было тяжело, потом он привык.

Ван Хайфен держал перед лицом Фа Ханга медное блюдо и показывал ему жизнь друзей. Ван Хайфен пришел впервые после приговора и после того, как Фа Ханга заперли тут. Бывший заклинатель даже был ему благодарен: он узнал, что его друзья выбрались из того кошмара живыми, что они вместе и у них всё в порядке. Фа Ханг не понимал, зачем враг это показывает.

– Дао Тиан тоже наказана, но заперта в своем дворце. Ее выпустят через некоторое время – вряд ли кто-то справится с ее работой, – продолжил Ван Хайфен, переворачивая поднос отражением к себе. – Уже сейчас с погодой бардак. Твои друзья вынуждены ночевать под открытым небом, потому что совсем недавно прошел шторм. Но он не планировался. Думаю, ее помилуют. Она все равно не знает, где ты.

– Зачем ты говоришь мне это? – спросил Фа Ханг. – Я думал, что мы враги… Но мне легче от твоих слов.

Ван Хайфен наклонился и сел рядом. Вот бы он оставил блюдо здесь…

– Ты думаешь, я пришел радовать тебя? – задумчиво произнес Ван Хайфен.

– Я не знаю, зачем ты пришел. Но я благодарен тебе, что показал их. Теперь мне легче. С ними все хорошо… – негромко ответил Фа Ханг, но он уже начал понимать, что ничего хорошего не происходит. И все же… Ван Хайфен был другом тому, кто сидел внутри Фа Ханга. Он ощущал себя здесь в безопасности: бога из него уже не вытащат, но и убивать незачем. Он думал, что Ван Хайфен пришел просто поговорить со старым товарищем и начал с такого вот жеста – показал Фа Хангу, что с его близкими друзьями всё в порядке.

– Я понимаю твою привязанность к ним, – продолжил небожитель. – Я уже говорил твоему другу… Вэй Юшенг был для меня таким же близким. Раньше богов войны было двое: я и мой родной брат. Я был счастлив, а брат скрупулезно подсчитывал, кого из нас почитают больше. Страшна зависть человеческая, но зависть небожителя страшнее. Вэй Юшенг встал на мою сторону, когда все от меня отвернулись. Помог доказать, что брат оболгал меня. Но это было лишь начало пути, не так ли, друг?

Ван Хайфен улыбался. Небожитель, которого они боялись, с которым так страшно было встретиться, улыбался Фа Хангу. Тот смотрел на него удивленно, но тоже без злобы. Ему хотелось, чтобы так все и было – пусть он заперт, зато его близкие в безопасности. Зато небожитель, который был их врагом, сейчас так тепло разговаривал с ним. Но внутри Фа Ханга ничего не отозвалось, голос давно уже молчал, и Фа Ханг думал, что его подавили одновременно с запечатыванием. Но Ван Хайфен, кажется, не знал этого. Он продолжал говорить и с Фа Хангом, и со своим другом одновременно, словно они лежали тут оба.

– Ты похож на него. С возрастом все больше. Ты вряд ли это знаешь, но сейчас ты на голову выше своего отца и на две – матери. Черты лица тоже очень похожи… Возможно, когда ты возродишься и перестанешь делать такое детское и глупое лицо, сходство станет абсолютным.

– Но я не смогу возродиться. – Фа Ханг говорил так, словно извинялся. Словно проникся бедой этого бога, и теперь было неловко, что не сможет дать то, чего тот хотел бы. – Я слышал его голос раньше. Некоторое время, недолго. Мы говорили с ним. Я ощущал его присутствие внутри себя. Но с того момента как меня заперли, я больше не слышу и не чувствую его. Простите, но я думаю, что его тоже запечатали. Он не вернется. Как и я не смогу выбраться из-под этой тяжести.

Ван Хайфен усмехнулся грустно и тут же попытался скрыть эту улыбку.

– Ты что, извиняешься? Ты? Извиняешься? Ты думаешь, у меня не получится его вернуть? Эй, не смей меня жалеть!

Фа Ханг был готов, что его ударят, столько злости появилось на лице небожителя. Но тот быстро взял себя в руки.

– Я тут не за тем, чтобы вспоминать прошлое или радовать тебя. Я долго искал это место. Я торопился. Люди живут очень мало. Я боялся, что, пока ищу тебя, умрут все, кто тебе дорог. Я ведь выбирал между ними, твоей школой и твоей семьей. Семьей и этими двумя, если точнее. Вряд ли ты скучал по Ланфэн. С семьей было бы проще, но ты так давно их не видел, что и имена позабыл, наверное. Вэй Юшенг никогда особо не скучал по своей семье. Зато очень ценил соратников. Они – твои соратники… Да, вот теперь у тебя выражение лица больше похоже на его.

– Они ни в чем не виноваты, – медленно проговорил Фа Ханг, пытаясь очень внятно донести эту мысль. – Они ничего тебе не сделали. Ты не должен их трогать. Тебе ведь нужен был я – я здесь. Я никуда не убегу.

– Ты? – бросил Ван Хайфен презрительно. – Нет. Ты мне не нужен. Ты прав, его запечатали так же, как и тебя. Но он не пропал. Ничто в этом мире не пропадает. Но сейчас он настолько далеко, что нужно заново его вытаскивать. Понемногу. Возможно, эти двое его не вытянут. Что ж, у тебя останется семья и школа.

Фа Ханг бросил испуганный взгляд на медное блюдо. Ван Хайфен заметил это и развернул его к пленнику. Лин Ху и Сяо Тун все еще были там – костер догорел, и они, кажется, уже заснули, согревшись. Их мир казался таким спокойным и безопасным, что у Фа Ханга от ужаса все внутри сжалось. Он не смотрел на бога войны, а когда глянул, то обнаружил, что тот стал маленьким. С медное блюдо размером. Он слегка нагнулся и вошел в отражение.

В мире возле моря стало светлее. Сверху, с неба, прямо на заклинателей неслась яркая звезда. Сяо Тун и Лин Ху всегда спали чутко. Они почти одновременно оттолкнулись друг от друга в разные стороны, и, когда звезда упала, она никого из них не задела, хотя и сломала две недавно восстановленные стены и подняла сильный ветер. Лин Ху остановился в некотором отдалении от хижины. Нужно было бежать дальше, и он надеялся, что Сяо Тун так и поступит. Но все же просто так он не мог уйти, нужно было проверить. В конце концов, вдруг это Фа Ханг вернулся к ним.

В яме, которая образовалась в том месте, где они только что спали, сидел Ван Хайфен. При виде небожителя у Лин Ху мурашки прошли по спине. Стало понятно, что задерживаться нельзя. Он собрался бежать, но заметил: небожитель поднялся, посмотрел в ту сторону, куда побежала девушка, потом в сторону Лин Ху. Подумал и направился в сторону девушки. Лин Ху тут же изменил свои намерения. Он не мог оставить Сяо Тун одну. От бога она убежать не сможет.

А вот Сяо Тун в него верила. И в себя. Она не стала проверять, что именно свалилось на них. Если это Фа Хан – он найдет их. А если их нашли придворные заклинатели – бежать надо было немедленно. Они с Лин Ху найдут друг друга, а пока нужно бежать. От неприятностей подальше.

И вдруг берег пересекла алая полоса. Сяо Тун успела ощутить от нее жар, хотя и бросилась на землю. Деревья, через которые эта полоса прошла, занялись ленивым огнем. Выглядело очень похоже на работу императорских заклинателей – их врагов. Она попыталась в темноте разглядеть, где враг, и двинулась вперед. Девушка старалась контролировать пространство сзади, сбоку, перед собой. Внезапно горло перехватило невидимой веревкой, девушку подняло вверх, над землей. Враг стоял за спиной, хотя только что там было пусто.

Она призвала копье, то вонзилось противнику в живот. Сяо Тун оказалась свободна, копье упало рядом, девушка подхватила оружие, развернулась. И только теперь в ужасе уставилась на того, кто на нее напал – Ван Хайфен стоял согнувшись, приложив руку к животу. Он выглядел так, словно его правда ранили, но небожителя ранить всерьез невозможно, он не человек. Он зарастил рану еще до того, как перестал притворяться. Сяо Тун повернулась к нему спиной, уже не скрываясь, побежала прочь. Ей нечего было защищать, поэтому не стоило проверять себя на прочность и сражаться с небожителем.

Что-то схватило ее за лодыжку, оторвало от земли, несмотря на сопротивление, и швырнуло в стоящий тут дом. Внутри заплакал ребенок, стена покачнулась, с крыши полетела вниз солома.