Текст книги "Исцели меня. Невозможное"

Глава 8

Почему-то я вспомнил маму. Остро почувствовал ее присутствие рядом: нежные руки, когда она трепала за волосы, добрый голос, поднимающий меня в школу. Я совсем не помню, как она сердилась на меня или ругала за что-то. Трагедия, унесшая моих родителей, вдруг размылась в душе, оставляя приятный след моего счастливого детства. Открыв глаза, я ощутил тоску, одиночество и слезы.

– Черт, стал сентиментальный, как девчонка! – поднимаясь в кровати, сказал я.

Солнечное утро встречает меня в окно. Чтоб окончательно избавиться от остатков сна, я умываюсь ледяной водой. Посмотрев на себя в зеркало, я замер, потому что увидел перед собой уже другого парня. Нет, во внешности все то же самое, лишь спорт придал моему телу слегка рельефности, а вот глаза… В глазах я увидел серый пепел пройденных испытаний и еще большее желание жить.

– Кирилл… – услышал голос озабоченной Ксении и, смахнув полотенцем остатки воды, вышел в комнату.

– Ты сегодня рано? – вежливо улыбнулся я.

– Прости, Агата передала сферу и просила, чтобы ты ознакомился с ней до прогулки.

– Агата? Она в Италии?

– Она почему-то вернулась, – растерялась Ксения, – никто этого не ожидал.

Меня поразила эта новость и ничуть не порадовала. Для чего вернулась? Может, она догадывается о моем поступке? Сто тысяч «почему» и «зачем» разрывали мою голову, и ни одного ответа.

– Она просила передать вот это, – Ксения протянула медальон, внутри которого находилась янтарная капсула в золотом обрамлении, на длинной цепочке. Медальон был чем-то похож на кольцо, которое Агата подарила мне, посвящая меня в свои ученики. Теперь еще вот эта занятная вещица, значение которой я не понимал.

– Я могу увидеть Агату? – спросил я, крепко сжимая медальон в ладони. Ксения смутилась и ответила не сразу, долго обдумывая ответ.

– Думаю, что нет. Ей нездоровится, поэтому она никого не принимает. Думаю, вашу просьбу она отклонит.

– Ты не думай, просто передай ей, что я хочу ее видеть.

От моего сурового тона Ксения склонила голову. Я чувствую, что она хотела бы мне рассказать больше, но связана обещанием и покорностью. Пытать ее бесполезно, расспрашивать глупо. Так я буду выглядеть еще большим влюбленным глупцом, который с силой пытается добраться до предмета обожания. Агата, зачем ты вернулась?

– Я приду к тебе в полдень. Принесу теплую одежду для прогулки и ответ от Агаты.

Я безмолвно проводил ее взглядом до выхода. Дверь тихо закрылась за ее спиной, я остался один. До полудня еще далеко. Чтобы скоротать время и ни о чем не думать, я погрузился в видение из сферы.

Лиза еще сладко спит, крепко обняв подушку. В комнату вошел Александр. Скинув пальто на кресло, он поставил большой пакет с вещами на пол. Увидел Лизу, и его озабоченный взгляд наполнился теплом и спокойствием.

– Лизонька, – склонился он над ней, едва касаясь губами, – вставай, у нас долгий путь.

– Еще чуть-чуть, – промурлыкала она, нежась ото сна, – самую малость…

– У нас нет чуть-чуть, надо выходить прямо сейчас, – он провел ладонью по ее щеке. Заботы вдруг нахлынули на него, и он снова стал задумчивым и серьезным. Лиза открыла глаза. Ее помятый, заспанный вид нисколько не смутил Александра. Он склонился, даря ей страстный поцелуй.

– Твой поцелуй бодрит лучше, чем кофе, – улыбнулась Лиза, обнимая его за шею.

– Сейчас я бы разделил с тобой большее, но нам пора. В пакете одежда.

Лиза надела джинсы, теплый свитер с высоким воротом, удобные ботинки с глубоким протектором и толстым каблуком. Александр подал ей куртку.

– Ты меня вчера дважды назвала другим именем, – он внимательно посмотрел на нее, она смутилась.

– Прости, само вырвалось.

– Странно, я не почувствовал отвращения к этому имени, наоборот, из твоих уст мне показалось оно таким родным.

– В тебе живут два человека. Александр – суровый, холодный, целеустремленный. Иногда я его боюсь, но именно он меня спас. А другой – Саша, ласковый и нежный, он умеет любить, прощать, сострадать. Эти два человека гармонично умещаются в тебе одном.

– Если хочешь, зови меня Сашей. Напоминай мне чаще, что я могу быть нежным и ласковым.

Лиза довольно улыбнулась. Александр заботливо застегнул ее куртку. Они оставили временное убежище, отправляясь в долгий путь. Все электронные устройства, мобильные телефоны, наручные часы Александр оставил в мусорном баке перед входом в гостиницу. Александр беспощадно жертвовал своими вещами, зная, что они могут стать зацепками для охотников. Осторожность сопровождала каждый их шаг.

Оказавшись за городом, они быстро миновали десятки километров. Лизе казалось, что дорога их ведет в неизведанные края, где ее ждут небывалые приключения. Александр более серьезно относился к их путешествию, потому что знал, что он рискует своей и ее жизнью.

Неожиданно Александр свернул с трассы. Полевая дорога еще не заметена снегом. Большие колеса легко пробивают себе дорогу, оставляя глубокий след за собой. Лиза с тревогой смотрела по сторонам, потом на Александра, словно боясь спросить о его намерениях. Гибкие стволы берез покрылись белой шубкой, сквозь заснеженный пушистый слой пробивается желтая сухая листва. Несмотря на белизну надвигающейся зимы, лес кажется серым и мрачным.

Машина мягко провалилась в снег. Как бы Александр ни старался выбраться из западни, давя на газ, машина жалобно выла, колеса скользили по снегу, и она не сдвинулась ни на сантиметр.

– Выходи, – холодно произнес он.

Лиза послушно вышла и огляделась по сторонам. Снег искрящимся ковром бьет в глаза от утреннего зарева. До ближайшего населенного пункта очень далеко. Она наблюдает за тем, как Александр вытаскивает пакеты и рюкзаки из машины, пытаясь понять логику его поступка. Что он хотел найти в этой глуши? По-хозяйски, обойдя машину, он заглянул в багажник, исследовал салон. Потом задумчиво посмотрел на Лизу и произнес:

– Раздевайся…

– Что? – вытаращила она глаза.

– Я сказал, раздевайся, – коротко повторил он и, сняв пальто, бросил его на снег.

– Что, прямо здесь? – неуверенно спросила она, стаскивая с себя куртку. Александр, расстегнув манжеты, продолжал обнажаться.

– Лизонька, это не то, что ты думаешь, – внимательно следит он за тем, как девушка неуверенно сняла кофту и, ежась от холода, расстегнула джинсы. – Нижнее белье тоже, – коротко добавил он, Лиза недовольно зыркнула на него.

– Да уж, – дрожит она, прикрываясь ладонями.

– В пакете новая одежда, – обнажившись полностью, произнес Александр. – Вот твое, – достал он из пакета тряпки серо-зеленых оттенков. Лиза, схватившись за одежду, быстро начала надевать трусики, носки…

Александр, надев брюки и обувь, стал помогать Лизе.

– Саша, одевайся сам, – оттолкнула она его, быстро нырнув в кофту. – Ты уже синий от холода, – возмутилась она, подавая ему футболку.

Александр преобразился из статного мужчины в обыкновенного парня. Плотные джинсы кирпичного цвета, синий пуховик с густым мехом на капюшоне и серая шапка, скрывающая черноту волос. Лиза надела пуховик и удобные ботинки с глубоким протектором. Теперь они с Лизой смотрелись парой одного социального статуса, далекого от богатств, но и не бывавшие за чертой бедности. Середнячку легче всего выжить в злом мире, оставаясь незамеченным и не вызывая к себе зависти.

Теплая одежда не могла согреть Лизу. Она дрожала, не понимая, что происходит. Александр достал из машины металлическую фляжку и подал Лизе:

– Пей, сейчас согреешься.

– Ч-что это? – неуверенно откручивает она крышку.

– Ром, – улыбнулся он, – пей, согреешься…

Лиза, сделав большой глоток, поморщилась и с жадностью вдохнула холодный воздух.

– Крепкий, зараза…

– Выпей еще, – произнес Александр, подталкивая ее руку с фляжкой к лицу. Неуверенно взглянув на Александра, она сделала еще глоток.

– Желудку горячо, – поморщилась она, уткнувшись в рукав куртки. На лице появился легкий румянец.

Александр запрокинул фляжку и сделал залпом несколько глотков, вытер влажные губы. Выдохнув алкогольный жар, он начал разливать остатки рома по салону.

– Саша, ты чего? – подскочила к нему Лиза, пытаясь его остановить, но он чиркнул зажигалкой и бросил ее внутрь машины. Пламя неохотной змейкой охватило сиденья, панель управления.

– Идем, – одной рукой схватил он сумки, другой Лизу и быстро отвел в сторону. Она с сожалением смотрела на огонь, который смертельными объятиями охватывает машину.

– Саша, зачем?

– В машине слишком много личной информации, которую можно считать. Моя мама может считать все, что было в этой машине. Огонь стирает следы. Наши новые вещи куплены в секонд-хенде и несут информацию других людей.

– Твоя мама? Ты же сказал, что она твой союзник?

– А если нет? Необходимо предусмотреть все.

Лиза, сдерживая слезы, смотрит на машину, которая изнутри была объята пламенем. Белая крепость, защита, в которой родилась ее любовь, сейчас пала под огнем. Александр скрыл свои эмоции за ледяным равнодушием. Это машина для него много значила, носила в себе след важных воспоминаний об Анастасии. Он целый год делил эту машину с Анастасией, охотно уступая ей водительское место. Целый год, проведенный в мучительном страдании от тайной неразделенной любви.

«Белая галоша», – улыбнулся он, вспомнив слова Анастасии. Для нее это машина не имела никакого значения.

– Жаль ее, – сказала Лиза.

– Иди ко мне, – Александр притянул к себе Лизу. Прижавшись губами к ее лбу, он смотрел, как машину полностью поглотил огонь, оставляя пепел воспоминаний. – Ни о чем не жалей. Новую жизнь начинать трудно, но порой необходимо. Я ни о чем не жалею, и ты не жалей.

– Я постараюсь…

Они зашли в лес, который встретил их мирной тишиной. Они прошли уже долгий путь, когда раздался глухой удар. Лиза вздрогнула и обернулась. Темный столб дыма от сгоревшей машины тянулся в небо, пропитывая воздух противной химической гарью. Александр, не обращая внимания на взрыв, прорывался сквозь сугробы, ветки, поддерживая Лизу за руку. От усталости она проваливалась в снег, ноги не слушались ее. Лес уже не казался таким дружелюбным и словно специально закрывал ветками и острыми сучьями путь. Солнце клонилась к закату, встречая беглецов холодными сумерками.

– Саша, я больше не могу, – шепнула Лиза, припадая щекой к березе, – не могу…

– Потерпи, уже дорогу слышно, – ответил он, прислушиваясь к лесу.

– Не хочу идти, ничего не слышу, – шептала она, закрыв глаза от усталости.

– Ты мне нужна, – услышала она настойчивый голос Александра и, открыв глаза, увидела его серьезный взгляд перед собой. Сняв перчатку, он провел пальцами по ее румяной прохладной щеке и с надеждой посмотрел на нее. – Милая, обещаю, что сегодня ты будешь спать в теплой, уютной кровати.

– Это невозможно, – простонала она.

– Покажи, как ты веришь в меня. Прошу, мне это очень важно знать. Ты веришь в меня?

– Саша, я верю тебе, – попыталась улыбнуться она. Александр взял ее за руку и повел за собой.

Еще усилие. Александр был прав, они вышли на магистраль. Вечер их встречал неласковым ветром и предвещал ночную метель. Александр пытался остановить машину, но все, как назло, объезжали сомнительную пару стороной, даже не пытаясь притормозить. Он нервно ходил по обочине, настойчиво поднимая руку при появлении света фар, Лиза, скукожившись, стояла на краю дороги.

Неожиданно остановилась старенькая, подсвистывающая машина. Александр, быстро сбросив пренебрежение, склонился перед открывающейся дверью и увидел доброго сельского мужика в синей фуфайке с мохнатым воротником.

– Вам куда, молодежь?

– Тут километров шестьдесят по прямой…

– Запрыгивайте, – улыбаясь, произнес он, – небось, давно тут стоите.

Александр открыл дверь перед Лизой, но сел первый машину, пытливым взглядом разведывая обстановку. Не найдя ничего криминального в старой развалине, он потянул Лизу за руку, которая боялась сделать лишнее движение, чтобы не лишиться последнего тепла.

– Шеф, добавь тепла, – произнес Александр и протянул мужику деньги через плечо. Тот, не глядя на солидную купюру, затолкал ее в карман.

– Как скажешь, – щелкнул он переключатель. – Что за беда с вами случилась?

– Машина встала, отправили в сервис. А сами мы родом из теплых краев, – ответил Александр и, словив изумление на Лизином лице, расстегнул куртку.

– С каждым может быть, – покачал головой мужик, – поди иномарка?

– Ага, – громко ответил он водителю. – Замерзла? – шепнул он тихо Лизе. – Иди ко мне…

– Беда с ними, запчасти дорогие, ремонт недешевый. Вот моя, – ударил он задорно ладонью об руль, – хоть и развалина, а везет меня да здравствует.

– Согласен, – коротко ответил Александр, прижимая к себе Лизу, которая уютно расположилась в его объятиях. – Тоже подумываю об этом…

Лиза, слушая, как Александр с мужичком обсуждают машины, задремала. Дорога ей уже не казалась такой мучительной и страшной.

– Нам здесь, – прищуриваясь в темноту, сказал Александр и разбудил Лизу.

– Ну, удачи, молодежь, – добродушно сказал мужичок и поехал прочь в заснеженную даль.

Александр шел вперед, закрывая Лизу собой от снега и ветра. Вокруг темно, противно и холодно. Лишь в небольшом поселке редкие фонари пытались пробить снежную пургу.

– Саша, куда мы? – спросила Лиза, оглядывая незнакомую местность.

– Сейчас увидишь, – коротко ответил он.

Они подошли к двухэтажному дому, где на воротах красными буквами написано «Аренда». Александр уверенно нажал на звонок и посмотрел на Лизу.

– Буду говорить я, а ты молчи. Хорошо?

Лиза кивнула головой, прижимаясь к его плечу.

– Кто там? – раздался за дверью раздраженный женский голос.

– Нужна комната, то есть ночлежка, – ломаным голосом говорить Александр. Лиза с удивлением посмотрела на него и улыбнулась. За дверью послышалось шарканье, и в приоткрытой двери показался любопытный взгляд.

– Мы – туристы. Наш автобус уехать, – быстро говорит Александр, все больше интригуя женщину, которая уже полностью показалась из-за двери. – У нас есть деньги, – тряхнул он купюрами перед ее лицом.

– Действительно туристы, – широко открыла она дверь. Домашняя одежда, махровый халат и ряд бигуди на голове нисколько не смутили женщину. Ради денег она готова была появиться в любом виде. – Погода-то гляди какая? Я и не жду никого, – засуетилась женщина. – Вы проходите, проходите…

Женщина прошла вперед. Александр обнял Лизу за талию, и они вместе прошли в дом. Хозяйка шла, попутно убирая какие-то вещи и расставляя их по местам. Александр, следуя за ее спиной, острым и точным взглядом осматривал жилье

– У меня как раз каминная свободна, будете брать? – обернулась женщина, Александр тут же притупил взгляд и расслабленно улыбнулся.

– Берем, – равнодушно ответил Александр, Лиза послушно молчала, – нам только на одну ночь.

– Идем за мной, – скомандовала она и привела пару в небольшую, но сказочную комнату, где потрескивали дрова в камине, одиноко стояло кресло-качалка и расправлена кровать на взбитой перине.

– Вот, это для особых гостей, – показала она на комнату, – удобства на этаже, сразу за дверью душ и туалет. К сожалению, холодильник пуст, я никого не ждала сегодня.

– Sehr gut[1]1
  Sehr gut (немец.) – очень хорошо .


[Закрыть], – тихо произнес Александр и протянул женщине деньги.

– Ой, – бережно покрутила она европейские денежки в руках, – немчура, что ли? – сама того не ожидая, выпалила она вслух. Александр, прищурив взгляд, с непониманием посмотрел на нее.

– Откуда прибыли к нам, спрашиваю? – переспросила женщина.

– Дюссельдорф, – холодно ответил он, – я – Ганс, а это моя жена Роза, она совсем плохо знать русский.

Женщина с любопытством сверкнула взглядом на Лизу. Оценивая ее необычные косички, серьги в носу и в брови, она покачала головой, внушая себе, что в Европе это очень модно. В Александре ничего необычного, кроме как сурового взгляда, она не увидела.

– Ну что ж, не буду мешать. Увидимся за завтраком, – вышла она из комнаты и, постояв за дверью, в удивлении сказала сама себе: – Настоящие немцы у меня! Вот Зойка обзавидуется…

Александр, убедившись, что хозяйка ушла, плотно закрыл дверь на шпингалет и улыбнулся Лизе.

– Немцы, значит? – шепнула Лиза.

– Германцы, – корректно поправил ее Александр, медленно приближаясь к ней, – к счастью, германцы не знают, кто такие немцы, и предпочитают называть свою страну Дойчланд.

– Я поражаюсь тому, как ты ловко врешь, – положила она ему ладони на грудь, когда он к ней подошел очень близко.

– Я приспосабливаюсь, чтобы выжить, – дотронулся он ее губ и, целуя, медленно снял куртку, кофту, сбрасывая все на пол.

– Ганс, – шепнула она, – ты меня пугаешь и удивляешь…

– С тобой я честен всегда, тебе нечего опасаться.

За окном холодным голосом завывает метель, а в комнате тепло, языки пламени трепещут в камине, Лиза и Александр, отведав заготовленные бутерброды и чай из термоса, греются под пуховым одеялом.

– Ты реально знаешь неме… германский язык?

– Да, – улыбнулся он, – не считая латыни и русского, я знаю еще восемь.

– Ого, – удивилась она, – но зачем так много? – Лиза села на кровать, обняв коленки, с интересом смотрела на расслабленного Александра.

– Нас учат с детства… быть ближе к любому человеку, невзирая на его нацию, язык и религиозные предпочтения. Английский, французский, немецкий, итальянский, чешский. Наши братья живут во многих странах.

– У тебя не было выбора?

– Когда ты живешь в особой среде, ты не думаешь о выборе, а просто живешь, – вздохнул он. – Ну, а у тебя какие увлечения?

– Я люблю рисовать, правда, не как настоящий художник, а скорее то, что придет в голову.

– Это природа? – приподнялся он на подушке, чтобы быть с ней наравне.

– Нет. Символы, элементы природы, которые соединяются в картину. Я случайно нарисовала портрет мамы, лицо из фигур, волосы сделала из облаков, словно волнистые кудри, на фоне ясного голубого неба.

– Ты знаешь, как этот стиль называется?

– Нет, конечно, – усмехнулась она и, увидев оживление в лице Александра, приложила указательный палец к его губам. – Не говори, это совершенно не важно. Я не хочу знать о языках, о стилях живописи и литературы, – Лиза сделала паузу. – Рядом с тобой я чувствую себя маленькой глупой девочкой, все-таки ты идеальный…

– Не возвышай меня, – произнес он, хмуря брови, – это всего лишь знания, накопленные со временем. Человека нужно оценивать по духовным качествам, по поступкам. Лучше быть простым рабочим с искренними мыслями или делами, чем интеллигентом, прогнившим изнутри от гордыни и тщеславия. Учиться никогда не поздно, для этого есть книги и учителя жизни.

– Тогда научи меня смотреть на мир, каким видишь его ты, – воодушевилась она с улыбкой, – поделись со мной своим знанием…

– И ты согласишься быть моей ученицей? – удивился он.

Между ними разразилось мертвое молчание. Лиза, покраснев, смотрела на Александра, а он, сам опешив от своего вопроса, хотел объясниться, но какая-то сила его удерживает.

– Я не хочу заменить твою прежнюю ученицу, – робко шепнула она, – прости, я совершенно забыла…

– Ты и не сможешь ее заменить, – выдохнул он, – она… она, – растерялся он, мучительно пытаясь подобрать правильное определение для девушки, которую до сих пор очень любит. – Анастасия одаренная, а я тогда слепо жил по закону Ордена. С тобой все иначе…

– Саша… успокойся, я не претендую на любовь, которую ты испытываешь к ней, и тем более… – улыбнулась она сквозь красноту. – Забыл? Мы всего лишь попутчики. Мы оказались вместе по случаю нашей гребаной жизни.

– Хочешь сказать, что придет момент, и мы… мы расстанемся?

– Страшно об этом думать, но в спокойные времена и при иных обстоятельствах ты никогда не посмотрел бы на такую, как я, а я не посмела бы подойти к такому, как ты. Саша, это – правда, от которой не отвернешься.

– Лиза, но мы же сейчас здесь, вместе, – в его глазах блеснул испуг.

– Я реально запала на тебя, – усмехнулась она над собой, нервно покусывая губу, – и мне больно думать о будущем, но оно придет, и не в мою пользу. Конечно, я не могу это объяснить такими красноречивыми словами, как ты, просто я чувствую…

– Замолчи… – загромыхал его властный голос. Обняв ее, он прижался к ее губам, лишая возможности говорить.

– Саша, это правда…

– Молчи, молчи, – приговаривая, целует он ее, – не надо думать о будущем, мы здесь и сейчас, мне хорошо с тобой. Я хочу знать о тебе больше, хочу думать только о тебе, хочу без памяти влюбиться в тебя.

– Ты не сможешь меня полюбить, в твоем сердце живет Анастасия…

– В моем сердце боль, – он взял ее за плечи и посмотрел в глаза, в которых увидел растерянность и страх. – Она никогда не была моей и не будет, и каждое твое напоминание о ней не облегчает моего страдания. Не вороши угли умирающей любви, дай им спокойно догореть своим присутствием в моей жизни. Лиза, ты мне очень симпатична, и сейчас я не мыслю своего существования без тебя, – с нежностью смотря на нее, он бережно провел ладонями по ее волосам. Лиза расслабилась.

– Я… люблю придумывать одежду. Мысленно представляю ее, а потом пытаюсь скроить из подручных средств. В расход идет все, иногда даже скатерти и шторы, – неуверенно улыбнулась она. – Может, это смешно или по-детски, но я еще не наигралась в куклы.

– Когда я был мальчишкой, я сбегал с занятий в гараж. Очень любил наблюдать за механиками, как она возятся с машинами, меняют детали, словно решая огромную головоломку, пытаются найти неполадку и устранить ее. Мне казалось, что это так по-мужски. Находя меня в гараже, отец с ума сходил. Наказывал, ругал, а я все равно безудержно рвался к технике, но потом меня перевели в другой Темплум, и мне пришлось заниматься наукой, которая казалась мне сухой и приторной. Я до сих пор не наигрался в машинки. Не такие мы и разные, – произнес он и лег на кровать, увлекая Лизу с собой.

– У тебя есть родители, семья.

– Отец – Верховный Служитель центрального Темплума, где кипит целая жизнь. Мама больше любит заниматься наукой. Прикасанием ей открываются многие тайны, поэтому большую часть времени она проводит в уединении. Мария, – с нежностью произнес он, – моя сестра, ей сейчас примерно столько же, как и тебе, умеет читать мысли и обладает даром убеждения. Родители ее отправили в Англию, конечно, в чем я не вижу большого смысла. Я ее не видел почти десять лет. У меня есть семья, и в то же время ее нет. Мы слишком далеко друг от друга, и каждый выбрал свои приоритеты.

– Может, мы и вправду не такие разные, – задумчиво промурлыкала Лиза, смотря на огонь в камине.

Несмотря на трудный переход через лес, они проболтали полночи. Делились своим воспоминаниями из детства, взглядами на жизнь, предпочтениями в еде. В своих разных судьбах они сильно удивлялись, находя ту грань, которая их сближала, которая им показывала, что не такие уж они разные. А может, они просто хотели найти ту точку соприкосновения, которая их делает похожими, потому что в их сложном положении остается только держаться друг друга.

Поднявшись рано утром, Александр свернул постельное белье и аккуратно положил его в камин на тлеющие угли.

– Это чтобы скрыть следы нашего пребывания здесь, – объяснил Александра Лизе.

– А деньги? На них тоже следы? – показала она на купюры, оставленные на кровати.

– К тому времени она их потратит, – улыбнулся Александр, – Орден выйдет на нее еще не скоро…

Лиза и Александр успели скрыться до того, как хозяйка почувствовала запах горелого белья.

– Кирилл!!!

Я вздрогнул и обернулся. У дверей стоит Ксения и руками обнимает мягкую одежду небесно-голубого цвета. Она бесшумно зашла, когда я был погружен в видение. Сколько она вот так тут стоит, я не знаю. И чувство подлой досады от того, что нарушили мое уединение, словно вторглись в таинство молитвы, так и подмывает меня. Ксения этого не замечает. Ей достаточно того, что я повернул голову и встретился с ней взглядом. Дальше она монотонно исполняет заданную инструкцию.

– Агата встретится с тобой после прогулки, – сказала Ксения.

Внутри меня все перевернулось. От иронии, что происходит со мной, я хотел расхохотаться, но сумел сдержаться. Только не при таких свидетелях, как Ксения.

– А до прогулки?..

Ксения отрицательно покачала головой. Агата уезжает, потом неожиданно возвращается. В тот момент, когда я все спланировал, она захотела со мной встретиться. Меня вдруг осенило. Она знает о том, что я замыслил побег. Знает и хочет этому помешать. Хочет, чтобы я сделал выбор между ней и свободой. Глупая девчонка, которая возомнила, что может играть моей жизнью как игрушкой.

– Передай Агате, что я согласен. После прогулки ты сразу отведешь меня к ней, – спокойно сказал я Ксении. Она улыбнулась и протянула мне одежду.

От теплой одежды я ожидал большего. За окном март, но не такой дружелюбный, чтобы ходить по улице в одежде, чуть плотнее спортивного костюма. Сегодня, может быть, и тепло, но погода в любой момент может смениться снегом и холодным ветром.

– Что это? – спросил я.

– На самом деле он очень теплый и легкий. Даже в лютый мороз в такой одежде невозможно замерзнуть.

Я с недоверием покрутил куртку. Материал чем-то напоминает плащовку с тонким подкладом. Костюм сел на меня идеально, только смущал шелест при каждом движении. При необходимости сложно будет оставаться незамеченным. Смотря на меня, Ксения довольно улыбнулась.

– Цвет тебе идет, – восхитилась она.

– Мне не нравится, слишком яркий. Ну что, идем?

Ксения вела меня с мешком на голове и связанными руками. Когда мы остановились, она приперла меня спиной к стене и сняла мешок. Я вопросительно посмотрел на нее, не понимая ее грубого обращения.

– За углом в холе тебя ждет Зара, – шепнула Ксения, освобождая мне руки, – ты сейчас пойдешь к ней, как свободный жизнелюбивый человек. Улыбайся и…

– Понял я, не дурак. Что ты со мной, как с маленьким?

– Надеюсь, что понял, – с сомнением буркнула она и подтолкнула меня в спину.

Впервые оказавшись без мешка на голове, я любознательным взглядом окинул коридор. Темный, мрачный, как в подземелье. Окна встречаются только на пересечении с переходом. Частые электрические светильники, имитирующие факелы, заменяют живой свет. Богатый резной плинтус из красного дерева хорошо сочетается с высокими дверьми и винтообразными колоннами, придавая гармонию, а картины на простенках создавали некий уют и домашнюю атмосферу. Странное чувство холодит душу. Я замер, не решаясь сделать шаг.

– Кирилл, чего ты ждешь? – шепнула Ксения.

Действительно, чего? Я вздохнул и вышел из-за угла. Увидел девочку Зару, и губы сами поползли в улыбку. Зара с надеждой смотрит по сторонам радостным ищущим взглядом. Счастье на ее лице затмевает кривизну. Она тепло одета, коричневая шуба обтянула ее горб, но бахрома от платка слегка прикрыла уродство. Увидев меня, девочка улыбнулась пугающей, но искренней улыбкой. Рядом с ней стоит гордая, статная сопроводительница – Серафима, недовольная тем, что ее оторвали от важного учительского дела.

– Кирилл! – приветствуя меня, махнула Зара сведенными пальцами.

– Привет! Долго же я к тебе шел, – произнес я, проходя сквозь огромный холл, украшенный статуями.

– Я уже подумала, что ты не держишь своих обещаний, – хотела обидеться она, но безмерная радость не позволила ей.

– Все дела, дела, – уверенно вру я. Мой взгляд пересекся со взглядом Серафимы. Она высокомерно смотрела на меня, как на чужака с дальних, диких берегов. Долг обязывал ее поклониться передо мной. Она сделал это нехотя, без особого уважения.

– Серафима, вы с нами? – спросил я, внутри меня колыхнулся испуг. Ее присутствие сильно затруднит осуществление моего плана.

– Зачем мне идти с вами? Я учитель и пойду учить своих учеников. Ты ее друг, выполняй свое обещание.

Мы пересеклись взглядами. У меня закралось чувство, что она подозревает о моем замысле. Либо я становлюсь параноиком, либо меня давно раскусили и подыгрывают мне.

– Пойдем на улицу. Мне сказали, что сегодня плюс два градуса. Почти весна, все тает, – произнесла Зара, с нетерпением посмотрев на дверь.

– Удачной прогулки, – оскалилась в деловой улыбке Серафима и, поклонившись, поспешила оставить нас двоих.

Перед тем как выйти на улицу и впервые за два месяца встретиться с солнечным светом, меня охватило волнение. Передо мной высокая дубовая дверь с резным цветочным орнаментом. Именно через нее меня вели с мешком на голове, мои босые ноги касались холодного камня. Сейчас я выйду на улицу без оков, почти свободным человеком.

– Кирилл? – вопросительно посмотрела на меня Зара. Девочка просто не понимает, что эта прогулка для меня столько же важна, как и для нее.

– Идем, – крепко сжал я ее ладонь в своей руке и толкнул тяжелую дверь.

На удачу суровый март нас встречал теплом. Свежий воздух пропах талым снегом, влажной землей и флюидами весны. Закрыв глаза, я раскинул руки и вдохнул его всеми легкими. Мечта о парке прокралась мне в душу, вызывая ностальгию. До чего мне стал противен плотный мешок, каменные стены, которые скрывают меня от свободы. Открыв глаза, я увидел, что Зара тоже радуется природе. Смотрит в небо на пролетающих птиц, щурится от яркого солнца и глубоко дышит.

– Кирилл, тут есть славная аллея из рябин. Ты наверняка знаешь, где она? Начнем нашу прогулку с нее.

Я озадаченно посмотрел на Зару, потом окинул взглядом площадь, на которой был один раз с мешком на голове и пару раз в видениях. Сейчас в отражении солнечных лучей площадь казалось восхитительной. Вдали виднеются кованые парадные ворота, которые стережет целая армия охранников. Вазоны покрыты шапками снега. Зеленые ели растут ровно около высокого забора. Роскошный дворец из зеленого камня светится и переливается при ярком свете. Все это когда-то сделали люди. Первые братья строили духовный дом для своей семьи, а он превратился в целую крепость.

Я с усилием пытаюсь вспомнить, где здесь может расти славная аллея. Вороша воспоминания из видений, никак не припомню такого названия. Мне нельзя разочаровывать Зару. Нельзя, чтобы она догадалась о том, что я пленник.

– Да, тут есть аллея из рябин, она за дворцом, около сосен, – вру я.

Зара кинула на меня удивленный взгляд и улыбнулась. О чем подумала странная девочка, я могу только догадываться. Мы медленно пошли вокруг замка. Я любовался красотами. За дворцом раскинулся большой зеленый лабиринт с часовенкой в центре. За лабиринтом рос сосновый лес, пронизанный узкими тропами. Зара задумчиво смотрела в небо, очень редко на меня. Я молчал, внимательно смотря по сторонам, пытался заметить слежку. По моим наблюдениям, мы были одни. Я думал, какими словами убедить Зару устроить ураган и помочь сбежать. Удаляясь все дальше от дворца, мы уходили в хвойный парк.

– Я виделась сегодня с Агатой, – неожиданно произнесла она, я заострил внимание. Зара стала совершенно серьезной, будто с нее спала маска улыбчивой наивной девочки.