Текст книги "Легенда об Ураульфе, или Три части Белого"

Глава шестая

Они сидели на берегу и смотрелись в Белое озеро. Анриза вдруг поняла, что с Аль придется расстаться. Ждать осталось недолго: Аль достигнет брачного возраста, закончит свое обучение и уйдет к Ураульфу. Если Анризе и суждено снова ее увидеть, то только после того, как у Аль появится дочка. Печальный повод для встречи!

Аль волновало другое: как живут за пределами скита? Чем занимаются люди? Какие у них обычаи? Разные в разных странах? Как же они тогда могут договориться? Анриза рассказывала, а Аль удивлялась:

– Сколько же ты повидала!

И спрашивала, и спрашивала – как ненасытный птенчик.

– А оводы больно кусают?

– Ох, как кусают! Однажды я отправилась в дальнее королевство. А овод, представь себе, ужалил меня прямо в глаз. Веко распухло. Лицо выглядело ужасно.

– Но ты ведь такая умница! Ты справилась с этим укусом?

– Там было трудно собрать подходящие травы. Пришлось задержаться в пути и подождать немного.

– Значит, больно. Я так и знала! Меня тоже ужалил овод. Никогда не кусал – а тут вдруг взял и ужалил. Ты мне скажешь, что делать?

– Овод? Какой такой овод? – Анриза не сразу вникла в то, что сказала ей Аль.

– У меня губа очень сильно болит. Посмотри, как раздулась. Утром было не очень заметно.

А Анриза еще удивилась: что это Аль закрыла губы листом толокнянки?

– Но, девочка! В Лунном лесу оводы не летают.

– Кто же мог меня так ужалить? Мне ведь скоро в дорогу. До назначенной встречи осталось шесть смен светил.

– Дай-ка я посмотрю, – Анриза осторожно взяла Аль за подбородок. Лицо ее разом утратило мечтательное выражение. – Когда… это появилось? Когда вдруг возникла боль?

Это что – не укус? Не овод? Правда, было нечто чудное. Вчера, пополудни. Будто Аль на мгновенье уснула и кто-то больно и грубо хлестнул ее по губам.

Анриза все смотрит и смотрит, и в глазах нарастает ужас. Странно: давно ли Анриза боится царапин и ссадин?

* * *

– Анриза? Что-то не так?

Анриза не выдавила ни звука: таращит глаза, как рыба, вытащенная на берег.

– Говори, наконец!

– Аль… У нее воспалились губы.

Юрулла впервые в жизни не отпустила колкость. Она не смотрела на Аль – словно смотреть на Аль было очень опасно. А Анриза все больше и больше бледнела.

– Так что ты стоишь истуканом? Нужно спросить у блюдца.

Анриза кинулась к двери. Юрулла прикрыла глаза, чтобы собраться с силами, и взглянула на Аль.

Та попробовала коснуться воспаленной губы, и боль вдруг сделалась невыносимой. Но Ураульф будет ждать! Медлить недопустимо. И нельзя торопиться. Юрулла все рассчитала. Поэтому Аль собиралась…

– Бедная моя девочка! Нужно уменьшить боль. Давай хоть что-нибудь сделаем.

«Бедная моя девочка»? Это кто говорит – Юрулла?

* * *

Яблочко неохотно покатилось по блюдцу. Ему не нравилось то, что оно проявляло. Юрулла толкнула яблочко, вынуждая поторопиться. То обижено дернулось, прокатилось еще немного и снова остановилось. Картинка не шевелилась.

Но Юрулле было довольно того, что она увидела: Хранительница застыла, лицо ее потемнело.

Анриза стояла рядом с трясущимися губами.

– С кем это Ураульф объезжает столицу? Кого называет невестой?

– Не знаю.

– На улицах – ликование. Жители как одержимые. А невеста Правителя – невиданной красоты. Ты не находишь, Анриза?

– Я не знаю!

– Как так не знаешь? Ты всегда говорила, что Аллибина красива.

– Это не Аллибина.

– Как это ты догадалась? – Юрулла прикинулась удивленной. – Ведь она как две капли воды похожа на Аллибину. Кто это может быть?

На Анризу было жалко смотреть:

– Не знаю!

– Ты убеждала меня, что угорский король выполнил обещание – отдал тебе свою дочь. Так или нет, Анриза? – голос Юруллы сделался тише и напряженней.

Странница не шевелилась.

– Ты говорила, Ассинда родила близнецов: темнокожего принца и белокожую девочку. Помнится, ты любила рассказывать эту историю. Что ж! Расскажи еще раз.

У Анризы сдавило горло, но она себя одолела.

* * *

Она пришла во дворец. По приказу Кариза служанка внесла принцессу – ее уже обрядили в крошечный плащ с капюшоном. Кариз сказал, он помнит, что говорила Юрулла:

– Твои сыновья, Кариз, будут расти во дворце. Но если родится девочка, ты отошлешь ее в скит – пусть даже сердце твое обольется слезами. Только с этим условием ты можешь взять в жены Ассинду.

Кариз на прощание поцеловал малышку. Анриза боялась, что он будет переживать. Но угорский король, казалось, был готов к расставанию и даже нашел в себе силы улыбнуться Анризе:

– Ничего не поделаешь! Обещание есть обещание. То, что я должен скиту, приходится отдавать.

Анриза взяла Аллибину и возвратилась в скит.

* * *

– Значит, король Кариз поцеловал малышку? – Юрулла говорила задумчиво, разглядывая картинку. – Был вежлив, немного грустен, но в отчаянье не впадал? И странница не удивилась, что Кариз – хотя на него свалилось большое несчастье – пережил расставание с неожиданной легкостью? Она без всяких сомнений покинула королевство?

Анриза смотрела в землю: да, так и было.

– А может, ты видела вовсе не короля?

– Как?

– Судя по описанию, это был не Кариз. Кто-то другой.

Юрулла внимательно разглядывала Анризу.

– Понимаешь, Кариз очень любил Ассинду. Он с трудом сохранил рассудок, когда она умерла. А тут явилась Анриза, и Кариз, не пролив ни слезинки, отдал ей то, что было памятью об Ассинде? Нет, это был не Кариз.

– Кариз передал мне малышку. Он стоял очень близко. Он коснулся меня.

– Правда? Так вот в чем дело! Кариз коснулся Анризы! И за это она позволила королю обмануть Лунный орден. – Неожиданно речь Юруллы сорвалась на полуслове, превратилась в тяжелый хрип.

– Юрулла! Не надо, Юрулла!

– Ассинда действительно родила близнецов. Но не белую девочку и чернокожего мальчика. Она родила двух девочек. И ты знала об этом.

– Нет! Нет! Нет! – Анриза разрыдалась.

* * *

Она уходит из скита, когда надо забрать ребенка. Дело ее бесспорно. Она умножает Белое. Ей выпал счастливый жребий, и она его приняла.

– Карозида, надо бежать! Нас уже ждут на поляне.

Карозида – ей тоже подошли сапоги – медлила.

– Слушай, Анриза! Ты бы хотела стать странницей?

Анриза не поняла.

– Это не мне решать. Это решит состязание.

– Подожди. Подожди немного… Ты никому не скажешь? Я не хочу побеждать.

Анриза с удивлением уставилась на Карозиду:

– Ты не хочешь уйти из скита?

– Хочу. Но только не так. Через пол лунных года я должна получить удел. Там много белок, Анриза. Это очень красивый Лес. И я бы очень старалась сделать его еще лучше.

– Но владеть страноходами – это завидная участь.

– Ты ничего не знаешь.

– Не знаю? Что я не знаю?

– Мурадина всегда была грустной. Ты когда-нибудь видела, чтобы она улыбалась?

– Юрулла тоже улыбается редко.

– Она слишком долго живет. А Мурадина страдала, потому что ей приходилось забирать у людей их детей. Однажды она сказала, что это невыносимо.

– Но иначе нельзя. Так умножается Белое.

– Да. Но это невыносимо. Ты приходишь куда-то. А там на тебя не смотрят. Там отводят глаза, чтобы ты не увидела слезы. Вот представь: ты приходишь к Ассинде, и тебя встречает Кариз…

Анриза дальше не слушала. Эта мысль поразила ее. Если она получит сапоги-страноходы, то увидит Кариза. Сможет ему улыбнуться, скажет доброе слово. Он был такой веселый! Но тогда он был слишком занят и не смотрел на Анризу. А теперь все будет иначе. Она придет как посол. У нее будет важное дело.

Она увидит Кариза! Только страннице, только ей выпадет такой случай.

– Анриза! Я упаду. Не обращай внимания. Беги, как будто не видишь. Обещаешь?

Анриза кивнула, и они побежали. Победа досталась Анризе без всякого напряжения. Она получила сапоги-страноходы – большие и некрасивые, но быстрые и удобные. Они легко снесут и женщину, и ребенка.

Теперь остается гадать: родит ли Ассинда девочку?

* * *

Она уходит из скита, чтобы забрать ребенка. Дело ее бесспорно. Она умножает Белое.

Теперь она идет за ребенком Ассинды.

Анриза еще боится верить самой себе, что увидит Кариза. Какой он теперь, после смерти Ассинды? Наверное, очень тоскует. Анриза найдет слова, чтобы его успокоить. Она расскажет ему что-нибудь об Ассинде – о том, как они дружили, что-нибудь очень смешное. Только бы он улыбнулся! Он был таким веселым, когда пришел за Ассиндой. Так смешно кружился с Юруллой.

Воспоминания захватили Анризу, она проскочила дворец и скинула сапоги у самого Леса; растерянно оглянулась – и увидела двух колибри. Птички вызвали у нее умиление: такие забавные крошки, напоминают жар-птичек, но летают свободно. Она протянула руку и ласково засвистела. Колибри тут же уселись к ней на ладонь и принялись тараторить. Ну, точно лесные сороки! Только в десять раз меньше.

– Знаете, кто мне нужен? Дочь короля Угоры. Не хотите меня проводить? В компании веселее.

Колибри вспорхнули с ладони. Одна пристроилась у странницы на макушке, другая – на правом плече. Потом они взлетели, описывая круги: пусть Анриза идет за ними!

Поначалу она улыбалась – милое приключение! Но колибри вели ее глубже и глубже в джунгли. И Анриза засомневалась: может, она напрасно доверилась маленьким птичкам? Может, они не поняли, куда ей нужно попасть? Птички в конце концов привели ее к дому. Дом казался богатым, но прятался в гуще деревьев. Дорога к нему была узкой и все время петляла. Высокий забор закрывала изгородь из кустов. Среди лиан над калиткой Анриза разглядела питона. Колибри уселись на дерево. Значит, она у цели.

Путаясь в мыслях и чувствах, Анриза немного помедлила. Но потом, сложно свистнув питону, чтобы он не двигался с места, толкнула калитку. Та скрипнула и приоткрылась. На полянке перед крыльцом за руку с черной няней гуляла малышка. Анриза им улыбнулась: девочка – просто чудо! И очень напоминает умершую королеву. Это и есть принцесса?

– Пусть с тобой пребудут только добрые Духи! Я пришла за дочерью угорского короля.

Черная няня вдруг всполошилась: не ответила, не улыбнулась, а схватила малышку и бросилась с нею в дом.

Зато появился тот, кто охранял живущих, суровый, с саблей у пояса, – и двинулся на Анризу. Анриза вынула метку с королевской печатью. Она – ожидаемый гость и прибыла в Угору по приглашенью Кариза. Она должна забрать королевскую дочь. Страж сказал: королевскую дочь нужно искать во дворце. Анризу туда проводят, раз она заблудилась. А то, что Анриза здесь видела, не относится к делу. Колибри заволновались: тут же вспорхнули с ветки и заметались у странницы над головой. Анриза махнула рукой: вы меня подвели! Летите, куда хотите, – и повернула обратно.

К вечеру провожатый привел ее во дворец.

Кариз появился не сразу. Он казался веселым – таким же, как и тогда, когда пришел за Ассиндой, – и распахнул объятия:

– Рад оказывать почести посланнице Лунного скита!

Неужели он ее вспомнил? Гостеприимство Кариза было приятным сюрпризом. Он велел угостить Анризу. Расспрашивал о дороге. Удивлялся, как много ей пришлось повидать. И Анриза уже решила, что она ему интересна. Вдруг он и правда скажет:

– Анриза! Как ты красива! Ты достойна занять место покойной Ассинды. Тогда мне не будет скучно. Доставишь принцессу Юрулле – и возвращайся обратно.

– Если б ты знал, Кариз! Я давно мечтала об этом! Мне всегда хотелось оказаться рядом с тобой. Но, – Анризе придется быть честной, – для начала надо отдать кому-то мои сапоги-страноходы. Кто-то должен ходить с корзинкой. И в истории серебристых такого еще не бывало – когда странница из-за мужчины не возвращалась в скит. Но, может быть, в старых книгах… и к тому же – жар-птичка…

Ничего такого король не сказал. Он велел привести темнокожего принца. Ведь Анризе небезразлично взглянуть на сына Ассинды? Анриза погладила мальчика по голове и подумала: странный ребенок. Принц – а какой-то несчастный. И совсем не похож на отца. Разве что темная кожа.

– Ты расскажешь Юрулле о принце? Вот и славно. Эй, соберите корзинку с едой для странницы. Пусть возьмет с собою в дорогу. Ей уже пора уходить. Дома ее заждались.

Улыбка Анризы потухла. А чего она ожидала? Ее присутствие тягостно, и от нее хотят поскорее избавиться.

Однако Анриза медлила. Она пришла не затем, чтобы увидеть принца. Кариз взглянул на нее и сразу засуетился:

– Посланница, ваше имя… Ах, да, Анриза! Анриза пришла за принцессой? Ну конечно, конечно. Я давал обещание. У меня есть долг перед Орденом.

Король как-то разом сник. И теперь Анриза заметила, как изменился Кариз: волосы поседели, у рта залегли морщины. И веселье его показное: он совсем не такой, как раньше.

– Отдайте принцессу посланнице Лунного скита.

Аллибину внесли, и Анриза не справилась с удивлением: королевская дочка как две капли воды походила на ту малышку, которую она утром видела в джунглях.

– Кариз… Ты отдал мне все, что должен? – Анриза напрасно ловила его ускользающий взгляд.

– Я, – ответил король, – отдал тебе сокровище – самое дорогое из того, чем владею. Больше нельзя потребовать. Разве что вместе с жизнью.

Во рту у Анризы сделалось горько: чем таким ее угощали? А на виске короля вздулась темная жилка.

Странница больше ничего не сказала: взяла Аллибину и отправилась в скит.

* * *

– И ты еще притворялась, что обожаешь Аль. Ты обожала Кариза! Фу, а еще серебристая! Где твоя гордость? – Юрулла не находила слов.

– Юрулла! Он не сказал…

– Это ты не услышала. Ты захотела поверить! Хотя знала, что это ложь!

– Он был слишком несчастен.

– Неужели? и ты решила подсластить его горе? Пусть утешается дочкой? Пусть она у него на глазах превращается в ведьму? Духи видят, Анриза! Ты умножаешь Белое!

Анриза не говорила, а шептала с трудом, губы ее не слушались:

– Я пришла за ребенком – не за жизнью Кариза. И зачем я только решилась… Я откажусь от сапог. Это невыносимо!

– Теперь уже не откажешься. Каждый несет свою ношу. А ты думала, Белое – это то же, что сладкое? На, убери! – Юрулла схватила яблочко с блюдца и бросила страннице. Яблочко жалобно пискнуло, Анриза едва успела подхватить его на лету и почти в беспамятстве заперла в сундучок. Блюдце еще хранило отражение Ураульфа рядом с его невестой.

– Ураульф изменил. Пойди и скажи это Аль. Ей придется остаться в ските.

– Но Ураульф не мог!

– Не мог? Вы только подумайте! А блюдце считает иначе. – Давай-ка, Юрулла, злись! Ты должна убедить себя: Ураульф заслужил наказание. Он заслужил – а не Аль!

– Юрулла, я виновата! Но Ураульф ни при чем! Кто-то его обманул. Принцесса и наша Аль – они же очень похожи.

– Похожи, как свет и тень. Как змея и лягушка. Говорящий с Ветрами оказался настолько слеп? Он с детства смотрел на снег! Он просто не захотел мучиться ожиданием – раз подвернулась замена.

– Это не так, не так! Ты сама это знаешь. И дело не только в сходстве. Тот, кто его обманул, все хорошо продумал. И хотел чего-то добиться. Должно быть что-то еще…

Нет, Юрулла не может слушать Анризу. Ей нельзя сомневаться: Ураульф изменил!

– Как трогательно, Анриза. Ты сочувствуешь Ураульфу! А совсем недавно ты жалела Кариза. И еще крылатого князя. Чуть про него не забыла! Ты жалостливая, Анриза. Но ты кое-что забыла. Лунный Закон карает за нарушение клятвы. И ему безразлично, почему Ураульф изменил.

– Но Аль должна понимать. Она же будет страдать!

– Страдать? – Юрулла расхохоталась, и Анриза сжалась от страха. – Страдать? Ну, да! Ты думаешь, мы подлечим ей губки, а потом она будет сидеть и с грустью смотреть на небо? И ты гордишься тем, что знаешь Лунную книгу! – Юрулла дышала громко и тяжело. – Думаешь, эти истории придумали для развлечения? Чтобы послушницам было интересно их слушать? Да скоро ты не узнаешь свою чудесную Аль. Как только Правитель острова женится на принцессе, от красоты Аллибины не останется воспоминаний.

– Не говори так, Юрулла! Можно что-то придумать…

– Здесь придумывать нечего. Существует единственный способ успокоить Закон.

– Юрулла, не надо! Нет! – Руки Анризы метались то туда, то сюда, не находя себе места. Белое! Как же Белое?

– И не вздумай распускать при мне нюни. Ты сделаешь все, что нужно. Не скажешь лишнего слова, – Юрулла страшно хрипела. – Я прибью тебя, странница, если ты помешаешь спасению Аллибины.

* * *

Ураульф изменил и заслуживает наказания. Он такой же, как все – никчемный и не держит своих обещаний.

Юрулла должна так думать: иначе Аль не спасти.

А он ведь с ней говорил, этот кейрэк Ураульф, – как прошел испытание, так и явился. Не пожалел свое драгоценное время:

– Ты настороженно смотришь. Я не нравлюсь тебе, Юрулла?

Хорошо, что Юрулла плела. Когда заняты руки, разговаривать проще. То есть проще хранить молчание. Но Ураульф упорствовал:

– Могу я что-то исправить?

– У тебя есть два ужаснейших недостатка, – Юрулла чуть усмехнулась. – Первое: ты мужчина. А второе: ты смертен. Как видишь, твои недостатки невозможно исправить.

– Но Аль меня позвала, и я сделал все по Закону. Почему же ты мне не веришь?

– До сих пор ты и правда делал все по Закону.

– Так будет и дальше.

– Знаешь что, Ураульф, иногда невозможно сдержать обещание. Но Закон – равнодушная сила. И ему все равно, почему человек вдруг оказался в грязи: толкнули его, он споткнулся, залез туда по незнанию или по доброй воле. Разве вокруг тебя нет врагов и завистников? Разве никто не хочет обмануть Ураульфа? И первое, и второе очень плохо для Аль. За пределами скита она будет в опасности.

Ураульф все не уходил.

– Ураульф, не трать драгоценное время, добиваясь моей приязни. Ты не можешь мне нравиться, потому что уводишь Аль. Иди! Она тебя ждет. Вам немного отпущено – всего три смены светил.

* * *

– Аллибина, блюдце показало нам Ураульфа.

Сердце у Аль забилось. И опять засаднили губы.

– Он не дождался тебя и нарушил данную клятву. Из далекой южной страны к нему прибыла принцесса. Ураульф ее встретил и называл своею невестой.

Аль не верит своим ушам!

– Через несколько дней прилюдно у священного камня именем Белого Лося он объявит ее женой.

Анриза сидела как мертвая, не глядя на Аллибину. А голос Юруллы звучал подчеркнуто отстраненно.

– Ураульф тебя предал – несмотря на свои обещания. И, согласно Закону, ты понесешь наказание – за неправильный выбор. Знаешь, что будет дальше? Ты станешь зеркальной тенью иноземной принцессы. Каждое прикосновение, которое он ей подарит, для тебя обернется жестким ударом плети. Каждая нежная ласка оставит следы ожога на твоей серебристой коже, и каждую ночь ты будешь переживать как пытку.

Нет же, нет! Ураульф не мог! Он прошел испытание светом. И трех дней не прошло, как он присылал на свидание Ветер…

– Твои воспаленные губы должны убедить тебя в этом. А скоро все твое тело превратится в живую рану. Тебе будет очень больно, но ты не сможешь кричать – у тебя отбирается голос, указавший дорогу в скит тому, кто нарушил клятву.

Юрулла прикрыла глаза. Ей нужно собраться с духом.

– Послушай меня, Аллибина! Ты опять пойдешь в его сон – дорога тебе известна. Ураульф не должен проснуться. Когда Ураульф умрет, ты снова станешь свободной.

* * *

Луна не вышла на Небо.

Анриза ходит по комнате – от стены до стены – и мучает свои пальцы.

– Перестань. Ты меня раздражаешь. От тебя исходит тревога.

То ли дело Юрулла. Можно ли предположить, что внутри у нее жар-птичка? Не человек, а камень. Уставилась взглядом в стену, будто хочет ее продырявить. От Анризы исходит тревога! Да у нее внутри все трепещет от страха.

– Сядь! Подумай о чем-нибудь Белом. С Аль ничего не случится.

Анриза присела на лавку.

Как не хватает Луны!

И что означает это «с Аль ничего не случится» – когда уже все случилось?

Она сама приготовила умертвляющее питье. Очень трудный рецепт. Под взглядом того, кто выпил напиток, жидкое отвердевает, живая плоть костенеет. Сила меряется по каплям и может быстро иссякнуть: Аль придется вслепую добираться до нужного сна.

Если она ошибется и попадет в ловушку, ни Юрулла, ни странница ей не смогут помочь. Сила напитка враждебна любому, кто повстречается с Аль. Юрулле придется ждать до следующей смены светил, чтобы выйти на мост.

Облака в темноте пожирают друг друга. Лучше закрыть глаза. Так облаков не видно.

Бедная девочка! Скорей бы она возвратилась.

Дорогу найти нетрудно. Дорога известна. А Юрулла недавно признала, что в искусстве ходить по мосту Аль превзошла Дариллу. Правда, Хранительница ключа не удержалась – съязвила: «В этом нет особой заслуги. Аль не хватает времени озираться по сторонам: вдруг Ураульф проснется, и она его не увидит! В следующий раз скажу, что кейрэк – в желудке дракона. Знаешь, что она сделает? Полезет в драконью пасть».

Да, дорога известна. Нужно войти в чужой сон и взглянуть сновидцу в глаза. И хозяин сна после этого никогда не проснется.

…Вот сон с открытой дверью. Ее здесь всегда ожидают. Никто не подозревает, что она обернулась кошмаром. Анриза проходит на цыпочках в самую середину, хозяин сна повернулся, и она узнала Кариза.

– Зачем ты явилась, странница? Говоришь, за малышкой? Врешь! Ты хочешь забрать королевскую жизнь. Ты убийца, Анриза!

Анриза покрылась потом и открыла глаза. Нет, спать гораздо страшнее.

– Ты можешь сидеть спокойно и не трясти головой?

– Аль еще не вернулась?

Юрулла поджала губы и уставилась в стену. Анриза почувствовала усталость: сколько еще дожидаться? Нет, спать она больше не будет. Только прикроет глаза – чтобы не видеть Юруллу.

Бедная, бедная Аль.

Но она согласилась!

Не плакала. Не рыдала. Только спросила, как действует умертвляющее питье. И еще захотела посидеть с Лунной книгой – раз в истории скита такое уже случалось. Раз она не единственная, кто столкнулся с обманом.

* * *

Пробудилась Анриза внезапно. Она сидела на лавке, прислонившись спиной к стене. Небо в окне было светлым.

– Аль… Она возвратилась?

Теперь Юрулла ходила, измеряя шагами келью.

– Сходи посмотри.

– Думаешь, она спит?

– Я ничего не думаю.

Анриза скоро вернулась. На лице ее было странное выражение. Юрулла не стала ждать:

– Так я и знала!

– Юрулла, куда она делась? – Анриза была растеряна.

– Ушла через Бледный мост. Самый короткий путь. Отыскала Лосиный остров по дремам лесных деревьев.

– Ушла через Бледный мост? Но как – в реальном теле?

– Истратила силу зелья. Заставила мост затвердеть. Она в последнее время научилась внимательно слушать. И к тому же – Лунная книга. Если читать между строк…

– А Ураульф… Он жив?

– Пока еще, видимо, да. Но, кроме меня, есть другие, которым это не нравится.

– А ты… А она…

– Было наивно думать, что Аль на это способна. Она не поверила, что Ураульф изменил и больше ее не любит. Если он почему-то не может жениться на Аль, значит, на то есть причины. И она решила, что будет служить его Лесу.

Анриза совсем растерялась: Юрулла, кажется, рада, что Ураульф не умер? Но как же тогда Закон?

– Нет, я вовсе не рада. Я расстроена. Огорчена. И злюсь – на тебя. На Аль. На этого Ураульфа. То, что девчонка сбежала, ничего не решает. От возможной гибели это ее не спасет. А у нас с тобой мало забот – брать в голову разных кейрэков!

Анризу затопила волна беспричинной радости.

– Юрулла, ты что же – знала? Знала, что так и будет?

– Ничего я не знала. – Глаза Юруллы блеснули. – Так же, как ты не знала, что Кариз тебя обманул. – И добавила тихо: – Варить умертвляющее питье можно только для наказания.

* * *

– Юрулла, блюдце не желает скрывать картинку.

– Хочет нас подразнить? Напомнить о неприятностях?

– Нет. Мне кажется, нет. Мы что-то не разглядели.

– Разглядели достаточно, чтобы жизнь пошла кувырком.

Анриза чуть наклонилась, рассматривая картинку: блюдце давно не было столь упрямо.

– Смотри! Юрулла, смотри! Серебряное кольцо! У принцессы на пальце.

Юрулла нахмурилась:

– Странно. Откуда оно у принцессы? Такие кольца бывают только у серебристых.

– И Ураульф это знает. Если при встрече с принцессой он заподозрил неладное – кольцо его обмануло. Он посчитал своим долгом выполнить обещание – и попался в ловушку.

– Тот, кто затеял обман, тонко все рассчитал. Но, может, он знал и то, что кольцо себя защищает? А значит, ведьма не сможет долго его носить?

Юрулла прошлась по комнате.

– Анриза! Кто еще знал тайну о близнецах и мог ее потревожить?

Анриза насторожилась.

– Этот кто-то владел кольцом и умел приказывать зеркалу. И, гуляя на Бледном мосту, подсматривал твои сны.

От внезапной догадки Анриза почувствовала дурноту.

* * *

– Выйди на Бледный мост и навести Кариза. Спроси, как зовут принцессу. Без имени мы не сможем за ней наблюдать – разве что Ураульф случайно окажется рядом. – Юрулла смотрела в блюдце: картинку так и не стерли.

– Если он меня не узнает, то не станет со мной говорить. А он меня не узнал – когда я пришла за Аль…

– Теперь узнает. Память потери сильна. А память обмана – тем более. (У Анризы во рту тут же сделалось горько.) Он не мог не раскаяться и поймет, зачем ты пришла. И назовет тебе имя. А я навещу Дариллу. Попытаюсь узнать, для чего ей надо извести Ураульфа.

– Может, это не так? И мы просто не понимаем? Благодаря Дарилле Ураульф обручился с Аль, – эти слова вырвались у Анризы случайно.

Юрулла тут же взорвалась:

– Ты хочешь сказать, вопреки. А еще она сделала так, что кейрэк не сдержал свое слово. Ах, я чуть не забыла! Вы же вместе старались! Ты, Кариз и Дарилла!

Анриза попробовала возразить – как всегда, безуспешно:

– Юрулла, Дарилле известно, что кольцо себя защитит… Она серебристая.

– Она была серебристой – до того, как ушла отсюда. Что с ней стало потом, мы не знаем… и не желаем знать! – Юрулла повысила голос. – Но известно, что Дарилла перестала светиться. Это ее изменило. Однако вредить Ураульфу что-то ее вынуждает. Или кто-то. Нужно понять. Ладно. Хватит болтать. Иди, готовься.

Анриза медлила.

– Юрулла! Раз Аль на острове… А Ураульф не знает… Ты ведь скажешь ему?

– В этом нет никакого смысла.

– Он мог бы ее отыскать.

– Не мог бы. У Аль нет голоса. Она лишилась его в ночь своего побега.

– Но Аль излучает свет.

– Света почти не видно. Она не в одеждах невесты.

Анриза ахнула:

– Она надела мафорий? Из лягушечьей кожи? Но за пределами Лунного леса кожа к ней прирастет. Каких-нибудь шесть лунных месяцев, и Аль превратится в лягушку.

– Если за это время Аль и Уральф не смогут соединиться. Но сейчас опасней другое. Аль не должны обнаружить враги Ураульфа. А в Лесу в лягушачьем платье ее не увидит ни один человек. Нет, нельзя никому говорить, что Аль на Лосином острове, – пока врагам Ураульфа помогает Дарилла.