Текст книги "Побереги силы"

Глава двадцать пятая

В восемь утра Морган читала материалы из своей папки на пассажирском сиденье джипа, пока Ланс заезжал в многоэтажную автостоянку в Манхэттене.

– Ким Хольгерсен родилась в Редхейвене, последние двадцать лет живет в Нью-Йорке. Проработав в двух литературных агентствах, она в 2015 году открыла свою собственную фирму. В 2007 году Ким вышла замуж за Брэндона Сайкса. Он – инвестор в недвижимость.

Ланс поставил джип возле будки дежурного, передал ему свои ключи и взял талон. Морган убрала папку в сумку, вылезла из машины и направилась к выходу из гаража.

Они прошли два квартала и остановились у пешеходного перехода в Верхнем Ист-Сайде, напротив многоквартирного жилого комплекса Ким Хольгерсен.

– Красивый домик, – скользнул глазами по зданию Ланс. – Выглядит дорого.

– В этом районе все дорого, – проговорила Морган, не сводя взгляда со светофора. – Ким с мужем купила этот дом за девятьсот тысяч долларов в 2007 году. С тех пор его стоимость выросла, как минимум, вдвое.

Светофор переключился, и они перешли улицу.

– Значит, дела у Хольгерсен идут хорошо? – спросил Ланс.

– Судя по тому, что накопала на нее твоя мама, Ким в прошлом году заключила несколько крупных сделок по изданию книг, список ее клиентов довольно впечатляющий, – Морган вспомнила имена нескольких известных клиентов, которые попались ей на глаза на сайте Хольгерсен. – Твоя мама также отметила, что типичный литературный агент получает пятнадцать процентов комиссионных от своих авторов.

– Тогда им следует заключать сделки постоянно, чтобы зарабатывать деньги, – Ланс открыл стеклянную дверь и придержал ее, пропуская Морган.

Она вступила в элегантный современный холл с отделкой в серых тонах. Два огромных букета из свежих красных хризантем сверкали яркими пятнами по обоим концам стойки администратора, облицованной панелями из красного дерева.

Морган сообщила их имена швейцару. Тот позвонил в квартиру литературного агента и взмахом руки направил их к лифту. Они поднялись на пятнадцатый этаж и нашли квартиру под номером 1511.

Дверь им открыла высокая женщина лет под сорок, в узких черных брюках и свитере длиной с тунику. Лицо ее было слишком бледным даже для обладательницы рыжих волос; а глаза обведены темными кругами, как будто она их давно не смыкала.

– Я Ким Хольгерсен. Заходите, пожалуйста, – отошла она назад, освободив гостям проход.

По манхэттенским стандартам, квартира была громадной. Ланс и Морган проследовали за Ким мимо кухни с длиннющим островом из серого гранита в шокирующе просторную гостиную. Над интерьерным убранством квартиры явно поработали профессионалы, и, судя по всему, в ней регулярно корпели работники службы генеральной уборки и не было детей. На столике возле стены были искусно расставлены несколько фотографий в серебристых рамках, гармонирующих с декором помещения.

Морган наклонилась, чтобы лучше их рассмотреть. На одном из снимков Ким стояла перед озером с двумя пожилыми людьми, выглядевшими как ее копии, только в возрасте. Мужчина держал за жабры огромную рыбину.

– Это ваши родители? – кивнула на фотографию Морган.

– Да, – улыбнулась Ким. – Этот снимок сделан несколько лет назад, когда мой отец еще мог рыбачить. Потом с ним случился инсульт.

– Простите, – Морган просмотрела другие фото. На большинстве из них люди, стоявшие рядом с Ким, держали в руках сертификаты. Морган прищурилась, чтобы прочитать, что в них было написано: – Ваши клиенты завоевали немало издательских наград и премий.

– Я счастлива, что помогла им, – кивнула Ким.

– Вы скромничаете, – сказала Морган. – У вас, должно быть, феноменальный дар распознавать таланты.

– Я люблю хорошие книги, – просто сказала Ким. – И поняла, что Оливия – это нечто особенное, едва прочитала первую страницу ее рукописи.

– Спасибо, что согласились встретиться с нами, миссис Хольгерсен, – уселась в одно из кресел Морган.

– Зовите меня, пожалуйста, Ким, – Хольгерсен заняла свое любимое место – напротив Морган. – Извините, что не перезвонила вам сразу. Я неважно себя чувствовала и последнюю пару дней в основном спала.

Ланс опустился в кресло рядом с Морган – осторожно, как будто опасался, что изящный предмет меблировки не выдержит его веса:

– У нас трое детей, я не представлял себе жизни в квартире, хотя эта гораздо просторней, чем я ожидал.

Ким сцепила руки; ногти на ее пальцах были неровно обгрызены:

– Я выросла в сельской местности, но я влюбилась в город, – подавшись вперед, агент положила руки себе на колени. – Я не знала, что Оливия исчезла. Иначе я бы сразу же вам перезвонила. Но, поскольку вы здесь… Означает ли ваш приход, что вы так и не напали на ее след?

– Да, – подтвердила ее догадку Морган. – И мы очень обеспокоены.

Вокруг глаз Ким сморщились гусиные лапки:

– Ее родители, должно быть, сходят с ума.

– Вы разговаривали с Оливией в начале недели? – приступила к расспросам Морган.

– Да, – кивнула Ким, – я ей звонила.

– Можете рассказать нам, что вы обсуждали? – наклонившись вперед, Ланс упер руки в бока.

– Не знаю, имею ли я право обсуждать дела Оливии без ее разрешения, – заколебалась Ким.

– Нам бы тоже хотелось заручиться разрешением Оливии, – согласилась Морган. – Но она пропала, и с момента ее исчезновения прошло уже более двух суток. Она не приехала к матери, чтобы отвезти ее к врачу в пятницу.

Глаза Ким расширились, она снова откинулась на спинку кресла:

– Это не похоже на Оливию.

– Ее семья очень встревожена, – подчеркнула Морган.

Ким кивнула:

– Я обрисую вам в общих словах, что мне, собственно, известно. Мы разговаривали о ее новой книге, точнее, о ее заявке на ее издание. Редактор Оливии хотел ее увидеть еще несколько недель назад.

– Но вы не знаете, о чем Оливия собиралась написать? – Ланс сцепил руки под своими коленями.

– Нет, – снова заколебалась литературный агент. – Оливия раскрыла мне только ее тему – несколько преступлений, совершенных в северной части штата Нью-Йорк. В подробности она меня не посвящала. Так что, о каких именно делах Оливия писала, я не знаю. Хотя и пыталась выяснить. Ее редактор названивал мне каждый день.

– А Оливию он тоже донимал? – поинтересовалась Морган.

– Да, издательский дом купил ее первую рукопись на аукционе. Заплатил приличную сумму. Они хотели включить ее новую книгу в свой план на следующий год. Но для этого им необходима была заявка от Оливии на ее издание. В идеале для них было бы, чтобы новая книга Оливии стала доступна для предзаказа сразу после выхода в свет ее первой книги, – Ким тяжело вздохнула. – Боюсь, я тоже немного давила на Оливию. К ее первой книге проявила интерес одна киностудия. Киношники подумывали снять фильм или мини-сериал о реальных преступлениях. Что-то вроде документального детективного сериала «Создавая убийцу». Мне хотелось, чтобы Оливия заключила с этой киностудией контракт и получила жирный аванс за свою вторую книгу, пока спрос на ее работы еще большой. Не факт, что ее первая книга стала бы бестселлером. А вторая книга выйдет только через полтора года. За это время многое может произойти. Рынок изменяется каждый день.

– Вы думаете, у Оливии было нервное истощение? – спросил Ланс.

– Да, – ответила Ким. – Она как-то обмолвилась мне, что даже прекратила электронную переписку с редактором. Сказала, что больше не может с ним общаться. Я порекомендовала ему оставить ее на некоторое время в покое, но он не внял моему совету. Оливия очень серьезно относится к своей работе. Ничего не делает кое-как. Я пытаюсь помочь ей сделать карьеру. Но вместе с тем я ценю ее профессионализм и должна уважать ее право работать так, как она считает нужным и правильным. Я так и сказала Джейку Райли.

– А вы не догадываетесь, почему Оливия не поделилась с вами или с редактором темой своего расследования?

– Нет, но она пообещала мне, что предоставит мне план книги на следующей неделе.

– В ее календаре намечена встреча с вами завтра в ресторане в Редхейвене, – сказала Морган. – Далековато вам ехать туда ради одного ланча.

Ким улыбнулась:

– Мои родители до сих пор живут в Редхейвене. Обычно я заезжаю к ним до встречи с Оливией.

– И часто вы с ними видитесь? – спросила Морган.

Ким нахмурилась.

– Я навещаю родителей по меньшей мере раз в две недели. Я пыталась уговорить их переехать поближе ко мне после инсульта отца. Даже подыскала им подходящее жилье. Но отец наотрез отказывается покидать Редхейвен. У Оливии те же проблемы с ее родителями. Она очень волнуется за мать из-за того, что у нее скачет давление. Мать Оливии расстроена из-за развода ее сестры. Мне это знакомо – моя мама тоже распсиховалась из-за того, что я развелась. С тех пор прошло уже два месяца, но она только об этом и говорит, – Ким замолчала, царапая кутикулу ногтем. – Оливия бы ни за что не пропустила эту встречу.

– А нам повезло, – сказала Морган. – Мой дедушка живет вместе с нами. Это все упрощает. Да еще и одна из сестер живет рядом. А у вас есть братья или сестры, готовые вам помогать?

Ким потрясла головой:

– Мой брат помогает мне, как может.

– Поддержка очень важна, – Морган задумалась о поддержке. – А у Оливии нет друзей среди прочих авторов? Таких, с кем она могла бы обсуждать свое расследование?

– Нет, насколько я знаю, – снова нахмурилась Ким. – У меня вообще сложилось впечатление, что она одиночка. Сколько раз я ни пыталась завлечь ее на какие-нибудь приемы или вечеринки в издательских кругах, она всегда отказывалась. Говорила, что лучше поедет домой, наденет пижаму и выпьет чашечку чая.

Именно так представляла себе идеальный вечер и Морган.

– А вы не знаете, где может быть сегодня ее редактор? – полюбопытствовал Ланс. – Мы бы хотели поговорить с ним.

– Я обычно связываюсь с ним по сотовому. Он работает на дому, удаленно, несколько дней в неделю. В последнем нашем разговоре он обмолвился о каких-то семейных проблемах, – Ким взяла мобильник со своего черного кофейного столика. – У вас есть этот номер?

– Думаю, да, – Морган достала свой телефон и назвала несколько последних цифр номера, который они с Лансом нашли в «Контактах» Оливии.

– Да, это он, – положив мобильник обратно на столик, Ким поднялась: – Пожалуйста, дайте мне знать, если вы ее найдете. Или если я смогу вам чем-нибудь помочь в расследовании.

– Хорошо, – Морган подхватила сумку и тоже встала.

Поблагодарив Ким, они с Лансом покинули ее квартиру и вернулись в гараж, где оставили джип. Ланс отдал парковщику талон, и тот исчез внутри гаража.

– Итак, и литературный агент, и редактор Оливии – оба донимали ее из-за новой книги, – сказал Ланс, пока они ждали машину.

– Да, – поежилась Морган: в гараже было холоднее, чем на улице. – Ким выглядела расстроенной.

– Она сказала, что была больна.

– Это объясняет ее темные круги под глазами, – согласилась Морган. – Но ее ногти обкусаны до мяса, и она продолжала ковырять заусенцы, когда призналась, что давила на Оливию.

– Может, она жалеет о том, что надоедала Оливии и добавляла ей проблем.

Уже в машине Ланс включил печку на полную мощность и направил обдув на Морган.

А та достала из сумки свой блокнот, сделала в нем записи и принялась изучать собранное Дженни Крюгер «досье» на Джейка Райли:

– Редактору Оливии тридцать четыре года. Он родился в Нью-Йорке, учился в нью-йоркском колледже, а сейчас живет в Бруклине, – Морган вбила адрес в GPS.

Им потребовалось тридцать пять минут, чтобы преодолеть девять милей в Нижнем Манхеттене и Бруклинский мост. На другом берегу Ланс с наглой ухмылкой подрезал такси, выехал на Мигган-стрит и устремился в Бруклин-Хайтс.

Морган указала на перекресток впереди:

– Там идет улица влево.

Ланс свернул налево и затормозил перед старинным особняком, облицованным коричневым песчаником:

– Ищи место для парковки.

Джип объехал три квартала, как акула, кружащая в поисках добычи. Наконец, Морган высмотрела местечко. Ланс припарковался, чуть не поцеловав бампер «Мини-Купера».

Они вернулись к особняку, и Ланс поднялся по ступенькам на крыльцо. Подергал дверную ручку, но дверь не поддалась. Прикрыв глаза рукой, Морган вперила взгляд в стеклянные панели. Внутри дома было крошечное фойе, вдоль одной из стен которого тянулась вверх лестница. Краска уже начала облупливаться, а деревянные ступени и перила были истерты до темных пятен.

– Время прогулки, – Морган разглядела мужчину, спускавшегося по лестнице вниз с чем-то похожим на гоночный велосипед. На голове мужчины был аэродинамический шлем, а на теле – плотно облегающая велосипедная одежда. Отступив назад, Морган изучила кнопки вызова у двери. В доме оказалось восемь квартир – по две на каждом этаже. Морган нажала на кнопку квартиры 4–В.

Велосипедист открыл дверь.

Ланс схватился за ручку и придержал дверь, пока мужчина, опрокинув велосипед на заднее колесо, вытаскивал его наружу. Он топал так, словно на ногах у него были туфли для степа.

– Спасибо, – поблагодарил мужчина и поинтересовался: – Вы к кому?

– К Джейку Райли из квартиры 4–В, – улыбнулась ему Морган.

Мужчина помотал головой:

– Его нет дома. Я его не видел в последнее время. Может, он в «Баре Райли», – велосипедист объяснил им, как туда добраться: – Всего полмили. Вы можете дойти пешком, – клацая ботинками по бетону, он спустил велосипед со ступенек крыльца, поставил его на дорогу и укатил.

Последовав его инструкциям, Морган и Ланс поднялись по Хикс-стрит до Атлантик-авеню. Из-за туч показалось солнце, и, в отличие от Манхеттена, его теплые лучи дотянулись до улицы Бруклина.

Через десять минут они приблизились к «Бару Райли», оказавшемуся дешевой забегаловкой. И пересекли узкий переулок, тянувшийся рядом с ним.

– Морган, – Ланс скользнул взглядом по переулку.

В самом его конце из-за мусорного контейнера выглядывал передок старого черного автомобиля.

– Стой тут, – Ланс пробежался по переулку и вернулся с горящими глазами: – Это «Шевроле Нова».

– Это редактор Оливии стучал в ее дверь в четверг вечером, – от радости Морган сразу согрелась. Может, это была та самая зацепка, которую они искали?

Ланс кивнул:

– Отсюда всего три часа езды.

Они подошли к двери бара. Морган посмотрела на часы:

– Половина одиннадцатого. Я не вижу часы работы. Как ты думаешь, бар открыт?

Ланс вгляделся в стеклянную дверную панель:

– В баре есть люди.

– Утренняя разминка?

– Хардкор, – согласился Ланс.

В баре царила темнота, а пол под ногами казался липким. Деревянная барная стойка была сделана в форме буквы «J». Вдоль стены выстроились рядком дюжина столов. А в пространство между барной стойкой и дверью, ведущей в туалетные комнаты и подсобку, было втиснуто пианино.

Несмотря на ранний час, на деревянных табуретах сидело несколько человек, державших в руках высокие бокалы с напитком янтарного цвета. А за их спинами протирал насухо стаканы бармен. Морган направилась прямо к нему, почему-то во взглядах, устремившихся на нее, засквозила откровенная враждебность. Почуяв ее, Ланс, по своему обыкновению, поспешил занять позицию между Морган и неприветливыми завсегдатаями забегаловки.

Бармен поставил стакан на стойку:

– Чего изволите?

– Мы разыскиваем Джейка Райли, – улыбнулась ему Морган.

Но бармен не ответил ей тем же:

– Вы похожи на адвоката.

Слово «адвокат» он произнес так, словно оно было для него аналогично «сатане».

Морган оглядела себя; ее костюм и туфли на каблуке, конечно же, не относились к тем одеяниям, в которых она обычно хаживала в бар. Но ведь она собиралась на встречу с литературным агентом и редактором. И потому сочла более уместным профессиональный костюм.

– А я и есть адвокат, – Морган положила на стойку свою визитку. – Мне просто нужно поговорить с мистером Райли.

Бармен на пару секунд скосил взгляд на визитку:

– Я его не видел.

По твердому дереву пола шаркнули чьи-то шаги – справа от Морган. Стоявший рядом с ней Ланс напрягся, а Морган повернула голову. Пожилой мужчина замер в дверном проеме между служебными помещениями и барной стойкой. Искусственный свет из подсобки за его спиной упал на ружье, которое он нацелил на Морган и Ланса.

Глава двадцать шестая

По спине Ланса струйкой вниз потек пот. Пожилой мужчина с ружьем в руках раскачивался из стороны в сторону, словно клен под порывами ураганного ветра. Старик был совершенно лысым и бледным, как смерть, а впалые глаза недвусмысленно намекали на ужасную болезнь, безжалостно его разъедавшую. Джинсы и свитер болтались безразмерными мешками на теле, уже практически превратившемся в скелет.

– За чем пожаловали? – приблизился мужчина к Морган на пару шагов; его пальцы, сжимавшие ружье, были тонкими, как когти. – Вручить мне очередную повестку в суд?

– Нет, мы пришли просто поговорить, – подняв руки, Ланс одновременно прикрыл плечом Морган. Но встать впереди и заслонить ее своим телом полностью он не решился – из боязни вывести старика из себя. Может, ему тоже вытащить свой пистолет? – заколебался парень. И тут же одернул себя: вряд ли он опустошит кобуру раньше, чем старик нажмет на курок. В нем явно боролись отчаяние и неуверенность. Не слишком надежная комбинация. Ланс не мог рисковать. Попасть из пистолета точно в цель с расстояния в восемь – десять футов было проблематично, а вот выстрел из ружья мог стать смертельным.

Морган подняла перед собой руки – ладонями наружу, в классической позиции «руки вверх».

Какой-то человек помоложе выскочил за стариком из подсобки:

– Отец! Опусти ружье!

– Нет, – старик указал его дулом на Морган и Ланса. – Я не хочу, чтобы еще один проклятый адвокат нас поимел. Я умираю, черт подери! Мне терять нечего!

Сместившись на дюйм в сторону, Ланс прикрыл Морган своим телом чуть больше.

– Отец, хватит! – мужчина помоложе положил свои руки на руки старика и уткнул дуло ружья в пол. Потом осторожно отобрал его у отца, нырнул в подсобку и через несколько секунд вышел из нее уже без ружья.

Ланс покосился на Морган. Она опустила руки. А завсегдатаи бара за ней расстреливали их неодобрительными, хмурыми взглядами.

– Неужели вы не можете оставить в покое этих людей? – рявкнул бармен. – Неужели вы не можете дождаться его кончины, чтобы забрать этот бар?

– Мы здесь не за тем, чтобы забрать бар, – тихо произнесла Морган.

– Вы из банка? – спросил мужчина помоложе.

Морган помотала головой:

– Мы не понимаем, о чем вы говорите.

Мужчина помоложе выглядел скорее изнуренным и расстроенным, нежели враждебным, однако Ланс остался стоять между ним и Морган (на всякий случай).

Но вот Морган выступила вперед и протянула мужчине помоложе визитку:

– Я Морган Дейн, а это мой помощник – Ланс Крюгер. Мы разыскиваем Джейка Райли.

Мужчина взял визитку и прочитал ее:

– Которого Джейка Райли? Старшего или младшего?

– Редактора, – уточнила Морган.

– Это я, – напряжение в плечах Джейка ослабло. – Я – Райли младший, – он взял за руку отца: – Ну же, отец, иди спать.

– Нет, – выдернул свою руку Райли-старший, а затем скрючился и рухнул на скамейку для пианино: – Дружище, налей-ка мне виски!

Райли-младший нахмурился:

– Отец, тебе не стоит…

– Не смей указывать, что мне стоит, а чего не стоит делать. Что бы я ни делал, я все равно умру, – Райли-старший провел пальцами по клавишам и положил на них руки плашмя: они слишком сильно тряслись, чтобы он смог что-то сыграть. – Я всего лишь хочу пять чертовых минут нормальной жизни.

Бармен заполнил бокал янтарным напитком на два пальца и поставил его на стойку. Старик, кряхтя, встал со скамейки и, шаркая ногами, подошел к табурету. С трудом опустившись на него, он пододвинул бокал к себе поближе, его костлявые плечи поникли над виски. Закрыв глаза, Райли-старший сделал глоток. Но тут же закашлялся и отставил бокал в сторону:

– Твою мать! Я не могу играть на своем пианино. Я не могу пить свой виски. Может, сдохнуть прямо сейчас? – Он снова приложился к бокалу губами. На этот раз – только слегка их увлажнив. – Ну вот, так-то лучше, – старик поглядел на Ланса и Морган: – Значит, вы не из банка?

– Нет, сэр, – Ланс подошел к пианино и присел на скамейку.

– Можно мне пройти в уборную? – спросила Морган.

Джейк жестом указал на дверь в глубине бара, и Морган устремилась к ней.

Ланс растопырил пальцы над клавиатурой:

– Я слегка подзабыл, но… – парень вперил взгляд в открытые ноты «Пианиста». Он не касался клавиш уже полгода, с тех пор, как его дом выгорел дотла вместе с его пианино. Но Ланс играл на нем большую часть своей жизни. Музыка его умиротворяла. Помогала думать. И на протяжении всех долгих лет, минувших после пропажи его отца, он находил в ней спасение. Возможно, однажды он найдет способ втиснуть инструмент в квартиру Морган. Софи уже выказала интерес (и способности!) к игре на фортепиано.

Двадцать секунд наигрыша, и его руки все вспомнили. Пальцы сами закружили над клавишами. Ланс запел, не думая ни о чем, и на несколько минут растворился в песне.

Морган вернулась, когда смолкли ее последние звуки. Райли-старший допил виски и с глухим стуком поставил бокал на стойку:

– Не желаете приходить сюда и играть по пятничным и субботним вечерам?

– Извините, – помотал головою Ланс. – Это для меня всего лишь хобби.

– Что ж, а попробовать бы стоило, – пожал плечами старик.

Его сын обвел глазами посетителей, не сводивших с них глаз и прислушивавшихся к их разговору:

– Я только возьму свою куртку. Мы побеседуем на улице.

Подхватив куртку за барной стойкой, он повел Морган и Ланса к входной двери. Они вышли на залитый солнцем переулок. Ланс, взмокший после инцидента с ружьем, снял свою куртку.

– Спасибо за песню, я давно уже не видел отца таким расслабленным, – подперев спиной кирпичную стену, Джейк закурил сигарету. – Думаете, наблюдать за тем, как отец умирает от рака легких, побудит меня бросить курить? Возможно… когда его не станет… я и брошу…

– Мне очень жаль, что ваш отец неизлечимо болен, – засунула руки в карманы своего шерстяного жакета Морган.

– Он протянет еще максимум два месяца, – вздохнул Джейк. – Этот бар небольшой, но это все, что у него осталось. Бар помог ему пережить смерть моей матери. И помогает ему смириться с собственной участью. Когда отец умрет, кредиторы получат это заведение. Я не хочу им владеть, – Джейк сердито затянулся, а затем снова вздохнул.

– Я заметил в конце переулка «Нову». Славная машинка. Ваша? – поинтересовался Ланс.

Джейк покачал головой:

– Это машина бармена.

«Вот это удача!» – подумал Ланс, а вслух произнес:

– Мы пришли поговорить с вами об Оливии Круз.

Джейк сделал еще одну долгую затяжку:

– А с чего это вдруг?

– Она пропала, – пояснил Ланс, следя за его реакцией.

Джейк стряхнул с сигареты пепел:

– С чего вы взяли?

– Оливию не видели с вечера четверга, – объяснила Морган. – Она не отвечает на звонки по мобильному и эсэмэски. Мы волнуемся за нее.

– Я бы так сильно не волновался, – голос Джейка окрасило раздражение. – Оливия частенько не отвечает на сообщения. Может, она просто вас избегает.

– Значит ли это, что она избегала вас? – уточнил Ланс.

Джейк не ответил на вопрос, но Ланс заметил в его глазах проблеск правды.

Райли-младший выдохнул изо рта клуб дыма:

– Я не собираюсь разглашать личную информацию об Оливии только потому, что вы утверждаете, будто разыскиваете ее.

– Я понимаю ваши сомнения, – отвернула от струи дыма свою голову Морган. – И на самом деле ценю ваше стремление сохранить конфиденциальность клиентской информации, но родные и друзья Оливии переживают за нее.

– И, тем не менее, я не могу вам ничего сказать, – поднял ладонь Джейк. – Да и с вечера четверга прошло всего двое суток. Может быть, Оливия куда-то уехала. Она взрослая женщина. И не обязана отчитываться за каждый шаг перед своими родными.

– Но такое поведение не типично для Оливии, – голос Морган зазвучал настойчивей и тверже. – Она даже не свозила мать к врачу.

– Послушайте, у меня тоже есть семья, – стрельнул глазами на отца Джейк; сквозь стеклянную дверь было видно, как тот смеялся над чем-то со своими приятелями в дальнем конце бара. – Но я не делюсь ни с кем своими ежедневными планами. Почему вы не допускаете мысли о том, что Оливия просто забыла об этом визите к врачу? Идеальных людей нет. Да, может, она просто уехала из города, чтобы снять стресс и избавиться, хоть на время, от всех тех людей, что досаждают ей всякими просьбами, которые ей вовсе не хочется выполнять.

Ланс рукой развеял дым у своего лица:

– А почему вы такое допускаете?

Джейк опять затянулся, хотя докурил свою сигарету почти до фильтра.

– Я не могу вам этого сказать.

– Мы побеседовали с ее литературным агентом, – сказал Ланс. – С ее слов, Оливия не торопилась подавать заявку на свою новую книгу.

Губа Джейка скривилась:

– От ее агента ни толку, ни помощи. Хольгерсен всегда торопит своих клиентов и постоянно что-то мутит. Она напориста и требовательна, когда желает добиться чего-то для своих авторов, но ни с кем больше не считается. С тех пор, как ее бросил муж, она стала полнейшей дрянью. Велела мне оставить Оливию в покое, а потом у нее хватило наглости донимать меня контрактами для двух писак, которым она наобещала с три короба. Город кишит сплетнями о грязных подробностях ее бракоразводного процесса, и ей сейчас очень нужны деньги. Но, честно говоря, мне на это плевать.

Потому что ее работа – отстаивать интересы своих клиентов, а не твоих.

– А Оливия никогда не упоминала о том, что беспокоится за свою безопасность? – поинтересовалась Морган. – Или о чем-то, что ее тревожило в связи с текущим расследованием?

– А Оливия заявлена в розыск? Полиция подключилась к ее розыску? – с вызовом спросил Джейк.

– Да, – кивнула Морган. – Вы можете поговорить с детективом Стеллой Дейн из полицейского управления Скарлет-Фоллз. Вам дать ее телефонный номер?

– Хм… Не надо, – Джейк помолчал, словно подыскивая слова. – В этом нет необходимости. – Он бросил окурок и раздавил его каблуком. – Если полицейские захотят со мной пообщаться, они сами нанесут мне визит, – Джейк одарил и Ланса, и Морган неприязненным взглядом: – По крайней мере это будут официальные представители закона, а не частный сыщик и адвокат.

– Люди видели, как вы стучали в дверь Оливии в четверг вечером, – сблефовала Морган. Фактически сосед Оливии видел только «Нову». Он не разглядел лица водителя. И они не могли доказать, что именно Джейк был тем светловолосым человеком, что сидел за рулем «Шевроле».

Райли-младший нахмурился:

– Я ни в чем признаваться не намерен. Но время премиальных приближается, и еще один контракт на стоящую книгу не помешал бы, – Джейк впился глазами в ботинки. – С деньгами у меня сейчас туго. Помимо моей собственной работы, на мне еще управление баром. И у меня нет времени на поиски другого хорошего автора.

– Поэтому вы поехали к Оливии домой? – наклонился к собеседнику Ланс; он хотел услышать от него это чертово признание.

– Если бы она мне перезвонила, мне не пришлось бы этого делать, – рявкнул Джейк и тут же плотно сжал губы, как будто осознал, что сам только что признался в том, что был возле дома Оливии. – Послушайте, она не открыла мне дверь, и я понял, как глупо и некорректно себя повел. Я развернулся и поехал домой.

– Когда вы вернулись? – спросила Морган.

– Около полуночи, – ответил Джейк. – Бармен поручится за меня. Я ездил на его машине.

«Или он соврет ради тебя».

– Если вы найдете Оливию, скажите ей, чтобы она отвечала на мои звонки. Мне нужно идти, – Джейк развернулся и скрылся в баре.

Морган, нахмурившись, посмотрела на закрывшуюся за ним дверь:

– Думаешь, он позвонит Стелле?

– Сомневаюсь, – Ланс отвернулся от бара. – Джейк просто удивился тому, что полиция объявила ее в розыск. Ему даже в голову не пришло, что двухдневное отсутствие Оливии – серьезный повод для беспокойства. Он явно думает, что Оливия сбежала из города, чтобы уклониться от своих обязательств.

– И он злится на Оливию за то, что она его избегала. Теперь, когда мы обнаружили «Шевроле Нова», возможно, Стелла наведается к нему сама или пришлет местного полицейского побеседовать с ним, – Морган взяла Ланса под руку. – Пока ты играл на пианино, я проверила подсобку и квартиру наверху. Никаких следов Оливии там нет.

Ланс посмотрел на нее сверху вниз:

– Ты нарушила закон?

– Не совсем, – ухмыльнулась Морган. – Квартира была открыта, а воспользоваться уборной Джейк мне разрешил. Он не уточнил которой.

– Чушь собачья, – рассмеялся Ланс. – Ты проникла в частное жилище без разрешения, – приобняв Морган, парень сжал ее локоть. – Это круто.

Морган округлила глаза:

– У тебя все круто.

– Нет, – наклонился Ланс к ее уху, – только то, что делаешь ты.

Морган покачала головой, а потом на полушаге остановилась и втянула ноздрями воздух:

– Пахнет едой.

– Сейчас только одиннадцать.

Морган сунула руки в карманы:

– Я голодна. Мне нужно больше есть, чтобы компенсировать недосып.

– Если мы возьмем сэндвичи, чтобы съесть по дороге домой, нам не придется останавливаться.

Они зашли в булочную в квартале от бара и заказали сэндвичи на вынос. А Морган добавила к ним еще булочки, кофе и десяток пончиков.

– А рогалики кому? – озадачился Ланс.

– Дедушке, – взяла пакет с рогаликами и свой кофе с прилавка Морган. – Он утверждает, что только в Нью-Йорке можно найти настоящие пончики.

Ланс расплатился и забрал у продавца пакет с сэндвичами. И они направились к джипу. В половине двенадцатого они уже сидели в машине.

Ланс развернул на коленях свой сэндвич:

– И что ты думаешь по поводу того, что мы сегодня узнали?

Морган отпила кофе:

– Оливия держала тему своего расследования в секрете. Никто не знал, над чем она работала. И ее агент, и редактор – оба давили на нее, пытаясь выведать информацию о ее новой книге.

– Уклонение Оливии от общения с редактором создает ему лишние проблемы в издательстве. А он и так под огромным давлением из-за болезни отца и финансовой ситуации.

– Определенно, – Морган вытерла салфеткой рот. – Джейк Райли нуждается в деньгах, он был возле дома Оливии в вечер перед ее исчезновением, а уровень стресса у него зашкаливает.

– Но чего бы он добился, похитив Оливию?

– Не знаю.

– Возможно, он хотел добиться от нее заявки на книгу и утратил контроль, – предположил Ланс. – Он зол и в полном отчаянии.

Он мог убить ее случайно.

– Возможно, – согласилась Морган. – Но, по словам Джейка, Ким тоже нуждается в деньгах. Но опять же, ей выгоднее, чтобы Оливия оставалась живой и здоровой. Чтобы приносила ей больше доходов.

– Могло быть что-то, что мы не проверили? – откусил от сэндвича Ланс.

Морган сунула использованную салфетку в опустевший пакет.

– Пока ты будешь рулить, я просмотрю налоговые отчеты – вдруг я обнаружу еще какую-то недвижимость, принадлежащую Джейку или его отцу.

Ланс подал назад, насколько мог, чтобы не зацепить стоявшую за джипом машину. Затем отъехал от поребрика и устремился к Бруклинскому мосту. Возможная мотивация Джейка или Ким была неясна, но отчаянная потребность в деньгах порой побуждает людей делать самые неприглядные вещи.