Текст книги "Побереги силы"

Глава сорок шестая

Оливия потянулась за стаканом с водой на прикроватном столике на колесиках.

Сидевшая на стуле рядом детектив Стелла Дейн записала что-то в маленький блокнот и предложила:

– Если вам нужен отдых, я могу прийти в другой раз.

– Нет-нет, – глотнула воды Оливия. – Я уже почти все рассказала. Я хочу с этим закончить, – ей очень хотелось оставить все происшедшее в прошлом. Но, будучи реалисткой, она понимала, что у нее все равно не получится. «Шрамы» от похищения будут преследовать ее всю жизнь.

Сможет ли она когда-нибудь находиться одна? Будет ли спать спокойно, без ночных кошмаров?

Оливия содрогнулась. Был бы сейчас рядом Линкольн! Он впервые покинул ее с тех пор, как нашел ее накануне вечером. Шарп отлучился всего на двадцать минут, а Оливия уже скучала по нему. За пять минувших дней она прошла длинный путь – от абсолютной самостоятельности до полной зависимости.

Оливия уже в деталях рассказала Стелле о событиях, случившихся с момента похищения до ее бегства и спасения:

– Я до сих пор не могу поверить, что мой литературный агент организовала мое похищение ради пиара. Я знала, что ей пришлось нелегко после развода, и ее сильно раздражало, что я тянула с книгой. И все-таки…

– Это ужасно, – согласилась Стелла. – Вы даже не подозревали, в каком отчаянии она пребывала?

– Нет, – Оливия прокрутила в голове несколько последних разговоров с Ким. – Она упомянула однажды, что боится потерять квартиру. Но мы сотрудничали с ней недолго. Я просто не успела узнать ее хорошо.

Оливия предполагала, что будет чувствовать себя обманутой и преданной. Но пока что она только радовалась тому, что осталась жива, и боялась оставаться одна. Может быть, со временем – после того, как она проведет за беседами с психологом сотни часов и придет более-менее в себя после такого сурового испытания – злость и нахлынет на нее. Но это будет нескоро…

– Мы думали, что один из убийц, чьи дела вы расследовали, был невиновен. А настоящий преступник не желал пересмотра дела, – сказала Стелла.

– А что, Клиффа Франклина ждет новое судебное разбирательство? – поинтересовалась Оливия.

– Сомневаюсь, – ответила Стелла. – Джой рассказал нам в мельчайших подробностях, как его брат убил еще пять женщин. Если поисковые группы обнаружат их тела, у нас будут все доказательства, подкрепляющие его показания. Джой не хотел свидетельствовать против брата, пока на кону стояла его личная свобода. Теперь он заливается соловьем. Даже если Клифф подаст апелляцию по делу об убийстве Брэнди Холмс, ему сразу же предъявят обвинения в пяти других убийствах.

– Для меня большое облегчение услышать это, – призналась Оливия. – Я понимала, что должна была обратить внимание правоохранительных органов на нарушение в цепочке хранения и передачи улик. И я уже почти закончила книгу… Но что-то внутри меня противилось этому… Наверное, мне больше не следует заниматься журналистикой.

– Вы слишком строги к себе. И слишком близко принимаете все к сердцу.

– Не мое дело – формировать общественное мнение или выступать в роли судьи и присяжных. Но я думала, что обязана раскрыть правду.

– Быть человечной и не желать, чтобы убийца вышел на свободу и покалечил жизни другим людям, – нормально, – заверила Оливию Стелла. И, наклонив голову, спросила: – А вы никогда не допускали мысли, что Эрик Оландер невиновен?

– Допускала, но только поначалу и ненадолго. Хотя его дело показалось мне интересным. Я подозревала, что родители помогли ему придумать сценарий ограбления, чтобы скрыть его причастность к убийству жены.

Стелла отложила ручку и блокнот:

– Вам все же следует отдохнуть. Да и Шарп, наверное, уже кружит по коридору за дверью.

Оливия представила себе такую картину и, несмотря на свое состояние, не удержалась от улыбки.

Стелла встала со стула:

– Как вам кажется, вы восстановитесь?

Оливия вспомнила о кошмарном сне под утро и о том, как Шарп разбудил ее и не выпускал из объятий, пока она не успокоилась.

– Это будет не так-то легко. Но рано или поздно я поправлюсь.

* * *

Прислонившись к стене больничного коридора, у двери в палату Оливии, Шарп застыл в ожидании. Он вконец устал, просидев всю ночь у постели любимой. Лечебные процедуры благотворно сказались на ее дыхании. Но сон Оливии не единожды прерывали кошмары.

И все же эта усталость была гораздо приятнее тех чувств, которые он пережил за последние несколько дней, думая, что никогда большее ее не увидит.

Шарп увидел приближавшуюся Морган. Рядом с ней шагал Ланс с плюшевым мишкой, державшим в лапах воздушный шарик с надписью: «Поправляйся скорее!» Оба выглядели такими же изнуренными, как и Шарп. Лицо Морган пугало своей бледностью, а глаза Ланса обрамляли темные круги. Но они держались за руки и улыбались.

«Смогут ли они с Оливией стать вместе такими же счастливыми?» – подумал Шарп. Хотя в глубине души он знал: ответ на этот вопрос – «Да!»

– Вы что, вообще не спали ночью? – спросил детектив после того, как Морган поприветствовала его касанием к руке.

– Девочки проснулись в шесть, – улыбнулась Морган с легкой завистью: – А мы пока только мечтаем о сне.

– Дети не желают слышать отговорки вроде того, что «мы поздно вернулись», – ворчливо поддержал ее Ланс. – Я даже в душ смог попасть только после их ухода в школу. – Но под усталостью парня скрывалось кое-что другое: он явно был доволен тем, что дочки Морган по нему так соскучились.

– Теперь мы чистые и наполненные кофеином, – сказала Морган. – Это лучшее, на что мы могли сегодня надеяться.

– С Оливией все нормально? – кивнул на закрытую дверь Ланс.

– Стелла берет у нее показания, – ответил Шарп. – А астма успокаивается. Врачи напичкали ее всякими лекарствами.

Дверь в палату открылась, и в коридор выглянула голова Стеллы:

– Шарп, вы можете зайти, – похоже, она совсем не удивилась, увидев у палаты Ланса и Морган: – Вам двоим не мешало бы тоже послушать ее рассказ. Это избавило бы меня от необходимости его повторять.

Шарп вошел в палату. Он прислушался, есть ли хрипы, но ничего не услышал. Детектив предложил стул у постели Оливии Морган, но та помотала в ответ головой. И Шарп сам опустился на него; его рука потянулась к руке Оливии:

– Как ты, нормально?

– Да, – кивнула Оливия. – Когда об этом рассказываешь, становится легче.

Шарп сжал ее руку. До прихода Стеллы Оливия рассказала ему все, что сумела вспомнить о своем похищении. Детектив представил себе, как она пыталась задушить Стивена шнурком-пояском, как выковыривала камни из земляного пола погреба и набивала ими свой носок. И не смог поверить в то, что Оливия умудрилась сделать два типа оружия из пижамы!

Ланс положил на прикроватный столик мишку:

– Как вы себя чувствуете?

– Со мной все будет хорошо – благодаря вам! Спасибо вам всем, – поблагодарила Оливия.

В разговор встряла Стелла:

– Ким решила воспользоваться своим правом хранить молчание. Она в буквальном смысле не промолвила ни слова после ареста. Смотрит в одну точку на стене в своей камере. А в допросной так смотрит на меня, – губы Стеллы расплылись в заговорщицкой и слегка ядовитой улыбке: – Зато ее братец говорит без умолка. Он страшно боится, что сестра постарается свалить всю вину на него. Нам приходится только предполагать, что именно она сделала.

– Возможно, нам сыграло на руку то, что она пыталась бежать, бросив брата в лагере, – добавил Шарп.

– Так и есть. Он зол и обижен на Ким, считает, что она предала его после всего, что он для нее сделал. Это Стивен разработал весь план. Ким попросила его похитить Оливию и спрятать ее на уикенд. – Стелла замолчала на пару секунд, чтобы сделать вдох. – Он думал отпустить Оливию в понедельник или во вторник, притворившись, будто хочет убить ее в лесу. Стивен планировал дать ей бежать. Но все изменилось, когда пленница увидела его лицо. Раз Оливия его узнала, она должна была умереть.

Сглотнув, Оливия прикрыла на несколько секунд глаза. Ее попытка бежать стала для нее смертным приговором.

– Дайте догадаюсь, – сказала Морган. – Муж Ким отсудил у нее половину стоимости квартиры. И Ким нужны были деньги, чтобы выкупить его долю.

– Да, – кивнула Стелла. – А еще она прилично вложилась в школу выживания своего братца, но та прогорела. У Ким не было сбережений. А ей надо было внести довольно крупную сумму денег в течение последующих шести месяцев. Ким стала несдержанной, агрессивной. Требовала, чтобы издатели подписывали контракты, не оговаривая сроков. Лишь бы ей заплатили. И это она сливала информацию прессе. Это был такой пиар-ход. Ким полагала, что похищение и спасение Оливии взорвет местную прессу, сделает Оливию знаменитой. И все, что они с братцем творили – от анонимного звонка репортерам о бомбе до сброса машины Оливии в овраг – все это делалось с одной целью: подогреть интерес прессы и обеспечить книге Оливии хорошую рекламу. Ким убедила брата, что сможет заключить контракт на сумму в пять миллионов долларов. Только за книгу. А еще она рассчитывала на контракт с киношниками. Ким полагала, что у нее отбоя не будет от киностудий, желающих снять фильм о похищении Оливии.

– Но это же безумие, – сказал Ланс.

– Да, – подтвердила Стелла. – После ухода мужа Ким превратилась в форменную психопатку. Судя по всему, она поддерживала его финансово все последние десять лет, пока муженек терял деньги на рынке недвижимости. А он отплатил ей, изменив с двадцатилетней и подав иск на половину имущества. Такое предательство больно ранило Ким. Со слов Стивена, ее привязанность к квартире переросла в одержимость.

– А брат согласился с ее затеей потому, что и сам был по уши в долгах? – спросил Ланс.

– Да, – кивнула Стелла. – И он настаивал на том, что они не собирались причинять Оливии никакого вреда. Просто хотели ее спрятать на несколько дней. Вел себя так, словно похищение – обычная забава.

– Зато теперь сядет в тюрьму надолго, – злобно выдохнул Шарп. – Надеюсь, прокурор не станет заключать с ним сделку.

Стелла подняла руку:

– Я даже не беспокоюсь на этот счет. Улик против Стивена предостаточно. И прокурор занял жесткую позицию.

Вот и хорошо!

– А что с Кеннетом Оландером? – спросил Ланс.

Стелла пожала плечами:

– Его смерть не имеет никакого отношения к похищению Оливии. Мы подозреваем, что его убийство организовали люди из «ОВЖ». Это дело расследуют ФБР и Бюро алкоголя, табака, огнестрельного оружия и взрывчатых веществ, – судя по всему, Оливию это не расстроило. – Они держат меня в курсе. Но с учетом масштаба и истории этой организации я не рассчитываю на то, что убийство Оландера будет быстро раскрыто. К слову сказать, агент Бюро допускает, что Стивен Хольгерсен был связан с «ОВЖ». Среди клиентов его фирмы было несколько возможных членов этой группировки.

– Это совсем неудивительно, – заметил Ланс. – Для того такие школы выживания и организуют.

Стелла повернулась к Оливии:

– Позвоните мне, если у вас появятся какие-то вопросы. И если вспомните еще какие-нибудь детали.

– Хорошо, – пообещала Оливия.

И Стелла вышла из палаты.

– Как же я вам благодарна! – всхлипнула Оливия. – Без вас троих меня бы здесь не было.

– Мы очень рады, что с вами все обошлось, – погладила ее по плечу Морган. – Но не будем вас утомлять. Вам необходим отдых. Позвоните, если вам что-то потребуется, – взгляд Морган скользнул с Оливии на Шарпа: – И вы тоже.

– Спасибо, – пробормотал детектив; предложение Морган растрогало его – на глазах проступили слезы. С тех пор как они нашли Оливию, эмоции буквально переполняли Шарпа. И усталость не была им помехой. У него еще не было своей семьи, зато имелись настоящие друзья. – Надеюсь, вы поедете домой – спать.

– Нет, – помотал головою Ланс. – Джианну сегодня выписывают из больницы. Мы должны ее забрать.

– А вот это хорошая новость! – Шарп встал и проводил молодую пару до двери. – Спасибо вам обоим! Не знаю, как бы я со всем этим справился без вас.

– Мы всегда будем с вами, – поцеловала детектива в щеку Морган.

Ланс пожал ему руку и по-мужски похлопал по спине:

– Позвоните нам попозже, сообщите, что нового.

– Позвоню, – проводил ребят глазами Шарп. А потом вернулся на свой стул рядом с кроватью. Взяв руку Оливии, он провел по ее гладкой коже большим пальцем.

– Ты выглядишь уставшим, Линкольн, – сказала Оливия. – Тебе тоже следует поехать домой и поспать.

– Я останусь с тобой, – Шарп поднес руку Оливии к своим губам и поцеловал костяшки ее пальцев. – Я подремлю, когда ты уснешь.

– Не буду лукавить – я действительно ощущаю себя в большей безопасности, когда ты рядом.

– Значит, я всегда буду с тобой рядом.

– Спасибо тебе, – голос Оливии был слабым, но улыбка искренней. Как и пожатие его руки.

Шарп понятия не имел, куда заведут его эти отношения. Но отныне себя сдерживать он не собирался.

Но пока не время было для официальных заявлений. Они оба были слишком взвинчены. И Шарпу не хотелось, чтобы его признание Оливии в любви прозвучало в такой негативной обстановке. Потому что он действительно ее любил. И сознавал это. Глаза Шарпа встретились с глазами Оливии. Она тоже это осознавала. И, похоже, отвечала на его любовь любовью.

Но она пережила ужасное испытание. И ей необходимо было поправить здоровье – и физическое, и психическое.

Что ж, спешить было некуда.

Шарп никуда не собирался уходить.

Глава сорок седьмая

День уже клонился к вечеру, когда Морган вынесла из автомобиля на крыльцо сумку Джианны. Ее выписка заняла больше времени, чем они ожидали. Похоже, больницы существуют в своем собственном часовом поясе.

Ланс метнулся вперед и открыл дверь:

– Позвольте мне проконтролировать готовность к встрече.

Джианна последовала за ним:

– Я чувствую себя хорошо. Ничего не надо контролировать.

Но Морган опасалась за катетер, закрепленный на груди Джианны с помощью большой полоски пластыря. Ей не хотелось, чтобы дочки или собаки случайно задели короткую трубочку. Риск инфицирования сохранялся, а Джианне не нужны были новые операции.

Все трое вошли в квартиру. Предусмотрительный Мак уже придерживал собак. Натянув поводки, они рвались вперед со всей мочи. Зато девочки встретили Джианну в прихожей аплодисментами.

– Я так скучала по тебе, – вытерла глазки Мия.

– Я тоже скучала! – обхватила ногу Джианны Эйва. – Сильно-сильно!

Софи радостно запрыгала:

– Посмотри, что мы тебе приготовили!

Схватив Джианну за руку, девочка потащила ее на кухню. А там висел длинный баннер из склеенных скотчем листов бумаги, на котором синим карандашом было выведено: «Добро пожаловать домой, Джианна!»

Всплеснув руками, Джианна обняла всех трех девчушек:

– Я тоже по вам очень соскучилась!

Софи усадила ее на табуретку:

– Дядя Мак сварил куриный суп.

– Ну-ка, девочки, доставайте свои тарелки и ложки, – подойдя к плите, Мак приподнял крышку большой кастрюли. Кухню моментально заполнил запах куриного бульона.

Софи принесла подставки под горячее и салфетки. Мия пересчитала ложки, а Эйва достала из буфета и расставила на столе тарелки. На кухню, шаркая ногами и опираясь на палку, зашел дед:

– Морган, а разливать придется тебе! – сняв фартук, сказал Мак. – Стелла вернется домой с минуты на минуту, – Мак отлил немного супа в стеклянный контейнер и завернул плотно крышку: – Я поужинаю со своей девочкой.

– Спасибо тебе за все! – обняла парня Морган.

– Пока, дядя Мак! – хором прокричали девочки.

– Подожди, когда и мы со Стеллой обзаведемся детьми. У тебя будет масса шансов меня отблагодарить, – улыбнувшись Морган, Мак поцеловал девочек и ушел.

А Морган озадачилась: уж не подумывали ли Мак со Стеллой о детях? Они же даже о свадьбе не заикались! Ей казалось, что Стелла не спешила с замужеством. Но, может быть, Маку удалось ее убедить?

Отбросив эти мысли, Морган насладилась ужином в кругу семьи. После того как дочки опустошили тарелки, Ланс вызвался их вымыть. А когда Джианна запротестовала, парень строго помотал головой:

– Ты пока похозяйничаешь в облегченном режиме. И радуйся этому!

И Джианна снова опустилась на табуретку.

Морган тут же воспользовалась воцарившейся тишиной. Откашлявшись, она объявила:

– Мы решили перенести свадьбу.

– Почему? – обомлела Джианна.

Вытерев руки о кухонное полотенце, Ланс пересек кухню и встал у стула Морган. Они договорились выступить единым фронтом. Да, Оливия нашлась, но она была еще сильно травмирована. Да и Джианне еще предстояло окрепнуть.

– Мы решили, что будет лучше, если мы отложим наше бракосочетание до лучших времен.

– Нет!!! – дружно завопили девочки.

А Софи и вовсе разревелась:

– Вы с Лансом лл-лаздумали жениться? – дефект речи, исчезнувший у девочки несколько месяцев назад, внезапно снова проявился. – Я хочу, чтобы Ланс был моим папой!

– Нет, мы по-прежнему намерены пожениться, – сказал Ланс. – Только мы сделаем это чуть позже.

– Я просто не представляю себе, как играть свадьбу через полторы недели, – начала объяснять Морган. – Мы и не подготовились толком. Столько еще надо сделать! А Оливия все еще в больнице…

– Она выйдет оттуда через день-другой, – перебила ее Джианна.

– А разве не стоит отложить свадьбу до того времени, когда и ты будешь чувствовать себя лучше? – не сдавалась Морган.

– Нет! – соскользнула с табуретки Джианна. – Где моя сумка? – Разыскав рюкзак, Джианна поставила его на кухонный стол, достала компьютер и открыла его: – Все уже готово! Я позвонила из больницы поставщице и назвала ей точное число гостей.

– Ты занималась нашей свадьбой, лежа на больничной койке? – ошеломленная Морган откинулась на спинку стула.

– Ну да, – опустила голову Джианна. – Все лучше, чем пялиться в потолок. Морган, со мной все в порядке! – Джианна ткнула себя в грудь: – Это всего лишь небольшой рецидив. Даже сейчас я в десять раз здоровее, чем была, когда переехала к вам! Эта болезнь – моя реальность. Но я не позволю, чтобы она мне мешала жить. А в моих жизненных планах – погулять у вас на свадьбе.

– Ты должна жениться на Лансе! – из глаз Софи снова потекли слезы.

Эйва и Мия закивали.

Морган с Лансом обменялись взглядами. Парень пожал плечами:

– Я хочу на тебе жениться. А если уж серьезно, в нашей жизни всегда будет хаос. Если мы будем ждать тихого, удобного момента, боюсь, мы никогда не поженимся.

– Но мне еще предстоит окончательная подгонка платья! – Морган потянулась к телефону, чтобы посмотреть календарь.

– Она назначена на пятницу, а вы, похоже, похудели, – нахмурилась Джианна.

Арт подал Морган корзину с хлебом:

– Мажь маслом.

В груди Морган разлилась теплота:

– Вы уверены, что это никому не будет в тягость…

– Раз у меня облегченный режим по хозяйству, мне точно хватит времени, чтобы продумать все до мелочей и устроить по высшему разряду, – кивнула на свой ноутбук Джианна.

– Что ж, тогда ладно. Похоже, мы все-таки поженимся на следующей неделе, – улыбнулась Морган с радостью на сердце. Ланс был прав. Хаос – их хобби! Их жизнь никогда не будет спокойной и размеренной. Ну и пусть. Ей нравился хаос семейной жизни!

Завизжав от восторга, девочки бросились в объятия Ланса. Остаток вечера прошел в удивительном умиротворении. В постель Морган с Лансом легли, как только уложили дочек. И проспали аж десять часов!

Глава сорок восьмая

Джон Г. Роджерс

Капитан

Армия США

Ирак

14 ноября 1982 г. – 10 июля 2015 г.

Любимому мужу и отцу

Как-то неловко.

Неделей позже Ланс оказался у надгробия первого мужа Морган.

Эйва и Мия захотели проведать своего папу и показать ему наряды, которые купила им к свадьбе Морган. Обе девочки были в голубых платьицах, лакированных черных сапожках и коротеньких пальтишках. А Софи надела свой костюм зомби и желтые резиновые сапожки, украшенные божьими коровками.

Морган была занята последними приготовлениями к свадьбе; Мак проверял письменные работы своих учеников, а Стелла общалась с сотрудниками ФБР. За прошедшую неделю поисковые группы нашли тела всех пяти жертв Клиффа Франклина. Но для Ланса дело было закрыто. И, поскольку все, что ему нужно было сделать в субботу – это облачиться в свой костюм и явиться на церемонию вовремя, парень вызвался сопроводить дочек Морган на кладбище.

Эйва единственная из трех девочек помнила отца. Повернувшись личиком к надгробию, она погладила голубую ткань своего пышного платьица:

– Мамочка разрешила мне выбрать цвет.

Мия встала рядом с сестрой, но ее внимание привлекла Софи, кружившаяся в нескольких футах от них. Ее костюм зомби с каждым днем становился все более потрепанным. Но девочка была счастлива. И Мия побежала к сестре, чтобы покружиться вместе с нею.

Перестав разглаживать платье, Эйва вскинула глаза на Ланса. Между бровями девочки появилась вертикальная морщинка задумчивости, которую она унаследовала от матери:

– Папочка действительно меня слышит?

Развернувшись так, чтобы видеть краем глаза Софи и Мию, Ланс присел на корточки рядом с Эйвой:

– А как ты думаешь?

– Я не знаю, – снова повернулась к надгробию девочка. – Мне хочется с ним поговорить, но все как-то странно. Он не отвечает.

Ланс тщательно продумал свой ответ:

– Ты помнишь похороны?

Межбровная морщинка на лобике Эйвы стала глубже:

– Смутно. Солдаты начали палить из ружей, а я закрыла глаза и заплакала. Мне было страшно, – задрожала девочка.

– Представляю, – приобнял ее за плечи Ланс.

– А он вообще здесь? – спросила Эйва, оглядываясь по сторонам.

Скажи ей Ланс, что папа лежит под землей, девочку неделю бы мучили кошмарные сны. Но время от времени она просила отвести ее к отцу. В семь лет ребенок уже начинает понемногу постигать понятие смерти. Лансу не хотелось лишать Эйву того успокоения, которое она обретала, побывав на кладбище.

– Тебе нравится сюда приходить?

Наклонив головку, девочка задумалась:

– Иногда.

– Тогда приходи сюда, когда захочешь. Но поговорить с папой ты можешь в любое время. Для этого не нужно находиться здесь. Твой папочка везде, где ты находишься. Он всегда с тобой, – Ланс ткнул себя в грудь: – Вот здесь.

– А дедушка сказал, что он на небе.

– Уверен, что так оно и есть.

О чем именно она его спрашивала? Неужели он все испортил?

За последние полгода Ланс усвоил один хороший урок в общении с детьми: они были очень непосредственными и всегда говорили все прямо.

– Эйва, что такое? – всполошился Ланс.

Глаза девочки наполнились слезами; губки задрожали:

– В школе Эмили сказала, что мой папочка рассердится на меня за то, что я радуюсь тому, что ты станешь моим новым папой, – всхлипнула Эйва. – А я не хочу, чтобы он на меня сердился!

Эх, Эмили, Эмили…

Почему дети бывают такими злыми? Как давно Эйва терзается из-за этого?

– Эмили не права, – твердо произнес Ланс. – Твой папочка тебя очень любит и хочет, чтобы ты была счастлива.

Эйва просияла:

– Ты уверен?

– На все сто, – кивнул Ланс.

Девочка обвила руками его шею. А потом помчалась к сестричкам и закружилась вместе с ними на траве.

Ланс посмотрел на надгробие. А что теперь? Просто уйти показалось ему неправильным. Если бы Джон не погиб, Морган оставалась бы его женой – любящей и любимой. Ланс это сознавал. И все же не испытывал ревности к человеку, которому когда-то принадлежало сердце Морган. Где бы сейчас Джон ни находился, рядом с ним не было любимой женщины. Ланс такого даже представлять не хотел.

Он склонил перед надгробием голову:

– Мне жаль, что ты погиб, Джон. Я люблю твоих дочек, как собственных детей. И Морган люблю – так, что не выразить словами. Я обещаю тебе заботиться о них всех. И никого важнее их для меня больше не будет. До конца жизни!

С комком в горле величиной с мяч для софтбола, Ланс отвернулся от могилы, позвал девочек и повел их к выходу с кладбища. Усадив всех троих в минивэн и пристегнув ремнями, Ланс почувствовал себя так, словно прошел самый важный тест на отцовство.