Текст книги "Побереги силы"

Глава двадцать седьмая

Лучи света пролились потоком в окно и упали на его кровать. Шарп потянулся к Оливии. Он почти ощутил шелковистость ее блестящих темных волос. Но его рука опустилась на пустую подушку. Воспоминания о паре прошедших дней нахлынули обратно. Шарпу захотелось вернуться назад – в свой сон, в котором Оливия была рядом с ним. Вытащить ее из постели на утреннюю пробежку. А еще лучше – прижать ее к себе и провести весь следующий час, занимаясь с нею любовью.

Но ничего этого он сделать не мог.

Оливия пропала.

Шарп перевернулся на бок и уткнулся лицом в подушку. Оливия ночевала у него всего раз в неделю, но его подушка хранила ее запах. Еле уловимый цитрусовый аромат ее шампуня защекотал ему ноздри, проник в его горло и разбередил саднящую болью пустоту вокруг его сердца.

Я должен ее найти!

Шарп просто не представлял себе будущего без Оливии. До этой недели он, хоть и подумывал, но больше побаивался брать на себя какие-либо обязательства. А сейчас он осознал: все его попытки встать в позу были пустой, неоправданной тратой времени.

Времени, которое он мог использовать, чтобы узнать ее лучше.

Времени, которое вернуть назад было уже невозможно.

А что, если он никогда ее не найдет? Или найдет, но она будет…

Проработав столько лет детективом, Шарп понимал: шансы на ее возвращение домой живой и здоровой утекали, словно капли воды сквозь его пальцы. Сообщения о пропавших без вести людях и снимки, сделанные во время вскрытия трупов, постоянно всплывали у него в памяти.

Слишком много таких случаев было за его практику…

В бытность патрульным офицером Шарпу приходилось уведомлять людей о гибели их родных в автокатастрофах. Тогда ему казалось, что это худшая из всех обязанностей полицейского. Потом исчез отец Ланса, и Шарп осознал, что незнание — невозможность для семьи, потерявшей мужа и отца, поставить точку – могло быть не менее разрушительным для психики. Ланс и его мать прожили, не зная, что произошло с Виком Крюгером, двадцать три года. И все это время печаль терзала их сердца на пару с надеждой. Пока не осталось ничего, кроме невыносимой муки. Ланс еще двигался дальше по жизни, а вот Дженни целиком отдалась своей боли.

Вплоть до сегодняшнего дня Шарп не мог во всей мере оценить глубину эмоционального выгорания, вызываемого незнанием. Но он также не мог себе представить, что с ним будет, если он узнает о смерти Оливии. Или увидит ее обнаженное и покрытое синяками тело на столе для вскрытия в морге. Его воображение подло замещало лицом Оливии лица всех тех жертв, чье вскрытие он наблюдал за свою карьеру полицейского. Его нос разъедал формалин, глотку душил запах разлагавшейся плоти, глаза резало от вида органов, извлеченных из вспоротой брюшной полости, а в ушах стоял противный звук медицинской пилы, разрезающей череп.

Шарп заморгал, пытаясь избавиться от отвратительной картины. Ему нужно было вернуться мыслями к расследованию. Он слишком много повидал на своем веку и слишком много знал, чтобы отрицать возможный исход их поисков. Но позволять воображению и памяти угнетать его ум, было опасно. Его ум должен был оставаться холодным. Или… питаться надеждой. Пусть эта надежда и таяла с каждым часом.

Тоска и отчаяние не вернут Оливию домой. Возьми себя в руки и займись делом немедля!

Шарп оторвал голову от подушки Оливии, сел и свесил ноги с кровати. Покосился на телефон – Ланс и Стелла оставили ему сообщения. А было уже почти два часа дня! Он проспал шесть часов…

А ведь он только прилег вздремнуть. Но сон увлек его в такую глубокую темную пропасть, что он даже не услышал телефонных оповещений.

Шарп проверил сообщения. Ничего срочного. Ланс и Морган возвращались назад. Стелла поехала на вскрытие Оландера. И пообещала, что согласует с Шарпом план дальнейших действий после этой процедуры.

Шарп встал с кровати. От отчаяния голова была словно ватной. Ему нужно успокоиться, собраться с мыслями! Шарп принял холодный душ. И, пока брился, на телефон пришла новая эсэмэска от Стеллы – она заедет за ним через десять минут. Шарп стер с лица остатки крема для бритья, почистил зубы, оделся. И почувствовал себя почти человеком.

Прихватив на кухне два протеиновых батончика, он спустился в офис, оставив заднюю дверь незапертой для Стеллы.

Она вошла в его кабинет через несколько минут, держа в руках два стаканчика с кофе, купленных на вынос.

– Я знаю, вы обычно не пьете кофе. Но я подумала, что вам потребуется подзарядка, – протянула она детективу один из стаканчиков.

– Спасибо, – взял его Шарп. – Тяжелое утро?

Развернув обертку протеинового батончика, Шарп занял свое кресло, раскрыл ноутбук и подождал, пока он загрузится.

Стелла опустилась в одно из кресел перед его рабочим столом:

– Ненавижу вскрытия.

Образ обнаженного, посеревшего тела Оливии на стальном столе, пробив ментальный барьер, снова всплыл перед глазами Шарпа. Он положил батончик на стол и заставил себя хлебнуть кофе. Горечь обволокла глотку и вызвала дискомфорт в желудке. Поставив стаканчик, Шарп встал:

– Пойду схожу за водой. Вам принести что-нибудь?

Стелла помотала головой.

Вернувшись из кухни с водой, Шарп опять уселся в свое кресло и наконец-то стал соображать:

– Как прошло вскрытие Оландера?

– Медэксперт официально признал причиной его смерти убийство. Помимо следов от веревок и вырванных ногтей, на петле были обнаружены следы крови и материи; на руках Оландера синяки – похоже, он сопротивлялся. Медэксперт зафиксировал также следы ударов по животу и несколько сломанных ребер.

– Его били.

– Да, – Стелла встала и зашагала по кабинету со стаканчиком кофе в руке:

– Но почему? В наказание? Или они хотели выбить из него какую-то информацию?

– Если бы я знал!

Зажужжал мобильник Шарпа. Он посмотрел на его экран:

– Это Райан Абрамс из бюро огнестрельного оружия и взрывчатых веществ, – пробормотал Шарп Стелле и ответил на звонок: – Спасибо, что перезвонил, Райан. Со мною рядом Стелла Дейн из полицейского управления Скарлет-Фоллз. Она расследует убийство, возможно, связанное с нелегальным сбытом оружия. Я могу включить громкую связь?

– Да, – ответил Абрамс.

Шарп переключил вызов:

– Ты выяснил для нас что-нибудь?

– Да, – выдохнул Райан. – Я не нашел ничего за Кеннетом Оландером в штате Нью-Йорк, но я раскопал кое-что в Айове: отец Кеннета был связан с «ОВЖ» – национальной антиправительственной военизированной группировкой.

– А как расшифровывается «ОВЖ»? – поинтересовался Шарп.

– «Оставшиеся в живых», – ответил Райан.

Шарп взял ручку и блокнот для записей:

– И где эти боевики орудуют?

– Это довольно крупная группировка, насчитывает несколько тысяч человек, – сказал Райан. – Они предпочитают сельские районы, особенно фермы и большие лесные массивы, – до ушей Шарпа донесся шелест бумаг. – Мы выявили членов этой организации в пятнадцати штатах. Ведут они себя в принципе тихо, занимаются своими делами.

– Это какими же? – решила уточнить Стелла.

– В основном, делают запасы продовольствия, топлива, оружия и медикаментов, готовясь пережить конец света. Оборудуют убежища и организуют военно-тренировочные лагеря. Члены группировки ведут блоги и используют аккаунты в социальных сетях, чтобы обмениваться советами и техниками выживания. Всплывают раз в несколько лет, когда кого-нибудь из их братии ловят на незаконной покупке или ношении оружия. Нескольких членов «ОВЖ» мы арестовали за хранение незаконного оружия. Они не доверяют властям и не регистрируют свое оружие, так что их правонарушения квалифицируются по-разному в зависимости от местных законов.

В разных штатах были свои законы об оружии. На большей территории штата Нью-Йорк регистрации длинноствольного оружия не требовалось. Как и разрешения на его покупку. Но по пистолетам велся строгий учет.

– В подвале у Оландера были припрятаны винтовки AR-15, боеприпасы и бронежилеты, – сказал Шарп.

– Похоже, его ферма использовалась как склад, – заметил Райан. – Вы сфотографировали винтовки?

– Нет, – Шарп мысленно пнул себя по заднице. – А отмыванием денег члены «ОВЖ» промышляют? – «Может, этим объясняется покупка Оландерами молочной фермы за наличные?», – озадачился Шарп.

– Думаем, что да, – подтвердил его догадку Абрамс. – Они проводят небольшие операции, и их разброс по стране довольно велик. Так что особого внимания у органов финансового контроля они к себе не привлекают.

– Вчера Кеннет Оландер был найден повешенным в своем коровнике, – встряла Стелла.

Райан присвистнул:

– Вот те раз. Самоубийство?

– Нет, – возразила Стелла. – Убийство. И оружие исчезло.

– Значит, навлек на себя чей-то гнев, – резюмировал Абрамс.

Шарп постучал пальцами по столу:

– Ты сказал, что эти ребята стараются держаться в тени и не попадаться вам на крючок. Что ты имел под этим в виду?

– Они не живут в лагерях, которые легко найти. Предпочитают рассредоточивать своих людей и ресурсы, – пояснил Райан. – Даже если мы обнаружим какой-то их лагерь или склад, мы найдем там лишь малую долю их вооружения. А для деятельности, которую они желают скрыть, эти ребята пользуются даркнетом.

Даже Шарп знал о существовании трех уровней интернета – видимой сети, или «поверхностного» интернета, теневой сети, или «глубокого» интернета, и темной скрытой сети, или даркнета. Поверхностным интернетом – обычной поисковой сетью – пользуются ежедневно большинство людей. Доступ к глубокому интернету получить посредством общепринятых поисковых серверов невозможно. Но большинство его сайтов вполне легитимны, как, например, банковские онлайн-счета, для доступа к которым необходима регистрация и знание логинов и паролей, защищающих информацию о клиентах. А вот пользователи даркнета намеренно скрывают свои личные данные и местонахождение с помощью различных инструментов шифрования. Благодаря анонимному характеру даркнет – идеальное поле для криминальной деятельности.

При расследовании его прошлого дела Шарпу довелось столкнуться с местной группировкой боевиков.

– Сколько отрядов «ОВЖ» может действовать в одном регионе? – поинтересовался он у Абрамса.

– Их количество удвоилось за последний десяток лет. Отдельные члены «ОВЖ» были осуждены за преступления с применением оружия, несколько человек пропали без вести или были найдены мертвыми. Но мы не смогли доказать причастность этой организации к этим преступлениям. Эти ребята, как я уже сказал, стараются не привлекать к себе и к своей группировке слишком много внимания. На первый взгляд, они ничего криминального не делают – просто обучаются техникам выживания и тренируются.

– А их денежные средства вы можете отследить? – спросил Шарп.

– Раньше они прокручивали свои деньги через швейцарские банки или банки Каймановых островов. Но международное банковское право претерпело существенные изменения. И теперь труднее скрывать незаконно полученные средства. Судя по всему, сейчас эти ребята приобретают и используют законный бизнес для прикрытия своих делишек. Еще раз повторюсь – они всеми силами стараются не засветиться.

– Может, убийство своей жены сыном одного из участников группировки раздражило ее руководство? – предположил Шарп.

– Именно такого внимания к себе они не хотят, – согласился Райан.

Шарп вкратце посвятил его в дело Эрика:

– Этого достаточно, чтобы отцу вынесли смертный приговор лидеры группировки?

Райан помолчал, размышляя:

– Не думаю. Мне кажется, что для этого должно быть более веское основание – оружие, деньги, измена или предательство.

– И мы не понимаем, как это все может быть связано с нашей пропавшей журналисткой, – сказала Стелла. – Можно, я пошлю вам список лиц, вовлеченных в это дело. Может, чьи-то имена вам окажутся знакомы?

– Конечно, – ответил Райан.

– Спасибо, – поблагодарила его Стелла; в этот момент зазвонил ее мобильник, и она, извинившись, вышла из кабинета Шарпа, чтобы ответить на звонок.

А Райан продолжил:

– Как я уже упоминал, мы подозревали, что некоторые боевики были убиты, но выйти на исполнителей и доказать причастность кого-либо из этой группировки к тем убийствам нам не удалось.

– Может, те жертвы хотели выйти из организации? – допустил Шарп.

Абрамс вздохнул:

– Из таких группировок выход только один.

– И Оландер его нашел, – сказал Шарп. – Спасибо за помощь, Рай!

– Обращайся. Я планирую покопаться еще. Может, что-то и надумаю. Хотелось бы мне прижать этих ребятишек, раз они балуются с нелегальным оружием.

– Позвонишь мне или Стелле, если что-то нароешь? – попросил Шарп.

– Позвоню, – пообещал Абрамс.

Закончив разговор, Шарп поднял глаза и увидел, что Стелла уже вернулась в кабинет. Она смотрела на него с мрачным выражением на лице.

Сердце детектива сжалось, приготовившись к самозащите.

– Что?

– Автомобиль Оливии обнаружен в двадцати минутах езды отсюда.

Шарп вскочил на ноги:

– Где? Она в машине?

Стелла подняла руку:

– Пока еще неизвестно. «Приус» в овраге.

Шарп почувствовал, как от его лица отхлынула кровь, голова закружилась. Мгновением позже Стелла уже подхватила его под локоть, но детектив даже не заметил, что она к нему подошла.

Неужели Оливия пролежала в том овраге – мертвая – два дня? Могла ли она выжить? Люди выживали и за более долгий период. Целый сонм мыслей, полных надежды и страшных, зароился в его голове. Шарп с трудом смог сформулировать вопрос.

– В каком состоянии автомобиль?

– Не знаю, – помотала головой Стелла. – Я говорила с патрульными штата. На момент разговора они видели только задний бампер. Похоже, машина съехала с дороги у самого моста. Ребята проезжали мимо, заметили сломанные молодые деревца и остановились. Склон оврага очень крутой и заросший деревьями и кустарниками. Патрульным потребуется альпинистское снаряжение, чтобы добраться до машины.

Шарп на подкашивающихся ногах устремился к двери.

Стелла сорвала с вешалки его куртку и протянула детективу:

– Может, позвоните Лансу и сообщите ему об этом?

Шарп кивнул. Его рот словно онемел, он не смог вымолвить ни слова. В полном молчании детектив надел куртку. Адреналин в крови явно зашкалил, пульс резко участился, стал почти нитевидным. К горлу подступила тошнота. И он с трудом нашел выход из здания и запер заднюю дверь.

Сев на пассажирское сиденье в полицейской машине Стеллы, Шарп с помощью мобильного приложения в телефоне поставил офис на сигнализацию. И все это он делал на автопилоте.

Его разум занимала всего одна мысль.

В каком состоянии они обнаружат Оливию?

Его большой палец застыл над кнопками телефона: надо действительно позвонить Лансу. Это было глупо, но в сердце Шарпа затеплилась надежда на то, что парень успеет приехать к месту аварии. Ближе него у детектива никого не было.

Через полчаса он будет знать, жива Оливия или мертва. И не пожалеет ли он тогда о том, что узнал это?

Может, незнание все-таки было лучше?

Стелла убавила звук своей рации. Шарп уставился в лобовое стекло и прислушался к негромкому разговору. Стелла выехала за черту города и прибавила газу на федеральной трассе. Шарпу очень хотелось, чтобы она ехала еще быстрее. И в то же время… ему этого совсем не хотелось.

Потому что больше всего он боялся прибыть на место аварии к моменту опознания бездыханного тела Оливии.

Глава двадцать восьмая

Ланс остановился за двумя автомобилями патрульных и темно-синей полицейской машиной Стеллы:

– Даже не знаю, на что надеяться.

– Я тоже, – сидя на пассажирском сиденье его джипа, Морган переобулась, сменив туфли на балетки, извлеченные из ее необъятной сумки. – Что бы это значило?

– Не имею ни малейшего представления. Давай подождем и посмотрим, что мы обнаружим в «Приусе», – Ланс покосился на Морган – она вся дрожала: – На заднем сиденье валяется более теплая куртка.

Они почти доехали до Скарлет-Фоллз, когда позвонил Шарп; и Ланс, развернувшись, помчался на запад, к месту предполагаемой аварии.

Они вышли из машины. Морган открыла крышку заднего люка, сняла свой шерстяной жакет и надела более плотную, но и более тяжелую куртку Ланса – непродуваемую и непромокаемую. Из одного кармана куртки она достала перчатки, а из другого – шапочку.

Заприметив Шарпа и Стеллу возле машины скорой помощи, Ланс поспешил туда. Лицо Шарпа было белым как линия, бегущая вдоль обочины. Стелла представила парню двоих патрульных. Но Ланс не разобрал их имен; его вниманием всецело завладел детектив. Точнее его бледность и темные круги вокруг серых глаз. А потом Ланс отошел к краю обочины и посмотрел вниз.

Его взгляд скользнул по веренице сломанных кустов и небольших, еще совсем молоденьких деревьев. На глубине порядка сорока футов виднелся задок белого «Приуса». Похоже, машину остановила шеренга более рослых деревьев. Первая половина склона была крутой, а затем он уходил вниз обрывистой стеной длиной не менее двадцати пяти футов. Без специального снаряжения туда было не спуститься.

Мог ли кто-то выжить в такой аварии?

– Мы прибыли сюда всего несколько минут назад, – сказала Стелла. – Пожарная команда со спасательным оборудованием уже на подъезде.

– Ожидаемое время прибытия – десять минут, – подтвердил первый патрульный.

Шарп указал на овраг:

– Это автомобиль моей подруги. И я не собираюсь ждать. Буду спускаться сам, – он отошел от группы и окликнул Ланса: – У тебя есть трос в машине?

– Да, – развернулся парень. Переубеждать Шарпа было бесполезно. Окажись в этом овраге автомобиль Морган, его бы тоже ничто не остановило. И никто… Но ему также не хотелось, чтобы Шарп получил травму: – Я с вами!

– Спасибо, – процедил детектив.

Ланс открыл багажное отделение джипа. Он хранил в машине целый арсенал разных средств и вещей на экстренный случай, и ему было не впервой их использовать. Ланс передал Шарпу нейлоновый трос с карабином и достал еще один такой же комплект для себя.

Шарп обмотал талию тросом и переплел его концы узлом внахлест; потом еще раз обвязал тросом талию и, пропустив концы троса между ног, обвил их вокруг петли на талии, натянул на плечи, перекинул за спину и, протянув вперед по бедрам, связал несколькими узлами на боку, сконструировав «швейцарскую обвязку». А затем прикрепил к импровизированной «упряжке» спереди карабин.

Ланс последовал его примеру, только перекинул через плечо еще две секции троса. Шарп вернулся к группе, а Ланс подал джип задом поближе к краю оврага. Ввиду отсутствия деревьев на обочине дороги, они привязали свои тросы к буксирной балке на задней части джипа. И начали спуск, огибая валуны, кусты и стволы деревьев. Наверху отвесной стенки оврага оба сделали паузу. С этого угла Ланс смог лучше разглядеть «Приус»:

– Машина не доехала до дна оврага. Вон те деревья помешали ей скатиться дальше, – заметил он.

Шарп покосился через плечо:

– Самый чистый путь со стороны водителя.

– Верно, – подтвердил Ланс. – Нам не следует приземляться на автомобиль – вдруг под нашим весом он полетит на дно.

Еще одно падение с высоты в двадцать футов грозило добить любого, кто еще оставался в салоне живым.

– Смотрите на сломанные деревья, – Ланс ступил за край отвесной стены оврага и, медленно ослабляя трос, продолжил спуск. Шарп держался рядом с ним. Они повисли на уровне машины. Крыша «Приуса» была частично срезана, крылья сильно помяты; лобовое стекло испещрено трещинами и дырами; водительская дверца болталась распахнутой. Обвив ногами корень дерева, Ланс остановился, осторожно наклонился вперед и заглянул в салон. Водительское сиденье было свободно.

– Ее нет спереди, – сказал парень.

Салон автомобиля был нашпигован осколками стекла и мусором. Подушка безопасности сработала и сдулась. Но, в общем и целом, салон внутри, невзирая на наружные повреждения, практически не пострадал.

Шарп устремил глаза на дно оврага:

– Пассажиры могли выскочить из машины в момент аварии или вылезти и спуститься вниз уже потом.

– Могли… – Ланс поискал глазами кровь на сиденьях, руле и приборной доске: – Я не вижу следов крови в машине. Если бы человек оставался в ней, пока она падала, без ранений бы не обошлось.

Шарп кивнул:

– Наверное, тому, кто ее вел, крупно повезло.

– Может и так, – сказал Ланс, хотя сам сильно в этом сомневался. Даже удерживаемый ремнем безопасности человек не мог не пострадать в такой аварии.

– Водитель бы повис на ремне безопасности. Ремень не перерезан. Высвободиться из него и машины было бы нелегко.

– Нет, – Шарп замолчал на несколько секунд, а потом пробормотал: – Мы же уже установили, что Оливию похитили из ее дома.

– Возможно, мы ошиблись в том, что похититель затолкал ее в багажный отсек. Он мог сесть сзади и под дулом пистолета заставить Оливию вести машину, – Ланс внимательно оглядел «Приус». – Или она каким-то образом спровоцировала водителя на аварию.

Шарп не менее внимательно изучил салон:

– Я убежден – в нем должна была быть кровь.

– А может, в машине никого не было? – после осмотра салона Лансу такой вариант показался самым вероятным. – Автомобиль могли столкнуть с обочины, чтобы избавиться от него.

Шарп опустился еще на несколько футов:

– Я спущусь на дно оврага.

Ланс последовал за ним; оказавшись на твердой земле, он отстегнул свой карабин, позволив тросу повиснуть. У его ступней валялось боковое зеркало. Кусочки красного пластика – возможно, от разбившейся крышки фонаря – усеивали всю землю вокруг. Ланс поднял глаза на машину, непрочно угнездившуюся на деревьях над их головами. Стена оврага у основания была почти вертикальной, но из земли все же пробивалось несколько тоненьких деревьев и кустиков. Да только смогли бы они удержать тело взрослого человека?

Достав из кармана мобильник, Ланс послал Морган сообщение: «Оливии нет. Обследуем овраг».

– Я пойду туда, – направился на юг Шарп.

Ланс двинулся в противоположную сторону. Опустив глаза вниз, он искал сломанные ветки кустарников, следы ног, капли крови, обрывки ткани, – все, что могло бы указывать на то, что раненый человек шел этим же путем. Но Ланс так ничего и не нашел. Пройдя с сотню футов, он повернул назад.

Вернувшись к машине, Ланс сложил руки рупором у рта и крикнул:

– Шарп!

– Иду! – отозвался детектив и через пару минут действительно появился.

– Чем быстрее мы поднимемся наверх, тем быстрее патрульные смогут организовать поиск. Я не заметил никаких следов, но всякое возможно.

Шарп кивнул:

– Мне тоже ничего не бросилось в глаза. Не знаю – расслабляться или нет.

– Я знаю, – начал подниматься наверх Ланс.

Подъем занял у них больше времени, чем спуск. К тому времени, как они вылезли на обочину дороги, бригады медиков, пожарных и эвакуатор уже прибыли.

Шарп и Ланс поделились своими выводами с полицейскими и отошли в сторону. А пожарные и водитель эвакуатора принялись обсуждать, как проще поднять из оврага «Приус». Ланс освободился от своей «швейцарской обвязки». Шарп сделал то же самое. И оба встали на обочине.

Шарп указал на ленту асфальтобетона:

– Никаких следов заноса. Если бы меня занесло к краю дороги, я бы нажал на тормоза.

– Я тоже, – согласился с ним Ланс.

– Думаю, ты прав, – сказал детектив. – В машине никого не было. И столкнул ее в овраг тот, кто похитил Оливию.

Морган принесла Шарпу и Лансу по бутылке воды из джипа. После подъема по груди Ланса ручейком струился пот. Физические усилия немного подкрасили щеки Шарпа, но его взгляд оставался потерянным.

У Морган зажужжал телефон. Она отошла в сторону ответить на звонок.

– Что вы узнали в городе? – поинтересовался Шарп.

Ланс пересказал ему разговоры с агентом и редактором Оливии:

– Редактор и оказался тем человеком, который приезжал к ней в четверг вечером. Но при всем нашем нежелании поверить в его алиби Морган не нашла другой собственности ни у него, ни у его отца. Оливии в баре мы не нашли, да и вряд ли Райли смог бы удерживать ее в плену в квартире на четвертом этаже.

– И какая же у нас сейчас наиболее обнадеживающая зацепка? – насупился Шарп. – Джой Франклин – единственный человек, которого нам не удалось расспросить.

Морган поспешно приблизилась к ним; ее губы угрюмо скривились:

– Джианна разболелась не на шутку. Дед так разволновался, что позвонил Маку и попросил отвезти ее в отделение неотложной помощи.

К ним подошла Стелла. Едва взглянув в лицо сестре, она обеспокоенно спросила:

– Что стряслось?

Морган объяснила.

Стелла познакомилась с Джианной раньше сестры. Больше двух лет назад, когда у Джианны случился передоз, она спасла девушку с помощью налоксона. Но почки Джианны оказались серьезно повреждены.

– Я сейчас же поеду в больницу, – повернулась к Лансу Морган; ее брови вопросительно приподнялись: – Ты можешь остаться с Шарпом.

– Поезжайте оба, позаботьтесь о Джианне, – махнула рукою Стелла. – Я привезу Шарпа в офис позднее. Уверена, он не захочет уезжать отсюда, пока мы не вытащим из оврага машину.

– Да, – подтвердил детектив; его глаза были непроницаемо темны. Может, он думал об отце Ланса, автомобиль которого пролежал на дне озера двадцать три года? И, когда его наконец нашли и вытащили на сушу, в багажнике оказался скелет. Шарп об этом не забыл; он желал досконально обследовать «Приус». Повернувшись к Лансу, детектив сказал:

– Поезжай с Морган. Джианна ведь – часть твоей новой семьи. Они в тебе нуждаются.

Морган уже решительно шагала к джипу.

– Я довезу ее до больницы и вернусь к вам, – Ланс достал из кармана ключи и ткнул ими в Шарпа: – Пообещайте, что не поедете к Джою Франклину, не предупредив меня.

– Хорошо, – поднял обе руки в знак повиновения Шарп. – Обещаю. Подъем «Приуса» займет немало времени. Мы проведем здесь несколько часов, как пить дать.

Ланс поспешил вслед за Морган.

– Позвоните мне, когда узнаете, что с Джианной! – крикнула им вдогонку Стелла.

Ланс махнул ей рукою через плечо, подбежал к джипу и сел за руль.

Морган пристегнулась и вцепилась в подлокотники так, что костяшки ее пальцев побелели:

– Мне надо было настоять, чтобы она еще вчера обратилась к врачу.

– Люди болеют. И не всегда серьезно. Я уверен, что твой дед просто перестраховался. Джианна могла подхватить обычный вирус. Как только начинается школа, кто-то из детей обязательно ходит с насморком, – Ланс надавил на педаль газа, надеясь, что окажется прав.