Текст книги "Мир под кайфом. Вся правда о международном наркобизнесе"

23. Парни из Синалоа

Я прилетел в Мексику вечером 31 октября, накануне Дня мертвых. На улицах было полно карнавальных покойников: дети с гримом черепа на лицах и свечами в руках, наряженные скелетами марьячи, отплясывающие джигу, угольно-черные глаза Леди Смерти, выглядывающие из-под широких полей шляп. На четыре дня в году духи ушедших возвращаются, чтобы побыть со своими оставшимися в живых любимыми. Для страны, которая повидала столько смерти, Мексика приняла очень позитивный взгляд на эти вещи.

В 2018 году Мексика прошла очень мрачную веху. Ежегодное количество смертей, обусловленных войной против наркотиков, которую начал в 2006 году президент Фелипе Кальдерон, бросив вооруженные силы против самых могущественных в мире наркокартелей, достигло отметки в 33 000. Таким образом, по уровню смертности Мексика оказалась на втором месте в мире – после Сирии. Метамфетаминовые лаборатории и маковые поля Мексики удовлетворяют спрос американских торчков, к тому же Мексика служит основным перевалочным пунктом для колумбийского кокаина на его пути к носам гринго.

Как вы поняли, я прилетел сюда не для того, чтобы загорать на солнце и потягивать «маргариту». Моим проводником по Кульякану стал Мигель Анхель Вега, журналист и кинематографист, кое-что знающий о картелях. Он в них буквально вырос и даже хотел сам стать наркобароном, но в итоге избрал другой жизненный путь. Своей бородой Мигель немного напоминает Спилберга, но кинопроизводство – недешевая штука, так что в перерывах между съемками мексиканских ужастиков про вампиров Мигель подрабатывает посредником, а его происхождение дает ему доступ ко всем уровням наркокартельной иерархии. Если вы с телевидения и вам что-то нужно сделать в Кульякане – Мигель к вашим услугам. Он работал со всеми крупнейшими каналами – RT, CNN, BBC – и за почти десять лет работы ни разу не подвел клиентов. Ну, почти. Как-то раз он возил по городу двух парней, и они снимали все на видео, высунувшись из окна машины. Он сказал им, чтобы не снимали, но они продолжили. Их остановила компания рослых, дородных мексиканцев, измордовала оператора пистолетом и отняла оборудование. Впрочем, Мигелю удалось вернуть все обратно.

«Здесь повсюду наблюдатели, – предупредил он меня по дороге в гостиницу. – Ты можешь увидеть, как кто-то стоит на перекрестке, это может быть официант или таксист. Все они – информаторы. Если видят что-то необычное, сразу звонят своему патрону».

В общем, лучше мне вести себя тихо.

Ответственность за войну против наркотиков можно без всяких сомнений возложить на северного соседа Мексики. В период сухого закона Мексика стала основным поставщиком виски и текилы, а затем – марихуаны. В 1930-х мексиканский король фармы, психиатр Леопольдо Салазар Виньегра, сильно разозлил американцев, порекомендовав им легализовать марихуану и бороться с алкоголизмом и героиновой зависимостью. Гарри Анслингер добился его отставки и угрожал Мексике санкциями, если правительство его не поддержит.

Гринго вернулись в 1970-х, вскоре после того как Никсон объявил войну наркотикам. Мексиканские фермеры трудились не покладая рук, чтобы удовлетворить спрос американских хиппи на забористую травку, и в ответ на это Никсон начал операцию «Перехват», в ходе которой 2000 таможенных агентов должны были тщательно обыскивать каждое транспортное средство, пересекающее мексиканскую границу. Буквально: каждое.

Обыску подверглись 5,5 миллионов водителей, и при этом не удалось сорвать ни одной крупной контрабандной поставки. Зато на дорогах возникли такие заторы, что все водители пожалели о съеденном на завтрак тако (от него, знаете ли, газы). Затем под чутким надзором американских агентов мексиканские власти начали операцию «Кондор», суть которой заключалась в распылении гербицидов с вертолетов над плантациями ганджи в горах Сьерра-Мадре.

В 1980-х, после того как Рейган задействовал ресурсы береговой охраны, чтобы положить конец безумствам Ледера на Багамах, карибский маршрут стал слишком рискованным, и наркобизнес переместился в Мексику. Это было похоже на игру «Убей крота»: ты прихлопываешь его в одной норке – он появляется в другой. Вот тогда-то мексиканцы начали зарабатывать по-настоящему, а не просто таскать паленую травку через границу.

В те времена всем заправляла одна-единственная мафиозная группировка – могущественный картель Гвадалахары под руководством своего крестного отца, Мигеля Анхеля Феликса Гальярдо. После революции в Мексике почти весь XX век правила Институционно-революционная партия (ИРП) – всеобъемлющий альянс, объединивший всех, начиная от леворадикальных фракций и заканчивая анархо-капиталистами. ИРП располагалась на вершине великой пирамиды коррупции, в которой каждый знал свое место: наркобароны платили копам и политикам, чтобы сохранить контроль над своими территориями. Каждый получал свое, и все были довольны.

Но однажды мексиканцы проявили непозволительную дерзость: они похитили, пытали и затем казнили агента УБН под прикрытием, Энрике Камарену по прозвищу Кики. В 1985 году его схватили на выходе из американского консульства. Тело обнаружили в сотнях миль оттуда, избитое до неузнаваемости, с палкой, засунутой в задницу. Причина смерти: травма от удара тупым предметом.

Американцы прямо-таки взбеленились и так усилили нажим, что в итоге картель был уничтожен. Для начала УБН похитило хирурга, который поддерживал Кики в сознании во время пыток, и привезло его в Эль Пасо, Техас. В 1989 году был арестован Феликс Гальярдо, и руководители картеля собрались в Акапулько, чтобы провести раздел территории. Это было на руку всем участникам ситуации – и полиции, и политикам, и членам картеля: порядок должен быть восстановлен, дело должно двигаться. Итальянцы называют этот состояние Pax Mafiosa – мафиозный мир. Но на месте одного прежнего картеля появилось несколько новых.

Кульякан – столица мексиканского штата Синалоа на северо-западе страны, родина многих наркобаронов, в том числе Феликса Гальярдо и Амадо Каррильо Фуэнтеса. Каррильо Фуэнтес, он же Повелитель небес, руководил картелем Хуарес у границы с Эль-Пасо. Не то чтобы граница имела значение – он на них плевал. Фуэнтес просто откупался от военных, чтобы они заглушили радары, пока его флот из Боингов-727 пересекал пустыню с грузами белого золота на борту. К 1997 году он уже находился в розыске и решил изменить внешность с помощью пластической операции, но годы курения крэка взяли свое: сердце не выдержало анестезии – и он умер. Хирурги, запоровшие операцию, позднее были найдены утрамбованными в стальные бочки.

Сначала Мигель повез меня знакомиться с Андресом Виллареалем, местным журналистом и главным редактором газеты Ríodoce, периодически подкидывающим Мигелю работу.

«Одним из первых событий, о которых мне довелось писать, стала смерть Каррильо Фуэнтеса. Я был еще очень молод, – рассказал мне Андрес. – Нас терзали сомнения, действительно ли он умер. Не забывайте, он был самым влиятельным наркоторговцем в Мексике. Мы думали, наркобароны так просто не умирают, обычно они погибают от пули. К тому же его тело семье не отдали – полиция забрала его, чтобы провести какие-то анализы ДНК.

Все было окутано сплошной тайной. Я до сих пор не знаю, был ли это он или кто-то другой. Когда тело наконец прислали из Мехико, его попытались заполучить наркоторговцы, а тем пытались помешать солдаты – но они были в шортах, без униформы. У всех было оружие. А журналисты, оказавшиеся между ними, даже не понимали, кто есть кто!»

Кульякан – штаб-квартира картеля Синалоа, во главе которого стоит Хоакин Гусман по прозвищу Эль Чапо, или Коротышка. Это самый могущественный картель, появившийся после ареста Гальярдо. И хотя из-за своего прозвища Гусман воспринимается как непутевый кузен белоснежкиных гномов Ворчуна, Тихони и Сони, не ведитесь на это – с этим человеком шутки плохи. Он родился в обычной крестьянской семье в деревеньке Ла Туна, в горах Сьерра-Мадре. В пятнадцать он начал выращивать мак, сделав таким образом свой первый шаг к вершине иерархии картеля Синалоа.

Успех Эль Чапо стал причиной его конфликта с братьями Арельяно Феликс, боссами картеля Тихуана. В 1993 году убийцы, разыскивавшие Эль Чапо, застрелили архиепископа в аэропорту Гвадалахары. Гусмана вскоре арестовали в Гватемале, а затем приговорили к двадцати годам тюрьмы строгого режима. Но у него были другие планы: в 2001 году он сбежал из тюрьмы в корзине с бельем. Есть версия, что он просто купил себе свободу, но лично мне приятнее думать, что он покинул тюрьму, спрятавшись в горе грязных трусов.

После редакции Ríodoce мы поехали в пригороды. Кульякан, может, и захолустье, но он просто купается в деньгах. Мы свернули на кладбище, которое выглядело скорее как фешенебельный квартал, с огромными склепами в стиле колониальных построек и даже копией Тадж-Махала. Кладбище Хардинес дель Умайя – место последнего упокоения Артуро Бельтрана по прозвищу Борода, а также (если верить слухам) Каррильо Фуэнтеса. Местечко здесь обойдется минимум в 2000 долларов, а если вы хотите себе роскошный склеп с крышей, кондиционером и т. п., то готовьтесь выложить больше. Некоторые из усыпальниц гораздо лучше тех мест, где я провожу свою жизнь. Дело было вскоре после Дня мертвых, так что повсюду валялись пустые банки от пива и рюмки для текилы – чтобы покойные не пересохли на том свете.

Штат Синалоа насквозь пропитан наркокультурой. Мучачо, разгуливающие повсюду в ковбойских шляпах с позолоченными «магнумами», породили собственный кинематографический жанр – наркокино. Это дешевые второсортные фильмы, сделанные на коленке: продюсеры нанимают настоящих проституток и палят из настоящих пушек ради показухи, которая совсем не похожа на творения Стэнли Кубрика – скорее уж это «Отчаянный» для бедных. Как и у мстителя-гитариста, сыгранного Антонио Бандерасом, у наркоторговцев имеется собственный музыкальный стиль – narcocorridos, традиционные народные баллады под аккомпанемент аккордеона и двенадцатиструнной гитары, тексты которых ближе к гангста-рэпу (поднять бабла и нагреть гринго). На радио их не берут, так что наркоторговцы сами иногда нанимают музыкантов, чтобы те пели об их дерзновенных подвигах на частных вечеринках.

«На этих вечеринках всегда бывает много пушек. Иногда они просят меня спеть что-нибудь, держа в руках их „калашников“, – рассказал Бальдомар Касарес, друг Мигеля и певец наркокорридос, когда мы сидели в баре неподалеку от центральной площади Кульякана. – В таких местах можно увидеть все что угодно – оружие, бронированные машины… тогда понимаешь, каковы эти люди. Как-то я был на вечеринке, куда пришел сам Эль Чапо – и сразу же ушел. И тогда я спел свою первую песню под названием „Пуленепробиваемый жилет“».

Бальдо вырос в деревне, которая считается колыбелью наркотрафика. Он начал с выращивания конопли, но затем понял, что его истинное призвание – писать песни. Теперь наркобароны платят ему тысячи песо за то, что он увековечивает их истории в стихах. Бальдо брал пример с Тупака наркокорридос – Росалино Чалино Санчеса.

«Чалино Санчес был очень популярен, он часто приезжал в мою деревню», – рассказал Бальдо. Чалино, поднявшийся из грязи в князи, гастролировал по всей Мексике и США в своей фирменной ковбойской шляпе. Но, как и в случае с Тупаком, главным плохишом жанра гангста-рэп, преступный мир всегда следовал за ним по пятам.

«Санчес был убийцей – но он этого не выбирал, просто, когда ему было одиннадцать, какой-то мужик изнасиловал его сестру, а он вырос и убил этого мужика. Но он был так талантлив, что все равно стал певцом. Его убили в ссоре из-за наркотиков, но даже его убийца признал его талант: „Сыграй еще одну песню, прежде чем я убью тебя“. И потом убил».

По официальной версии, Чалино Санчеса нашли убитым двумя выстрелами в голову в 1992-м – вскоре после того, как на концерте в Синалоа его похитили мужчины в полицейской форме.

У наркоторговцев столько власти, что они могут получить любую женщину, которую захочется. Мигель предложил нам отправиться на съемки в один захудалый мотель, где его приятель снимал клип для второсортного подражателя Энрике Иглесиаса. Там были водяные кровати, джакузи, девчонки были одеты в обтягивающие платья, а стены были кроваво-красного цвета – скорее жутко, нежели эротично.

Нам удалось поболтать с Хеленой между дублями. Она была небольшого роста и оделась не так вызывающе, как остальные, – но ей и не надо было. Бледная кожа, великолепный овал лица, темно-красная помада и длинные темные брови – прикуривая свою сигарету, она выглядела как настоящая фам фаталь из нуара сороковых или детективного романа. Она согласилась поделиться со мной своей историей, но рассказывала ее абстрактно: такое могло случиться с любой девчонкой, связавшейся с наркомиром Кульякана. Хелена сбежала из дома в четырнадцать, и вскоре к ней подкатил один наркоторговец: «Они подходят к тебе на мероприятии, просят у тебя номер телефона. Если отказываешь, они возвращаются с подарком – либо с цветами, либо с украшением, а может, дают купюру в тысячу песо, на которой записан их номер. Могут подарить бутылку вина или виски или оплатить твой счет в ресторане. Они наблюдают за тобой – когда работаешь моделью или в баре, и всегда подходят и приглашают куда-нибудь… в самые дорогие рестораны Канкуна, Лос-Кабос…

Они могут купить тебе все, что хочешь, абсолютно все. Они подарят тебе любую роскошь, им нравится угождать своей принцессе. Но за это они хотят тобой владеть. Ты не можешь никуда пойти, не можешь общаться с другими людьми, с подругами. Ты – вещь. Они ревнуют, они применяют к тебе психическое и физическое насилие, делают с тобой что хотят. У тебя есть все, но, если тебя ведут в кровать, ты не можешь отказаться. А потом они уходят. Ты – лишь одна из многих.

Если говоришь им „нет“, они тебя бьют. Они умеют запугивать самыми разными способами. Они отправляют кого-то за тобой следить, за каждым твоим шагом. Если ты поговоришь или куда-то сходишь с другим наркоторговцем, они тебя убьют».

Очень легко поддаться соблазну стать девушкой гангстера. Но, когда попадаешь в лапы к такому авторитарному, властному мужчине, оказываешься в ловушке. Хелене повезло. Она сбежала, а несколько месяцев спустя наркоторговец был убит. У нее осталась шестилетняя дочь.

«После его смерти у нее ничего нет, но такова цена. И я готова ее заплатить, – сказала она. – Я поняла одну вещь: у тебя может быть все, но, даже если ты одеваешься в шикарные шмотки и носишь самые красивые украшения, это ничего не значит, если ты несчастлива».

В жизни я побывал в разных странных местах, но Мексика почти сразу стала кандидатом возглавить этот список. В отличие от американских гангстеров и сицилийских мафиози, у местных наркобаронов имеется свой святой-покровитель. Хесус Мальверде жил в XIX веке и занимался разбоем, воруя у богатых и отдавая награбленное бедным, – этакий синалойский Робин Гуд. Может, Мальверде и вовсе не существовало на самом деле, но в этой части страны ему поклоняются как святому. Посетители – главным образом драгдилеры – приходят в его святилище и оставляют долларовые купюры в качестве подношения изображениям усатого бандита, нарисованного в окружении снопов конопли, автоматов Калашникова или винтовок AR-15. Купюры, приклеенные к стенам рядом с изображениями, иллюстрируют географию всего мира – здесь есть денежные единицы Китая, Кубы, США, Канады и даже Мозамбика.

Другой почитаемый святой – Санта Муэрте, или Госпожа Смерть – версия Мрачного Жнеца для тех, кто любит погорячее. Культ Санта Муэрте был осужден католической церковью как поклонение дьяволу. Госпожа Смерть, в этическом отношении более гибкая и терпимая, чем Франциск Ассизский, принимает всех, кого отвергла церковь, – преступников, геев, бедняков… и наркоторговцев. Ее главный праздник, конечно же, это День мертвых.

Существуют и другие культы. Наркосатанисты (Los Narcosatánicos) возникли благодаря Адольфо Констанцо, кубинцу из Майами, который поклонялся богам Пало Майомбе – афро-кубинской религии, основанной на верованиях Конго. У парня обнаружился талант проповедника, и он переехал в Мексику, где собрал небольшую группу последователей, которые заодно стали и его любовниками. Они начали приносить жертвы, пытать конкурентов-наркоторговцев и совершать ритуальные убийства, а затем отрубать им руки и ноги и варить их тела в кастрюлях. Когда одна семья наркоторговцев попыталась его кинуть, их тела потом обнаружили в реке. Впрочем, им недоставало важных частей: пальцев рук и ног, ушей, мозгов и позвоночников. Но постепенно богам наскучили подношения в виде бандитов, и в 1989 году последователи культа похитили Марка Килроя, техасского студента, приехавшего в Мексику на весенние каникулы.

История с Кики повторилась: если американцев разозлить, они отплатят сполна. Семья Килроя устроила страшный скандал, началась масштабная охота, которая привела полицейских на ранчо Констанцо, где они обнаружили тело Марка и пятнадцать других, а также большой тайник с кокаином, травкой и оружием. Констанцо позднее погиб в перестрелке с полицией в Мехико, но он был не последним эгоманьяком, которого поразил бред мессианства.

В 2006 году в ночной клуб в южном мексиканском штате Мичоакан ворвались бандиты и швырнули пять отрубленных голов на переполненный танцпол. К этому милому сувениру прилагалась открытка: «Семья не убивает за деньги, не убивает женщин и не убивает невинных. Умрут только те, кто заслуживает смерти. Расскажите всем, что это божественное правосудие».

Картель Ла Фамилия – Семья – сложился вокруг культа, в котором кокаиновый и метамфетаминовый бизнес был густо замешан на евангельском христианстве. Босс картеля, Насарио Морено, он же Эль Мас Локо (Сумасшедший), написал собственную версию Библии, в которой помимо Иисуса Христа фигурировал легендарный мексиканский революционер Эмилиано Сапата. А еще он умел разговаривать с ослами. Морено проводил дикие обряды инициации, в которых новообращенные, переодетые в рыцарей, должны были поедать сердца жертв. Мы никогда не узнаем, верил ли сам доктор Айболит в свои бредни, но вполне очевидно, что руководить целой армией необразованных вооруженных юнцов гораздо проще, если они думают, что Бог на твоей стороне. Не верите – спросите ИГИЛ.

Морено запрещал своим людям принимать наркотики и заставлял смотреть «Крестного отца», чтобы привить им семейные ценности. Его картель подмял под себя большую часть наркотрафика и крышевания в Мексике. К несчастью для Морено, на дворе стояли не благословенные 1980-е. Власть ИРП слабела. В 2000 году впервые в истории Мексики был избран президент, не принадлежащий к этой партии. Это был Винсенте Фокс – решительный ковбой, обрушившийся с критикой на наркоторговцев. И, хотя Фокс по странному стечению обстоятельств не тронул картель Синалоа, политическая встряска напугала картели: что, если следующий президент начнет против них настоящую войну?

Следующий президент, Фелипе Кальдерон, именно это и сделал. В декабре 2006 года Кальдерон приказал армии покончить с наркобаронами, начиная с его родного штата – Мичоакана. Но те уже были наготове. Наслушавшись мотивационных речей Уильяма Уоллеса из «Храброго сердца» (Морено был не только отъявленным психопатом, но и настоящим киноманом), люди Эль Локо подняли восстание, перекрывая шоссе баррикадами из горящих машин и совершая партизанские налеты на мексиканскую армию.

Но, пока силы картеля были связаны борьбой с войсками правительства, появилась еще одна группа, на которую они никак не рассчитывали: линчеватели. Моральные стандарты членов Ла Фамилия не выдерживали никакой критики: они ошивались вокруг школ, выбирая себе девочек, которых хотели изнасиловать. Людям это категорически не понравилось. И, поскольку правительство не могло или не хотело их защитить, жители сформировали отряды гражданских мстителей. Поначалу против картеля выступили лишь одиночные фермеры, вооруженные старыми ржавыми винтовками, но постепенно их численность росла, и со временем им удавалось зачищать целые города. Все было как фильме «Тумстоун: Легенда Дикого Запада».

Время Морено подходило к концу. В 2014 году его наконец не стало – не то его убили пехотинцы, не то (и это более вероятно) собственные телохранители сдали его линчевателям, которые избили его до смерти и потом передали тело властям. Впрочем, не все народные мстители были скорбящими стрелками, исполненными жаждой справедливого возмездия. В ряды линчевателей вступали также члены соперничающих с Ла Фамилия банд, включая опасную группировку варщиков мета, называвших себя Лос Виаграс. Очень скоро Мичоакан превратился в поле битвы враждующих картелей, бывших союзников Ла Фамилии и грызущихся между собой ополченцев.

Один из самых кровавых эпизодов произошел на границе с Техасом, когда картель Синалоа под началом Чапо Гусмана решил захватить территорию, которую контролировал картель Хуарес. Картели вели опосредованную войну руками местных банд, заправлявших в соседних районах. Дело не обошлось тем, что плохие парни убивали других плохих парней: здесь под раздачу попали все. 31 января 2010 года члены одной из банд начали стрелять на вечеринке в честь дня рождения в районе под названием Виллас де Сальваркар. Когда дым рассеялся, оказалось, что в перестрелке были убиты тринадцать студентов колледжа и двое взрослых – никто из них не имел никакого отношения к делам картелей.

Полицейские тоже оказались под прицелом сразу обеих сторон: местная полиция получала деньги от картеля Хуарес, а Чапо платил федералам. В том же 2010 году в полицию и скорую поступил вызов из центра Хуареса: полицейский ранен. Прибыв на место, врачи и полицейские подошли к лежащему на земле телу, и в этот момент в стоявшей поблизости машине взорвалась бомба. Погибли один врач, один полицейский и один случайный прохожий. Вызов оказался ложным: члены картеля похитили какого-то мужчину, застрелили его и переодели в полицейскую форму, чтобы обмануть своих жертв.

С 2008 по 2011 год в городе Сьюдад-Хуарес погибало около трехсот человек в месяц – больше, чем в Кейптауне, Каракасе, Багдаде, Детройте и других городах, носящих славу самых опасных мест нашей планеты. Буквально в двух шагах отсюда, на другом берегу Рио-Гранде, находится Эль-Пасо – второй по уровню безопасности город в США, где за весь 2009 год случилось всего два убийства. Причиной войны между картелями стал контроль над мостом, соединявшим эти два города: именно по нему пересекали границу наркокурьеры. Мест пересечения американской границы немного, и расстояние между ними велико – именно поэтому конкуренция за контроль над ними может быть такой жесткой.

Долгие годы американцы в ужасе наблюдали за происходящим в Мексике – и за бессилием окружающих, которые ничего не могли с этим поделать. Им не нравилось, что картели устроили настоящую войну в Хуаресе и Мичоакане, прямо на пороге Висконсина. Это можно понять. С другой стороны, люди всегда ищут простых решений для сложных проблем.

«Когда Мексика отправляет к нам своих людей, она отправляет не лучших, – сказал Дональд Трамп на политическом собрании, где объявил о своем намерении участвовать в президентских выборах. – Она отправляет людей, у которых много проблем, и они приносят их к нам. Они приносят наркотики. Они приносят преступность. Они насильники. Но некоторые из них, как я думаю, хорошие люди».

«Я построю великую стену на южной границе США, – добавил он. – И я заставлю Мексику заплатить за ее строительство».

В Мексике не очень-то жалуют агент «оранж». Нельзя просто взять и назвать мексиканцев нацией насильников. В стране повсюду начали продавать футболки с надписью FUCK THE WALL – «В жопу стену».

«Трамп и [тогдашний президент] Пенья Ньето – оба ублюдки, каких поискать, они похерили страну», – проворчал водитель моего такси, когда мы проезжали мимо стены с портретом Трампа в компании свастики. Бывший президент Винсенте Фокс правильно сказал: «Я не буду платить за эту чертову стену!»

В Америке сторонники Трампа заявили, что он сделал то, что сделал бы любой хороший руководитель. У любой страны есть право защищать свои границы. Но сможет ли простая стена остановить мексиканских бандитов, превращающих сонный Айдахо в «Дикую банду»?

А Великая Китайская стена смогла остановить Чингисхана?