Текст книги "Первая мировая глазами Третьей. Британия против США"

В рамках «стандартной модели» Второй Мировой ответа на этот вопрос нет. Но есть идеологические притирки. В СССР говорили, что США опасались Германии и Японии после возможного разгрома и расчленения СССР. В самих США говорили лишь о расплывчатых «национальных интересах».

А что это за интерес такой одевать-кормить большевиков?

1. О высадке немцев или японцев в самих США можно забыть, как о волшебной сказке. Германия не могла преодолеть пролива, – не то что океана. У Японии опыт преодоления пролива был, но противостоял ей сухопутный Китай.

2. Версия более умеренная: США опасались послевоенной (мирной) экспансии усилившихся стран Оси после раздела СССР. Перед Штатами-де вставала перспектива вытеснения из остального мира. Это чуть ближе к истине, но такое объяснение годится до 7 декабря 1941, то есть, ещё до начала массированных поставок. Но уже после открытия японо-американского ТВД о Японии как непосредственной послевоенной угрозе США можно было забыть. Забыть можно было и о мифическом союзе Оси в части Берлин – Токио, не имевшем никакой практической связности.

Напомню контекст. В марте Конгресс принял закон о ленд-лизе («О содействии обороне Соединённых Штатов») для Британской империи и Китая. Советско-японский договор о нейтралитете был заключён в апреле 1941. Против СССР в то время действовали торговые санкции США за пакт Молотова – Риббентропа и включены санкции за пакт с Японией (то есть, СССР был причислен США к коалиции Большой антиамериканской Оси, что так и было). Однако в конце июля 1941 к Сталину прибыл (по сути, примчался) личный представитель Рузвельта Гарри с характерной фамилией Гопкинс. Никаких официальных документов подписано не было, но чел о чём-то мегадоговорился со Сталиным. Учитывая, что он был главой программы ленд-лиза, можно предположить, что именно тогда СССР была обещана неограниченная помощь в обмен на неограниченное сопротивление Германии и опосредованное Англии. Сталин рапортовал: «Оказанное моей стране доверие будет оправдано». Так уверенно можно обещать только что-то не делать.

В октябре 1941 сделка была оформлена честь по чести. Англичане заскрежетали зубами и принялись ленд-лиз топить. Как идейно, так и так. То есть, они полагали американо-советский ленд-лиз для себя вредным. Оправдание этому было придумано уже тогда: поставки спотыкающемуся СССР отнимают ресурсы от сражающейся Англии. Однако поставки в Британию били все рекорды.

Британцы активно занимались саботажем поставок, что в СССР, что в Китай, например, по Атлантическому маршруту, в Иране и Бирме. Американцы прикладывали массу усилий, чтобы вытравить модератора из посреднических операций, и им это в известной степени удалось.

А именно желание посредничать определяло всю английскую политику ленд-лиза. (Как и вообще всю политику.) На встрече у берегов Ньюфаундленда Черчилль убеждал Рузвельта не сокращать поставки в Англию из-за нового кейса СССР, поскольку тот всё равно падёт. Но у Рузвельта от Гопкинса были другие сведения. Сам Черчилль вовсе не считал поражение СССР неизбежным, просто хотел замкнуть все поставки на Британию и сделать её хабом для перепродажи или передачи уже под свои политические требования.

Всем известно, что американцы всё делают медленно, – даже торжественно замедленно. Этому способствует специфическая политическая система, требующая консенсуса многочисленных масонских лож. Во время долгих подковёрных «тёрок» интересантов с суточным гольфом и сорокалетним виски пресса обрабатывает массы. Но иногда события ускоряются стократ.

То есть так: ещё вчера санкции, пошлины, запреты, а сегодня – греби лопатой, англик довезёт. На самом деле, несмотря на шумиху вокруг Атлантического маршрута половина грузов приплыла тихо через Тихий Океан. Уже в сентябре 1941 во Владивостоке в порту не находилось места, на улицах были пробки от американских грузов, формально ещё не подпадавших под ленд-лиз. Атлантический же PR-ураган был английским, как и большинство транспортов и эскорта, по Тихому сновали одиночные суда под флагом СССР, тоже частично переданные по ленд-лизу.

Ок. Но с чего такой аттракцион неслыханной щедрости? СССР подвергся нападению? Ну, ужас… Но ведь не ужас-ужас-ужас! Чтобы так спешить прогнуться. Ведь Германия Америке не враг. Её статус примерно такой же. Она под санкциями, как и СССР. С недавнего времени, правда, США открыла закрома ленд-лиза для Британии. Но торговля за деньги с Германией не прекращалась. Кэш энд керри, либер фрёнд.

В августе-сентябре, в промежуток между Гопкинсом и Гарриманом СССР по приглашению Британии, под её руководством и на пару с ней оккупировал Иран. Разорванная войной Империя получила новую линию связности и полулегальный повод на послевоенье урвать богатейшие регионы. А СССР?

СССР, как объясняют, получил ещё один маршрут для ленд-лиза. Что верно, – но верно постфактум, ведь никаких официальных поставок из США пока не было. Скажут, были ещё поставки из Британии. И это тоже правда. Англичане урывали что-то из американского ленд-лиза в свой адрес и нехотя, по кулачному стуку американцев перенаправляли в СССР. Но всё же первоначальный источник военно-пищевого добра – именно и только США. Для понта по трансиранскому маршруту возили грузы в гомеопатическом количестве, эквивалентном примерно трём эшелонам в месяц. За год «объём» погремушек утроили.

Всё же, до сей поры версия №2 худо-бедно (не менее худо, чем бедно) обоснована.

Очевидно, что за СССР сразу после 22/06 началась борьба союзников – и, по совместительству, главных владельцев мира. И, одновременно же, главных врагов. Не врагов СССР или Германии, – а промеж собой.

Но почему США продолжали помогать СССР дальше? И уж совсем не понятно, почему год от года поставки наращивали? Это, по сути, вело к прямому и полному разгрому Германии и её союзников, а зачем??

Зачем США безоговорочная100100
  Этот принцип появился в требовании Улисса Гранта во время Гражданской войны в США. Зачем это нужно было в ту пору, понятно: Север полностью поглощал Юг.


[Закрыть]капитуляция стран Оси? В Первой Мировой ведь обошлось без этого, американцы вели переговоры с немцами всю войну и чуть не заключили сепаратный мир. Берлин никто не брал, Вильгельм уехал в Гаагу, суд над ним не состоялся. Союзники в смерть переругались из-за четырнадцати провокативных пунктов Вильсона, споткнувшись уже на п. №2). США сохранили добрые отношения со всеми и взяли кассу. Ну… полкассы.

Особенно не понятно, зачем США было возвышение СССР. То есть, выходит, вскормили врага на свой счёт?

Казалось бы, воюйте вы ещё лет пять без нас – и кирдык поставкам, скажем, под конец 1942. И предлоги есть: проблемы с атлантическими и средиземноморскими конвоями, трудности войны на Тихом океане, – да и вообще, самим не хватает. Не то, чтобы прекратить совсем, – а дипломатично прикрутить кран до струйки, распадающейся в портах назначения на отдельные капли.

А произошло в точности наоборот. США с кулаками набросились на Британию, когда те устроили демарш с Арктическими конвоями, учинили скандал и воздушный мост в Бирме, а заодно отобрали у союзничка управление южной, английской частью Трансиранской железной дороги, справедливо полагая, что англичане саботируют поставки и там тоже. И, о чудо! – под американским управлением грузооборот увеличился в разы. Нашлись производительные тепловозы, сами собой улучшились пути. Американцы со свойственным размахом построили автозаводы прямо в Иране (после войны их частично перевезли в СССР, а прочим щедро одарили иранское правительство за продажность).

Вот так.

Историки таким раскладам разъяснения не дают. Ограничиваясь некими «национальными интересами», «борьбой за свободу», «уничтожением коричневой чумы». Но вообще-то фашизм и нацизм стали нерукопожатными далеко не сразу, и считались вполне соответствующими эпохе межвоенного карнавала с эмансипацией, трансграничной педерастией, сюром и переворотом смыслов в детсадовских формулах «что такое хорошо и…»

Но разгадка проста. Как и в Первую Мировую, во Вторую американцы прежде всего опасались войны против себя. Не Японии, не Германии и не Японии плюс Германии, а всего мира. И это готовилось. И они об этом знали.

Германии и Японии, конечно, не светило (хотя почему бы под благое дело не сдать часть Канады), зато в США высаживались… братья-англосаксы. И проделали это дважды, что уже подпадает под юридическое определение «систематически и с особым цинизмом». Причём, второй раз это было во время тяжёлой войны против американского союзника Франции. В первый раз против англичан единым фронтом выступил весь мир, и им пришлось уступить Вашингтону. Вторично единого фронта не случилось, и они «с особым цинизмом» Вашингтон сожгли и прикрутили фонтан войны только из-за критически более важных дел в Европе (США считают, что партию свели вничью, но какая к чёрту ничья, когда президент порскнул в кусты?)

Вообще говоря, серьёзными межконтинентальными десантными операциями могли похвастаться только две державы: сами США и, конечно, Британия. А если точнее, то до 1942 – одна. В ПМВ американцев завозили в Европу, в основном, англичане.

Сейчас считается, что Британия и США были друзьями чуть ли не всегда. Но, по сути, до 1941 года это были злейшие враги, своих оскалов за улыбками и не скрывавшие. (Да и союзничество, как известно, враждебности не отменяет, а катализирует.) Британия готовила гигантскую Ось против Америки. Гроссмейстерской сдачей дружественных США Франции и Польши и затяжной бессмысленной войной с Гитлером она безуспешно пыталась затащить в Европу США, чтобы там её с наслаждением разгромили. Тот же расклад Британия устроила американцам в Азии, против дружественного США республиканского Китая по управлением Гоминьдана, признав все тамошние японские завоевания. Всё это открыто, на голубом глазу, с английским юмором. Впрочем, в рамках правил игры. Государство – не человек. Ему не стыдно. В ответ США, пользуясь многократным перевесом в промышленности, выдавливали Британию из их собственных колоний, что упрощалось общностью языка, расы и демагогии.

В какой-то момент США попали в безвыходное положение между умело расставленными ловушками: или открывать боевые действия самим или провоцировать войну, получая во враги весь мир.

Союз с Британией был жёстким, если не сказать, грубым, с толкотнёй и подставами. По сути, он оформился в виде расплывчатой Атлантической хартии. Именно там Британия сдала (на словах) Империю в обмен на гигантские поставки и усиление военных действий внутри Оси. Седьмой пункт хартии почти повторял второй из четырнадцати пунктов Вильсона (тот, о который споткнулся англо-американский альянс ПМВ). На сей раз Британии против свободы морей возразить было нечем.

Ленд-лизом США покупали себе временный союз с Британией, которой становилось труднее оперировать против главного конкурента. (Хотя, на тактическом уровне всё осталось, как было, и в Арденнах американцы потеряли сто тысяч, а воевавшие там же англичане две.) Но главное, Британия была поставлена перед сложным стратегическим выбором: встать в хвост новому лидеру, и занять почётное второе место после непродолжительной войны, либо рисковать всем в попытке это мировое лидерство сохранить в сложной, полной неопределённостей войне формата все на одного.

Наголову разгромить Германию (и Японию) американцам было необходимо, чтобы хотя бы в третий раз не допустить английских проделок грубой прямой оккупацией объектов их инспирации. При чём здесь СССР? Ну, громить объект инспирации всё-таки было нужно. Кроме того, ленд-лиз делал невыгодной для СССР, как и для Британии, игру против Америки. Масштаб американской промышленной мощи те могли видеть своими глазами: вся эта груда товаров была только малой частью производившейся для военных нужд самих США.

Сама идея о безоговорочной капитуляции Германии принадлежала именно американцам, как мишени войны, – Рузвельт озвучил её в Касабланке. Советская сторона поначалу предлагала лишь выдвинуть немцам условия наподобие ПМВ. И то понятно: ещё в середине 1943 Вермахт владел инициативой. Интересно, что проект по расчленению Германии на 3 – 7 частей получил жизнь в итоге по британской схеме, хотя СССР было бы наиболее выгодно настаивать на американском плане пасторализации пяти регионов. Наиболее выгодно – на ближайшие лет 10, а вообще, никакой разницы не было, так как СССР не имел собственных национальных интересов и путал их с интересами мелких националистов восточноевропейских сателлитов.

Заявление Рузвельта в Касабланке было единоличным и вызвало у Черчилля оторопь. Британия, а вслед за ней и СССР не рассматривали возможности безоговорочной капитуляции. Но американцы хорошо платили – их союзникам пришлось присоединиться. В СССР впоследствии рузвельтовскую политику в отношении Оси превозносили на все лады, будто свою.

Гигантские поставки в скромно воевавшую Британию (по сути, кормили целую страну) объясняются степенью угрозы, исходившей оттуда для США. А вовсе не какой-то особой союзнической ценностью, или, тем более, великодушным братством англосаксонских народов.

Нападение Германии на СССР, будучи выгодным на горизонте 2 – 4 месяца, стратегически положение США только ухудшало. По стилю это было похоже на прошлогоднюю французскую кампанию. А по сути, акции внутри Большой Оси перераспределялись, но сумма антиамериканских сил не уменьшалась.

Британия тоже загнала себя в изящный тупик. Контролируя в целом моря и главный пролив, она не могла полностью избавиться от блокады и прямой угрозы голода. Американцы одной рукой демонстративно продолжали торговать с немцами через других нейтралов, по существу, эту блокаду поощряя, – другой же подсовывая весьма привлекательную практическую сделку.

Британия сделала свой базовый выбор в августе 1941, и до сих пор мимикрия «англосаксонского союза» застит взоры политологов и историков. Однако реальная угроза «переворота альянсов» существовала до середины 1943, и Британия оставляла открытыми все двери. Один из них был связан с заключением силового мира между Германией и СССР. И в случае прекращения американских поставок этот мир стал бы более чем вероятным. Не имея возможности ликвидировать центр управления, США предпочли профинансировать полный разгром технологического центра Большой Оси, находившегося уже не так далеко от создания ракетно-ядерного оружия. В сущности, выбора между демонтажом Германии и изнурительной битвой двух режимов не было. Из самых верхов СССР не раз доносились прозрачные намёки, что без американской помощи он проиграет. И эти слова нужно расценивать не как вежливый поклон, а как прямую угрозу: проиграет – и станет частью единого антиамериканского альянса. Ось Лондон – Берлин – Токио вполне могла диктовать условия послевоенных отношений.

На весь мир американцы отгрузили добра на 50 млрд, БИ досталось 30, СССР – 10, прочее – прочим. Но разложен по полкам и описан со всеми подробностями в легкодоступных энциклопедиях лишь ленд-лиз советский. С британским и прочими помучаетесь. Это от того, что только СССР использовал поставки по назначению, процентов на 80. Бо́льшая часть подарков на остальные 40 млрд была попросту разворована.

Именно поэтому из США редко доносились оценки ленд-лиза, как решающей помощи союзникам в борьбе с «коричневой и милитаристской заразой». Прагматичные американцы знают, что в этой сделке века они купили себе мирового лидерства больше, чем завоевали.

Европейцы, гегемоны в области послевоенной пропаганды, 80% массы ВМВ разместили в Европе, капельку разбавив Африкой. Праздник Победы – он, в общем, европейский. И СССР, потерявший в войне с Японией 12 тысяч человек, тут не исключение. Сделано это было умышленно, в пику США. Мол, нормальные страны уже наслаждались миром, в то время как США испытывали атомное оружие на обречённых японцах. К тому же, Германию объявили махровым злом, а Японию пощадили.

Однако 80% целей ВМВ лежали в Азии. Эту часть называть Тихоокеанским ТВД так же нелепо, как и вовсе забывать про Китай и Индокитай. Хотя 80% боёв и пиара Азиатско-Тихоокеанского фронта пришлись на Тихий океан. Такова неевклидова геометрия ВМВ.

Понимаем, конечно, что в Китае шла вялотекущая гражданская война на фоне интервенции и ВМВ, а вовсе не наоборот. Причём, «Китай» – это географическое понятие, а не страна. Началась и закончилась ВМВ, разгромили интервентов, а война только крепчала. «Интервенты», кстати, вовсе не означает плохишей, это просто иностранная сила, обычно приглашённая, а не вторгшаяся. Множество сторон китайской междоусобицы японцев зазывало и поддерживало. Отношения были семейными: от лобызания до поножовщины. Для разжигания ненависти между японцами и китайцами после войны было приложено много сил, была напоказ вывешена кровавая простыня местного холокоста. Я далёк от оправдания военных преступлений, но, положа руку на сердце, на фоне гигантских и явно преуменьшенных жертв СССР всё это выглядит игрой в напёрстки. Напомню, что крупнейшая за всю ВМВ «битва ста полков», шедшая четыре месяца в 1940, имела совокупные потери сторон КПК и японцев около 40 тыс. человек. Было захвачено около 70 небольших населённых пунктов, большую часть которых впоследствии японцы вернули себе тихой сапой.

В этом ключе надо понимать, что основная икона китайского геноцида – Нанкинская резня – имела происхождение искусственное, то есть, не была продуктом национальной ненависти или расовой неприязни, а явилась отражением разборки в японских монархических кругах. Таким способом из высшей политики был удалён принц Ясухико, глава старшей боковой ветви, имевший первенствующее право претендовать на трон в случае угасания ветви императорской. В 1936 он имел смелость поддержать путчистов (то есть, возглавлять их из-за кулис), требуя смены кабинета. Как и всё в Японии, заговор и удался и нет одновременно. То есть, молодые нацисты были схвачены и казнены, но и правительство не устояло: несколько ключевых фигур было убито, а премьер смещён (в чулан, из которого вышел смущённым). В результате, к власти на короткий срок пришёл кабинет Хироты, при котором был заключён Антикоминтерновский пакт, то есть, сделан первый практический шаг по сборке Большой Оси. Для нейтрализации чересчур активного принца его срочно назначили в Китай под командование генерала Мацуи. Надо же было такому случиться, что тот заболел как раз накануне штурма Нанкина, и вместо него – временным командующим – стал Ясухико. Не имевший ни опыта командования, ни реальной власти в армии, к которой был приписан, он вдруг оказался «кругом виноват», когда по приказу неизвестных лиц и была проведена известная резня. Под давлением «зарубежного общественного мнения» (которое, к слову, опиралось на отчёт одного нацистского гуманиста) принц был смешан с грязью и удалён, фактически потеряв все права на престол.

Собственно, Чан Кайши был едва ли не единственным крупным китайским политиком, кто сохранял относительную верность США, во многом из-за своего брака на фундаментальной «сестре Сун», представлявшей крупнейший клан, являвшийся частью транснациональной частной организации-ложи. Верность эта была, конечно, специфической. Благодаря жене, Чан просто удачно сидел на первой руке от спонсора, и не хотел терять места101101
  Сун Мэйлин в Каире запросто попросила у Рузвельта кредит в 1 млрд, и тот – сразу согласился. После смерти Чана уехала в США, где проживала в семейном поместье. Умерла в Нью-Йорке 106-ти лет.


[Закрыть]. Главная задача его внутренней политики – расчищать вокруг себя поле, чтобы американцы не могли найти генералиссимусу альтернативу из генералов поменьше. Отчасти поэтому многие из его окружения и тоже члены Гоминьдана (например, Ван Цзинвэй, тоже птенец гнезда Сунь Ятсена) оказались на другой стороне, сформировав альтернативную клику коллаборационистов, питавшуюся от японцев, и Чан их не удерживал. «Другой» – с точки зрения американцев, китайцы же в подавляющем большинстве врагов в японцах не видели, поскольку те не составляли конкуренции на местном уровне, а действовали этажом выше, в сфере Великой Восточной Азии.

Профессиональный раскольник Ван Цзинвэй возглавил Китайскую Республику под японским протекторатом и от её лица объявил США и Британской империи войну 9 января 1943. В целом, к Большой Оси – под приглядом Японии – присоединилось 2/3 территории и населения всего Китая. Именно по этой причине в КНР всегда вынужденно уважали долю Гоминьдана, и сохранили его в школьной программе истории, – иначе получалось бы, что Китай воевал на стороне Оси и ему ни фига не положено. Даже Мао было понятно, что его партизанщины для места в СБ ООН явно недостаточно. Чтобы сохранить коммунистическое лицо, но и остаться в выгодном клубе победителей в ВМВ, в КНР был придуман подставной Революционный комитет Гоминьдана, но его почётным президентом была совершенно не подставная Сун Цинлин, вдова основателя партии Сунь Ятсена.

То есть, Гоминьдан во время ВМВ просто имел две фракции, но в самой ВМВ не участвовал, во всяком случае, на стороне союзников. Количество коллаборационистов всех мастей зашкаливало не только среди истеблишмента. Генералы Чана были искренне удивлены, когда при крупном наступлении японцев в 1944 году сельские китайцы массово атаковали «своих» и помогали «оккупантам». Партизанщина расцвела самая настоящая. Крестьяне хорошо помнили потопы и голод, организованный бестолковыми националистами путём подрыва дамб, и посильную гуманитарную помощь японцев в конце 30-х.

У нас часто задаётся вопрос, почему Япония напала на США и Британию, а не на СССР. Но вопрос этот не верный. Он лишь выдаёт глубокое непонимание раскладов войны.

Ведь если поставить всё с головы на ноги, то осенью 1941, когда принималось решение о нападении на владения США на Тихом океане, всё было готово для смычки Большой Оси. Германии и одной было вполне достаточно, чтобы заключить с СССР мир и союз на своих условиях в конце 1941 или начале 1942 года, а большего и не требовалось. Мир и союз, в том числе, возможно, и с Британией, после устранения Гитлера мог заключить, например, Гесс, чем вызвал бы шквал восторга в Германии. К тому времени Германия уже находилась бы в войне с США. К концу 1942 американцев вынудили бы пойти на мир на британских условиях.

Вместо этого случилось то, что случилось. Воодушевлённое американскими обещаниями неограниченной поддержки и идеей Рузвельта открыть Второй фронт в 1942, сталинское командование решило не только биться насмерть за Москву, но и продолжить самоубийственное контрнаступление в начале 1942. Единственное, что удалось из всего этого – отстоять столицу, но в остальном положение ухудшилось радикально. Ухудшилось оно и с точки зрения формирования Большой Оси.

В случае Азиатского ТВД (сделавшего войну действительно мировой) главный вопрос – не почему Япония атаковала США вместо СССР, а почему Япония не атаковала Британию отдельно от США, как она это сделала, например, с французским Индокитаем.

Вопрос про сепаратную атаку на Британию можно реплицировать до степени кальки. Вскоре после падения Франции в статусе жены без мужа остались голландские колонии: Нидерланды рухнули тоже. Казалось бы: греби – не хочу. Там нефти и каучука – залейся. Почему же – не? Почему японцы не били голландские и британские территории поодиночке? Для чего приплели США? Ладно ещё налипшие на голландские земли британские территории, – но США с Филиппинами им совершенно не мешали. А главное, – вся эта старорежимная монархическая камарилья совершенно не мешала США.

Эти принципиальные вопросы скрыты дымовой завесой Пёрл-Харбора. До стадии гомерической: люди вообще забывают, что атака на Гавайи была вспомогательной – и без десанта. Пункт номер шестнадцать в докладе, почему в честь Наполеона не дали салют. В тот же самый день всерьёз и с десантами японцы отсалютовали множеству целей.

По правде говоря, атака на голландские колонии – и есть главный вопрос. Он тщательно прикрыт шумом потопления двух британских кораблей и воплями сдачи Сингапура, а те, в свою очередь, пиаром Пёрл-Харбора. А на дне магической коробки – жирная Голландия. Почему забыли о взятой под опеку богатой бабке?

Голландия Англии не чужая. Из Голландии на остров в 1688 высадился десант «славных революционеров». Сразу (и до сих пор) у Оранжевых имелась широкая поддержка в благодарном английском народе (в его аристократической части). Именно к революционеру Вильгельму Оранжскому равновеликий Пётр приезжал в Голландию и Англию. Оранжским штатгальтерам на Венском конгрессе 1815 подарили большое государство, самих произвели в короли. Самый первый из новой, как бы равноправной прочим монархам династии, Виллем I, после Битвы Народов под Лейпцигом отбыл для консультаций в Лондон, а вернулся в Нидерланды (освобождённые Бенкендорфом) уже на британских штыках. Его хвосты правят там и сегодня.

Голландская Ост-Индия – наследница Голландской Ост-Индской компании, богатейшего когда-либо существовавшего акционерного общества. Если быть совсем точным, визит Петра и его стажировку организовал тогдашний директор ОИК.

Сама компания приказала долго жить после Четвёртой Англо-Голландской войны, но колонии удалось сохранить с утратой монополии на торговлю.

Надо сказать, Британия долго мечтала прибрать к рукам прибыльное дельце, и после оккупации Нидерландов Францией в 1795 создался удобный повод – отобрать колонии уже у французов. В 1808 – 11 колонией даже управлял французский губернатор, но вскоре они были перехвачены Британией. Длилось это, впрочем, недолго. Тот самый Виллем I, уехавший в 1813 в Англию, обменял там Голландскую Ост-Индию на Голландскую Индию и свой будущий вассалитет. Не сразу, а проверив на деле лояльность молодого монарха, Британия колонии со скрипом вернула, не рискнув шакалить на виду всей Европы, но выкроила себе за хлопоты Цейлон. Однако теперь и Голландия и её монархия и её колонии находились в цепких руках.

Большое дело закрутилось, когда в конце XIX века там принялись разрабатывать нефть. Работёнку поручили зиц-председателю земного шара Детердингу, и с тех пор англо-голландский «Роял-Датч Шелл» – один из крупнейших владельцев ресурсов на планете. Для удобства и самого Детердинга сделали англо-голландцем.

Британия, тем не менее, активно подрывала позиции союзника, например, почти сразу после большевистской революции появилась возможность на кого свалить появление в 1920 Компартии Индонезии, которая тут же, конечно, была приписана к московскому Коминтерну. В 1933 на колониальном флоте произошло и восстание на броненосце «Семь провинций», схожее по типу и агитпропу с «Потёмкиным».

В общем, тугую связку Британии и Нидерландов в XX веке осознавали все. Однако юрисдикции всё же были разными. Но Япония атаковала не Голландскую Ост-Индию, а территории, где обосновались США и Британия. Это объясняют тем, что японцы хотели обезопасить себя от возможного нападения будущих союзников и решили упредить их разгромом. Но откуда такая уверенность, что Британия и, тем более, США объявили бы войну? Что объявили бы войну – и при том – воевали? История, которую тогда все помнили, а сейчас нет, говорила совершенно об обратном. В ПМВ, например, США объявили войну Германии сразу после Февральской революции, но к боевым действиям приступила и – очень незначительными силами – только в ноябре. А над «странной (фальшивой) войной» польских френдов тогда ещё даже не отсмеялись. Да и в 1940 по ультиматуму из Токио британцы на несколько месяцев закрыли ту самую Бирманскую дорогу, по которой США возили грузы Чан Кайши. Но Япония объявила войну Голландии только 11 января 1942, сделав попытку договориться, как до того с Францией по их Индокитаю.

Войну на Тихом океане модерировал сэр Арчибальд Уэйвелл. Его продвинули главнокомандующим в очень специфическую структуру АБДА. Англичане там доминировали по праву счёта 3:1 (Австралия, Британия, Голландия-на-Темзе против США). Чем занималась АБДА? Да сдачей Японии Голландской Ост-Индии. Для снабжения Японии ресурсами для войны с США.

Сэр Арчибальд известен чем? В 41-м сдал Ливию, в 42-м Индонезию, Малайю и Сингапур, а в 43-м произведён в фельдмаршалы и в Индийские вице-короли. Был люто ненавидим Черчиллем, потому что всегда исполнял распоряжения, поступавшие ему по параллельному каналу. О чём это говорит? Человек военным не был, а – политиком… И политику человек понимал – правильно. По-королевски. Ну, или, по-вицекоролевски.

В общем, после сдачи Сингапура англичане, по сути, эвакуировались в Индию и принялись наблюдать, как американцы снуют в своём растревоженном муравейнике. Поначалу американцев всё это бесило, но потом они поняли, что такого союзника лучше иметь подальше. Себе дешевле.

Про сдачу Сингапура люди не понимают. Как так? Сдали азиатам 80000 военных БИ. Позор! Невозможно! Черчилль топал ногами, приводил в пример Россию – но и такого человека не послушались. А чего такого страшного есть в том, чтобы сдаться в стратегических целях? Это часть войны. О сдаче Сингапура англичане предупредили американцев ещё в июле 1941, причём, дважды. Американцы, впрочем, про своего союзничка и раньше всё понимали. А люди сказали – и сделали. Сдать Сингапур было, кстати, сложно. Но… капитулировавший генерал Персиваль потом принимал капитуляцию у того самого японского генерала, которому Сингапур сдавал. Хорошо смеётся тот, кто чеширский кот.

Вообще позор сдачи в плен гиперидеологизирован городской националистической пропагандой конца XIX века. В СССР на западный фригийский колпак «патриотизма» вдобавок нахлобучили треух «измены Родине». В Российской империи сдавались спокойно – и ничего, страна только распухала всё больше.

Как была освобождена Индонезия? Малайя? А никак. Японцев оттуда выселили после капитуляции. Англичанам так и не довелось себя расплескать.

В отместку за «хорошее поведение» маэстро США сразу же «урезали марш»: провозгласили устами местных проходимцев независимость в Индонезии. И вот тут-то, наконец, объявились монархические англо-голландские хозяева (можно смеяться, но «победители» там разоружали сдавшихся японцев) и принялись воевать «своё» с новой республикой. Под зонтиком США через несколько лет туземцы войну выиграли. США использовали для этой цели новенькую «с иголочки» ООН и создали там «Комитет добрых услуг» (это не шутка!) – Committee of Good Offices (CGO). Там заседали трое. От БИ добрые услуги оказывали плюшевые мишки Австралия и Бельгия, но США они грызли как гризли.

В Малайе же англичане попросту победили местных бузотёров, и Малайзия с Сингапуром до лучших времён заключены в тюрьме Содружества.

То есть так: английское осталось за англичанами, хоть те и не воевали, голландское стало «кто хочешь заходи – что хочешь бери», то есть, англичане расплатились чужим добром с американцами, а вот за французское шла резня ещё в 70-х. Лаосцам, камбоджийцам и вьетнамцам не повезло – и не повезло крупно.