Текст книги "Первая мировая глазами Третьей. Британия против США"

Как США лайкали «московские процессы»

В 1945 бывший посол США в СССР был принят в Орден Ленина. Случай считают уникальным, в бытность СССР других послов в такой градус не посвящали. Для Российской империи это, конечно, не редкость, а норма: редко какой иноземный посол не вступал в один из высших российских орденов.

Вспоминается случай, когда Пальмерстон пытался всучить Стратфорда Каннинга Николаю Первому в качестве посла Британии (это был кузен ненавидимого главы британского МИД Джорджа). Николай категорически отказался принять провокатора в качестве друга. Возник скандал, уровни посольств были понижены до секретарей. Пальмерстон просил царя принять Каннинга хотя бы с тем только, чтобы после он тут же отбыл из России. Николай пообещал Каннингу – любой орден, лишь бы тот никогда вовсе не приезжал в Петербург. Каннинг отбыл на службу в Мадрид в статусе посла в России. (Впоследствии, как посол в Турции (1848 – 58) приложил много усилий для разжигания Крымской войны.)

Был ли Сталин столь же щепетилен, как и Николай? Посмотрим.

Какова была карьера Джозефа Дэвиса, орденоносца? Послом при сталинском дворе он был всего полтора года, но успел немало, так как вступил в должность в январе 1937, а покинул её в июне 1938. Время, о котором сказано, вроде бы, много.

В отличие от своего предшественника Буллита (тот не орден, а Самого Ленина видел!) Дэвис вообще профессионалом не был. А был доверенным лицом Ф. Д. Рузвельта, сочетавшего в себе в лучших традициях тогдашнего Старого Света крайний популизм и крайний авторитаризм. В США его принято называть великим и бесподобным, – и это, действительно, так, – но он стоит в длинной шеренге… Клемансо… Пилсудский – Гитлер – Сталин – Муссолини и прочих более мелких, но не менее авторитарных лидеров. Рузвельт любил править «от себя» (и группы товарищей), при этом для внешних сношений полагался на специальных представителей, не связанных официальными узами с Сенатом или Госдепартаментом, например, на Луиса Хоува или того же Гопкинса, который, уйдя со всех постов, попросту жил в Белом Доме, когда не путешествовал по свету.

Дэвис получал предложения ехать в Россию ещё от Вильсона в 1913, но тогда отказался. Однако запомним, что именно накануне войн США активизировали неформальные дипломатические усилия. Дипломатам испокон веку большого доверия не было: это специфическая каста должностных лиц с перекрёстными семейными и деловыми связями. Они как бы по долгу службы заняты общением между собой и урегулированием частных дел. Регулярно работают на несколько сторон и попросту шпионят. От чьего лица они действуют и о чём договариваются на самом деле, никогда заведомо не ясно. В поворотные моменты истории лидеры стран предпочитают обходиться спецпредставителями, писателями, а то и генералами.

Дэвис утверждал удивительные вещи. Например, что «московские процессы» – это хорошо. Что так им и надо. Это объясняют его какой-то особой антифашистской позицией, но надо понимать, что «фашизм» – это отговорка. Ничего особенно дурного в фашизме никто в 1937 не видел: фашистской была половина Европы, легальные фашистские партии и группы были почти во всех странах, включая Германо-американский союз в США (со всей атрибутикой: парадами, свастикой, зигом).

Подсудимые большевики Первого московского процесса категорически отказались признаться в связях с гестапо, хотя признавались в не менее убийственных деяниях. Обвинения в терроризме, подготовке и реализации покушений выглядели правдоподобно, так как все понимали, что на скамью попали бандиты, террористы и шпионы без срока давности, проявившие себя в деле революции и в Гражданскую. Но Дэвис получил назначение перед Вторым московским процессом, на котором и появился непосредственно в качестве зрителя, а, точнее, наблюдателя.

Роль его, конечно, была больше. Наблюдал он за тем, насколько хорошо идёт истребление коминтерновцев. Уже само присутствие нового посла США должно было продемонстрировать поддержку линии сталинской группировки в деле уничтожения всемирной британской террористической сети, созданной для будущей войны «сборной мира» против США. Генезис, природа и цели Коминтерна («рука Лондона») были США прекрасно известны. Если бы США были возмущены действиями сталинских прокуроров на первом процессе, они бы постарались это продемонстрировать, например, посол мог бы как минимум опоздать ко второму. Но прибыл он точно в срок, его сразу же принял президент Калинин.

Примечательно, что предыдущий посол Буллит был отозван до начала Первого процесса. США напряжённо наблюдали, как действует СССР в отношении Коминтерна после установления дипломатических отношений в 1933. А действовали с 1934 года энергично. Убийства коминтерновцев развернулись по всему миру. VII Конгресс Коминтерна 1935 был созван демонстративно после длительного перерыва – делегатам дали вдоволь наболтаться о забастовках и социализме в США, так, чтобы американцы это услышали, после чего и уничтожили практически подчистую. Сталин набивался под крышу к американцам настойчиво, долго и последовательно: ему требовалось разбавить тотальное британское доминирование, способное в нужный момент снести ему голову.

Московские процессы судили ни много ни мало международных британских шпионов, окопавшихся в Москве.

Вообще, тема обвинений в шпионаже интересная. В рейтинге самой шпионской страны, по мнению сталинских управленцев, лидировала – с громадным отрывом – Польша, она опережала две следующие державы – Японию и Германию (85, 36 и 34 тысячи человек было обвинено в годы московских процессов). Потом шли Латвия, Румыния, Финляндия, Эстония и Иран. Потом, собственно, Британия (около 4 тысяч). Франция и США присутствовали в гомеопатических количествах. Но если вдуматься, откуда может быть разведка у без-году-неделя Польши? Как можно представить себе японского шпиона в СССР?..

Собирались ли англичане свергать сталинское руководство СССР руками коминтерновцев? Это не важно. Им было совершенно безразлично, кто персонально возглавляет СССР, лишь бы страна встроилась в антиамериканский курс. Если это сделал бы Сталин под давлением «других большевиков», державших ножи у его горла – прекрасно. Нет – скамейка запасных рядом.

Не исключено, что так называемых «троцкистских центров» и «параллельных центров» было действительно несколько, как и утверждали на процессах. Суть всех этих центров проста: это локализованная лицензионная копия британской политической системы с параллельными правительствами и официальной оппозицией. Характерно, что нигде, кроме как в британских владениях такого нет. Кто-нибудь слышал термин «американские оппозиционеры» или хотя бы «оппозиционная партия»? Нет, просто две-три партии встроены во власть. То же во Франции, Германии. А в Японии – пожалуйста.

Все эти «теневые кабинеты», «правительства в изгнании» – тоже из английских средневековых практик. Американцы этого на дух не переносили, сдали польское правительство в Лондоне в первый же подходящий момент. Какое оно, к чёрту, польское?

США отбивались руками и ногами, как могли. Это было невероятно трудно, так как Британия вдобавок имела роскошную пятую колонну в Америке, и вовсе не фашистскую, а подпитываемую титулами и престижем британской короны: аристократы охотно породнялись с американскими богачами. Серьёзная борьба развернулась, прежде всего, на нефтяных полях. Основные конкуренты: «Стандард Ойл» и «Роял Датч Шелл» сталкивались лбами по всему свету. В Баку – Батуми ещё в начале XX века между ними балансировал «большевик» Сталин в стиле кому поджечь – кому потушить. В том же духе, развалившись между двумя центрами силы, он существовал и до конца ВМВ.

В отличие от соцдеков-на-побегушках британский истеблишмент действовал респектабельно: антимонопольный акт Шермана 1890 был направлен недвусмысленно против Рокфеллера и «Стандард». Акт пропихнуло британское лобби. Сам Шерман был первоначально членом партии вигов, одной из двух главных партий в середине XIX века в США. Виги американские пытались урезать полномочия исполнительной власти США до британской парламентской кальки, но – без короля, то есть, обезглавить вражескую политическую систему, как республиканского латиноамериканского бычка на убой.

Джозефу Дэвису плевать было, конечно, на СССР. Антибританская компания шла суперуспешно, ослабляя врагов США. А вот Сталину на Дэвиса было не плевать: человек обеспечил прикрытие и подал верные сигналы. Расплачивались с ним не столько орденом Ленина, сколько художественными ценностями. В 1941 бывший посол издал в США книгу о своих приключениях в Советской России, весьма комплементарную тогдашнему руководству, в 1943 по ней сняли фильм. Утверждается, что наградили его за помощь в открытии «ленд-лиза» (и даже за агитацию второго фронта), но тут явное преувеличение: американские поставки были обещаны ещё в июле 1941 как абсолютная неизбежность в деле продолжения войны Германия – СССР. В противном случае СССР мог пойти на капитуляцию, что восстанавливало бы антиамериканскую Большую Ось.

Дэвис называет казнённых коминтерновцев русскими «квислингами» (упоминая и других коллаборационистов ВМВ). А кто такой Видкун Квислинг? Это норвежец, британский порученец в СССР. (Скандинавия относится к британскому ареалу.) В 1921 он вместе с Нансеном организовывал помощь голодающим Поволжья. Отношения у Британии с РСФСР / СССР команды Сталина были довольно ломкими, и использовался любой повод для оказания влияния. Сам Квислинг работал на разведку («норвежскую!») и немало лет с перерывами провёл в России, имел не менее двух местных жён. Как только Британия более-менее окончательно урегулировала свои творческие отношения с СССР, Квислинга наградили орденом Британской империи и отозвали с «дипломатической» службы. Настала пора вплотную заняться другой веткой социал-демократического древа – фашизмом. Из России он, естественно, тоже вывез груду художественных ценностей, которую быстро распродал по просьбе наставников.

Став норвежским фюрером, Квислинг не добился успехов на выборах. Это естественно, так как его партия была фиктивной и марионеточной, наподобие британских фашистов. Гитлер оказал ему финансовую поддержку, но никогда в полной мере не доверял. С началом ВМВ Британия начала активно провоцировать Германию на захват скандинавских стран. На Норвегию Британия оказывала особенно ожесточённое воздействие, стремясь заставить её «подставиться» под выход из нейтрального статуса де-факте.

После оккупации Норвегии от услуг Квислинга Германия отказалась – из-за его неопределённой репутации. Пост опереточного премьера он всё-таки получил, но реальной властью не обладал. Оккупация Норвегии шла практически параллельно захвату Франции, завершавшему британскую комбинацию выведения из игры потенциальных союзников США и создания Большой Оси.

А Джозеф Дэвис? Приехал на Второй процесс, уехал после Третьего. Проконтролировал.

Волшебный полёт Гесса

Волшебной эту историю сделали английские сказочники, которые наотрез отказываются открывать обстоятельства дела. Точнее, не так: ворота министерства правды настолько широко распахнулись, что из них выпорхнуло несколько Гессов. Кто хочешь заходи – какого хочешь бери. Разумеется, если не сфокусировать зрение, траектории Гессов никогда не сольются в правдоподобный вираж.

Есть два способа сокрытия правды: дефицит сведений и их избыток. Второй случай для следствия куда более безнадёжен. Разница, как маскировать в чистом поле танк веточками или напустить на километр дымовой завесы. В первом случае танка вроде бы нет совсем, но при этом точно известно, где он. Во втором он есть, но толку от этого знания никакого.

Из самого факта переизбытка противоречивых материалов в наше время следует, что события восьмидесятилетней давности имеют прямое влияние на современность, и будут важны ещё долго. Поэтому все версии, не учитывающие этого обстоятельства, можно смело похерить.

Как нарочно вокруг Гесса исчезли ключевые документы (а потом под густым облаком тихо завесили и его самого). Например, письмо, отправленное ещё в ноябре Гамильтону через Португалию и перехваченное британской разведкой. Или объяснительная на 14 страницах Гитлеру. В сущности, сейчас невозможно сказать, были ли вообще эти бумажки, тем более, неизвестно их содержание. Скорее всего, после убийства Гесса были подчищены и они.

Собственно, в мае 1941 у попытки закулисного заключения мира могло быть два варианта: путём переворота в Англии и путём переворота в Германии. Ничего иного было просто невозможно, и для этого не стоило рисковать головой. А Гесс рисковал сверх меры не только собой, но и своей семьёй.

Однако совершить переворот в Лондоне через лорда Гамильтона нечего было и думать, да и кого, собственно, свергать? Черчилля? Но тот был лично поставлен на войну королём и утверждён консенсусом истеблишмента (и не без сопутствующих хитростей) в обход всех процедур. Не только отстранение, – даже ликвидация его ничего не меняла. Всю войну он провёл модератором, но его бесчисленные будённовские приказы исполнялись крайне редко. Гесс не мог не знать о том, как на самом деле устроена британская вертикаль, иначе, зачем бы ему лететь к одному из главных придворных короля.

А вот в Германии удаление Гитлера, как могло казаться, открывало чакры. Группа заговорщиков-немцев там не могла быть обширной, и Гессу требовалась помощь разветвлённой британской агентуры, а впоследствии – признание его самого главой Германии и лицом, с которым можно заключить мир. Всё это он и полетел обговорить, включая, конечно, и уступки Германии.

Одна из официальных английских версий (а их несколько) настаивает на том, что Гесс желал переворота именно в Британии. И тогда, конечно, диагноз: спятил. Что вроде бы подтвердил из Берлина и независимый доктор Гитлер. (И что пытался в лайт-форме предъявить адвокат Гесса Нюрнбергскому трибуналу.) Но Гитлер, объявляя Гесса сумасшедшим, преследовал иную цель: изоляцию путчиста.

Косвенно версия переворота в Берлине подтверждается поведением Гитлера, который именно это и вычитал из исчезнувшего письма Гесса. Путаясь во лжи, англичане невольно намекают на это: After reading the letter, Hitler let loose a cry heard throughout the entire Berghof and sent for a number of his inner circle, concerned that a putsch might be underway. (Прочитав письмо, Гитлер разразился воплем, который разнесся по всему Бергхофу, и послал за своим ближайшим окружением, обеспокоенным тем, что может начаться путч.) Гитлер также немедленно отдал приказ расстрелять Гесса на месте, если он объявится где-либо в Германии. Почему? Боялся договора о мире? Нет, мирового заговора: возвращение Гесса означало, что приехал главпутчист. Новый глава государства. То есть, Гитлер ясно понимал, что для него лично означает мир с Англией от Гесса.

Приняв эту версию, мы избавляемся от всех несуразностей, криволинейностей и сумасшествия персонажей. Все действуют предельно рационально. Только вот путь Англии чересчур извилист: так изворачиваются причудливыми галсами моряки. Хотя не менее рационален, если знать, что главный враг, США, находился всё ещё вне войны.

Гесс не осознавал одного: Британии мир был не нужен – ни при каких немецких уступках. Поэтому Гитлер, отжиравший куски Европы в британской игре в поддавки, её вполне устраивал. Пока он не совершил ни одной критической ошибки, хотя действовал вынужденно.

Мир! А как же США? Так их что ли оставить? Двадцать лет интриг и подстав – коту под хвост? – И Гесса посадили, окружив холодной заботой и непроницаемой дымовой завесой. Впрочем, он мог ещё пригодиться, при перевороте альянсов и свержении Гитлера после вступления в войну США. Ученик Хаусхофера вполне мог потянуть его доктрину о союзе Германии и России против «англосаксов».

В РФ существует бесподобная по своей несуразности версия, мол, британцы не желали отпускать Гесса, потому что он знал-де о планах нападения на СССР, и англичанам было неловко признаться в том, что они не предупредили будущего союзника. Это чепуха. О грядущем нападении знали все, вопрос был в конкретной дате и в условиях сдачи СССР для дела Большой Оси, но существа это не меняло. Знало о нём и советское руководство. Личное письмо с прозрачными намёками через Криппса направил Сталину и Черчилль, да что толку?

СССР с середины апреля вообще находился в административном хаосе, Сталин затеял оккупацию СНК и запустил очередной виток репрессий в армии, но не в целях национальной обороны, а в целях обороны личной, от возможных покушений на власть во время войны. Никакой плодотворной работы по усилению защиты страны быть не могло: на верхних уровнях Гитлер не виделся главной угрозой, там ожидали очередной волны посадок и казней. Они и не замедлили. Не прекратила их и война, – хотя единицам удалось спастись, по большинству выполнили план до конца года.

Сам Гесс был непрямым британским агентом влияния второго порядка, через своего учителя Хаусхофера. Ни один, ни другой в тот момент об этом не знали, хотя оба и могли прозреть несколько позже.

Однако при ближайшем рассмотрении видно, что Германия оперировала хирургически точно, действуя по принуждению англичан к миру.

Гамильтона подозревали в симпатиях к нацизму и связях с Гессом с 1936, но роли это, конечно, не играло. Его главная партия – аристократическая, он – герцог, то есть, будучи почти равным королю, превыше всякой партийности. К тому же, он состоял «на службе Его Величества» не только по титулу, но и по должности, то есть, по сути, Гесс прилетел… к своему куратору.

Британцы сами не опровергают, что Гамильтон мог по мелочи шпионить в Германии, но это никак не согласуется с фактом, что Гесс летел именно к нему. То есть, скорее всего, деятельность герцога была довольно крупной. Действительно, выйти на контакт с Гессом было проще простого: оба были фанатами авиации и пилотами, а Гамильтон даже перелетел через Эверест, что наглядно иллюстрирует превосходство потомственного князя с итонско-оксфордским образованием над преодолевшим Ла-Манш сыном купца, не имевшего никакого законченного образования вообще. (Англичане это подчёркивают, напирая на то, что Гесс и с таким пустяком справился кое-как: не нашёл точного места и выбросился с парашютом: аллегория крушения жизненного пути.)

Англичане неоднократно утверждали, что Гесс пытался покончить с собой. Психологически нет ничего менее достоверного. Гесс был по натуре боец, и вся биография его говорит о непримиримом упорстве. Версия множественных попыток суицида была нужна англичанам, понимавшим, что Гесса выпускать не следует, но убить грубо было тоже нельзя: за его питанием и здоровьем зорко присматривали американцы. А вот суицид… в критический момент это могло пригодиться. Хотя «самоубийство» удручающе старенького Гесса мгновенно вызвало шквал подозрений в адрес лондонских заплечных дел мастеров, приличия были соблюдены, а алиби наготове. Хе-хе… молодой не смог, а старичок таки дотянулся, – и это когда решение о роспуске Восточного блока уже было принято.

Борясь за освобождение отца, сын Гесса Вольф говорил, что его отец был заключён в тюрьму, чтобы скрыть «военную вину» Великобритании, утверждая, что миллионы жизней можно было бы спасти, если бы только Черчилль принял мирное предложение Гесса в мае 1941 г. Впоследствии он неоднократно утверждал, что Гесс был убит англичанами, «чтобы помешать ему раскрыть информацию о неправомерных действиях британцев во время войны».

И это, кончено, правда. Но не вся.

Мог ли СССР развязать Вторую мировую

Не мог. Ума бы не хватило.

Логика тут многоступенчатая. Сейчас эту тему подают под соусом «Гитлер и Сталин договорились о разделе Польши». А поскольку после нападения Германии на Польшу Британия и Франция объявили агрессору войну, то ситуативный союзник Германии, СССР, оказывается как бы в доле. Оказывается сегодня, – не тогда.

Как будто интерес всей Второй мировой – это глупая Польша!

В ответ советские начинают визжать в стиле «сам дурак», «ку-клукс-клан…» То есть, начинают выстраивать свою собственную многоступенчатую доктрину, но уже в Мюнхене. Что неумно и очень по-детски, ибо одно преступление не отменяет другого. Этот аргумент говорит о полной профнепригодности историков как пропагандистов (что, почти всегда, одно и то же).

Что во Франции, что в Британии, давно признали, что их арбитраж в «политике умиротворения» был ошибочным и, в известной степени, преступным. За что обе страны, натурально, поплатились. Черчилль вообще сразу после Мюнхена рычал про кузькину мать, которую покажет Гитлер. Руководство стран сменилось несколько раз. «Заиграно», как говорили в детском футболе после неназначенного пенальти.

Вторая цепочка аргументов, уже не детская, но всё ещё юношеская второразрядная, сводится к тому, что СССР по примеру западных стран, выстраивал свою клубную систему безопасности, раз сборной не получилось. Договорные матчи с Германией и Японией имели право на жизнь.

Но он разбивается вдребезги утверждением, что от Мюнхенского сговора англо-французы территориальных очков не набрали. СССР же подкрепился Польшей и Прибалтикой.

Нормальная страна спокойно бы ответила, что возвращается в старые границы, и стояла бы на своём и сейчас. Это не мифический супер-Рейх Гитлера и не игра Муссолини в Римскую империю, – тут всё на ладони последней четверти века: прошлый матч проигран, но перед следующим выстраиваемся на исходных. Но такой вполне понятийный в рамках международных тёрок принцип историзма для советских и постсоветских как Коминтерн для Сталина.

Более того, трудно было апеллировать и к заждавшимся землякам, как это делали повсеместно в Европе немцы, поляки, венгры и балканская шайка-лейка. Марксистских мракобесов СССР у себя никто не ждал, что и доказало количество и качество коллаборационистов на вновь присоединённых и после оккупированных землях.

Поэтому вопрос, развязал ли СССР на пару с Германией ВМВ необходимо переформулировать: «Мог ли развязать?» Уже сама постановка вопроса является недурным аргументом: люди начинают задумываться. Аргументацию необходимо применять иную, тем более что это будет самая настоящая правда.

В двух словах так: СССР не мог развязать мировую войну из-за своего малого веса и крайней сложности организации крупных войн.

Некоторым кажется, что развязать большую войну легко: Федя двинул Петю, Коля заорал «наших бьют», Лиза скинула туфли – орудовать каблуком.

На самом деле это задача для опытных тренеров: должны сойтись все звёзды. То есть, их надо собрать в команды, накачать мускулы, обучить технике, науськать пропагандой. И всех уравновесить. Иначе Пруссия на выезде по-быстрому отдубасит Австрию, а следом Францию. Шарик сдуется, не хлопнув.

СССР действовал нахраписто, казусов белли было хоть отбавляй – что на Западе, что на Востоке. Но ни от финского, ни от халхин-голского спарринга всеобщей свалки не случилось. Даже объявив войну Германии за Польшу, державы не сделали того же в отношении СССР. Спокойно проглотили аннексию трёх балтийских лимитрофов и Бессарабии.

Особенно трудно СССР было подтянуть игроков за пределами Европы. США только пробурчали что-то о непризнании прибалтийских приобретений. Но воевать?!.

Вообще, мировые войны – редкость. Хотя локальных конфликтов хоть отбавляй.

Первой такой можно считать войну против Франции 1792 – 1815, усиленно замаскированную сериалом семи коалиций и полудюжиной кампаний. Ей были затронуты ближние части Азии и Африки, игравшие в то время независимые партии. Америка в лице США тоже выступила в основном составе, а не колониальным придатком.

Не будет преувеличением сказать, что проблема затягивания той войны была бы не под силу кому-либо, кроме Британии и, собственно, Франции. Терявшая мировое лидерство Франция стремилась его сохранить, Британия, напротив, желала дожать соперника и низвести его в ряд «прочих». Война длилась долго, и благодаря военному гению Наполеона окончилась полным поражением и оккупацией. Барабанщики вышвырнули французского скрипача из оркестровой ямы.

Следующая глобальная война конфигурировалась около 30 лет и, в сущности, 30 лет и шла – в два тайма, хотя матч был один.

Обе те мировые войны имели свои замирения и перевороты альянсов. Обе тщательным образом модерировались, дабы не прекратиться вдруг по нежеланию участников воевать дальше. В обоих случаях Британия принимала удар на себя и поддерживала тление (внешне бессмысленное) войны в одиночку, хотя таким образом победить что Францию, что Германию не могла.

В обоих таймах США долго отсиживались на скамье запасных и от участия в войне уклонялись с изяществом несущегося на кикдауне к тачдауну бронированного футболиста. Это при том, что треть ПМВ и вся ВМВ задумывалась против них (о чём им было превосходно известно).

Для развязывания мировой войны требуется прежде всего ум, вековой политический опыт, солидарность истеблишмента, огромный внешнеполитический вес и масса реальных, а не только шпионских институтов. Шпионские институтки и куртизаны, конечно, тоже. Но, именно – тоже.

Ничего этого советское руководство не имело. Не имело оно и опыта реализации ни одной внешнеполитической инициативы. Предположить, что с таким скудным багажом можно организовать сложнейшую комплексную войну означает преступление против логики и здравого смысла.

Не спасёт даже одновременное нападение на акторов в различных частях света: быстро надают по шее, но мировой войной это не станет. Максимум, чего мог добиться СССР – это всеобщего презрения, негодования и ненависти. Но так, чтобы весь мир в честь него начал бомбить друг друга?

Надо ясно понимать, что хотя формально в таких войнах всегда две коалиции, но враждуют-то все со всеми, и от наличия союза конкуренция никуда не исчезает. В ПМВ союзников подставляли круче, чем били врагов – и это норма. Осознав это, генералы быстро мигрировали в стан политиков и двурушников (что, часто, одно и то же).

Во Вторую Мировую США от «родных» англосаксонских доброхотов плакали в трёх частях света и на двух океанах. Когда от саботажников и провокаторов удавалось оттолкнуться на 100 миль, в американском КНШ открывали шампанское. СССР ещё повезло: на фронтах дела шли так скверно, что для английской «помощи» почти не находилось места. Поработали на подрыве ленд-лиза, но это так, чтобы было руки чем-то занять.

Итог прост: как бы ни относиться к СССР начала сороковых, организация даже среднеевропейской заварушки была ему не по зубам. Что уж говорить о распальцовке Японии в адрес Франции-Голландии-Британии-США-… и Китае конечно.