Текст книги "Реформация. Противостояние католиков и протестантов в Западной Европе XVI-XVII вв."

Часть содержимого перешла в приходские церкви, в первую очередь те, что находились в Англии и Северной Германии. Сто сорок шесть тонн камня из аббатства Торни передали на строительство новой часовни в колледже Корпус-Кристи в Кембридже. На башне в Крайст-Черч, открывавшей проход в Оксфорд, висел огромный колокол, некогда принадлежавший аббатству в Осни и переделанный в 1678–1679 годах.

В приходской церкви в Ричмонде в Йоркшире можно увидеть сиденья с хоров собора в Исби, приобретенные во время его разрушения. Сегодня подобные реликвии редко встречаются в английских церквах, поскольку потери во время аукционов оказались огромными. На местных аукционах, часто проходивших в сельской местности, немногие знали истинную цену предметов. На распродаже в Стаффорде Остинского братства некая Стамборд заплатила шесть шиллингов и получила алебастровый перестол (выступ алтаря, retable), дверь и высокий алтарь.

Некоторые библиотеки были скудными и небольшими. Лучшие библиотеки также оскудели, не столько из-за уничтожения средневековых ученых трудов, сколько из-за рассеяния рукописей и текстов. Они попадали в руки обычных книготорговцев, которые чаще всего не представляли их истинную ценность. Хорошо, если что-то случайно оказывалось в поле зрения знатока.

В протестантских странах антиквары, или люди консервативных взглядов, или священнослужители, интересовавшиеся историей, специально ходили по книжным магазинам, собирая все, что могли спасти, и затем передавали свой бесценный урожай некоторым учреждениям, которые могли обеспечить их сохранение. Так, архиепископ Мэтью Паркер позже предложил самые ценные экземпляры из своей коллекции рукописей колледжу Корпус-Кристи в Кембридже. Роберт Хейр передал собранные им рукописи в Тринити-Холл и в Киз-колледж, явно руководствуясь мнением, что эти сообщества окажутся достаточно консервативными по духу и оценят дар.

Однако насильственное рассредоточение тысяч рукописей не обошлось без утрат, более всего потому, что в новый век печатания немногие осознавали, насколько невосполнимыми окажутся потери. Все же они происходили, хотя и случайно, не систематически. Если рукопись сжигали в огне, то это происходило, как и в наши дни, когда современный продавец превращает в волокнистую массу бесполезную груду викторианских романов. Так и грязные старые бумаги, преданные забвению на чердаках и ставшие грудами мусора, оказывались никому не нужными и уничтожались вовсе не из-за фанатического рвения.

В английской глубинке упразднение монастырей нередко становилось причиной недовольства и выступлений. Когда уполномоченные закрывали приорат Святого Николая в Эксетере, они оставили рабочего, чтобы тот разобрал крышу, а сами отправились обедать. В это время в церковь ворвалась толпа женщин, стала травить рабочего, бросать в него камнями, пока тот не укрылся в башне. Он спасся, выпрыгнув из окна, отделавшись сломанным ребром и едва не сломав шею.

В Линкольншире, Йоркшире и Камберленде народный гнев, вызванный скорее возмущением роспуском монастырей, чем неприязнью к религиозной политике короля, привел к восстанию, потрясшему трон, – паломничеству милости. Поражение выступления способствовало постепенной ликвидации или «добровольной передаче» самых больших монастырей.

Невозможно было разрушить монастыри, не уничтожив другие места традиционного поклонения, к которым с презрением относились даже образованные консерваторы, воспринимая их как суеверие или пережиток. В 1538 году королевские представители разграбили или уничтожили основные усыпальницы святых, и прежде всего усыпальницу святого Томаса Бекета в Кембридже. Рассказывают, что добыча составила двадцать шесть телег, сюда входила и глина, с помощью которой Господь создал Адама, камни темницы, из которой спасся святой Петр, и терн из тернового венца Господа.

В Лондон привезли и Распятие из Боксли, старинную статую, глаза и губы которой двигались с помощью проволочного механизма, размещенного внутри. На проповеди в соборе Святого Павла действие креста продемонстрировали конгрегации, а затем раздали куски собравшимся. Образ Дарвел Гадарн из Северного Уэльса сожгли на Смитфилде[14]14
  Смитфилд – лондонский оптовый рынок мяса и битой птицы, в прежние годы традиционное место казней. (Примеч. пер.)


[Закрыть] вместе с францисканцем, бывшим духовником королевы Екатерины, отрицавшим супрематию короля.

Статую Девы Марии из Уолсингема переместили, прежде чем расправиться с монастырем. В 1545 году, за два года до смерти короля, закон парламента санкционировал разрушение часовен, построенных на вклады. В них проводились частные мессы за упокой души их основателей или по другим поводам. Однако повсеместно закон не вводили вплоть до правления Эдуарда VI, когда его обновили и расширили.

Хотя всеми революционными законами руководствовались многие консерваторы, тем не менее они поощряли и тех, кто таковыми не являлись.

АНГЛИЙСКИЕ ПРОТЕСТАНТЫ

ПРИ ГЕНРИХЕ VIII

Расскажем и другие истории. На месте современной Кавендишской лаборатории в Кембридже находился августинский монастырь. В 1520 году его главой был Роберт Барнс, среди его членов числился Майлс Ковердейл. Кембриджские монахи охотно следовали курсу Лютера, выдающегося теолога их ордена в Виттенберге. Со своими единомышленниками по духу – Томасом Билни из Тринити-Холл, Хью Латимером из Клер-колледжа они собирались в гостинице «Белая лошадь», расположенной поблизости, чтобы обсудить немецкую теологию. Группа стала известна в университете как «немецкая».

Кембриджская группа распалась после 1525 года, однако радикалы спокойно переместились в Германию или Швейцарию, чтобы изучать или обсуждать свои планы реформ.

Среди многих англичан, оказавшихся в Европе во времена правления Генриха VIII, оказался Роберт Барнс, ранее бывший августинским монахом в Кембридже, учившийся в Виттенберге, а затем вернувшийся благодаря благосклонности Томаса Кромвеля, симпатизировавшего протестантам. Он даже был королевским представителем за границей, но в конце концов был сожжен как еретик на Смитфилде в 1540 году.

Уильям Тиндейл, в 1525–1526 годах напечатавший первый Новый Завет на английском языке в Вормсе, был задушен и сожжен близ Брюсселя в октябре 1536 года. Майлс Ковердейл, также один из августинских монахов Кембриджа, напечатал полный английский перевод Библии в Цюрихе в 1535 году. Его изысканное чувство ритма знакомо всем, кто использует псалмы в «Книге общей молитвы».

В 1535–1539 годах, пока продолжалось разрушение монастырей, Томас Кромвель оказывал покровительство реформаторам, если только те не являлись радикалами. Тогда возвысили Хью Латимера, дав ему приход в Вустере, тщетно пытались пригласить в Англию Филиппа Меланхтона.

Кромвель, организовавший дипломатический обмен с лютеранскими князьями Северной Германии, велел, чтобы английскую Библию доставили в каждую сельскую церковь. Эта Библия, напечатанная в Париже и Лондоне в 1538–1539 годах, основывалась на переводах Тиндейла и Ковердейла. К ее повторному выпуску в 1540 году написал предисловие архиепископ Кренмер из Кентербери.

ТОМАС КРЕНМЕР

(1489–1556)

Кренмера, члена Иезуитского колледжа в Кембридже, привлекли в связи с королевским разводом и назначили английским послом к императору Карлу V. Находясь в Нюрнберге, Кренмер женился на племяннице лютеранского теолога Осиандера, вскоре после этого (в 1532 году) был отозван в Англию и назначен архиепископом Кентерберийским.

Возможно, король Генрих VIII не знал, что назначенный им архиепископ уже настолько реформировался, что завел жену, ему оказалось достаточно того факта, что о нем тепло отзывалась Анна Болейн.

Кренмер вовсе не стремился стать прелатом, он медленно перемещался по Европе, надеясь, что его назначение отзовут. В дальнейшем он подчинялся королю, заявив перед своим посвящением, что клятва верности папе не связывает его, если он выступит против законов Господа или государства – скажем, проводя суд в Данстабле, чтобы определить недействительность женитьбы короля на Екатерине Арагонской или при передаче церковных земель королю на благоприятных условиях.

Кренмер одобрил и роспуск монастырей, хотя хотел, чтобы доходы от их земель использовались для образования и облегчения положения бедных. Он не был силен в политике. Как архиепископ, Кренмер продолжал посвящать науке то же самое время, что и в Кембридже, то есть три четверти времени. Оставшуюся часть он отводил стрельбе, ходьбе, шахматам или верховой езде, поскольку считался превосходным наездником.

Вряд ли даже в лучшую пору епископского досуга в XVIII веке епископ мог результативно управлять церковью за четверть дневного времени. Кренмер остался первым и последним мирным ученым, и сама церковь управлялась скорее без него, чем под его руководством.

Он пережил превратности правления Генриха VIII, отчасти потому, что был спокойным и отчасти полезным орудием в руках короля, а возможно, и потому, что верил в превосходство королевской власти и политику короля. Хотя Кренмер лично заступался за осужденных людей, шла ли речь о ереси или папизме.

Время дружбы во время реформ закончилось в 1539 году. Генеральный викарий короля и друг Кренмера Томас Кромвель, замешанный в плохо устроенный план очередной женитьбы короля на Анне Клевской, потерял свою голову в июле 1540 года. В 1539 году в репрессивном «законе шести статей» католическую веру попытались защитить, установив строгое наказание за отрицание пресуществления, частных месс, индивидуальных исповедей или необходимости целибата духовенства. Этот закон потряс протестантов, надеявшихся на изменения в Англии.

Епископы, сочувствовавшие реформам, – Хьюго Латимер из Вустера, Николас Шекстон из Солсбери – вынуждены были оставить свои приходы. До конца правления Генриха VIII Шекстона осудили как еретика и вынудили отречься. Считают, что жена Кренмера вынуждена была находиться вне Англии в течение четырех лет, сам же Кренмер говорил, что хотел бы тоже скрыться за границей.

На улицах Лондона устраивались пари, что Кренмер последует за Кромвелем в Тауэр, в Европе прокатился слух, что его казнили. Однако Кренмер все же устоял, в 1539 году он выступил против «закона шести статей» в палате лордов, таким образом о его отступничестве стало известно среди сторонников ортодоксальных взглядов. В 1544 году король получил обвинения, выставленные против архиепископа некоторыми пребендариями Кентерберийского собора.

«Теперь я знаю, – заявил король Кренмеру на барке, проплывавшей под Ламбертским мостом, – кто являлся самым большим еретиком в Кенте». Король препятствовал всем попыткам консерваторов нанести вред Кренмеру и включил его в число исполнителей собственного завещания. Все, от слуг до графов, любили Кренмера, и король оказался в их числе.

Сохранение Кренмера многое значило в продвижении реформаторских идей. В аспекте будущего англиканской церкви сохранение Кренмера означало, во-первых, что он был честным человеком. Служа королю, он делал это из принципа, не из-за личной выгоды, но и не из-за малодушия. Кремер верил в учение о богоизбранном правителе, причем в его экстремальном варианте. Хотя он и верил в то, что король, который находится на троне, «способен причинить зло», ведь его распоряжения основываются на его обязанностях перед Господом и людьми.

Похоже, что протестантские убеждения Кренмера сложились только в последние два года правления Генриха VIII. В конце 1543 года Кренмер по распоряжению короля принял учение о пресуществлении. Практически единственным его вкладом в протестантское движение стало литературное предисловие к официальной английской Библии, которую Кромвель распорядился поместить во всех приходских церквах.

Благодаря этой Библии намеревались не только познакомить население со Священным Писанием, но также предотвратить стремление обращаться к ложным и еретическим переводам, которые после 1543 года разрешалось читать только духовенству, знати, дворянству и купцам.

Хотя консервативные круги подозревали Кренмера, но даже они ничего не знали о его жене. Они не недооценивали его. К 1546 году он сам поверил в учение об оправдании верой и перестал верить в учение о пресуществлении. Ведь Кренмер обладал научным, нерешительным, медлительным умом, неохотно соглашался и не склонялся к неожиданным переменам.

Осуждения 1546 года предваряли длительные колебания и изучение предмета. Не удовлетворявшая протестантов малоэффективная деятельность Кренмера в Кентерберийском приходе сводилась к поддержке их умеренных представителей.

ПРАВЛЕНИЕ ЭДУАРДА VI

(1547–1553)

28 января 1547 года король умер, и, наконец, открылись двери для партии реформаторов.

Новому королю, Эдуарду VI, было девять лет, и власть вскоре оказалась в руках регента лорда-протектора Сомерсета, друга Кренмера и поборника реформ. «Закон шести статей» и другие подобные законы, хотя формально оставались в силе вплоть до их отмены в ноябре, тотчас перестали применяться.

Протестантские священники свободно обучали протестантским догматам. После появления собственных церквей протестантские ктиторы (церковные старосты) свободно удаляли оформление или меняли облик церквей. Протестантские типографии начали выпуск антикатолических книг.

В июле 1547 года напечатали предписания, требовавшие удаления из храмов икон и чтения Евангелий и Посланий только по-английски. Сложность определения того, какие иконы надо было удалить, привела к разногласиям, и споры вылились в решение, что удалению подлежат все иконы.

Латимера призвали произносить проповеди, в законе парламента постановили, что в дальнейшем причастие может проводиться обоими способами. В законе от февраля 1549 года духовенству разрешалось жениться, и тогда жена Кренмера стала появляться в обществе за одним столом с мужем.

МОЛИТВЕННИК 1549 ГОДА

Сначала реформаторы хотели упразднить латинскую мессу и заменить ее литургией на родном языке. В марте 1548 года издали «Последование причастия», в котором английские молитвы включались в латинскую мессу. В январе 1549 года закон о единообразии упразднял латинскую мессу и объявлял новую литургию (в соответствии с молитвенником 1549 года) единственной законной формой культа.

Формально эта книга появилась в результате деятельности «Виндзорской комиссии» – группы из тринадцати духовных лиц, встречавшихся в Чертси и Виндзоре. Фактически в ней виден единый стиль Кренмера, проходящий через всю книгу и свидетельствующий о его глубоком знании литургики.

Три четверти дня, отведенные научным занятиям, принесли свои плоды. В течение ряда лет Кренмер занимался литургическими проектами, только один из них стал известен общественности во времена правления Генриха VIII как «Английская литургия», впервые напечатанная в 1544 году и почти точно сохранившаяся в этой форме до наших дней.

Молитвенник 1549 года частично следовал немецким протестантским образцам. Его реформаторские принципы были принципами Лютера. Службы полагалось сделать понятными и доступными, вместо одного зрелищного восприятия верующие должны были сами активно молиться. Полагалось провести среди мирян серьезное обучение, поэтому ввели обучающие проповеди. При этом отрицалась идея многократных жертвоприношений во время причастия.

Самой значительной из протестантских книг, лежавших в основе молитвенника 1549 года, оказалась литургия, написанная Мартином Бухером для Кельна и известная под названием «Литургии 1547 года», а также английский перевод 1548 года «Простого и религиозного утешения».

Несколько немецких фраз (например: «Кого Господь соединил, человек не может разделить») вошли в книги лютеран. Ритуал во многом упростили, однако тем не менее в нем сохранились многие старые обычаи и особенности обрядов. Молитвенник 1549 года следовал лютеранскому принципу, что обычай можно изменить, если того требует Священное Писание.

Однако в него не ввели революционную швейцарскую доктрину, что в основе каждого действия должно быть Священное Писание. Странствующий английский купец справедливо описал общественную службу как проводившуюся «в манере, свойственной церквам Нюрнберга и, отчасти, Саксонии».

Лютеранские службы приспособили к новым условиям литургии Средних веков. Точно так же и Кренмер использовал средневековые литургии Англии, особенно Сарума (Солсбери). Он ввел служение вечерни, как в некоторых лютеранских странах, в которых соединилась старая вечерня и восхваления из средневекового Бревиария.

Кренмер ввел служение вечерни в действующую службу, кроме старых сокращенных исполнений требников и последней службы дня. В торжественные моменты священных обрядов он часто сохранял слова и внешние признаки средневекового ритуала, кроме того, сохранил консекрационную молитву[15]15
  Консекрационная молитва – молитва, во время которой происходит пресуществление хлеба и вина в тело и кровь Христа. (Примеч. пер.)


[Закрыть], сильно напоминавшую канон римской мессы.

Однако разнообразные элементы, над которыми он работал, независимо от того, являлись ли они традиционными или протестантскими, были отобраны в результате тщательного изучения и превращены в красивую, одновременно утонченную и строгую литургическую прозу и поэзию. Литургии сами собой не появлялись, они вырастали в ходе поклонения в течение столетий. Однако насколько литургия могла всегда являться в результате деятельности одного ума, настолько и молитвенник вырос благодаря ученому, предвидевшему народные чаяния.

Будущие проблемы английской Реформации во многом вытекали из молитвенника Кренмера, если бы английские протестанты последовали за этой попыткой, стремясь соединить лучшее старое с лучшим новым. Или следовать за событиями, что приведет не к необходимому единству, а к пестрой смеси, так искусно созданной мастером, что только время и потрясения обнаружат стыки.

Даже до публикации книги она вряд ли удовлетворяла самого Кренмера. В конце 1548 года его мысль тяготела к швейцарской трактовке евхаристии и традиционная структура мессы его не удовлетворяла. На Кренмера влияли его друзья: Николас Ридли, новый лондонский епископ, а также выдающиеся эмигранты из Европы, которых Кремер пригласил в Англию, – Мартин Буцер из Страсбурга, ставший региусовским профессором (то есть профессором кафедры, учрежденной одним из королей) кафедры богословия, учрежденной Генрихом VIII, итальянец Петр Мартир Вермильи, получивший аналогичную кафедру в Оксфорде, Иоанн Ласко из Польши.

Буцер обучал умеренной форме протестантизма, позже названной по имени его ученика кальвинистской, Петр Вермильи и Ласко были последователями Цвингли из Цюриха. «Восхвали Господа, – писал юный цвинглианец в Цюрих в сентябре 1548 года. – Латимер пришел к нашему учению о причастии, так же поступил и архиепископ Кентерберийский, и другие епископы, которые еще сегодня кажутся лютеранами». После публикации в 1549 году молитвенник не понравился обеим сторонам, консерваторам он показался слишком радикальным, реформаторам – слишком консервативным.

В период с 1550 до 1553 года, во время протекторства герцога Нортамберлендского, английская реформаторская партия успешно вводила все то, что произошло в немецких или швейцарских городах. Британские реформаторы составили новую и упрощенную литургию с использованием просторечия вместе со швейцарским учением о евхаристии. Опубликовали новое изложение вероучения, по крайней мере внешне схожее со швейцарской теологией (сорок две статьи 1533 года).

Кроме того, церкви освободили от икон и боковых алтарей, заменили высокий алтарь святым престолом, запретили совершать обряды, не упомянутые в молитвеннике, и разрешили светское использование церковной собственности. Продолжая политику Генриха VIII, реформаторы ослабили власть епископов, перейдя к прямому выражению королевской супрематии.

Там, где епископы отказывались поддерживать реформы, их смещали из приходов. Так, заменили Боннера из Лондона, Гардинера из Винчестера, Танстелла из Дарема, Дея из Чичестера, Хита из Вустера. Внешне продолжала использоваться древняя система церковного управления. Фактически церковью управлял Государственный совет, как происходило в Виттенберге, Нюрнберге или Цюрихе.

Два новых епископа, Хупер из Глостершира и Ковердейл из Эксетера, побывавшие в длительной ссылке в Европе, оказались горячими поборниками Цюриха, не одобрявшими древний епископат, пока оставались посвященными епископами. Хупера даже на некоторое время заключили в тюрьму Флит, что принудило его отвести свои требования по отношению к некоторым внешним проявлениям епископского посвящения.

МОЛИТВЕННИК 1552 ГОДА

Книга продолжала оставаться литургией, дав измененную версию 1549 года и еще неупрощенные проповедь и молитвы, псалмы из Цюриха или Женевы. Если теперь Кренмер верил, что швейцарцы оказались правы в своей идее евхаристии, здравый смысл заставлял его оставаться внутренне осторожным – возможно, из-за того, что он стал менее революционным, внутренне сопротивляясь отторжению того, чему посвятил большую часть своей жизни.

Чтобы доказать, какие ошибки содержатся в книге 1549 года, Мартин Буцер написал научный труд, известный как Censur («Цензура», 1551), и его умеренная критика повлияла на Кренмера. Буцер возражал против коленопреклонения, облачений, молитв за умерших, надевания белых одежд или крестильной сорочки при крещении, помазания маслом, экзорцизма. Поэтому обряды, содержащиеся в книге 1552 года, во многом упрощены.

Консерваторы, вроде епископа Стивена Гардинера, заявляли, что книга 1549 года придерживается лютеранской или римской католической доктрины об истинном присутствии, то есть того, во что Кренмер уже перестал верить. В новой книге подверглись переделке разнообразные абзацы, отмеченные Гардинером. Самым значительным переделкам подверглись слова, использовавшиеся во время получения Святого причастия.

Сравним их: «Тело Господа нашего Иисуса Христа, которое дано тебе, сохраняет тело и душу для вечной жизни» (молитвенник 1549 года).

И: «Прими и съешь это в память о том, что Христос умер за тебя, и впитай веру в свое сердце, благодаря Его».

Редакция 1552 года четко следовала швейцарскому учению о том, что евхаристия первоначально проводилась как воспоминание о жертве Иисуса Христа, и этот дар был духовным даром, получаемым разумом, но не телесно.

Кренмер соглашался с замещением старых обрядовых действий, именовал алтарь престолом, но по-прежнему называл служителя священником и преклонял колени перед получением причастия. В октябре 1552 года шотландский капеллан, имя его в источниках не сохранилось, обычно считают, что им оказался Джон Нокс, произнес резкую проповедь, направленную против коленопреклонения.

Совет приостановил публикацию молитвенника и попросил Кренмера снова обратиться к данной проблеме. Кренмер отказался отступить, компромисса достигли, поместив в книгу так называемые «Черные правила богослужения», в которых заявлялось, что требование причащающимся преклонять колени «вовсе не подразумевает, что любое поклонение совершено или собирается стать таковым и… превратится в действительную и явную суть естественных плоти и крови Христа».

Подобное объяснение никак не устраивало реформаторов, принявших швейцарский принцип соответствия Священному Писанию всего, что совершается в церкви. Традиционная атмосфера, несомненно сложившаяся вокруг молитвенника из-за его следования средневековым литургиям, использование знаков креста при крещении или надевание креста при женитьбе, формальная и литургическая природа молитв, требование коленопреклонения – все это вызывало возражения кальвинистов и цвинглианцев.

В правление королевы Марии Тюдор среди английских изгнанников, проживавших в Европе, распространился слух, что Кренмер, тайно согласившись с ними, неоднократно переделывал молитвенник, сделав его более совершенным, чем тот, что вышел в 1552 году, но не смог напечатать его из-за «порочного духовенства».

В 1553 году английская Реформация для большинства населения, несмотря на ее законодательный характер, по-прежнему казалась несущественной. Приходы сотрясались от разрушения монастырей, но людей больше задевало запрещение латинской мессы, введение двух ускоренных литургий на местном наречии и изменения во внешнем виде церквей и служившего в них духовенства.

Религиозное братство, по сути, оставалось консервативным и отвергало перемены. Возможно, множество прихожан в стране с симпатией относились к корнуоллским повстанцам 1549 года, которые назвали английскую литургию «игрой в христианство» и хотели вернуть латинскую мессу и единое причастие.

Реформация в Англии захватила власть только благодаря нескольким ученым богословам и образованным купцам и другим членам среднего класса, в основном проживавшим в Лондоне. Ее, хотя и по другим мотивам, также поддержали представители знати. В 1553 году Англия еще не представляла собой протестантское государство. Но она почти приблизилась к нему в правление королевы Марии Тюдор.

ПРАВЛЕНИЕ КОРОЛЕВЫ МАРИИ

(1553–1558)

Наполовину испанка, дочь и наперсница Екатерины Арагонской, иногда воспринимавшаяся своим отцом как незаконнорожденная, Мария была воспитана в преданности католической церкви, оставаясь такой же пылкой, как и фанатичной. В течение нескольких лет протестантских перемен при Эдуарде VI Мария подвергалась унижениям и преследованиям, когда хотела проводить свои мессы.

Она взошла на трон в тридцать семь лет, уже озлобленной и незамужней. Устроенная в 1554 году свадьба с сыном императора Карла V, Филиппом II Испанским, стала самым разрушительным событием ее правления. Он был на одиннадцать лет моложе и всем нравился.

В 1555 году Мария убедила себя, что ждет ребенка, 30 апреля звонили колокола Лондона и пели благодарственный Te Deum ради рождения здорового ребенка. Ее личное счастье, как и надежда на будущее католической Англии, зависели от ребенка и наследника, поэтому после крушения всех надежд Мария больше не оправилась.

Основной целью Марии являлось восстановление католической веры, хотя в связи с ее собственными корнями это, возможно, означало реставрацию, но не католицизма ее отца, а власти престола Рима. Перемены оказались заметными. Пять лишившихся мест епископов вернулись в свои приходы. Гардинер стал лорд-канцлером и главным советником королевы. Ридли, Латимер, Ковердейл и Хупер были заключены в тюрьму.

Такая же судьба ожидала и Кренмера, поскольку он выступал против латинской мессы, хотя акт парламента восстановил его в правах после ареста. Тогда же изгнали порядка 2000 священников за то, что те женились, хотя некоторые вернулись и стали жить там, где о них никто не знал. Петру Мартиру Вермильи и другим изгнанникам разрешили беспрепятственно покинуть Англию, и те англичане, которые посчитали, что благоразумнее покинуть страну, нашли, что это сделать совершенно не сложно.

Во время своей коронации, произошедшей 1 октября 1553 года, Мария обещала поддерживать права Святого престола, равно как и свободу в государстве. В акте парламента отменялись все законы правления Эдуарда VI, связанные с молитвенными книгами, единообразием и женитьбой духовенства. Синод Кентербери объявил, что доктрина о евхаристии верна.

Однако произошедшего оказалось вовсе не достаточным, чтобы восстановить власть папы. Королева обнаружила, что легче было восстановить католическую церковь 1546 года, чем католическую церковь 1528 года. Английский парламент совсем не хотел, чтобы власть папы в Англии была восстановлена. Он стремился, чтобы королева вышла замуж за англичанина, а вовсе не за испанца, и нанес ей обиду, подав петицию по данному поводу.

Оказалось, что не так легко восстановить церковь в том виде, в каком она существовала до 1547 года. Епископ Боннер требовал, чтобы дарохранительницу повесили над алтарем, воссоздали каменный алтарь, распятие, хоры, кадило, одеяния и священный колокол. Поскольку многие священники или церковные сторожа, не говоря о толпе, уничтожили или продали эти предметы, то осуществить распоряжение епископа первоначально оказывалось невозможным.

Лондонцы проявляли такую ожесточенную враждебность, что императорский посол Симон Ренард даже сразу же заподозрил, что начнется революция. Из отчетов церковных старост того времени ясно, что обновленные хоры оказалось легче заменить, чем восстановить старые разрушенные.

Миряне подозревали, что если они примут папского легата Реджинальда Пола в качестве своего нового архиепископа Кентерберийского, то рискуют тем, что их заставят отдать прежние монастырские земли. Согласно каноническому закону, церковную собственность нельзя было отчуждать.

Палата общин опасалась, что законодательное восстановление власти папы может означать земельные изъятия у многих ведущих землевладельцев страны. Их опасения усилились, когда папа отказался полностью подтвердить, что согласен с возмещением за отторгнутые церковные земли.

7 ноября 1554 года папа Юлий III, наконец, дал соответствующие гарантии. Еще через месяц папе разрешили высадиться в Дувре, его восторженно приняла толпа в Лондоне. 30 ноября 500 членов парламента преклонили колени, чтобы получить у папы отпущение грехов за неподчинение и раскольнические действия в Английском королевстве, затем спустились в часовню, чтобы спеть Te Deum.

Спустя шесть лет конвокация подчинилась легату и, таким образом, получила прощение. Однако закон парламента, который повторял законы Генриха VIII, направленные против папы, также подтверждал права мирян в связи с продолжавшимся владением бывшими церковными землями. Мария начала возвращать обратно собственные земли, но этот процесс вскоре сошел на нет.

Королева также восстановила несколько монастырей, самым значительным из них стало Вестминстерское аббатство. Поскольку старые монастырские земли оказались недоступными по закону, каждый монастырь следовало вновь обеспечить постоянным доходом, и недостаток денег ограничивал количество монастырей, которые можно было основать.

Попытка вновь основать монастырь в Гластонбери провалилась, поскольку вклады оказались незначительными. В основном монастыри были перенаселены, в них находились монахи и монахини из разрушенных монастырей.

Сожжения

В декабре 1554 года снова опубликовали три старых закона против ереси. 4 февраля 1555 года на Смитфилде сожгли первого протестанта, Джона Роджерса.

За последующие три с половиной года почти три тысячи человек, высокого и низкого положения, богатые и бедные, сжигались по обвинению, что они являлись протестантскими еретиками. Среди них оказались и пять бывших епископов: Феррар из Святого Давида, Хупер, Ридли, Латимер и Кренмер. Ридли и Латимера сожгли вместе в Оксфорде 16 октября 1555 года.

Двух испанских монахов отправили в Оксфорд, чтобы те вступили в диспут с Кренмером и убедили, что умеренному и нерешительному по взглядам лучше поверить в Отцов Церкви, чем в папское превосходство (как он ожидал, что от него потребуют).