Текст книги "Сны ветра"

– Успокоительного! – крикнул он кому-то.

Не прошло и минуты, как в гостиной появилась Луиза с лекарством.

– Да идите вы ко всем чертям вместе со своими каплями! – крикнула Вера и, вырвавшись, побежала наверх.

Ее долго не было, но потом она спустилась уже без плаща, одетая в строгое темно-синее платье. Пришедший в себя Даниель снова преградил ей путь.

– Мне надо в кабинет, – спокойно сказала она, – если не доверяешь, можешь, встать у окна, но на улице.

Когда Даниель, на удивление покорно, вышел, Вера направилась в кабинет, даже не глядя на Фердинанда. Он следил за ней взглядом, чувствуя, что случится что-то недоброе, но, не желая вмешиваться. Тогда у него возник некий импульс – броситься и остановить ее, во что бы то ни стало, но он подавил его, посчитав безумством.

Вероника скрылась за дверью, и спустя минуту или две дом потряс звук выстрела. Фердинанд вбежал в кабинет…

– Ты лежала на полу, в луже крови. Я много видел смертей, но твоя потрясла меня сильнее других. Не хотел бы я снова испытать такое. Я никогда не забуду твой взгляд… Глаза открыты, и на щеках застыли две слезинки. Ты никогда при мне не плакала, и тогда сдержалась, проронив только две слезинки. Я закрыл твои веки и поцеловал тебя в первый и последний раз: твои губы были еще теплые, мягкие, им не хватало только дыхания. Какой я был дурак! Я любил тебя с первого дня, но чего-то боялся, терпел, искал утешения у других женщин, а нужна мне была только ты. Тогда я понял это и зарыдал как мальчишка у тебя на плече. Потом прибежали, Макс, горничная, Даниель… Кто-то из них бросился к телефону, но оказалось, что провод перерезан. Макс побежал искать работающий телефон по соседям, чтобы связаться с твоим отцом.

Вечерние сумерки уступают место ночи. Глядя на звезды, Венера произносит:

– Ты даже не знал, что я все видела и чувствовала тогда. Сознание ушло не сразу, так бывает. – Она тихонько смахивает проступившую слезу. – Я надеялась дозвониться до того, кто меня спасет, но телефон не работал. Я же не знала, что Мейер перерезал провод. На столе лежал пистолет, рука сама потянулась к нему. Я так хотела, чтобы ты меня остановил! Фердинанд, я до последнего смотрела на дверь, думая, что ты войдешь! Я так тебя ждала! Я не хотела умирать! Меня все предали, даже ты. Что было дальше?

– Не знаю, сколько прошло времени, но Макс тогда уже вернулся, а Мейера еще не было. Кто-то из парней вытащил меня в гостиную, и я постарался хотя бы какое-то время держать себя в руках. Раздался звонок в дверь. Пришел какой-то солдат: форма с иголочки, партийный значок на груди, весь как с картинки. Он сказал, что принес тебе важное послание, и отдаст его только лично в руки. Ему объяснили, что произошло. Я попросил, отдать письмо мне, но он отказался, сказав, что вернет его отправителю. Его ошибкой было то, что он показал конверт, и не учел наше численное преимущество. Мы отняли у него письмо. Как ты сейчас можешь догадаться, оно было от того, кто здесь… – Фердинанд поднимает ладонь чуть выше головы.

– Хоть кто-то меня не бросил. Что он писал?

– Он называл тебя другим именем, уже не помню каким, но оно было на слуху. Вроде имени героини знакомой книги или фильма; сообщал, что теперь это имя твое, что все документы оформлены, счет открыт, и в Буэнос-Айресе тебя встретит его человек. Еще добавил, что в случае возникновения проблем (он не уточнял каких) он заставит Мейера ответить за все.

– Страшно представить, что по-человечески ко мне относился только он. Боги! Та жизнь была просто кошмаром! Я отчасти даже рада, что так рано умерла. Жуть! Рассказывай дальше, как ты понимаешь, дальнейшего я не помню.

– Письмо мы все-таки отдали солдату. Пообещали никому не рассказывать о том, что узнали. Не знаю, как он объяснял отправителю то, почему оно вскрыто, меня это не волновало. – Берт достает из кармана свой бесценный сверток. – Я должен тебе кое-что вернуть. – Он надевает на ее палец старинный серебряный перстень. – Я срезал прядь твоих волос и снял с твоей руки это кольцо. Я не хотел его продавать, даже не думай! Понимаю, что вещь ценная, наверняка принадлежала не одному поколению вашей семьи. Если бы кто-то заметил – меня обвинили бы в краже. Но я только и хотел, чтобы хоть малая частица тебя оставалась со мной: волосы, кольцо и фотография из газеты, где мы вместе. – Венера молча улыбается разглядывая перстень в скудном свете лампы, и Фердинанд продолжает: – Я не знаю, что было дальше с Мейером, что за компромат ты собрала, и как это на него повлияло, о судьбе ребят мне тоже ничего не известно. После случившегося я ушел из СС. Несколько месяцев потратил на то, чтобы привыкнуть к специфике службы Вермахта, а потом, даже сам не заметил, как оказался в Польше. Настолько был погружен в траур по тебе, что не обращал внимания на текущие события. А остальное ты знаешь из истории. – Он тяжело вздыхает. – Если бы я остановил тебя тогда! Была же мысль, остановить тебя, признаться, что люблю!.. Я никогда не прощу себя за то, что дал слабину и допустил сомнение. Еще я винил курьера за то, что тот не принес письмо пораньше. Не медли он, ты бы осталась жива.

Венера обнимает его, целует, а потом говорит:

– Я очень хотела, чтобы ты меня остановил. Для меня это было непривычно, но я тоже полюбила тебя. Если бы ты признался, я уговорила бы тебя бежать из страны вместе со мной. Мы прибыли бы в Буэнос-Айрес под чужими именами, и оттуда перед нами открылся бы весь мир! Я планировала перебраться в Австралию в дальнейшем.

Они снова обнимаются, он целует ее губы, лицо, волосы, шею.

– Какой же я был дурак! – шепчет он, чувствуя, как на глазах, вопреки его воле, проступают слезы. – Дурак!

Взяв под контроль разбушевавшиеся чувства, Берт протягивает ей потрепанный снимок. Поднеся его к фонарю, Лерснер пытается что-либо разглядеть, но различает только нечеткие силуэты людей.

– У тебя были серо-зеленые глаза, то есть чуть светлее, чем сейчас; волосы пепельные, кажется, они были немного темнее. В остальном ты не изменилась, поэтому я тебя узнал сразу же.

– Я не меняюсь. У меня одна внешность на все жизни.

– Я бы узнал тебя в любом случае. Мне кажется, что, когда любишь человека, начинаешь видеть образ, созданный его душой. Может быть, поэтому не замечаешь недостатков? – предполагает офицер, пристально глядя куда-то вдаль. – Я впервые подумал об этом утром. Почему-то ко мне второй день приходят какие-то интересные мысли, но не выпадает случая ими поделиться.

Кажется, Лерснер пропускает его слова мимо ушей, да и он не рассчитывает на ее ответ или даже понимание. Но, выждав долгую паузу, она произносит:

– Наверное, боги делятся с тобой какими-то знаниями, а, может быть, ты сходишь с ума… Или я сошла с ума, и Сашка вколол мне какой-нибудь волшебный препарат, от которого у меня начались видения, и лежу я сейчас привязанная к кровати в местной «дурке».

– Прости?

– Что?

– Ты говорила по-русски, я тебя не понял, я уже не могу читать твои мысли, к сожалению, – лениво повернувшись к ней, поясняет он.

– Не обращай внимания. Как думаешь, мы выйдем из этой пустыни живыми?

Фердинанд задумывается, но, скорее, подбирая слова, чем, размышляя по сути вопроса.

– Я бы не стал делать на это ставку, – горько усмехнувшись, отвечает мужчина и потирает глаза.

– Надо же что-то делать!

– Например, спать, – зевая отвечает мужчина.

Усталость навалилась на него внезапно, но предсказуемо. Тяжелый, долгий, полный опасностей день завершился ни с чем не сравнимой эмоциональной разрядкой, когда он рассказал Венере все, что хотел, а она, наконец, его вспомнила. Своеобразная исповедь перед подругой, пусть приукрашенная, но во многом искренняя, разрушила камень, лежавший у него на сердце со смерти Вероники. Весь его организм сейчас требует отдыха, обновления, чтобы поддержать лишившееся части оков вины сознание. Поэтому в сон его клонит со страшной силой, противиться которой смысла нет.

– Спать? – переспрашивает Лерснер. – Да я вся на нервах! – Однако, взглянув на сонного друга, она смягчается: – Ты, если хочешь, спи, а я тихонько посижу рядом – мне надо все обдумать. Слишком много воспоминаний для одного вечера.

Берт улыбается вместо ответа и устраивается на одеяле поудобней. В его голове проплывает мысль, что надо было соорудить ложе поудобней, хотя бы положить под голову свернутую тунику, но даже внятно завершить эту идею он не может, проваливаясь в глубокий сон.

Венера не ожидала, что память вернется так быстро. Сейчас она сидит рядом с человеком, ради которого раньше сгубила себя, неотрывно смотрит в черноту неба и снова прокручивает в голове воспоминания, как будто пересматривает фильм. А ведь она могла выжить тогда, если бы не Берт. Более того, Макс пытался ее спасти. Естественно, он не был в курсе всех ее проблем, но он чувствовал, что она в опасности, понимал, как нужно действовать. А она отказалась от спасения ради надежды быть с Фердинандом. А эти политики, о которых в современном мире без содрогания и не вспомнишь… Много ли людей было на свете, чьи прихоти они выполняли так же безропотно, как ее?! Вот стоило ли оно того? Она оглядывается на спящего спутника. Стоило ли оно того?! Вздохнув, Венера укрывает его вторым одеялом. Однозначного ответа так и не приходит ей в голову.

Решив размяться, Лерснер спускается по склону, и, оказавшись у кабриолета, проверяет бардачок и багажник. Не найдя ничего интересного, девушка поднимается обратно на утес. Уже на склоне она смотрит на небо, на восходящее на фоне черной скалы, ночное светило. Ее сперва немного удивляет огромный размер необычное голубое сияние Луны, пока взгляд не улавливает знакомое очертание Южной Америки. Осознав, что видит Землю, Лерснер замирает, не сводя глаз с такого чуда. Почему они не видели этого вчера или позавчера? Ах, да! Им было не до неба! Но все-таки? Представляя прошлые стоянки, Венера понимает, что невероятный вид восходящей Земли от них скрывали высокие скалы или выступы утеса, а когда она была в зените, они уже крепко спали. Даже сейчас, не отойди Лерснер к автомобилю, она бы ни за что не увидела родную планету на небосводе.

Как же такое возможно, и где находятся они с Бертом, если Земля сейчас проплывает над ними по небу? Чудо ли вспомнить свою прошлую жизнь? Нет! Чудо сейчас заливает темную гладь космоса нежным голубым сиянием! Сев у каменного выступа, Венера продолжает любоваться невероятным зрелищем. Ее спутника накрывает густая, плотная тень. Он спит, и в ночной тишине безмолвной пустыни девушка отчетливо слышит его дыхание. Ей не приходит в голову мысль разбудить его. Сознание замерло, столкнувшись с неожиданным парадоксом.

Она долго следит за движением необычного ночного светила, пока из-за статичности позы холод не сковывает ее тело. Подойдя к Фердинанду, она ложится рядом и укрывается свободным краем одеяла. Почувствовав ее тепло, мужчина, не просыпаясь, крепко обнимает девушку. Чувство близости друг к другу успокаивает Венеру так, что едва она закрывает глаза, как проваливается в глубокий, безмятежный сон.

Глава 3

Вернувшись домой, Паршин принимает лекарство от вновь начавшейся головной боли и уже начинает подумывать, чем развлечь себя в это воскресенье. Он не рассчитывает на дальнейшее общение с представителями конторы «Нестор и Фрида», но Лиля звонит ему уже через час после его прихода.

– Мне плевать, что этот маразматик там себе надумал! Пропала моя подруга, и я буду ее искать! Нам надо встретиться, сможешь подъехать ко мне? – взволнованно говорит она вместо стандартного телефонного приветствия.

У Александра в голове проносятся несколько ругательств, которые едва не срываются с языка, но он соглашается на встречу. Доктор быстро собирается, но останавливается на пороге. Поразмыслив пару секунд, Паршин возвращается в зал и берет с рабочего стола колоду Таро. Похлопав себя по карманам, убедившись, что они непригодны для транспортировки карт, он шепчет несколько невнятных проклятий и, прихватив барсетку, выходит из квартиры. Уже в подъезде он прячет в нее Таро и бумажник, после чего спускается на первый этаж.

Лилия обещала встретить его возле своего дома. Путь до нее совсем не близкий, и Саша, наблюдая, как за окном автобуса проплывают знакомые витрины родного города, думает, что хорошо было бы созвониться со старыми друзьями, встретиться где-нибудь в летнем кафе… холодное пиво… разговор… Лиля… Чертова Лиля лишила его такого чудного вечера!

Выйдя на нужной остановке, он без труда находит дом, возле которого его поджидает темноволосая девушка. Паршин удивляется, когда она, увидев его, требует подняться к ней, но не подает виду.

«С такой доверчивостью она долго не проживет», – лишь усмехается он про себя, следуя за «пророчицей Фридой».

– Ты знаешь, с чего начать поиски? – спрашивает Лиля, впустив своего гостя в квартиру.

Доктор окидывает ее оценивающим взглядом и говорит, пристально глядя в глаза:

– Во-первых, мне иногда бывает очень приятно слышать свое имя, Лиля; а во-вторых, надо составить совместный план действий.

– Прости, С-саш, – смущается она.

– Ладно. Давай, я разложу карты – посмотрим, как у нее дела, – предлагает он, смягчив голос.

– Давай! – Девушка жестом приглашает его в комнату.

Паршин, присаживается на диван, без промедления достает и тщательно тасует колоду Таро, поглядывая на Лилию, которая стоит в дверях, наблюдая за его действиями.

– Почему ты решила самостоятельно разыскивать ее, даже Нестеров отказался от Веры, а он ведь очень любил ее? – покровительственно спрашивает он.

– Она моя лучшая подруга, – неуверенно отвечает Лиличка. – Она очень хороший человек, и она, наверное, в опасности.

Александр раскладывает карты, уже каким-то новым способом, и невольно бросает:

– Ух, ты! Не хотел бы я оказаться на ее месте.

– Ее убили?!

– Нет, но явно хотели. Она жива и, судя по всему, уже в полном порядке. Кстати, где бы она ни была, у нее там, и правда, любовь.

– Так, а где она?! – вскрикивает девушка.

– Там, куда попасть совсем не просто.

– А конкретнее можно?! – Нервничая и злясь из-за неопределенности, Лилия присаживается рядом.

– Она в каком-то другом мире! В параллельном! Я не знаю, как тебе еще объяснить, если ты не понимаешь! – копируя ее капризный, недовольный тон, отвечает он. – Тебе интересно, что дальше, или мне уйти?

– Интересно. Прости, просто нервы сдают.

– Нервы, нервы, – тихонько напевает Паршин. – Итак, судьба моей дорогой и безмерно любимой Верочки Лерснер сложна и неоднозначна! Но карты явно говорят мне, что плевать ей на меня, на тебя и Нестерова, так как с ней сейчас находится некто, к кому она испытывает несравнимо более трепетные чувства. Кстати, может быть, благодаря нему, до сих пор жива. Хотел бы я верить, что она хотя бы в душе мне верна, но нет. Венера предала нас с Нестеровым по полной, – зачем-то добавляет он в конце.

Волнение девушки становится заметнее, но вряд ли она сама может ответить, почему.

– С кем она? С этим Ильей, который тоже пропал? – Лиличка, уже боится поднять глаза на своего гостя.

– Илья женат, а карты мне говорят, что ее друг холост. И если бы у нее что-то было с Ильей, Олеся бы узнала первой, и тогда было бы плохо всем. Можно сделать расклад на него, если хочешь?

– Хочу.

– Хочешь, хочешь, – снова чуть слышно, на выдохе, напевает он, собирая карты.

Разложив Таро снова, не дожидаясь вопросов, Александр начинает расшифровку:

– Этот человек где-то ее возраста, родился весной. Он военный, причем, не солдат, а что-то повыше. Жаль, карты звездочек не показывают. Вот… Он не просто военный, а воевавший, даже получил ранение…

– А Илья воевал? – перебивает его Лиличка.

– Да отстань ты от Ильи! Он и не служил! С ней не Илья!

– Саша, нам всего лишь надо найти, кто из ее знакомых участвовал в войнах, – и мы найдем ее через него!

– Отлично, Лиля! Ты проверь ее немецких знакомых, а я, так и быть, расспрошу Романа и Олесю, вдруг кто-то из них профессиональный наемник, способный странствовать между измерениями?! Вера неместная, родом из какого-то поселка в Липецкой области, у нее здесь знакомых немного, подключи хоть весь штат экстрасенсов «Седьмой Атлантиды», а найти этого человека все равно будет нереально!

– Нестеров умеет людей искать по-настоящему.

– Молодец он. Лиля, чтобы экстрасенсу найти человека, ему необходимо знать о нем что-то большее, чем знаем мы. Все, что нам известно – это то, что он воевал и получил ранение. Ты давно новости смотрела? Сейчас до черта людей подходящих под это описание!

– Придумай что-то получше, если можешь!

– Представь: очень недоверчивая женщина, с хорошо устроенной личной жизнью внезапно убегает куда-то с неким военным, оставляя все свои вещи и документы бывшему любовнику. Так это выглядит по твоей теории. Если ты так настаиваешь на этом, то я, пожалуй, пойду.

– Нет, останься, пожалуйста! Саша, ты прав, что там дальше?

– Почаще называй меня так, и повторяй, что я прав.

– Хорошо.

– Итак, – продолжает доктор расшифровку, – Это принципиальный и гордый человек, малость жестокий, но это, смотря с кем сравнивать. Слегка нервный, прямо, как ты. Карты говорят, что он, возможно, иностранец. Но и мы с тобой для нее немного иностранцы, если честно. По поводу внешности ничего внятного сказать не могу. Верку любит сильно. Так что, потеряли мы подругу.

– Как потеряли?! Почему?

– Останется теперь со своим военным. Она никого никогда в своей жизни не любила, а стоило ей попасть в другое измерение…

– Почему это она никого не любила?! – возмущается Лиля. – Что ты из нее бесчувственное чудовище делаешь?! Ты не знаешь, какая она на самом деле! Я не встречала больше таких добрых людей. Она сама, как богиня любви – где она появляется, там как будто светлее становится…

– А как уходит, становится темнее, чем было, – не сдержавшись, проговаривается он.

– Вот, ты тоже это заметил! – не почувствовав подвоха в его словах, добавляет девушка.

– Ты психолог? – неожиданно спрашивает Паршин.

– Да, и я отлично разбираюсь в людях!

– Не сомневаюсь, – усмехается он. – У тебя развился очень вредный комплекс, ты во всем зависима от Венеры. Ты в нее влюблена! Ты пытаешься ей подражать, тебе хорошо, когда она рядом, тебе плохо, когда ее нет. Ты боишься жить без нее. Ты даже ревнуешь ее к Егору, к тому парню и ко мне. Как ты не заметила этого сама?

Лилю предположение доктора бесит. Какое право он имеет упрекать ее в привязанности к подруге? Что этот пошляк может вообще знать о настоящей, чистой дружбе?

– Да! – выкрикивает она сама не своя. – Можно сказать, что я влюблена в нее, потому что она моя лучшая подруга и она достойна восхищения, и я хочу быть, как она. А то, что ей не везет с мужчинами, еще не значит, что я ее ревную! И с какой стати мне ее к тебе ревновать?!

– Ну, если б не было причин, разве б я сказал, – пространно отвечает он. – Ты знаешь, что она не любит шоколад, но ей нравится его запах, поэтому ее кожа часто пахнет шоколадом из-за какого-то лосьона. Иногда из-за этого ее хочется съесть! А еще она возбуждается от одного прикосновения… моего прикосновения.

– Хватит! – кричит Лиля, сама не ожидая, что болтовня гостя ее так заденет.

– Мужчинам не везло с ней, а не наоборот. Они сходили с ума, как и ты, – продолжает Паршин. – Разве ты не видишь, что у тебя ненормальная реакция? А ведь я ничего обидного или грубого не сказал.

Лилия на минуту затихает, и почему-то, схватившись за голову руками, проходится по комнате, после чего снова садится на диван и растерянно смотрит на гостя.

– Голова кругом. Со мной, правда, что-то не так, – признается она. – Так не должно быть.

– Я могу тебе помочь, ты снова станешь нормальной, если хочешь. Я ведь экстрасенс. – Паршин улыбается какой-то неестественной, недоброй улыбкой.

– А Вера? – слабо бормочет девушка.

– Веру обязательно попробуем найти. Ну, как?

Голова у Лилии кружится все сильнее, всерьез беспокоясь за свое состояние, она шепчет:

– Да. Помоги мне!

– «Помоги мне, Саша».

– Саш, помоги мне! – из последних сил повторяет она.

– Эй! Да ты сознание теряешь! – Александр поддерживает ее, видя, что «пророчице» совсем нездоровится. Он касается ладонями ее висков. К удивлению девушки, внезапное недомогание тут же проходит. – Ну, как? Лучше? – спрашивает он, убрав руки.

– Я такого еще не видела! – восхищенно произносит она. – Я в порядке. У меня столько сил! Пошли, я покажу тебе место, откуда она пропала!

Паршин машинально поджимает губы, чтобы не обрушить на Лиличку все те проклятия и ругательства, которые возникают в его голове, когда он слышит ее требование. Чего он хотел? Пойти домой или, в крайнем случае, остаться. Александр уже жалеет, что, возможно, слишком рано убрал недомогание девушки, которое, к слову, сам и вызвал.

Разумно было бы отказаться от нежелательной прогулки, но Саша, ведомый одному ему известными мотивами, считает необходимым согласиться. Узнав у Лилии, в какой парк она собирается его вести, он вызывает такси, хотя, по ее словам, до места назначения можно и пешком дойти.

В машине они почти не разговаривают. Лиличка уверена, что теперь обязательно найдет подругу. Новый знакомый кажется ей надежным человеком. Ее даже не смущает, что она совершенно не знает, кто он. Еще в конторе «Нестор и Фрида», рассматривая визитку, она удивлялась ее нетипичному содержанию: напечатаны только номер телефона, имя и фамилия, и никакого указания на род деятельности. Сейчас все это кажется ей неважным, ведь главное, что он друг Венеры, а значит, и ее друг тоже.

Когда они входят в парк, Александр задает, на первый взгляд, странный вопрос:

– А тебе никогда не казалось, что Верка тебя использует?

– Каким образом? – переспрашивает Лиля.

– Она появлялась у тебя только, когда у нее были проблемы или плохое настроение. Тебе никогда не казалось, что она «энергетический вампир»? – поясняет он.

– Неправда, в этот раз, например, она пришла просто так.

– Да? Что, по-твоему, может заставить женщину в ночь рвануть в другой район города, да еще и без вещей? В тот вечер мы с ней поругались, и она ушла.

– Почему ты все время говоришь про нее гадости?! – возмущается девушка. – Я знаю Веру не хуже тебя, и она не такая! Я, как психолог, могу тебе точно сказать, что она приходила, потому что мы подруги! И не была она у тебя! У вас ничего не могло быть, и ты сам ее поэтому ко всем ревнуешь!

– Ладно, с твоей лженаукой не поспоришь. – Александр не признает психологию за рамками медицины, поэтому Лилино бравирование своей профессией только смешит его.

– Егор Евгеньевич говорил, на какой лавочке ее видели. Как ты думаешь, мы сможем попасть в тот же параллельный мир, если побудем в том месте? – серьезнейшим тоном спрашивает Лиличка, указав на скамью слева от фонтана.

Паршин, услышав это, немного мрачнеет, невольно сопоставляя вопрос девушки с рассказами шизофреников. По роду своей деятельности, он всех людей оценивает с позиции их психического здоровья, и, по его мнению, у Лили есть проблемы.

– Давай, попробуем, – с явным нежеланием произносит Александр и первым присаживается на ту самую скамейку.

Чувствуя, что этот день все-таки сведет его с ума, доктор достает смартфон и, включив интернет-поиск, вводит запрос «Как попасть в параллельный мир». Его не интересует результат, как таковой, все это лишь часть спектакля, который он разыгрывает перед Лилей.

Она садится рядом и через его плечо поглядывает на экран.

– Я не знаю, как туда попасть, но наверняка, кто-то это уже делал, – бурчит он, совершенно не думая над своими словами.

– Вряд ли, но сейчас нам любая информация пригодится, – отвечает девушка, не отрывая взгляда от мелкого текста, проплывающего по дисплею.

Саша зачитывает несколько найденных способов, которые, как ему кажется, являются выдержками из фантастических романов. Лиличка же просто ждет чуда. Скептик по своей натуре, сейчас она, действительно, верит, что ее знакомый найдет некое волшебное заклинание, и они перенесутся в иную реальность, и обязательно спасут Венеру.

Проходит минут двадцать увлеченного просмотра материалов уже не относящихся к изначальному запросу, когда прямо над ними звучит слащавый мужской голос:

– Фрида, это вы?! Здравствуйте!

Подняв глаза, они обнаруживают перед собой экстрасенсов из центра «Седьмая Атлантида», а приветствовал их Жигало-Паша. Александр, инстинктивно сутулится, но Никитин не узнает в нем одного из своих преследователей.

– А где же Нестор? – живо интересуется Анастасия Сергеевна.

– Дома, наверное, откуда мне знать-то?! – пренебрежительно и грубо отвечает Лилия, которую их появление очень расстраивает.

– Надеюсь, вы-то здравомыслящий человек? – обращается к ней Никитин.

– Ну, не жалуюсь…

– Мы хотим найти Веру Лерснер, – продолжает маг.

– Мы тоже ее ищем! – неожиданно вступает в разговор Саша, решив, что из общения с «Седьмой Атлантидой» можно извлечь пользу. – Я Алек… сей, начинающий уфолог.

Изменять свое имя не было никакого смысла, но, назвавшись Алексеем, Паршин почувствовал себя в большей безопасности. Никитин представляет ему себя, спутников и кратко рассказывает о своем центре.

– Леш, а зачем вы-то ее ищете? – спрашивает, нахмурившись, «Жигало».

– Лиля рассказала, что ее лучшая подруга пропала, а еще, что она оказалась ведьмой, вот мы и решили ее найти, чтобы узнать, правда ли это, – охотно отвечает он.

– А кто это – Лиля? – снова интересуется Паша.

В ответ Лиличка молча машет ему рукой, как бы приветствуя.

– Надо же, мы-то думали, вас, и правда, зовут Фрида! – удивляется Татьяна Васильевна.

– Как это глупо – называться чужим именем! – назидательно произносит Анастасия Сергеевна. – Как только Нестор вам разрешил работать под псевдонимом?!

– Егор Евгеньевич сам придумал его, – пожав плечами, говорит девушка.

– Анастасия Сергеевна, – вступается за нее Никитин, – настоящее имя Нестора – Егор. Я, кстати, ничего предосудительного в этом не вижу.

– Так, что? – возвращается к начатому разговору Павел. – Вам удалось узнать о Лерснер что-нибудь интересное?

В ответ Саша рассказывает о том, что последний раз Веру здесь видела какая-то женщина. Поделившись незначительным фактом, он рассчитывает узнать информацию известную экстрасенсам. В его душе оставалось наивное опасение, что эти чародеи смогли узнать о его подруге что-то важное, что они оба предпочли бы скрыть.

– А нашей Татьяне Васильевне не потребовалось опрашивать посторонних людей, – хвастается Анастасия. – Она с помощью своих экстрасенсорных способностей нашла это место.

– А, вернее, вы проследили за Нестеровым, – со злостью произносит Лиля, вспомнив, что начальник обмолвился, будто видел их компанию вчера у входа в парк.

– Да? А как вы поясните, что я знаю о ней все! – вступает в спор Татьяна Васильевна. – Она сейчас скрывается у своих единомышленников, и наша задача заключается в том, чтобы разыскать их. Это будет несложно – вряд ли она покинула город.

– Да, я тоже уверен в этом! – неожиданно для Лилички, говорит Паршин.

Разумеется, его шальное предположение, что эти люди могут причинить вред Лерснер, после ее исчезновения, распадается в прах. Где бы ни была девушка, каким бы опасностям ни подвергалась, но «Седьмая Атлантида» до нее не доберется. Становится даже как-то очень легко и спокойно только от того, что эти, с позволения сказать, экстрасенсы совершенно бессильны. Гармонию его души разбивает звонкий, полный возмущения голос Лили:

– Нет! Женщина, которая видела Веру, сказала, что она растворилась в воздухе, и этот… Р-руслан то же самое говорил! Вера в параллельном мире!

– Кто говорил? – переспрашивает Паша.

– Кхм… Н-наверное, следователь, – кашлянув, отвечает Александр, чтобы не развивать эту тему. – Ведь Нестеров к поискам полицию подключил.

– Но, кстати, – продолжает «Жигало», – у меня как раз чувство, что она не в нашем мире. Такое ощущение, как будто она где-то рядом, но добраться до нее нельзя, как если бы мы были заперты в разных комнатах или на разных этажах одного здания. Я уверен, что попала она туда не по своей воле, и, возможно, хочет вернуться.

Никитин вздыхает, демонстративно качая головой, пытаясь напомнить Павлу, что он еще слишком молод и неопытен, чтобы опровергать предположения тех, кто пользуется гораздо большим авторитетом, в том числе, и среди других экстрасенсов.

– А еще, – не унимается молодой человек, перейдя от обиды на крик, – я не верю, что она «темный пророк»! И если это так, то не такие уж они плохие, как вы, Анатолий Алексеевич, нам доказывали!

– Ну, это уж слишком, – произносит маг, – я хочу напомнить, что она убила Старостина!

– Анатолий Алексеевич, она его одурманила, – предполагает Анастасия Сергеевна. – Вы же знаете, как они могут быть опасны.

Осмотревшись, Саша замечает, что происходящий скандал привлекает внимание посторонних. Взяв Лилию под руку, он наскоро прощается с экстрасенсами, и спешит к выходу.

– Зачем ты меня увел? – недовольно бормочет она, когда они покинули парк. – Нам же надо ее найти, она с той самой лавочки пропала.

– Пока они там, мы ничего не сможем сделать, – холодно отвечает он. – Нам может помочь только Олеся, я созвонюсь с ней, а потом перезвоню тебе, и мы вместе что-то решим.– Девушка кивает. – Извини, провожать не буду, – бросает он напоследок, и, развернувшись, направляется к остановке.

Лилия долго смотрит вслед его автобусу. Этот странный человек ворвался в ее жизнь, подобно урагану, перевернул мысли, растрепал чувства, и исчез, оставив ее в полной растерянности. Подобно снежной лавине на девушку обрушиваются отчаяние, тоска и сильная усталость.

Взяв себя под контроль, она тоже, пошатываясь, идет в сторону остановки. Лиличке необходим отдых, но именно сейчас раздается звонок ее мобильного. Почему-то надеясь, что это Саша, она быстро достает телефон. Звонит Нестеров. Он почти в приказном порядке требует приехать к нему на квартиру и забрать вещи Венеры. Отказаться Лиля не может из чувства долга перед подругой и опасения испортить отношения с начальником.

Не впустив свою сотрудницу в квартиру, Егор Евгеньевич протягивает ей через порог спортивную сумку. Словно обезумев, девушка хватает его за запястье. Плача, умоляя, она убеждает его не отказываться от Венеры, ведь, может быть, нет никакого постороннего мужчины, и ей сейчас, как никогда, требуется их помощь? Вдруг ее жизнь в опасности и его бездействие приведет к ее гибели? Но Егор мягко отталкивает Лиличку и, не проронив ни слова, закрывает дверь.

Нестеров, сам не осознавая, защищает себя: ему проще поверить в то, что любимая предала его, чем в то, что с ней случилась беда. Конечно, если бы она вернулась, он забыл бы про свою ревность, и всё снова было бы хорошо, и они были бы счастливы, как никогда, – именно так он представляет себе ее появление. Сейчас же, Егор отгораживается от всего, что напоминает ему Венеру. Он боится думать о ней! Забыть ее, хотя бы на время – вот к чему он стремится. Если еще недавно он не мог представить своей жизни без этой женщины, то теперь у него появилось желание испытать, сможет ли он прожить без нее.