Текст книги "Один за другим"

Лиз

Снуп ID: ANON101

Слушает: не в сети

Снупписчики: 1

По лицам присутствующих ясно, что растерянна не я одна. Эрин выглядит огорченной. Тофер – довольным. Остальные – такими же изумленными, как и я. Что сейчас произошло? И при чем тут смерть Ани?

Выяснять времени нет. Дэнни резко разворачивается, роняет стул. Тот с грохотом падает и сбивает стакан, который разбивается вдребезги.

– Дэнни, – умоляюще произносит Эрин.

– Бессовестная лгунья! – выпаливает Дэнни и, не оглядываясь, уходит.

Эрин переводит разъяренный взгляд на Тофера.

– Премного благодарна! – бросает она и, хромая, исчезает следом за Дэнни.

– Ха! – С мрачным удовлетворением на лице Тофер усаживается в кресло.

– Тофер, – потрясенно выдыхает Миранда. – Что ты устроил? Боже мой, Ани умерла! Ты забыл?

– Нет! – глаза Тофера округляются, хотя, по-моему, он все-таки забыл, пусть и на минутку. – Не забыл, конечно. Обидно слышать от тебя подобные намеки, Миранда. Мне надоел этот психованный шеф, который постоянно всех обвиняет. Как видите, не только у нас есть тайны.

– Говори за себя, приятель! – возмущается Карл. – У меня никаких тайн нет! Ну и пусть Эрин скрывает свое аристократическое происхождение, подумаешь! Тебе-то какая разница?

– Большая! Эрин тоже замешана в этой истории по самые уши! – злобно выплевывает Тофер. – Я сыт по горло ими обоими, строят из себя невесть кого, смотрят на нас свысока!

– Я помню Алекса Фицкларенса, – задумчиво говорит Рик. – Он был парой классов младше нас. Кажется… кажется, погиб несколько лет назад?

– Да, верно, – кивает Тофер. – Хороший был парень, кстати. Не об Алексе речь, а о том, что Эрин завязана в этом деле, как и все мы. Ну а беда с Алексом…

Он вдруг хватает Рика за руку, да с такой силой, что тот морщится. Лицо Тофера светлеет, словно он получил неожиданно щедрый рождественский подарок.

– Секу-ундочку! Алекс погиб в лавине. Вместе с лучшим другом.

– И что? – настораживается Рик.

– Я читал новость в рассылке для выпускников. Алекс Фицкларенс погиб во время схода лавины в Альпах вместе со своим лучшим другом Уиллом Гамильтоном. Выжил один человек – девушка Уилла, Эрин Фицкларенс!

– Тофер. – Миранда встревожена не меньше Рика. – Тофер, к чему ты клонишь?

– Я клоню к тому, что для нашей крошки Эрин это не первый несчастный случай в горах, закончившийся смертельным исходом.

Эрин

Снуп ID: LITTLEMY

Слушает: не в сети

Снупписчики: 10

– Дэнни!

Тишина, но я знаю, что он внутри.

– Дэнни, пожалуйста, прости. Позволь мне объяснить.

Я стучу в его дверь в двадцатый или тридцатый раз, уже без надежды. Ясно, что Дэнни не откроет.

Неожиданно дверь распахивается.

– Объяснение должно быть убедительным, – говорит он.

При виде его разгневанного лица я трушу.

– Дэнни, прости, – повторяю в отчаянии.

– Ты обещала объяснить. – Он скрещивает руки на груди, с трудом сдерживая ярость. – Вперед. Объясняй. Объясняй, почему ты мне врала.

– Я тебе не врала…

Дэнни начинает закрывать дверь перед моим носом.

– Эй! – восклицаю я и просовываю в щель ногу.

Только забываю, что нога эта – больная. Дверь прищемляет ступню, я взвываю от мучительной боли. Он в ужасе прикрывает рот рукой:

– Черт, Эрин, прости… прости, пожалуйста… Она в порядке! – ревет Дэнни в пространство за моей спиной: понимает, что после моего вопля народ в гостиной наверняка впал в ступор и вообразил худшее. – Эрин в порядке, просто ударила ногу!

– Я в порядке, – каркаю в подтверждение, смахивая непрошеные слезы боли.

Гости то ли поверили, то ли просто ничего не услышали за служебными дверями – никто сюда не бежит.

Так или иначе, стена между нами треснула – Дэнни открывает дверь шире и кивает на кровать.

– Входи. Присядь, разгрузи ногу.

Я покорно ковыляю внутрь и сажусь. Наступает долгая тишина.

– Ну? – не выдерживает Дэнни.

Вся его поза кричит о враждебности, но мне, по крайней мере, дают шанс объясниться.

– Ты прав, – признаю я. – Хоть я тебе и не врала, всей правды тоже не говорила.

– Я думал, мы друзья.

Злость, исказившая доброе лицо Дэнни, постепенно улетучивается. То, что приходит ей на смену, еще хуже – растерянность и душевная боль.

– Я думал… думал, мы заодно.

– Ну конечно, заодно! И друзья! – в отчаянии восклицаю я. – Это ничего не меняет. Все, что я тебе говорила – о себе, об уходе из университета, – все правда. Я лишь не объясняла почему.

– Ну так почему? – спрашивает Дэнни.

Скрестив руки на груди, он прислоняется спиной к небольшому комоду и всем своим видом демонстрирует, что помогать мне не намерен. Я сама вырыла себе яму, сама и должна оттуда выкарабкаться.

Я сглатываю комок в горле. С тех пор как миновали первые страшные дни – недели – после трагедии, я никому о ней не рассказывала. Дэнни же заслуживает правды.

– Мой папа действительно маркиз, – начинаю я. – Честное слово, Дэнни, это лишь звучит круто. Он не живет в замке. Моя семья не очень-то богата. Алекс учился в элитном пансионе, а я – в обычной школе, потому что родители не могли себе позволить платить за двоих. Я ничем не отличаюсь от тебя.

Во взгляде Дэнни читается: «Ну конечно, ничем не отличаешься!» И я морщусь – он прав. Дэнни вырос в бедном районе на окраине Портсмута, без братьев и сестер, сын матери-одиночки, которая едва сводила концы с концами. Он создал себя сам, без чьей-либо помощи. Даже с учетом истаявшего состояния Фицкларенсов наше с Дэнни детство отличалось, и сильно. Утверждать обратное было бы оскорблением.

– Ладно, извини… я неправильно выразилась. Я не то имела в виду. Просто хотела… пыталась объяснить…

Я умолкаю. Обхватываю голову руками. Он мне нужен! Дэнни – единственный мой друг; единственный, на кого я могу положиться. Неужели я разрушила нашу дружбу?

– Когда мне было девятнадцать, – начинаю вновь, на этот раз медленнее, – мы отправились втроем кататься на лыжах: я, мой парень Уилл и его лучший друг – мой брат Алекс. Катались в стороне от трассы, глупости хватало… Мы попали в…

Я сглатываю. Как объяснить весь ужас случившегося? Слов не хватит.

– Мы попали в лавину, – наконец выдавливаю я. – Сами ее спровоцировали, нечаянно. На нас были лавинные рюкзаки. Алекс не успел включить свой GPS. Надувная подушка Уилла сработала, но не спасла, он оказался слишком глубоко, а я не сумела быстро его откопать. Выжила одна я.

Мой голос обрывается. Не могу продолжать. Не могу описывать те жуткие часы в горах, когда я рыдала, раскапывая спрессованный снег онемелыми, кровоточащими руками, пыталась добраться до Уилла, застрявшего вниз головой под тоннами льда и снега. Я рыла что было мочи и плакала, использовала любые вещи из рюкзака: пропуск на подъемник, бутылку для воды – все, что могло служить импровизированным ледорубом, ведь мои лыжи и палки исчезли, их сорвало еще где-то у вершины склона.

Спасать Уилла было поздно. Я понимала это. Наверное, понимание пришло еще до того, как я начала копать. Один час сменялся другим, снег лежал в неподвижной тишине, и я постепенно нашла в себе силы принять неизбежное. Хотя продолжала рыть. Не только ради Уилла, но и для собственного спасения. В рюкзаке Уилла имелся маячок GPS. Я должна была его включить, иначе меня тоже ждала смерть.

В конечном итоге спасатели нас нашли. Точнее, нашли меня. Сама в состоянии гипотермии, я бережно обнимала мертвое тело Уилла. Алекса разыскали лишь весной.

– Я… я не могла вернуться, – заканчиваю тихо. – Понимаешь? Не могла вернуться к прежней жизни. Она утратила всякий смысл. Я поехала домой, похоронила Уилла и отправилась назад в горы: сначала – потому что умирала без Алекса, а позже – потому что…

Я умолкаю. Почему я осталась тут? Сама не знаю толком. Дома было невыносимо, меня душили жалость друзей и страшное, мучительное горе родителей. К тому же я воспринимала уход в горы как своего рода наказание: жить в окружении суровой, внушающей ужас красоты Альп, заставлять себя ежедневно смотреть на пики, которые убили Уилла и Алекса.

– Вот почему ты не катаешься за пределами трассы, – хрипло произносит Дэнни.

Теперь он смотрит на меня по-другому. Злость прошла. Осталось нечто вроде… жалости. Мне больно видеть на его лице такое выражение, и я отворачиваюсь, кивая.

– Да, именно поэтому. Я по-прежнему люблю лыжи – это не нормально, знаю. Родители считают меня сумасшедшей. Когда я устроилась на работу сюда, папа назвал меня мазохисткой. Я не в силах покинуть горы, а жить здесь круглый год без катания на лыжах невозможно. Однако я больше никогда не съеду с трассы.

– Черт, Эрин. Почему ты не рассказала?

Дэнни не ждет ответа. Видимо, понимает: я не пыталась скрыть от него тайну, просто боялась признаться. Боялась, что он тоже начнет видеть во мне жертву.

После недолгого молчания Дэнни привлекает меня к себе, я утыкаюсь лицом в его теплое мускулистое плечо, вдыхаю привычный, почти родной запах и без стеснения пропитываю слезами мягкую толстовку Дэнни.

– Так ты, значит, настоящая леди, а? – хихикает он.

Я издаю ответный робкий смешок, поднимаю голову и вытираю рукавом слезы на носу.

– Тебе место внизу, с той компанией, а не здесь, на половине для прислуги, с простолюдинами.

– Нет! – пылко восклицаю я, чем вновь вызываю смех Дэнни. – Нет, Дэнни, я серьезно, я больше не принадлежу к их кругу. Да и вряд ли когда-нибудь принадлежала. Их жизненные принципы…

Я задумываюсь о Тофере, о его удобном безбедном существовании: он получал все на блюдечке, не был вынужден завоевывать блага, проглатывать резкие замечания начальника, собирать грязные трусы или выполнять любую другую унизительную, скучную работу, которую мало кто ценит.

Наши гости высокомерны и самонадеянны. Возможно, Лиз и Карл – не очень, но в определенной мере и они тоже. Эти люди защищены своими волшебными акциями, положением в обществе, интеллектуальной собственностью. Думают, жизнь их не тронет…

Я тоже раньше так думала. Вот только она никого не щадит. Жизнь все-таки взяла их за горло. И теперь не отпустит.

Лиз

Снуп ID: ANON101

Слушает: не в сети

Снупписчики: 1

– По-твоему, во всем виновата Эрин? – Миранда скрещивает руки на груди и недоверчиво щурит на Тофера темные глаза.

Тот начинает оправдываться:

– Нет. Нет, я этого не говорил…

– Ты подразумевал.

До меня вдруг кое-что доходит: Миранде не нравится Тофер. Не знаю, почему я не замечала раньше – наверное, из-за того, что она такая сдержанная и вежливая. Сейчас же Миранда не скрывает своего отношения.

– Я просто хочу сказать, что один раз – это случайность, но два раза – чертовски странное совпадение. Если вокруг человека постоянно гибнут лыжники…

– Ой, может, хватит сотрясать воздух? – язвительно бросает Миранда. – Всем ясно, почему ты старательно переводишь подозрения на других.

– Ты на что намекаешь? – В голосе Тофера звучит угроза.

– Я не намекаю. – Миранда подходит ближе. Даже без каблуков она почти одного с ним роста. – Я констатирую факты. Большинство здесь присутствующих получили бы огромные деньги, не умри вдруг Ева. Мотив убрать ее с пути был лишь у нескольких человек. Ты – один из них.

Рик с Карлом обеспокоенно переглядываются. На защиту Тофера они не встают.

– Во-первых, это гнусный поклеп, – начинает взбешенный Тофер, – а во-вторых, ты говоришь о моем лучшем друге…

Тайгер неожиданно поднимает голову и что-то бормочет – сипит едва слышно, тем не менее все головы поворачиваются к ней, а Тофер умолкает на полуслове.

– Что ты сказала? – кидается к дивану Миранда.

Тайгер с трудом садится, убирает со лба волосы. Ее лицо покрыто красно-белыми пятнами.

– Она говорила, – повторяет Тайгер со слезами на глазах.

– Кто? – Рик присаживается перед ней на колени.

Взволнованно сжимает руку Тайгер – видимо, довольно ощутимо, потому что она слегка морщится. Рик вновь спрашивает:

– Кто что говорил?

– Ночью. Ани. Я только вспомнила. Она говорила. Пыталась меня разбудить, но я… – Тайгер всхлипывает. – Ани произнесла: «Я ее не видела». Если бы я сумела по-настоящему проснуться, если бы не выпила снотворное…

По щекам Тайгер скатываются две крупные слезинки.

– Тайгер… – Встревоженная Миранда присаживается рядом с Риком. – Тайгер, ты уверена? Раньше ты утверждала, что не просыпалась.

– Да-да, знаю, я ошиблась, а теперь вспомнила. Вспомнила, как Ани меня трясла. Вспомнила ее слова.

Миранда вопросительно смотрит на Рика, тот слегка пожимает плечами.

– Однако! – торжествующе восклицает Тофер. – Так-так-так. Я не видела ее… Ну что, чья очередь поливать всех грязью, мисс Хан? Ведь это снимает подозрение с половины присутствующих, а?

– Что именно снимает подозрение? – раздается низкий голос со стороны вестибюля.

Мы оборачиваемся. В дверном проеме стоят Дэнни с Эрин, плечом к плечу. Эрин, похоже, плакала. Уж не знаю, помирились ли они окончательно, но явно сумели наладить отношения и выступить единым фронтом. Лицо Тофера омрачает легкое недовольство.

– Тайгер полагает… – начинает Миранда.

Тайгер перебивает ее с сердитым всхлипом:

– Ничего я не полагаю! Я слышала, точно. Ани хотела что-то сообщить, трясла меня за плечо. Она проговорила: «Я ее не видела». Только я не смогла проснуться полностью. Тем не менее все сходится – сходится с рассказом Лиз: Ани пыталась в чем-то разобраться, что-то вызывало у нее сомнения.

– «Я ее не видела», – задумчиво повторяет Эрин. – Уверены, Тайгер?

– Да. – На этот раз голос Тайгер звучит настойчиво. – Да, я сейчас лежала на диване и старалась восстановить в памяти ночные события. Неожиданно вспомнила, как Ани трясет меня за плечо. Знаете, такая яркая вспышка-воспоминание.

– Которая подразумевает, что мы ищем женщину, – самодовольно заявляет Тофер. – Нет? «Ее», по словам Тайгер. Ани мучали сомнения насчет какой-то женщины в нашей компании.

Он многозначительно смотрит на Миранду.

– Необязательно… – вставляет Дэнни и сосредоточенно чешет голову, думает. – Возможно, Ани имела в виду не убийцу. Ани единственная видела Еву на черной трассе. Правильно? Кроме Ани и Карла, в кабинке никого больше не было, но Карл Еву не заметил. Так?

– Так, – коротко подтверждает Карл. – И?

– Вдруг Ани поняла, что ошиблась? И Ева не спускалась по тому склону?

– Спускалась! – с раздражением говорит Миранда. – Это доказывает геопоиск Эллиота.

– Геопоиск доказывает наличие на склоне телефона Евы, – поправляет Дэнни. – Единственным доказательством присутствия там Евы были наблюдения Ани. Что, если она осознала свою ошибку? Что, если… Вот как вам такое: что, если Ева инсценировала собственную смерть?

Люди оживляются. Лица светлеют. Предположение Дэнни означает разгадку без убийства, а всем очень хочется верить в такую возможность.

Хотя есть загвоздка. Точнее, две. Это предположение не объясняет смертей Эллиота и Ани. Не выдерживает никакой критики. Они бы поняли, если бы немного напрягли мозг. Только думать никто не хочет.

Публичные выступления вызывают у меня бурю в животе, но я должна сказать. Молчать нельзя.

– Ева на склоне была, – против собственной воли произношу я. – Я тоже ее видела.

Все взгляды устремляются на меня. Сверлят. Я вспыхиваю. Мечтаю провалиться сквозь землю.

– Что ты сказала? – В голосе Миранды слышно обвинение.

– Сказала, что я тоже видела Еву. Когда возвращалась вниз на подъемнике, я заметила Еву на лыжах – выше по склону, чем видела Ани, на той же самой трассе, Ле Сорсье. Ани не ошиблась. Она говорила о чем-то другом.

– И ты не додумалась сообщить раньше?

– Я не… у меня… – Я сбиваюсь.

– Не о чем-то другом. О ком-то другом, – сухо уточняет Дэнни.

Наступает молчание. Взгляды мечутся по гостиной, перескакивают с одного человека на другого. Мы дружно осознаем простую истину: если Тайгер права, то Ани могла говорить всего о паре-тройке человек. Тофер скрещивает руки, смотрит на Миранду. «Твой ход», – читается на его лице.

– Тайгер, ты хорошо помнишь? – спрашивает Миранда, на этот раз с безысходностью. – Ани точно сказала «ее»?

– Точно, – упрямо отвечает Тайгер.

Пауза. Долгая, очень долгая. Миранда поднимается с корточек и уходит.

– Мне все равно, – не оглядываясь, бросает она напоследок. – Все равно, что сказала Ани. В этой комнате лишь у одного человека имелся мотив устранить Еву. У одного человека. Хватит делать вид, будто вы не понимаете.

Вновь тишина, лишь звонко стучат каблуки Миранды по винтовой лестнице.

Когда все стихают, тишина делается гнетущей. Тофер стоит, прислонившись к печи, – злой, раскрасневшийся. Рика словно раздирает надвое. Тайгер прячет лицо в ладонях. Эрин и Дэнни явно испытывают большую неловкость. Молчание прерывает Карл:

– М-да, а ведь Миранда права.

Его голос будто разрушает некие чары, Тофер отходит от печи и поворачивается к двери.

– Да пошло оно. Я в это больше не играю.

– То есть? – изумленно переспрашивает Рик. – Во что не играешь?

– Вот в это! Я больше не хочу сидеть тут, как лягушка в скороварке. Я не убивал Еву, что бы там ни думали Миранда с Карлом, я абсолютно точно не убивал ни своего лучшего друга, ни нашу ассистентку. И я не желаю торчать здесь, ждать, пока меня убьют и оправдают в ваших глазах. Я ухожу. Отправлюсь в Сент-Антуан-ле-Лак.

– Ты с ума сошел! Трасса в клочья, кругом деревья и валуны. Посмотри на погоду, ради всего святого! Ты замерзнешь насмерть.

Тофер пожимает плечами.

Пауза, все в растерянности.

– Ты с ума сошел, – с отчаянием повторяет Рик. И добавляет: – Я с тобой.

Эрин

Снуп ID: LITTLEMY

Слушает: не в сети

Снупписчики: 10

Почти полдень. Группа целый час обсуждает глупое – или все-таки нет? – решение Тофера, никак не может прийти к единому мнению.

Тофер сосредоточенно собирается. Он уже приготовил лавинный рюкзак, воду, фонарь, энергетические батончики, веревку и принялся искать лопату. Не представляю, как Тофер надеется ее использовать. В случае схода новой лавины лопата его не спасет. Впрочем, если он не успеет добраться в Сент-Антуан до темноты, ему понадобится укрытие – так что лопата, пожалуй, идея здравая. Снежная пещера – не худшая тактика выживания.

Однако сильнее всего Тофер мечтает просто уйти – пусть это глупо и рискованно. Заявление Миранды заставило людей задуматься о том, о чем они думать не хотели: Тофер действительно многое выиграл от смерти Евы. Он получил желаемое – единоличный контроль над «Снупом». Рик и Лиз в случае отмены поглощения потеряют миллионы фунтов, а Миранда и Карл после такого отпуска вряд ли удержатся на должности. Невозможно представить, чтобы они продолжили работать на Тофера после того, как фактически обвинили его в убийстве. Некоторые поступки имеют необратимые последствия.

Словом, нежелание Тофера оставаться в шале мне понятно. Иниго чувствовал то же самое, когда все на него ополчились, и считал, что ему остается одно – уйти. Куда удивительнее намерение Рика составить Тоферу компанию. Как к этому относится Тофер, неизвестно. Он попытался отговорить Рика, но трудно отрицать очевидный факт: вдвоем шансы выжить выше. В горах в такую метель опасно, и если одинокий путник, да еще и без мобильной связи, подвернет ногу и не сможет двигаться, то он, вероятнее всего, погибнет. Напарника же можно послать за помощью.

В четверть первого Рик с Тофером стоят перед крупномасштабной картой курорта на стене и обсуждают маршруты. Со второго этажа спускается Тайгер, облаченная в снаряжение для сноубординга. Вид у нее непреклонный.

– Я с вами, – без предисловия сообщает она.

– Тайгер… – Тофер хмурится.

– Не пытайся меня переубедить. Катаюсь я не хуже тебя – и точно лучше Рика, – без притворной скромности говорит Тайгер. – И я не могу оставаться тут после… – Она всхлипывает, пробует вновь: – П-после…

Закончить предложение у Тайгер не получается, она лишь крепко стискивает кулаки под объемной курткой.

Рик и Тофер смотрят друг на друга. О чем они думают? Тайгер имела удобную возможность убить Ани, этого отрицать нельзя. Две девушки были заперты в номере вместе, и одна из них не проснулась. Вместе с тем Тайгер твердо настаивала на последних словах Ани, словах, которые отводили подозрения от Тофера. Странное поведение для убийцы. Плюс Рик с Тофером – здоровяки, каждый весит вдвое больше Тайгер. Если она все-таки убийца, то вряд ли сумеет побороть даже одного из них, что уж говорить об обоих. Кроме того, на лицах мужчин читается и другая мысль: если убийца кто-то из них, хорошо бы иметь рядом независимого свидетеля.

До чего мы дошли, какие дикие рассуждения… Я подавляю истерический смех и закрываю рот ладонью.

– Что вы сказали? – недоуменно спрашивает Рик.

Я качаю головой.

– Ничего. Простите. Не обращайте внимания. – По моим щекам текут слезы, сама не знаю почему.

– Ладно, можешь идти с нами, – коротко бросает Тофер.

– Рик!

Мы поворачиваемся на голос сверху и видим спускающуюся по лестнице Миранду, бледную и решительную. Лицо Рика вытягивается. Он понимает, что сейчас будет, и заранее качает головой.

– Не надо, Рик, – надломленным голосом восклицает она и берет его за руку, впиваясь пальцами в куртку. – Ужасно глупый план!

– Миранда, прости… – Рик старается говорить тихо, лишь для нее, хотя мы стоим рядом и все слышим. – Нельзя сидеть тут и ждать, пока нас убьют одного за другим. Тофер прав. Нужно привести полицию.

– Только не с ним!

Миранда шепчет, но акустика в фойе прекрасная. Раз слышу я, то слышит и Тофер.

– Прошу, прошу, заклинаю, не ходи с ним. Я боюсь, ты не вернешься!

– Мир…

– Давай вместе. Я надену лыжи…

– Ты не слишком опытная лыжница, – шепчет в ответ Рик. – Пожалуйста, дорогая, поверь мне. Я бы взял тебя, если бы смог, просто…

– Я не останусь тут без тебя!

– Погодите, а другое шале?

Мы оборачиваемся на голос. В дверном проеме гостиной стоит Карл, держит руки в карманах. Миранда, сбитая с толку, морщит лоб.

– Какое другое?

– Шеф-повар, Дэнни, вроде собирался идти пешком в какое-то шале? До всей этой неразберихи.

– Собирался, – киваю я. – Шале «От Монтанье». Оно принадлежит крупной сети, и в нем больше вероятности найти людей, чем в двух ближних шале. Путь солидный – добрых три или четыре мили вверх по долине. Потому Дэнни и оставил этот вариант напоследок.

– Слышали?! – торжествует Карл. – Три или четыре мили, ерунда! Вы их за одно утро одолеете.

– Нет, совсем не ерунда, – предостерегаю я. – Для начала идти придется не пешком, а на снегоступах. Это совсем не то же самое, что ходить на лыжах. Другой навык. А тут еще лавина, да и снег уже больше недели не убирали… Думаю, дорога займет не меньше трех часов. Наверное, больше, если нет опыта передвижения на снегоступах.

– По-моему, лучше в шале, чем в Сент-Антуан, – спокойно возражает Карл. – Сами подумайте. До деревни сколько, миль пятнадцать? Причем спуск невероятно крутой и весь усеян валунами. Потеряешь на нем лыжу – тебе конец.

– Я лыжу не потеряю, – огрызается Тофер. – Во-первых, я сноубордист, а не лыжник. Во-вторых, кататься умею! И вообще, доберемся мы до шале, а там никого – дальше-то что? Все сначала? В деревне, по крайней мере, точно есть люди, есть помощь! Нет, я свой выбор сделал и от него не отступлю.

Раздражение Тофера не действует на Карла, он лишь пожимает плечами.

– Может, и нет никакого выбора.

Все озадаченно молчат.

– Ты о чем? – наконец не выдерживает Рик.

– О том, что необязательно выбирать «или – или». Смотрите. Сильные лыжники – Рик, Тоф и Тайгер – попробуют добраться до деревни и поднять там тревогу. Мы же, остальные, двинем в шале. Кто преуспеет, тот отправит спасателей ко второй группе.

Вообще-то… вообще-то план неплохой. Тофер с Риком переглядываются, думают и приходят к тому же заключению. Тофер кивает, будто Карл спрашивал разрешения… Но он не спрашивал. Тофер давно утратил власть.

– Миранда? – Рик поворачивается к Миранде.

Она грустно пожимает плечами.

– Ну… наверное. Раз ты не берешь меня с собой… Лучше идти в шале, чем сидеть здесь.

– Лиз? – спрашивает Карл. – Что скажешь?

Лиз какое-то время просто моргает, словно удивляется, что к ней обратились. Молчит и не шевелится – испуганная зверюшка, застывшая в свете фар Карла.

Затем растягивает губы в едва заметной улыбке и робко, неуверенно кивает.

В первый раз за последние дни во мне вспыхивает надежда.

Возможно, все будет хорошо.

Возможно, все действительно будет хорошо.