Текст книги "Эмигрант с Земли"

Его противник пал через 8—10 минут схватки. Володя бил по ногам, по мечу, по спине большого парня, с тем, чтобы причинить ему как можно меньше увечий. Но шары были металлические, тяжелые, скорость развивали приличную, и поневоле наносили очень ощутимые удары. Меч так ни разу и не задел Вовчика (это очень хорошо!), а его владелец упал то ли с поломанной, то ли очень ушибленной ногой, наверное, с перебитыми ребрами, с отбитыми пальцами (все же увечья получились) и без меча. Снаружи он был цел, но встать или не захотел, или не смог.

Через несколько минут для Володи освободился следующий соперник (из какой команды – уже неважно) небольшой подвижный мужичок с какой-то рябой щетиной на подбородке и голове, вооружившийся рогатиной, взятой у поверженного им противника. Судя по всему, поединок предстоял очень серьезный. Скорость всегда имеет преимущество. Вовчик не стал менять вооружение, ему ближе было его нелетальное оружие.

Да, действительно, ему пришлось туго. Рогатина частенько пролетала возле тела и пару раз проткнула его: голень и грудь возле плеча. Но благо, что ничего серьезного, и это почти не повлияло на боеспособность. А вот решительности добавило. И вскоре враг был повержен, без рогатины, с поломанными ребрами и другими ушибами. К сожалению, мужика пришлось серьезно поранить, чтобы он выбыл из поединка, оставив Вовчика в живых.

И еще с одним гладиатором довелось посостязаться в искусстве выжить в прямом бою. На этот раз снова меч угрожал его «целостности». Соперник был очень молод, силен, с дерзкими глазами, и мечом владел неплохо. Возможно, он уже не новичок в ВГ и уже не раз участвовал в гладиаторских боях.

Чтобы защититься от его выпадов и ударов, Володе приходилось почти постоянно махать своим простым оружием, руки очень устали – все-таки килограммов по пять весили его шары с цепями. Преимущество было в том, что меч соперника был чуть короче пролетной части цепей, потому в стычке меч чуть-чуть не доставал до тела Володи, а вот шары цепляли парня. Правда, у него был щит, что часто спасало его. Но и щит же лишал его иногда обзора, чем научился пользоваться Вова.

Бились они долго. Оба вымотались. Оба были ранены. У Володи к ранам от рогатины добавились еще несколько рубленых ран: на животе (жировой слой), на ноге (несильно), у него был отрублен мизинец и фаланга безымянного пальца на левой руке, и еще два укола он пропустил – в грудь (неглубоко, ребра задержали) и в правую руку чуть ниже локтя. А его соперник внешне не очень был искалечен: от прошлых боев у него остались несколько мелких ран кинжалом или мечом и несколько красных шрамов от кнута. А удары шарами дробили кости. Так, его правая кисть уже еле держала меч, потому что сильно была разбита, также и ребра его уже давили ему на внутренности, и похоже, что таз тоже не цел.

Их бой наблюдали тысячи глаз. Из этой группы они остались последней сражающейся парой. Кроме них еще один гладиатор остался на ногах.

Вовчик боялся смерти, ему очень не хотелось вот так принародно лишаться жизни. Сознанием он понимал, что его оживят, но вся сущность, весь организм, все его историческое человеческое Я не верило этому и цеплялось за жизнь.

И потому из последних сил, инстинктивно, машинально, не специально, он нанес сокрушительный удар по голове своему обессилевшему противнику. Раздался отчетливый хруст, и парень свалился замертво. Осознав это, Вовчик опустил налитые свинцом руки, выпустил свои железные колотушки, присел, опрокинулся на спину и совершенно без сил, с темнотой в глазах, развалился на окровавленном песке. Он даже не слышал сумасшедшего рева толпы, одним из кумиров которой он сейчас стал.

Из их группы осталось двое. Его вскоре подлетевший Принц Атлант попросил подняться. Он сказал:

– Быстро придумай себе красивое прозвище. Можно от имени или еще как.

– Вова, – сдавленным шепотом сказал Вова с презрением к происходящему.

– Рыцарь Владимир уже есть, – сказал Атлант.

– Не Владимир, а Вова, – через несколько секунд устало сказал наш герой.

Второй тоже придумал. Принц объявил Цирку:

– В этом туре сильнейшими стали Гладиатор Мартын Серьезный и Гладиатор Вова. Поприветствуйте их!

Толпа откликнулась. После этого Принц-гигант повел их в комнату гладиаторов. Под овации толпы они заковыляли с арены.

В комнате они со вторым собратом-победителем молча обмыли и смазали гелем раны (непривычно было видеть руку без мизинца), попили воды. Их тотчас выгнали на арену, посидеть с краю, понаблюдать за третьей группой.

Какой там наблюдать! Они сидели кое-как, приходили в себя после долгого изнурительного кровопролития. Ощущались бешеная усталость и слабость от потери крови. Руки и ноги периодически дрожали от пережитого напряжения. Хотелось, чтоб все это кончилось скорей… А потом пришла боль от ран. Начало жечь, тянуть, колоть. Володя почувствовал мерзкую боязнь снова оказаться в своей кровати наедине с болью и своим воспаленным сознанием.

Тем не менее, третья группа заканчивала выступление, на арене осталась последняя дерущаяся пара. К этому времени Вовчик немного пришел в себя и уже различал происходящее. Дрались мечом и пикой, причем оба без щитов. Стиль бойца с пикой чем-то походил на борьбу палкой в китайской борьбе ушу. Пика была металлическая и выдерживала удары меча. В итоге пика пронзила бойца с мечом насквозь через солнечное сплетение. Конечно, это прекрасный завершающий аккорд для такого зрелища. Тысячи ртов издали ликующий крик. Вовчик глянул в зарешеченную ложу – Властелин и Император сдержанно аплодировали бойцу, так красиво убившему своего собрата.

– С-суки! – зло выругался вслух наш славный земной парень.

Двоим оставшимся гладиаторам из третьей группы тоже присвоили имена – Иван Грозный (круто!) и Умелый (тот, что дрался пикой).

Принц Атлант, после того как двое гладиаторов ушли с арены, бросил клич в массы, кто, мол, желает сразиться с победителями и тем самым тоже иметь возможность сделать шаг на пути в Рыцари и дальше.

Желание изъявили 4 женщины и 19 мужчин. Чтобы создать пару, Атлант вызвал еще одного зрителя, пообещав целых два дня отдыха при любом исходе в любое время.

Сначала добровольцев раздели, разделили на две команды и свели друг с другом. После недлинных боев, но достаточно хороших, потому что многие были опытные в боях, а остальные сильные, храбрые, дерзкие и амбициозные, остались одна женщина и два мужчины. Претендентам на главный приз соревнований – три дня отдыха и присутствие на Рыцарских турнирах.

Наступила очередь полуфинальных поединков среди новоназванных Гладиаторов. Сначала сражались Анжела с Леной.

Соперницы были достойные, рубились на совесть. В итоге Большая Лена булавой, очень соответствующей ее богатырскому сложению, раскрошила Анжеле плечо и всю правую сторону груди; она умерла прямо на арене.

Дико, все-таки дико, хоть и сам участвовал, казалось это Вовчику. В те далекие смутные времена на Земле, когда гладиаторы-рабы бились на аренах, наверное, и то это было гуманнее. Там хоть осознавали, что это страшно и иногда зрители миловали гладиаторов, а здесь без всяких – убил так убил, подумаешь, беды большой. И дело не в регенерации, дело в атрофии уважения к другому человеку, твоему собрату. На самом Марсе не столько уважают другого, сколько боятся оказаться в ВГ, и просто ленятся, не замечают другого. А здесь расслабляются и, являясь сами игрушкой в руках Рыцарей и всей остальной верхушки, легко играют жизнями других, без мук совести и особой жалости наблюдают и совершают физическое насилие над соплеменниками. Не-ет, дикари, хоть и высокоразвитые. Воспитанные компом и его нереальными жизнью и смертью…

На арену вызвали Гладиатора Ивана Грозного и Гладиатора Вову. Гладиатор Иван действительно был суровый, грозный на вид: крепкий, с очень сумрачным лицом, с черной густой бородкой, со злобными глазами. Он сражался длинным кинжалом и коротким трезубцем-вилкой. Грозное оружие. А Вовчик остался верен своим шарам, он считал, что не стоит менять привычное оружие, проверенное в бою, на более страшное, но не освоенное. К тому же он чувствовал, особенно после всего увиденного, что ему трудно было бы резать или протыкать живого человека. Он бы замешкался, и потому проиграл бы… А бить как-то привычней, в смысле, не столь противоестественно.

Бой начался. Превозмогая боль и усталость, оба противника начали потихоньку приноравливаться друг к другу, проводить разведку боем. Оружие рассекало воздух, не причиняя вреда. Но постепенно бойцы расходились: появились новые раны у Володи, и Иван отведал тяжелые удары металлических болидов. В одну из атак Ивана Вовчик сумел своим оружием вырвать у него трезубец: отбросил его далеко в сторону. Трибуны это одобрили диким свистом. Можно действовать смелей. Удар по руке, удар по спине, удар по ноге – и противник падает на колени… и в этот миг Володя почувствовал, как что-то вошло ему под солнечное сплетение и изнутри уперлось в ребра и в лопатку. Он судорожно вздохнул, выпрямился и увидел, как Гладиатор Иван Грозный, с диким торжеством в глубине глаз, вынул из его живота окровавленный клинок.

Сильно хлынула кровь, зазвенело в ушах. Стало темно и тихо…

Глава 9. Противление злу

Наверное с минуту у него двигались только глаза. Затем он услышал оглушительное биение сердца и почувствовал вздох. Но шевелиться он еще боялся. Он не видел себя и не чувствовал свое тело.

И боялся, боялся чего-то. То ли того, что у него нет тела, то ли того что ничего нет, то ли того, что его тело снова больное, искромсанное, и сейчас оно начнет неистово тянуть и пилить нервы. Но нет. Очень медленно, еще не напрягая ни одну мышцу, он попробовал ощутить свое тело. Кажется есть, руки и ноги вроде бы чего-то касаются. Тогда осторожно, тихонько, он стал распрямлять пальцы рук, потому что где-то вычитал, что разгибатели поддаются легче, когда нужно напрячь мышцы, но нет сил. Пальцы зашевелились! Тогда, словно боясь что-то спугнуть, Вова медленно приподнял голову и посмотрел на лежащее тело. Да, снова цело и здорово. С огромным облегчением голова упала на подушку, и… выкатились слезы. Живой… Он оттуда вернулся… Тоннель, в котором, как в голографическом параллельном мире промелькнули все виденные им в течение долгих лет лица, в котором он встретился со всеми, в том числе и с давно умершими родственниками и знакомыми, а потом с какими-то монстрами, страшный тоннель, ведущий не просто в жуткую пустоту, а в ужасно бесконечное ничто… этот тоннель, это стремительное падение, этот невыразимый леденящий кошмар закончился. Его отпустили обратно с того света. Его оставили жить! Жить – это так приятно, это так легко и радостно. Это так понятно, так светло…

Слезы лились и лились. Если бы Вова смог увидеть себя со стороны, то увидел бы бесконечно счастливое, светлое лицо и удивительно чистые, искрящиеся глаза. Он увидел бы лицо самого счастливого человека в мире. Каким он точно не был никогда.

И сейчас ему не хотелось почему-то использовать свое тело. Он наслаждался сознанием. Сознанием того, что жив и здоров. Сознанием, которым можно управлять, сознанием, которым можно охватить весь мир, сознанием, которое может сотворить все что угодно.

Сознание незаметно унесло его в далекое прошлое – в детство, юность. Как легко и весело, прекрасно и светло. Много солнца, много смеха, радости. Какие фантазии и мечты тогда окрыляли, какой долгой и чудесной представлялась будущая жизнь. Наташа… Алиса… Звезда, влекущая в Прекрасное Далёко. Так вдохновенно начал сочинять фантастику, казалось, что вот-вот начнут печатать его светлые и оригинальные рассказы. Собирались наброски, сюжеты, хотелось творить и творилось… но все реже. Прекрасное Далёко почему-то растворялось при приближении к нему. Творилось все меньше и все менее вдохновенней. Нет, поддерживался огонек, иногда вспыхивал, но все чаще только угольки краснели в ожидании случайно подброшенных дров, в надежде на скорый незатухающий костер. Как бездарно растратил он столько лет жизни. Искал работу, заработок, любовь. А мечта, цель, а значит и смысл жизни исчезали. Быт остался и все сильней давил, потому что не туда он шагал, не так. И понадобилось несколько потрясений сразу, чтоб наконец-то зашевелиться, очнуться и попробовать начать жить полноценно. И сразу все нашел! И что?! Инопланетянку встретил! Пространство преодолел! Галактику узнал! Только вот чем это обернулось…

Чем? Испытанием. Самым настоящим испытанием. Если уже после этого «двойного» Марса, после ностальгии и раздумий о Земле, о себе, о людях, о судьбе, не сделаешь выводы, так ли живешь – то грош тебе цена.

Надо на Землю. Надо как-то выбираться домой…

А как? Не пускают. Изолируют за такую попытку…

Через Аэлиту? Через Совет?… Или пусть сотрут все нафиг, да отпустят, как будто и не было ничего…

Нет, так не интересно. Ради чего я тогда сюда летел?

Что-то надо другое… Что?.. Э-э…

Законы менять только… или силой… или хитростью… Обманом?.. Но как, что? С какого бока подступиться? Кругом же секреты, тайны… Да и навряд ли их возможно перехитрить, наверняка у них такая защита, такие доступы…

А не получится – опять этот ВГ, уже на год? Не-е-ет, это невозможно!.. Месяц еще куда ни шло, но год…

Надо ВГ разрушить. Его надо уничтожить как систему.

Или вообще… смести с лица земли. Забыть.

Нужно создать другую исправительную систему, это совсем не то, это не исправительная, а какая-то… Какая?..

Запугивательная. Нормальный человек… Ломательная… …нормальный человек потом будет панически бояться снова попасть сюда…

А советская тюрьма не так?

Нет. Туда не захочется, но не так страшно…

А почему возвращаются в тюрьмы и сюда? Тип людей. У них другие нравственные ориентиры, ценности, мозги другие. Им, значит, тут (там) лучше. Или настолько глупы или несчастны, что второй и третий разы наступают на грабли…

Так может все-таки нужны такие заведения? Как альтернатива… Да нет, ерунда.

Альтернатива альтернативе рознь. С тем же успехом можно отправлять на работы в трудных условиях, в дальние экспедиции, в одиночные камеры сажать (без житейских благ), да кучи вариантов.

Почему именно так? Какие-то оловянные солдатики, игрушки, живые компьютерные герои.

Нет, точно! Устроили из людей комповые видеоигры! Вот шизики!

Точно этот Властелин больной на голову! Маньяк, свихнувшийся на играх. А эти марсиане так же безропотно играют…

А может, они чтут закон? А закон здесь ясен – подчинение. Если там провинился – здесь ведите себя как говорят, делайте что требуют. Наказаны – страдайте.

Да ведь кто наказывает-то? Если там нарушил закон, – наказание – ссылка в ВГ. А в ВГ свои законы… А почему ты обязан исполнять эти законы? Ты их принимал? Ты их обязался исполнять? Ты клялся в верности Вольному Городу, Императору или Властелину?

Не-ет… Так какого черта!! По Закону Марса обязаны выпустить через месяц – значит выпустят, у этих математиков с Законами Галактики все четко в таких вещах. Главное – продержаться здесь этот месяц… А если не выпустят?..

Выпустят. Если что, Аэлита наверняка там подсуетится…

Аэлита… Что ж ты… Ладно. Как маленький… Имеет право – человек свободный…

Так, на чем остановился?.. Ага. Продержаться.

А почему нет? Раз оживляют. Конечно можно.

И что они со мной сделают? Да хоть что! Что хуже смерти? А ее нет… здесь… Мы это проходили. Классно…

Нет, все-таки чудеса! Человек бессмертный…

Скоро, наверное, вообще как колобки станут разум из тела в тело передавать – точно бессмертие… прогресс… Разум…

А разум вон до чего довел. До гладиаторских боев. На тысячи лет назад… мечи, трезубцы… Жизнями играют… не в воображении – наяву. «Король бьет валета» – держи по роже! Соревнование на меткость – попади врагу в глаз. А чего церемониться? – заживет! А человеческое достоинство, а гуманность? Да ладно, поиграем, потом заново все сделаем…

Идиотизм. Полный идиотизм. Деградация. Дегенераты.

Нет, надо закрывать этот Вольный Город, иначе Марсу капут придет. Или совсем опустятся, или вышедшие отсюда болваны когда-нибудь таких дров наломают!..

А что они сделают, если не буду подчиняться? Расстреляют? на фронт пошлют? Работать заставят?

Да лучше работать… Розгами побьют? В карцер посадят?

Ну и черт с ним, неужели не вытерплю три недели?.. или уже две осталось? Я же не марсианин бесчувственный, хватит уже в войнушки играть, что я – робот, или мультяшка нарисованная? Хрен вам! Я человек, я землянин, у меня еще есть голова и сердце… Я вам еще покажу…

Вовчик вспоминал свои победы, свои игры в этом Городе Насильственных Игр, анализировал свое поведение, и пришел к выводу, что он слабохарактерный, но сильный физически и духом (но не духовно, как оказалось) земной бестолковый парень, поддавшийся общим настроениям, поддавшийся стадному чувству, поддавшийся своей глупой браваде и зверским инстинктам… Хотя одно оправдание есть – он не хотел умирать (но и других не хотел убивать, старался не убивать). Но теперь он знал, что смерти бояться не надо, что законы ВГ ему не указ, и почувствовал в себе решимость бороться, сопротивляться идиотскому режиму.

Он поднялся, походил, сделал несколько физических упражнений, возможных в тесной комнатушке, порадовался силе и здоровью. Дверь, кстати, была закрыта. Снова лег, дав своему многострадальному за последнее время телу отдыхать и наслаждаться покоем.

Зазвучал сигнал к построению. Вова напрягся. Но через пару секунд расслабился и остался лежать, закинув руки за голову. В коридоре не топали, значит, либо обед, либо вечер, из окошка не поймешь, потому что шел сильный дождь.

Дверь распахнулась, и возник Рыцарь.

– Выходи строиться! – не грубо, но командным тоном сказал он.

– Не хочу, – глянув на него, ответил Вовчик.

– Что? – Рыцарю показалось, что он ослышался.

– Не хочу, – повторил Вовчик. И добавил: – Мне и здесь хорошо.

Рыцарь несколько секунд переваривал услышанное, видать, впервые столкнувшись с такой наглостью. А может был еще не очень самоуверенный новичок.

– Выходи… строиться… иначе будешь… наказан. – Какая-то казенная, видно уставная, фраза.

Лежащий не пошевелился. Рыцарь исчез за дверью. Через минуту они ввалились вдвоем и другой уже гаркнул:

– Встать!

Володя внутренне напрягся. Второй Рыцарь бросился к нему и, схватив за шею, дернул вверх и на себя. Вовчик в это время со всей силы ударил его в живот правым локтем и затем оттолкнул в объятия молодого. У того сделалось вообще пораженно-испуганное лицо. Но тот, который полез первым, озверел, и бросился на нашего героя с яростью. Тут и другой очнулся и тоже вступил в борьбу. К сожалению, места было мало, и сразу обезопасить обоих не удалось. Вывернув старшему Рыцарю руку, Володя уткнул его в кушетку носом, но молодой опомнился и включил минипарализатор. Гладиатора свело судорогой, а затем он обмяк и повалился на свой топчан.

Молодой вызвал еще двух Рыцарей. Вдвоем те схватили Вовчика за руки и потащили из барака как бесчувственного алкаша. А молодой повел Рыцаря с больной рукой.

Володя все прекрасно сознавал, понимал, чувствовал, но мышцы его не слушались, он был как тряпичная кукла. Два Рыцаря, севшие на свои платформы, потащили его за запястья по воздуху. Они зависли над площадью, между двумя «полками» – черным и белым – на высоте метров семь-восемь. Еще по пути один из них сказал кому-то, видимо по своей служебной связи: «Отказ выходить на построение, физическое сопротивление Рыцарям.»

Император, только что вылетевший под музыку к народу, сразу же сказал:

– Жители Вольного Города, вы видите человека, который отказался выходить на построение, который нарушил наш распорядок. Это неподчинение, и оно карается наказанием. Так как он совершил проступок впервые, то и наказание, соответственно, будет минимальным. Но достаточным для того, чтобы осознать свою неправоту. Внимание.

Вовчик услышал многоголосый женский вскрик-вздох. Рыцари разжали руки, и он полетел вниз. Мышцы заработали, но тем не менее он очень больно ударился левой стороной таза и локтем. Те же Рыцари подняли его за правую руку и ногу и утащили на задние ряды Черных, опустили на бетон.

Нога онемела, а левая рука страшно болела в плече и локте.

Плечо явно выбито. Володя стал прыгать на одной ноге и трясти рукой, дергать ее. Никто не помогал. Рука встала на место, но боль тем не менее была сильнейшая. Рыцарь притащил ему одежду. Опять Черную, кстати. Вова оделся. Хотя раздетым под дождем было лучше.

А Император в это время говорил о новичках и выводил будущих гладиаторов. Потом увели полсотни одураченных людей, а остальным предложили поиграть.

ВВ был очень зол. Недавно ведь был здоров, а тут снова… Но больше не стал ерепениться. Отложил на завтра… Сегодня попрыгает, поест, посмотрит бои, а завтра…

Игра ему была совсем непонятна, но никого не пришлось бить, толкать. Просто люди по очереди вставали в разные шестиугольники.

Еду наш герой проглотил с удовольствием, он был очень голоден. Бои посмотрел не с азартом, но с интересом профессионала. Даже на время почти забыл о своей боли. Во время последних схваток дождь кончился. Отстоял вечернюю «мессу» с Императором. Лег спать, больной и промокший.

Уснул нескоро. Размышлял над своим поведением в ближайшие дни, просчитывал варианты, готовился к последствиям…

Сигнал. Сейчас начнется… Плечо и нога ныли, двигать ими было очень больно. Народ ушел на площадь. Дверь резко распахнулась.

– Выходи на построение!

– Не могу, болею.

– Что болит? – тем же повелительным голосом спросил Рыцарь.

– Нога и рука выбиты.

– На одной ноге стоять можешь, – не вопрос, а беспрекословное утверждение. – Выходи строиться.

– Нет, – заупрямился Вовчик.

– Встать! – гаркнул и этот Рыцарь. Солдафоны дрессированные.

– Не ори! Не встану. Болею я – понимаешь? – Гладиатор пошел в словесную атаку.

Рыцарь потерял дар речи от неслыханной наглости какого-то «молокососа», «заключенного». Но он тоже был не из хладнокровных представителей местной власти, а в первую очередь здоровым и агрессивным мужиком, и потому бросился поднимать наглеца «за шкирку». И нарвался на правый кулак Володи, снизу в челюсть. К сожалению, лежа это делать неудобно, да и боль не дала отыграться в полную силу на этом «наемнике», и потому удар получился не сокрушительным. Он только образумил нападавшего. Тот вспомнил о служебных инструкциях и вызвал еще пару помощников.

– Одевайся, – зло рявкнул сквозь отбитые зубы пострадавший.

– Зачем? – еще добавил масла в огонь Вова.

– Действительно… – почему-то согласился тот.

В дверях возникли еще двое. Побитый парализовал Володю. Двое других подхватили его и потащили к платформам.

Все повторилось, как и вчера. Снова слегка изумленная толпа увидела болтающегося в небе «солагерника», снова подлетевший Император, тоже слегка изумленный, произнес обвинительную речь и приговор. Разница в том, что проступок уже второй, и соответственно высота падения увеличилась вдвое.

Володя помнит холодок в груди и ногах, помнит сотни испуганных и сочувствующих глаз, особенно в женских отрядах, помнит состояние невесомости, помнит, что закрыл глаза и напрягся…

Снова невыразимая боль по всему телу. Невозможно шевельнуться. Он даже не мог понять, что у него сломано, что ушиблено, – болело все. Один клубок спутанных нервов, обсыпанных битым стеклом. Было больно дышать. Хотелось пить. И хотелось в туалет, мочевой пузырь был переполнен.

Он сдерживался, чтоб не стонать. Он был готов к подобному исходу, поэтому надо терпеть. Чтобы сдержать стон, надо было сжимать зубы – но больно. Нос не работал, а во рту постоянно скапливалась то ли кровь, то ли слюна, то ли желчь. Но и глотать больно. Вселенская боль.

Захотелось чуть повернуться, может, есть менее болезненное положение, но при этом так пронзило, что чуть глаза не повылазили, и он понял, что… обмочился. На глазах появились слезы от непонятного стыда за себя. Бессилия он уже не стеснялся, ведь понятно, когда весь переломан, какая может быть сила. Главное – сила духа. А она пока еще есть. Снова слезы потекли по лицу. «Есть… есть сила духа! Не сдамся, не дождетесь!..» Почему-то вспомнился Павка Корчагин. Да, человек может! Маресьев… Да сколько героев в стране… в Союзе, в России, на Земле. Человек все может, пока дух не сломлен.

А что, они пытают меня издеваются надо мной, пугают, шантажируют? Чё перед ними сдаваться? Чем они меня возьмут? Ну поболею, ну умру. Восстановят.

Опять начнут заставлять играть в их игрушки? Снова откажусь, ну еще поболею. Но это же кончится скоро…

А если бы не кончилось?..

Допустить такое предположение. А черт его знает…

Как-то по-другому, наверное бы… Хотя и они вряд ли так бы калечили людей.

Но это неважно. Главное – сейчас устоять. Боль стерпеть.

Почему-то секунды удлинились до минут, минуты до часов, часы стали днями. И все это было наполнено одним веществом, одной средой – бесконечной болью. Эта галактика то вспыхивала, то слегка затухала, то в одной части взрывались сверхновые, то в другой, то одни звездные скопления начинали беспорядочный хоровод, то другие пульсировали; но галактика жила, вращалась, цепляя изнутри острыми иглами-звездами нежную плоть, некогда бывшую Володей Вовчиком…

Было время, он сидел дома, с мамой, отцом, Катькой, пили чай с тортом, смотрели на звезды. Ходил в школу, любовался своей Викой, рисовал ее профиль в тетрадке. Бывал с Аэлитой в Русском музее, отлучался в Москву. В армии навещал друзей. Однажды встретился с Алисой прямо в фильме…

И снова тесная комнатка, пустые стены, свет из окна. И ужасная жажда. И уже привычная боль. А потом снова забытье…

Их отряд стоял в засаде. Наполеоновские войска прошли мимо них. Сзади сам Наполеон на белом коне, с подзорной трубой. В это время их генерал скомандовал:

– Полк, приготовиться к атаке. – Все привстали в стременах, вытащили разом сабли.

В этот миг Наполеон направил трубу прямо на Вовчика. Он отчетливо увидел его большой испуганный глаз… В это время прозвучал сигнал к атаке…

Вовчик резко приподнялся в кровати… приснилось! Опустился на подушку. Снова резко приподнялся. Опять здоров! Скинул ноги на пол, вскочил. Как футболист, забивший важнейший гол, сжал кулаки, сам напрягся и беззвучно закричал: «А-а-а-а-а!!!!» Непередаваемый восторг: как удивительно хорошо быть живым, быть абсолютно здоровым!

Он сходил на «унитаз», попил воды, умылся. Долго тер пальцем зубы, стараясь хоть немного их почистить. Быстро оделся в черную робу и вышел со всеми на улицу. Какое восхитительное утро! Солнышко встает еще нежаркое, после ночного дождя еще влажная земля, мокрая трава, свежий океанский ветерок, птицы поют и кричат, насекомые порхают, носятся, – как прекрасен мир!

В строй он встал самый последний. Он стоял, приподняв голову, подставив лицо солнцу и ветру. Вылетел Император, но Вовчик его не слушал, он смотрел на облака, на птиц, и старался уловить природные звуки сквозь сипы, слабые стоны, болезненное дыхание стоящих рядом мужиков и сквозь голос вожака. Облака летят, меняются, перегоняют друг друга… Никто им не указ, и они не делают ничего плохого…

После столовой Вовчик не пошел на площадь, он спокойно пошагал в сторону ближайших деревьев. Но не прошел и трех десятков метров, как от круживших за пределами площади как воронье Рыцарей отделились двое и ринулись к нему.

– Стать в строй! – рявкнули оба вместе.

Володя, не удостаивая их объяснением, двигался дальше.

Рыцари спустились ниже.

– Вернись на площадь, стань в строй. Иначе будешь наказан.

Володя не думал выполнять их приказ. Его дух сегодня вернулся к нему с еще большей силой. Может он почувствовал себя всемогущим, бессмертным? Кощеем…

Рыцарь, тот что говорил, подлетел вплотную и выхватил парализатор, но… Вовчик ухватил его за руку и дернул вниз. Однако Рыцарь почему-то не упал, а только съехал с сиденья и встал на колено на платформе. И прежде, чем Вова попытался повторить прием, тот успел нажать на кнопку. А вслед за тем и второй, со страху, еще раз разрядил свой аппарат в разошедшегося Гладиатора. Володя разлегся на травке в блаженном бессилье. Впрочем, он и не стал напрягаться, расслабил мозг. Словно это он сам погрузился в нирвану.

Два других Рыцаря подхватили его за руки. Он успел еще заметить, что тот, которого он хотел сбросить, держался за лодыжку.

Похоже, что каким-то образом Рыцари фиксируются на гравиплатформах. Правильно, на такой высоте, на скорости, без крепления никак нельзя… И, наверное, у них еще какие-то усилители мышц есть, потому что даже вдвоем держать такого кабанчика на весу одной рукой очень непросто… Выходит, не так легко противостоять власти в ВГ, как говорится, – они «подкованы».

Его подняли над площадью, снова перед Императором. Невысоко.

Император, потрясенный выходкой одного из лучших молодых Гладиаторов выступил перед публикой с очень редкими для него и для старожилов ВГ словами:

– Уважаемые жители Вольного Города. Вот случилось то, о чем я говорю каждый день – у нас появился бунтовщик. Он не желает подчиняться общим правилам поведения, общему распорядку в Вольном Городе. Это третий проступок обитателя Вольного Города под номером 489-К. За это ему назначается одно из самых страшных наказаний, которое он не забудет до конца своих дней. Пусть никто из вас никогда не узнает этого ужасного наказания… Унесите, – махнул Император Рыцарям, державшим бездвижного, но все прекрасно понимающего, видящего и слышащего Гладиатора-бунтаря. А Вовчику хотелось показать Императору очень неприличный жест. Жалко, не смог.

Его быстро потащили куда-то далеко-далеко от площади. По пути Вова увидел множество огороженных Полигонов, со строениями, с водой, с какими-то сооружениями, с полосами препятствий; полигонов наподобие городков, парков, один даже в виде пустыни; несколько больших зданий непонятного назначения увидел он на острове. Остров велик и у него разнообразный ландшафт.

До океана оставалось уже не больше километра, когда они подлетели к черному кругу на земле радиусом несколько метров. Этот круг оказался ничем иным, как глубоким колодцем. Чуть не долетая до поверхности, Рыцари выпустили Вовчика, и он полетел прямо в эту черную пустоту.

Главная мысль в этом полете была: какое дно? вода? земля? бетон? еще что-то? Конечности, вновь способные слушаться, делали беспорядочные движения, словно пытаясь ухватиться за что-нибудь, но в то же время и смягчить удар. На этот раз Володя закричал, наверное, чтобы испугать стремительно надвигающуюся тьму. Удар.

Неизвестно, терял ли он сознание, но когда смог что-то понимать, обнаружил себя стоящим сантиметров на 15—20 в вонючей жиже, видимо бывшей многолетними природными осадками, со сломанной в предплечье правой рукой, с вывернутым левым голеностопом, с забитыми грязью ушами, ртом и носом.