Текст книги "Реалити-шоу"

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
КАСТИНГ или ТРИ ГОДА СПУСТЯ

Лиза посмотрела на два салатника, сложенные друг в друга, потом на часы и решила, что переоценила свои возможности.

– Оль! – крикнула она, – не хочешь помочь, а то я не успею!

Девушка молча возникла в дверях и остановилась. Брезгливо втянула жаркий, пропитанный запахом рыбы, воздух; окинула взглядом разложенные на столе компоненты блюд, и поморщившись, выдала свое резюме:

– Не-а.

Лиза на секунду подняла голову от терки и успела заметить, что одета она не по-домашнему, да и макияж явно предназначался не для похода за хлебом.

– Ты куда-то собралась?

– Гулять. Мы с Ленкой договорились.

– И куда?

– Лиз, какая разница? – Олин голос сделался недовольным. Почувствовав это, Лиза вытерла руки.

– Что у тебя случилось? Ты со вчерашнего дня сама не своя.

– Ничего не случилось, но мне пятнадцать лет. Может у меня быть своя жизнь?

– Может. Но ты пойми, нам с Пашей хочется знать о ней. Мы ж никогда ничего тебе не запрещаем, но можем посоветовать. Согласись, у нас ведь больше опыта.

– Не соглашусь. Как у вас может быть больше опыта в моей жизни?

Лиза вздохнула, не найдя возражений, и только уточнила:

– То есть, с нами ты посидеть не хочешь?

– А чего мне с вами сидеть? У вас какая-то своя прошлая жизнь, о которой я ничего не знаю, и, честно говоря, знать не хочу, а у меня своя – настоящая. Вечером буду. Бай, – она послала воздушный поцелуй и направилась к выходу, а Лизе ничего не осталось, как вернуться к салату.

В том, что Оля уйдет, она не сомневалась – хотя прилюдно они и называли друг друга сестрами, но Лизе казалось, что реально эти отношения должны выглядеть несколько по-другому. …Чего я забиваю себе голову? – подумала она, – до восемнадцати дотянем, а дальше пусть развивается самостоятельно. У нас скоро будут другие проблемы, – Лиза с улыбкой посмотрела на свой живот, который пока еще оставался плоским. Конечно, за два месяца ничего особо не было заметно, но они-то с Пашей знали, что там уже кто-то есть, – совсем малюсенький… и он не будет таким диким и своенравным… Эта мысль упокоила ее, позволив вновь сосредоточиться на салатах.

* * *

– Стасик, надо ж цветы купить, – напомнила Светка.

Услышав слово «купить», Алинка, сидевшая рядом с матерью заворожено глядя в окно, мгновенно встрепенулась.

– Купить, Алине купить!.. – радостно воскликнула она.

– Да не тебе купить, – Светка засмеялась, – надо купить цветы тете Лизе, – она начала загибать пальцы, – дяде Никите и твоей тезке, поняла?

Но Алинка не поняла. «Купить» вызывало у нее свои приятные ассоциации, поэтому она, словно заезженная пластинка, продолжала твердить заветное слово.

– Слушай, кого ты из нее растишь? По-моему, «купить» она стала произносить раньше, чем «мама», – даже с заднего сиденья было видно, как Стас улыбается.

– Я ращу?! – возмутилась Светка, – у меня она по струночке ходит – это ты ее все балуешь. Ты у нас добренький папочка!..

– Мой папочка!.. Любимый папочка!.. – Алинка потянулась вперед, чуть не свалившись на пол, но Светка, подхватила ее и усадила к себе на колени.

– Алин, папа ведет машину и его нельзя отвлекать.

Строгий тон сразу утихомирил девочку, и она снова уставилась в окно. Машина в это время остановилась возле крохотного островка праздника, радующего глаз пестротой живых цветов среди серых домов и разбитого асфальта.

– Что купить-то? – Стас обернулся. Как Светке нравилось, когда он смотрел на нее так!.. И неважно, чего он ждал при этом – отдать ему хотелось все и сразу; все, что только есть…

– Лизе – гладиолусы. Я знаю, она их любит. А на кладбище – чего-нибудь попроще, чтоб не сразу сперли.

– Понятно, – Стас открыл дверцу.

– Папочка, ты куда?.. – захныкала Алинка, протягивая к нему ручки.

– Алин, папа сейчас придет, – Светка удержала девочку, – он купит цветочки и придет, да?

– Да… – задумчиво согласилась девочка, – папа хороший…

– А мама?..

– И мамочка… – она прижалась к Светке и обняв ее ручонками, замерла.

– Чудо мое сладкое, – Светка поцеловала дочь в макушку.

В такие минуты она чувствовала, что больше ничего в жизни ей уже не надо, а поскольку минуты эти возникали довольно часто, Светка давно считала себя самой счастливой. …А причина всему, вот она – сидит у меня на коленях. Это половина моего мира, а вторая половина сейчас вернется с кучей цветов… А ведь если б меня не высадили тогда из маршрутки… прикольно получается… я купила себе счастье за двести рублей, которые у меня украли… нет, их не украли, я заплатила их, только кому?.. Блин, кому ж я заплатила? Может, ангелу Никите, который покровительствует нам со Стасом?.. Самое смешное, что она уже давно поверила в это странное существо. Как-то ей показалось, что она тоже увидела его облачную сущность… хотя это могло и присниться.

Хлопнула дверца и Светка вздрогнула.

– Годится? – сначала Стас сунул внутрь огромный букет и только получив одобрение, уселся за руль, – теперь куда? На Левый берег?

– Ну да, – Светка кивнула, и мысли ее понеслись вперед быстрее «Мерседеса», – как интересно! – воскликнула она, – я у них на новой квартире еще не была!.. Прикинь, у Лизки была однокомнатная, а Паше, когда из армии увольнялся, дали какой-то сертификат. Короче, они все это сложили в кучу, и получились нормальные три комнаты… Нет, кто б мог подумать, что Паша с Лизой!.. На проекте сказал бы кто!..

– Все-таки занятный у вас был проект, – заметил Стас, – почему его не показали? Странно…

– Я ж говорила тебе – спонсорами выступали иностранцы, так что, возможно, наши зажабились покупать его… А, может, так и лучше – это тогда я мечтала мелькать в «ящике», а сейчас, вот, думаю, зачем? Тебя б я, точно, тогда не встретила, Алинки б тоже не было… – она снова поцеловала задремавшую дочку.

– Сюда? – Стас резко свернул во двор, – Лиза говорила, за магазином «Сириус».

– Ага, вон, голубая дверь. Посмотри за Алиной, а я поднимусь, – выпорхнув из машины, Светка юркнула в подъезд.

Звонок застал Лизу, любовно ровнявшей последний слой майонеза. …Слава богу, успела, – открыв холодильник, она замерла, ища свободное место, – надо ж, забить такого монстра! Мой ЗИЛ лопнул бы… – вспомнила она, ведь приятно вспоминать тяжелое прошлое, имея радостное настоящее.

Нетерпеливый звонок повторился, и оставив салат на столе, Лиза пошла к двери.

– Привет!

Гладиолусы тут же поменяли хозяйку. Освободившимися руками Светка обняла Лизу – наверное, общее прошлое делает людей ближе, чем они были в «далеком настоящем».

– Классно! – Светка оглядела видимую часть квартиры.

– Да уж лучше, чем было.

– А ты чего, одна? – удивилась Светка.

– Паша на работе – обещал к обеду вернуться, а Ольга у нас самостоятельная. Ей с нами, видите ли, не интересно.

– Ясно. Тогда поехали. Стас внизу ждет.

– Сейчас, только переоденусь. Посиди пока.

Лиза исчезла, а Светка по привычке прошла на кухню – почему-то в любой квартире это место кажется самым обжитым. Присела на табурет, разглядывая гору грязной посуды. …А у меня есть посудомоечная машина, а у Лизки нет! – подумала она с гордостью, – но, в принципе, у них тут миленько… Она обошла кухню, разглядывая желто-голубую шахматку кафеля, шкафчики и посуду, выдержанные в тех же цветах. …Когда у человека появляются деньги, почему-то сразу прорезается и вкус… Светка не знала, откуда взялась столь философская мысль и к кому она относилась в большей степени – к Лизе или к ней самой…

– Я готова! – Лиза резко повернулась и подол платья поднялся почти горизонтально.

– Ну-ка, ну-ка еще раз! – засмеялась Светка, – а то я не успела трусы разглядеть!..

– Ладно тебе, – смутилась Лиза, – дурочка. Пойдем.

Захлопнув дверь, они остановились у лифта.

– А Алинка где? – спросила Лиза.

– Со Стасом, в машине. Если честно, никогда б не подумала, что у них будет такая любовь. Он ей самый настоящий папа. Мы и свидетельство о рождении переделали… даже обидно – мне кажется, она любит его больше, чем меня.

– А почему так? – заинтересовалась Лиза. Теперь ее волновало все, касавшееся детей.

– Потому что папы целый день нету – он приходит с работы с подарками; играет, а мама за целый-то день так надоест…

– Я ж чего спрашиваю, – Лиза шагнула в полумрак лифта, и поэтому Светка не заметила, как она покраснела, – я ведь на третьем месяце.

– Класс!.. – Светка даже захлопала в ладоши, – тебе-то уж давно пора. Годиков-то сколько?

– Много. Но раньше… ты представь – вчетвером, с малышом в однокомнатной квартире!..

– Было б желание, – ответила Светка со знанием дела.

Двери лифта разъехались, прерывая беседу. У самого подъезда, призывно распахнув дверцы, стоял белый «Мерседес».

– Мама!.. – закричала Алинка, сползая с сиденья.

– Мамочка пришла, – Светка подхватила девочку на руки, – ты не поспала?

– Уж, конечно! – Стас засмеялся, – мы тут с ней всех собак во дворе обсудили.

– Ясно, – Светка вздохнула, – вечером всем будет некогда.

– Привет, Стас, – Лиза устроилась рядом с Алиной и протянула ей палец, – ну, привет, кроха. Помнишь тетю Лизу?

Девочка радостно улыбнулась и ухватилась за палец обеими ручками.

– А Павел где? – Стас обернулся.

– Ой, – Лиза махнула рукой, – как всегда, работает. Он же теперь большой человек – начальник инкассации банка. Меня все сватает к ним, бухгалтером, а я как-то и не знаю. Я ж в институте столько отработала – привыкла уже.

– Значит, главный перевозчик бабла, – Стас засмеялся, – ладно, поехали. Свет, а ты хоть помнишь, где твой многострадальный диплом лежит?

– Не волнуйся, через годик вспомню, – обиделась Светка.

– Да боже упаси!.. – перебил Стас, – я ж пошутил. Сиди лучше дома – оно спокойней, и мне, и российской экономике.

– Ну и пожалуйста, – Светка отвернулась к дочери, – Алин, давай покажем тете Лизе, как мы играем в ладушки?

– Давай, – девочка с готовностью подставила ладошки.

Лиза смотрела на них с умилением и почему-то совершенно непроизвольно попыталась перенести эту сцену на три года назад; даже засмеялась получившейся нелепости, но вырваться из плена воспоминаний оказалось уже сложно.

– Свет, – сказала она, – я, вот, чего-то подумала – интересно, где сейчас Женя с Мариной? Как-то откололись они….

– Ой, Лиз!.. – Светка резко повернулась, и Алинка сначала в недоумении замерла, а потом захныкала, дергая маму за руку.

– Мам, ну, мам, давай играть!..

– Сейчас, милая. Мама отдохнет немножко.

Девочка покорно замолчала и уставилась на Лизу, словно вникая в разговор.

– Я тебе разве не рассказывала? – Светкино лицо приняло загадочное выражение, – я ж видела Мэри. Жуть!.. Алине тогда только три месяца исполнилось, и я решила ее покрестить. Поперлась, значит, в монастырь, а там толпа – кто на костылях, кто на «Мерсах»!.. Оказывается, объявилась у нас святая чудотворная. В газете про нее писали, но не в том дело…

У входа ушлые ребята по полтиннику торгуют ее портретами. Глянула я, и чуть не рухнула – вылитая Мэри. Правда, зовут ее сестра Варвара. Я, как дура, встала в очередь – думала, до утра стоять буду, но как-то так, и достоялась. Проводят меня, а у них там… – Светка не нашла нужного сравнения, – как в кино, короче – мрачно, потолки низкие… Заводят в келью. Смотрю я на ту Варвару – и правда, Мэри, только я ее узнаю, а она меня, типа, нет. А мы одни сидим, я и говорю – Мэри, привет. А она смотрит на меня… взгляд, в натуре, остановившийся, и аж жутко, вроде, внутрь тебя заглядывает. Нет, говорит, сестра, я тебя не знаю. Ты, говорит, из мира. Я не въехала, про какой мир она говорит, и ей – мы с тобой учились вместе, а потом ты на проекте потерялась, помнишь? А она мне – это ты потерялась, а я, наоборот, нашлась. Потом куда-то в угол посмотрела и говорит – извини, ты тоже не потерялась, только стезя тебе другая Богом положена. Тут я даже засомневалась – она ж сроду ни во что не верила, а тут все про Бога, да про Бога. С другой, стороны, лицо-то ее, рост; похудела, правда, здорово. Короче, я уж и не знаю, как дальше-то с ней разговаривать… А я тогда уже к Стасу жить перешла. Свадьбу наметили, но ни одна душа еще об этом не знала, а Варвара та и говорит – вижу, все будет у тебя хорошо: дочь вырастет умной и здоровой, и будет еще у тебя сын от того мужчины, за которого ты скоро выйдешь замуж…

– Мне ты этого не рассказывала, – заметил Стас.

– Значит, забыла, – Светка невинно захлопала глазами, – ты против?

– Да ни в коем случае!

– Тогда в чем проблема?.. Так вот, Лиз, я рот-то открыла, а сказать ничего не могу… А там время посещения ограничено. Короче, так я и ушла, и до сих пор ни фига не пойму. Но это Мэри была, я точно знаю!.. А потом я еще вспомнила, как к бабке ездила. Когда у тебя на старой квартире собирались, помнишь? Бабка мне тогда сказала…

– Девчонки, – Стас обернулся, – знаете, что я скажу? Не лезьте вы в это. Чего вам, по жизни, не хватает? Все у вас есть, а когда надо будет, те, сверху, они сами придут…

– А я и не лезу, – обиделась Светка.

– Лезешь. Мэри – не Мэри… для тебя это принципиально? Тебе больше заняться нечем? Ты жить без нее не можешь?

– Могу.

– Вот и живи, рожай сына. А у нее свое предназначение.

– Тебе хорошо, – Светка вздохнула, – за тебя все там решает твой ангел.

– Во-первых, не мой, а наш, – поправил Стас, – а во-вторых, Свет, я ж тебя просил.

– Ну, извини, – Светка потянулась вперед и обняла его за шею, – ну, пожалуйста… я больше не буду…

– Ангел-хранитель, да? – заинтересовалась Лиза, но Светка поднесла палец к губам, а потом указала на Стаса – он же, и правда, просил не обсуждать эти вещи с посторонними.

Машина, тем временем, свернула с трассы и по укатанной колее въехала в ворота кладбища.

– Ты знаешь, какие Стас им памятники забабахал? – вновь воодушевилась Светка, – у Никиты ж одна мать осталась, и та древнее паровоза, а Алининым родственникам все это, вообще, до лампочки. Мы со Стасом когда к ним приехали эскиз согласовывать, так они смотрели на нас, как на идиотов.

– Лично мне показалось, сестрицу так и подмывало попросить, чтоб мы эти деньги тупо им отдали, – добавил Стас, – блин, чудны дети человеческие – другие б спасибо сказали…

– Вон-вон, смотри! – Светка вытянула руку в окно, и Лиза увидела среди облезлых пирамидок и дешевых стел из серой крошки, черный обелиск с выгравированным на мраморе портретом. Никита, правда, был не очень похож, но Лиза подумала, что вряд ли кто-то станет искать «десять отличий».

Машина остановилась.

– Куда мы приехали? – спросила Алинка, разбуженная звуком хлопнувшей двери.

– Иди, дочка, побегай. Мы быстро, – Светка высадила девочку на песчаную дорожку, и та радостно побежала вдоль низеньких оград. Стас остался наблюдать за ней, а Лиза со Светкой подошли к памятнику. Присев на корточки, Светка положила на гробничку ромашки.

– Все-таки хороший он был, да? – сказала Лиза задумчиво, – и, вот, как они с Алиной вместе ушли… вроде, специально, чтоб не расстраивать друг друга.

– Неужто все в мире так продумано?.. – Светка поднялась и замерла со склоненной головой, отдавая дань традиции.

– Ему там хорошо, – Лиза вздохнула, – а Алина где?

Светка метнулась взглядом по кладбищу, но потом сообразила, о ком идет речь.

– В соседнем квартале, – она указала направление, – представляешь, их хоронили в течение двух недель, а, смотри, сколько могил. Никогда не думала, что мы мрем в таком темпе!.. Даже жутко – за какие-то две недели!.. Пойдем, – она оглянулась и увидела, что девочка уже убежало довольно далеко, – Алинка, дочка! Беги к нам, а то потеряешься!

Девочка остановилась, ища источник голоса, и обнаружив, со всех ног бросилась к маме.

– Мамочка, а их здесь так много!.. Это что? – подбежав, она ткнула пальчиком в первый попавшийся памятник.

– Когда люди умирают, им ставят такие штуки, чтоб о них не забывали.

– Думаешь, она поняла? – усмехнулась Лиза.

– Какая разница? Главное, что мама должна знать все.

– И я тоже умру?

– Что ты? – Светка погладила девочку по голове, – никогда!

– Я знаю, – Алинка серьезно кивнула, – и я не умру, и ты не умрешь, и никто не умрет.

– Конечно, милая, – Светка быстро замяла тему, не желая расстраивать ребенка, – хочешь положить цветочки, вон, туда?

Они уже подошли к обелиску, имевшему женское лицо.

– Хочу! – схватив букет, девочка побежала по тропинке. Выполнив поручение, несколько секунд, совсем как Светка, стояла молча, а потом ткнула пальчиком в портрет, – тетя.

– Да, тетя, – подтвердила Светка.

– А как тетю зовут?

– Алина.

– Алина?.. – девочка задумалась, – я – Алина. Здесь я?

– С чего ты взяла? – растерялась Светка, – ты думаешь, на свете одна Алина?

Девочка не знала никакой другой Алины, и глаза ее сразу наполнились слезами.

– Какая-то дурацкая тема, – пробормотала Светка, – может, поедем отсюда? – увидев, что Лиза кивнула, она взяла дочку за руку, – пойдем, Алинка.

– Ты меня зовешь или тетю? – девочка склонила головку.

– Конечно, тебя. Зачем мне тетя? Пойдем, нас папа ждет…

– А я хочу гулять!

– Гулять будем завтра, а сейчас поедем в гости к Лизе. Ты хочешь в гости?

– Я хочу гулять!.. – девочка захныкала, топая ножками.

– Вот, что бывает, когда ребенок не спит днем, – пояснила Светка Лизе, а для Алины у нее были заготовлены совсем другие аргументы, – а ну-ка расскажи, – сказала она, – что бывает с девочками, которые вредничают? А то Лиза еще не знает.

– Им бывает ремешком по попке, – Алина вытерла слезы, – я не хочу ремешка.

– Тогда пойдем, – Светка повернулась к Лизе, – у тебя там есть, где положить ее?

– Конечно, есть. А ты что, бьешь ее?

– Ага, попробовала б я!.. – Светка засмеялась, – Стас потом с меня самой штаны снимет и тем ремнем задницу надерет!.. Хотя иногда, прям, руки чешутся. Прикинь, яблоко ей протерла с сахаром – вкуснотища, сама б ела! Возвращаюсь на кухню, а она его по столу размазывает – знаешь, с чувством так. Я, говорит, ненавижу яблоки. Я ей объясняю, что это вкусно и полезно, так она, засранка, набрала в рот, да как плюнет. А я прикинутая – мы с ней гулять собирались. Короче, вместо парка мама пошла стирать… Было такое, Алин?

– Было, – девочка вздохнула, – а я терпеть не могу яблоко!

– Упрямая растет… – Светка сокрушенно покачала головой.

– Быстро вы отстрелялись, – удивился Стас, распахивая двери, – мы ехали сюда дольше.

– Я тебе потом расскажу, – ответила Светка.

– Как скажешь, – Стас завел двигатель, – наше дело, рулить, – Лиз, около вас можно машину бросить так, чтоб не разули?

– Конечно. У нас стоянка рядом – Паша придет, покажет.

* * *

Оля вышла из маршрутки и пошла пешком. Можно было б проехать еще пару остановок, но ей хотелось сосредоточиться, обдумать резкий поворот, произошедший в ее жизни вчера вечером. С одной стороны, она постоянно ждала чего-то подобного, но, с другой, этот телефонный звонок поверг ее в ужас, ибо означал, что несмотря на глупую Пашину самоуверенность и боязливое Лизино неприятие, Метатрон все-таки существует.

По началу, возникла мысль рассказать о звонке, но какой смысл вовлекать в неравную схватку людей, не готовых к ней? …У Лизы все очень правильно, а так не бывает, если жить полноценной жизнью. Да и Паша… ну, крутой он мужик, но Метатрон – это совсем другое, огромное и всесильное… Я сама должна решать свои проблемы. Да и проблемы ли это? Может, наоборот, это судьба, от которой я старалась убежать?..

Оля поднялась на крыльцо гостиницы, указанной ей телефонным голосом. Никто почему-то не обратил внимания, когда посторонняя девушка прошла мимо стойки администратора и уверенно свернула вглубь коридора. Оля решила, что это тоже своеобразный знак – все знают к кому она идет, и не смеют препятствовать. …Господи… – она интуитивно подняла глаза, но вспомнила, что обращается в пустоту, ведь наверху нет никакого бога – он здесь, совсем рядом. Стоит только открыть дверь, и окажешься в его темном логове, расцвеченном багровыми вспышками… даже нет, это не логово – это он сам! Ты окажешься в его чреве, огромном, постепенно поглощающем мир глупых людей…

Оле сделалось страшно, и страх этот исходил не из сознания, а откуда-то изнутри, из той субстанции, которая существует в каждом человеке, не подчиняясь сознанию. …Одно негромкое «тук-тук…», и произойдет неизбежное, – она подняла руку, сжав ее в кулачок, – а, может, его все-таки можно избежать? Прямо сейчас рвануть на поезд и ехать, пока не высадят… А смысл? Если Метатрон нашел меня здесь, то найдет и там, только наказание будет гораздо серьезнее. Неизвестно, правда, как накажет он меня сейчас… лучше б просто убил, чтоб не мучиться… – Оля физически ощутила холодную пустоту, из которой невозможно выбраться, – нет, он не может лишить жизни будущую Верховную Жрицу…

В конце коридора послышались шаги, и мгновенно вернувшись к реальности, Оля поняла, как глупо выглядит, стоя перед номером сжав кулачок; толкнула дверь, и та открылась.

Внутри не оказалось, ни тьмы, ни дьявольского огня – комната была светлой, с огромным окном и широкой кроватью, на которой развалился папа Коля. При виде гостьи он улыбнулся, но Оля догадывалась, что за мнимым благодушием последует взрыв. Она даже пыталась подготовиться к нему, но разве может человек подготовиться к встрече с разгневанным богом?..

– Ну, входи. Закрывай дверь, садись и рассказывай – как же ты продала меня, сучка?

– Я не продавала… – пролепетала Оля, понимая, что ее оправдания никому не нужны.

– Ладно, дело прошлое, – папа Коля небрежно махнул рукой, словно, и правда, мог забыть то, что произошло три года назад, – ну-ка, раздевайся.

– Зачем? – Оля растерялась от такой скорости развития событий, – будешь меня пороть?

– А что толку пороть тебя? – папа Коля пожал плечами, – это не выход. Пока я, по твоей милости, мотал срок, Метатрон недобрал много бабок, понимаешь? Они нужны ему. Здесь хоть и не Москва, но тоже есть богатые люди, так что сначала ты все отработаешь, а потом посмотрим. Раздевайся.

– Совсем?..

– А ты стесняешься? – удивился папа Коля, – вспомни, какой я вытащил тебя из подвала, где тебя трахали все, кому не лень.

– Но они ж заставляли меня. Я ж была совсем маленькая…

– А теперь ты взрослая, да? – откинувшись на постель, папа Коля расхохотался.

Хохот этот сразу расставил все по местам. Оля почувствовала – то, что ей внушали в ее новой жизни, рассыпается в прах и быстро-быстро исчезает. Стараясь не смотреть на папу Колю, она принялась быстро стаскивать одежду, пока, наконец, в кресло не упали крохотные черные трусики. Тогда папа Коля встал.

– Та-ак, – он обошел вокруг, придирчиво разглядывая покрывшееся мурашками тело, – а ты оформилась, даже не ожидал… жопа-то! – он шлепнул по ней звонко и так сильно, что Оля прикусила губу, – титьки отросли… – взяв ногтями сосок, он резко повернул его, и тут Оля вскрикнула, – молчать, сучка!..

– Не надо… прости, пожалуйста… – Оля заплакала.

– То-то же, – смилостивился папа Коля, – хватит реветь, – он склонился над стоявшей на полу сумкой, – вот тебе подарок.

Оля судорожно глотнула воздух, стараясь успокоиться, а папа Коля, тем временем, извлек небольшой шуршащий сверток и швырнул его девушке. Механически поймав его и развернув, она обнаружила новенький купальник и удивленно подняла глаза.

– Чего смотришь? Надевай.

Оля поспешно облеклась в эластичную материю, а папа Коля скептически усмехнулся.

– Да уж… Ни хрена не пойдет… Снимай и одевайся.

– По-моему, как раз, – осмелела Оля, – мне даже нравится…

– Мне плевать, нравится тебе или нет! Давай его сюда!

Пока Оля переодевалась, папа Коля аккуратно уложил «подарок» обратно в пакет.

– Завтра поменяю на пару размеров больше.

– Зачем?

– Заткнись и слушай! В следующие выходные клиент едет отдыхать – речка, шашлыки и все такое; с ним два мужика. Место я знаю – так вот, ты будешь там раньше них. Для натуральности возьмешь подружку.

– Какую подружку? – растерялась Оля.

– Откуда я знаю, какую? Какую хочешь! У тебя впереди целая неделя. Они приезжают в субботу, а я отвезу вас туда в пятницу. Поставлю вам палатку…

– А что я скажу дома?

– Это меня не волнует, потому что твой дом; твои папа с мамой, твой бог – все это я. Или тебе еще покрутить сиськи, чтоб ты лучше усвоила?

– Не надо, – Оля отступила к окну, потому что грудь еще помнила прошлый «урок».

– Тогда слушай дальше. Когда клиент приедет, познакомитесь. Скажете, что хахали ваши уехали в город за бухлом и пропали, а вам одним скучно и страшно. Естественно, они вас пригласят, но учти, он не бабник – у него есть жена с ребенком, которые сейчас за бугром, и в конце месяца он к ним собирается, так что другого момента не будет. Короче, идете вы купаться. Бретелька у тебя все время сползает, вываливая грудь, а когда выходишь на берег и трусики тоже… – он мечтательно вздохнул, – поняла, бестолочь, какой купальник нужен?..

– А если… – начала Оля.

– Никаких «если»! Нет такого мужика, которого нельзя было б соблазнить, когда он уверен, что его не поймают. Психология! Но тебе, дуре, этого не понять… да и не надо. Твое дело напроситься, чтоб он подвез тебя в город. А дальше, как хотите – хоть в машине, хоть дома… Ты все поняла?

– Да, – Оля кивнула и с удивлением почувствовала, что страх исчез. …Оказывается, как же мне обрыдла жизнь, состоящая из школы, телевизора, мытья посуды, уборки комнаты и как пик счастья – всякие «отстойные дискари»… а еще деньги, которые вечно надо просить… кстати…

– И сколько я получу? – спросила она.

– Ты наглеешь, детка, – папа Коля погрозил пальцем, – но я сегодня щедрый. Естественно, не десять процентов, как всегда – в наказание хватит и пяти. Три года на зоне дорогого стоят. И учти, у тебя неделя. В пятницу жду с подружкой, и без фокусов!.. Иначе!.. Вот тогда, я тебя буду пороть!.. Пожалеешь, что родилась! А теперь иди.

Оказавшись в коридоре, Оля облегченно вздохнула. Все оказалось гораздо менее страшно, чем она себе представляла. …Пять процентов – это совсем неплохо…вот, только кого позвать, Юльку или Полину?.. Хотя, чего думать? Кого родители отпустят, ту и возьму…

* * *

– Ой, а Паша уже дома! – объявила Лиза, отрыв дверь.

– Это радует, – Стас даже не стал разуваться, – Паш, пойдем машину поставим!

– Пойдем, – выйдя из комнаты, Паша подставил Светке щеку для поцелуя, – Стас, я, вот, не могу понять, откуда у людей столько бабла? Ребята даже в выходные вкалывают, как грузчики. И так каждый день!..

– Я тебе по дороге расскажу…

– Хочу мультики!.. – вспомнила Алина, – мам, ты обещала!

– Паш, включи телевизор, – попросила Светка, – а то она сейчас всем нам даст жизни.

– Пойдем, Алин, – Паша взял девочку за руку, а через минуту из комнаты донесся его громкий возглас, – идите сюда!

Встревоженная Светка, вместе с Лизой, влетела в комнату, и обе замерли. Нет, с Алиной все было в порядке – она только нетерпеливо ерзала на диване, не понимая, почему вместо обещанных мультиков, ей показывают двух незнакомых дядек, сидящих за столом. Передача, видимо, шла давно, потому что известный всем телеведущий задумчиво сказал:

– Ну, у всех поэтов свои музы – у кого реальные женщины, типа, Лауры для Петрарки, а у кого Женщина-Вьюга…

– Муза здесь не при чем, – перебил его собеседник, – Женщина-Вьюга – это просто один из обитателей «зазеркалья». Я ведь уже говорил, что все мы живем в мире, отраженном нашим сознанием, и не знаем истины, находящейся за зеркалом…

– Ну да, – ведущий заглянул в шпаргалку, – как там у тебя? …Бьется кому-то на счастье посуда, а я в отчаянии бью зеркала.

– …а Муза, – продолжал поэт, – это существо, которое приходит к тебе по ночам и реально диктует стихи – их остается только тупо записывать.

– Если б у меня была такая Муза, я б тоже стал поэтом, – ведущий засмеялся.

– А у меня это даже не Муза, а я бы сказал, Муз — мужчина… – вскинув руку, поэт остановил ведущего, уже открывшего рот, – только не надо проезжаться по поводу моей ориентации – с этим делом у меня все в порядке. Так вот, у него даже есть имя – Никита.

– Почему Никита, а не Александр Сергеевич, к примеру – как Пушкин?

– Не знаю, но на него он отзывается, а на Александра Сергеевича – нет, я пробовал.

– Если у тебя Муз, тогда понятно, почему в твоих стихах такая странная любовь… Как бы это сказать… – ведущий пошевелил пальцами, словно прося денег, – она даже не трагическая, а какая-то вечно уходящая… уже закончившаяся, что ли… А ты не допускаешь мысль, что где-то… может быть, на небе – рядом с твоим Никитой, все-таки есть существо, являющееся твоей половинкой? Ведь поэзия должна смотреть не только в прошлое, но и в будущее.

– Знаешь, я пришел к выводу, что прошлое-настоящее-будущее – это кольцо, где мы движемся с разными скоростями. Те есть, можно догнать прошлое, обогнать будущее…

– Сказывается влияние технического университета, – пошутил ведущий, но поэт не обратил на это внимания.

– …люди встречаются, расстаются, умирают и возрождаются, чтоб встретиться опять – процесс этот бесконечен.

– Замечательная мысль! – воскликнул ведущий, – вот, на ней и хотелось бы закончить нашу беседу. После блока рекламы мы продолжим встречи с людьми, не побоявшимися изменить свою жизнь. Не переключайтесь – реклама пройдет быстро!

– Это ж Женька! – воскликнула Лиза, приходя в себя.

– Мультики!.. – затопала ножками уставшая ждать Алина.

– Извини, Алин, – Паша переключил канал в тот момент, когда американский дятел с непроизносимым именем, как раз приступал к уничтожению чудесного деревянного дома…

– Все, вот твои мультики, – Светка погладила дочку по голове и повернулась к Паше, – не, я балдею! Женька – известный поэт!.. Кто б мог подумать?..

– А ты себя вспомни, счастливая мамаша, – засмеялась Лиза.

– А ты себя! Я уж не буду говорить, на кого ты была похожа – обидишься ведь. Не, ребята, вот вам и шоу!.. – Светка замолчала, и все замолчали, вникая в смысл фразы. Наверное, они б могли еще долго восстанавливать в памяти прошедшие события, но Стасу надоело стоять в коридоре, подпирая стену.

– Может, поговорите, когда сядем за стол? – крикнул он.

– Иди, Паш, – Лиза подтолкнула мужа, – а мы пока накроем. По такому случаю, даже я бокал вина выпью, хоть и говорят, что нельзя. Свет, ты у нас мама со стажем. Можно мне бокал вина?

– Ты меньше слушай, что тебе люди говорят, – уверенно ответила Светка, – я уже убедилась – не они здесь командуют парадом, так что если хочется…

– Значит, можно… ой, я ж тут наконец курить бросила! – вспомнила Лиза, – ну, как узнала про беременность-то…

* * *

Оля уже собиралась покинуть гостиницу, когда ее остановил мужчина в костюме; бейджика охранника у него не было, но Оля, на всякий случай, сразу перешла в наступление.

– Я была в гостях. А что, нельзя?.. И, вообще, я уже ухожу!

– Мы все здесь в гостях, – мужчина улыбнулся, – меня зовут Алексей. Я телевизионный продюсер, – он протянул визитку, – мы снимаем реалити-шоу «Измени свою жизнь». У вас, девушка, интересные данные, поэтому я вас приглашаю. Мы набираем участников очередного тура – возможно, вы станете звездой.