Текст книги "Реалити-шоу"

Марина задумалась, правда, лишь на несколько секунд.

– Вспомни, – сказала она, – может, увидев бабушку, ты сама начала вспоминать о нем? Потом твои слова транслируются в студию, а оттуда приходит совет голосом привидения. Это старый прием гадалок – сначала ненавязчиво нарыть информацию, а потом выдать ее за тайные знания… или такой вариант – могли ж они до шоу следить за всеми вами? Не зря ж звонили по конкретным телефонам…

– Что значит «за вами»? – не поняла Лиза, – а ты?

– А мне никто не звонил. Я пришла со Светкой. Улавливаешь разницу? Поэтому мне никто и не является – они просто не знают про меня ничего. Логично?

– Может, ты и права, – согласилась Лиза, не готовая вести спор, ни о возможностях современной науки, ни о сущности мистических явлений, но одно она решила твердо, – только давай я все-таки встречусь с бабушкой.

– Да ради бога! Спешить нам некуда.

Неожиданно хлопнула дверь, и обе вздрогнули. Лиза неосознанно схватила единственное доступное оружие – вилку.

– Ау, люди!.. – раздался голос Никиты.

– А вилок привидения не боятся, – засмеялась Марина.

– Ну да, – Лиза покраснела.

– Есть кто живой?.. – (в зале щелкнул выключатель).

– Мы здесь, на кухне! – вскочив, Марина распахнула дверь, – где вы так долго?.. Господи, Алин, что с тобой?

Заинтересованная, Лиза тоже подошла и увидела мокрую, дрожащую Алину.

– Упала в воду, – пояснил Никита, – держи, – он протянул Лизе бутылку с водой, – Алин, а ты, наверное, прими ванну и ложись. Я сейчас принесу сухую одежду.

Он скрылся в «гардеробной комнате», а Алина двинулась к лестнице. Проводив ее взглядом, Марина повернулась к Лизе, внимательно изучавшей бутылку в поисках чего-то необычного, за чем стоило ходить к озеру.

– Откуда там можно упасть? – спросила Марина задумчиво, – пологий бережок… Похоже, они активизируются…

– Что?.. – Лиза подняла голову.

– Я говорю, привидения активизируются. Надо все-таки попробовать очистить дом, ведь по правилам игры, они должны будут реагировать на то, что создавалось против нечисти веками, как думаешь?.. А то, пока они сбросили Алину в воду, а потом кого-нибудь столкнут с лестницы. Знаешь, как в кино – коронный трюк всех призраков…

– Сначала я поговорю с бабушкой, – Лиза прижала к себе бутылку, – а дальше, как хотите.

* * *

Женя открыл глаза, разбуженный светом и громкими голосами. Чувствовал он себя не слишком бодро, но взглянув на остатки водки, решил, что лучшего состояния сегодня вряд ли добьется. …Как-то незаметно, и надрался, – подумал он, – вроде, сидел, разговаривал, а потом бац!.. Но в отличие от Димки, я хоть помню, что со мной было… Блин!.. Я даже просыпаюсь с мыслью о нем! Во, достал!.. Где же Никита? Я ж слышал его голос. Он-то должен знать, настоящий этот козел или нет… А все-таки есть в здешней жизни и свои прелести – пиво рядом, бежать никуда не надо…

Поднявшись, Женя отправился в кладовую, но по дороге увидел Никиту с охапкой одежды.

– Можно тебя на секунду?

– А я не из вашей команды, – на ходу бросил Никита, сворачивая к лестнице.

– Ну, ты извини, слышь… (…Вечно, блин, так – сотворишь что-нибудь, а потом расхлебывай…) я это… говорю ж, извини…

– Что? – Никита остановился.

– Ты говорил, тут привидения всякие … – Женя опустил глаза, не зная как начать, и увидел среди одежды бюстгальтер, – это ты Алинку одевать собрался? – он многозначительно ухмыльнулся.

– Тебе какая разница? В чем проблема?

– Проблема в том, что человек, который уже год находится в Париже, вдруг оказался здесь. Настоящий. Он ест, спит. Может такое быть по правилам проекта? Ты ж должен знать.

– Я не знаю правил проекта, а по законам физики, может. Это называется «попасть в облако времени» или проще – телепортация.

– Куда уж проще… – Женя сглотнул тягучую слюну.

– Слушай, я спешу. Поговорим потом, ладно?

…Блин!.. Что ж выходит, это настоящий Димка?.. Телепортация, блин!.. И опять это «облако времени»… Но если Димка настоящий, то как он будет добираться обратно в Париж? Если ему сказать, он с ума сойдет… Но сказать-то надо!.. Кто-то ведь управляет этим «облаком времени» – не само ж оно шустрит?.. С ними ж надо договориться…

Женя поднялся вслед за Никитой, но в коридоре уже было пусто. Вошел в знакомую комнату и в растерянности остановился – на постели четко отпечатался след тела; еще осталась нетронутая бутылка пива, и все – больше ничего!..

…Бред какой-то… – Женя опустился на стул и обхватил голову руками.

* * *

– Можно? – Никита постучал в не запиравшуюся дверь; не получив ответа, вошел и оказался перед розовой шторкой, за которой проступали неясные очертания чего-то, – Алин, я тут набрал… – он сложил одежду на такой же розовый стул и огляделся, изучая блестящий кафель, кабинку-сауну в углу, огромные пушистые полотенца. …Лучше б построили баньку у озера – настоящую, чтоб деревом пахло…

– Никит, ты еще здесь? – крикнула Алина.

– Изучаю… – он услышал негромкий всплеск, – а ты скоро?

– Не-а… Я насовсем здесь останусь, и спать тут буду…

– Спи лучше в постели; я тебе колыбельную спою, хочешь?

– Хочу.

– Тогда я пошел за гитарой.

– Я буду ждать в комнате, – Алина улыбнулась собственным мыслям и сложив руки, погрузилась с головой в теплую прозрачную воду.

…Придурок, – Никита закрыл за собой дверь, – колыбельную он петь будет!.. Детский сад, ей-богу!.. А может и не надо спешить? Я ж не просто так, чтоб переспать с ней – она ж классная девчонка!.. Он поймал себя на том, что думает, как они станут жить за пределами «заповедника», – пусть она придет в себя, и сразу уходим – Таня ведь говорила, что надо уходить… Да и что тут делать? Я, кажется, нашел то, что искал – жизнь теперь, точно, изменится… с Алиной, небось, даже в лучшую сторону!.. Последняя мысль оказалась такой замечательной, такой жизнеутверждающей, как никогда за последние годы.

Спустившись за гитарой, Никита застал Лизу сидящей за столом перед незажженной свечой и портретом своего бой-френда. На диване устроилась Марина, смотревшая на новоявленную «колдунью» так же заворожено, как та, на свечу.

– Как успехи? – Никита остановился.

– Никак, – Лиза подняла голову.

– Может, бабушка хочет, чтоб ты была с ней наедине?

– Блин, она хочет!.. – Марина прыснула со смеху, – ладно, схожу пока к Светке, а то что-то она разоспалась – на нее даже не похоже. Лиз, расскажешь потом, как прошло свидание.

– Пойдем, я тоже наверх, – Никита взял гитару.

– Алину укладывать? Вот это правильно!

– Что ж у всех одно на уме!.. – весело возмутился Никита, – а вдруг у нас любовь?

– Так и я про то ж, – Марина ехидно подмигнула, – надо же хоть кому-то жизнь изменить.

– Пошли, – Никита положил руку ей на плечо, – вдруг у Лизы тоже получится?

– Никит, – Марина остановилась уже у самой лестницы, – а если навести тут шмон?

– В смысле?

– Коль они пугают нас привидениями, давай и мы проведем ответную акцию. В конце концов, игра, есть игра. Что мы по углам щемимся? Это ж не интересно. Мы тоже должны проявлять себя, иначе, на фиг, такое шоу?..

Хотя предложение выглядело более чем логичным с точки зрения зрелищности проекта, но, вспомнив происшествие у озера, Никита покачал головой.

– Я б не стал экспериментировать.

– Ты боишься привидений или тебе по штату не положено нам помогать?.. Слушай, а ведь тогда все сходится! Они не готовы к нашему ответу! По сценарию мы должны только писаться от страха, а зрители будут хохотать до упада, так? Что-то подобное ведь уже было на каком-то канале. Но ни фига – еще посмотрим, кто кого!..

– Марин, лучше не надо…

– Пугаешь?

– Нет. Ты спросила – я ответил.

– Спасибо. Считай, что приняла к сведению, – поднявшись на несколько ступенек, Марина обернулась, – зря только тебе рассказала – теперь они все узнают. Но, как говорили в одном кино, ежели чего, считайте меня коммунистом.

– Ты даже такие фильмы смотришь?

– А у меня папа при социализме жутко партийный был, – Марина засмеялась, – он никогда ни во что не верил, кроме коммунистической партии, и я такая же.

– Тогда желаю удачи, – Никита обогнал Марину, но она успела крикнуть ему вслед:

– Что ж вы все такие примитивные! Давайте играть, мы ж за этим приехали!..

Никита не ответил. Пройдя по коридору, он открыл дверь и услышал вкрадчивый голос:

– А я уже здесь…

Из-под одеяла торчала голова Алины – волосы, избавившись от грязи, накопившейся еще с московского поезда, бодро распрямились и смешно торчали в разные стороны; губы блаженно улыбались, а в глазах появилась томная поволока, и это притом, что без косметики лицо ее казалось очень юным.

– И я здесь, – Никита опустился на край постели, – колыбельную будешь слушать? – не дожидаясь ответа, он провел по струнам, – …Пускай тебе приснятся распахнутые двери, / Приснится добрый ветер и грустный шум дождя,/ И Малая Медведица, как все земные звери/ Протянет нежно лапы и в нос лизнет тебя./ Пускай тебе приснятся все сказки-небылицы,/ И облако не бросит уродливую тень…

– Никит, – Алина ласково закрыла его рот ладошкой, – только ты ложись и спой мне на ушко. Папка всегда так делал, когда я была совсем-совсем маленькой…

– А ты и сейчас еще совсем-совсем маленькая…

Отложив гитару, Никита придвинулся ближе; Алина обхватила его шею и принялась целовать, судорожно расстегивая пуговицы рубашки. Никита блаженно расслабился и почувствовал, что засыпает – он ведь единственный на проекте, кто еще не сомкнул глаз, и это оказывало свое предательское действие. …Я не должен спать!.. – приказал он себе и вдруг понял, что дело здесь даже не в Алине, – что там может наворочать эта идиотка!.. Ее надо остановить, пока все это… все это!.. не смешалось в одну кучу!.. Где нас тогда искать?.. – он поднял голову.

– Ты что? – взгляд Алины выражал полное недоумение.

– Чудо мое… – он прижал девушку к себе, – я сейчас приду.

– Ты в душ?..

– Да-да, в душ! – Никита вскочил, поспешно застегивая рубашку.…Какая ж она умница – все может придумать сама!..

– Обещала ведь не произносить этих слов… – Алина закрыла глаза, – но я люблю тебя… только не отвечай ничего.

Но Никита и не собирался отвечать – он думал о Марине.

* * *

Когда голоса Марины и Никиты стихли, Лиза осязаемо почувствовала тишину, которая обволакивала, и ее, и всю огромную кухню. Тишина была жуткой – она давила, стесняла дыхание, замедляла биение сердца. Никогда раньше Лиза не испытывала ничего подобного.

Она испуганно подняла взгляд и тот уперся в серое окно с замершими деревьями. …Значит, тишина давно выползла за пределы дома… Отвернулась и увидела… бабушку, стоявшую возле плиты. Ей была хорошо знакома эта поза – бабушка, вроде, только закончила печь блины, и в воздухе даже витал их запах. …Или нет, это запах отбивных. Вон, сковородка и тарелки…

– Ты готова? – спросила бабушка.

Лиза смотрела на нее пристально, пытаясь распознать истинную сущность. Марина ведь безусловно права – эта субстанция не может являться бабушкой, умершей пятнадцать лет назад. Просто Лиза поддалась внешнему сходству и не анализировала – сон это, призрак или голограмма, созданная организаторами шоу, но если вдуматься, от правильности вывода ведь зависело, как относиться к ее советам! То есть вывод все-таки придется делать…

– Я сильно изменилась? – бабушка понимающе улыбнулась.

– Скажи, – Лиза стыдливо опустила взгляд, – ты привидение или голограмма?

– А что ты называешь привидением? – бабушка не только не рассердилась, но даже не выказала ни малейшего удивления.

– Привидение?.. – Лиза снова подняла глаза – перед ней стояла, именно, бабушка. Если б до нее еще можно было дотронуться, все сомнения отпали бы окончательно, но бабушка сама почему-то не хотела этого, – я не знаю…

– А о чем же спрашиваешь?

– Наверное, привидения – это мертвые люди…

– Мертвые люди лежат в земле.

– Но если ты тогда не умерла от инсульта, то где находилась все это время?.. О, господи, что я говорю?.. – Лиза поняла, что совсем запуталась, поэтому лучше молчать – хорошо с Мариной, которая сама спрашивает и сама отвечает!..

– Это трудно объяснить, – сказала бабушка, – и еще труднее поверить, пока сама не окажешься в подобной ситуации. Запомни только одно, девочка – никогда не бойся смерти. Живи так, как будто ее нет вовсе. Не думай, что чего-то не успеешь и ни о чем не жалей, потому что путь наш бесконечен. Ты поняла?

– Да. Только, знаешь, я не могу заставить себя так думать.

– А ты и не думай. Просто оставь это про запас, на самые трудные моменты. Зачем об этом думать? Думать надо о жизни. А теперь давай-ка займемся делами, а то я и так слишком много общаюсь с тобой – это может быть опасно… Зажигай свечу.

Лиза хотела спросить, в чем заключается опасность, о которой она упоминает каждый раз, но решила, что этого лучше не знать, раз бабушка не считает нужным просвещать ее.

Зажигалка вспыхнула неровным, то взлетающим вверх, то ниспадающим пламенем.

– Сжигай снимок, – приказала бабушка, – повторяй за мной.

Лиза взглянула в знакомое лицо, схваченное объективом где-то посреди улицы – такое эмоциональное, такое живое!.. И неожиданно подумала, что не испытывает никакой жалости перед расставанием – одиночество, преследовавшее ее постоянно, заполнилось только что обретенным, совершенно новым понятием вечности. Вечность!.. Сколько всего еще она может подарить, а, значит, главное – не бояться начинать сначала, пробовать снова и снова, пока не отыщется желаемое. А остальное пусть уходит!..

Лиза сунула снимок в огонь, и он сразу сморщился, уродуя черты. Сначала почему-то исчезли глаза, потом провалился нос, а от него пятно поползло во все стороны, превращая человеческие черты в серый пепел.

Когда огонь добрался до ее собственных пальцев, Лиза отпустила то, что оставалось в руках, и нечто бесформенное и бессмысленное упало на стол; попыталась вспомнить лицо, которое, как считала, изучила до последней крошечной родинки на щеке, и не смогла. Перед глазами почему-то остался только безликий ореол волос. Текст произнесенного заклинания она тоже уже не помнила…

* * *

Где-то совсем рядом звучала гитара.

…Никита совсем охренел! Он что, серенады ей поет? Натуральный дурдом!.. – откинувшись на кровать, Женя принялся хохотать, – ее трахать надо, а он – серенады!.. Это походило на истерику, когда смех переходит в рыдания, а руки и ноги беспорядочно колотят по кровати, как у опрокинутой заводной куклы. Вместе с подобным всплеском эмоций уходит нечто, не имеющее, ни названия, ни физического смысла, но заполняющее человеческую сущность с самого рождения. У одних это страх, у других – надежда, у кого-то, наверное, вера, но на смену всем им приходит ощущение неизбежности, и если нет сил с ним бороться, остается, либо смириться, либо бежать. Кому-то для бегства достаточно другого города, а кому-то нужна и другая жизнь…

Утерев слезы, Женя почувствовал, что сознание очистилось не только от остатков алкоголя, но и от ненужных переживаний.

– Где ты, долбаный призрак? – крикнул он, – Димка! Я тебе яйца оторву – во, Настька посмеется! – но никто ему не ответил. …Пора заканчивать эпопею, – решил Женя трезво, – сколько можно мурыжить одно и то же? Ничего не произошло. Если это Димка… (неважно, как он сюда попал – это его проблемы, и как будет выбираться обратно – тоже его проблемы) надо дать ему в чвальник, чтоб не лез, и забыть обо всем! Подумаешь, сколько их, таких Димок еще будет?.. И Насть, кстати, тоже… Что я здесь забыл? Там Ленка, там Интернет… там жизнь!.. А здесь! Склеп какой-то!.. Подурачились, и хватит – у меня там пустая хата, а я выясняю, кто кого и почему трахнул. Жизнь меняю, дебил!.. На фиг, мне ее менять? Надо осмотреть дом, а если потребуется, и участок, чтоб найти этого парижского козла. Женит он меня на своей мокрощелке, как же!..

После принятия решения, всегда становится легче, каким бы неприятным оно ни было, а уж решение вновь обрести полную свободу – да это счастье!.. Огромное, безграничное счастье, от которого он сам чуть не отказался в угоду какой-то абстрактной совести. И что может значить эта крошечная въедливая тварь перед состоянием душевного комфорта, перед отсутствием обязательств, тянущих назад, перед бесконечной дорогой к исполнению самых замороченных желаний?.. На фоне этого даже Ленка превратилась в странное существо неясного назначения. …Ничего, вернусь – разберемся, на что она годится, – злорадно решил Женя, – да-да, надо сваливать отсюда побыстрее! На простор, где все может быть моим; где нет границ, если не устанавливать их по собственной глупости!.. – ногой распахнул дверь, но в коридоре его встретил лишь призрачный электрический свет – даже гитара смолкла, – Кажись, наконец-то началось порево…

Он прошел мимо комнаты Алины, в которой Димки, однозначно, не могло быть, и принялся распахивать остальные, но все они были пусты. Добрался до последней и с радостью увидел людей – Светка лежала в постели, как больная, подложив под спину подушку и натянув одеяло до самого подбородка, а рядом сидела Марина. Женя успел уловить ее последнюю фразу:

– Ты со мной или будешь сопли на кулак наматывать?..

– Я с тобой! – включился Женя, не выясняя, о чем идет речь.

Марина резко обернулась, а Светка лишь мельком взглянув на него, снова уставилась в угол. Женя прикрыл за собой дверь.

– Стучать надо, когда заходишь, – предупредила Марина.

– Да ладно!.. – он придвинул стул и сел, – тут Никита цирк устроил! Прикиньте, девчонки, я сам видел, как он пёр Алинке всякие там трусы-лифчики – ну, думаю, сейчас начнется! А потом слышу – он ей романсы наяривает!.. Блин!..

– Лично меня совершенно не интересует, чем там они занимаются, – Марина сделала паузу, оценивающе глядя на Женю и, в конце концов, приняла решение, – мне, вот, реально надоело, что нас здесь держат за дебилов…

– А мне-то как надоело! – радостно подхватил Женя. Точнее сформулировать собственные мысли не мог даже он сам. В порыве солидарности, он вскочил, схватил Маринину руку и принялся трясти ее, словно собираясь оторвать на память, – давай зафигачим такое!..

– Слушай, – Марина сумела освободить руку, – по этому поводу есть идея.

– Излагай!

Женя чувствовал невиданный доселе азарт. Если раньше жизнь текла по воле ленивой, особо не обращавшей на него внимания, судьбы, то сейчас он ощущал странный эмоциональный зуд – в голове бились тысячи противоречивых, даже взаимоисключающих мыслей, мышцы ныли от бездействия, а взгляд прыгал по комнате в поисках достойного внимания объекта. Происшествие с Димкой сделалось таким мелким, что им и заниматься не хотелось – тонус его биологической системы требовал какого-то глобального приключения, но где его взять?..

Женя ощупал жадным взглядом скрытую одеялом Светкину фигуру. …Бревно, и есть бревно!.. И что я находил в ней?.. – перевел взгляд на Марину, – а почему я на эту не обратил внимания? У нее в голове такие нереальные «тараканы»!.. Да и так она не совсем уж крокодил…

– Ты слушаешь? – Марина постучала по его коленке.

– Да-да, слушаю!

– Мы должны играть в их игры, и я придумала как – давай объявим войну призракам?

– Давай!

– В книжках пишут, что если куски зеркала разложить отражающим слоем вниз, то в это помещение призраки не смогут проникнуть. Организаторы должны это знать, если взялись за такой проект. Мне, например, интересно, чем они ответят.

– Так в чем проблема? – Женя азартно потер руки, – начнем с пустой комнаты!..

– Проблема в том, где взять зеркала. Прикинь, сколько тут комнат, а еще холл, кухня…

– Кстати, холл, – Женя прищурил глаз, – какое там зеркало обалденное. Если его расхреначить, тут все можно засыпать!..

– Ты что, с ума сошел? – очнувшаяся Светка переводила испуганный взгляд с одного заговорщика на другого. Ни на каком проекте она не видела, чтоб кто-то портил студийное имущество.

– Считаешь, за это нам ничего не будет? – Марина облекла Светкины эмоции в более доступную форму.

– А что нам может быть? – удивился Женя, – о возмещении ущерба в контрактах ничего не было сказано, тем более, мы ж не вандалы какие-нибудь, а для пользы дела. Ты ж сумеешь им объяснить, что почем, если возникнут вопросы?

– Объяснить-то я сумею…

– И все! – Женя не дал ей договорить. Ему требовалось выплеснуть внезапно проснувшуюся энергию, и если не подвернулся под руку Димка, пусть будет зеркало – какая разница?.. – я пошел, а вы пока подумайте – может, еще чего надо сломать? – он решительно встал.

– Господи!.. – Светка прикрыла лицо ладонями, – что вы делаете?.. Вы с ума сошли…

– Чего ты боишься, глупая? – Марина смотрела на нее с презрительной усмешкой. Только сейчас она поняла, что ей всегда не хватало единомышленника – как в театре, где важно не только, чтоб зритель купил билет и пришел, но и готов был поддержать актера аплодисментами. …Светка никогда не была «моим» зрителем! Она старается лишь устроить свою, приятную ей жизнь – эгоистка несчастная!.. И Владик тоже. Разве он может понять меня?.. – Марина с раздражением вспомнила его воздушные поцелуи и робкие пальцы, – ну, не могла я сама предложить ему большего, а он, как теленок!.. Вернее, раньше не могла. А теперь и вовсе обойдусь без него!.. Пусть здесь все игра, но с чего-то ведь надо начинать! Спасибо Женьке!.. Разбить зеркало? Пожалуйста – подумаешь, фигня какая!.. А все трусы… кругом одни трусы! Эта Лиза – ни рыба, ни мясо; Никита, который до фига понимает, а что толку?..

– Ты куда? – Светка видела, как Марина двинулась к двери.

– Я ж сказала – гонять призраков!

– Не делай этого, – Светка отбросила одеяло. Вид у нее был таким решительным, что Марина представила, как та схватит ее за волосы, и начнется драка.

– Не подходи! – она предусмотрительно отступила, и толкнув дверь, освободила путь к свободе, – мне надоело быть твоей тенью!

– Разве ты моя тень? – растерялась Светка.

– А то нет? Ты вечно таскаешь меня за собой. Даже сюда меня приперла ты! Вот, и получай!.. Я буду играть по-своему!..

– Что ты несешь?.. Я думала, мы подруги…

– Подруги?!.. – Марина расхохоталась, – ты ж классная!.. Вокруг тебя мужики вьются, как мухи над говном! На моем фоне ты, конечно, выглядишь клево!..

– Мэри, у тебя крышняк понесло… думай обо мне, что хочешь, но пойми – это не игра!.. – Светка хотела встать, но Марина жестом остановила ее, и та сбилась с мысли, – я не говорила тебе… мой байкер… его, оказывается, зовут Дима… он настоящий… он приходил… – Светка лепетала отдельные фразы, не в состоянии выразить скачущие в голове мысли. Впрочем, этого и не требовалось, так как Марина не собиралась ее слушать.

– Ты дура! Ё. тая дура!.. – она вышла, хлопнув дверью.

Светка вскочила, впопыхах натягивая одежду. Гнал ее страх, который не шел ни в какое сравнение, ни с темными улицами, ни с незнакомыми парнями в навороченной тачке, ни с несданными экзаменами; страх новый по своей природе и качеству – абстрактный страх перед абстрактным будущим. Она боялась не смерти, как таковой, а вечного, неописуемого кошмара, который страшнее смерти.

В коридоре Марины уже не было. Двери комнат оказались распахнуты – все, кроме одной. И тут Светка завыла – не закричала и не зарыдала, а именно завыла… хотя при большом желании все-таки в этом звуке различалось одно человеческое слово: «Не хочу-у-у!!!..»

Из закрытой комнаты выскочил Никита.

– Что?! – он встряхнул Светку за плечи. На секунду к ней вернулась ясность мыслей, и прежде чем снова окунуться в жуткие предчувствия, она успела произнести целых два слова:

– Мэри… там… – и указала рукой на лестницу.

Никита бросился вниз, цепляясь за перила, чтоб не скатиться кубарем, и врезавшись в дверь, оказался в холле.

– …ну, давай, – торжественно произнесла Марина.

– Даю!

Женя размахнулся и метнул пустую бутылку в зеркало. Раздался звон – осколки сверкающим водопадом обрушились на пол, полетели по всему холлу, а в зеркале образовалась огромная уродливая дыра. Электричество погасло и почти сразу вспыхнуло вновь, но уже совсем тускло, образуя в углах неясные тени. Помещение наполнилось тысячами голосов, которые дико кричали, стонали, смеялись, но через минуту какофония перестала делиться на отдельные составляющие.

– Ух, ты, блин!.. – Женя испуганно оглянулся.

– Все нормально! – крикнула Марина, – они нам отвечают!

Никита понял, что предотвратить столкновение не удастся – он опоздал, и остается только спасаться бегством, если это, конечно, еще возможно, ведь через образовавшуюся дыру сюда может хлынуть такое!!! Знать бы, какое!..

Стены вдруг зашевелились. Чудовища, скрытые в древесных орнаментах, с треском ломая доски, двинулись внутрь дома. Их было так много, что жизненное пространство сокращалось каждую секунду. А какие у них были глаза!.. Никита чувствовал, что если встретится с ними взглядом, то не сможет оторваться – они высосут его, как коктейль через соломинку, жадно и с удовольствием. Благо пока их внимание было обращено на виновников погрома, а потом?..

Путь к выходу оказался уже отрезан, и оставались только окна второго этажа, но и это, видимо, ненадолго, пока чудовища не начнут захватывать остальное пространство. Впрочем, может быть, там уже есть и свои чудовища!..

Каким-то внутренним чутьем несостоявшегося ученого он понял их сущность – это не химеры, рожденные больным воображением; это время! Жуткое, всепожирающее время, сломавшее свой упорядоченный бег, и скоро наступит хаос – хаос, который вместо банального дождя, носит в себе «облако времени»!.. Именно так должен выглядеть ад!..

Никита бросился наверх. Светка, словно парализованная, сидела на полу и не мигая смотрела в белую пустую стену.

– Беги! – крикнул ей Никита, вламываясь в комнату к Алине, которая лишь удивленно озиралась, чувствуя, как трясутся стены, но не в состоянии осознать, что происходящее вовсе не является ее сном. Увидев Никиту, она улыбнулась.

– Знаешь, что мне приснилось?

– Вставай, блин! – Никита сорвал с нее одеяло. Алина схватилась за край, принимая игру, но Никита дернул сильнее, – сматываться надо! Быстрее! Что ж ты такая бестолковая?!..

Алина начала понимать, что происходит нечто, вышедшее за рамки проекта.

– Да-да, сейчас оденусь…

– На фиг, все!.. – Никита сунул ей одежду, – бери! Потом!..

– А я?.. – Светка, наблюдавшая за происходящим через дверь, обрела дар речи.

– И ты! Быстрее! – подхватив Светку свободной рукой, Никита потащил обеих к окну; распахнул его, – прыгайте!

– Там же высоко! – Алина испуганно обернулась, но Никита безжалостно толкнул ее вниз.

– А ты чего? – он повернулся к Светке, – жить хочешь?

– Хочу…

– Тогда вперед! – и они прыгнули, держась за руки.

Несмотря на некорректность приземления, Алина ничего не сломала, и когда Никита протянул ей руку, сумела встать.

– Девчонки, рвем отсюда!..

Все трое устремились к лесу, подальше от нараставшего за спиной грохота. Наверное, это рушился дом, но никто не осмелился оглянуться, радостно сознавая, что ноги их еще слушаются, и, как следствие, деревья, манящие своей естественной мощью, неминуемо приближаются. Правда, являются ли они спасением, никто не знал, но это был шанс.

Наконец Никита обессилено врезался в ствол и замер, переводя дыхание; рядом рухнула Алина, уткнувшись лицом в траву, а Светка медленно, как будто кости ее потеряли прочность, «стекла» на землю и откинулась на спину, дыша часто и прерывисто. Наступившая передышка, когда опасность, хоть на время, осталась позади, а ты чувствуешь себя еще живым и здоровым, была тем мигом счастья, который стоил всех остальных благ.

Тем временем, звуки, доносившиеся со стороны дома, сделались не такими резкими и устрашающими – то ли там уже рухнуло все, что могло рухнуть, то ли неведомая сила, вырвавшись на свободу, удалялась в неизвестном направлении.

Совсем рядом хрустнула ветка. С трудом оторвавшись от дерева, Никита повернул голову и увидел Пашу, тяжелой походкой зомби бредшего куда-то не разбирая дороги; в руке он держал толстую короткую палку. Никита представил, что так несут автомат, когда патроны кончились, но расставаться с оружием, то ли жалко, то ли не положено по Уставу… впрочем, это были лишь фантазии – сам он никогда не служил в армии.

– Эй! – крикнул он. Крик получился слабым, больше похожим на стон, тем не менее, Паша остановился. Долго изучал каждую из трех неподвижных фигур, вспоминая, кто есть кто, и, наконец, вернул взгляд к Никите.

– У меня дико болит голова, и я ничего не помню…

– Паш, похоже, дом рухнул, – Никита решился оглянуться.

К его великому изумлению дом стоял на прежнем месте и даже внешне почти не изменился, если не считать нескольких разбитых стекол, но хозяйничала в нем какая-то неизвестная сила, потому что светильники, сами собой, то ослепительно вспыхивали, то угасая, перемещались в другое окно, без труда преодолевая стены. (Это напоминало цветомузыку, только Никита никак не мог уловить ее ритма). Значит, все не закончилось, и успокаиваться рано. Может, наоборот, оно собирается с силами, чтоб настигнуть беглецов?..

– Паш, уходим отсюда, – сказал Никита, – помоги Светке.

Паша уже наклонился к лежащей на земле девушке, но замер, подняв голову.

– А ты знаешь, как выйти отсюда?

– Нет, но, может, удастся открыть ворота. Алин, ты как? – он помог ей подняться.

– Нормально. Только у меня ж все там осталось.

– Нашла о чем думать!.. Ты, наверное, не понимаешь…

– И я не понимаю, – Паша, поднял безвольную Светку.

– Все хотят что-то понять, но никто не хочет ни черта делать! – огрызнулся Никита, – на, возьми. Валим отсюда, – он стащил с себя футболку и протянул Алине, стыдливо прикрывавшей обнаженную грудь – хорошо еще, что лежа в постели, она не сняла трусики, а ждала, чтоб это сделал Никита. Как давно это было!.. Какая непредсказуемая вещь – время!..

Светка пришла в себя и опираясь на Пашину руку, растерянно озиралась по сторонам.

– Мы еще не умерли? – спросила она.

– Этого никто не знает, – Никита обдернул на Алине футболку, но она все равно казалась слишком короткой, – жизнь и смерть относительны, так же как время…

– А где остальные? – Паша в очередной раз решил, что Никитины объяснения не имеют никакого практического смысла.

– Женя с Мариной там. Они этот бардак и устроили.

– А Лиза?

Все, не сговариваясь, повернулись к расцвеченному иллюминацией дому.

– Блин, я и забыл про нее, – пробормотал Никита.

– Она на кухне вызывала бабушку, – напомнила Алина.

– Как думаешь, что с ней? – Паша повернулся к всезнающему Никите.

– Если я правильно понимаю ситуацию, – ответил тот, – она жива, но мы вряд ли найдем ее – она может находиться в другом месте и в другом времени. А если неправильно, то все может быть еще хуже. Но, по любому, лично я туда не пойду.

Паша презрительно скривил губы, собираясь произнести одну из тех сакраментальных фраз, которые в обычной жизни звучат слишком пафосно, и только на поле боя приобретают истинный смысл, но Никита опередил его.