Текст книги "Дикие"

Анни наклонилась и схватила под водой запястье Сильваны. Она несколько раз тюкнула ножом по тому месту на пальце, где собиралась резать. Она проверяла, насколько вода сможет помешать ей сделать точное отсечение.

Этим вечером на закате они вынесли бамбуковую кровать Сильваны из хижины и поставили у костра. Сильвана была бледной и липкой от пота, дыхание ее стало хриплым. Ампутированный палец был перевязан полосками тряпок, прокипяченных в морской воде. Болезненная агония прошла, оставив ее слабой и обессиленной, , но боль не прекращалась и не давала ей заснуть.

Анни подняла ноги Сильваны и положила их выше головы на связку хвороста. Она дала ей глотнуть горячей воды и мягко успокоила.

Два часа спустя они все еще спорили, что делать дальше. Сюзи боялась выходить в море без Джонатана. Она думала, не Стоит ли рискнуть одной из них попытаться посмотреть, не смогут ли они подкупить вождя Катанги.

– Кто же из нас?

– Потянем жребий.

– Если я и вытяну самую короткую соломину, то все равно не пойду. Безумно думать о спокойной прогулке в деревню каннибалов после того, как мы осквернили их святилище, и попросить их одолжить нам пару выдолбленных каноэ в обмен на перочинный нож, – заявила Пэтти.

– Но они хотят, чтобы мы уехали, – возразила Сюзи.

– Ну что ж, вот ты и попросишь их о помощи, – предложила Пэтти.

Слабым голосом Сильвана указала, что теперь они хорошо устроились в джунглях. Вот когда они были беззаботны, им грозила непосредственная опасность. Конечно, у них есть проблемы, но не мешает подумать и избежать лишних.

Они все согласно кивнули. Они знали те опасности, которые избежали. Никто не был укушен змеей или парализован камень-рыбой. Никто не наступал на ядовитый плавник и не был ранен жалящим хвостом. Никто не пострадал от ядовитых медуз, хотя от них погибало больше людей, чем от акул. Никто даже не видел крокодила.

– Джонатан учил нас, как выжить, – сказала Пэтти.

– Поэтому мы и не высовывались, пока террористы не прекратили борьбу. Не могли ведь они продолжать ее вечно, – продолжила Сильвана. – Почему бы нам не подождать пока другой прогулочный катер или яхта не зайдет в бухту и не устроит здесь пикник, как это было у нас? Мы сможем попросить капитана взять нас назад в Куинстаун. Мы сможем позвонить в сиднейский офис и вернуться в Австралию в двадцать четыре часа.

– Я не знаю, что я хочу, – жалобно проговорила Пэтти.

Анни решила, что в это трудно поверить: просто Пэтти не хочет ответственности за предложение, которое может окончиться неудачей.

– Не думаю, что нам следует ждать, пока прибудет Принц Очарование. Я думаю построить следующий плот. Сделали же мы его раньше, почему бы не сделать еще раз.

– Конечно же, – хмыкнула Сюзи. – Так ведь мы сможем стать экспертами. В конце концов мы сможем завоевывать призы за скоростное строение плотов.

– Я согласен с Анни. Нам надо построить еще один плот, и как можно скорее. Сильвана может быть постоянным часовым, поскольку не сможет делать ничего другого.

Она старалась скрыть раздражение. Все были злы на Сильвану за то, что она сделала себя инвалидом, как и на Сюзи, чья неосмотрительность вызвала цепь событий, приведших к смерти Джонатана. Сидя на корточках у костра, теперь они напоминали не женщин, а скорее тощие пугала. Нечесанные волосы обрамляли морщинистые, коричневые лица, на которых из ввалившихся глазниц горели глаза. Ни на одной не было и унции лишнего жира. Лишь у Сильваны и Сюзи остались заметные груди, а кожа у всех стала дряблой. Они казались настороженными, но спокойными.

Метаморфоза, происшедшая с женщинами в ярких пляжных одеждах, которые когда-то взошли на блистающую чистотой палубу «Луизы» была не только физической. Почти четыре месяца борьбы за выживание сделали их бдительнее и осмотрительнее, и ни одна уже не будет такой, как прежде, думала, Анни, осматривая освещенный костром круг.

Четыре месяца назад тихая, незаметная Анни не поднимала голоса и не высказывала непопулярных мнений, равно как и пассивная и вечно подавленная Сильвана. Пэтти ныне столкнулась с тем, что в решающий момент оказалась трусихой и это чуть не стоило Сильване жизни. Большая, спокойная Кэри теперь отчаянно защищала Сюзи и явно была готова атаковать Пэтти физически, если она еще раз создаст затруднения.

Все они пришли к заключению, что явная эгоистичность Сюзи была защитным оружием. Глядя на тощее грязное лицо Сюзи, Анни сомневалась, будет ли она когда-нибудь придавать такое значение внешности, как прежде.

Вместо их питтсбургской поверхностной дружелюбности, чувства их стали глубже и более определенны. Сильвана, Кэри и Сюзи не хотели иметь с Пэтти никакого дела. Пэтти притворялась, что ей плевать: она старалась угодить Анни, помогая ей в небольших работах, предлагая отдежурить за нее на посту. Озабоченная Анни отвергала ее предложения. Она не хотела, чтобы эмоции разделили женщин на две группы, отчего они все стали бы наиболее уязвимыми. Теперь у них нет мужчины, который помог бы им.

Сидя на корточках, Анни сказала:

– Отныне мы не можем позволить себе ссориться. Мы должны стать единой командой и делать то, что должны делать.

– Верно, но что мы должны делать? – отозвалась Кэри.

– Что бы мы ни решили, нам следует этого придерживаться. Мы не можем всякий раз останавливаться и все время спорить, как сегодня вечером.

– Может быть, нам нужен лидер? – предложила Кэри. И сразу же все остальные не согласились.

– Среди нас нет лидеров, мы не Изабель, – проговорила Сюзи, нарушая табу не упоминать умерших.

– Я не имею в виду президента или главу банды, а только того, кто будет руководить нами, то есть прояснять цели, работу и мнения, что-то вроде неголосуемого председателя.

– Наверное ты собираешься стать лидером, – гадко проговорила Пэтти.

– Ну уж нет, я вовсе не хочу, чтобы все ругали меня, когда что-нибудь пойдет не так. Я не хочу быть козлом отпущения. Может, нам надо быть лидерами по очереди?

– И на какой срок? – спросила Сильвана. – В такой маленькой группе очередность бессмысленна. Когда речь идет о наших жизнях мы, несомненно, должны иметь постоянным лидером наиболее подходящую из нас.

– А кто подходящая? – спросила Пэтти. – Кто обладает мощным магнетизмом, холодной отвагой и всем таким, чтобы стать нашей Жанной д'Арк?

– Нам нужен кто-то, кто выслушивал бы всех, подытоживал ситуацию и затем решал, что делать, – сказала Кэри.

– Кто мог бы тактично оценивать наши силу и слабости, – поддакнула Анни.

– И никогда не настаивал бы на том, что нам не по силам, – предложила Сюзи.

– Кто-то, кто подбадривал бы нас и кому мы бы все доверяли, – добавила Сильвана.

Итак они голосовали. Никто не хотел замкнутую в себе Сильвану или острую на язык, злобную Сюзи, которая всегда оказывалась неуправляемой. Пэтти слишком нервна и импульсивна, чтобы это было безопасно. Несомненно, лучший борец, но, вероятно, не лучший мыслитель. Кэри вроде бы подходила, но она все еще колебалась между агрессивностью и робостью, и никогда нельзя было сказать, что последует, а ее практичность и дисциплина раздражали Сильвану и Пэтти, которые видели в этом претензии на руководство.

Вот кому они все доверяли, так это Анни. Никто не считал ее угрожающей, она была, естественна, осторожна, истинный воспитатель, она привыкла организовывать дела своих четырех огромных сыновей и требовательного мужа. Итак, к своему удивлению, выбранной оказалась Анни.

Когда костер догорал, Анни обобщила положение:

– Мы можем остаться здесь, или пойти к Катанге, или же построить плот и уехать. Решить нелегко, потому что о каждой альтернативе можно многое что сказать. Когда дело обстоит так, в целом не столь уж важно, какое решение мы примем, давайте проголосуем.

Пэтти, Кэри и Анни проголосовали за новый плот, который из-за того, что у них теперь нет мужской силы, им, вероятно, надо будет делать шесть дней.

– Ладно, Мать Медведица, – проговорила Сюзи. Она мрачно смотрела на свои изодранные, мозолистые руки. – Клянусь, никогда не собиралась иметь руки, как у моей матери, потому что не хотела вести такую жизнь, как она, – драить больничные полы. Когда она заканчивала, надо было начинать все сначала. Но сейчас у меня работенка похуже, чем она когда-либо имела.

– Мы два дня не упражнялись в пещеролазании и самообороне. Ты не организуешь это завтра, Пэтти? Сильвана организует патрулирование, я готовку, Кэри – добывание провизии, а Сюзи, как всегда, отвечает за воду.

– Почему вы не можете изобрести водяное колесо? – с горечью проговорила Сюзи.

– И еще одно. Вы помните, что Джонатан хотел сделать из нас одиночек?

Они согласно кивнули. Раньше никто не видел необходимости проводить ночь одному в пристройке. «Вам надо стать жестче и крепче, закаленнее», – предложил Джонатан, но, когда все они запротестовали, не стал настаивать на своей идее. Джонатан вовсе не был уверен, что все они выживут, вот почему он хотел, чтобы они научились быть одни.

– Мы попрактикуемся жить в одиночку, перенесем оборудование в хижину Джонатана и будем по очереди ночевать в пристройке. Я первая, – сказала Анни. – Я была бы рада научиться в детстве не бояться темноты, – добавила она, цитируя Джонатана.

– А я и сейчас боюсь, – заявила Сюзи.

ПОНЕДЕЛЬНИК, 4 МАРТА 1985 ГОДА

На следующее утро после осмотра, не обсуждая увиденное, все женщины, кроме Сюзи, отправились вслед за Анни и Сильваной к молельне. Они сделали маленький алтарь из раковин, воткнув их в землю в форме мозаичного прямоугольника. Когда они подошли помолиться, каждая из них положила цветы на раковины. Все они были довольны подарками, которые разделила между ними Анни. Сейчас она прикоснулась к своему швейцарскому армейскому ножу. Кэри легко притронулась к подводным часам. Сильвана погладила рукоятку рыбного ножа на своем поясе и почувствовала себя уверенней. Пэтти потерла о щеку помятую пустую алюминиевую зажигалку. Эти предметы успокаивали их. Они чувствовали, им казалось, что Джонатан все еще был с ними.

Вернувшись в лагерь, они окружили Сюзи, согнувшуюся над костром с хмурым видом.

– Мумбо-юмбо – набросилась она на Анни. – Вы не хотите брать меня туда.

Пэтти пристально посмотрела на нее.

– Заткнись, Сюзи. Ты дождешься хорошей зуботычины.

Сюзи подскочила к Пэтти, вцепилась в лицо. Потеряв равновесие, Пэтти опрокинулась на спину, и Сюзи оказалась верхом на ней.

Пэтти нанесла удар и почувствовала хруст кости под кулаком.

Анни кинулась разнимать женщин, прежде чем Кэри вступила в борьбу. Сюзи ударила ее в грудь.

Анни обхватила Сюзи, Кэри дернула Анни за одну ногу и тут же получила удар ногой в живот; охнув от боли, Кэри упала на дерущихся женщин.

Находясь в стороне от драки, Сильвана придерживала перебинтованную руку не в силах поверить своим глазам. Как это могло случиться? В течение двух минут они вели себя как ссорящиеся оборванцы. И, подтверждая это сравнение с оборванцами-детьми, Сильвана подметила – сняв напряжение и ярость бешенства против безликой судьбы, что держала их в возбуждении, они старались выбраться из этого состояния.

Драка прекратилась так же внезапно, как и началась. Никто из женщин по-настоящему не использовал свою агрессию, это была скорее грязная потасовка на пыльной дороге, чем беспощадная драка. Кроме Сюзи, которая вызвала насилие, все участницы пришли в ужас от своей агрессивности, каждая из них или напала, или подверглась нападению со стороны другой.

Анни залилась слезами раскаянья.

Пэтти же – слезами ярости и гнева.

– Подумайте только, ни одна из нас не подумала о самообороне! Мы все царапались, не используя наши руки и тело, как следовало бы. Что случится с нами, если мы действительно подвергнемся нападению и узнаем, как с нас сдирают скальпы?

Похоже, даже Сюзи затихла и смутилась – не от самой драки, а от ее примитивности, вопреки тщательным тренировкам с Джонатаном.

Пэтти достала свою алюминиевую зажигалку и потерла о щеку. Она поднялась и сказала голосом человека, пришедшего к внезапному решению:

– Я собираюсь вернуться к молельне Анни. Я хочу… успокоиться.

Анни вскочила на ноги:

– Я иду с тобой.

– Я тоже, – сказала Кэри, поправляя наручные часы и отступая от костра.

Сюзи вскричала:

– Джонатан не хотел бы, чтобы вы превращали его в бога.

– Тихо, – сказала Сильвана, наблюдая, как трое других исчезают. – Не кощунствуй, Сюзи.

– Слушайте! – завопила Сюзи. – Вы превратите его в идола! Я знаю, как создают богов.

«Она переутомилась, – подумала Сильвана. – Когда смерть Джонатана отдалится, она осознает это и смирится. Надо предложить Анни послать Сюзи поохотиться с Кэри во второй половине дня. Она бы так ушла в тяжелую работу, что у нее не осталось бы времени на раздражение».

Во второй половине дня Кэри и Сюзи отправились искать три ловушки на животных, установленных Джонатаном восточнее лагеря. Они были устроены очень просто: тяжелая часть западни была осторожно подперта легкой палкой, под которой лежал соблазнительный кусок мяса. Когда животное приближалось, чтобы схватить мясо, оно сдвигало деревянную подпорку, тяжелая часть капкана ударяла животное по голове и оно попадало в ловушку, оглушенное либо его убивало на месте.

Прежде чем они добрались до первой ловушки, Сюзи неожиданно оступилась и поранила себе ногу об острый пенек. После поисков второго капкана она уже задыхалась, да еще когда сгнившая часть западни внезапно провалилась у нее под ногами.

Обе ловушки оказались пустыми. На пути к третьей они продвигались по заброшенной звериной тропе, проходящей "по кромке болота, где трава ярко зеленела. Неожиданно они обнаружили, что бредут по колено в грязной воде, в которой плавали нечистоты и гнилые куски дерева. Плети лиан свисали вокруг, касаясь их лиц.

Сюзи споткнулась и чуть не упала.

Кэри, шедшая впереди нее, обернулась и сказала:

– Что с тобой сегодня, Спотыкашка? Сюзи залилась слезами и закрыла лицо грязными руками. Негромким голосом она сказала:

– Я беременна.

Кэри бросила на нее подозрительный взгляд.

– Нет, это не Джонатан, – запротестовала Сюзи. – Я хотела, а он – нет. Она воскликнула: – Я пропустила уже срок. Это ребенок Бретта. Господи, мне так страшно!

Кэри подумала:

– Да, это и есть то, в чем мы нуждаемся. – Она сказала: – Не беспокойся, мы знаем, что делать, если ты беременна.

– Я не боюсь иметь ребенка. Я боюсь того, что будет потом, как уберечь его в этом ужасном месте. Только эта мысль приводит меня в панику. Кэри обняла Сюзи. .

– Ты не должна так себя чувствовать, если уж так случилось. Наверное, этого не должно было быть здесь, Сюзи. У нас есть пять месяцев, чтобы доставить тебя к доктору. – Она поколебалась, потом сказала: – Во всяком случае, ты, может быть, и не беременна. Мы можем все остановить. Я думаю, ты заметила это. Анни не выдавала травяной тампон на менструацию. – Она заключила Сюзи в объятия. – А сейчас успокойся. Давай поищем последний капкан.

Кэри повернулась и двинулась вперед по едва заметному в траве следу.

Позади ее Сюзи вновь коротко всхлипнула, и Кэри обернулась.

Вздрогнув, Сюзи сказала;

– У меня все руки и кисти безумно жжет. И лицо! Я закрывала лицо руками, после того как дотронулась до ядовитого растения! – Она замахала руками в сильном гневе.

– Не трогай глаза, – предупредила ее Кэри. – Я видела алоэ позади нас на тропе. Я пойду поищу, а ты жди здесь.

Кэри отправилась назад вдоль тропы. Она ясно помнила виденную ранее группу остроконечных листьев. Женщины не часто встречали их, и, когда находили, Анни всегда хотела знать, где это было. Листья обладали успокаивающим действием, когда их прикладывали к укусам почти всех видов. Они давали ощущение прохлады гладкого огурца и сразу прекращали зуд на коже.

Кэри обнаружила группу алоэ и набрала пригоршню двенадцатидюймовых остроконечных листьев. После этого она двинулась по тропе в направлении Сюзи.

Она услышала, как Сюзи вскрикивала. «Ей должно быть очень больно, – подумала Кэри, – хотя это не оправдание, чтобы поднимать такой шум». Сюзи вела себя совсем по-детски».

Кэри остановилась. Было что-то странное в этих криках.

Она стала двигаться быстро, но очень осторожно, параллельно тропе, перебегая от дерева к дереву, прячась за стволами до тех пор, пока не приблизилась к месту, где она оставила Сюзи.

Впереди Кэри увидела Сюзи, лежащую на тропе, борющуюся с двумя почти обнаженными потными черными мужчинами, стоящими на коленях. Один из них, находящийся спиной к Кэри, прижимал Сюзи руками за плечи, в то время как другой, обращенный лицом к Кэри, зажимал ей рот рукой.

Кэри увидела, как он подпрыгнул и откинул голову назад укушенный Сюзи за руку. И в этот момент Кэри увидела черное потное лицо, яркие оранжевые волосы, желтые перекрещивающиеся полосы на его лбу и зеленое перо, воткнутое горизонтально через хрящи его носа, между ноздрями.

Кэри с ужасом увидела, как Сюзи, чьи руки были заломлены за спину, пнула ногой мужчину, чье лицо видела Кэри. Когда Сюзи пнула его в живот, он охнул и ударил кулаком Сюзи в горло, внезапно прекратив ее извивания и придушенные крики.

Ни тот, ни другой из мужчин не производили шума. Тот, который был спиной к Кэри, поставил колени на плечи Сюзи и оттянул ее руки вверх и назад. Сюзи лежала на спине, ее голова была повернута в сторону Кэри. До тех пор они не издали ни звука, но цели мужчины с пером были очевидны.

Кэри заметила два лука и колчан со стрелами, лежащие на траве, сбоку от тропы. Она подумала: «Есть только одно объяснение, почему они положили свое оружие. Мужчина никого не изнасилует, держа лук в руках».

Кэри понимала, что необходимо точно выбрать нужный момент. Она опустила сумку для дичи и бесшумно двинулась вперед, прячась за деревьями. Правой рукой она вытащила нож. Она помнила: «Выбери момент и сосредоточь внимание на том месте, куда ты собираешься нанести удар».

Инструкции Джонатана ясно звучали в ее мозгу. Кэри бросилась на мужчину, который стоял на коленях спиной к ней. «Первое действие. Прыжок вперед, левой рукой закрываю ему рот и запрокидываю голову назад; одновременно замахиваюсь правой рукой, держащей нож, перед ним и завершаю удар на другой стороне, нанося удар слева в шею. Отвожу нож, не вынимая, вправо и вперед, так сильно, как могу, перерезая горло».

Когда Кэри атаковала, мужчина с зеленым пером взглянул вверх и оцепенел. Сюзи, у которой руки внезапно освободились, оттолкнула его. Он упал, потеряв равновесие, а она ухитрилась отвести правое колено к животу и потом ударила его сильно и резко пяткой в промежность. Сюзи быстро ударила ногой еще раз, но не суматошно, по-женски, а внимательно и очень нацеленно, точным ударом, правой пяткой. Мужчина скорчился от боли.

Тот, которого атаковала Кэри, испустил придушенный крик и ткнулся вперед. Кэри упала на него. Она действовала своей свободной правой рукой и, дрожа от ярости, грубо тянула назад шею мужчины, пока не почувствовала, как его тело обмякло под ней.

Кэри начала подниматься и увидела, что мужчина с зеленым пером и пушистой темной головой согнулся от боли впереди ее. Она знала, что не может атаковать его спереди, потому что тогда он может использовать обе руки и ноги против нее. Она не могла вспомнить, что надо делать в этом случае. Они никогда не отрабатывали такую ситуацию на практике.

Она держала окровавленный нож в сжатом кулаке, подняла его и ударила через голову второго мужчину. Она не должна была вонзать нож прямо в спину, потому что ребра частично предохраняли и нож мог скользнуть по кости. Во второй раз она ударила ниже ребер и потянула нож на себя, под ребра. Нож вонзился ему в почки. Последовало судорожное движение и вой внизу, под ней.

Кэри вытащила нож, выползла из-под сплетенных тел, вскарабкалась на груду и вонзила окровавленный нож с такой силой, на какую была способна, в правую сторону шеи туземца, рванула, разрывая главные артерии и нервы. Такой удар Джонатан называл ударом мясника.

Темно-красная артериальная кровь била струёй, покрывая лицо, руки и грудь Кэри. Завывание сменилось всхлипом, а потом перешло в бульканье и замерло.

Неистовствуя, Кэри толкала и пинала тела – оба еще подергивались, – ошеломляя и заставляя задыхаться Сюзи, которая тоже была покрыта кровью. Кэри подняла ее на ноги.

Застывшие от ужаса женщины таращили глаза на два окровавленных трупа, потом Сюзи схватила Кэри за руку, и они побежали назад по тропе к лагерю.

24

– У меня не было выбора, – плакала Кэри, стоя перед костром, пораженная, ошеломленная и все еще сбитая с толку.

– У тебя был выбор, – сказала Анни. – Ты могла не сделать ничего. Ты поступила верно. Пэтти и я избавимся от следов, а Сюзи уж придется отвести нас назад на то место.

Сюзи упрямо покачала головой.

– Я скажу, где оно. Вы бывали там раньше. Но я никогда не вернусь туда. – Она содрогнулась.

– Хорошо, хорошо, – сказала Анни. – Мы сами найдем дорогу. – Она обернулась к Сильване. – Лучше возвращайся к дереву, где наш наблюдательный пункт. Помочь тебе с рукой? – Сильвана отрицательно покачала головой.

– Ну вот, – сказала Анни. – В будущем никто не должен покидать лагерь один и никто не должен уходить без оружия.

– Какого? – спросила Пэтти.

– «М-16» Джонатана, – решила Анни. – Мы все тренировались с ним. Дозорному на дереве необходимо оружие на случай, чтобы подать сигнал при приближении врага, так что отдадим ему ружье террориста.

– Все произошло так быстро, – сквозь стучащие зубы проплакала Кэри.

– Завтра тебе станет лучше, – сказала Пэтти. – Со мной так было.

– Но ты убила террориста – и потом, он был в одежде. Те же люди были нагие. Я ощущала их тела. – Кэри содрогнулась, вспомнив теплую, скользкую кожу, непривычный мускусный запах их пота, мускулистые тела, корчившиеся на ее глазах, конвульсивные подергивания того, второго человека, – и повсюду кровь; даже то жуткое зеленое перо стало красным от крови.

Глотая слезы, Кэри сказала:

– Я ощущала их запах, когда убивала их.

– Еще бы, – сказала Сюзи. – От них несет, как от слонов, – ужасный запах пота. Анни поднялась.

– Вы, обе снимите эту одежду и выстирайте ее. Мойте ниже водопада, чтобы не запачкать воду, затем спокойно ложитесь. – Она обратилась к Пэтти: – Принеси «М-16» и пару кокосовых скорлупок.

Анни обратилась к Кэри:

– Мы, должно быть, ошиблись в отношении границы Золотого треугольника. Он не ограничен знаком Вильям до деревни в следующем заливе.

– Похоже, район немного меньше, – согласилась Кэри. – Это особая трапеция внутри Золотого треугольника.

– Как это?

– Обычная трапеция, с двумя параллельными сторонами.

– Но в любом случае, мы не знаем нашей южной границы, – Сказала Анни. – С этой стороны мы остаемся как можно ближе к лагерю.

Вернулась Петти с ружьем.

– Может, туземцы нарушили границу. Может, им как-то стало известно, что Джонатан мертв, что мы остались одни и…

– Может, они и знают о Джонатане, но, сдается мне, они не рискуют ступать на землю, которая для них табу, – сказала Анни, – иначе они и раньше бывали бы здесь – толпами. – Она собралась. – Ну, в путь.

– Ладно, я покажу вам это место, – с большой неохотой сказала Сюзи.

Пэтти и Анни оттащили трупы обратно к болоту. Они привязали к телам камни с помощью ротанга, затем дотащили их до середины болота и отпустили. Стоя почти по пояс в сверкающей зеленой траве и пузырящейся грязи, они наблюдали, как всплывают пузырьки. Затем они вернулись на тропу и замели следы, как могли.

– Не очень-то это поможет, если кто-то выследит их, – сказала Пэтти. Она положила вниз колчан со стрелами, который нес один из туземцев и который она собиралась опробовать при первой возможности.

– Сквозь эти небольшие ручьи и потоки трудно выследить кого-либо даже с собакой, – уточнила Анни. – Конечно, если они набредут на то место, где все это случилось, они немедленно сообразят, что произошло убийство. Но для этого исключительно неблагоприятные условия. Единственный раз обстоятельства на нашей стороне.

Вернувшись в лагерь, Кэри села, согнувшись, перед костром. Она взглянула на Пэтти.

– Что ты почувствовала, когда убила?

– Почувствовала отвращение. Этот запах. Затем… затем пришло мрачное удовлетворение.

ВТОРНИК, 5 МАРТА 1985 ГОДА

На другой день страх заставил женщин работать над их третьим плотом с удвоенной силой. Анни настаивала на том, чтобы Кэри вернулась к работе, вместо того чтобы сидеть и вспоминать о том, что она сделала. Но Кэри отказывалась покидать пределы лагеря. Она оставалась у костра, обрабатывая бамбуковые шесты, которые Сильвана и Пэтти притащили из бамбуковой рощи, где их срезали Анни и Сюзи.

«Они почти полностью вырубили бамбуковую рощу», – думала Анни, когда она оглядела ее после полуденного перерыва. Она стерла пот с глаз и устало, но победоносно сказала Сюзи.

– К заходу солнца у нас будет достаточно бамбука.

Сюзи кивнула.

Затем они обе услыхали выстрел.

За звуком выстрела немедленно последовала какофония визга и воплей, издаваемых обитателями джунглей.

Анни вскочила и потянулась за винтовкой, которая была прислонена дулом кверху к стоящему рядом дереву.

– Прячься!

– Выстрел раздался со стороны лагеря, – прошептала Сюзи из-за спины Анни.

В ответ Анни прошептала:

– Мне показалось, он прозвучал со стороны Уильям Пени.

Согнувшиеся женщины оглядывались, обманутые звуками эха от выстрела, страшась покинуть рощу и опасаясь в ней оставаться.

Анни сказала:

– Если лагерь атаковали, то лучше скорей до него добраться.

Осторожно они двинулась к лагерю, но не по обычной их тропе, которая выходила из бамбуковой рощи, а перемещаясь от одного ствола дерева к другому.

Лагерь был пуст. Оба костра угасли, но еще дымились.

Анни прошептала:

– Они ушли к спуску в пещеру. – Любой выстрел был заранее условленный сигнал рассредоточиться и идти к пещере.

Все еще двигаясь с осторожностью, Анни и Сюзи добрались до тщательно закамуфлированного входа в шахту. Первой нырнула вниз Сюзи, за ней быстро Анни, которая аккуратно замаскировала подростом вход, прежде чем спуститься по веревке из ротанга.

Три другие женщины уже ожидали их в темноте у основания коридора. Пэтти крепко держала в руках «АК-47», Сильвани и Кэри, каждая, вооружились деревянной дубиной, взятой из общей кучи, являвшейся непреложной частью пещеры, как и порции копченной рыбы, заготовленной впрок, и воды, которая всегда была свежей стараниями Пэтти.

– Что случилось? – прошептала Пэтти.

– С нами ничего, – шепотом ответила Сюзи. – Что с вами?

– Ничего. Мы просто услышали выстрел и быстро собрались, решив, что это стреляли вы.

Они все сошлись на том, что слышали выстрел.

– Джонатан говорил, что даже в джунглях звук от выстрела может быть слышен за много миль. Пэтти сказала:

– Стрелять позволено только вождям – и только в качестве последней меры, как дисциплинарное средство.

Анни сказала:

– Подождем до трех тридцати, затем Пэтти может выплыть из пещеры и проверить пляж, а Кэри может выбраться наверх и осмотреть наш лагерь.

Кэри выругалась:

– Если нам придется оставаться здесь, будет простаивать работа над плотом. – Она нервничала больше других, поскольку стояла на мягком помете летучих мышей, прислушиваясь к шелесту и писку вверху этой затхлой пещеры. Кэри боялась летучих мышей, она уже сняла с себя брюки и обмотала ими голову.

В три тридцать Анни передала Кэри «М-16» и сказала:

– Ну, Кэри, пошла.

Тогда Анни осторожно вместе с Пэтти пошла ко входу в пещеру, где передала ей фонарь. Пэтти сняла с себя часики со светящимся циферблатом и передала их Анни.

– Если я через двадцать минут не вернусь, будешь знать, что что-то случилось, и придется тебе пробираться по пещере к остальным.

Пэтти постояла в нерешительности, затем поискала в своем кармане и достала зажигалку Джонатана.

– Сохрани ее для меня, Анни.

Пэтти добралась до черной воды, затем обернулась.

– Анни, верни мне зажигалку. Пожалуй, оставлю ее, на счастье.

Анни осталась стоять одна в темноте, одна рука ее была поднята, чтобы защитить глаза, а во второй она крепко сжимала благословенный кружочек, мерцавший бледно-зеленым сиянием, – часики.

Казалось, прошло гораздо больше времени, на самом же деле всего лишь четырнадцать минут, после ухода Пэтти, когда Анни услышала всплеск и чье-то прерывистое дыхание.

– Ты, Пэтти? – В темноте они старались говорить шепотом, даже когда для этого не было особых причин. Пэтти выбралась из воды.

– На пляже никого нет. Ни души. Вернемся обратно и скажем остальным.

Когда они дошли до места в пещере, где темнота понемногу рассеивалась, Кэри все еще не возвращалась.

– Но мы не слышали ружейного выстрела, – напомнила Сильвана, пока они нетерпеливо дожидались в темноте.

Около пяти часов, когда Пэтти вновь посмотрела на часы, они услышали три коротких свистка. Их сигналы означали: один короткий – помощь, два – прячьтесь, три – путь свободен.

Они услышали скользящий звук, затем прерывистое дыхание, а затем стук сапог Кэри, попавших в мышиный помет, когда она спрыгивала с веревки.

– В лагере ничего необычного, – сказала Кэри. – Но если не выберемся наверх, потухнет костер.

Они решили, что выстрел прозвучал значительно дальше, чем они думали.

– Какая ерунда, – ворчала Кэри. – Нам нельзя позволять себе такие перерывы.

Пэтти вскарабкалась по веревке, неся на своей спине оба ружья. Остальные выплыли из пещеры вслед за Анни. Кроме Сюзи, все они терпеть не могли выбираться наверх по веревке целых шестьдесят футов.

К пяти тридцати они уже были в лагере. Сначала все передвигалась с осторожностью, затем со все возрастающей уверенностью, поскольку стало ясно, что ничто не было нарушено.

Внезапно Сюзи вспомнила о мачете.

– Эй, Анни, ты бросила мачете в бамбуковой роще, когда кинулись за ружьем. – Женщины переглянулись и на мгновение ими овладел соблазн оставить его на ночь.

Анни вздохнула и сказала:

– Ладно, пойдем заберем его.

Раздраженная Анни показывала дорогу, продвигаясь по узкой тропинке, которую они протоптали параллельно берегу реки, она и вела к бамбуковой роще.

Анни резко остановилась.

– О, Боже! – Сюзи увидела то же самое. Впереди, спиной к ним, двигалась фигура в форме защитного цвета. Этот человек нес ружье и шел бесшумно.

Анни оставила «М-16» в лагере. Она шепнула на ухо

Сюзи:

– Проследи за ним справа.

Она скрылась в зарослях деревьев слева от тропы. Сюзи осторожно коснулась компаса, который висел у нее на шее, затем свернула вправо. К тому времени, как он дошел до Уильям Пенн, обе женщины уже были уверены, что человек этот еще не привык к джунглям и что он был один. Он постоянно смотрел то вправо, то влево, оглядывался, поэтому

Анни и Сюзи немедленно пошли вперед. Если бы фигура в хаки была не одна, женщины могли бы заметить и других где-то поблизости. Обычно, если это был патруль, каждый член цепочки, кроме головного, который указывал путь, старался не терять из виду идущего впереди него.