Текст книги "Прикосновение зла"

Персефона опустила глаза, нахмурившись:

– Так ты знаешь?

– Мы все знаем, – ответил Аполлон. – Нельзя сказать, что Деметра не делала этого раньше. Это лишь вопрос времени, когда вмешается Зевс.

У Персефоны заныло в груди.

– А она послушается Зевса? Если он скажет ей прекратить?

– Да, – кивнул Аполлон. – Или начнется война.

Они оставили поле, и Аполлон устроил Персефоне экскурсию по Дельфийской палестре. Это было прекрасно оснащенное здание с несколькими комнатами для купания, занятий спортом и хранения экипировки. Эти комнаты ответвлялись от крыльца и окружали поле. Здесь также имелось несколько крытых тренировочных полей и огромный открытый стадион для колесниц. Персефона увидела это поле из вип-ложи, оборудованной баром, большими телевизорами на стенах и кожаными сиденьями у панорамного окна. Она была рада уже просто оказаться в помещении, где было тепло.

– Здесь просто потрясающе, – воскликнула она.

Стадионы для колесниц и гонок впечатляли еще больше. Персефоне прежде доводилось видеть их лишь по телевизору, но осознать всю грандиозность можно было, только оказавшись здесь лично.

– Я рад, что тебе здесь понравилось, – кивнул Аполлон. – Я… ею очень горжусь.

Персефона не думала, что когда-нибудь услышит подобное от Аполлона.

После они вместе молча уставились на центральную часть стадиона с низкой стеной и дорожкой, проложенной по прямоугольнику, – это был ипподром. Там стояло несколько статуй, включая золотую Аполлона, а кроме него – Артемиды и еще одной женщины, которая была незнакома Персефоне.

– А третья статуя – это кто? – поинтересовалась она.

– Моя мать, Лето, – сказал Аполлон. – Она рисковала своей жизнью, родив меня и мою сестру, так что мы ее защищаем.

Персефона знала, что Гера, ревнуя к ней изменившего ей Зевса, неустанно преследовала Лето до и после того, как та родила своих божественных близнецов. Ей также было известно, что Аполлон имел в виду под «защитой»: они с сестрой жестоко убивали как смертных, так и других существ. От этой мысли Персефона сжала губы.

– Я хочу, чтобы ты вместе со мной посетила первую из игр, – сказал Аполлон. – Это будут гонки на колесницах.

– Это просьба или приказ? – уточнила Персефона.

– Просьба, – ответил Аполлон. – Если только ты не ответишь «нет».

– А я-то уж подумала, что ты начал меняться, – мягко произнесла она.

– Маленькими шажками, Сахарные сиськи.

– Если сейчас явится Аид, чтобы убить тебя, я не стану ему мешать.

– Что? Я же не говорил, что мне знаком их вкус.

– Уже самого того факта, что мы вообще это обсуждаем, достаточно, чтобы вызвать гнев Аида.

– Может, тебе стоит сказать ему, что в нездоровой маскулинности нет ничего привлекательного?

Персефона закатила глаза:

– Он тебе не доверяет.

– Но тебе-то он должен доверять.

– Он и доверяет, но ему также известно, сколько раз я уже просила тебя не давать мне прозвищ, – она бросила на него многозначительный взгляд.

Аполлон надул губы и скрестил руки на груди:

– Да я просто хотел немного повеселиться.

– А я думала, мы веселимся вместе!

Бог солнца просиял:

– А тебе весело?

Она громко вздохнула:

– Ты вынуждаешь меня жалеть о том, что я продолжила эту сделку.

Он широко улыбнулся:

– Урок номер два, Сефи. Когда бог предлагает тебе выйти из игры, соглашайся.

– А каким был урок номер один?

– Никогда не соглашаться на сделку с богом.

– Если это уроки, то их все прослушали.

– Конечно. Боги и смертные всегда хотят того, чего не могут получить.

– И ты тоже? – спросила она, подняв на него взгляд.

Его лицо снова стало серьезным:

– Я даже больше, чем все остальные.

Глава X
Прогулка по парку

Аполлон вернул Персефону в Александрийскую башню – снова без предупреждения. Единственным признаком, что он сейчас что-то сделает, стал запах его магии.

– Аполлон! – зарычала она, но ее раздраженный возглас никто так и не услышал, потому что в это же мгновение земля словно уплыла у нее из-под ног. Внутри у нее все перевернулось, мир замерцал, и когда вокруг прояснилось, она увидела Аида, сидящего за столом в ее новом офисе.

– Привет, – сказала она.

– Привет, – прогремел его голос. Она нахмурила брови.

Он явно был недоволен, но казался расслабленным, удобно расположившись в ее кресле, поднеся палец ко рту и широко расставив ноги в стороны. У богини промелькнула мысль, что она могла бы весьма удобно устроиться между его бедер.

– У тебя все в порядке? – уточнила она.

– Гармония очнулась.

Сердце Персефоны будто подпрыгнуло до самого ее горла.

– Как она? – торопливо спросила богиня.

– Это нам предстоит выяснить. – Он встал и обошел стол. – Хорошо повеселилась с Аполлоном?

Персефону не удивило, что Аид знает, чем она занималась, – он наверняка почувствовал запах магии Аполлона. И все же она нахмурилась, понимая, что Аид недоволен и при этом ничего не мог поделать. Они с Аполлоном были связаны сделкой, на выполнении которой она сама же и настояла, когда тот предложил освободить ее, – эта новость совсем не порадовала Аида.

Тем не менее Персефона оставалась верна своему решению. Меньше всего Аполлону сейчас нужно было чувствовать себя брошенным.

– По десятибалльной шкале? Я бы дала шестерку.

Аид приподнял бровь. Словно ему хотелось чувствовать себя позабавленным, но раздражение перевешивало.

– Мне жаль, что тебя это рассердило.

– Я сержусь не на тебя, – ответил он. – Мне просто хотелось бы, чтобы Аполлон не утаскивал тебя в Дельфы, пока буйствует твоя мать и пока те, кто напал на Адониса и Гармонию, все еще на свободе.

– Ты… следил за мной?

Эта мысль не вызвала у нее раздражения – на самом деле она была бы рада, если бы Аид мог отслеживать ее местоположение почаще. Ведь иногда ему не удавалось ее найти – каким-то образом, и она не знала, как именно, богиня блокировала его способность чувствовать ее и отслеживать ее магию. Это случалось уже несколько раз. Сначала когда она заблудилась в подземном царстве, потом когда Аполлон украл ее ради безумного музыкального состязания, и, наконец, когда ее похитил Пирифой. И каждый раз был опаснее, чем предыдущий.

Аид опустил глаза и приподнял кисть ее руки. Драгоценные камни засверкали на свету – в самом центре нескольких изысканных цветов.

– Эти камни – турмалин и диоптаз – источают неповторимую энергию, твою энергию. Пока ты их носишь, я смогу найти тебя, где бы ты ни была.

Персефону не удивила эта способность. Аид был богом драгоценных металлов.

– Это вышло… ненамеренно, – добавил Аид. – Я не собирался следить за тобой.

– Я тебе верю, – произнесла Персефона. – И это… успокаивает.

Аид поднял на нее взгляд, а потом провел губами по ее пальцам. Его дыхание согрело ее холодную кожу.

– Пойдем, нас ждет Афродита, – сказал он, и они исчезли.

* * *

Они появились у входа в особняк из стекла и белой лепнины. Передняя деревянная дверь имела длинную элегантную ручку. Заглянув в окно рядом с ней, Персефона увидела лестницу. Она бы никогда не догадалась, что кабинет, в котором они побывали прошлой ночью, находился в этом доме. Та комната была традиционной и теплой, а здесь все выглядело современным и гламурным.

Персефона поежилась и обхватила себя руками – их обдувал пронизывающий холодный ветер с соленым ароматом. Казалось, зима Деметры не пренебрегла и островами вокруг Новой Греции.

– А мы не могли просто перенестись внутрь, как в прошлый раз? – спросила Персефона, стуча зубами.

– Могли бы, – ответил Аид. – Если бы нас пригласили.

– В смысле? Разве это не Афродита сообщила тебе, что Гармония очнулась?

Ответа не последовало.

– Аид, – предупреждающим тоном произнесла Персефона.

– Она послала за тобой Гермеса, – ответил Аид. – Но вместо этого он нашел меня.

Боги посмотрели друг на друга. Персефона не знала, что сказать. Афродита пыталась действовать у Аида за спиной, и, задаваясь вопросом, что именно богиня любви надеялась провернуть в отсутствие Аида, Персефона также спрашивала себя: осознавал ли он, что она и так без него не пошла бы?

– Ты не будешь заниматься этим без меня, – произнес он.

Она получила ответ. Это был удар – боль, к которой она была не готова. Он ей не доверял, по крайней мере не в этом, и, хотя она понимала, что имеет не лучший послужной список в плане послушания, сейчас все было по-другому, – она была другой. В глазах защипало от слез, и она сглотнула комок в горле, почти механически повернув голову ко входу.

– Персефона…

Что бы Аид ни собирался сказать, он не успел – дверь распахнулась. Навстречу им вышла женщина – вот только Персефона поняла, что это вовсе не женщина. Она казалась живой – с розовыми щеками и блестящими глазами. Но богиня не чувствовала ни единого признака настоящей жизни – ни сердцебиения, ни тепла.

Должно быть, это аниматроник, решила Персефона, одно из творений Гефеста.

– Добро пожаловать, – ее тон был мягким, с придыханием, напомнив Персефоне голос Афродиты, лишь слегка измененный. – Милорд и миледи не ожидают гостей. Назовите ваши имена, пожалуйста.

Персефона открыла было рот, но Аид просто проскочил мимо женщины или робота – кем бы она ни была – и вошел в дом.

– Простите! – крикнула она ему вслед. – Вы находитесь в частной резиденции лорда и леди Гефест!

– Я леди Персефона. А это лорд Аид.

Бог мертвых повернулся к ней:

– Идем, Персефона.

Она сложила руки на груди, бросив на него сердитый взгляд.

– Ты мог бы проявить хоть немного учтивости. Тебя ведь не приглашали, помнишь?

Аид поджал губы.

Аниматроник молчала, и Персефона за мгновение задалась вопросом, не сломала ли она ее, но потом лицо женщины переменилось – оно просветлело, будто та обрадовалась или была польщена. Она сказала:

– Леди Персефона, вам здесь очень рады. Пожалуйста, следуйте за мной. – Женщина развернулась и двинулась к открытой жилой зоне. Пройдя мимо Аида, она произнесла: – Лорд Аид, вам здесь совсем не рады.

Он закатил глаза, но зашагал рядом с Персефоной. В груди у нее разгорелось пламя, когда он взял ее за руку. Она попыталась высвободиться, но Аид только крепче сжал ее ладонь. Несмотря на ее гнев на него, она испытывала облегчение от того, что он по-прежнему хотел касаться ее.

Дом Афродиты выглядел именно так, как она себе представляла: роскошным, открытым, романтичным. Однако в нем были и детали, увидеть которые она совсем не ожидала: современные линии, художественная обработка металлов, полированное дерево. Это было сочетание индивидуальностей богини любви и бога огня, и все же, с учетом того, что она слышала об этих двоих и видела своими глазами, Персефону удивило, что их настолько разные черты так хорошо – и так очевидно – смешались в облике их дома. Она думала, что они живут раздельно и не скрывают этого.

Аниматроник повела их по коридору: с одной стороны были окна, с другой – полотна с брызгами ярко-розового и золотого цвета. Персефона вглядывалась в картины, не желая смотреть на сад напротив, где тропические растения Афродиты прогибались под тяжестью снега.

Служанка остановилась, чтобы открыть дверь и объявить об их визите:

– Миледи Афродита, леди Гармония, вас желают видеть леди Персефона и лорд Аид.

Они вошли в библиотеку, и хотя на стене напротив были окна от пола до потолка, здесь почему-то казалось теплее. Может, благодаря книжным стеллажам из красного дерева, заставленным книгами с кожаными корешками и золотым рельефным шрифтом, а может, из-за ламп, что отбрасывали на стены янтарное сияние. Афродита с Гармонией сидели рядом на кушетке, обитой дорогим бархатом цвета ледяного океана. Перед ними стоял поднос с дымящимся чайником, кружками и маленькими сэндвичами.

Персефона не могла оторвать взгляда от Гармонии. Светловолосая девушка была такой же красавицей, как и ее сестра. Она выглядела моложе, с чуть менее резкими чертами лица и более мягким его выражением. Магия Аполлона по большей части исцелила порезы и синяки, что покрывали ее кожу прошлой ночью, но все же было видно, какую травму ей нанесли. По ее глазам и энергии вокруг. Она сидела так, словно боялась, что может сломаться, – или, может, так, словно никому не доверяла, хотя теперь была в безопасности. У нее на коленях свернулась калачиком Опал, которую, очевидно, недавно искупали – ее мех снова стал белоснежным.

Персефона старалась не пялиться на рога Гармонии – или на то, что от них осталось. Белые кости уродливо торчали из-под ее шелковых волос.

Отрастут ли они заново? Можно ли восстановить их с помощью магии? Богиня не знала, потому что ей были неизвестны случаи, чтобы кто-то подбирался к богам настолько близко, чтобы лишить их рогов. Так что ей придется позже спросить об этом Аида.

– Спасибо, Люси, – поблагодарила Афродита, и аниматроник кивнула ей, прежде чем покинуть комнату. Взгляд богини переместился на Персефону, а потом на Аида. – Я смотрю, Гермесу не удалось выполнить указания, – холодно прокомментировала она.

– За это тебе следует сказать спасибо Аполлону, – ответила Персефона.

– Мы с Персефоной будем заниматься расследованием вместе, Афродита.

За этим последовало недолгое молчание.

– Персефона, – произнесла Афродита. – Пожалуйста, присаживайся.

Она заняла стул напротив богинь. Афродита продолжила, словно Аид не омрачал эту комнату, хотя тот встал позади Персефоны.

– Чаю? – предложила она.

– Да, – мягко ответила Персефона. Она нуждалась в чем-нибудь теплом, потому что продрогла до костей.

Афродита налила ей чаю и придвинула чашку с блюдцем поближе.

– Сахар?

– Нет, спасибо, – ответила Персефона, отпив глоток горького напитка.

– Сэндвич с огурцом?

Было странно наблюдать за Афродитой в роли хозяйки, и у Персефоны сложилось впечатление, что богиня любви так любезна из-за роли, которую, как она надеялась, исполнит Персефона в поиске преступников, напавших на Гармонию.

– Нет, спасибо.

Снова наступила тишина, и на этот раз ее прервала Гармония, тихо прокашлявшись.

– Полагаю, вы здесь, чтобы поговорить со мной, – ее голос был тихим и умиротворяющим, она говорила осторожно, но мягко.

Персефона замешкалась, бросив быстрый взгляд на Афродиту.

– Если вы чувствуете себя достаточно хорошо. Мы хотим узнать, что произошло прошлой ночью.

Она не могла сказать, какие чувства испытывала Гармония от необходимости поделиться с ними деталями ее травмирующей встречи с нападавшими. Та даже не моргнула. Словно заперла на ключ свои эмоции в попытке побеседовать с ними.

– С чего мне начать? – она посмотрела на Аида.

– Где произошло нападение? – спросил он.

– Я была в Парке согласия.

Парк согласия находился в Новых Афинах. Он был огромным, со множеством тропок среди деревьев.

– Во время снегопада? – уточнила Персефона.

Гармония едва заметно улыбнулась:

– Я хожу туда каждый день вместе с Опал. – Пушистая белая собачка у нее на коленях зарычала. – Мы шли по своему привычному маршруту. Я не почувствовала ничего неблагоприятного – ни жестокости, ни враждебности, – когда они на меня напали.

То, что Гармония часто гуляла в парке и всегда выбирала один и тот же маршрут, значило, что кто-то знал о распорядке ее дня и спланировал нападение. А снегопад гарантировал, что поблизости не окажется свидетелей.

– Как именно это произошло? – задал вопрос Аид. – С чего все началось?

– На меня обрушилось что-то тяжелое. Что бы это ни было, я упала на землю. Я не могла ни двигаться, ни призвать свою силу.

Повисло долгое молчание, а потом Гармония продолжила:

– После этого для них все было просто – они вышли из-за деревьев, в масках. Из того, что я помню, самой сильной была боль в спине, – кто-то уперся мне в позвоночник коленом, а потом они схватили меня за рога и спилили их.

– И никто не пришел вам на помощь? – поразилась Персефона.

– Там никого больше не было, – Гармония покачала головой. – Только люди, которые ненавидят меня за то, что я не могу изменить.

– Что они сделали после того, как забрали рога? – спросил Аид. Вопрос был аккуратным, но Персефоне стоило усилий не поморщиться.

– Они били меня руками и ногами, плевали на меня.

– Они говорили что-нибудь о том, почему… напали на тебя?

Гармония ответила не сразу, поморгав, чтобы отогнать навернувшиеся на глаза слезы.

– Они произносили слова вроде «шлюха», «сука» и «отродье», а еще без конца повторяли друг за другом вопрос типа: «Ну и где теперь твоя сила?» Они как будто думали, что я богиня сражений, как будто я сделала им что-то плохое. А я думала лишь о том, что могла принести им мир, но вместо этого они повергли меня в агонию.

Персефона не знала, что сказать, может, потому, что говорить тут было нечего. Ей было не дано понять людей, что напали на Гармонию, как и их мотивы. Это была ненависть, чистая и простая. Ненависть к тому, чем она являлась, и ничему больше.

– Ты помнишь что-нибудь еще? Любые детали, что могли бы помочь нам найти этих людей? – продолжил Аид. А потом мягко добавил: – Не торопись, подумай.

Гармония задумалась, но через несколько мгновений лишь покачала головой.

– Они произносили слово «лемминг». Говорили: «Вы все и ваши лемминги будете уничтожены, когда начнется перерождение».

– Лемминг, – повторила Персефона и взглянула на Аида: – Так назвала меня женщина в «Кофе Хаус».

Она также уже слышала о перерождении – из статьи, что написала Елена о Триаде. Были ли нападавшие ее членами? Или просто их сторонниками-проходимцами?

Гармония молча подняла тонкую дрожащую руку и коснулась обломков рогов на голове.

– Как думаете, почему они это сделали? – прошептала она.

– Чтобы подтвердить свое мнение, – ответил Аид.

– И каково же их мнение, Аид? – спросила Афродита с гневом в голосе.

– Что боги не нужны и от них легко избавиться.

Ненужные.

Лишние.

Бесполезные.

– И им нужны были доказательства, – добавил он. – Скоро разлетятся новости о нападении, хотим мы того или нет.

– Разве ты не бог угроз и жестокости? – спросила Афродита. – Используй свое подполье жуликов и воров, чтобы их опередить.

– Ты забываешь, Афродита, что сначала нам нужно выяснить, кто они. К этому времени уже распространятся слухи – если не среди масс, то среди тех, кто хочет увидеть наше падение.

Персефона вдруг вспомнила о Сивилле: что бы делала оракул в такое время? Это был просто кошмар пиарщика, но, что еще хуже, это значило, что боги были несовершенны – что они, потенциально, могли быть повержены, – и в прошлый раз, когда смертные выступили против богов, мир едва не утонул в их крови.

– Но сейчас нам стоит оставить все как есть, – произнес он.

– Почему? Ты что, хочешь, чтобы все снова повторилось? – возмутилась Афродита. – Это случилось уже дважды!

– Афродита, – Персефона произнесла ее имя предупреждающим тоном.

– Я понимаю, о чем говорит лорд Аид, – вмешалась Гармония. – Кто-то непременно проболтается о том, что со мной произошло, и, когда это случится, вы будете готовы, так ведь, Аид?

Персефона перевела взгляд с Гармонии на бога мертвых. Тот кивнул:

– Да. Мы будем готовы.

Глава XI
Прикосновение кошмара

Персефона с Аидом покинули остров Лемнос и вернулись в подземное царство. Когда они оказались в его спальне, Аид схватил ее за плечи и, притянув к себе, прижался к ее губам своими, целуя богиню так, словно пытался добраться до ее души. Это ее ошеломило. Персефона ожидала, что, когда они вернутся, их ждет жаркий спор. Аид знал, что она на него злится, и ему не нравилось позволять гневу кипеть в ней. Она отдалась ощущениям, чувствуя прикосновение его губ, погружение языка, запах пепла и сосны на его коже. Он двинул рукой, бережно уложив ее голову на сгиб локтя, а другую поднес к ее лицу. Проведя напоследок языком по ее губам, Аид отстранился.

Персефона распахнула глаза и увидела, что Аид с нежностью смотрит на нее, словно снова осознав свою любовь к ней.

– А это еще зачем? – спросила она, едва дыша.

– Это за то, что ты постояла за меня перед Афродитой.

Персефона открыла рот, чтобы заговорить, но у нее не нашлось слов. Она повысила голос на богиню любви, потому что ее слова были жестоки, а Аид не заслужил такого порицания. Ей было больно думать, что однажды и она сделала то же самое.

– Я тебе благодарен, – добавил он.

Она улыбнулась, опустив взгляд на его губы. Но его брови тут же сошлись над ожесточившимися темными глазами.

– Я ранил твои чувства, – произнес Аид.

Его слова стрелой пронзили грудь Персефоны, лишив ее улыбки, когда богиня вспомнила о своей боли на пороге дома Афродиты. Она на мгновение отвела взгляд, мысли хаотично закружились у нее в голове, но Персефона решила, что лучше сказать об этом прямо. Она встретилась с ним взглядом.

– Ты мне доверяешь? – спросила она.

Аид широко открыл глаза:

– Персефона…

– Что бы вы ни делали, прекратите, – сказала Геката, которая вдруг появилась в комнате, прикрывая ладонью глаза.

Они оба повернулись к ней. Богиня колдовства была одета официальнее, чем обычно, – в одежды цвета полуночных роз. Волосы заплетены в косы.

– Может, нам раздеться, прежде чем она откроет глаза? – Аид опустил взгляд на Персефону.

Геката опустила руку и сердито зыркнула на него:

– Души ждут. Вы двое опаздываете!

– Опаздываем куда? – не поняла Персефона.

– На праздник в честь вашей помолвки!

Они обменялись взглядами, а Геката схватила Персефону за руку и потащила к двери.

– Идем, у нас мало времени, а тебя нужно еще одеть!

– А меня? – окликнул ее Аид. – Что мне надеть на этот праздник?

Геката оглянулась через плечо:

– У тебя всего два костюма, Аид. Выбери один из них.

После этого богини вышли из его спальни и направились по мраморному коридору в покои царицы, где она обычно наряжалась перед торжествами. Когда они оказались в комнате, Геката призвала свою магию. От ее запаха Персефона напряглась – возможно, потому что в последний раз, использовав свою магию в ее присутствии, богиня колдовства натравила на нее грима. Ее заставили насторожиться запах – ежевики и ладана – и ощущение чего-то древнего и мрачного, но прикосновение самой магии к ее коже было нежным и ласковым, словно струящийся шелк. Персефона расслабилась, закрыла глаза и позволила ей оплести ее тело и волосы. Вскоре Геката снова заговорила.

– Идеально, – сказала она, и Персефона открыла глаза.

Богиня магии улыбалась.

– На этот раз никаких лампад?

– К сожалению, у нас нет времени на отдых. Взгляни на мое творение.

Богиня развернула Персефону лицом к зеркалу, и та шумно выдохнула. На ней было платье цвета пыльной розы с корсетом и юбкой из тюля. Оно было простым и прекрасным. Задействовав свою магию, Геката сняла чары Персефоны, и та предстала в своем божественном облике, – над головой поднимались тонкие белые рога, основание которых оплетал венок из белых камелий. Кудрявые волосы струились по ее спине, мерцая всеми оттенками золота. А глаза – светящиеся бутылочно-зеленым оттенком – придавали ей дикий, неукротимый, опасный вид.

Она всегда знала, что внутри ее тьма. Геката с Аидом оба видели ее, когда она могла лишь чувствовать.

«В тебе есть тьма. Злость, страх, обида. Если ты сама себя не освободишь, никто другой не сможет».

Она встретилась взглядом с Гекатой в зеркале, и ведьма ответила ей мягкой улыбкой. Она услышала ее мысли.

– Эта тьма не та, что прежде. В ней изнурительный труд и раны, горе и потеря. Именно эта тьма сделает тебя царицей подземного царства.

Геката наклонилась вперед, обхватив ладонями изящные плечи Персефоны и уперевшись в одно из них подбородком.

– Всмотрись в себя, моя милая, но не бойся перемен.

Персефона снова взглянула на себя и обнаружила, что не боится той, что смотрела на нее из зеркала. На самом деле она ей даже нравилась, несмотря на боль и горе. Она была сломлена, но это ей почему-то было даже к лицу.

– Идем, – Геката провела пальцами по волосам Персефоны и перенесла их.

Они оказались в центре Асфоделя, под воздушным навесом из огоньков и мерцающей белой ткани. По обеим сторонам дороги были расставлены фонари и букеты из белых и алых роз, дельфиниума, левкоя и гортензий. В каждом окне горели свечи, а столы возле каждого дома ломились от разных блюд в зависимости от того, что проживающие в них души готовили лучше всего. Восхитительные ароматы пробуждали аппетит. Сами души толпились на улице – нарядные и веселые.

– Прибыла леди Персефона! – объявила Геката, и после поклонов ее окружили восторженные крики. Души одна за другой подходили к богине, чтобы пожать ей руку или потрогать платье.

– Мы так рады, леди Персефона!

– Поздравляем, леди Персефона!

– Ждем не дождемся, когда назовем вас нашей царицей!

Персефона улыбалась и смеялась вместе с ними. А потом к ней подошла Юри, чтобы обнять.

– Ну, как вам? – Она широко улыбалась. Персефона, кажется, еще никогда не видела душу такой счастливой.

– Все просто чудесно, Юри, – ответила Персефона. – Ты превзошла сама себя.

– Если вы думаете, что здесь чудесно, вам просто необходимо взглянуть на луг!

Юри взяла Персефону под руку и повела по длинной дороге мимо домов, цветов и фонарей к изумрудно-зеленому лугу Асфоделя. Из центра города она видела в отдалении шары света, но лишь когда они приблизились, она поняла, что это на самом деле. В нескольких футах над землей парили лампады, освещая своим неземным сиянием луг, покрытый нарциссами, где были расстелены белые покрывала. На каждом из них стояли корзины для пикника, украшенные тем же белым дельфиниумом, что и букеты в городе.

– О, Юри, какая красота! – восхитилась Персефона.

– Я подумала об этом, потому что вам нравятся пикники, – сказала Юри, и рядом с ней фыркнула Геката.

Персефона изогнула бровь, взглянув на богиню:

– Что? Мне и правда нравятся пикники.

– Тебе нравятся пикники наедине. С Аидом. Тебе нравится Аид, – ответила та.

– И что? Это же праздник по поводу моей помолвки.

Геката запрокинула голову назад, рассмеявшись.

– Вам нравится? – спросила Юри. Она восприняла слова Гекаты так, будто Персефоне не понравилось оформление.

– Очень нравится, Юри. Большое тебе спасибо.

Душа просияла:

– Пойдемте! У нас столько всего запланировано: танцы, игры и пир!

Они вернулись в центр города, где толпились души, и Персефона удивилась тому, какими разными были местные жители, – здесь были люди из всех слоев общества, и она хотела узнать о них всех. Все они были по-разному одеты, с разным цветом кожи и акцентом, готовили разную еду и заваривали разные чаи, имели разные традиции и веру, жили разными жизнями. Кто-то был успешен, а кто-то нет, одни прожили всего несколько лет, другие – долгие годы. И все же все они в конце концов оказались здесь и теперь разделяли свою вечность без тени гнева и враждебности.

– Посмотрите-ка, кто прибыл – и тоже в новом наряде, – произнесла Геката, оторвав Персефону от ее мыслей. Богиня весны обернулась и встретилась взглядом с Аидом, появившимся в конце дороги – у входа в Асфодель. Его присутствие заставило ее остановиться, а ее сердце болезненно загрохотать в груди, подобно барабану.

Царь тьмы ошеломлял своим видом, будто одетый в саму тьму. На нем была туника цвета полуночи с серебряной вышивкой, перекинутая через одно плечо и оставлявшая открытой часть мускулистой груди и бицепс. Персефона обвела взглядом его бронзовую кожу, контуры и вены, что поднимались по руке и скрывались под его длинными шелковистыми волосами. На этот раз они наполовину были собраны вверх, а его черные рога венчались железными зубцами.

Стоя на противоположном конце дороги, Персефона вдруг осознала, насколько они были похожи – не внешне, а в глубине, – тем, что пронизывало их сердца, кости и души. Их жизни начались в двух совершенно разных мирах, но в конце концов они хотели одного и того же – принятия, любви и покоя. И они нашли это в глазах друг друга, руках и губах.

«Это сила», – подумала она, и ее тело вспыхнуло и задрожало от хаотичного переплетения эмоций – страсти и боли от любви к кому-то, лишавшей способности дышать и сияющей ярче, чем звезды в ночном небе.

– Лорд Аид! – раздался хор голосов, и к богу бросились несколько детишек, обнимая его за ноги. Еще несколько столпились вокруг, не решаясь подойти ближе. – Поиграй с нами!

Он широко заулыбался, и Персефона словно ощутила удар в грудь, а последовавший смех сотряс ее легкие. Аид наклонился и поднял на руки девчушку по имени Лили.

– И во что же нам сыграть? – поинтересовался он.

Несколько голосов одновременно крикнули:

– В прятки!

– В жмурки!

– В остракинду!

Было так странно, почти душераздирающе, слышать их просьбы – по большей части потому, что по их выбору Персефона могла сказать, как долго они пробыли в подземном царстве.

– Ну, полагаю, вопрос только в том, с чего мы начнем, – произнес Аид.

Потом он поднял глаза и встретился взглядом с Персефоной. Эта улыбка – та, от которой у нее замирало сердце, потому что она была такой редкой и искренней, – осталась неизменной.

За его взглядом проследили и многие другие. Те дети, что стеснялись подойти к Аиду, подскочили к ней и взяли за руки.

– Леди Персефона, пожалуйста, поиграй с нами.

– Конечно, – рассмеялась она. – Геката? Юри?

– Нет, – ответила Геката. – Но я посмотрю и выпью вина на скамейке для зрителей.

Они вышли на открытое пространство рядом с лугом для пикника и сыграли в большинство игр, предложенных детьми. Прятки оказались слишком простыми для Аида, потому что ему нравилось становиться невидимым, как только его должны были обнаружить. Так что, когда они перешли к жмуркам, Персефона заявила, что Аид водить не будет, потому что непременно воспользуется своей силой, чтобы найти их на поле. Последней игрой стала остракинда, игра древних греков, в которой они разделились на команды – одна представляла собой день, а другая ночь, соответствующие белому и черному цвету на сторонах ракушек, что подбрасывали в воздух. В зависимости от того, какая сторона оказывалась сверху, одна команда догоняла другую.

Персефоне никогда прежде не доводилось играть в эту игру, но она оказалась достаточно простой. Сложнее всего было убежать от Аида, – потому что, когда он встал напротив нее в команде ночи, она поняла, что он положил на нее глаз.

Оказавшийся между ними мальчик по имени Элиас держал в руке огромную раковину. Он присел, а потом подпрыгнул, подбросив ее в воздух. Та с глухим стуком упала на траву белой стороной вверх, и дети вокруг ринулись в стороны. Аид с Персефоной на мгновение застыли на месте, не сводя глаз друг с друга. А потом губы бога растянулись в хищной улыбке, и богиня весны дернулась с места. В тот же миг она ощутила прикосновение его пальца к своей руке, – он был уже так близко, что мог схватить ее.

Персефона бросилась бежать, – трава холодила ей ноги, волосы развевались позади, она чувствовала себя свободной и ни о чем не думающей. Богиня обернулась через плечо, чтобы взглянуть на догонявшего ее Аида, и вдруг осознала, что не чувствовала себя так хорошо с того дня, когда Лексу сбила машина. От этой мысли она споткнулась и застыла на месте – ее приподнятое настроение рухнуло под грузом вины.