Текст книги "Безымянная скрипка"

84. Тапас и вино

Чуть меньше недели мы провели в особняке сэра Ли, а затем перебрались в съемную квартиру в Сити с видом на Тауэрский мост. Готовить завтрак нам приходилось самостоятельно, однако можно было гулять по центру допоздна и не бояться чужих взглядов.

Мы отключили телефоны и просто исчезли ото всех, я не желал слышать ни о чем из моей прошлой жизни. Пусть бездушные офисы, скрипачи и демоны в клубе идут к черту!

Стелла очередную ночь просыпалась от кошмара и, не успевая осознать что происходит, вскакивала с кровати, хватая ртом воздух, а затем сидела несколько минут, обхватив колени руками. Я гладил ее по спине, прикасаясь к холодной и влажной от пота коже, пытаясь успокоить. Она разворачивалась ко мне и обнимала меня крепко.

Мне было страшно и горько от того, что я не могу защитить ее во снах.

Ли воспринял наш отъезд равнодушно, перед уходом они со Стеллой о чем-то долго беседовали. Я не стал подслушивать. Единственной фразой, которую мне, все же, невольно удалось различить, был вопрос англичанина: «С чего ты вообще решила, что кто-то должен умереть?».

И правда, с чего?

…Глубже натягивая капюшоны толстовок от ветра, мы прогуливались по докам Сент-Катаринс. Яхты, кафе вдоль линии воды и атмосфера курорта напоминала одновременно Монако, бухту в Бэттери-парк и плавучий ресторан в нью-йоркском Центральном парке.

Я поймал себя на мысли, что тоскую по Манхэттену, вечной, будто ярмарочной, суете и грязной нью-йоркской подземке.

И в то же время мне хотелось убежать на край света.

– Тапас и вино, осьминоги-гриль и пино гриджо? – предложил я, стараясь выглядеть беззаботно, оглядываясь на крытые веранды. – Проведешь мне мастер-класс по сочетанию напитков и блюд.

– Я должна была раньше догадаться, что ты проголодался, – отвечала незнакомка, беря меня под локоть, и мы уже шагали в первый приглянувшийся ресторан.

Вопреки ее предположению, я не был голоден, я лишь хотел сесть в тепле и взять ее за руку, чтобы обсудить назревший вопрос.

Я не дал Стелле взглянуть на меню, мои ладони непроизвольно потянулись к ее ладоням.

– Что случилось? – недоумевая от моего переменчивого настроения, молвила она.

Я смущенно потупился, растягивая губы в невеселой ухмылке.

– Обед – это, конечно, здорово, – начал я, – но я бы хотел знать чуть дальше, наперед. Меня все устраивает, я готов жить где угодно…

Она хотела что-то возразить, но я продолжил.

– …лишь бы быть с тобой. Мы можем путешествовать, можем осесть где-нибудь на берегу океана – неважно – я на все согласен, мне везде будет хорошо. Однако я так и не понял, чего хочешь ты.

Я вздохнул.

– Если бы я только знал, что мне сделать, чтобы ты была счастлива. Я люблю тебя… Я не понимаю, кто я для тебя, и это не имеет значения… Да кого я обманываю? Имеет, но… – запальчиво бормотал я. – Подожди, дай мне договорить… пожалуйста.

Она приоткрыла рот, но я вновь остановил ее.

– Даже сейчас, когда, казалось бы, все прояснилось, я чувствую себя еще хуже, я еще больше запутался. Я не могу помочь тебе – но я же вижу, тебя что-то гложет! Скажи мне, что я могу сделать.

Ее руки сжали мои ладони, и она чуть наклонилась, облокачиваясь на столик. Я невольно тоже подался вперед, вообразив вдруг, что она меня поцелует… Однако это было лишь предположение.

– Я даже не знаю, что это, – грустно улыбнулась Стелла. – Это мои страхи или то, что я перенимаю твое беспокойство, и оно множится, как эхо… Я чувствую, как бьется твое сердце, я слышу твое дыхание. В тебе мой смысл и моя жизнь… Это не просто слова.

– Я знаю…

– Тогда будь со мной. Верь мне. И береги себя.

Я кивал и часто моргал. В носу щипало, и подошедший, как назло, официант ожидал от нас какой-то реакции.

После того как мы сделали заказ, наши руки опять переплелись на столешнице между двумя еще пока пустыми бокалами.

Я уже не был удивлен.

– Мне нужно вернуться в Нью-Йорк, чтобы все уладить, – произнесла моя незнакомка – осторожно и ненавязчиво, словно боялась меня спугнуть. – Ты можешь остаться здесь, я вернусь к тебе, как только закончу.

– Нет-нет, я еду с тобой, – твердо заявил я, – и это не обсуждается.

– После того как все решится, мы сможем уехать, куда захотим.

Она смотрела на меня так, словно ответ мог знать только я.

85. Не ценят то, что имеют

Мы вернулись в ее квартиру в Ист-Виллидж. Еще несколько дней назад в это время суток я мог валяться на кровати и играть на приставке в видеоигры, чтобы как-то себя занять в томительном ожидании моей незнакомки, которая должна была вот-вот заявиться с коробкой итальянской пиццы и упаковкой сладостей, или гонять уток в одном из лондонских парков, кидая крошки хлеба им в головы под ее заливистый хохот… Теперь я сидел в водительском кресле Вольво и шарил по карманам в поисках зажигалки. Пачка Ричмонда уже лежала на приборной панели.

На соседнем сиденье – сумка с вещами, которые я забрал из Астории. Мы решили жить вместе… Я прокручивал в голове недавно состоявшийся диалог с соседкой и ее сыном – как настоящий влюбленный дурак.

Когда я выходил из квартиры, я столкнулся с Лео. Он был как будто бы болезненного вида, в шапке поверх темных кудрей, однако улыбка у него была такая же широкая.

– Доброе утро, – сказал я.

– Доброе утро, – отозвался он, оборачиваясь на миссис Рот, протягивающую ему какой-то сверток.

– О, Виктор! – окликнула меня она. – Я давно тебя не видела. Все в порядке?

– Да, – хмыкнул я.

– Ты уезжаешь?

Лео и соседка одновременно посмотрели на мою сумку, я кивнул.

– Я переезжаю жить к девушке.

– Как замечательно! – всплеснула руками миссис Рот. – Жаль только теперь некому будет есть мой пирог, – она потрясла бумажным пакетом. – Леонард, возьми пирог. Я знаю, что ты скажешь, я тебя не слушаю.

– Мама.

– До свидания, хорошего дня, – пробормотал я, направляясь вниз по лестнице – чтобы не дать соседке повода отдать морковный пирог мне.

– До свидания, Виктор!

В пролете я поднял голову, встретившись взглядом с Лео.

– Просто возьми, – сказал я одними губами, продолжая стремительно бежать вниз по ступеням.

Люди иногда такие глупые… Не ценят то, что имеют.

У дома незнакомки я выкурил две сигареты, стоя рядом с машиной, опираясь на кузов, а затем поднялся по лестнице крыльца, отпер дверь вторым комплектом ключей.

Стелла была в ванной, я невольно улыбнулся, проходя мимо двери, слыша шум воды в душе. Я решил сразу вынуть одежду из сумки – на предварительно освобожденные для меня полки в просторном гардеробе.

Черные футболки, джинсы, толстовки и рубашки заняли свои места, коробка с ботинками уперлась в преграду, мне пришлось тянуться на верхнюю полку, чтобы убрать препятствие. Пальцы наткнулись на что-то холодное и тяжелое, неправильной формы.

Я вытащил пистолет. Несколько секунд я таращился на черный Вальтер, звук воды в ванной стих. Тревога металлической пружиной начала сдавливать желудок.

Когда мне было шестнадцать, я застал Реми, раскладывающим части разобранного пистолета по столешнице рабочей поверхности кухни. Он лишь мельком на меня оглянулся – а я таращился на него, тихо подходя ближе, словно он при мне расчленял труп.

Он приводил в порядок оружие, лоб молодого лица хмурился.

– Хочешь пострелять? – спросил он вдруг.

Реми даже не обернулся, я робко кивнул.

Полчаса спустя я уже стоял позади ангара, он подавал мне по очереди Беретту, Глок, Вальтер и Кольт. От его выстрелов – небрежного вскидывания рук – разлетались на множество осколков винные бутылки, я же попадал через раз.

Помощник моего опекуна говорил, что у меня хороший глазомер, я пожимал плечами, голова гудела от грохота – потому что мы стреляли без наушников, – Реми поправлял мои руки на рукояти, выравнивал локти.

Я тогда подумал, что Реми, возможно, вовсе не помощник сэра Ли и даже не телохранитель, а какой-то агент британской разведки под прикрытием – настолько он был другой, когда моего опекуна не было рядом.

Мы могли бы быть друзьями, если бы я не был затравленным угрюмым придурком.

Я извлек магазин и убедился в наличии патронов – затем вернул его в рукоять и спрятал пистолет в пустую сумку. Дверь ванной открылась.

Пускай я окончательно рехнулся, но я знаю, что он мне может понадобиться.

86. Должен остаться кто-то один

– У меня не так много вещей, – жаловалась незнакомка из гардеробной, – но я ничего не могу найти! Но твои футболки в безопасности.

– Я верю, – хохотнул я.

Я присел на подлокотник кресла, а затем вновь встал, не в силах сообразить, куда деть сумку – которую я по-прежнему держал в руках.

– Чем же ты так занят, что не хочешь даже подойти ко мне? – добродушно окликала меня Стелла.

Я не видел ее выражения лица, я различил улыбку в интонации.

Я поспешно пнул сумку под кровать и заглянул за угол, лицезрея соблазнительный зад незнакомки, которая наклонилась, что-то перебирая в ящиках. Я несколько секунд наблюдал за ней, закусив губу, постоял напротив прохода в гардеробную, а затем ушел в комнату.

– Щетки для одежды и обуви здесь, остальное в коридоре, – говорила она, шурша за стенкой.

Взгляд упал на ее телефон, безжизненно лежащий на журнальном столике посреди карточек и ключей. Сам не до конца понимая зачем, я поднял его и включил, наблюдая как загорается экран.

– Угу, – кивнул я.

Она пока что не собиралась выходить ко мне.

– У тебя хороший вкус в одежде.

– И все черное, – хмыкнул я, вводя пароль, запомненный мной по чистой случайности. – Не надо думать.

– Кому ты это говоришь!

– И правда, – отозвался я, уже прекращая улыбаться, сосредоточенно заходя в последние переписки и открывая чат с несколькими непрочитанными сообщениями от Судного дня – каплей в море пропущенных звонков и писем от всех, кто потерял мою незнакомку.

Этот сукин сын бессовестно интересовался как прошел концерт, как обстоят дела на работе, и все ли у нее в порядке. Судя по частоте их переписки, он рассчитывал держать с ней связь двадцать четыре на семь…

Так вот, мистер Черный Плащ, – она тебе теперь вообще больше не ответит, смирись с этим!

Dies Irae был в сети двадцать минут назад.

– Хочешь кофе? Я сейчас закончу, и вместе сходим в кофейню неподалеку, – вырвал меня из размышлений голос Стеллы, все еще разбиравшей вещи в соседней комнате. – К вечеру обещают дождь, так что лучше выбраться на улицу, пока погода позволяет.

– Да, конечно, – выдохнул я, дрожащими пальцами набирая текст в поле для ввода исходящего сообщения.

Из гардеробной послышался скрежет перевешиваемых плечиков и шорох расправляемой одежды.

– Я собиралась съездить в клуб на пару часов ближе к вечеру, это не займет много времени.

Я все знаю. Нужно встретиться, я приеду к тебе на Кони-Айленд в 9 после полудня.

Я бы все отдал, чтобы сегодня – и всегда – она осталась со мной, но что я мог сделать? Я заслужил такое наказание. Я тоже лжец.

По-прежнему не решаясь нажать на кнопку отправки, я стоял посреди комнаты, сжимая в руке телефон моей незнакомки.

У меня не было другого выхода – я должен был знать наверняка, что он будет в указанном месте в нужное время. Выманить скрипача можно было только так.

– Я бы сказал, что хочу поехать с тобой, но понимаю, что будет лучше отпустить тебя одну, – невозмутимо отозвался я, поглядывая в сторону дверного прохода.

– Спасибо! Я вернусь к ужину, подумай, как бы ты хотел провести вечер.

Я сначала порывался сообщить, что у меня появились неотложные дела на позднее время, но язык не поворачивался. Я закрыл лицо ладонью и провел от лба сверху вниз, будто пытаясь содрать кожу, затем резко выдохнул и отправил письмо.

Когда она вернется, все будет ясно – я скажу ей уже перед выходом.

Если не передумаю. Если все не переиграется.

Вмиг осознав, что только что совершил нечто непоправимое, я таращился на сообщение, статус которого вдруг изменился на прочитанное.

Сердце громко бухало в горле, и каждый удар гулким стуком отдавался в ушах, отсчитывая секунды.

В контраст многословным репликам, получаемым от мужика в маске моей незнакомкой, спустя показавшееся мучительно долгим ожидание мне пришло короткое: «Ок».

Окей, значит! Ну погоди у меня, трусливый вор! Ты за все ответишь!..

Я быстро выключил телефон и положил его на столик. В тот же миг на пороге возникла Стелла, движением головы отбросившая рассыпавшиеся пряди волос с лица.

– Я так и не нашла те туфли, но зато обнаружила два новых комплекта нижнего белья, – развела она руками, не сразу замечая мой растерянный вид. – Что с тобой? Я же сказала, что я ненадолго.

Не говоря ни слова, я подошел к незнакомке и положил ладони ей на плечи, привлекая к себе.

– Не обращай внимания, я просто хочу шоколадный брауни, – произнес я, касаясь губами ее волос. – И горячий кофе.

…Она не вернулась к условленному времени. Несколько часов спустя, поглядывая на циферблат в пустой квартире, беспокойно вышагивая из угла в угол, я не мог найти себе место.

Я даже не мог позвонить ей – телефон продолжал лежать на столике, – а других способов связи с незнакомкой у меня не было.

Я начал думать, что она каким-то образом узнала о моем обмане и теперь не желает меня видеть. Или еще хуже – Анж настиг ее раньше, чем я планировал настичь его.

Я почти кидался на стены, душившие безразличием к моим переживаниям, я сам не понял, как очутился в метро, достиг Кони-Айленда и как под ледяным проливным дождем в темноте шел вдоль знакомых зданий.

Заброшенная диспетчерская, неприметная для обывателя… Дверь запасного входа с торца бесшумно, но с трудом поддалась. Прежде чем ступать за порог, я непослушными, окоченевшими от холода пальцами, снял пистолет с предохранителя.

Я дрожал, капли стекали по лицу с мокрого капюшона, но я даже не пытался вытереть воду. Я неслышно шагал по коридорам, пока у финального лестничного подъема не различил голоса.

Ее голос. Его голос.

Нет, только не это!.. Зачем, ну зачем она сюда пришла?!

– …я мог быть таким идиотом. Где же он сейчас? Что с ним? И… какой он?

Анж, судя по интонации, был обескуражен и подавлен – от всей его привычной надменности не осталось и следа.

Печальный вздох моей незнакомки раздался в тишине репетиционного зала.

– С ним все в порядке… пока.

– Пока? – переспросил скрипач. – Что значит, пока? Разве это не все? Мой мир и так вывернулся наизнанку…

Его голос дрогнул, прервавшись шелестом ткани и двумя осторожными шагами.

Нет, не смей подходить к ней ближе, не смей прикасаться к ней!..

– Мне тоже пришлось нелегко. Пообещай мне, что с ним ничего не случится, Эрик, пообещай мне!

– Да что с тобой? Я же не настолько сумасшедший, чтобы причинить вред своему ребенку! – воскликнул он.

– Пообещай мне! Несмотря ни на что.

– Темные Небеса, ты сбежала… ты… ты считаешь меня монстром, да? Я, по-твоему, монстр, ответь же, Стелла?! Не надо врать про инварианты и предопределенность – ты сбежала от меня?!

По звукам за приоткрытой дверью стало очевидно, что Анж приблизился к моей незнакомке, и терпение мое лопнуло.

Я быстро преодолел оставшиеся ступени и с грохотом толкнул дверь, я застал их стоящими посреди зала друг напротив друга. Держащий Стеллу за запястья скрипач, прилагавший явное усилие, чтобы побороть ее сопротивление, резко повернул голову на шум.

Мгновение спустя Стелла ахнула, тоже узнав в безумном госте меня, и испуганно замерла в цепкой хватке мистера Маски.

– Ты немного не вовремя, Виктор, – приподнял он бровь.

Я резко выставил вперед пистолет, направляя ствол на высокую черную фигуру.

– Убери от нее свои руки! – выпалил я, торжествуя от его растерянности, мелькнувшей в янтарных глазах.

– Что ты… Вы все с ума посходили?!

– Убери от нее руки! – повторил я, угрожающе приближаясь и не отводя взгляда от его перекошенного лица.

Ярость ослепила меня, и в тот момент я почти ничего не соображал. Я всего лишь хотел заставить его отпустить мою незнакомку. Я даже не понимал, что мог причинить ей вред, размахивая оружием – они находились слишком близко друг к другу.

– Виктор, опусти пистолет! – умоляла она, почти повиснув на руках у скрипача.

– Вы знакомы? – в свою очередь вопрошал Анж. – Что здесь вообще происходит?!

Я вспомнил все, что он сделал: его преследования, угрозы, насмешки… Эта чертова скрипка, бесконечные загадки и маски! Мои кошмары и ожидание вечного подвоха, мои злые и никем не увиденные слезы. Он обманывал меня этой Безымянной скрипкой, заявляясь в клуб, принимая решения от моего имени; он жил и дышал, следуя за мной по пятам… Он хотел забрать у меня последнее и единственное – мой смысл, мою любовь!

Я не позволю ему помешать мне. Мне плевать, кто он – монстр в маске или мой отец, – ему не удастся обмануть меня теперь. Я не отдам ее ему!..

Настало время играть по моим правилам. Я же говорил, что в итоге должен остаться кто-то один, кто носит белую маску.

– Виктор, прошу тебя, убери пистолет! – подала голос Стелла, а черная тень, казалось, еще крепче сжала ее запястья, вплотную притянув к себе.

– Клянусь, я убью тебя, если ты ее не отпустишь! – рявкнул я.

– Да что с тобой такое? Это не твое дело!

– Я слишком поздно все понял – у тебя ничего не выйдет. Она моя!

– Это просто смешно, ты рехнулся?! – Эрик перевел взор на незнакомку, словно спрашивая ответа у нее. – Что вы оба… Так это был ты! Ты позвал меня сюда в девять часов!

– Что?! Прекратите, пожалуйста, давайте просто поговорим!

– Поговорим? Нет, – возразил я, сбрасывая с головы мешающий капюшон. – Мне с ним больше не о чем разговаривать! Я хочу, чтобы он раз и навсегда понял, что ты будешь со мной!

Стелла не вырывалась, она загораживала Анжа собой.

Она, что, специально?!

– Что у вас с ним?! – в исступлении скрипач встряхнул незнакомку, заглядывая в бледное лицо. – Что у вас с ним?!

– Эрик, ты же обещал!

– Как же я сразу не подумал! Старый дурак! Ну конечно! Ваши демоны, этот оккультный зверинец!

Однако он даже не собирался отпускать ее. Вытянутые вперед руки уже ныли от напряжения, и я рисковал промахнуться, если вдруг мне придется воспользоваться оружием.

– Так вот знай – я тебя никуда не отпущу! Я утяну тебя с собой в преисподнюю; если понадобится, я погублю нас обоих, но только не отдам тебя ему! – твердил Анж, обращаясь к незнакомке, отступая и оттаскивая ее назад на себя. – Этому глупому мальчишке! Да что он о себе возомнил!

Я с трудом сдерживал слезы.

– Перестань за нее прятаться! Стелла, отойди от него!

– Что же – ты боишься за него? Только не говори, что боишься! – прорычал он. – Только не говори, что любишь его! Нет, нет… Нет!

Он резко оттолкнул ее в сторону, хохоча, как помешавшийся, разводя руки в стороны, словно приглашая меня в свой дом.

– О, ну тогда чего же ты ждешь, Виктор! Стреляй – может быть теперь у меня получится отправиться на тот свет!

Он был так беззащитен в своей браваде! Он не хотел подавать вида, что проиграл, но он точно знал это… Он понял, что бесполезно притворяться и спорить. Он был кукловодом, которого продали за гроши его же марионетки.

Лицо было цинично-равнодушным, и только горькая ухмылка скривила губы.

Но в глазах я видел бездну из боли и признания поражения. Мог ли я оказаться на его месте?.. Буду ли я на его месте – под дулом пистолета, под тяжестью отчаяния и одиночества, разрывающих грудь на части?..

На его месте я хотел бы умереть.

Насовсем.

Так, чтобы больше никогда не думать о своей утрате.

И он уже проживал подобное единожды… Как же я мог забыть! Неужели мне жаль его?.. Все-таки жаль.

Если бы мы не боролись за одно и то же, я сознался бы, что нахожусь на его стороне. У нас было слишком много общего.

Я медленно опустил Вальтер, следя за каждым движением скрипача.

Я шел сюда, чтобы убить его… Без притворства и лишних разговоров, хладнокровно и без сожаления. Я хотел сделать так, чтобы он больше не стоял между нами.

Чего же я медлю?..

– Прекратите сейчас же! – взвыла незнакомка, намереваясь вновь встать между нами. – Виктор, зачем ты это делаешь?

Она сделала несколько шагов навстречу, оказавшись в двух футах от меня, и я бы уже наверняка позабыл обо всем, готовый схватить ее в охапку и бежать прочь, если бы не металлический, полный злобной издевки голос Анжа.

– Зря ты так – лучше бы выстрелил, – усмехнулся он. – Прости меня, Стелла.

Один единственный неуловимый жест – и скользкий шнур удавки, устремившись от запястья черной тени, пролетает перед моим носом. За доли секунды до смыкания его на моей шее, незнакомка успевает выставить руку чуть выше уровня глаз, перехватывая петлю.

Ее по инерции относит назад, и выкручивая локоть в противоположном направлении, используя вес тела на развороте, она заставляет Анжа отвлечься и перетягивать веревку на себя.

– Эрик, он твой сын! – успевает выкрикнуть она, прежде чем я рефлекторно поднимаю пистолет и жму на спусковой крючок.

Два выстрела – два громовых раската – раздались в репетиционном зале заброшенного здания, сопровождаемые грохотом битого стекла. Черная тень успела увернуться и пригнуться, и зеркальная стена обрушилась лавиной за его спиной.

Уши моментально заложило, и запах гари и пороха ударил в нос. Еще не до конца осознав, что только что выпустил две пули в мистера Маску, я с колотящимся сердцем смотрел, как Эрик выпрямляется, перерезает шнур и как ни в чем не бывало таращится на меня своими янтарными глазами, стоя напротив.

– Что ты сказала?.. – тусклым голосом переспросил он зажавшую рот ладонями Стеллу.

На запястьях ее багровели следы синяков, и тонкая нить удавки свисала с руки, ложась по полу блестящей дорожкой. Она уже не понимала, на кого смотреть, а я, вновь подняв пистолет, казавшийся невероятно тяжелым, начал отступать.

– Что ты только что сказала? – не унимался Анж, более не смущаясь направленного на него Вальтера.

– Он твой сын!

– Нет, не может быть! Только не он! Почему он?..

– Представь, в каком я восторге! – с ехидством отозвался я.

Анж, словно не замечая пистолета, шагал на меня.

– Да я тебя голыми руками придушу, поганец!

– Вы оба, прекратите немедленно! – завопила незнакомка, но уже было поздно.

Он выбил у меня оружие, сбивая с ног, и я не успел опомниться, как оказался на полу под весом его тела, задыхаясь от ледяных рук, обхватывающих горло. Мы пару раз перекатились через бок, уворачиваясь от ударов друг друга, не давая вырваться. Наша возня длилась недолго – иначе он бы одолел и прикончил меня в гневном порыве, Стелла молча оттаскивала его назад, обхватив под мышками.

Он позволил оторвать себя от меня и сбросил ладони незнакомки, поднимаясь с колен.

Я вскочил на ноги, еле справляясь с головокружением, осознавая, что что-то не так. На белых руках моей незнакомки была кровь.

На моих руках была кровь.

– Эрик?.. – жалобно позвала его она.

Он в недоумении обернулся на голос, а затем упал на колени, все еще не сводя с нее глаз.

Черная ткань костюма от правого плеча до середины груди была пропитана кровью. Анж был ранен.