Текст книги "Основы православной педагогической культуры"

1.2. Социально-педагогическое служение Русской Православной Церкви

Важнейшим аспектом любой педагогической культуры является сохранение и передача социально-педагогического опыта. В православной педагогической культуре важнейшую роль в этом процессе играет Русская Православная Церковь как институт воспитания, реализующий функцию социально-культурного служения, прежде всего в рамках монастырской деятельности.

Изначально монастыри были предназначены для культурно-просветительской деятельности. Именно в монастырях хранились и переписывались книги, создавались библиотеки. В монастырях на это дело смотрели как на великий богоугодный подвиг, и некоторые иноки посвящали книжной переписке все время, остававшееся у них от молитвы.

В среде монахов весьма образованные люди встречались уже во времена Киевской Руси. Монашеский образ жизни имел большое воспитательное влияние на современников. Высокий общественный авторитет монашества закрепляли их духовные труды, книжные, учительные и благотворительные традиции монастырей.

Монастырь уже в понимании Кирилла Туровского (XII в.) выступал как идеал, образец земного существования, место, где человек может справиться с искушениями. Он прославлял Киево-Печерский монастырь, формулируя «печерский идеал» как идеал общественный, как нравственный призыв, обращенный к русскому обществу. Устроение этого монастыря было общежительное. Первыми добродетелями иноческой дисциплины были послушание и смирение. Вся жизнь иноков проходила в долгих церковных службах и трудах. Пища была скудная. Однако монастырь на последние средства помогал нищим. Когда обитель несколько обогатилась, Феодосий отчислил на бедных десятую часть ее доходов и устроил особый двор, где жили нищие, калеки и больные; кроме того, каждую субботу из монастыря отсылался воз хлебов по тюрьмам. Сам игумен принимал живейшее участие в спасении каждого брата, давал каждому спасительные советы, поучал братию в церкви, трудился, нося воду, работая в пекарне и т. п.

Со временем Киево-Печерский монастырь стал образцом для всех других монастырей Древней Руси, оказывая огромное влияние на религиозность русского народа. Из него аскетическая настроенность распространялась и в обществе. В том же направлении монастыри оказывали влияние на народ и через так называемых учительных монахов. Рядовое монашество практиковало пастырскую обязанность учительства в самых широких народных кругах благодаря прежде всего институту духовничества.

Известны сведения не только о мужских, но и женских монастырях в Древней Руси. Например, Андреевский женский монастырь в Киеве, созданный дочерью князя Всеволода Янкой. При этом монастыре было устроено училище для обучения Закону Божию, грамоте и рукоделию девиц. В местечке Сельцо, недалеко от Полоцка, прп. Евфросиния основала Спасо-Преображенский монастырь, а при нем – женскую школу, в которой обучала девиц грамоте, церковному пению, швейному искусству и другим ремеслам, а также «воздержанию и терпению, юных же душевной чистоте и бесстрастию телесному, говению благообразному, ступанию кротку, гласу смиренну, слову благочинну…» (из «Жития прп. Евфросинии Полоцкой»).

Воспитательную функцию играл и пример самих основательниц и насельниц монастырей. Вся жизнь прп. Евфросинии Суздальской, дочери князя-мученика Михаила Черниговского, была полна испытаний, самоотречения, строжайшего выполнения монашеских обетов. Но все неустройства жизни она несла с терпением, пребывая в трудах и молитве. Уже при жизни народ почитал ее праведной. Выдающимися примерами духовности русских женщин последующих веков стали святая преподобная благоверная княгиня Анна Кашинская, супруга великого благоверного князя Дмитрия Донского Евфросиния (в миру Евдокия) и др., с великим терпением выносившие скорби и испытания своего времени. Они поддерживали своих мужей, принимали постриг по их кончине, заботились о ближних, оказывали милосердие и сострадание своему народу. Украшением этих русских женщин были духовность и нравственность. Их подвиг заключался в постоянном и терпеливом несении своего Креста, выполнении добрых дел.

Монастыри со второй половины XII в. возникали в Киеве, Переяславле, Чернигове, в Галицком княжестве, в Полоцке, Смоленске. С особой силой воспитательное значение монастырей возросло в период монгольского ига. В это время христианское просвещение и религиозно-нравственное воспитание народа на Руси в одних местах исчезло совсем, в других ослабело и отстало в своем развитии. Именно в это время на развитие древнерусской культуры особо сильное влияние, по мнению некоторых исследователей, начинают оказывать идеи византийского исихазма, связанного, прежде всего, с именами Григория Синаита, Григория Паламы, Николая Кавасилы. Суть их педагогических воззрений заключалась в том, чтобы учитель (духовный отец) способствовал продвижению учеников (послушников) по ступеням религиозного совершенствования. Главная воспитательная цель – спасение души – достигалась не на путях систематического и дидактически выверенного книжного образования, а вдохновенным созерцанием «горнего мира».

В короткий срок учение исихастов обрело на Руси благодатную почву, нашло пути к дальнейшему развитию в русской православной культуре. Явления, родственные византийскому исихазму, были характерны для русской культуры с древнейших времен и связаны с иноческим «деланием спасения» через затворничество, путем хранения безмолвия, молчания. О непрерывности и развитии в Русской Церкви иноческих традиций «умного делания» говорят факты из жизни русских подвижников: митрополита Иллариона, преподобных Антония и Феодосия Печерских, митрополита Климента Смолятича, подвижника Кирилла, Святителя Туровского.

В известной мере идеи исихазма были восприняты и перенесены святителем Алексием (1293–1378) в Москву. Однако святитель Алексий не принял крайностей аскетического воспитания, т. е. ухода иноков от решения мирских задач, т. к. это не соответствовало духу поднимающейся Москвы. Только в следующем веке Нил Сорский перенесет эту идею на русскую почву и воплотит в практике скитского воспитания. Алексий нашел органичный для Москвы того времени путь – келейное воспитание и духовный труд в монастырских книгохранилищах под руководством достойных игуменов. В известных Чудовом, Троице-Сергиевом, Кирилло-Белозерском монастырях складывается в это время традиция составления иноками сборников. Русские иноки были и «мастерами грамоты», и домашними учителями, и мастерами-книгописцами. Таким образом, святитель Алексий пошел по пути создания монастырских центров «учения книжного». В организованных по его инициативе иноческих обителях, в частности в Чудовом монастыре, вводился «общежительный» устав, обязывавший иноков создавать книгохранилища и училища для обучения молодежи на церковнославянском языке.

В целом монашество оказывало благотворное влияние на жизнь русского народа. Прежде всего следует отметить, что места, где возникали обители, начинали заселяться людьми; здесь образовывались поселения крестьян и ремесленников, пролагались новые пути сообщения, обрабатывались невозделанные земли, учреждались центры промысла и торговли. Привлекала и благотворительная, и просветительская деятельность монастырей. В голодные годы монастыри кормили из своих житниц целые сотни обнищавшего люда. В один голодный год Кириллов монастырь кормил ежедневно 600 нищих, а Пафнутиев монастырь – до 1000. Около обителей были устроены богадельни, больницы и гостиницы. Кто хотел учиться, мог найти в монастыре и учителей, и библиотеку. Монастыри занимались и миссионерской деятельностью [3, с. 53–54].

Привлекая население в необжитые места, монастыри играли важную роль в деле культурного просвещения народа, духовного единения русских людей: здесь создавались библиотеки, содержащие поучения и наставления отцов Церкви, основывались ремесленные мастерские, книгописные и иконописные школы.

В конце XIV в., когда стояла острая необходимость построения крепкого независимого государства, возникла личность прп. Сергия Радонежского (1314–1392), посвятившего свою жизнь великому делу духовно-нравственного пробуждения и религиозного воспитания русского народа. «Педагогическими методами» совершенствования преподобного Сергия были безмолвие, пост, уединенная молитва, духовные созерцания, изучение святоотеческой литературы. Идя по ним, он обретал в себе нравственные силы – душевную теплоту, кротость, терпение и трудолюбие, духовную крепость и твердость в вере. Основную роль в деле монашеского воспитания преподобный отводил не проповеди, не словесному назиданию, а наглядному примеру, воплощенному в конкретное дело, видимое каждому. Подвижник стремился к тому, чтобы каждый инок на примере своего духовного наставника стремился к самосовершенствованию. В возглавляемой им обители прп. Сергий ввел общежительный устав. Как отшельнические, так и общежительные порядки основывались на правилах, требующих от каждого инока ежедневного обращения к посильному для него труду. В силу того что каждый инок занимался тем делом, к которому был близок по своему характеру, способностям, производительность труда Троицкой братии значительно возрастала. При этом особенно высокого уровня развития достигло ремесленное дело. Ремесла, которыми овладевали монахи Сергиевой общины, давали мощный толчок для становления местных художественных промыслов: иконопись, ювелирное дело, резьба по дереву – все это, беря начало из стен Троицкой обители, становилось вторым занятием радонежских крестьян-земледельцев. Сам преподобный Сергий, прекрасно знавший многие ремесла, вырезал из дерева игрушки и раздавал их крестьянским детям, пробуждая в них интерес к ручному труду.

Важным условием духовно-нравственного развития Троицких иноков была также благотворительная деятельность, осуществляемая монастырем после введения общежития. Совершая благотворительное дело, монахи учились проявлять заботу о ближнем, помогать нуждающимся. Кроме того, благотворительность преграждала путь праздности, поводом к которой мог послужить избыток тех или иных запасов, сделанных братией.

Таким образом, в обители преподобного осуществлялось воспитание в духовной общности, воспитание средой, воспитание коллективом, воспитание становления становлением (личный пример). Послушание, четкое распределение обязанностей насельников, дисциплина, единомыслие, отказ от излишних мирских благ определяли смысл воспитательного воздействия монастырской жизни, пример которой подавал сам игумен. Важнейшим средством воспитания преподобного Сергия Радонежского была каждодневная совместная деятельность, которая выражалась и в духовном (молитве), и в физическом труде. Из чтения его жития видно, что, как наставник, он вел терпеливую ежедневную работу, приспособляя отдельные особенности каждого к целям всего братства. По последующей самостоятельной деятельности учеников прп. Сергия видно, что под его воспитательным руководством личностные свойства не стирались.

Неудивительно, что многие родители в то время посылали своих детей для образования и воспитания в монастыри. Монашеские добродетели – воздержание, послушание, отрешение от собственной воли – становились идеалом воспитания древнерусского человека. Далеко не все так жили, но «о схиме вздыхали как о пределе земных мечтаний и чаянии небесных наград даже люди такого склада, как царь Иван Васильевич Грозный» [8, с. 25–26]. Древнерусские люди стремились умереть монахами. Удаляясь в монастырь от земных забот и попечений, они предавались не только молитвенной жизни, но и брали на себя духовное руководство обращавшимися к ним мирянами через личные наставления или через духовные сочинения.

Религиозное воспитание в традициях православной педагогической культуры понималось как следование по ступеням духовно-нравственного восхождения, которое в христианской литературе часто обозначают словом «лествица». Классическое выражение этого христианского образа-символа – восхождение к божественной истине и абсолютному добру, к Богу получило в трудах Иоанна Лествичника (ум. 536 г.) – одного из самых почитаемых русскими религиозными мыслителями византийского подвижника. Он развил и обосновал идею поэтапного духовного развития и нравственного совершенствования, прежде всего монаха-аскета. По его мнению, ставшему общим убеждением христианских мыслителей, в целях духовного восхождения человеку необходимо сконцентрировать свою волю на любви к Богу, выбрать себе духовного отца-наставника, научиться со смирением управлять своими страстями. Главным условием такого восхождения является молитва, напряжение мотивационной сферы личности, покаяние.

На русской почве эта идея была осмыслена и развита другим подвижником русского благочестия прп. Нилом Сорским (1433–1508), оставившим письменные наставления о выстраивании духовной жизни в уединении, в скитской жизни. В основанном им монастыре прп. Нил ввел не общежительный, а новый для Руси скитский устав, по образцу афонских скитов. Преподобный Нил отличался крайней нестяжательностью. Он запрещал братии иметь по две одежды, брать милостыню разрешалось только в крайней нужде. В скитском храме не было драгоценных украшений, богослужебные сосуды были деревянными, облачения из простых тканей. Преподобный Нил при скитническом образе жизни исключал монастырское землевладение, считал, что иноки должны жить только трудом своих рук. Сам он был для братии образцом трудолюбия.

Преподобный Нил Сорский известен не только как основоположник на Руси скитского жития и великий подвижник, но и как духовный писатель. На основании творений святых отцов он составил для братии «Устав скитского жительства». В Уставе прп. Нил дал религиозно-педагогическую модель духовного воспитания и порядка самоорганизации самой духовной жизни. В Уставе дается полное представление о «лествице» духовного восхождения, которым может руководствоваться не только инок в удаленной от мира обители-ските, но и мирянин, отгородившийся от влияния суетного окружения в своем доме, общине. Одной из основных задач Нил Сорский называл воспитание умения управлять своими страстями, «умертвлять» их с помощью таких средств, как чтение духовных книг, ремесло, переписка и составление книг, обучение грамоте детей мирян. Более сложной задачей является овладение искусством «ум блюсти и сердце» – монаху-послушнику необходимо соединить умственную образованность с духовно-нравственной воспитанностью. Методика духовного восхождения заключалась в умении вести непрерывную борьбу со «страстными помыслами», сбивающими человека с истинного пути. Навеянные греховным миром, они становятся внутренним фактором, препятствующим духовному развитию, искажающим нравственный облик человека. Восходящему по ступеням духовного совершенствования необходимо постоянно размышлять о себе самом, о том образе и звании, в каком находишься, т. е. видеть себя со стороны особым духовным зрением.

Составленный прп. Нилом Сорским «Устав о скитской жизни» дает представление о «лествице» духовного восхождения русских монахов. Основным средством духовно-нравственного становления преподобный считал молитву, соединяющую монаха – послушника с источником нравственного совершенствования – Богом. Молитва необходима, чтобы «блюсти сердце», и тот, кто овладел этим умением, взошел, по словам Нила Сорского, на первую ступень «лествицы» духовного совершенствования. Вторая ступень восхождения заключается в умении управлять своими страстями. Здесь необходимы многократные упражнения по очищению и возвышению своей души. Это чтение духовных книг, рукоделие, пение псалмов, выполнение дел послушания, всенощное стояние и т. п. Третья ступень – овладение искусством «ум блюсти в сердце», что достигалось посредством непрерывной безмолвной молитвы, рассматриваемой как «умное делание» (исихия). Послушник должен был сочетать умственную образованность с духовно-нравственной воспитанностью («собрать ум в сердце»). Эта третья ступень называлась Нилом Сорским «высшим чином духовного делания». Далее – на вершине «лествицы» – достижение благодати Святого Духа.

На каждой ступени духовного восхождения монах должен вести борьбу со страстными помыслами, телесными и душевными. Для телесных страстей (чревоугодие и блуд) Нил Сорский предлагал контроль за мерой пищи, временем пищи, соблюдение постов, т. е. подчинение тела духу. Для искоренения душевных страстей (сребролюбие, гнев, печаль, уныние, тщеславие, гордость) предлагал «оживить в себе образ Божий», размышлять о себе самом, призывать в молитвах на помощь святых подвижников, не гневаться и не творить зла ближнему, беседовать о духовной жизни и т. п. Также преподобный учил о благодушном перенесении скорбей, поскольку это возводит к высшему совершенству; постоянные аскетические упражнения снимают негативные воздействия на душу лести, похвалы и пр., учат ставить себя ниже всех, любить молчание, не выставлять себя, быть в трудах, бороться с собственным высокосердием и т. п. Таковы были средства религиозно-нравственного воспитания, описанные преподобным.

Примерно в одно и то же время с Нилом Сорским подвизался в монашестве впоследствии почитаемый Русской Православной Церковью в лике прп. Иосиф Волоцкий (1440–1515). С именами этих святых связана полемика движений «нестяжателей» и «иосифлян». Подоплека данной дискуссии была весьма давней. Еще в Евангельском повествовании говорилось о возможности двух путей духовного становления личности – пути Марии и Марфы. Первый путь (описан выше) связан с внутренним деланием человека, он предполагает внешний и внутренний отказ от мира. Второй путь – это путь освящения мира, предполагающий внешнюю работу в нем, прежде всего социальное делание. Духовное возрастание с этой точки зрения предполагает включение человека в заботу о других людях.

В Древней Руси довольно широко была распространена практика пустынножительства, «священнобезмолвствия», предполагающая личный опыт общения с Богом. Но, например, в монастыре прп. Сергия Радонежского заметно сочетание обоих указанных путей духовного возрастания. Сами Нил Сорский и Иосиф Волоцкий оппонентами себя не считали. Прп. Иосиф во введении к своему знаменитому произведению «Просветитель» целиком использовал труд преподобного Нила «Послание некоему брату». Иосиф Волоцкий увлекся в свое время идеей «симфонии» Священства и Царства и ориентировал жизнь в монастыре на социальное служение, для чего и нужна была монастырская собственность. Он устроил училище и приют в монастыре, организовал помощь обнищавшим крестьянам. Незадолго до смерти Иосифа, в голод, в монастыре кормили по 400–500 человек голодающих. Истратили все монастырские запасы, занимали хлеб и деньги у соседей [1, с. 9–10].

В дальнейшем идеями преподобного Иосифа Волоцкого (уже по его кончине) стали манипулировать те, кому потребовалось «идеологическое обоснование» вотчинных и имущественных притязаний монастырей. В итоге восторжествовала позиция «иосифлян» (Собор 1503 г.), подразумевавшая наличие у монастырей обширных владений, активную хозяйственную деятельность, неразрывную связь с миром. Передача традиции духовного воспитания, заключающаяся в духовных подвигах вдали от мира, стала затруднена. Подвижникам, выбравшим этот путь, приходилось полагаться на собственный опыт. Религиозное воспитание, несомненно, потеряло часть своей основы: постепенно акцент стал делаться не на очищении сердца и устремленности к высшим духовным ценностям, а на правильном исполнении обрядов. Нил Сорский старался развить внутреннее благочестие, не стесняя жизни монахов подробными дисциплинарными требованиями. Устав монастыря Иосифа Волоцкого содержал подробнейшее описание внешних порядков и монастырской дисциплины. В строгом их исполнении преподобный Иосиф Волоцкий видел главное средство поддержания монастырской нравственности. Но при этом положительной стороной наличия земельных владений и широкой хозяйственной деятельности монастырей стала их социально-просветительская деятельность.

На протяжении XVI в. в России возникло около 100 монастырей. Отличительной особенностью этого времени стало создание монастырей на окраинах России. Соответственно, главным их предназначением становилась миссионерская деятельность. Это, например, Александро-Свирский монастырь, основанный преподобным Александром Свирским на реке Свирь в Карелии. В это время, в связи с завоеванием Иваном Грозным Казанского ханства, православие стало распространяться среди языческих народов – мордвы, черемиса (мари) и др. Примечательно, что не было насильного насаждения православия. Об этом говорит тот факт, что татары, бывшие мусульманами, таковыми в подавляющем своем большинстве и остались. Монахи основанных на землях язычников монастырей вели миссионерскую работу, благотворительную и просветительскую деятельность.

XVII в. начинался для России трудно и бедственно – великой Смутой. В этот период православные русские монастыри помогали государству не только материальными средствами, но и нравственным влиянием на дух русского народа – из обителей, например, рассылались грамоты, призывавшие русских людей к борьбе с врагами. Они становились приютами для спасения гонимого, разоренного народа.

Вторая половина XVII в. стала переломной для России, в том числе и для практики религиозно-нравственного воспитания. Число монастырей увеличивалось, но при этом монашеская жизнь ослабевала в том своем значении, о котором проповедовали Сергий Радонежский и Нил Сорский. В конце XVII – начале XVIII в. насчитывалось около 600 монастырей, имевших крепостные дворы. Примерно столько же было монастырей и пустынь, не имевших крепостных. Эти факты говорят о том, что отнюдь не все монастыри и монашество шли по пути «иосифлян», многие соблюдали заповедь нестяжательства не только как индивидуальный обет, но и как принцип социального бытия. В то же время были велики масштабы хозяйственной деятельности монастырей, сопоставимой по значимости с их культурно-просветительским значением.

Церковный раскол изменил духовную атмосферу в стране и создал условия для проникновения идей Просвещения. Монастыри постепенно утрачивали свои учительные функции. Во второй половине XVII в. остро встал вопрос о духовном просвещении вообще и священнослужителей в частности. В 1649 г. при Петровском монастыре в Москве было открыто Андреевское училище, приглашено около тридцати монахов из малороссийских монастырей. Вызванные ученые иноки вместе с другими образовали ученое братство, которым была проделана работа по переводу Библии и других книг с греческого языка на славянский. Своей активной деятельностью ученые создали условия для развития на Руси церковной науки.

В течение XVIII в. происходят коренные изменения в Церкви – упразднение патриаршества, соответствующие реформы. Эти изменения коснулись и монашества, взгляды на которое Петра I были весьма поверхностны и недружелюбны. Петр I в последние годы своего правления пытался возродить монастыри в качестве просветительских центров для народа, издав закон «Объявление о монашестве» (1724), согласно которому предполагалось переустроить монашество, монастырям дать назначение, сообразное с пользой государству. В законе говорилось об устройстве в монастырях благотворительных учреждений, о возложении на них содержания престарелых солдат, об учреждении в их стенах семинарий. Петр дает указание, чтобы московские монастыри – Чудов, Вознесенский, Новодевичий – определить для больных, старых и увечных, а Перервинский для школ; Андреевский монастырь велено было преобразовать в воспитательный дом для покинутых младенцев. В мыслях и желаниях Петра было много верного и дельного, однако, как практик, он совсем забывал о том, что изначально монашество мыслилось как отречение от дел мира. Монахи бежали от мира, чтобы молитва их ничем не рассеивалась. Изначально иноку только тогда предписывалось выступить на служение миру, когда он дожил до бесстрастия, смирил себя, победил в себе привязанность к миру и приобрел духовную опытность. В русских православных монастырях были и люди чисто духовного, созерцательного склада, которые пошли в монастырь действительно по призванию для молитвы и духовных подвигов. Исторический путь развития русского монашества доказывает, что эти люди, идя по пути духовного совершенства, становились впоследствии опытными духовными руководителями, просветителями, утешителями народа. Петру, с его приземленными религиозными представлениями, трудно было понять, что молитвенно созерцательное аскетическое монашество также служит обществу, представляя собой уникальный круг людей тонкой душевной и духовной организации. Тяга к самосовершенствованию находит у них удовлетворение в отдалении от мира, в уединенной молитве и посте. Кроме того, надо учитывать и то, что храмы и монастыри с их богослужениями, священной роскошью удовлетворяли эстетические чувства православных верующих, которые в отблеске этой красоты видели ожидаемую ими вечную красоту рая. Петр не хотел или не мог понять скрытой в монастыре духовной силы и видел лишь отрицательные черты.

В течение XVIII в. правительство относилось к монастырям не совсем благосклонно: их число было сокращено, введены более строгие порядки. Однако в среде монашества в это время продолжают оставаться подвижники, наиболее известными из которых являются митрополит Иов Новгородский, святитель Димитрий Ростовский и другие.

Митрополит Иов Новгородский (год рождения неизвестен – ум. в 1716 г.) отличался стремлением к духовному просвещению. Он организовал у себя в епархии училища для священников, открыл четырнадцать школ в уездных городах и монастырях. Его усилиями были организованы три больницы, приют для неимеющих своего жилья, престарелых и немощных, дом для незаконнорожденных младенцев и подкидышей.

В личности святителя Димитрия Ростовского органично сочеталась любовь к просвещению с личной праведностью, устное проповедничество с обширной литературной деятельностью. В 1689 г. он, по благословению архимандрита Киево-Печерского Варлаама Ясинского, начал работу по собиранию и исправлению житий святых. Святитель проделал колоссальную двенадцатилетнюю работу: сверил и согласовал сведения, содержащиеся у писателей западной и восточной Церкви, у греческих историков и в жизнеописаниях, собранных митрополитом Макарием Московским под именем Великих Четьих-Миней. «Жития святых» святителя Димитрия Ростовского стали достоянием не только национальной, но и мировой культуры. В доступном виде издание предлагало образцы нравственного совершенствования, в которых имплицитно были изложены основы религиозно-нравственного воспитания личности в контексте православной педагогической культуры. В 1702 г. святитель был определен на Ростовскую кафедру, где столкнулся с невежеством как народа, так и духовенства. В это время он усиленно проповедовал, увещевал, организовывал школы, выступал с посланиями к духовенству. Для повышения образовательного уровня духовенства он организовал семинарию общесословного характера, которая носила семейный характер. Часто сам митрополит посещал учеников, исповедовал и причащал их, наставлял в учении, помогал денежными средствами. К сожалению, школу вскоре пришлось закрыть из-за политики Петра, который, по словам самого святителя, считал, будто в ней много издерживается на учителей и учеников. Сам святитель, по воспоминаниям современников, человек аскетической жизни, выступал против присвоения церковных имений государством, как это часто делалось во времена Петра, предвидя тот урон, который может нанести такая политика Церкви в целом.

Возрождение и нравственный подъем русского монашества начинается с конца XVHI – начала XIX столетия. Так, благоустроение монашеской жизни стало предметом заботы свт. Тихона Задонского, развивавшего идеал истинного монашества в своих творениях «Правила монашеского жития» и «Наставление обратившимся от суетного мира», а также личным примером. Жил он среди простой обстановки, часто занимался тяжелыми работами, писал разным лицам назидательные послания, давал спасительные наставления посетителям из ближних и дальних мест, особенно любил беседовать с простым народом, утешая его в тяжкой доле, назидал помещикам, внушая им чувства любви и милосердия к ближнему, приучал к церкви детей, отдавал на благотворительность свою пенсию.

Одним из выдающихся подвижников иноческого благочестия был молдавский старец Паисий (Величковский). Основные положения устава основанного им монастыря были о нестяжательстве и послушании, об умной молитве и чтении книг, о непрестанном рукоделии и бытовом благочинии. В монастыре действовала образцовая больница, процветали церковные художества, осуществлялся перевод книг, переписка святоотеческих творений и т. п. На протяжении своего старчества Паисий учил монахов так называемой «умной молитве», продолжая традиции святителя Григория Паламы, прп. Нила Сорского. Стараниями прп. Паисия (Величковского) была воссоздана настоящая школа духовной жизни монахов. Личным примером, наставлениями и писаниями он пробудил широкое духовное движение не только среди православного монашества, но и среди многих светских образованных людей, увлекшихся этим духовным движением. В значительной степени благодаря прп. Паисию (Величковскому) в России возродилось старчество.

В начале XIX в. образец смирения и любви о Христе показал прп. Серафим Саровский. Его житие и духовное наследие в виде поучений о стяжании Духа Святого как цели христианской жизни, о попечении своей души, о хранении душевного мира и своего сердца, о покаянии и молитве, о страхе Божием, терпении, смирении прекраснее всего вписываются в парадигму православной аскетической традиции. Его духовные наставления заключают в себе особую аксиологическую значимость и помогают разобраться в сложных вопросах духовно-нравственного возрастания личности тем, кто ищет ответа на эти вопросы в контексте православной педагогической культуры. Ценностное отношение к жизни прослеживается не только в событиях жизни преподобного (служение спасению мира через христианское самоотречение), но и в его наставлениях, адресованных переживавшим угрозу целостности религиозного миропонимания современникам.

В поучениях преподобного Серафима Саровского наиболее емко и точно излагается, прежде всего, цель христианской жизни. Он говорил о ней как о стяжании Духа Святого. Стяжать «дух мирен» – значит привести себя в такое состояние, чтобы дух человека ничем не возмущался. Это значит быть подобно мертвому или совершенно глухому и слепому при всех скорбях, клеветах, поношениях, которые неминуемо приходят ко всем, желающим идти по спасительным стезям Христовым. Для этого нужно, по словам преподобного Серафима Саровского, иметь в уме и на устах молитву Иисусову, а пред очами представлять жизнь и страдания Иисуса Христа. Пример нравственности православный человек может найти и в жизни святых. Другим важнейшим средством «стяжания Духа Свята» преподобный считал выполнение дел милосердия. «Вера без дел мертва есть» (Иак 2. 26), – повторял слова из Евангелия преподобный Серафим Саровский. Делами веры он называл любовь, мир, долготерпение, милость, смирение, несение креста и жизнь по духу. При этом он замечал, что лишь ради Христа делаемая добродетель приносит плод Духа Святаго. Всякая добродетель, творимая ради Христа, как говорил преподобный Серафим Саровский, дает благодать Духа Святаго. Но более всего, считал он, дает эту благодать молитва, потому что «на нее всякому и всегда есть возможность – и богатому и бедному, и знатному и простому, и сильному и слабому, и здоровому и больному, и праведнику и грешнику» [2, с. 20]. Стяжать Дух Святой, по словам о. Серафима, можно и «всеми другими Христа ради добродетелями». «…Торгуйте ими духовно, – говорил батюшка, – торгуйте теми из них, которые вам больший прибыток дают. Собирайте капитал благодатных избытков благости Божией… Например, дает вам более благодати Божией молитва и бдение – бдите и молитесь; много дает Духа Божиего пост – поститесь; более дает милостыня – милостыню творите, и таким образом о всякой добродетели, делаемой Христа ради, рассуждайте» [2, с. 23–24]. Это относится и к участию в церковных таинствах, к исповеданию своих грехов, покаянию, которое в духовном аспекте рассматривается как перерождение, стремление к преображению себя с помощью Божией благодати, изменение собственного духовного опыта. Очищение совести исповеданием своих грехов и приобщением Пречистых Таин Тела и Крови Христовых преподобный Серафим Саровский считал таким же важным делом, как знание и исполнение заповедей Божиих.