Текст книги "Война Ярости. Хищник: Вторжение. Чужой: Нашествие. Чужой против Хищника: Армагеддон"

– Ну, эээ… спасибо, – произнес он.

Позади него что-то взвизгнуло и со свистом пронеслось по воздуху. Яутжа подпрыгнул, едва не сбив Буданова с ног, и пронзил насквозь череп нападавшего ксеноморфа. Чудовище заверещало, яутжа вскочил на клумбу и отшвырнул врага прочь вместе с копьем, а сам упал под ноги морпехам. Ксеноморф начал с шипением растворяться в луже кислоты.

Буданов инстинктивно склонился над яутжа. Массивная рука чужака обхватила его предплечье, и майор понял, что тот легко может сломать ему кости, даже несмотря на защитный костюм.

Прилагая немалое усилие, майор помог яутжа встать.

– Может, нам держаться вместе, – предложил он.

– Мы… на вашей стороне, – повторил яутжа его голосом.

Потом он снова вспрыгнул на клумбу, выдернул копье из полурастворившегося ксеноморфа и спустился на дорогу. Морпехи наблюдали за тем, как он набрасывает на себя камуфляжный плащ и призраком исчезает между зданиями.

– Вот и познакомились, – сказала наводчица.

– Пойдем, – сказал Буданов. – Нужно найти работающий передатчик. Люди должны узнать об этом.

– Да, но о чем? Что это было?

– И сам точно не знаю. С каждым мгновением все становится менее понятным.

Они переходили от одной двери к другой, не забывая внимательно осматриваться по сторонам. Пару раз они замечали движение, но всякий раз движущиеся точки на их экранах уходили прочь, и Буданов предположил, что это были яутжа, проверяющие, не являются ли они ксеноморфами.

Издалека доносились отголоски битвы, но в их непосредственном окружении все было спокойно. Вдалеке они заметили припаркованный у здания бронетранспортер. Буданов приказал остановиться.

– Двери открыты, – сказал он. – Никаких признаков жизни.

– Не зафиксировано движения, – поправила его наводчица. – Внутри нас может поджидать что угодно.

Бронетранспортер представлял собой исключительно функциональное транспортное средство. По сути, это был бронированный корпус с мощным двигателем на массивных колесах для передвижения по пересеченной местности; также он был оборудован воздушной подушкой для более мягкого передвижения по мостовой. Но сейчас устройство воздушной подушки было сломано, а колеса увязли в каком-то месиве. Приглядевшись, морпехи поняли, что это человеческие останки.

– Вот сволочи, – вырвалось у наводчицы. – Они ехали прямо по телам.

– И по этим ублюдкам тоже, – добавил Буданов. – Посмотри под левое переднее колесо.

Оно было почти расплавлено. Подпалины были заметны и вдоль борта транспортера, а на его двери расплывались отметины, прожженные кислотой. Стены ближайших зданий также испещряли линии лазерных лучей и круглые следы от взрывов наноснарядов. Дорога была изрыта воронками.

– Разделяемся через десять ярдов, – приказал Буданов. – Идем медленно. Следим за детектором движений.

Они подошли ближе. И только тогда увидели погибших. В одной из воронок лежали трое морпехов, геройски сражавшихся до конца. Несколько луж с кислотой указывали на места, где были убиты ксеноморфы. Рядом с двигателем находились еще несколько трупов, из их израненных тел все еще медленно капала кровь и скапливалась в лужице, похожей на темное зеркало, в котором отражалось безоблачное небо.

Буданов знаком приказал наводчице замереть.

– У тебя с собой старый дробовик.

– Э… да, майор, – владеть неслужебным личным оружием вообще-то не разрешалось. – Прадедушкин.

– Выстрели в дверь, – сказал Буданов.

Лазерный выстрел мог бы повредить оборудование внутри, а плазма его бы наверняка поджарила. Несколько пуль из старого оружия вряд ли повредят приборы, но способны расшевелить скрывшегося внутри врага, если он там действительно есть.

Наводчица вынула оружие из рюкзака, прицелилась и выстрелила. Неожиданно громкий залп эхом отразился от стен зданий. Никакой реакции. Буданов внимательно следил за показаниями боевого костюма. Поблизости не было никаких признаков выживших.

Наводчица подбежала к бронетранспортеру, сменив дробовик на современную винтовку. У двери она остановилась и осторожно заглянула внутрь.

– Все чисто, – доложила она дрогнувшим голосом.

Буданов подошел поближе. Он догадывался, что увидит внутри, но все равно зрелище, представшее перед ними, стало для него настоящим шоком. Невозможно было даже утверждать наверняка, сколько именно морпехов тут погибло – может четверо, а может, шестеро или больше. Части тел были разбросаны по всему бронетранспортеру, утопая в густой кровавой жиже, в которую их превратили злобные ксеноморфы. У людей даже не было времени воспользоваться своим оружием.

– Вон там, в кабине, – сдерживая рвотные позывы, произнесла наводчица. – Коммуникатор до сих пор исправен.

Буданов связал свой костюм с компьютером бронетранспортера, получил доступ к системе сообщений и отдал сигнал открыть все доступные каналы. Затем он указал пальцами на свои глаза и обвел рукой пространство вокруг себя.

«Следи». Наводчица уже внимательно следила за периметром.

– Говорит майор Буданов. Всем войскам, – заговорил он в коммуникатор. – В стычках также замечены яутжа. Они на нашей стороне. С ними в бой не вступать. Повторяю – не вступать. По возможности оказывать им помощь и выполнять совместные действия, если они продемонстрируют такие намерения. Их корабли способны сбивать десантные корабли Ярости, и на поверхности планеты они неплохо разбираются с ксеноморфами. Продолжайте сопротивление, защищайте гражданское население Мира Уивера…

Буданов помедлил, подбирая слова. Уж слишком кошмарной была эта резня. Но он знал, что еще не все потеряно. Яутжа на их стороне, и они могут перегруппироваться.

– До последнего морпеха? – предложила наводчица.

– Да, до последнего морпеха, – повторил Буданов, и его слова услышали все наземные и космические боевые подразделения Мира Уивера.

Со стороны центра Бостона-Три вновь донеслись звуки стрельбы. Сражения возобновились с новой силой.

11. Иза Палант

Квадрант Гамма

2692 год н. э., декабрь

Старейшина Калакта на три фута выше Изы Палант и, пожалуй, на тысячу лет старше. От него веяло древностью, словно с каждым его вздохом до нее доносились события и образы далекого прошлого, давних охот и убийств.

Его боевое облачение было украшено трофеями, некоторые из которых были знакомы ей, о происхождении других она даже не догадывалась. Хуже всего, конечно, было разглядывать знакомые. Как вообще говорить с тем, кто с гордостью носит человеческий позвоночник на своем бедре? Как сотрудничать с существом, с шеи которого свисает мумифицированная рука с татуировкой Колониальных морпехов, напоминающая мертвого съеженного паука?

Нет, она должна преодолеть сомнения и страхи. У нее это уже получалось, и, благодаря своей выдержке, она помогла заключить хрупкий мир между людьми и яутжа. Теперь на ее плечи возложена очередная трудная и очень ответственная задача.

На самом деле Калакта находился не рядом с ней. И она не знала – где именно, он мог находиться и в тысяче миль отсюда, и в десяти триллионах миль: технологии связи яутжа позволяли им общаться, как если бы они находились в одном помещении. Когда яутжа привели ее в этот зал, он казался обычной пещерой округлой формы, образованной в глубине астероида. Искусственными были только двери, и, как только все вошли, они затвердели, на месте их осталась гладкая поверхность на фоне грубой каменной стены.

А затем послышалось легкое шипение, и все помещение преобразилось.

Палант внезапно оказалась посреди джунглей. До ее слуха доносилось щебетание невидимых птиц, кожу ласкал теплый ветерок, и даже запахи были самыми что ни на есть настоящими. Казалось, стоит сделать пару шагов вперед, и она наткнется на густую растительность, а не на плотную стену.

Это была не просто голографическая камера, а нечто поразительное.

Но сейчас было не время удивляться.

Перед ней стоял старейшина Калакта, такой же, как во время их первой встречи, когда она видела его без охранников. Иллюзия была настолько совершенной, что она едва удержалась от того, чтобы не протянуть руку и не дотронуться до него.

– Якита из Клана Раненых поведала мне тревожную истину, – начал Калакта.

Планшет Палант усердно переводил его слова почти одновременно с его речью – настолько усовершенствовалась его программа за последнее время.

– Она упомянула слово «Друкати», но ничего мне не объяснила, – сказала Палант.

– Таков был мой приказ, – промолвил Калакта и замолчал, сложив обе руки на длинный посох перед собой.

Этот посох вполне мог быть оружием, хотя Палант и не была в этом уверена. Глаза чужака внимательно рассматривали ее, но в его взгляде ничего нельзя было прочесть. Палант надеялась, что он не потерял к ней уважения, но, возможно, на самом деле он считал ее жалким и слабым существом.

– Скажу тебе кое-что, – прервал он молчание. – Этого достаточно, чтобы знать. Чтобы служить вашим целям – и нашим целям. То есть войне с Яростью. Но история Друкати гораздо дольше и масштабнее, чем вы способны представить. Даже история их взаимоотношений с расой яутжа… очень долгая. Для нас ваша человеческая жизнь слишком коротка, мимолетна. Вы – шепот в темноте, едва различимый. Сейчас я слышу твое сердце… оно беспокойно бьется, отсчитывая мгновения до смерти. Как будто торопится жить. Такими же Друкати показались бы мы, яутжа.

– Показались бы?

– Друкати давно здесь нет. Возможно, миллион лет назад кто-то из них и оставался, но с тех пор, насколько мне известно, все они ушли.

– Куда? В другую часть галактики?

– Их время в галактике закончилось.

– В другую галактику? Но это…

– Невозможно, – закончил за нее Калакта и мягко рассмеялся. – То же самое сказали бы ваши предки про норы всего тысячу лет назад.

– Яутжа там были?

– История яутжа – не ваше дело.

Палант уже начинала немного понимать интонации сложного и абсолютно чужого для людского уха языка яутжа. Ей показалось, что старейшина произнес это довольно холодно, едва ли не злобно.

– Извините, – поспешила сказать она, и планшет перевел.

Старейшина, похоже, принял извинения.

– Но даже несмотря на то, что Друкати давно ушли, их влияние сохраняется, – пальцы Калакты крепче сжали массивный набалдашник посоха. – Их воля.

Палант казалось, что она догадывается, что он хочет сказать.

– Это то, что Якита обнаружила в памяти андроида. Следы их присутствия. Тот мир, который основатели Ярости назвали «Зенитом», и странные создания, которых обнаружили в его глубине.

– Да, – сказал Калакта. – И останки. Даже яутжа не находили ничего подобного.

Палант нахмурилась, пытаясь понять. Она решила, что стоит попробовать…

– Вы боитесь Друкати?

– Боимся того, чего уже здесь нет?

Палант склонила голову набок.

– Возможно, – признал Калакта со звуком, который можно было счесть за вздох.

Палант понимала, что ему нелегко признаться, что он боится, потому что страх означает слабость. Она почувствовала, что старейшина открылся перед ней больше, чем хотел, и для нее это стало особой честью. Но его признание породило страхи и в ней.

– Они действительно способны влиять на события? Если они так далеко, если они действительно давно ушли, то какой в этом смысл? Какова цель?

– Этого я сказать не могу. Мне кажется, что некоторые вещи, которые они оставили после себя – те, что нашла и использовала Ярость, предназначались для того, чтобы не дать другим расам стать более…

– Воинственными?

Калакта поднял голову вверх, словно совещаясь с небесами.

– Развитыми, – закончил он.

– Они в прошлом воздействовали на яутжа?

Он посмотрел на нее, но ничего не ответил.

– Но Ярость пока никуда не делась. И мы по-прежнему должны с ней бороться.

– Если Друкати помогают им, пусть и пассивно, то они непобедимы.

– Нет, – возразила Палант и принялась в задумчивости расхаживать туда-сюда, позабыв, что она не в джунглях и что этот огромный чужак находится далеко от нее. Изображение слегка исказилось, воздух уплотнился, и невидимая сила подтолкнула ее на прежнее место.

– Возможно, остатки Друкати не считают представителей Ярости слишком развитыми, – сказал Калакта. – Возможно, они преследуют более крупную цель.

– Вы хотите сказать, что они способствуют этой войне? Развязали ее? Хотят отбросить нас назад в развитии?

Мысль об этом казалась слишком смелой.

– Я сказал «помогают», а не «развязали».

Палант покачала головой, стараясь переварить все, о чем сказал Калакта. Поверить в это.

– Неважно. Это ничего не меняет. Нам все еще нужно сражаться, и если мы узнали, из какого источника Ярость взяла свои технологии, то это мало что меняет. Ведь так? – спросила она, поднимая бровь и глядя на Калакту.

– Возможно, – отозвался он. – Яутжа знали о Друкати гораздо… дольше, чем я могу сказать. За все это время у нас не было причин выступать против них.

– Но ведь Ярость убивает и ваш народ, – настаивала Палант. – Уничтожает ваши поселения. Против нее-то вы воюете.

– Я просто хотел вас предупредить.

– Спасибо, но я не могу согласиться с тем, что Ярость непобедима. Никогда не смирюсь с этим.

Помолчав, она добавила:

– У меня появился кое-какой план, и Якита мне поможет.

– Ты – храбрый человек.

– Вы достойный чести яутжа.

Лицо Калакты немного исказилось. Наверное, это была улыбка.

– Мне всегда нравилось это слово.

Его изображение побледнело, джунгли неожиданно заколыхались, и в их глубине что-то зашумело, словно налетел ураган. Через мгновение Палант стояла одна посреди помещения, ощущая, как на нее давит темнота.

Открылась дверь, и внутрь въехала Якита.

– Ты должна пойти, – сказала она.

– Что-то случилось?

– Что-то изменилось.

Якита из Клана Раненых развернулась и поехала прочь. Палант последовала за ней.

– Он умирает, – сказала Палант.

Тело андроида Оскара сотрясали конвульсии, из всех ран сочилась белая жидкость, заливая стол для исследований. Хэлли с экипажем окружали защитное поле, и Палант не понравились довольные ухмылки на их лицах.

«Они что, совсем ничего не понимают?»

– Мне казалось, мы его контролируем, – сказала она.

– И мы его контролируем, – подтвердила Якита.

– Но сейчас он действует самостоятельно. Сам выключает свои системы, блокируя наши сигналы.

– Я делаю все, что могу.

Гибкие пальцы яутжа порхали над экранами на светящейся сфере, открывая и закрывая разные окна.

– Этого недостаточно.

Палант подошла к андроиду и склонилась над ним. Зрачок в его вращающемся глазу расширился.

– Неудача… – прохрипел он. – Поражение…

– Заткнись.

Палант принялась копаться в переплетении кабелей и трубок. Она засунула руку глубоко в грудь андроида, уже не стараясь сохранить целостность его конструкции. Они вытянули из него все, что можно, и теперь нужно было спасти данные из его памяти и по возможности получить доступ к тем, что они еще не исследовали.

Но для начала нужно убедиться в том, что он не разнесет весь астероид к чертовой матери.

– Он изолирован, – сказала Якита.

– Ты говорила, что его системы поддержки работают, а теперь они отказывают. Позволь мне делать свое дело.

Сжав губы, она тянула трубки, нажимала на внутренние детали, отрывала разные части, не обращая внимания на брызги белой крови. Она слышала, как морпехи что-то бормочут с отвращением, но сейчас не было времени отвлекаться на них.

– А это защитное поле…

– Нет, – ответила Якита, поняв, к чему она клонит. – Конечно, нет. Если он взорвется, то разрушит всю нашу базу.

Наконец Иза добралась до сердца. Оно было еще теплым – не настоящее сердце, а то, что она называла сердцем андроида. Его центральный орган. Если мозг хранил данные и выполнял различные операции, то этот орган поддерживал жизнедеятельность. Оторвав подключенные к сердцу датчики, Палант вынула его из грудной клетки.

Оскар испустил нечто вроде глубокого вздоха.

Иза крепко держала в руках сердце, ощущая его потенциал. Внутри него скрывались жар звезд и холод глубокого космоса. Ядерное устройство самоуничтожения, а также нечто, что, по ее мнению, позволяло андроиду командовать смертоносной армией ксеноморфов.

Возможно, оно поможет им закончить войну.

– Оно становится теплее.

– Не может быть, – сказала Якита. – Оно отключено. Оно уже не является его частью, а все остальные системы под моим контролем.

– Да пошла ты куда подальше со своими системами! – в сердцах воскликнула Палант.

Планшет перевел ее выкрик серией резких щелчков и хрипов. Палант не была уверена в том, что в языке яутжа имеются похожие выражения.

Оскара сотрясали непрерывные судороги, он соскальзывал со стола, оставляя след из белой крови и еще какой-то густой липкой жижи, капающей на ноги Палант. Глаз его широко распахнулся и замер, неожиданно лишившись всякого выражения. Иза ни на секунду не забывала, что они исследуют машину, но до сих пор андроид проявлял какие-то качества личности, и, казалось, что они имеют дело с подобием человека…

– Жжется! – воскликнула она и повертела сердце в руках, чтобы убедиться, что к нему ничего не подключено.

Интересно, есть ли у него слабые места? Если попытаться разорвать его руками, оно откроется? Она стала надавливать в те места, в которые подключались датчики.

На ощупь сердце было плотным – податливым, но слишком прочным, чтобы его разорвать. Из небольших отверстий сочилась белая кровь.

– Палант! – крикнула Бествик. – Защитное поле! Отключи…

Послышалось гудение, и синеватое сияние погасло.

– Назад!

Якита подхватила ее под руки и откатилась назад, стараясь не задеть остальные образцы в лаборатории.

– Плазма! – услышала Палант и поняла, что нужно закрыть глаза.

Волна жара окатила ее, ударила в лицо и грудь. Якита развернулась и заслонила ее своим телом. Палант открыла глаза и увидела, как на стенах лаборатории в огне плазмы пляшут их вытянутые тени.

В руках она до сих пор сжимала сердце.

«Увижу ли я взрыв? – подумала вдруг она. – Будет ли у меня время заметить, как сердце разваливается на части и как в моих руках вырастает новое солнце?»

Конечно же, ничего она не заметит. При ядерном взрыве ее глаза и мозг разлетятся на атомы со скоростью света.

Потом…

– Остывает, – сказала она. – Замерло.

Теперь сердце действительно покоилось в ее руках безжизненным влажным комком.

Якита медленно повернулась и поставила Палант на ноги. Теперь можно было посмотреть, что произошло.

Оскар и стол исчезли, сплавившись в одну бесформенную массу. Морпехи выглядывали из-за других столов, сжимая в руках оружие.

Винтовка Хэлли слегка дымилась.

– Иногда дела лучше всего решать по старинке, – сказала она.

Палант снова закрыла глаза и тяжело выдохнула.

– Только не говори, что эта штуковина теперь бесполезна, – сказала Бествик.

– Пожалуй, кое-что можно сделать. Если мы найдем их «Макбет», проберемся на него, победим защитников…

– Без проблем, – отозвался Шпренкель. – Только скажи где.

Палант беспомощно смотрела на сочившуюся белой жидкостью мышцу у себя в руках – все, что осталось от андроида.

Якита заговорила.

Планшет перевел.

– Я знаю, где «Макбет».

12. Лилия

Квадрант Гамма

2692 год н. э., декабрь

Это напоминало Лилии о том времени, когда Хашори пытала ее на своем корабле. Только в этот раз ей дали нечто, успокаивающее боль, и пытки ее не были напрасны.

– Тебе точно удобно? – спросила Иветта Танн.

– Я не говорила, что мне удобно.

– Ну, все равно придется потерпеть.

– Я понимаю, – кивнула Лилия.

Обманывать этих людей было ни к чему. Они покинули станцию, ставшую их вторым домом, и прекрасно понимали, какая участь могла ожидать оставшихся. Прошло уже много дней, а из «Ада» не поступало никаких вестей.

После того как корабль Александра был разрушен, капитан Вейр и ее команда наемников не проронили ни слова. Это было почтительное молчание. Они занимались привычными процедурами проверки корабля, предоставив пассажирам возможность заняться своими делами.

Иветта и Цзянго Танн были только рады заняться делом. Это была не простая потребность в действиях. Их беспокойство передавалось и Лилии. Разумеется, они тревожились о будущем и о том, что станет с ними со всеми. Они видели, насколько мощными был корабль Александра и его небольшой флот. И даже несмотря на то, что яутжа все-таки одолели врага, мысль о том, какие разрушения способен причинить противник, шокировала.

Так что они сосредоточились на экспериментах с Лилией – экспериментах, длившихся пятнадцать дней.

Вначале их процедуры не подразумевали никаких операций. Иветта выполняла обычные медицинские проверки и собирала данные для последующих тестов. Цзянго тем временем распаковывал медицинское оборудование, которое ему удалось забрать с базы, и подключал его к системам корабля. Казалось, он был счастлив, что почти все его приборы оказались совместимы с компьютерами «Спасителя Сатаны», и даже устроил своего рода мини-лабораторию в свободной каюте.

И вот тогда-то и начались настоящие эксперименты.

Все договорились, что целью их путешествия будет Эддисон-Прайм – большая обитаемая планета, на которой располагалась крупная база Колониальных морпехов. У «Вейланд-Ютани» там тоже было свое представительство. По пути они собирались добыть как можно больше информации о таинственных технологиях, которые Лилия хранила внутри себя. После этого можно будет решить, чем стоит поделиться с Компанией.

Штурман Миллард рассчитал путь до Эддисон-Прайма – двадцать девять дней и четыре перехода через норы. Сейчас они находились на полпути и приближались к первой норе.

– Разве вам не нужно готовиться к переходу? – спросила Лилия.

Уж слишком усердно Танны хлопотали над ней. Их осунувшиеся лица говорили об усталости, они уже давно перестали обмениваться любезностями с андроидом, которого они едва знали. Лилия ощущала переживаемую ими печаль и ненавидела себя за это. За то, что была причиной их переживаний.

– Через пару часов, – ответил Цзянго, не глядя на нее. – Хочется поскорее закончить.

Он был занят хромоанализом спектрограммы ее крови.

– Ты уверен, что получится?

– Уверен.

В груди Лилии зияло отверстие в четыре дюйма, и Иветта с помощью зажимов держала его открытым. Через него они забирали необходимые для тестов образцы крови из клапанов, вен, артерий и небольших резервуаров. Эти резервуары наполнялись и опустошались в зависимости от физической нагрузки и состояния окружающей среды.

В них скапливалось больше всего крови и, следовательно, скрытой в ней информации о таинственных технологиях, поэтому Цзянго и сосредоточился на них. Они отобрали уже достаточно много образцов, но в ходе тестов большинство из них разрушалось. Поэтому им постоянно требовались новые.

– Только закончим и запечатаем тебя, – сказал Цзянго. – Заодно и погрузим в ожидание.

– Это не обязательно, – сказала Лилия. – Мне это не нужно. Я лучше… останусь бодрствовать.

– Ты хорошо подумала?

– Мы так делали с Хашори.

Словно услышав свое имя, в дверном проеме показалась огромная яутжа. После поражения Александра она сняла боевой шлем и с тех пор не надевала, но постоянно держала его на своем поясе, словно готовясь к очередной битве. Лилия подумала, что в этом есть своя логика. Битвы и насилие так и следовали за ней по пятам.

– Ну, я не думаю, что капитан Вейр позволит вам с Хашори бодрствовать, – сказала Иветта.

Яутжа заговорила. Лилия склонила голову набок, прислушиваясь к словам, а потом начала переводить.

– Новости из «Ада». Там, в очагах сопротивления, остались выжившие. Они передают сигнал о помощи. Основные участки станции выведены из строя, солдаты-ксеноморфы продолжают наступление.

Она не стала смягчать известия, даже увидев реакцию Таннов. Лгать им было бы нечестно, это означало бы просто откладывать неприятное на потом.

– В трех местах возведены баррикады, все в одном швартовочном рукаве. Враг прорывает заслоны.

Хашори сказала кое-что еще, но на этот раз Лилия помолчала. Она чувствовала на себе ожидающий взгляд Таннов, но не могла поднять голову.

– Лилия, – поторопил ее Цзянго безо всякого выражения.

– Выживших менее тридцати, – продолжила Лилия перевод. – У них заканчиваются боеприпасы и продукты. Ксеноморфы разрушают переборки и взрывают себя, чтобы проложить путь. По оценкам выживших, у них в запасе двое суток.

Цзянго с Иветтой склонились друг к другу, и Лилия снова почувствовала укол зависти к их чувствам. В своей взаимной любви они находили успокоение, даже если им не оставалось ничего другого.

– Мне жаль, – добавила она.

– Ты не виновата, – сказал Цзянго, повернулся и продолжил тест.

Хашори застыла в проходе. По интеркому до них донесся голос Вейр.

– Ну что, ребята. Пора бы нам собраться на мостике. Мы приближаемся к норе, а там мы можем столкнуться с проблемой.

– Какой проблемой? – спросил Цзянго.

– Все на мостик, – повторила Вейр и отключилась.

Цзянго вздохнул, а Иветта потянулась к отверстию в груди Лилии.

– Я могу передвигаться и так, – сказала Лилия. – Нам нужно скорее идти.

Вейр и ее подчиненные уже сидели в своих креслах на мостике, на голографических экранах мелькали различные изображения и данные.

– Только не говорите, что нора занята Яростью, – сказала Лилия.

– Напротив, – ответила капитан Вейр. – Никогда не видела настолько защищенную нору. Это «Гамма-67», база управления ею находится на космической станции в семистах милях. Я насчитала пять эсминцев Колониальных морпехов и с дюжину кораблей поменьше. Нам придется подчиниться им и пройти досмотр.

– Я полагаю, они захотят подняться на борт и все тут обыскать, – сказал Хут.

– Верно, – согласилась Вейр и посмотрела на андроида с дырой в груди. – Даже не сомневайтесь.

– Может, нам тогда и передать их Компании? – предложила Робо.

– Нет! – воскликнул Цзянго. – Нет. Мы еще ничего не узнали. Лилию просто заберут, и мы ее больше не увидим.

– Но как раз она и нужна Компании, – сказала Вейр. – Ярость атакует всю Сферу, а не только ваших друзей на станции «Ад».

– Да, это и есть моя цель, – согласилась Лилия.

– Вы не знаете Компанию так, как знаю ее я, – сказал Цзянго. – И сейчас вы работаете на меня. Я нанял вас, чтобы избежать встречи с Компанией, пока не настанет нужное время.

– Ну ладно, допустим, у вас с ней какие-то проблемы, – сказала Вейр. – Но в первую очередь именно Компания и послала нас, чтобы вас разыскать.

– Это не проблемы, – возразила Иветта. – Это вопрос доверия.

Тут заговорила Хашори. При звуках ее странного голоса все остальные замолчали и стали ждать, пока Лилия переведет.

– Это сообщение для меня, – сказала она. – Я должна подключиться к коммуникатору.

Без лишних слов Хашори подошла к Робо и подняла ее с кресла. Механическая рука Робо тут же загудела, и из нее выдвинулось оружие, ткнувшее яутжа в живот.

Обе они замерли: гигантская яутжа и вооруженная женщина-наемник.

– Робо, пусть делает все, что ей нужно, – приказала Вейр.

Лилия заговорила на языке яутжа.

– Они тебе разрешают. Не нужно применять силу.

Хашори ослабила хватку, и Робо медленно убрала оружие, а затем отошла от кресла. Яутжа огляделась и принялась настраивать каналы связи на пульте управления. Она работала быстро и уверенно, хотя предполагалось, что эта система ей не знакома. Лилия поразилась этому и подумала о том, сколько еще человеческих кораблей, затерянных в бесконечном космическом пространстве, стали добычей одноплеменников Хашори.

Через несколько мгновений динамики корабля издали серию непривычных сигналов. Хашори склонила набок голову и открыла панель управления на своей руке, не двигаясь, пока шла передача. Через минуту она закончилась, оставив в динамиках только треск помех глубокого космоса.

Присутствовавшие продолжали хранить молчание, ожидая известий. Робо прошла мимо Хашори к своей панели и села в кресло. Яутжа отступила в сторону на шаг, а потом оглянулась и посмотрела на Лилию.

Как обычно, по ее лицу невозможно было догадаться, о чем она думает.

– Тебе нужно рассказать нам, в чем дело, – сказала капитан Вейр, и Лилия начала было переводить, но Хашори прервала ее на полуслове.

Непривычные звуки ее гортанного языка на фоне тишины звучали громко и отчетливо. Лилия перевела как смогла.

– Мои люди захватили генерала Ярости. Он поврежден и отказывается сотрудничать. Но с помощью человека и группы пленных Колониальных морпехов его сейчас допрашивают и извлекают из него информацию.

Пока Лилия переводила, Хашори посматривала на нее, и в ее взгляде сквозило какое-то странное выражение. Нечто вроде иронии, снисходительности или чего-то еще. Потом она продолжила говорить.

– Якита из Клана Раненых извлекла информацию, скрытую защитными системами андроида. Мы знаем, где главный корабль Ярости. Мы считаем, что долго он там не пробудет.

– Вот дерьмо! Надо срочно лететь туда! – воскликнул Хут. – Всем лететь туда! Где он?

Хашори продолжила говорить как ни в чем не бывало.

– Человек, работающий с Якитой из Клана Раненых, заключила мир со старейшиной Калакта. Сейчас эта женщина исследует полученные от андроида данные и пытается понять его странные технологии.

Хашори замолчала и оглядела всех присутствующих на мостке, как будто ожидая, что теперь заговорят они.

– Ни хрена себе! – прервала молчание Робо.

– Весьма красноречиво! – отозвался Цзянго.

– Насчет этих технологий, – заговорила Вейр. – Это те же самые, над которыми работаете вы? В ее крови, верно?

– Отчасти да, – ответила Иветта. – Но если у них генерал, то они смогут выяснить, каким образом он связан со своими войсками. Нам нужно…

Хашори снова заговорила. Лилия перевела.

– Люди и Якита работают вместе на базе яутжа. Работа, которую вы делаете здесь, связана с их работой. Мы должны лететь туда.

– Но если мы знаем, где прячутся эти ублюдки из Ярости, то… – начал Хут.

– «Макбет» отлично защищен и практически неуязвим, – сказала Лилия. – Любой, кто выступит против него, погибнет.

– Откуда ты знаешь? – спросила Вейр.

– Я же оттуда. Поверьте. Но у нас будет больше шансов победить, если мы поймем их технологию и используем ее против них.

– Ты оттуда, но ты не знаешь их технологию?

– Нет. Поэтому я и похитила их знания.

– Мы не нанимали вас в качестве боевого корабля, – сказал Цзянго и кивком указал на Лилию. – Наш груз слишком ценен, чтобы вступать в битвы.

– Приятно, что кто-то о тебе заботится, – промолвила Лилия.

– Не то чтобы мы заботились, – призналась Иветта. – Извини, я понимаю твои переживания, но лучше бы никто из нас с тобой не встречался.

Снова наступило молчание. Такое честное высказывание не удивило Лилию.

– И где же база яутжа? – спросила она Хашори.

– Я могу передать ее координаты корабельному компьютеру, – сказала Хашори. – Нам нужно лететь туда. Это безопасное место. Мы объединим результаты исследований с тем, что удалось узнать этим людям о тебе. Знания помогут нам победить общего врага.

Лилия перевела. На этот раз никто не возражал.

– Далеко она? – спросил Танн.

Хашори подошла к панели Хута, посмотрела на голографический навигационный экран и ткнула пальцем в свой браслет. На экране вспыхнула красная точка.